Но в мере исправления наших органов чувств, приобретения на них экрана, намерения принимать все ощущения, наслаждения, только ради Творца, мы ощущаем Его все более явно. Эти, все более истинные ощущения Творца, называются высшими духовными мирами.

Как только мы полностью исправим себя, достигнем состояния «полное исправление» (гмар тикун) своих ощущений, ощутим «Слушай, Исраэль, Творец Един и Имя Его Едино» – что существует только Он. А кто же человек – а это то, что ощущает Творца! Все наши чувства – это то, что Творец желает, чтобы мы ощущали…

Поэтому и говорится, что человек – это маленький мир, включающий в себя все, что есть в окружающем мире. Психологи принимают, что человек является отражением окружающего. Интересен в этом особый вид японского театр «Кабуку».

Он зародился в 17 веке. В переводе означает «экстравагантность, особенность в манерах, поведении, одежде». Актерская игра строится на воспроизведении в сценках внутреннего мира человека. Каждый актер представляет в таком спектакле отдельное свойство человека. Причем, особо подчеркивается присущие мужчиная свойства и свойства, присущие женщинам.

Каждый актер играет свойство или состояние человека: один – силу, другой – желание почести, третий – стремление к славе, четвертвй – к богатству, пятый – к половым наслаждениям, шестой – слабость человека. Иной вид «Кабуку» – это когда один актер показывает в разных лицах различные душевные свойства одного человека, попеременно играя много ролей. На сцене или за ней находится рассказчик, поясняющий какую картину внутреннего мира передает один актер во многих лицах или много актеров, изображающих кадый одно из свойств человека.

В этом объяснении внутреннего мира человек часто применяется пантомима, особые знаки, ведь язык жестов и мимик подчас богаче слов. Часто выходит на сцену человек и поясняет переживание героя, даже может как режисер это переживание перед вами разыграть в лицах, дает вставные пояснения.

Если мы говорим, что вся Тора говорит только о человеке, что даже Творец – это то, что внутри себя человек ощущает как своего создателя, можно сказать, что все мироздание – это один человек, а каждый из нас – его часть.

В Торе так и сказано: Творец создал душу, сосуд, называемый «человеком», «Адамом». Этот сосуд – душа распалась на 600000 частей, каждая из которых, естественно, обладает определенным, присущим только ей, свойством из свойств Адама.

…Сцена, на ней на возвышении сидит Адам, перед ним на сцене играют актеры, его свойства, эмоции. Дирижер и пояснитель – Творец.

История Каббалы возникла сразу же с появлением первого человека. Творец создал некое "я", творение, которое называется «Адам Аришон», духовная субстанция, желающая насладиться. История Каббалы – это история самопознания творения.

Человек через себя познает мироздание. Познание мироздания начинается с познания своего "я": «Кто я?», «Откуда я?» Желание найти ответ на эти вопросы дают свыше. Потому что познать себя – это значит познать Творца, свой корень, откуда я.

В нашей истории были пророки. Пророк – это человек, который в нашем мире имеет прямую связь с Творцом, общается с Ним. Были и пророчицы: Сара, жена Авраама. Мирьям, Эстер, Двора, Хульда. Они полностью ощущали все – движущую, все – управляющую силу. Для них картина мира была полностью ясна.

Первым каббалистом был Авраам. С него началось становление Каббалы. А затем Ицхак, Яков, Моше, Арон, Давид, все цари, коэны пополняют список великих каббалистов. А Билам, Балак – это огромные духовные пророческие ступени нечистой, неисправленной левой стороны, называемой «гой». Все они напрямую говорили с Творцом.

Каббалисты, которые потом поднимались до этих ступеней, видели все это в своих внутренних ощущениях и передавали нам. Доказательств этому нет. Человек только сам должен подняться на определенный уровень, чтобы постичь. Потому что подняться на какой-либо духовный уровень означает в себе пережить все происходящее на этом уровне.

А на каждом духовном уровне происходит постоянное, специфическое именно для него характерное, действие. Происходит постоянно. Поэтому когда человек поднимается из одного уровня в другой, он как бы перемещается из одного кинозала в другой и попадает в другое действие. Отличие только в том, что он то сам и есть актер в этом действии.

До того, как человек постигает Творца, он может превозносить себя, свои достижения, поскольку сравнивает себя с себе подобными м всегда может найти в себе то, чего нет ни в каком ином человеке в мире.

