В лучах солнца иссиня-черные волосы Георгия Демириса блестели, а смуглое лицо с орлиным профилем и мужественным очерком скул казалось еще более впечатляющим. Широким шагом он шел через лужайку прямо к ней. Мария невольно залюбовалась непринужденной грацией его движений-ни дать ни взять лев на охоте! Она поймала взгляд сверкающих черных глаз, опушенных не менее черными ресницами, и все внутри у нее сжалось, а сердце бешено забилось…

— Женщины находят Георгия неотразимым, — с сожалением говаривал Алессандро. — Исключений пока не попадалось. Не думаю, чтобы хоть одна ему в чем-то отказала. И это сделало его заправским циником по части вашей сестры…

Мария отмахнулась от непрошеных воспоминаний, но действительность оказалась не слаще. Георгий глядел на нее словно на мерзкого таракана, ползущего по ослепительному кафелю. Девушка вспыхнула, вспомнив, что на ней не первой свежести водолазка и поношенные джинсы, и тотчас обозлилась на себя. А не начхать ли ей, в самом деле, на его мнение по поводу ее внешнего вида?

— Войдем в дом и поговорим, — мрачно заявил Георгий.

— Как ты исхитрился меня найти? Изящная черная бровь насмешливо вздернулась.

— Это не составило труда. В телефонной книжке Алессандро я нашел этот адрес.

— Так вот, послушай: я не желаю видеть тебя здесь! — вспылила Мария. — Убирайся отсюда!

— Я никуда отсюда не уйду до тех пор, пока мы не придем к соглашению. — Георгий глядел на нее сверху вниз, раздувая ноздри от сдерживаемого гнева. И вдруг спросил: — Сколько тебе лет?

— Двадцать… Послушай, какое твое…

— Двадцать? — с отвращением переспросил Георгий. Чувственные губы брезгливо скривились. — Христос Всемогущий, о чем только думал Алессандро?

— Вовсе не о том, о чем подумал ты! — парировала Мария.

— Тогда я не я, а ты не алчная потаскушка, — немедленно откликнулся Георгий. — Небом клянусь, ты превратила последние недели жизни Алессандро в сущий ад!

Мария побелела.

— О чем ты говоришь?

Георгий прошел мимо нее, как мимо пустого места.

— Обсудим это в доме. — И застыл на пороге, обозревая груды хлама. — Живешь как свинья! Сама немытая, в доме грязь и бардак… Сюда надо прислать работника с санэпидстанции! — Девушка ошеломленно молчала, а Георгий продолжал: — Придется разговаривать здесь, ничего не поделаешь.

Вне себя от смертельной обиды, Мария выкрикнула:

— Да как ты смеешь?!

— Помалкивай, — грозно сверкнул глазами Георгий. — Помалкивай и слушай внимательно. Алессандро был джентльменом до мозга костей, но я не таков-мне уже совершенно ясно, что за игру ты затеяла. Теперь я понимаю, почему Алессандро составил новое завещание. Он сделал это без помощи адвоката, оно было засвидетельствовано слугами и заперто в ящик стола в тот самый день, когда он вернулся в Рим. Он опасался нового сердечного приступа, и его всерьез беспокоило твое будущее… Но с какой стати?

— Я… я… — беспомощно забормотала Мария. Ледяной взгляд и не менее ледяной голос не дал ей договорить.

— Прежде чем Алессандро уехал в оздоровительный круиз, ты сообщила ему, что ждешь ребенка… его ребенка. Это так?

— Идиот! — не сдержалась девушка.

— Твоей целью было принудить его развестись с Еленой. Ты возложила на его плечи непомерную тяжесть, но ты лгала! Ты не была беременна. Будь это так, вчера ты с величайшим наслаждением объявила бы мне об этом!

Мария растерянно моргала. Невзирая на то, что догадки Георгия были чрезвычайно далеки от истины, безупречной логике его суждений можно было только изумиться. Георгий, с презрением поглядев на собеседницу, добавил:

— Боюсь, что Алессандро, будучи не в силах решить эту проблему, просто повесил ее на меня!

