6

В кроватке из светлого дерева надрывался криком Дэнни, личико его покраснело от натуги, ручки и ножки судорожно дергались.

Для Джейн и Элджи, которые почти одновременно вбежали в детскую все отошло на задний план при виде душераздирающего зрелища. Главный виновник такого состояния малыша был обнаружен на полу. Тряпичный котенок был немедленно возвращен в кроватку. Но Дэнни и не думал успокаиваться. Даже на руках у Элджи он продолжал отчаянно плакать, все его тельце сотрясалось от непонятного горя.

— Наверняка он хочет есть, — решил наконец Элджи. — Ты не могла бы подержать его, пока я спущусь вниз и приготовлю ему бутылочку смеси?

— Ты уверен, что так будет лучше? — Странная нерешительность овладела Джейн. — Я хочу сказать, что, может, на руках у отца ему будет спокойнее? А я спущусь на кухню готовить ему бутылочку.

— Ты же видишь, как ему «спокойнее» на руках у отца. — В этот момент притихший было малыш снова зашелся от крика. — Попробуй, может, тебе больше повезет. К тому же я лучше знаю, где что лежит на кухне. Ты потеряешь много времени на поиски.

— Ну что ж, тогда… — Джейн протянула руки. — Иди ко мне, маленькое чудовище.

На секунду ей показалось, что Элджи передумал, слишком уж пристально смотрел он на нее, будто оценивал ее возможности. Она уже готова была возмутиться и сказать, что если он не доверяет ей своего драгоценного сына, то… Но тут выражение на лице Элджи изменилось, и он бережно положил плачущего ребенка ей на руки.

— Не волнуйся, я позабочусь о нем, — резко сказала она ему, толком не понимая, почему она это сказала; наверное, ей показалось, что Элджи нуждается в ее заверении. — Опыта обращения с младенцами у меня практически нет, но я постараюсь.

— Я уверен, ты справишься. — Голос Элджи звучал как-то странно. — Я быстро, спущусь вниз и обратно.

Но он продолжал стоять и смотреть на нее.

— У нас все будет хорошо, — успокаивала его Джейн. — Я крикну, если понадобится твоя помощь.

Элджи приложил ладонь к щечке малыша. В его жесте была трогательная нежность, которая болью отозвалась в сердце Джейн. Как и в больнице, где она впервые увидела их вместе, ее поразила несоразмерность мужской силы Элджи и беззащитного крошечного существа. Она до боли прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться.

— Тише, тише, мой маленький, — прошептал Элджи. — Не надо так расстраиваться.

Дэнни утих, его крик сменился прерывистыми всхлипами. Не успела Джейн порадоваться наступившему затишью, как личико малыша снова сморщилось и новый приступ яростного плача оглушил их.

— Хорошо-хорошо, иду! — скривился Элджи. — Видимо, ничто, кроме бутылки, не сможет тебя утихомирить. Скоро она у тебя будет!

Оставшись наедине с ребенком, Джейн повела себя так, как ей подсказывал инстинкт. Она прижала беспокойного малыша к груди и стала медленно расхаживать по комнате. Из неведомых глубин памяти к ней на помощь пришла колыбельная песенка, которую когда-то давным-давно пела ей мать, и Джейн принялась тихонечко напевать:

Буду я среди лугов пить, как пчелы, сок цветов. Ночью лютик даст мне кров, Там засну под крики сов…

Оказалось, ритмичное пение действовало на Дэнни успокаивающе. Он замолчал и стал прислушиваться к незнакомому голосу, при этом удивленно таращил на нее свои большие глаза.

— Тебе понравилось, мое сердечко? Что бы еще тебе спеть?

Порывшись в памяти, она стала петь на мотив колыбельной детские стихи и считалки, покачивая Дэнни на руках. Он еще немного похныкал, но постепенно окончательно успокоился, перестал дергать руками и ногами, личико его приобрело нормальный цвет.

— Какой ты у меня молодец, — похвалила его Джейн, теперь она чувствовала себя увереннее.

Но она решила не искушать судьбу и продолжала расхаживать по комнате, тихонько напевая все, что приходило в голову. Теплое тельце младенца у груди наполняло ее светлой радостью. От него пахло неповторимым детским ароматом, к которому примешивались запахи лосьона, которым протирал его Элджи, и детской присыпки. Ей хотелось уткнуться лицом ему в шейку и глубоко вдыхать его чудный нежный аромат. Ребенок вдруг шумно вздохнул и стал ручонками и ротиком прижиматься к ее груди.