Это ощущение единственности в человеке исходит из того, что душа каждого единственна и наповторима. Но когда человек начинает ощущать Творца, начинает осознавать свою ничтожность, низость по сравнению с Творцом, в мере ощущения Творца ненавидит в себе свои эгоистические качества все больше и больше.

Человек рождается с определенной миссией, с нею он живет и выполняет ее, поневолеь или созрательно. Бааль Сулам пишет, что он сам, собственноручно, ни в коем случае не добился бы того уровня, на котором был: Творец поместил в него душу раби Шимона.

Помогает ли каббалисту посещать места захоронения великих каббалистов прошлого? – ни в коем случае. Если наша группа выезжает в такие места, то это уже не просто посещение особых мест, а групповая работа и поэтому дает свои плоды. Но вся работа каббалиста сводится в внутреннему созерцанию, исследованию и изменению себя. Место в таком случае не имеет значения.

У моего рава занималось несколько учеников, которые потом уехали в Мерон, Цфат, сидели на кладбищах, могилах по утрам, учили там, смотрели на могилы. Это не имеет ничего общего с внутренней работой человека. Важно внутреннее созерцание, углубление в себя.

Ари с Хаимом Виталем бродил в окрестностях Цфата и указывал на древние захоронения великих праведников прошлого, Ари говорил, что в такой-то пещере похоронен тот-то, а в другом месте такой-то. И это через 1000 лет после захоронения. Ари мог сказать, какая душа находится в любом человеке.

Однажды, когда Хаим Виталь сидел со своим учителем как-то вечером, он спросил у Ари, чья душа переселилась в него? И Ари ответил ему, что в нем есть капля семени, которая вышла из ногтей Иосефа. Надо понимать, о чем здесь говорится.

Это соф малхут ступеней парцуфа «Иосеф» из тех 10 капель семени, света хохма, которые пролил Иосеф, не смог удердать в своем масахе, удерживаясь, чтобы не наброситься на дочь Потифара в Египте, не получить ради себя такой большой свет хохма.

Ари запретил Хаиму Виталю заниматься с другими учениками, а посадил его возле себя и в течение полутора лет диктовал ему и занимался с ним. Все, полученное от Ари в течение 1,5 лет, рав Хаим Виталь записал в 20 томах. Это не проблема в духовном написать сотни томов по тому в месяц, если человек видит о том, что он пишет.

Когда у Хаима Виталя было уже все написано, он возражал против издания, считая, что и он сам еще не готов к этому, и поколение. И велел рукописи похоронить с собой. И только его сын, и внук, которые тоже были каббалистами, постепенно издавали эти рукописи.

У каждой души есть свои свойства и свое предназначение. Так объясняет Ари. Есть души, которые после зарождения в малхут мира Ацилут спускаются сразу в наш мир. Такие души более легкие для исправления.

А есть такие, которые спускаются в мир Брия и стоят там перед Творцом, ожидая своей очереди. А затем малахим, которые там, начинают их спускать вниз, согласно времени, соответствующему каждой душе.

Спуск души происходит согласно молитве, которую поднимают снизу, либо согласно заслугам того или иного человека. И тогда в него спускается какая-то определенная душа из мира Брия, либо облаченная до спуска в наш мир в другие миры, и ожидающая своего часа.

Путь исправления таких душ более сложен. Но с другой стороны, такая душа все-таки более высокая, чем душа прямо спускающаяся в наш мир после зарождения.

В каждой душе есть свои видоизменения и своя искра, из которой она происходит, и свой мир, в который она облачается после рождения.

Именно вследствие связи душ и возникает связь между учениками и учителем в группе. Ари объясняет на основании каких свойств душ это происходит. Каббалисты собираются вместе, вследствие связи их душ, чтобы помочь в исправлении друг другу.

А сейчас поговорим о фильме. Он может состоять из двух частей. В первой части речь пойдет о человеке, который еще не находится в духовном.

Рав-гид и интересующийся Каббалой садятся в капсулу и мы… въезжаем во внутренние чувства человека, которые выступают из темноты, как внутренние образы человека: хорошее, плохое, доброе, злое, жадное, щедрое и т.д. Это не сложно, пока человек не доходит до черной точки.