— Н-не понимаю…

— Куда уж тебе… Ты наверняка рассчитываешь, что он оставил тебе целое состояние, и ждешь, что вот-вот золотые монеты начнут сыпаться тебе на голову! Но к величайшему твоему сожалению, поганая ты девка… Алессандро ничего тебе не завещал!

Мария нахмурилась, пытаясь понять, куда он клонит.

— Но ведь ты говорил…

— Алессандро оставил свое состояние мне-так же, как и в первоначальном завещании. Но в новом его варианте он прибавил одно условие: я унаследую все, но только… если женюсь на тебе!

— Женишься на мне? — Язык у Марии прилип к гортани, глаза едва не вылезли из орбит. — Ты должен на мне жениться?

— Совершенно ясно, что Алессандро считал, будто ты беременна! — Георгий горько рассмеялся, передернув с отвращением мускулистыми плечами. — Он запаниковал и нацарапал новое завещание. Почему, спросишь? А вот почему. На случай, если с ним что-то произойдет, его дитя должно было оказаться под надежной защитой, должно было стать законным, а Елена при этом ни о чем не догадалась бы!

— Ты нагородил невесть что, — дрожащим голосом возразила Мария. — Наши отношения с Алессандро были чисто платоническими! И я ни разу ему не солгала! Я…

— За какого же дурака ты меня держишь! — грубо оборвал ее Георгий. — У вас был роман. Он жил с тобой в том самом доме, он голову от тебя потерял!

У Марии подкосились ноги, и она без сил опустилась на обшарпанную скамейку, стоявшую возле входа в дом. Выслушав совершенно фантастическую интерпретацию всего случившегося, она тем не менее поняла все. «Алессандро, как ты мог?!» — чуть было не закричала она, съежившись словно от удара. Не имея ни возможности, ни права признать ее публично своей дочерью, отец тем не менее сделал все, чтобы обеспечить ей безбедное будущее.

Предчувствуя скорый конец, нашел выход, достойный настоящего безумца! Нет, не безумца, тотчас поправилась девушка, а человека старых взглядов, искренне считавшего, будто все молодые женщины-слабые, беспомощные создания, не способные прожить без покровительства сильного и властного мужчины… — Но это же наверняка незаконно, — хрипло пробормотала она.

— Увы, совершенно законно! Но лучше бы эта бумага никогда не увидела света! Разумеется, завещание можно юридически оспорить, ведь Алессандро не оставил никаких распоряжений на случай, если брак между нами не будет заключен. Но сейчас все его деловые операции заморожены. И никаких действий предпринять нельзя, иначе Елена неминуемо обо всем узнает. У Марии мутился рассудок. — Но ведь она и так уже все знает!

— Нет. Она ознакомлена с первоначальным завещанием, а о существовании другого даже не подозревает. Его обнаружили лишь два дня назад, когда секретарша осматривала содержимое ящиков рабочего стола покойного.

— Но Елена… Я хочу сказать, Алессандро ведь оставил что-то своей вдове.

— Елена и без того чрезвычайно состоятельная женщина. Других родственников у Алессандро нет. Она не против того, чтобы я вступил во владение всем состоянием отца. — Холодный взгляд Георгия скользнул по застывшему бледному лицу Марии. Губы скривила презрительная усмешка. — А предавать дело огласке отнюдь не в твоих интересах. Только открой рот-и не получишь ни гроша!

Ноги Марии обрели былую силу. Она стремительно вскочила со скамьи. Глаза ее пылали гневом.

— Мне ничего не надо!

Георгий Демирис невозмутимо изучал ее.

— Если думаешь, что можешь набить себе цену, то очень ошибаешься. Ты вытерпишь церемонию бракосочетания и получишь за это чек на кругленькую сумму, а потом развод-так скоро, как мне удастся это устроить.

— Ты в своем уме? — не веря своим ушам, воскликнула Мария. — Неужели ты и вправду думаешь, что я выйду за тебя, чтобы дать тебе возможность прибрать к рукам состояние Алессандро?

Над их головами с треском раскрылось окно.

