Передышка, так счастливо полученная боевиками после трагедии Буденновска, была использована ими максимально. Накопив силы, они снова перешли к активным действиям.

В середине декабря 1995 года боевики совершили нападение на второй по величине город Чечни Гудермес. Находящийся в нем гарнизон вынужден был перейти к очаговой обороне. При этом местные милиционеры, не оказывая никакого сопротивления бандитам, предпочли раствориться в городе. Блокированные бандитами военнослужащие внутренних войск, бойцы ОМОНа и СОБРа отбивали атаки вооруженных отрядов полевого командира Салмана Радуева. Именно его люди, как оказалось, попытались захватить город в свои руки. Нападение на Гудермес, как и предыдущие вылазки боевиков, носило ярко выраженную политическую окраску. Именно на декабрь были запланированы выборы президента Чечни, что могло наконец принести республике надежду на разрешение вооруженного конфликта. Конечно, представители незаконных вооруженных формирований с Дудаевым во главе желали бы срыва выборов. Гудермесские события были направлены в первую очередь именно на это.

15 декабря 1995 года отряд получил задачу немедленно вылететь в Гудермес для помощи заблокированным в районе железнодорожного вокзала, больницы и комендатуры военнослужащим и сотрудникам милиции.

15 декабря отряд получил задачу немедленно вылететь в Гудермес для помощи заблокированным в районе железнодорожного вокзала, больницы и комендатуры военнослужащим и сотрудникам милиции.

Группа отряда на вертолете вылетела в район Гудермеса. На его окраине спецназовцам выделили три БТРа, два танка для усиления и огневой поддержки. Как выяснилось, двум группам «Руси» предстояло срочно оказать помощь армейской колонне, которая попала в городе в засаду. Быстро проскочив частный сектор, спецназовцы выехали на место боя. Все машины стояли, часть из них горела, черные клубы дыма поднимались над колонной. Шла стрельба. Открыв ответный огонь из танкового пулемета, удалось на несколько минут отогнать боевиков от колонны. Бойцы спешились и заняли позиции, отстреливаясь от боевиков. Под прикрытием спецназовцев танкисты быстро подцепили первую машину с боеприпасами и потащили к своим. Подбежав к расстрелянным ЗИЛам, бойцы увидели, что спасать некого: все девять солдат были убиты. Раненых боевики добивали, делая контрольный выстрел в голову. Засада оказалась полной неожиданностью для солдат, сопротивления бандитам они оказать не успели. Через некоторое время боевики оценили ситуацию, попытались организовать атаку на прибывших для спасения колонны спецназовцев. Однако, заняв выгодные огневые позиции, бойцы «Руси» не подпускали боевиков к себе, прикрывая эвакуацию тел погибших солдат.

Спустя некоторое время группы снова выехали на помощь попавшей в засаду армейской колонне, которая, в свою очередь, шла на помощь заблокированному в Гудермесе гарнизону. На дальних подступах колонна попала в засаду, дальнейшее продвижение оказалось невозможным: боевики вели интенсивный огонь из гранатометов и стрелкового оружия. На помощь армейцам спешила «Русь» и сама попала в засаду: огонь по спецназовцам открыли сразу из всех стволов. Замертво упал с брони рядовой Олег Беляев. Старший группы лейтенант Назаренко успел подать команду на занятие круговой обороны, и тут же пуля достала и его. Офицер получил тяжелое ранение в живот. Исключительное мужество при этом проявил санинструктор группы специального назначения рядовой Евгений Коенен. Будучи раненным, он оказал помощь себе, вколов промедол и перевязав рану, после чего вел огонь по боевикам и помогал товарищам, получившим ранения.

Мужество спецназовцев, участвовавших в тех событиях, получило высокую оценку в отряде. Капитан Геннадий Моряков внес предложение на совет «краповых беретов»: вручить святыню спецназа лейтенанту Василию Назаренко и всем, кто выполнял задачи в Гудермесе. Моряков приехал в ростовский госпиталь, где к тому времени после нескольких операций лежал Назаренко. Подошел к раненому боевому товарищу, вручил краповый берет, поздравил. Назаренко поднес берет к сухим губам, поцеловал. Мужественный человек, не уронивший за это время ни одной слезы, заплакал. На следующий день его не стало. Его дело продолжил родной брат, который сегодня проходит службу в отряде.

