Червь

Шел декабрь 1991 года. И тут произошло событие, после которого я уже не мог не начать писать «Повелителя Марса». По телевидению показали, как спускают на Кремле флаг моей страны. Эта страна часто бывала несправедлива ко мне. В ней вообще было много всякой несправедливости. Но это была моя страна. Наверное, в ней было много плохого, но пока она была, мы могли постараться сделать ее лучше. Я всю жизнь мечтал о том, чтобы она стала свободной, богатой и справедливой. Я всю жизнь учился, надеясь, что мои знания когда-нибудь помогут сделать ее хоть немного лучше. Но в тот миг она погибала. Я стоял перед экраном телевизора и не мог ничего сделать, чтобы этому помешать. Я мог только проклинать себя за свои ранние, полу-диссидентские рассказы типа «Звездолета-1». Все кончено. Флаг моей страны опущен. Над Кремлем поднят чужой флаг. Чужой герб. Чужой гимн. Чужая страна. Я, гражданин СССР, в один миг оказался в чужой стране, даже не выходя из дома.

Меня часто обвиняют в ностальгии по прошломую. Причем произносят «ностальгия» так, как будто это бранное слово. А между тем ничего ругательного в нем нет. В переводе с греческого оно означает «тоска по родине». По родине, вернуться на которую невозможно, потому что ее больше нет.

Эта тоска — не по дешевой колбасе. Это тоска по несбывшемуся будущему, по будущему, которое у нас отняли. Советская цивилизация построена вокруг понятия «светлого будущего». Сейчас кое-кто считает хорошим тоном иронизировать по поводу этого понятия. Но дело в том, что будущее на самом деле всегда светло — пока в него обращены наши надежды и мечты, пока оно не наступило и мы сами его не изгадили.

И тут вдруг пришли новые люди и предложили — да даже не предложили, а нож к горлу приставили и потребовали: всем жить только сегодняшним днем. Разница между «жизнью с мечтой» и «жизнью сегодняшним днем» гораздо более фундаментальна и глубока, чем разница между так называемыми « социализмом» и «капитализмом». Последняя была раздута идеологами как СССР так и США для того, чтобы оправдать соперничество двух сверхдержав на мировой арене. В реальной экономической жизни заметить ее трудно. Согласно утверждениям идеологов, для социализма характерна плановая экономика, а для капитализма — свободный рынок. Тот факт, что в СССР наряду с плановой экономикой существовала весьма обширная теневая экономика, действовавшая по законам свободного рынка всегда замалчивался советскими идеологами — по идеологическим мотивам. Американские же идеологи обычно стыдливо умалчивали, что в США осуществляется широкомасштабное государственное планирование производства — опять же по идеологическим мотивам. Еще идеологи утверждали, что при социализме средствами производства владел народ, а при капитализме — частные хозяева. На самом же деле, средствами производства и в СССР, и в США, всегда распоряжались управляющие — чиновники, менеджеры — назовите их как хотите. Конечно, между двумя странами имелись и отличия, например в том, насколько сильно и насколько умело государство вмешивалось в процесс производства — но это были именно количественные отличия, а не качественные. По-видимому, при одинаковом уровне развития производительных сил, экономика неизбежно оказывается организованной одинаковым образом, и единственное, что могут сделать идеологи — это попытаться облачить эту одинаковость в непохожие идеологические одежды.

Мое неприятие произошедших перемен не имеет ничего общего с неприятием капитализма как чего-то противоположного социализму — то, что между ними нет принципиальной разницы, я знал уже давно. Мое неприятие есть неприятие попыток уничтожить ту цивилизацию, частью которой я являюсь — советскую цивилизацию.

И есть еще одна очень важная причина, по которой я не могу смириться с тем, что происходит: советская цивилизация, будучи цивилизацией, ориентированной на покорение космоса, давала человечеству шанс на преодоление межпланетного барьера роста, возможность избежать ловушки ограниченных ресурсов Земли (что это такое см. в «Генераторе Желаний» или в «Ключе к Будущему». Собственно говоря, дилогию «Червь» можно рассматирвать и как попытку популяризации идей, изложенных в первых двух главах «Генератора Желаний»). Если не удастся изменить ход событий, не исключено, что историки будущего будут датировать начало второго средневековья декабрем 1991 года, подобно тому, как они датируют начало первого средневековья падением Рима.

Но вернемся к «Червю». Итак, cоветской страны больше не было, но оставался советский народ. Хотя мы и стали народом без родины, чем-то вроде новых цыган, для меня уже тогда, в декабре 1991 года было ясно, что мой народ не исчезнет вслед за моей родиной. И я чувствовал своим долгом объяснить это тем советским людям, кто этого не понял и растерялся. Я решил попытаться создать нечто вроде советского национального эпоса. Знаю, что это звучит нескромно — эпос должен создавать весь народ, а не отдельные сочинители, но это всего лишь попытка.

Эпические события должны были разворачиваться в будущем — в полном соответствии с советской культурной традицией, ибо устремленность в будущее есть основа советской цивилизации. И еще это очень техноцентристская цивилизация, в основе ее лежит поклонение техническому прогрессу, так что сюжет о марсианских роботах пришелся как нельзя кстати.

По-настоящему понять «Повелителя Марса», не зная, не понимая, и главное, не любя «легенд и мифов древней Советии» просто невозможно. Однако я надеюсь, что ее прочтут и убежденные антисоветчики и может быть хотя бы поймут, что официально принятая ныне точка зрения на советский народ не является единственной, и может быть даже не обязательно является правильной. Я глубоко убежден, что большая часть несчастий, обрушившихся на нашу страну вызвана тем, что мы пытаемся притвориться теми, кем мы на самом деле не являемся. Мы — советские люди, нравиться нам это или нет. Советские — а не русские, украинцы, евреи, татары или какие-либо другие древние народы, которые, опять же, нравиться нам это или нет, практически прекратили свое существование как этно-культурные общности. Мы должны научиться быть самими собой, а не «возрождать» то, что давно умерло (в результате «возрождения» покойника может получиться только зомби). Мы должны наконец примириться со своим советским происхождением, со своими советскими отцами и дедами, со своей советской историей и культурой. Когда я говорю примириться, я вовсе не хочу сказать, что мы должны признать хорошим все то плохое, что было в нашей истории. Мы должны признать, что то плохое, что есть в советском национальном характере, есть часть нас самих, и что мы должны изживать это долго и упорно, до тех пор пока мы не сможем начать не стыдиться, а гордиться тем, что мы — советские люди. Это долгий и трудный путь, но это единственный путь который может вывести нас к свету, к единой стране Советии. Альтернативный же путь — сказать, что я, мол, теперь больше не советский, а русский, украинец, или татарин, и сменить флаг и вероисповедание, ничего не меняя в самом себе — это дорога в никуда, в пропасть бесконечных междуусобиц и так называемых «межнациональных» конфликтов одной части советского народа с другой.

Будет ли кино?

Итак, отвергнутый кинопроизводителями и издателями, «Червь» продолжает расползаться по сети BBS, а недавно вылез и на интернет. Я все еще продолжаю надеяться, что «Червь» в конце-концов доползет до кинопродюсера, который им заинтересуется. Это должно быть очень красивое кино с огромным количеством компьютерной графики — роботы, марсианская пустыня, ракеты, Земля из космоса, пролет над поверхностью Луны и т.д., и т.п.. В общем это надо не читать, это надо смотреть, потому что «Повелитель Марса» — это все-таки киносценарий, а не повесть.