Мы в капсуле движемся от остановки к остановке. Сначала встречаемся с животными желаниями человека, затем переходим ко второму виду желаний – желания богатства. Третья остановка – это желание власти. И четвертая остановка – желание знаний. Это желания нашего материального мира.

Затем переход – переезд к последнему эгоистическому желанию, желанию духовного – захватить не только этот мир, но и духовный для себя.

После этого попадаем на горный перевал – махсом. До горного перевала человек в темноте начинает все больше и больше осознавать свои качества. Это можно разыгрывать в лицах, каждое свойство человека выступает как отдельное лицо, человек представляется как целый мир людей, как группа, общество, состоящее из гоев и евреев, хороших, плохих, со всеми свойствами.

Капсула помогает человеку увидеть – пройти тот же путь за короткое время, просмотреть его, потому что путешествие проходит по его душе. Фильм должен восприниматься как раскрытие внутренних свойств.

Каждая из получасовых серий должна оставить зрителя с вопросами, на которые он потом смог бы искать ответ, пропуская все через себя и анализируя.

Комната с американской кухней, в кухне хлопочет хозяин (Х), готовя угощение для гостя (Г), которого ждет. Хозяин приговаривает: «вот это он любит» и «вот это». Стол заполняется 5-ю блюдами. У стола два стула.

Стук в дверь, входит гость. Хозяин показывает, что очень рад гостю и приглашает его сесть за стол. Гость садится. Хозяин радостно и блюбленно смотрит на гостя. Гость осматривает блюда и принюхивается к ним. Видно по нему, что он очень одобряет их. Но только выражает свое восхищение и желание, но не показывая, что знает, что это для него.

Х. Я очень прошу тебя покушать, потому что приготовил это все специально для тебя, поскольку я знаю, что именно это ты любишь. Я ведь точно знаю все твои вкусы и привычки, знаю, что ты голоден, сколько ты можешь скушать, и потому приготовил все точно по твоему вкусу и точно в той мере, в которой ты сможешь все съесть и ничего не останется.

Голос за кадром – Если остается угощение после того как Г полностью насытится, то и Х и Г будут недоволны: Х недоволен потому что он очевидно желает дать Г больше, чем тот может взять и остается недовольным. И Г от этого недоволен, потому что если и получить все, что только может от Х, все равно полностью Х не удовлетворит. И сам Г если полностьюнаполниться, но останется еще угощение, ему будет жалко, что осталось, а он уже не может больше насладиться. Не будет же он по примеру древних греков принимать рвотное, дабы снова искуственно вызывать в себе возможность снова наслаждаться угощением. Ведь это говорит о наличие какого-то недостатка в общем наслаждении.

Г – действительно Ты приготовил мне то, что я именно люблю и желаю и по виду, качеству и по количеству и только этого я и желаю в своей жизни – насладиться этим и если приму все это то очевилно обрету совершенное наслаждение.

Х – так прими же все это от меня и насладись и наслади меня этим.

Гость начинает поглощать угощение.

Г – но почему по мере принятия угощения, я перестаю наслаждаться? Принимаемое мною наслаждение гасит во мне голод и я все меньше ощущаю наслаждение и чем ближе к концу подходит насыщение, тем все меньше я наслаждаюсь! И вот я принял все угощение и не осталось во мне ничего кроме одних воспоминаний, а само наслаждение пропало – оно присутствовало только в момент когда я был голоден, а если голод пропадает, то пропадает и наслаждение. Теперь я получил то, чего так желл и вот я остался без наслаждения и ничего мне более не хочется и нечем наслаждаться!

Х – Я сделал все что мог для того, чтобы ты насладился и я не виноват в том, что само получение наслаждения уничтодает ощущение наслаждения, потому что исчезает тяга к нему. Как бы то ни было ты теперь наполнен тем, что я приготовил ради тебя.

Г – Но получив все приготовленное тобою для меня, я даже не могу тебя благодарить, потому что перестал ощущать наслаждение от полученного от тебя! И самое главное, я ощущаю, что тыдал мне, я же не дал тебе взамен ничего, получается что ты вызвал во мне чувство стыда, поставив меня в положение получающего, покакзывая, что ты дающий.

