Опорожнять - не зная, для чего.
      И так же было с ним: вдруг очутился
      В пылу пожара он; к нему случайно
      Я на руки свалилась, пролежала,
      Как искра на плаще его, случайно
      Я на его руках, пока вдруг снова
      Какая-то неведомая сила
      Из пламени не выбросила нас.
      За что ж благодарить его? В Европе
      Вино творит такие ли дела!
      Храмовники на то и существуют,
      Чтоб всякого - горит ли кто иль тонет
      Спасать без рассужденья, как спасают
      Ученые собаки.
      Храмовник (все время удивленно
      и взволнованно глядевший на нее)
      Дайя, Дайя!
      Пускай в минуты горя и досады
      Я был с тобой не сдержан, но зачем
      Ей было доносить о всяком вздоре,
      Что с языка срывался у меня?
      Ты слишком зло мне отомстила, Дайя!
      Смени же гнев на милость: будь теперь
      Заступницей моей.
      Дайя
      Сдается, рыцарь,
      Сдается мне, что мелкие колючки,
      Попавшие ей в сердце, против вас
      Не обратятся.
      Рэха
      Как? Вы были в горе?
      И горе вам дороже было жизни?
      Храмовник
      О доброе, о милое дитя!
      Но что со мной? Как будто раздвоилась
      Душа моя: глядеть мне или слушать?
      Не эту девушку - нет, не ее,
      Нет, не ее - спасал я на пожаре.
      Кто мог бы знать ее - и не спасти
      Из пламени? Кто стал бы ждать меня
      Для этого? Да, страх черты меняет...
      (Молчание. Он как бы забывается в созерцании ее.)
      Рэха
      А я таким же точно вижу вас.
      (Опять молчание; чтобы вывести его из этого молчания,
      она продолжает.)
      Скажите же нам, рыцарь, где вы были?
      Ведь мы так долго ждали вас. Я также
      Спросила бы: где вы теперь?
      Храмовник
      Теперь
      Где лучше и не быть бы мне, пожалуй.
      Рэха
      А были где? - Не там ли, где, пожалуй,
      Опять-таки вам лучше и не быть?
      Вот это уж нехорошо.
      Храмовник
      Я был...
      На этом... как его? Ну!.. На Синае.
      Рэха
      Вы были на Синае? Как я рада!
      Теперь-то уж могу узнать я, правда ль...
      Храмовник
      Что: правда ли? Что можно видеть место,
      Где, стоя перед богом, Моисей...
      Рэха
      Совсем не то! Где Моисей стоял
      Стоял он перед богом. И об этом
      Я знаю уж достаточно. Нет, вот что
      Узнать бы мне от вас хотелось: правда ль,
      Что будто бы всходить гораздо легче
      На эту гору, чем с нее спускаться?
      Когда случалось на горы всходить,
      Наоборот со мной всегда бывало.
      Ну, рыцарь? Что ж? Вы даже отвернулись?
      И на меня глядеть вы не хотите?
      Храмовник
      Лишь потому, что слушать вас хочу.
      Рэха
      Не для того ль, чтоб скрыть свою насмешку
      Над глупой болтовней моей? Над тем,
      Что ничего важнее не могла
      Спросить я о такой святыне! Верно?
      Храмовник
      О, если так, то вам в глаза, как раньше,
      Глядеть я буду... Что? Теперь уж вам
      Потупить их пришлось? Сдержать улыбку
      Теперь, уж вы хотите? Так зачем же
      Стараться мне по взгляду, по улыбке
      Проникнуть в то, что я так ясно слышу,
      Что мне вы говорите так понятно
      Молчанием своим?.. Ах, Рэха, Рэха!
      Как верно он сказал: "Но только вы
      Сперва ее узнайте!"
      Рэха
      Кто сказал?
      И это вам сказали?.. Про кого же?
      Храмовник
      "Но только вы сперва ее узнайте!"
      Сказал мне ваш отец про вас.