— Мой милый! Так ты действительно проголодался. Но, боюсь, я ничем не могу тебе помочь. Здесь для тебя, увы, ничего нету, — прошептала она дрожащим голосом. Беззащитный ребенок, инстинктивно ищущий у нее живительный для себя источник, поразил ее прямо в сердце, острая пронзительная любовь к нему переполнила Джейн. Откуда-то пришла твердая уверенность: что бы впредь ни случилось, она ответственна за его безопасность. — Потерпи немножко, папочка скоро принесет тебе молока.

И она снова принялась ходить по комнате из угла в угол, напевая очередную колыбельную, которая сочинялась у нее сама собой. Она была так поглощена новым для нее занятием, что не услышала шагов Элджи на лестнице и не заметила, как он вошел в детскую, поэтому вздрогнула, когда увидела его, стоящего у двери и молча наблюдающего за ней.

— Ой, ты напугал меня, я не слышала, как ты вошел.

— Я так и понял. — Он перевел взгляд на ребенка. — Похоже, у тебя волшебные руки.

— Просто я пела ему… какие-то милые глупости из времен своего детства.

— Будем надеяться, что это… — Элджи показал на бутылочку со смесью, — окончательно уладит дело. Он подошел и встал рядом, и Джейн машинально протянула ему малыша для кормления. — Не… — Он как будто поперхнулся и не сразу смог договорить. — Лучше не беспокоить его. Сама покормишь. Садись сюда… — Поддерживая под локоть, он подвел ее к темно-синему креслу с высокой спинкой, стоявшему у окна, и помог ей сесть, не потревожив ребенка, — Удобно?

Слишком взволнованная его близостью и ответственностью момента, чтобы говорить, Джейн молча кивнула, не сводя с него глаз.

— Ну вот, котик… — Элджи снял с бутылочки колпачок и передал Джейн. — Полагаю, именно это ты и требовал.

Как во сне, Джейн медленно взяла бутылочку, устроила поудобнее Дэнни и поднесла к его маленькому ротику соску бутылочки. Невольно радостный смех вырвался у нее, когда малыш с готовностью открыл рот и, крепко захватив соску, стал жадно чавкать.

— Вы только посмотрите на него! — Она легко коснулась нежной как персик щечки. — Можно подумать, что его весь день морили голодом. Да он просто маленький обжора, правда? Он…

Слова ее повисли в воздухе из-за глухого молчания человека, стоявшего рядом с ней. Радость ее потускнела, она испуганно посмотрела на него и встретила пристальный взгляд, устремленный на нее, а не на Дэнни. — Что?.. Я делаю неправильно?

— У тебя прекрасно получается, — ответил он, и его акцент стал заметнее, что бывало с ним, как уже заметила Джейн, во время большого волнения. — Дэнни успокоился… и кушает хорошо. Чего еще можно желать?

Джейн мучительно захотелось остановить это мгновение. Как было бы чудесно, если б Дэнни стал их общим сыном, чтобы они могли вместе заботиться о нем как настоящие родители. Из какой глубины ее подсознания вылезло такое желание, она не знала, потому что до настоящего момента ей это и в голову не приходило. Наверное, источником стал тот острый болезненный приступ любви к беззащитному маленькому плачущему человечку, лишенному материнской заботы.

— Можно дать ему все это выпить? — нетвердым голосом спросила она, чувствуя на себе его изучающий взгляд.

— Пусть, если хочет, — тихо сказал Элджи. — Тогда, возможно, на остаток ночи он даст нам передышку. Я уж думал, он никогда не замолчит.

— По крайней мере, он доказал, что с легкими у него все в порядке. Минуты через две он уже будет спать.

«Остаток ночи», «правда в том…», «если ты настаиваешь, я расскажу тебе правду…» — обрывки его фраз из их разговора пронеслись в голове Джейн. Она задрожала, припомнив, что последняя фраза — обещание рассказать о ее прошлом — прозвучала как угроза.

— Тебе холодно?

Вопрос Элджи прозвучал так неожиданно, что испугал ее.

— Нет-нет, со мной все в порядке. — Джейн бросало то в жар, то в холод, как при лихорадке, и голос, дрогнув, выдал ее состояние.

— Ты уверена? — Он явно не поверил ей и требовал честного ответа.

— Наверное, немного устала, — призналась Джейн и услышала, как он выругался себе под нос.

— Прости! Я совершенно забыл, что ты только сегодня из больницы. Теперь давай мне Дэнни.

— Со мной все в порядке.

Джейн постаралась смягчить неожиданно прорвавшиеся в ее голосе резкие нотки. Ей никак не хотелось отдавать малыша в руки Элджи, предстоящая разлука с теплым маленьким комочком, лежащим у ее груди, вызвала у нее неожиданный внутренний протест.