Х – Я не указывал тебе что «я дающий» и что «ты получающий», но сам факт получения извне вызывает в тебе ощущение получающего от меня, хотя я радушен и от всего сердца рад тебе и тому, что ты принял от меня. Я ничем не могу изменить этого. например у меня есть рыбки. Они не понимают, что я их кормлю, им все равно кто их накормит. Есть у меня кот и ему тоже почти безразлично кто ему даст поесть. Но вот моей собаке это уже не безразлично и она не от каждого возмет угощение. А люди устроены так, что есть такие, которые могуь принять и не ощущать того, что кто-то им дает и они получают, а просто берут, а есть, которые крадут и пр… Но если в человеке развито ощущение своего "Я", то он ощущает дающего и это вызывает в нем ощущение себя как получающего и это ощущение вызывает в нем стыд, страдание за себя, за свое состояние получающего.

Г – что же я могу сделать, чтобы получать наслажэдение и не ощущать себя получающим? Как я могу нейтрализовать в себе чувство, что ты мне даешь, а я получаю? Ведь если есть такое действие дать-получить и оно вызывает во мне такие чувства, что мне с этим делать? Как я могу исправить получение, чтобы не ощущать себя получающим? Или может быть ты сделай так, чтобы не вызывать во мне ощущение получающего? Но это возможно только если я не буду ощущать тебя, как рыбки, или буду ощущать тебя, но не буду понимать, что ты даешь мне, как кот или примитивный человек.

Х – очевидно все же есть какой-то выход. Может быть ты что-то предпримешь, чтобы не ощущать себя получающим?

Г – Я придумал! Ты ведь всегда желаешь меня угощать. Завтра я приду к тебе и уж я разыграю получение от тебя таким образом, что заставлю тебя ощущать не дающим, а получающим! Я же буду чувствовать себя дающим тебе, хотя поглощу все тобою приготовленное, как сегодня!

Та же комната и те же блюда. Х сидит за столом входит Г

Х – я так ждал тебя и так рад тебя садись пожалуйста гость садится за стол, принюхивается.

Г – осматривая блюда – это все для меня

Х – конечно только для тебя и я так буду рад если ты это примешь от меня

Г – мне не хочется…

Х – неверно, тебе очень хочется и я это точно знаю. Почему же ты отказываешься?

Г – Я не могу принять это от тебя, мне неудобно!

Х – что значит неудобно, ведь я так хочу чтобы ты принял все это, для кого я это приготовил и так старался и какое наслаждение я получу если ты все это съешь!

Г– -может ты и прав, но я не хочу принимать угощение!

Х – да ты не принимаешь угощение, а делаешь мне огромное одолжение тем, что сидишь у меня и кушаешь то, что я приготовил. Ведь я приготовил это не ради тебя, а потому что наслаждаюсь тем, что ты принимаешь от меня. Поэтому получение тобой это не пеолучение, а одолжение, ради меня получи все это. Это с твоей стороны будет вовсе не получением а оказанием мне большого наслаждения. Выйдет, что не ты получаешь угощение, а я получаю от тебя огромное удовольствие! Ты даешь мне, а не я тебе!

Х подвигает тарелку гостю

Г отодвигает ее

Х смотря умоляюще на Г снова подвигает ему блюдо

Г снова отодвигает

Х показывает вздохами и взгладами насколько он страдает и просит, изображает из себя просящего

Г всем своим видом все более изображает из себя дающего, оказывающего услугу Х

Х – умоляю тебя сделай мне приятное, ради меня…

Г начинает кушать но постоянно останавливается, а хозяин тут же упрашивает его и только тогда Г проджолжает кушать. Х пододвигает Г все новые блюда и каждый раз умоляет принять, вернее, дать ему этим наслаждение

Г – если я уверен, что кушаю ради тебя, потому что тебе приятно, а не потому что я хочу кушать, то ты становишься просителем, а я даю тебе наслаждение тем, что получаю от тебя. Но для этого я должен быть уверен, что кушаю только ради тебя,

Х – ну конечно же ты кушаешь ради меня, ведь ты сидел за столом и ничего не желал брать, пока я тебя не уговорил, не доказал тебе, что ты не просто кушаешь, а делаешь мне приятное, пришел дать мне наслаждение.

Г – но если я получил бы от тебя что нибудь другое, на что у меня нет желания, а просто ты бы мне предложил что-то принять, я бы не насладился получением от тебя. А ты не видя как наслаждаюсь я от полученного, не получил бы удовольствия. Выходит, что я должен наслаждаться и только в мере моего наслаждения, наслаждаешься ты.