      Дайя
      А я-то?
      Я разве не твердила вам того же?
      Храмовник
      Но где же он? Где ваш отец? Неужто
      Все во дворце еще?
      Рэха
      Должно быть.
      Храмовник
      Там?
      Все там еще? Ах, как же я забывчив!
      Нет, нет, не думаю. - Он будет ждать
      Меня у стен монастыря - я вспомнил:
      Мы так с ним и условились. Простите!
      Иду и с ним вернусь.
      Дайя
      Останьтесь, рыцарь.
      Я приведу его, а вы останьтесь.
      Храмовник
      Да нет же, нет! Он ждет меня, не вас.
      К тому же он легко... С кем не бывает!..
      Легко он мог при встрече... Вы султана
      Не знаете!.. Легко могло случиться...
      И если я сейчас же не уйду,
      Поверьте мне - тогда грозит опасность.
      Рэха
      Опасность? Но кому?
      Храмовник
      И мне, и вам,
      И вашему отцу. Спешить я должен,
      Я должен поспешить!
      (Уходит.)
      Явление третье
      Рэха и Дайя.
      Рэxа
      Что ж это, Дайя,
      Едва пришел! Что сталось? Что случилось?
      Дайя
      Пускай идет, пускай! Я в этом вижу
      Хороший признак.
      Рэха
      Признак? Но чего?
      Дайя
      Того, что в нем творится нечто. Там
      Уже кипит - и через край не вышло б!
      Оставьте вы его. Черед за вами.
      Рэха
      Какой черед? И у тебя загадки,
      Как у него!
      Дайя
      Теперь вам ждать недолго,
      Чтоб рассчитаться с ним за беспокойство,
      Что вам он причинял. Но мой совет
      Не будьте слишком мстительны и строги.
      Рэха
      Твои слова одной тебе понятны!
      Дайя
      А вы опять попрежнему спокойны?
      Рэха
      Спокойна я, как раньше.
      Дайя
      Хоть сознайтесь,
      Что радостно его вам беспокойство
      И что свое спокойствие как раз
      В его-то беспокойстве и нашли вы.
      Рэха
      Я ровно ничего не понимаю!
      В одном бы я созналась разве - в том,
      Что для меня самой непостижимо,
      Как в сердце у меня такая буря
      Смениться вдруг могла таким затишьем.
      И взгляд его, и речь, и обращенье
      Меня...
      Дайя
      Насытили?
      Рэха
      Нет, я бы не сказала;
      Насытили - до этого далеко.
      Дайя
      Ну, скажем так: лишь голод утолили.
      Рэха
      Пожалуй, да; пожалуй, если хочешь.
      Дайя
      Нет, я хочу другого.
      Рэха
      Вечно, вечно
      Он будет дорог мне - дороже жизни,
      Хотя теперь при имени его
      Уж больше кровь не приливает к сердцу,
      И сердце, как подумаю о нем,
      Не бьется ни быстрее, ни сильнее.
      Ах, что болтаю я! Пойдем-ка лучше
      Опять к окну, откуда видны пальмы.
      Дайя
      Так значит, голод вовсе не утих!
      Рэха
      Теперь смотреть я буду и на пальмы,
      Не только на него.
      Дайя
      Ох, этот холод!
      Не перед новым ли он жаром?
      Рэха
      Холод?
      Да я не холодна. На что смотреть
      Приятно мне, на то я и спокойно
      Не с меньшим удовольствием смотрю.
      Явление четвертое
      Сцена представляет приемный зал во дворце Саладина.
      Саладин и Зитта.
      Саладин (входя, говорит,
      обернувшись к двери)
      Как только жид придет, ввести сюда.
      Он, видимо, не любит торопиться.
      Зитта
      А может быть, его и не застали
      И не тотчас нашли.
      Саладин
      Сестра! Сестра!
      Зитта
      Ты словно перед битвой.