— Он уже почти доел… Ну вот и все… Наглотались воздуха, молодой человек, теперь давайте его выпустим обратно. — Она подняла его на коленях вертикально и нежно погладила по спинке. — Как мы сейчас… Вот молодец! — Она тихонько засмеялась, когда Дэнни издал громкий звук и его маленькое тельце содрогнулось. Мимолетом взглянув на Элджи, она перестала смеяться и поспешила опустить глаза, не в силах вынести его пронзительного взгляда. Казалось, он пытается проникнуть в ее мысли, в ее душу, выведать глубинные тайны. — Не надо! — взволнованным шепотом произнесла Джейн, толком не понимая, почему и о чем просит.

Она почувствовала, что он пошевелился, но не решилась посмотреть ему в лицо, поэтому была застигнута врасплох, когда его теплые губы нежно коснулись ее шеи. Она мгновенно замерла с широко распахнутыми глазами, по-прежнему поддерживая Дэнни под спинку. Теплое дыхание Элджи буквально заворожило ее сразу, пробудило желание, привело в состояние восторженного транса. С ней творилось то же самое, что и в начале вечера. Прошло всего несколько часов, а как изменилось ее представление о нем! Тогда их отношения казались ей более простыми и в определенном смысле более ясными, но за это время она узнала о нем столько нового, что они приобрели запутанный сложный характер, в чем ей еще предстояло разобраться. Поэтому, когда Элджи снова склонился к ней, Джейн нашла в себе силы воспротивиться.

— Не надо! — твердо повторила она. Она почти физически ощутила, как он напрягся. Он еще постоял некоторое время, ничего не предпринимая, а потом медленно убрал руку с ее плеча.

— Извини! — На этот раз в его голосе прозвучали какие-то новые нотки.

Элджи отошел от нее и, прислонясь к дальней стене, молча смотрел, как она укачивает Дэнни.

Чувство неловкости побудило Джейн заговорить первой.

— Он засыпает. Похоже, мы одержали победу.

— На этого злодея ушла почти вся ночь. А теперь давай его сюда, — прозвучало как приказ, а не как просьба.

Джейн не посмела ослушаться и с тихим вздохом положила ему на руки младенца, однако в этот момент сонные глаза Дэнни с тяжелыми веками вдруг распахнулись.

— Он еще не совсем заснул… — начала было Джейн, но косой взгляд Элджи заставил ее замолчать.

— Все равно ты уже достаточно поработала.

Голоса он не повысил, но была в этом замечании такая внутренняя сила, которая заставила Джейн понять, что любое сопротивление с ее стороны бессмысленно.

— Тебе следует лечь спать, у тебя усталый вид.

— Я хорошо себя чувствую.

Она не ждала, что ее слова возымеют какое-то действие на него, так оно и вышло. Он просто пропустил их мимо ушей.

— Ты побледнела, и глаза у тебя такие же сонные, как у Дэнни. Доктор Харви не простит мне, если у тебя начнется ухудшение после первого трудового дня.

— А как быть с Дэнни?

— Я присмотрю за ним… Джейн, не надо спорить. Ты отправляешься к себе и ложишься спать.

— Ты обращаешься со мной как с ребенком, — с недовольной гримасой сказала Джейн, упрямо оставаясь в комнате.

— В данный момент ты и ведешь себя как ребенок, — строго ответил Элджи. — И не думай, что, раз у меня на руках Дэнни, я не смогу применить силу.

Он и на такое способен. В его глазах читалась скрытая угроза, и Джейн понимала, чем рискует, но не могла заставить себя двинуться с места. Ей не верилось, что эта ночь так и кончится ничем. А ведь как чудесно начинался вечер, как у нее кружилась голова в предвкушении ночи, когда им с Элджи — она была в этом уверена — предстояло стать любовниками. Наверное, она сама все испортила, когда нашла фотографию Камиллы, а потом этот затянувшийся спор. Пожалуй, и это все им не помешало бы, если бы не Дэнни. Впрочем, поздно разбираться в этом среди ночи. И этот человек по имени Элджернон Мартинелли, нежданно ворвавшийся в ее жизнь, по-прежнему остается для нее загадочной фигурой. Но одно узнать она успела: когда у него такое выражение лица, как сейчас, можно биться головой об стенку, но своего решения он не изменит. Придется смириться и поступить так, как он сказал.

— Джейн… — с тихой угрозой произнес Элджи, — немедленно в постель.

Джейн неохотно поднялась с кресла.