События в Гудермесе закончились 25 декабря, когда усилиями федеральных войск гарнизон города был разблокирован. Боевики, понявшие, что к Гудермесу стянуты значительные силы, оставили попытки дальнейшего сопротивления и покинули город. По некоторым данным, вместе с ними ушел и Салман Радуев, тогда еще не очень известный командир незаконных вооруженных формирований средней руки. Уроженец Гудермеса, в начале 90-х занимавший пост главы администрации, зять Джохара Дудаева… Вскоре о нем узнал весь мир.

9 января 1996 года рано утром заместителя командира отряда подполковника Виктора Иванова разбудил дежурный. Срочно вызывал командующий. Через несколько минут стало ясно – на Кизляр напала группа боевиков. Внезапной атаке подверглись военный аэродром, городская больница, воинская часть. Есть убитые и раненые. Сожжено несколько вертолетов. Захвачены заложники. Скудная, но достоверная информация. Командующий поставил отряду задачу: силами двух групп на вертолетах выдвинуться в район аэродрома города Кизляр. Во взаимодействии с подразделением, несшим его охрану, разблокировать аэродром, уничтожить бандитов. Далее действовать в соответствии с распоряжением старшего начальника генерал-майора Ефимова.

Кизляр – это Дагестан. Опять проспали боевиков? Неужели снова Басаев? Офицеры в штабном вагончике внимательно слушали Иванова. Быстро определили, какие группы вылетают на выполнение задачи – первая и вторая, командиры – старший лейтенант Максим Чуркин и старший лейтенант Валерий Чумаков. В 8.40 вертолеты со спецназом оторвались от земли.

«Кизляр – это Дагестан. Опять проспали боевиков? Неужели снова Басаев?» – первые мысли, какие были у офицеров отряда, узнавших о новой задаче, поставленной отряду…

При подлете к Кизляру летчики максимально снизились над землей и, сделав круг над заснеженным, казавшимся безлюдным полем, пошли на снижение. Внизу чернели остовы двух сгоревших вертолетов, возле домика, очевидно, здания местного аэропорта стоял какой-то человек, махал руками. Одновременно, как казалось, со всех сторон, а особенно со стороны котельной электромеханического завода, по высаживающимся спецназовцам был открыт плотный огонь, заработали снайперы. Выпрыгивая с зависшего над землей вертолета, бойцы сразу же занимали позиции и стреляли в ответ. Младший сержант Матанцев, «Мотыль», первым заметил на трубе кочегарки позицию снайпера. Прицельной очередью его удалось уничтожить. Очень помог спецназовцам наводчик БТРа, приданного караулу по охране аэродрома. Получив целеуказание, он короткой очередью буквально срезал перебегавшего по крыше ближайшей пятиэтажки боевика, метрах в двухстах от аэродрома. Однако огонь бандитов не утихал. Помогли вертолетчики, обстреляв НУРСами узлы сопротивления бандитов. Они и завершили эту мини-операцию.

Рассредоточившись по летному полю, спецназовцы начали его зачистку, собирая первые трофеи. В единственном здании аэровокзала разместился штаб. Вскоре удалось установить связь с Ханкалой.

Один из вертолетов ушел на облет города с целью проведения воздушной разведки, руководил которой полковник Виктор Барсуков (ныне генерал-майор). При этом несколько раз вертолет был обстрелян с земли. К счастью, никто из спецназовцев и летчиков не пострадал. Бойцы отряда открывали ответный огонь из стрелкового оружия.

На очищенный от боевиков аэродром стали прибывать другие подразделения. К 15 часам прилетел транспортный Ми-26, принесший БТР отряда с расчетом АГС-17 и несколько групп омоновцев. Наконец прояснилась ситуация с боевиками, совершившими нападение на дагестанский город Кизляр. Оказалось, что командовал ими Салман Радуев. Он уже успел дать интервью одной телекомпании, слова террориста транслировали по всем каналам: «Мы превратим Кизляр в пепел. Мы будем здесь драться. Мы знаем, куда мы приехали. Мы выполняем приказ генерала Дудаева и готовы выполнить любой его приказ». Бывшему комсомольскому работнику, сколотившему в Чечне отряд численностью примерно в 300 боевиков, явно не давали покоя лавры Шамиля Басаева, удостоенного за измывательства над беременными женщинами в Буденновске звания «Герой Ичкерии». Радуев, выбитый из Гудермеса в декабре 1995 года, срочно пытался совершить нечто, способное поднять среди подельников в дудаевской армии его пошатнувшийся авторитет. Он пришел в Кизляр.