      Саладин
      И при этом
      С таким в руках оружием, какого
      Я сроду не знавал. Теперь изволь-ка
      Личину надевать, ловушки ставить,
      Быть начеку, на хитрости пускаться!
      Когда же я способен был на то?
      Где этому я мог бы научиться?
      И для чего все это? Для чего?
      Чтоб денег из жида побольше выжать,
      Внушивши страх ему? Да, денег! Денег!
      И ради этой мелочи мельчайшей
      Я сам на хитрость мелкую иду?
      Зитта
      Когда мы мелочью пренебрегаем,
      Она отметить нам может завтра, брат.
      Саладин
      К несчастью, так. А если этот жид
      Действительно так добр и так разумен,
      Как Аль-Гафи о нем нам говорил?
      Зитта
      Так что ж? Пускай! Беды я в том не вижу.
      Ведь западню готовишь ты скупому,
      Лукавому, трусливому жиду,
      А не с умом и с сердцем человеку.
      Такой и без обмана будет наш.
      Такого-то приятно и послушать.
      Как поведет он речь свою? Одним ли
      Решительным, нечаянным ударом
      Порвет он сети или осторожно
      Минует их?
      Саладин
      Да! Правда, правда, Зитта,
      Наверно, мне приятно это будет.
      Зитта
      А в этом все и дело. Если он
      Один из многих только; если только
      Он жид, как жид, - тебе ж не будет стыдно
      Таким же показать себя, какими
      Ему все люди кажутся? Напротив,
      В ком лучшее он нечто увидал бы,
      Того бы счел он дураком, бахвалом.
      Саладин
      Так о себе чтоб повода не дать
      Дурному человеку дурно думать,
      Я дурно поступать и сам обязан?
      Зитта
      А дурно поступать - что значит? Если
      Мы пользуемся вещью сообразно
      Со свойствами ее - что в том дурного!
      Саладин
      Вот женский ум! Что ни измыслит, все
      Сумеет приукрасить.
      Зитта
      Приукрасить!
      Саладин
      Одно меня заботит: не сломать бы
      Своими неуклюжими руками
      Столь нежную и хрупкую вещицу!
      Задуманное тонко и хитро
      И сделать надлежит хитро и тонко.
      Ну, как-никак: спляшу, как я умею;
      А мне-то уж, конечно, проплясать
      Хотелось бы похуже.
      Зитта
      Ах, как мало,
      Себе ты доверяешь, Саладин!
      Я за тебя ручаюсь, хочешь? Да,
      Такие вот, как ты, всегда готовы
      Нас уверять, что лишь мечом своим,
      Одним мечом они всего достигли.
      Понятно, льву травить лисицу стыдно,
      Но не хитрить, а за лисой гоняться.
      Саладин
      А женщины всегда мужчину рады
      Принизить до себя. Ступай, однако.
      Я думаю, что знаю свой урок.
      Зитта
      Как? Я должна уйти?
      Саладин
      А ты хотела
      Остаться разве?
      Зитта
      Если и не здесь,
      То там, в соседней комнате.
      Саладин
      Оттуда
      Подслушивать?.. И этого не надо,
      Прошу тебя, сестра... Идут! Ступай же!
      Но не подслушивать: я начеку!
      Зитта выходит в одну дверь, в другую входит Натан;
      Саладин садится.
      Явление пятое
      Саладин и Натан.
      Саладин
      Приблизься, жид! Еще!.. Еще!.. Не бойся!
      Натан
      Пусть враг тебя боится.
      Саладин
      Ты Натаном
      Зовешься?
      Натан
      Да.
      Саладин
      И мудрым?
      Натан
      Нет.
      Саладин
      Понятно.
      Не сам себе ты дал прозванье это;
      Народ тебя прозвал.
      Натан
      Народ - быть может...
      Саладин
      Не думай, что я к голосу народа
      С презреньем отношусь - уж я давно
      Хотел узнать поближе человека,
      Кому он дал прозванье мудреца.