— Слушаюсь, сэр! — приглушенным голосом отчеканила она, насмешливо вскинув ладонь в военном приветствии.

На лице Элджи мелькнула улыбка, тем не менее он решительно мотнул головой, показывая ей на дверь.

— Спокойной ночи, — пожелал он ей, словно подвел черту под первым днем ее пребывания в его доме.

Джейн вдруг пришла в голову глупая идея — подойти и поцеловать его на прощание. Интересно, как он себя повел бы? Нет, пожалуй, не стоит рисковать. К тому же она действительно чувствовала себя не просто усталой, а измотанной — день получился длинным и напряженным.

— Тогда желаю спокойной ночи, — тихо сказала она и заставила себя направиться к двери. Но, перед тем как покинуть детскую комнату, не удержалась и оглянулась посмотреть на человека, который овладел ее сердцем за столь короткий срок.

Элджи не смотрел ей вслед, все внимание его было сосредоточено на Дэнни, и она поняла, что он уже успел выбросить ее из головы.

Утром Джейн проснулась в состоянии безысходного отчаяния, источник которого она не смогла сразу определить. Лежа на мягкой постели в роскошной и уютной спальне и глядя в потолок, она пыталась разобраться, что могло послужить причиной такого настроения. Прежде всего, она обратилась к событиям предыдущего дня, вспомнила свое радостное возбуждение и разочарование, фотографию Камиллы и ее трагическую судьбу.

— Нет, — вслух произнесла она, — все это не могло привести меня в такое состояние.

Даже последнее воспоминание, которое до сих пор жгло обидой, о том, как Элджи отправил ее в приказном порядке спать, дав понять, что ей нет места в его личной жизни, не могло довести ее до такого отчаяния. Конечно, есть разница — провести ночь в жарких объятиях Элджи или в одинокой постели, проливая по этому поводу слезинки обиды в ночной тишине. Но причины ее черной тоски лежали где-то более глубоко, она была замешена на чувстве утраты, на каком-то тяжелом обстоятельстве ее прошлой жизни, но Джейн не знала, что это за обстоятельство. В таком состоянии она пребывала в первые дни после смерти матери, событии для нее вдвойне трагическом — помимо потери самого близкого ей человека, она оказалась одна-одинешенька на всем белом свете.

— Да что ж это такое? Никуда не годится! — громко вслух сказала она себе. — Нечего без толку копаться в себе. Вставай и займись чем-нибудь! В конце концов, у тебя есть обязанности — заботиться о Дэнни.

Дэнни! Вспомнив о малыше, она сорвалась с постели, накинула бледно-зеленый шелковый халат, составлявший гарнитур с ночной рубашкой, и не потрудилась даже завязать пояс.

Как там Дэнни? Она выскочила в коридор и прислушалась — в доме царила абсолютная тишина. Малышу пора уже проснуться для утреннего кормления. Впрочем, внеочередное ночное кормление могло позволить ему поспать подольше. Может, все благополучно? В таком нервном и растерянном состоянии она пересекла коридор и стремительно вошла в детскую комнату. Первое, что она увидела сразу, — это пустую кроватку малыша. Не было даже белья, один матрасик.

— Дэнни!

Леденящий ужас завладел ее сердцем. Где ребенок? Что с ним случилось? К счастью, она не успела удариться в панику, потому что услышала слабые звуки, доносившиеся из соседней по коридору комнаты. Она сразу узнала голос Дэнни. Не задумываясь, можно или нельзя, она открыла дверь комнаты и, сделав несколько торопливых шагов, застыла на пороге, поскольку оказалась в спальне Элджи.

Прежде всего ее поразила простота дизайна, сочетание белых стен с синими гардинами, ощущение простора. Из мебели в комнате было только самое необходимое. А прямо перед ней, скрестив по-турецки ноги, восседал Элджи собственной персоной. В черной рубашке и синих брюках свободного покроя, из которых торчали босые ступни ног. Волосы его были слегка взъерошены, как бывает после сна. На руках он держал Дэнни и, склонив голову, смотрел ему в лицо. Ее появления он не заметил, что давало Джейн возможность спокойно наблюдать за ними. И снова, как и в первый раз, у нее навернулись на глаза слезы умиления при виде мужской силы в сочетании с младенческой хрупкостью. Она даже не смогла бы ответить, кто из них волнует ее больше. Единственное, что она хорошо знала: эти двое — большой и крошечный — за короткое время стали для нее безмерно дорогими, самыми важными, необходимыми как воздух.

Дэнни дрыгал ручками и ножками, издавал нежные звуки, которые издают все дети в его возрасте, и пускал пузыри. Элджи нежно улыбался ему, в ответ малыш радостно курлыкал.