Пока экипаж БТРа выбирался с перепаханного канавами поля, ища дорогу в объезд, Чумаков получил от руководителя операции задачу на бронемашине с экипажем из охраны аэродрома выдвинуться к заблокированной боевиками войсковой части, расположенной на другом конце города. Там находился штаб тактической группировки №6, с которой не удавалось наладить устойчивую связь. Старшим группы назначался начальник разведки группировки полковник Олег Собокарь. В 16.10 группа из 12 человек начала движение. Из-за неопытности водителя, который не разобрался в маршруте, через несколько минут БТР на полном ходу вылетел на площадь перед городской больницей, в которой боевики удерживали заложников. На площади догорала расстрелянная бандитами милицейская машина. От неожиданности водитель резко затормозил, двигатель заглох. Несколько секунд царила полная тишина. Боевики, вдруг увидевшие невесть откуда взявшийся БТР, вставший прямо напротив больницы, похоже, тоже пребывали в некоторой растерянности. Этих секунд хватило, чтобы десант покинул броню и залег вблизи машины. В следующее мгновение на спецназовцев обрушился шквал огня. Ухнул выстрел из гранатомета. Бойцы стреляли в ответ. Наводчик БТРа, тот, что отличился еще утром на аэродроме, быстро сориентировался и открыл плотный огонь по боевикам из КПВТ. Яростный скоротечный бой, в котором группа Чумакова оказалась на открытом пятачке всего в ста метрах от больницы, грозил закончиться весьма печально для спецназа. Укрыться, кроме как за броней БТРа, было негде. Скоро появились раненые. Одним из первых был тяжело ранен полковник Собокарь. Заглох и башенный пулемет: кончилась лента. Кумулятивной струей, прошившей броню БТРа, зацепило наводчика; он, держась руками за лицо, глухо стонал. В суматохе боя куда-то подевался водитель машины. БТР стоял, принимая на себя свинцовый град пуль и осколков. Положение казалось безвыходным, плотность огня со стороны бандитов, в упор расстреливавших группу Чумакова, возрастала. Раненых стало больше, некоторых пули находили не по одному разу. Санинструктор ефрейтор Орлов вскоре израсходовал весь запас промедола. Сам тяжело раненный, он продолжал выполнять свои обязанности и, лишь почувствовав, что теряет сознание, попросил командира группы заменить его.

После боя в Кизляре. Бойцы отряда оказывают помощь раненому товарищу. Январь 1996 года.

Ситуацию спас младший сержант Александр Рассадкин. Раненный в руку, он сумел под огнем заскочить на водительское место и попытался завести заглохший БТР. При этом, пробираясь к рулю, он поймал и вторую пулю – она ударила в ногу. Не обращая внимания на боль и струящуюся кровь, Рассадкин несколько раз пытался оживить обездвиженную машину. Только с третьей или четвертой попытки ему удалось это сделать. БТР вздрогнул и натужно заурчал.

Погрузив в машину раненых, Чумаков дал команду отходить. Ступицы колес жевали пробитые в нескольких местах шины. Не помогала и принудительная подкачка их воздухом. Очень медленно, пятясь задом, БТР выходил из-под обстрела. По бронемашине боевики выпустили несколько гранат, к счастью, все они прошли мимо. Спецназовцы, заняв места под броней, продолжали отстреливаться.

9 января 1996 года. Аэропорт г.Кизляра сразу после боестолкновения с радуевцами, удерживающими заложников в городской больнице (слева младший сержант А.Матанцев, справа старшина А.Андреев).

На базу вернулись, принеся с собой девятерых раненых. Весь салон машины был залит кровью, башня продырявлена в двух местах, покорежены пулеметы, разбита оптика, изжеваны и пробиты колеса. Но самое главное БТР сделал: защитил и спас людей.

Через час погрузили в прибывшие вертолеты тяжелораненых, стали размещаться на ночлег в здании аэровокзала. К сожалению, врачам не удалось спасти полковника Собокаря, по пути в госпиталь он скончался от ран.