— Детка, куда ты дела все полотенца? — заорал сверху Джулио.

Георгий отступил на шаг, чтобы получше рассмотреть голого молодого человека, по пояс высунувшегося из окна. Мария тоже подняла глаза, рассеянно отметив, что под этим углом зрения Джулио со своей волосатой грудью более всего напоминает блондинистого Кинг-Конга.

— Извиняюсь… — пробормотал Джулио, заметив Георгия и стыдливо пряча татуированные бицепсы. — Не знал, что у тебя гость…

— Это что еще за тип? — угрожающе прищурился Георгий, глядя на Марию.

— Мне спуститься? — поинтересовался Джулио, почуяв неладное.

— Не родился еще человек, который будет за меня решать мои проблемы! — только что не закричала смертельно оскорбленная девушка.

Окошко тотчас захлопнулось.

— Тело Алессандро еще не остыло в могиле, а ты уже кувыркаешься в постели с другим!

Глаза грека полыхнули ненавистью. Ладонь Мария взлетела в воздух и с такой силой ударила по скуле красавца, что тонкие пальцы онемели. Не ожидавший ничего подобного Георгий воззрился на девушку с откровенным изумлением.

— Мне надоело выслушивать твои оскорбления, — процедила Мария сквозь стиснутые зубы, пораженная не меньше молодого человека вспышкой собственного гнева. — Только тронь меня, и Джулио по стенке тебя размажет!

— Но ведь не размазал же он по стенке Алессандро?

Даже сгорая от стыда-впервые в жизни она, пусть на словах, спряталась за спину Джулио, — Мария заметила странную перемену в надменном госте. Его пронзительные глаза по-новому разглядывали девушку. Встретившись с ним взглядом, Мария почувствовала, как сердце ее бешено забилось, горло перехватило, а где-то в животе словно занялось пламя. Охваченная внезапным смущением, она заикаясь пробормотала:

— Ал-лессандро… совсем другое дело — Темные инстинкты внезапно проснулись в ней. Почему? Этого она не понимала, поскольку утратила способность рассуждать…

Георгий Демирис отступил на полшага, и Марию еще раз поразила его грация молодого хищника. Угольно-черные ресницы опустились, пригасив сияние бездонных глаз, заставлявших все ее тело предательски трепетать, лишая ее разума и воли…

— У меня нет времени на игрища, синьорина Псрстти. Даю вам двенадцать часов на раздумья, а затем настанет мой черед нанести удар по чувствительному месту, — предупредил он своим бархатным баритоном, от которого у Марии по спине побежали мурашки. — Некоторые усилия с моей стороны-и жизнь ваша порядком осложнится. Вы ведь снимаете этот дом, не так ли? Что произойдет, если вам не продлят срок аренды?

Глаза Марии широко раскрылись. Не может быть…

— Ты это серьезно?

Чувственные губы тронула ледяная улыбка.

— Если бы я имел возможность следовать своим горячим желаниям, ты бы уже стояла на улице с протянутой рукой! Итак, завтра утром я позвоню.

— Откуда ты узнал, что мы снимаем этот дом? — потерянно спросила Мария.

Уже направляясь к калитке, Георгий обернулся и заявил, будто и не слышал ее вопроса:

— Кстати, сделай одолжение. Ты заинтересовала меня, поскольку явно из тех женщин, которые знают, чем взять мужчину. Так что прими ванну перед тем, как мы встретимся вновь!

— Ах, ты… — Мария застыла, хватая ртом воздух.

Дверца лимузина закрылась с мягким щелчком. Мария нетвердым шагом вошла в дом и рухнула на стул. Голова шла кругом. В ней бушевала неутоленная ненависть. Еще немного, и она взорвется. Подумать только, мерзавец посмел ей угрожать! Это могло значить только одно: ставки в игре необычайно высоки…

Во сколько миллионов можно оценить состояние Алессандро? Марию передернуло от отвращения. Алессандро владел судостроительной верфью, отелем и сетью магазинов в Греции. В Италии же его средства были вложены во множество прибыльных предприятий. Черт, что за идиотское завещание!