      Натан
      Хотя бы и в насмешку? И хотя бы
      В народе "мудрый" значило бы то же,
      Что "умный"? И что умный - это тот,
      Кто выгоды свои блюдет исправно?
      Саладин
      Но истинные выгоды, надеюсь?
      Натан
      Тогда уж, кто корыстней всех, тот будет
      И всех умней. И мудрого тогда
      От умного не отличишь, конечно.
      Саладин
      Ты этим подтверждаешь только то,
      Что отрицать хотел! Народ не знает,
      В чем истинная выгода людей;
      Но ты узнал ее - узнать старался,
      Искал по крайней мере, много думал.
      Уж этого достаточно, чтоб мудрым
      Назвать тебя.
      Натан
      Таким-то мудрым всякий
      Себя сочтет, пожалуй.
      Саладин
      Что за скромность!
      Где нужен трезвый ум, там ей не место.
      (Вскакивает.)
      Довольно слов пустых! Пора и к делу.
      Но откровенно, жид! Но - откровенно!
      Натан
      Поверь, я услужу тебе, султан;
      Так услужу тебе, что и дальнейшим
      Доверием меня ты удостоишь.
      Саладин
      Услужишь? Чем?
      Натан
      Доставлю я тебе
      Все лучшее по самым сходным ценам.
      Саладин
      Да ты о чем? Не хочешь ли сказать
      Ты про свои товары? Торговаться
      Иди к сестре. (На вот тебе! подслушай!)
      Я посылал не за торговцем вовсе.
      Натан
      Так ты узнать желаешь, без сомненья,
      Что по пути приметить и разведать
      Мне удалось насчет твоих врагов,
      Которые опять зашевелились?
      Поистине...
      Саладин
      И не туда я мечу.
      Об этом-то я знаю все, что нужно.
      Нет, я хочу...
      Натан
      Приказывай, султан.
      Саладин
      Совсем другого я, совсем другого
      Жду от тебя. И раз уж так ты мудр,
      Ты вот что мне скажи: какую веру,
      Какой закон считаешь ты всех лучше?
      Натан
      Султан, ведь я - еврей.
      Саладин
      Я мусульманин;
      А христианин - третий между нами.
      Но лишь одна из этих трех религий
      Быть истинною может. Человек
      Такой, как ты, не будет оставаться
      При том, к чему случайностью рожденья
      Он приведен был; если же и будет,
      То, значит, он продумал все основы
      И лучшее себе избрал. Так вот
      Скажи и мне: какие основанья
      Для выбора? Мне как-то недосуг
      Над этим поразмыслить. Дай же мне
      Узнать твой выбор и его основу,
      Конечно, это будет между нами,
      Чтоб мне свой выбор также сделать. Ну?
      Ты поражен? Ты смотришь удивленно?
      Что ж, может быть, и первый я султан
      С такой причудой; но она, пожалуй,
      Достоинство султана не роняет.
      Не правда ли? Ну, что же? Говори!
      Иль дать тебе минуту пообдумать?
      Изволь, даю. (А что, она все тут же?
      Пойти узнать - одобрит ли меня?)
      Обдумывай! Обдумывай скорее!
      Вернуться не замедлю я.
      (Выходит в ту же дверь, в которую вышла Зитта.)
      Явление шестое
      Натан (один)
      Гм! Гм!
      Диковинно! - Что ж это? Что за прихоть?
      Я ждал - он денег спросит, а ему
      Понадобилась правда! Да какая!
      Наличная, в монете! И пускай бы
      В старинной, весовой - куда ни шло,
      Нет, новую ему подай монету,
      Которую мы счетом принимаем
      По той цене, что выбита на ней!
      Но только правда быть такой не может!
      Как деньгами мешок, так правдой мозг
      Он начинить не хочет ли? Да кто же,
      Кто жид из нас? А если... если в правде
      Нужна ему не правда? Если правда
      Одна ловушка здесь? Нет, подозренье
      Одно уж это слишком мелко. Мелко?