Х – я ведь знаю как ты любишь все эти блюда, и сколько точно ты в состоянии съесть и точно эти 5 блюд я и приготовил. Я ведь знаю твой голод и стремление именно к этому и не к чему более в жизни. Зная это, я ощущаю как наслаждаешься ты, а потому возникает во мне наслаждение тем, что ты наслаждаешься моими блюдами. И нет во мне сомнения, что мое удовольствие от тебя необосновано.

Г – а я, как я могу быть уверен, что наслаждаюсь только потому что ты этого ждешь и все приготовил ради меня, и не могу я отвергнуть тебя, а получая от тебя, этим даю теюе удовольствие?

Х – да просто пеотому что ты полностью отказался получать поначалу, и только уверившись в том, что это делаешь ради меня, начал получать. Ты ведь сам в каждом куске получаемого ощущаешь, что это поглощаешь, получаешь ради меня, ощущаешь какое удовольствие этим доставляешь мне!

Г – именно если я, каждый раз когда получаю, думаю, что получаю это только ради тебя, иначе бы отказался получать, именно сопровождая свое получение намерением «ради тебя», я избавляюсь от стыда и горжусь тем, что даю тебе наслаждение.

Х – Так скушай же все, потому что на все у тебя есть желание и тогда и я получу все наслаждение, которое ты мне можешь дать!

Г – но вот я все съел и насладился и не от чего более наслаждаться и мое наслаждение прошло и исчезло, ведь я уже ничего не желаю более и более не могу ни себе ни тебе доставить наслаждение. Так что же далее?

Х – не знаю! Мне ты дал полное наслаждение тем, что принял все от меня. Что же еще я могу сделать ради тебя, чтобы ты снова и снова непрерывно наслаждался. Каак ты можешь снова хотеть кушать, если съел все? Откуда у тебя может появится новое желание?

Г – но мое желание насладиться обратилось в желание насладить тебя, а если я сейчас прекращаю наслаждаться, как я могу более доставить тебе удовольствие? Ведь не могу же я сам в себе сотворить желание еще на 5 новых порций пищи?

Х – я также не готовил для тебя ничего более того, что ты желал, к чему у тебя был голод. С моей стороны я сделал все. Твой вопрос сводится к тому "А как можно непрерывно наслаждаться, чтобы голод не гас под наполнением наслаждением.

Г – но если наслаждение не заполняет чувство голода, оно не ощущается как наслаждение, ведь ощущение наслаждения именно от наполнения недостатка. Я если бы не был голоден, не смог бы наслаждаться и не смог бы насладить тебя. А если чувство голода исчезает при насыщении, как бы мне изобрести способ оставаться неудовлетворенным постоянно, чтобы постоянно мог бы себя наполнять и постоянно своим все новым наслаждением доставлять удовольствие тебе?

Х – для этого необходим иной источник голода и иной источник наслаждения, потому что то, чем пользовался ты, голод и наслаждение от пищи, взаимно уничтожают друг друга.

Г – я придумал! Дело в том, что я отказался от самонаслаждения, от ощущения наслаждения не ощущая тебя, дающего. Отказался настолько, что находилась передо мною все угощение, а я не желал его принимать, потому что испытывал стыд. Это ощущения стыда было настолько сильным, что я готов был остаться голодным, но только бы не ощущать стыд, не ощущать себя получающим.

Х – Но затем, убедившись, что ты уже не получаешь ради себя, ты начал получать ради меня. От этого ты наслаждался и пищей и удовольствием оказываемым мне. Поэтому пища должна быть по твоему желанию – ведь не получая от нее наслаждения, какое же удовольствие ты доставишь мне?

Г – но этого недостаточно если я получаю ради тебя, зная что ты наслаждаешься мною. Если мое наслаждение от того что наслаждаешься ты, то источник моего наслаждения не в пище, а в тебе. Я должен ощущать как ты наслаждаешься.

Х – я тебе показываю это совершенно явно!

Г – Да, но от чего зависит мое ощущение наслаждения – от тебя, т.е. от того кого я наслаждаю. Т.е. мое ощущение зависит от того насколько мне желательно тебя насладить, а значит насколько ты велик в моих глазах, в моем представлении.

Х – что же я могу сделать?