Но как это похоже на ее отца, импульсивного, желающего во что бы то ни стало защитить свое дитя…

Глаза заволокло слезами. Она глотнула и закашлялась. Алессандро так часто говорил о Георгии и всегда с гордостью, с любовью, даже с каким-то благоговением. А в обычае богатых греков иметь решающий голос в выборе сыном или дочерью спутника жизни… Это он тоже ей говорил.

— Но ты ведь больше итальянец, нежели грек, — поддразнивала его Мария.

— Мои предки родом с Сицилии, — с гордостью говорил ее отец, хотя более сорока лет прожил под небом Греции…

Боже праведный, как ей отвратителен этот Георгий Демирис! Ее маленькие ручки сжались в кулаки. «Уличная девка, шлюха, алчная тварь…» Как еще он ее обзывая? Но самым страшным было брошенное ей в лицо обвинение в том, что волнения по ее поводу укоротили Алессандро жизнь! У Марии заныло в груди. Ну что ж, пусть он грозит ей чем угодно. Она останется непоколебимой. Девушка улыбнулась, но улыбка больше напоминала хищный оскал. В конце концов, они арендуют жилье не у кого-нибудь, а у родного дяди Джулио. И ей не придется соглашаться на нелепый брак из боязни потерять полюбившийся ей домик.

— Это и есть твой братец, если не ошибаюсь? — спросил Джулио, садясь напротив нее и сочувственно заглядывая ей в глаза. — Впрочем, кем же еще он может быть? Есть ли среди наших знакомых богач, разъезжающий на лимузине? Нету. Однако он обладает достаточным красноречием и крутым нравом-о тебя спички зажигать впору!

— Да, это он. Любимчик Алессандро! Но учти, мы с Алессандро были знакомы всего четыре месяца, а у этого мерзавца фора в шестнадцать лет-было время произвести на отца впечатление! — взорвалась Мария и тотчас зажала ладонью рот, стыдясь своих слов, полных откровенной зависти.

— Надеюсь, на этот раз ты сказала ему, кто такая? — поинтересовался Джулио.

— С какой стати? Если Алессандро не доверил ему нашей тайны, то уж мне-то никак нельзя этого делать!

— Наверняка он приезжал, чтобы уладить дело с твоим наследством.

Мария издевательски хохотнула.

— Черта с два! Я ничего не унаследовала, зато Георгий получил в наследство меня!

— Что-то я не понял… — насупился Джулио.

— Дело в том, что отец попытался навязать меня Демирису… в качестве обязательного предмета домашнего обихода… словно я какая-то безголовая дура, нуждающаяся в заботе и защите!

Мария видела, что Джулио все еще ничего не понимает, и ее прорвало. Слова полились потоком. На протяжении ее рассказа Джулио лишь однажды воскликнул: «Боже ты мой!», затем слушал не прерывая.

— Представляешь, этот самодовольный осел всерьез полагает, что я соглашусь! — воскликнула Мария, надеясь на искреннее возмущение со стороны Джулио.

Однако тот откинулся на спинку стула и глубоко задумался. Наконец произнес:

— Н-да, твой папаша припер сыночка к стенке…

— Что-о?

— Что слышала. Ты хоть представляешь себе, как быстро дело может захиреть, если в кассу не поступают средства?

— Знать ничего не желаю о бизнесе Алессандро! Мне нет до этого дела! — фыркнула Мария.

— А ты пошевели мозгами, детка. Положение Демириса хуже некуда. Неудивительно, что парень психует…

— Послушай, на чьей ты стороне?

— Как всегда, на стороне здравого смысла и разумной выгоды, — безапелляционно заявил Джулио. — А тебе самой хотелось бы, чтобы дело жизни отца пошло прахом из-за юридических формальностей? Демирис же, естественно, не хочет тащить на свет божий грязное белье своего семейства.

Мария зарделась. Она и впрямь не думала об этом… Меж тем Джулио рассудительно продолжал:

— Демирис явился сюда на переговоры с противником, потому что выбора у него нет. Самым простым и разумным решением было бы принять все условия завещания.