      Что мелко для великих? Да, конечно,
      Конечно, так: он прямо в дом вломился!
      А друг придет - сначала постучится.
      Я должен быть настороже! Но как?
      Стоять за иудейство - не годится,
      А против иудейства - уж совсем
      Нехорошо. Тогда он будет вправе
      Спросить меня: ты против иудейства,
      Так почему ж не мусульманин ты?
      Ах! Вот что! Да! Вот в чем мое спасенье!
      Не дети ведь одни до сказок падки.
      Пускай идет! Пускай теперь идет.
      Явление седьмое
      Саладин и Натан.
      Саладин
      (Там поле чисто!) Что ж? Не слишком скоро
      Вернулся я? Обдумал ли ты все?
      Ну, говори! Здесь ни одна душа
      Нас не услышит.
      Натан
      Пусть хоть целый мир
      Нас слушает.
      Саладин
      Вот как! В свою ты правду
      Так сильно веришь? Да, вот это - мудрость!
      От правды никогда не уклоняться
      И ей одной все в жертву приносить!
      И кровь и плоть! И жизнь и достоянье!
      Натан
      Да, если нужно, если польза в том.
      Саладин
      Отныне, значит, я могу носить
      По праву титул этот: "благодетель
      Вселенной и закона"?
      Натан
      Славный титул!
      Но от меня, султан, ты ждешь ответа.
      Начать его мне было бы удобней
      Со сказочки. Позволишь?
      Саладин
      Отчего же!
      До сказок я охотник, если их
      Рассказывают складно.
      Натан
      Ну, уж этим
      Я вряд ли угожу тебе.
      Саладин
      Опять
      Ты со своим смиреньем горделивым!
      Рассказывай! Рассказывай-ка лучше!
      Натан
      В глубокой тьме времен в стране восточной
      Жил человек; был перстень у него
      Руки любимой дар - с бесценным камнем.
      То был опал с игрою многоцветной,
      И обладал тот камень тайной силой:
      Кто с верою носил его, всегда
      Приятен был и господу и людям.
      Так мудрено ль, что этот человек
      Не только день и ночь не расставался
      С сокровищем своим, но и навеки
      Решил его в потомстве сохранить?
      Решил и сделал так: оставил перстень
      Из сыновей любимому, чтоб тот
      Сам завещал его любимцу сыну
      И чтоб такой избранник, невзирая
      На возраст свой, одной лишь силой перстня
      Главенствовал и властвовал над родом.
      Внимай, султан.
      Саладин
      Я весь вниманье. Дальше.
      Натан
      От сына к сыну так переходя,
      Достался, наконец, заветный перстень
      Отцу трех сыновей; и как все трое
      Равно ему во всем покорны были,
      Так всех троих равно и он любил.
      И лишь по временам отцу казалось,
      Что перстня наиболее достоин
      То старший сын, то средний, то меньшой,
      Тот, словом, сын, который с ним глаз на глаз,
      Без братьев, оставался и невольно
      Один овладевал его любовью.
      Не выдержало любящее сердце
      И перстень чудодейственный был порознь
      Обещан всем троим. Так время шло.
      Не за горами смерть. Отец, чем дальше,
      Тем больше все смущается, скорбит:
      Двух сыновей приходится обидеть.
      Обманщиком явиться перед ними!
      Как быть ему теперь? - И вот тайком
      Он к мастеру шлет перстень с порученьем.
      Какого бы труда, каких бы денег
      Ни стоило, согласно образцу
      Такие же еще два перстня сделать.
      Работа удалась. Три перстня мастер
      Заказчику принес - и сам заказчик
      Свой перстень отличить не мог от новых.
      Обрадованный старец призывает
      К себе поочередно сыновей,
      Благословляет их поочередно,
      По перстню им дает - и умирает.
      Ты слушаешь, султан?
      Саладин (отворачивается
      от него в смущении)
      Да, да! Но только
      Кончай скорее сказку.