Г – Если бы я знал о тебе больше, знал бы тебя ближе, если ты действительно велик, мне бы открылись при этом твое величие и могущество. Тогда бы я наслаждался не только тем, что наслаждаю тебя, но к этому бы добавилось осознание «Кого я наслаждаю!». Тогда, если ты действительно велик, мое наслаждение было бы пропорционально раскрытию твоего величия.

Х – Это зависит от Меня?

Г – смотри, если я отдаю, мне важно сколько я отдаю и кому я отдаю. Если это любимый мною человек, например мои дети, то насколько я их люблю, в этой мере я готов им отдать, потому что я при этом наслаждаюсь. Если ко мне в гости заходит просто человек с улицы, я готов дать ему кое-чего, ради сострадания, т.е. потому что страдаю при виде чужих страданий или потому что надеюсь, что если сам буду нуждаться и мне помогут так же.

Х – на этом принципе устроена вся взаимопомощь общества, потому что люди поняли, что если не будет взаимопомощи, каждому будет плохо, т.е. и им самим, когда они вознуждаются в этом. Т.е. эгоизм заставляет человека отдавать, но это не отдача, а просто этим человек как бы обеспечивает себя в будущем.

Г – Я думаю что о такой отдаче даже нечего и говорить, потому что все наши виды благотворительности не более как закамуфлированное получение, обеспечение себя, своих близких.

Х – так как же я конкрктно могу дать тебе большее наслаждение, чем то, что находится в пище?

Г – это уже зависит не от тебя а от меня. Если ко мне вместо простого человека с улицы зашел бы в гости некто очень уважаемый, я давая ему, получил бы большее наслаждение, чем давая то же самое простому человеку.

Х – значит твое наслаждение зависит не только от пищи, а от того, кто ее приготовил для тебя! Что же я могу сделать, чтобы ты меня больше уважал?

Г – Поскольку я получаю не ради себя, а ради тебя, т.е. отдаю тебе, то чем больше я буду уважать тебя, тем больше получу наслаждения от того, кому же я даю!

Х – как же я могу стать в твоих глазах значительнее?

Г – расскажи мне о себе, покажи мне кто ты. Тогда я смогу испытать наслаждение не только от количества и качества получаемого, но и от того кто мне дает, с кем есть у меня связь. Тогда самая малая порция пищи, полученная от большого человека, станет равносильна получению огромной порции, ведь удовольствие пропорционально Твоему величию в моих глазах.

Х – значит для того, чтобы наслаждение стало большим, я должен раскрыть себя, ты обязан постичь меня?

Г – именно этим образуются во мне новые ощущения голода – желание отдать тебе станет большим, пропорционально ощущению твоего величия, а не потому что я желаю избежать ощущение стыда, что ощущение стыда не позволяет мне насытиться.

Х – таким образом ты начинаешь ощущать не чувство голода, не это тебя привело ко мне, а мое величие и желание доставить мне удовольствие?

Г – а что в этом плохого? Ведь т.о. я могу получить в том же ограниченном количестве еды наслаждение вл много раз превышающее то, что дейсьтвительно находится в ней, ведь я добавляю к чувству голода еще одно чувство «голода» – желание дать тебе.

Х – Его я также должен наполнить?

Г – нет! Это желание и его наполнение я создаю в себе сам! Мне для этого только необходимо познать тебя. Раскройся мне и тогда я сам создам, вследствие этого, в себе желание отдать тебе и получу наслаждение от отдачи, а не от аннулирования чувства стыда.

Х – что же ты выйграешь от этого кроме того, что твое наслаждение станет большим?

Г – есть еще один большой и основной выйгрыш – в том, что если я создаю в себе новое желание, кроме голода, я хозяин этого желания, я могу его постоянно увеличивать, постоянно наполнять наслаждением, постоянно наслаждать тебя, тем, что наслаждаюсь я.

Х – Это желание не исчезает при наполнении, как голод от насыщения?

Г – нет, потому что я постоянно могу создавать все большее впечатление в себе от твоего величия, будут постоянно появляться новые желания отдать, получая я буду эти желания реализовывать и этот процесс может быть бесконечным.

Х – от чего же он зависит?

Г – только от того, чтобы постоянно раскрывать все новые твои заслуги и величие!

Х – получается, что для того, чтобы даже самонаслаждаться постоянно, чтобы при получении даже эгоистического наслаждение, оно бы не нейтрализовывало чувство голода, а наоборот, могло бы его при этом получении все больше развивать и увеличивать, необходимо создать в себе новый недостаток – желание ощутить дающего.