— Ушам своим не верю!

— К тому же он собирается компенсировать тебе и потерянное время, и моральный ущерб. Интересно, сколько он готов выложить? — поскреб подбородок Джулио, игнорируя возмущение Марии. — Беда твоя, детка, в том, что ты идеалистка. Я не таков, да и Демирис тоже. А ты не прочь пожертвовать собой, лишь бы досадить ему.

— Тогда почему бы тебе самому не переговорить с ним, когда он припрется сюда завтра? — гневно бросила Мария, вскакивая.

— А тебе бы этого хотелось? Я готов присутствовать на переговорах. Если его темперамент под стать твоему… Нам ведь не надобно кровопролития, правда? И что мы будем делать с трупом? — жизнерадостно поинтересовался Джулио. — Он не выпишет нам чека на кругленькую сумму.

— Завтра меня здесь не будет, — негромко заявила Мария.

— Послушай, это же всего-навсего деловое предложение! Тебе ведь не придется жить бок о бок с этим типом. Ну, если не хочешь постараться для себя самой, подумай хотя бы о служащих предприятий Алессандро. Что станется с ними, если дело прогорит? Тебе не удастся подложить свинью Демирису, не принеся горя множеству ни в чем не повинных людей.

— Я не желаю подкладывать ему никакой свиньи! Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое! — И Мария с решительным видом вышла из комнаты.

Кутаясь в просторный дождевик и стуча зубами от холода, Мария переступала с ноги на ногу, чтобы согреться. Изо рта у нее валили клубы белого пара. Ранним холодным утром на рынке покупателей почти не было. Джулио сунул в ее озябшие ладони пластиковый стаканчик с горячим кофе. Мария изумленно подняла глаза.

— Ты что здесь делаешь?

Парень отвел взгляд и пожал плечами.

— Как движется дело?

— Паршиво… — скорчила гримасу девушка. Джулио взял с прилавка большого зеленого керамического кролика и насупился.

— Это ведь часть твоей собственной коллекции, да?

Настал черед Марии пожимать плечами.

— Ничего, еще одного такого заведу… Джулио поглядел на ценник и поморщился.

— Ни один идиот столько за него не заплатит.

— Однако им интересуются.

— Но не потенциальные покупатели. Ты заломила непомерную цену лишь потому, что не хочешь с ним расставаться.

Нахмурившись и осознавая справедливость слов приятеля, Мария отхлебнула кофе.

— А он не показывался?

— Как не показываться… — Джулио переставляя фигурки на прилавке, не поднимая на девушку глаз. — Я сказал ему, где тебя найти.

— Что-что ты сделал?!

Глаза ее, глядящие из-под полей вязаной шапки, сулили неминуемую грозу.

— А вот и он… Я посторожу твоих зверюшек. Глаза Марии, полные ужаса, уставились на внушительную фигуру Демириса. Сердце ее кувыркнулось, покинуло предназначенное ему природой место и угнездилось где-то в горле. Стаканчик задрожал в руке.

Высокий грек остановился прямо напротив девушки.

— Вам нравится играть в детские игры, синьорина Перетти?

Джулио застонал и, решив, что пора вмешаться, торопливо сунул в руки грека зеленого кролика.

— Не заинтересует ли вас этот образчик истинно народной керамики?

— Подобному чудовищу место в мусорной куче! — фыркнул Георгий, отталкивая игрушку.

— Где уж тебе понять! — вспылила Мария, внимательно рассматривая фигурку-не пострадала ли она от неосторожного обращения.

Георгий Демирис, не обращая на девушку внимания, изучал с ледяным презрением Джулио.

— Итак, картина мне ясна. Сколько я должен за то, чтобы отвлечь синьорину на время?

Джулио скрестил руки на груди. Вид у него был бы устрашающий, если бы не веселые искорки, пляшущие в голубых глазах.

— Тебе решать, приятель.

— Послушайте, что здесь происходит? — Мария, не веря своим глазам, смотрела, как Георгий достает толстое портмоне, извлекает из него пригоршню банкнот и засовывает ей в карман плаща. — На что мне его деньги?