      Натан
      Я пришел
      Уже к концу. Что было дальше - ясно
      Само собой. Едва лишь закрывает
      Отец глаза, приходит каждый с перстнем
      И каждый хочет быть владыкой рода.
      Ни розыски, ни жалобы, ни тяжбы
      Ничто не помогает: доказать,
      Где перстень настоящий, - невозможно.
      (Молчит, выжидая ответа султана.)
      Почти настолько же, как нам узнать,
      Где вера настоящая.
      Саладин
      И все?
      И это мне должно служить ответом?
      Натан
      Должно служить мне извиненьем только,
      Что не берусь я различать те перстни,
      Которые отец и заказал,
      Чтоб различить нельзя их было вовсе.
      Саладин
      Что перстни мне! Оставь свою игру!
      В религиях, которые тебе
      Я перечислил, думаю, найдется
      Различие; найти его нетрудно
      В одежде даже, в пище и питье!
      Натан
      Но только не в основах. Ведь основа
      У всех одна: история, не так ли?
      Где - летопись, где - устное преданье!..
      И на слово истории должны
      Мы верить?.. Нет? Кому ж мы верим больше?
      Родным конечно? Кровным? Чьей любовью
      Мы живы с детских лет? Кем никогда
      Мы не были обмануты, иначе
      Как из любви, для нашего же блага?
      Где верою все держится, возможно ль,
      Чтоб праотцам твоим перед своими
      Я отдал предпочтенье? И напротив:
      Как требовать могу я от тебя,
      Чтоб уличал во лжи своих ты предков,
      Моих признавши? Это будет верно
      И в отношеньи христиан, не так ли?
      Саладин
      (Клянусь, он прав! И я умолкнуть должен.)
      Натан
      Теперь к перстням позволь мне возвратиться.
      Как сказано, пошли у братьев тяжбы;
      И каждый присягал перед судьей,
      Что перстень им из рук отца получен
      И был ему давным-давно обещан:
      И было верно это утвержденье!
      При этом каждый всем на свете клялся,
      Что обмануть его отец не мог,
      Что доброго отца и заподозрить
      Не смеет он в обмане, что скорее
      Он братьев обвинил бы в плутовстве,
      Хоть до сих пор способными на это
      Их не считал; но не уйдет виновный:
      Разыщет он его и отомстит!
      Саладин
      А что ж судья? Услышать любопытно,
      Как ты судью заставишь говорить?
      Натан
      Судья сказал: "Иль вашего отца
      Доставьте мне сейчас, иль прочь идите.
      Не думаете ль вы, что я обязан
      Загадки вам разгадывать? Иль ждете,
      Чтоб сам заговорил желанный перстень?
      Постойте-ка! Я слышал, он имеет
      Таинственную силу - привлекать
      Особую любовь людей и бога
      К владельцу своему. Вот где разгадка!
      Ведь силы этой нет в перстнях поддельных!
      Который же из вас двумя другими
      Всех более любим? Ну, говорите!
      Молчите вы? Так, значит, ваши перстни
      На вас одних и действуют? Других же
      Их сила не касается? И каждый
      Себя же самого всех больше любит?
      О, если так, то явно: все вы трое
      Обманщики, введенные в обман!
      И перстни ваши все поддельны, явно.
      Должно быть, настоящий был потерян;
      Чтоб скрыть и заменить потерю эту,
      Отец и приказал уж заодно
      Для каждого из вас по перстню сделать.
      Саладин
      Прекрасно! Восхитительно!
      Натан
      "Итак,
      Судья все продолжает, - если нужен
      Вам не совет, а приговор, - ступайте!
      Совет же мой таков: что вам дано,
      С тем вы и примиритесь. Перстень есть
      У каждого: пусть каждый и считает,
      Что перстнем он владеет настоящим.
      Быть может, ваш отец не захотел,
      Чтоб воцарилась в роде тирания
      От перстня одного. Он вас любил,
      Как видно, равно всех; не потому ли
      Он не решился двух из вас обидеть
      На пользу одному? Так подражайте ж
      Отцу в любви и строго неподкупной
      И чуждой предрассудков! Силу перстня.