На аэродром поочередно садились другие вертолеты, доставляя людей и технику. Утром на летное поле прибыли отряд спецназа «Витязь», московский и краснодарский СОБРы, другие спецподразделения. Сильно поредевшие ряды «Руси» объединились в одну группу, которую возглавил старший лейтенант Максим Чуркин.

Старший лейтенант М.Чуркин с бойцами группы специального назначения, участвовавшими в операциях в Кизляре и Первомайском.

10 января пришла информация о выходе боевиков с заложниками из Кизляра. Руководство приняло решение прикомандировать группу Чуркина к отряду «Витязь». На БТРе бойцы двинулись вслед за колонной автобусов, которая около 10.00 остановилась у села Первомайского, в 10 километрах от административной границы между Дагестаном и Чечней. Бандиты выдвинули ряд требований, одно из главных – обеспечить гарантии беспрепятственного продвижения по Чечне. Переговоры с ними тянулись с 11 по 14 января. За это время, выгрузившись из автобусов, имея преимущество во времени, боевики захватили село и, прикрываясь заложниками, готовили Первомайское к длительной обороне. Радуев сдаваться был не намерен. Он искал славы.

15 января начался штурм Первомайского.

В нем участвовало множество подразделений: отряды специального назначения внутренних войск «Витязь» и «Русь», группа специального назначения 1-го полка Отдельной дивизии оперативного назначения внутренних войск, СОБРы из Москвы, Краснодара, Московской области и ГУОП МВД РФ, группы «Альфа» и «Вега», дагестанский ОМОН. Воинские части внутренних войск и Российской армии стояли в оцеплении села, наиболее опасные участки прикрывали опытные бойцы 22-й бригады спецназа ГРУ. В резерве находилось спецподразделение Службы безопасности Президента РФ.

Общий исход специальной операции хорошо известен. 20 января руководители ФСБ и МВД на пресс-конференции в Москве подвели итоги 10-дневного противостояния. Было подчеркнуто, что действия террористов не имели аналогов и потому никаких апробированных вариантов решения данной проблемы у оперативного штаба не было. По словам генералов, операцию в Первомайском можно назвать успешной. Войскам противостояло около 300 хорошо обученных боевиков, из них уничтожено 153, взято в плен 28. Остальные бежали через реку Терек по дюкеру газопровода. Из 120 заложников освобождено 82. С федеральной стороны погибло 26 человек, ранено 93.

На автобусах боевики вместе с заложниками доехали до дагестанского села Первомайское. Выгрузившись из автобусов, радуевцы захватили село.

Именно отряду «Русь», прикомандированному к «витязям», выпало начинать штурм и идти вместе с СОБРами в первом эшелоне атакующих.

В первый день село взять не удалось. Спецназ наступал на позиции боевиков практически по открытому полю. Ни о каком факторе внезапности, стремительности речи не шло. После артиллерийской подготовки бойцы пошли в атаку. На пулеметы и гранатометы боевиков. И несмотря на непрерывный огонь бандитов, к исходу дня все же сумели выйти на окраину села, но введенные в бой подразделения второго эшелона развить успех не смогли. К сумеркам, достигнув середины села, спецназ был вынужден отойти, так как на других участках продвинуться вперед не удалось. Утром 16-го все повторилось заново. Спецназовцы под шквальным огнем радуевцев не только достигли вчерашних рубежей, но и вошли в село, пройдя его практически наполовину. Это был момент истины. Именно тогда требовалось ввести в бой подразделения второго эшелона, развить успех. Сделано это не было. С таким трудом добытые рубежи пришлось снова оставить. У «витязей» был тяжело ранен заместитель командира отряда подполковник Олег Кублин, который шел в одних боевых порядках с бойцами, в московском СОБРе ранение получил командир подполковник милиции Рябинков. От снайперской пули погиб подполковник милиции Крестьянинов, командир СОБРа ГУОП МВД России. «Русь» потеряла рядового Олега Долгова, он погиб в тот момент, когда шел на помощь своим товарищам.