— Если парень щедро платит за каждый чих, с ним надобно быть любезной, — заявил Джулио. — Сходи с ним в пиццерию напротив, детка.

— Никуда я с ним не пойду. Можете оба катиться отсюда куда подальше!

Она попыталась проскользнуть мимо Георгия, но сильная рука опустилась ей на плечо. — Пусти сейчас же! — завизжала девушка.

— Ей, если хоть волосок упадет с ее головы, я тебя убью, — спокойно пообещал Джулио, протягивая Демирису пластиковый пакет. — Не забудьте вашу покупку, синьор Демирис. Обращайтесь с нею осторожно. Мария обожает своих кроликов…

Жестом, полным бесконечного презрения, Георгий принял пакет и демонстративно кинул его в ближайшую урну. Раздался глухой звук, а сразу следом-сдавленный женский вскрик.

— Некоторым хоть кол на голове теши! — простонал Джулио.

Рывком высвободившись, Мария кинулась к урне и заглянула внутрь. Увидев, что произошло, она побелела. Игрушка разбилась вдребезги. Дрожа от ярости, Мария повернулась к Демирису.

— Как ты мог, скотина? Как ты мог?

— С чего это ты так раскричалась? Непонимающие черные глаза встретились с зелеными, пышущими ненавистью.

— Эгоистичный, бесчувственный, самовлюбленный боров! Да, я решилась продать этого кролика, но только в хорошие руки!

— Ты помешалась или просто любишь устраивать скандалы на улице? — ухмыльнулся Георгий.

— Я, по крайней мере, не такая злобная гадина, как ты!

— Злобная гадина? Да я умер бы со стыда, если бы мне пришлось пройти хоть пару метров с этим безвкусным уродом в руках!

Нечеловеческим усилием Мария обуздала гнев. Уж теперь-то свои денежки он нипочем не получит! Насупившись, она сунула руки в карманы и пошла прочь. Не глядя шагнула на мостовую. И тут сильная рука буквально выдернула ее из-под колес бешено мчащегося автомобиля.

— Ты забыла объявить о своем последнем желании! — язвительно заметил Демирис.

— Удивительно, как это ты не толкнул меня под машину! — огрызнулась Мария, дрожа всем телом и силясь это скрыть. — Ах, совсем забыла, ведь я имею для тебя ценность! Пока жива и сучу ножками!

Перейдя дорогу, она направилась к маленькой пиццерии, облюбованной рыночными торговцами. Однако ее спутник явно предпочитал небольшой уютный отель. Ну что ж, не стоит ему перечить… Чем скорее закончится весь этот кошмар, тем скорее исчезнет из ее жизни этот подонок. Девушка ощутила вдруг бесконечную усталость. Она дурно спала ночью, и теперь снова терзалась чувством вины перед отцом.

Алессандро огорчился бы, узнай он о вражде между своей дочерью и наследником. Оставляя столь фантастическое завещание, Алессандро наверняка полагал, что Мария откроется Георгию. Поскольку этого не произошло, она так и осталась в глазах Демириса отцовской любовницей.

Так почему бы не перестать скрывать от него правду? Губы Марии плотно сжались. Она считала Георгия Демириса врагом задолго до их знакомства, а смерть Алессандро лишь довершила дело. Ведь Георгий вырос под теплым крылышком ее отца, окруженный его любовью, — это-то ее и злит, если уж быть откровенной. Примерно в том же возрасте, что и Георгий, Мария лишилась матери… и попала в приют.

В вестибюле отеля их уже поджидали два человека в темных костюмах. Они явно были начеку и испытали облегчение, увидев Георгия. Все трое вполголоса перекинулись несколькими фразами по-гречески. Затем самый младший прошел в почти пустой бар и пододвинул к пылающему камину столик и два уютных кресла.

Скинув черное кашемировое пальто, Георгий уселся в одно из них, указав девушке на другое, и нетерпеливо щелкнул пальцами. Словно зачарованная Мария глядела, как мигом подскочивший метрдотель внимательно выслушивал его приказания. Затем словно из-под земли появилась официантка, и напитки были поданы с поистине космической скоростью.