      Какой кому вручен, друг перед другом
      Наперерыв старайтесь обнаружить!
      Чтоб сила эта крепла, будьте сами
      Скромны, миролюбивы, милосердны
      И преданы чистосердечно богу!
      И если та же сила неизменно
      Проявится и на потомках ваших,
      Зову их через тысячи веков
      Предстать пред этим местом. Здесь тогда
      Другой судья - меня мудрее - будет.
      Он скажет приговор. Ступайте!" - Так
      Закончил речь судья благоразумный.
      Саладин
      О боже! Боже!
      Натан
      Если, Саладин,
      Ты чувствуешь в себе на то призванье
      Мудрейшим этим быть...
      Саладин (порывисто схватывает
      его за руку и до конца не выпускает ее)
      Я? Я - ничто?
      Ничтожный прах? - О боже!
      Натан
      Что с тобою?
      Саладин
      Натан, Натан! Ведь тысячи веков
      Не минули еще. И мне ли место
      Судьи занять! Прощай. Но будь мне другом.
      Натан
      И больше ничего ты мне не скажешь?
      Саладин
      Нет, ничего.
      Натан
      Ни слова?
      Саладин
      Нет. А что?
      Натан
      Есть просьба у меня - и я хотел бы
      Когда-нибудь, при случае...
      Саладин
      Да разве
      Для просьбы нужен случай?.. Говори!
      Натан
      Я совершил далекую поездку,
      Собрал долги и думаю: не много ль
      Скопилось у меня наличных денег?
      Такие времена теперь настали,
      Что надо обо всем подумать. Я
      Не знаю, где мне их держать без риска?
      И вот пришло мне в голову: уж если
      Все ждут войны, война же вызывает
      Расходы чрезвычайные, - быть может,
      Нуждаешься и ты кой в чем...
      Саладин (пристально глядя
      на него)
      Натан!
      Я не желаю знать, успел ли Аль-Гафи
      С тобою повидаться, не желаю
      Расследовать, не потому ли помощь
      Ты предлагаешь мне, что у тебя
      Возникло подозренье...
      Натан
      Подозренье?
      Саладин
      Я заслужил его. А, впрочем, что ж!
      Прости меня: приходится сознаться,
      Что я и сам с тобой намеревался
      Поговорить...
      Натан
      Уж не о том ли самом?
      Саладин
      Да, именно.
      Натан
      Вот нам обоим - кстати!
      Но только не рассчитывай, султан,
      На всю мою наличность. Мне большая
      Уплата предстоит. Тут есть храмовник,
      Тебе небезызвестный...
      Саладин
      Что? Храмовник?
      Надеюсь я, что деньгами своими
      Не вздумаешь поддерживать ты злейших
      Моих врагов?
      Натан
      Я говорю ведь только
      О том одном, которому ты жизнь
      Велел оставить.
      Саладин
      Ах, ты мне напомнил!
      Ведь я об этом юноше забыл,
      Совсем забыл! Так он тебе известен?
      Где он теперь?
      Натан
      Как? Разве ты не слышал,
      Чем я ему по милости твоей
      Обязан? Нет? Едва избегнув смерти,
      Он снова мог погибнуть, из огня
      Спасая дочь мою!
      Саладин
      Он это сделал?
      А! У него и вид такой. Наверно,
      И брат мой поступил бы точно так же:
      Недаром так он на него похож!
      Он здесь еще? Веди его сейчас же!
      Так много я сестре об этом брате
      Рассказывал, - она его не знала,
      Что показать ей должен непременно
      Подобие его! Сходи за ним!
      Вот сколько добрых дел родиться может
      От одного, хотя бы лишь пристрастьем
      Рожденного. Иди! Иди за ним!
      Натан (освобождая руку)
      Иду сейчас! А то, другое дело
      Само собой, конечно?