Подразделения специального назначения штурмовали укрепленное село, действуя в открытом поле под шквальным огнем боевиков…

«В освобождении заложников из нашего отряда принимали участие 12 человек, поделенных на три группы, – вспоминает рядовой отряда «Русь» Константин Бешта. – Одной из них доверили командовать мне. Все мы были приданы отряду «Витязь». Второй день штурма, на мой взгляд, был переломным. В этот раз радуевцам дали понять, что удерживать село и диктовать свои условия федеральным властям им в дальнейшем просто не позволят.

Нам достался труднопреодолимый участок обороны. С утра 16 января бой снова закипел по всей поселковой окраине. С правого фланга на штурм пошла первая группа. Из рва мы некоторое время видели, как наши перебегали под пулями по полю, а потом исчезали за постройками. Оттуда доносился грохот стрельбы и слышались разрывы гранат. Вскоре наступила и моя очередь помогать своим. В первой группе забарахлила радиостанция, и мне с двумя солдатами (связистом и бойцом, которого звали Серегой) приказали заменить ее на другую.

По рву перебрались на правый фланг. Полпути прошли за домами, впереди открытое пространство. Огонь очень плотный. Вижу расчет нашего автоматического станкового гранатомета. Парни высунулись из-за угла здания и наводят АГС по какой-то цели. По ним сильно бьют из автоматов. Только подумал, может, зря так отчаянно рискуют ребята, как они оба упали. Позже узнал: один из них был ранен в руку, другой в ногу. Двое «витязей» оттащили гранатометчиков за дом, а потом очень осторожно, чтобы не подставиться под пули снайперов, поползли с ними в тыл. Трудно им это далось. Но выбрались.

В первом эшелоне штурмующих Первомайское были боевые группы отрядов специального назначения «Витязь» и «Русь» (на фото бойцы «Витязя»).

Перед тем как перебежать поле, наметил себе промежуточное укрытие из груды камней. Рывком поднялся и зигзагами к укрытию. Пули, когда пролетают не так близко, свистят, а если рядом, их ощущаешь по горячей воздушной струе. Сколько шагов успел сделать, не считал, но когда две пули прошли рядом, упал и быстро пополз к камням. Пока переводил дыхание, ко мне добрался снайпер первой группы Орех: «Старшина, ты как, нормально?» – «Да, – отвечаю, – сейчас к вам иду». Когда «витязи» и раненые гранатометчики ушли в тыл, от первой группы осталось трое – командир, Орех и пулеметчик Малыш. Вместе со мной к ним пробрался и наш связист. А вот Серега задержался в доме. Он из дверного проема вел огонь. Мы ему кричим: «Серега, уходи из дома!». Но он не слышит нас. Грохот стоял просто сумасшедший. Боевики заметили, откуда он по ним бьет, и выстрелили в проем двери из гранатомета. У меня в тот момент сердце оборвалось. Все, думаю, крышка… Слава Богу, заряд угодил в угол дома. Сергей выскочил через дыру в стене с противоположной стороны здания и занял там позицию, чтобы в случае чего прикрыть нас огнем. Мы оказались в очень трудном положении: патронов по полтора рожка, а отходить назад жалко, все-таки забрались в самую глубь обороны радуевцев и около двадцати из них уже положили. Можно бы и больше, но риск немалый остаться с пустыми магазинами. Укрылись за фундаментом, заложенным под строящийся дом. Огонь ведем выборочно. По радиостанции просим поднести нам боеприпасы. Старший «витязей» направляет к нам вторую группу – командира, Олега Долгова, Руслана и Кирьяна. Они поняли, что нам тяжело, и потому пошли по самому короткому и самому опасному пути – через простреливаемый со всех сторон пустырь. Преодолеть его без потерь да еще с ящиком боеприпасов теоретически невозможно. Однако ребята прошли. Вот и верь потом, что в бою не бывает чудес».

Долгов вместе со своей группой с самого начала штурма сражался с боевиками. При этом бандиты не оставляли попыток вытеснить из села занявших окраину Первомайского спецназовцев. Когда группа боевиков, оборудовав огневую позицию в одном из домов, остановила продвижение подразделений федеральных войск, Долгов сумел незаметно подобраться к позиции боевиков и уничтожил их, забросав гранатами.