Г – да, и кроме этого, чтобы получение наслаждение, пищи от хозяина, раскрывало, одновременно с наслаждением, его величие. Чтобы раскрытие хозяина и пища были бы одним и тем же, чтобы само наслаждение, пища давало знание о дающем его, чтобы дающий, пища, его свойтсва – были бы одним и тем же.

Х – тогда выходит, что изначально то, что ты желаешь – желаешь подсознательно раскрытие дающего? Это является для тебя на самом деле наполнением и ничего более.

Г – я поначалу даже не понимал, что это и являлось моим желанием. Я вижу только пищу и считаю, что желаю ее, так мне представляется.

Х – а это так мною специально подстроено! Чтобы постепенно развилось в себе твое собственное желание, чтобы ты сам как бы его создал, и чтобы ты сам бы его наполнял, т.е. был бы и за Г и за Х сразу.

Г – зачем же все так устроено?

Х – Именно потому чтобы привести тебя к совершенству: чтобы ты сам пожелал самого соввершенного, достиг бы сам наполнения им, смог бы постоянно им наслаждаться и это наслаждение было бы ничем не ограничено.

Г – Почему же я изначально ничего об этом не знал? Я ведь видел вокруг себя только всевозможные предметы, к которым стремился, не подозревая, что в итоге я стремлюсь к Тебе.

Х – это создано спе5циально так для того, чтобы из совершенногонеощущения меня, ты бы сам пришел ко мне, создал бы сам в себе истинное желание.

Г – но если я создаю в себе это желание, то где же ты?

Х – Я в тебе и создал изначально простое эгоистическое желание, и я развиваю его тем, что создаю вокруг тебя все новые объекты наслаждения.

Г – но зачем мне все это?

Х – именно для того, чтобы убедиться в том, что никакая погоня за прямым наслаждением не наполнит тебя.

Г – я это уже и так вижу: как только я достигаю того, чего желаю, мое наслаждение от этого мгновенно пропадает и я вновь желаю только уже большего и иного. Таким образом я нахожусь в постоянной погоне за наслаждением, но никогда его не испытываю, потому что как только вот оно должно придти, я ощущаю его максимум на мгновевние и оно тут же исчезает.

Х – Но именно поэтому ты развиваешь свое самопознание, постигаешь никчемность такого существования.

Г – но ведь до тех пор, пока ты не раскрыл мне картину происходящего, я не понимал смысл и цель всего происходящего!

Х – эта катина раскрывается только после того, как ты окончательно убеждаешься в бесцельностти своего эгоистического существования, осознаешь, что надо искать новый метод поведения, познать свой корень и смысл своей жизни.

Г – Но этот процесс продолжается много тысяч лет, где же ему конец?

Х – Нет ничего, чтобы было сотворено зря, все сущетствует только для того, чтобы привести все творение к осознанию иного типа существования. А процесс это медленный, потому что каждое самое маленькое желание должно прозреть и быть осознанным как негодное для применения в том виде, в котором оно изначально в тебе заложено.

Г – а много ли таких желаний во мне?

Х – очень много, под стать тому наслаждению, которое ты в будущем получишь. Но наслаждение от приема угощения не меняется, не можешь ты съесть больше одного обеда, вместимость твоего желудка неизменна, и потому получаемое в него наслаждение, исходящее от меня, неизменно. Но тем, что ты вкушаешь ради меня, эта мысль создает в тебе новое желание и новое наслаждение, кроме наслаждения от пищи. И это наслаждение, его величина и сила, количество и качество, зависит только от тебя: насколько тебе приятно вкушать ради меня.

Г – Как же мне захотеьб еще больше получать наслаждение ради тебя?

Х – это зависит насколько ты ценишь, уважаешь меня, насколько я велик в твоих глазах.

Г – как же мне больше оценить Тебя?

Х – А для этого ты просто больше должен узнать обо мне, увидеть меня во всех моих делах, проверить и убедиться насколько я действительно велик, могущественнен, милосерден и добр.

Г – Так покажи мне себя!

Х – Если эта твоя просьба исходит из желания насладиться ради меня, я тебе откроюсь. Но если твоя просьба исходит из желания насладиться видением Меня, чтобы получить наслаждение для себя, я тебе не откроюсь, а еще более скроюсь от тебя.