      (Уходит.)
      Саладин
      Ах, напрасно
      Сестру я удалил! Скорее к ней!
      Теперь изволь рассказывать все это!
      (Выходит в другую дверь.)
      Явление восьмое
      Сцена представляет место под пальмами, близ монастыря, где
      Храмовник поджидает Натана.
      Храмовник (в смятении ходит
      взад и вперед; потом вскрикивает)
      Стой, жертвенная тварь! Передохни!
      Довольно уж! Не стану я, не стану
      Доискиваться, что во мне творится;
      Загадывать не стану и вперед.
      И убежал напрасно я, напрасно.
      А что ж, как не бежать, мне оставалось?
      Ну все равно: что будет, то и будет!
      Удар был слишком быстр, чтоб от него
      Успел я увернуться, а его
      Так долго избегал. Ее увидеть,
      К чему так мало я стремился раньше,
      Ее увидеть и теперь решиться
      Всю жизнь глядеть?.. Решиться! Но решенье
      Есть умысел, есть действие; а я
      Я лишь игрушкой был. Ее увидеть
      Не значит ли почувствовать, что сразу
      Душа твоя слилась с ее душой?
      Да, это было так - и остается.
      Жить без нее теперь уж для меня
      Немыслимо; жизнь без нее была бы
      Мне смертью - даже там, где после смерти
      Дано мне быть - и то мне было б смертью.
      Любовь?.. Ну да, любовь! Храмовник любит.
      Еврейку христианин любит... Гм!
      Хотя б и так!.. В земле обетованной
      (Хвала и слава ей) уже от многих
      Обетов суеверных я отрекся.
      И что мне орден мой? Ведь как храмовник
      Я умер для него с того мгновенья,
      Как в плен попал. И эта голова,
      Подарок Саладина, та же разве?
      Нет, новая. Что в прежнюю вбивали,
      Чем прежняя начинена - ведь этой
      Неведомо совсем. И эта лучше:
      Под отчим небом ей куда привольней!
      Я чувствую, что в этой голове
      Такие же теперь родятся мысли,
      Какие здесь и у отца наверно
      Рождались, если только про него
      Не сказки мне наврали. Сказки! Но
      Они правдоподобны; никогда
      Они правдоподобней не казались,
      Чем в этот миг, когда пришлось мне только
      Споткнуться там, где мой отец упал.
      Упал? Со взрослыми достойней падать,
      Чем на ногах с младенцами держаться.
      Его пример - его же одобренье.
      А чье ж еще мне одобренье нужно?
      Натана? О! Натан меня не только
      Одобрит - ободрит. Что за еврей!
      И все-таки жидом казаться хочет!
      Да вот и он; спешит, лицо сияет.
      С иным лицом никто от Саладина
      Еще не выходил! Эй! Эй! Натан!
      Явление девятое
      Натан и Храмовник.
      Натан
      Как? Это вы?
      Храмовник
      Порядочно, однако,
      Султан вас продержал.
      Натан
      О нет! Не очень.
      Промедлил я и сам к нему в дороге.
      Ах, верно, Курд! Ведь этот человек
      Своей достоин славы, и она
      Лишь тень его, и только. Но позвольте,
      Я передать вам должен...
      Храмовник
      Что?
      Натан
      Он видеть
      Желает вас, желает, чтоб сейчас же
      Явились вы. Зайдемте лишь ко мне
      Мне нужно кое-чем распорядиться,
      А там и в путь.
      Храмовник
      Я не войду вторично
      В ваш дом, Натан, пока...
      Натан
      Так вы уж были?
      И говорили с ней?.. Ну, что ж? Скажите,
      Как Рэха вам понравилась?
      Храмовник
      Нет слов,
      Чтоб выразить! Но видеться опять
      Нет, нет, Натан! Нет, ни за что!.. Вот если б
      Вы дали мне теперь же обещанье,
      Что видеться могу я с ней отныне