— Это что за типы? — кивнула Мария в сторону двух таинственных мужчин.

— Тео и Никос-мои телохранители. Телохранители! Ничего себе! Пытаясь скрыть смущение, Мария сдернула с головы вязаную шапку, и по плечам ее рассыпались тугие рыжие кольца. Нервным жестом она запустила пальцы в роскошную шевелюру и откинула ее со лба. Сняв дождевик, она поймала на себе слегка раздраженный взгляд своего спутника-вернее, не на себе, а на древнем свитере с залатанными локтями.

— На что ты уставился? — с вызовом спросила она.

Изящная бровь поползла вверх. И вдруг лицо озарилось лучезарной улыбкой, смягчившей резкость черт. Мария едва не зажмурилась: ей почудилось, что ее ослепила ярчайшая вспышка. Когда она поймала взгляд черных как ночь глаз, ее обуяло смятение. Мышцы живота конвульсивно сжались, как бывает, когда лифт слишком быстро вдет вниз…

— У тебя редкий цвет волос, — усмехнувшись, пояснил Георгий.

— Обычно такие кудряшки бывают у тряпичных кукол, — ответила Мария, перебарывая все возрастающее смущение.

Руками она стиснула бокал с вином, но тот все равно слегка дрожал. После встречи в церкви она решила, что просто была шокирована неожиданностью всего произошедшего. Но вчера она в полной мере испытала на себе его сексуальный магнетизм, мгновенно пробудивший дремавшие доселе инстинкты. Такое было с ней впервые в жизни. Но она тут ни при чем! Мария твердила себе, что напрасно смущенно ерзает, стискивает колени и мучительно краснеет…

В том, что с нею творится, виноват только он. Спору нет, Георгий необычайно хорош собой, однако дело даже не в этом. Георгий Демирис обладает свойством, куда более опасным. Это мощный сексуальный шарм, сквозящий в каждом его движении. Краешком глаза Мария приметила, с каким восхищением глядит одна из посетительниц бара на орлиный профиль своего спутника, и ощутила себя полностью реабилитированной.

— Наша первая встреча произошла при весьма неблагоприятных обстоятельствах-зазвучал тягучий голос Георгия. — Но это в прошлом. Не вижу препятствий для того, чтобы не попробовать решить наши проблемы.

Мария подалась вперед, вся словно натянутая тетива.

— Я не открыла тебе правды, — начала она в смятении. — Я все еще больше запутала, но и ты был хорош… строил дикие предположения, грязно меня оскорблял…

— Что-то не понимаю тебя, — нетерпеливо прервал ее Георгий.

Она глубоко вздохнула.

— Я вовсе не та, кем ты меня считаешь. Я не была любовницей Алессандро… — Произнеся слово «любовница» вслух, девушка невольно покраснела. — Я его дочь. Незаконнорожденная, внебрачная… в общем, называй как угодно…

Георгий внимательно поглядел на Марию, и лицо его тотчас выразило крайнюю степень недоверия.

— Чего ты хочешь добиться, делая столь абсурдное заявление?

— Но это правда… Понимаю, у тебя нет повода мне верить, да ты и не хочешь… но Алессандро был моим отцом.

Губы Демириса презрительно изогнулись.

— Да ты заправская лгунья! Имей ты к Алессандро хоть какое-то отношение, его адвокаты давным-давно знали бы об этом!

Мария беспомощно уставилась на него. Она никак не ожидала, что ее признание будет встречено с откровенным неприятием.

— Но он никому не говорил…

— Где доказательства?

— Послушай, ведь Алессандро сам меня отыскал…

— Давай условимся сразу: никакие, даже самые фантастические, байки не повлияют на размер твоего вознаграждения, — холодно прищурился Георгий. — А теперь уймись и отдохни ото лжи!