А немного позже ему поставили задачу помочь боеприпасами тем спецназовцам, которые слишком глубоко вклинились в оборону боевиков и вели там ожесточенный бой. Прикрывая друг друга, двинулись через пустырь, который удалось пройти весь. Дальше – мимо домов к своим, которым так нужны патроны. Боевики заметили бойцов, начали стрелять в их сторону. Кирьяну прострелили руку, Долгова легко ранили в шею. Олег успел поменяться с Кирьяном местами, тот укрылся за стенкой, нужно было перевязать руку. Снайперская пуля нашла Олега Долгова, он погиб сразу.

«Я помню, поступила общая команда отходить. Было где-то 16 или 17 часов, – продолжает свой рассказ Константин Бешта. – Я видел, как трое наших ползком тащат на себе четвертого. Кого, понять невозможно. Боевики озверели. Им бы только добить, добить… Ребята укрылись за тушей убитой коровы, и было хорошо видно, как она буквально подпрыгивала от попадавших в нее пуль. Появившиеся слева через дорогу «альфовцы» кинули несколько дымовых шашек и кричали: «Давайте за дымами к нам, быстрее, иначе вам все…» Шансов выбраться живыми почти не было. Но под страшным огнем к ребятам пробрался с носилками прапорщик медслужбы из отряда «Витязь». Погибшего уложили на носилки и, пока дымовая завеса не рассеялась, успели вынести в овраг. Только там я узнал, что погибший на носилках – Олег Долгов.

Я его очень хорошо знал, в отряде его все любили».

Боец отряда «Русь» Олег Долгов, посмертно удостоенный звания Героя Российской Федерации

За тот бой рядовой Долгов был удостоен звания Героя Российской Федерации посмертно.

В ночь, когда боевики совершали свой прорыв, спецназовцы «Руси» и «Витязя» находились в чистом поле, в стылых арыках и канавах, усиливая позиции мотострелков-армейцев. Практически через каждые 5-10 метров находились бойцы – по 2-3 человека. На участке, который прикрывал спецназ внутренних войск, боевики не прошли, они прорвались в другом месте…

Спецоперация в Первомайском вскрыла целый ряд существенных просчетов и недостатков, которые и позволили в конечном итоге Радуеву уйти в Чечню, вырвавшись из тройного кольца окружения. В сухом остатке – полностью разрушенное село, большие потери со стороны штурмующих подразделений, боевики до конца не наказаны, не все заложники освобождены, российская власть снова вынуждена оправдываться, моральный дух бандформирований получил новую инъекцию славы…

Не подвергая сомнению заявления руководителей спецоперации, сделанные ими по ее итогам, тем не менее отметим: примеры мужества и самопожертвования спецназовцев, идущих по открытому полю на укрепленные позиции боевиков, не исключают трезвый анализ происшедшего. В первую очередь необходимо отметить, по меньшей мере, странное использование подразделений специального назначения в этой, по сути дела, войсковой операции, когда штурму подвергся практически батальонный (!) опорный пункт.

Первомайские события анализировали многие специалисты антитеррора, свое видение высказывали политические деятели и журналисты. Мнение Сергея Козлова, журналиста и автора книги «Спецназ ГРУ», показалось нам вполне точным выводом из анализа действий подразделений спецназа, участвующих в спецоперации под Первомайским: «Один из главных вопросов, который с тех пор задавали неоднократно, – почему в операции по штурму населенного пункта основные задачи выполняли спецподразделения, главной задачей которых является борьба с организованной преступностью и терроризмом? Безусловно, освобождение заложников – это задача спецподразделений, которые этому лучше обучены, поэтому их необходимо было включить в состав второго эшелона штурмующих, возложить на них решение свойственных лишь им задач – именно освобождение заложников на финальном этапе операции.

То, что так сделано не было, свидетельствует сразу о многом: о неспособности командования организовать операцию в Первомайском должным образом, о неверии в достаточную боеспособность обычных регулярных частей, о нищете и неготовности к таким событиям (даже после Буденновска)».

Отряду «Русь» еще неоднократно предстоит столкнуться с проблемой использования подразделений специального назначения для выполнения несвойственных им задач, а также пройти многое, получить опыт, участвуя не только в успешных операциях и рейдах, но и в тяжелых, драматических событиях, где имели место ошибки и просчеты. Все это в конечном итоге способствовало росту профессионализма и способности выполнять задачи с максимальной эффективностью.