Мария понурилась. Доказательства? Никогда не было у нее никаких доказательств! В свидетельстве о рождении в графе «отец» стоит фамилия не Алессандро. К тому же Георгий настолько убежден в ее лживости, что теперь и вовсе не станет ее слушать. Девушка поняла окончательно, что отныне, когда Алессандро нет, она начисто лишена возможности доказать его отцовство. И хотя она никогда не намеревалась козырять родством с ним, ей стало мучительно больно…

— Итак, перейдем к делу, — сухо предложил Георгий.

Подавленная и растерянная Мария больше всего на свете хотела просто встать и уйти. Но она прекрасно понимала, что Демирис не отстанет. Да и гордость не позволяла ретироваться…

— Если я заручусь твоим согласием, церемония бракосочетания состоится очень скоро. Чем скорее, тем лучше. А когда все будет улажено, я более чем щедро вознагражу тебя. — Георгий назвал сумму с таким количеством нулей, что у Марии голова пошла кругом. — От тебя требуется лишь благоразумие. И конечно же ты вернешь мне перстень Казорати.

Мария помертвела.

— Нет.

— Это фамильная драгоценность. Она должна возвратиться в семью.

— Нет! — твердо повторила Мария.

— Кольцо хоть и старинное, но стоит не так уж дорого. Камень не самой чистой воды…

Девушку передернуло. Она подавила приступ тошноты. Как же это мерзко…

— Стало быть, придется тебе решить проблему как-то иначе.

— Если бы это было возможно, думаешь, я сидел бы сейчас тут с тобой, умоляя, чтобы ты согласилась тайно выйти за меня замуж?

Тон, которым был задан вопрос, неопровержимо доказывал: нет, у Георгия Демириса выбора не было. Мария прекрасно видела, как недешево дается ему общение с ней…

— Но мне показалось, Елене я понравилась, — смущенно забормотала Мария. — И потом, она уже знает, что мы помолвлены. Зачем тогда вся эта таинственность?

— Знай она, кто ты такая на самом деле, как думаешь, ты бы ей понравилась? — парировал Георгий. — Что же касается помолвки… Скажу, что это был необдуманный шаг. А о нашем браке ей знать ни к чему. И незачем вам с нею больше встречаться.

Мария смущенно отвела взгляд. Пусть ей удастся доказать, что она не была любовницей Алессандро. Но даже в качестве его дочери она реальная угроза спокойствию Елены. Если она согласится на тайный брак, Георгий станет наконец законным наследником и люди, служащие на предприятиях, ему принадлежащих, не пострадают. Елена, ни о чем не заподозрит… Словом, все вернется на круги своя.

Глаза девушки подернулись дымкой.

— Уговор: твои денежки остаются при тебе, а кольцо-при мне. — Одернув свитер, она встала. — А теперь, если ты не против, я пойду.

— Я привык платить за услуги. Итак, ты согласна?

— Я даю согласие лишь из уважения к памяти Алессандро… И понимай это как хочешь. Впрочем, куда тебе понять? Ты все измеряешь деньгами, — прищурилась она презрительно.

— Я пекусь лишь о благополучии его жены! — возразил Георгий.

И тут она не выдержала.

— Ах, как впечатляюще звучит! Особенно из уст человека, который спит с чужой женой, когда ему засвербит в одном месте!

Как громом пораженный Георгий уставился на нее.

Зеленые глаза Марии загорелись, она наслаждалась его замешательством.

— Я имею в виду твой роман с этой актрисулькой Сильвией Джентилс. Тебе не пристала роль проповедника нравственности!

Уходя с гордо вскинутой головой, она слышала у себя за спиной длинную череду греческих проклятий. Да, ее осведомленность по части его личной жизни оказалась для Георгия Демириса весьма неприятным сюрпризом.

Алессандро всячески сокрушался по поводу этих неподобающих отношений. Ему казалось, что Георгий в нежном возрасте — это в двадцать девять-то лет! — пал жертвой расчетливой хищницы, замужней развратницы, чей супруг глядит сквозь пальцы на ее неверность, если таковая недурно оплачивается.

И хотя на протяжении последних лет Алессандро и Елене то и дело казалось, что их связь изжила себя, Сильвия вновь и вновь появлялась на людях с Георгием.