Сердце Джейн дрогнуло. Вспомнив, как в запальчивости вчера она обвинила Элджи в неспособности скорбеть о погибшей любви, Джейн стало мучительно стыдно. Кто дал ей право судить его? Надо тихо уйти и оставить их наедине.

Осторожно повернувшись, она направилась к двери, но запуталась в поясе халата, волочившемся по полу, споткнулась и, чтобы удержать равновесие, выбросила вперед руку, которая ударилась о дверь. На стук Элджи мгновенно поднял голову, глаза его вспыхнули при виде Джейн.

— Доброе утро, — застенчиво произнесла она и улыбнулась, чтобы избавиться от чувства неловкости.

Он не улыбнулся в ответ, его холодный немигающий взгляд заставил Джейн внутренне поежиться.

— Доброе утро, любимая. — Ироническая интонация придала этому теплому слову оскорбительное звучание.

Но не это заставило Джейн зажать рот рукой, чтобы приглушить рвущийся наружу крик. Что-то произошло в ее голове, когда говорил Элджи. Как будто там с потрясающей ясностью внезапно высветилось нечто, доселе скрытое от нее.

— Сон! — прошептала она дрожащим голосом. — Это был сон!

— Сон? — переспросил Элджи и нахмурился, но Джейн только головой качала.

Словно отдельные кадры фильма возникали в ее голове видения, то яркие и отчетливые, то расплывчатые и таинственные.

— Сегодня ночью мне приснился сон.

Она снова задумчиво покачала головой, потемневшие глаза выдавали напряженную внутреннюю работу в постижении смысла явленного ей сна.

— Было темно… наверное, это происходило ночью… я… находилась в машине.

— Черт возьми! — пробормотал Элджи, не сводя с нее напряженного взгляда.

Он бережно переложил Дэнни на постель, обложив его подушками, и подошел к Джейн.

Беспомощная в своем испуге, она робко протянула к нему руки, но встретила отстраненный взгляд.

— Машина? — спросил он. — Какая машина?

— Я… не знаю марки. Черная машина, большая… сиденья… кожаные… кремового цвета…

Элджи что-то пробормотал по-итальянски, но Джейн поняла только одно знакомое ей слово: «моя».

— Говоришь, это была твоя машина? Та, которая попала в аварию?

— Да. Что еще ты видела во сне?

— Я…

— Джейн! — Он снова разговаривал с ней тоном следователя. — Что еще тебе приснилось?

— Все так смутно и перепутано.

Джейн прижала к голове ладони и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Снова ночная тьма, вспышки фар встречных машин на дороге. Машина несется с угрожающей скоростью, которая вызывает у нее тошноту. Два голоса на фоне рева двигателя, один о чем-то просит… умоляет… Второй — холодный… гневный…

— Это был ты! — выпалила Джейн и открыла глаза. Элджи вздрогнул, с посеревшего лица на него смотрели не глаза, а два темных бездонных озера. — Это был ты! На месте водителя.

7

— Матерь Божья! — Элджи всплеснул руками. — А я-то и вправду решил, что ты начала вспоминать!

— Я начала! Ты же видишь, что…

Но тут же сникла под испепеляющим взглядом, который он бросил на нее, и робкая надежда, что этот сон даст толчок к восстановлению памяти, лопнула как мыльный пузырь.

— Я действительно подумала, что начала вспоминать, — сдалась Джейн с несчастным видом. — Ты ведь сказал, что машину я описала правильно.

— Да, ты правильно описала мою машину, — согласился Элджи. — Но если ты видела меня на водительском месте, то могу тебя заверить, ты не вспоминаешь, а фантазируешь.

Голова Джейн поникла, глаза погасли. Как ей не хотелось расставаться даже с крошечными обрывками своего прошлого. Чувство безмерного отчаяния, с которым она проснулась, продолжало мучить ее. Эти обрывки казались ей залогом того, что она вспомнит выпавший из памяти последний год ее жизни. Правда, Элджи сказал…

Внезапно она резко подняла голову, так, что взметнулись ее шелковистые волосы цвета меди, в лице снова появились краски.

— А ты хочешь, чтобы я вспомнила? — с вызовом спросила она.

— Конечно.

Ответ последовал почти сразу, и посторонний свидетель убежденно принял бы его за чистую правду. Но обостренное восприятие всего, что касалось Элджи — малейшее изменение в выражении его красивого лица или в интонации речи с легким акцентом, — дало Джейн основание усомниться. Она уловила секундное замешательство и напряжение. А его тяжелые веки мгновенно скрыли от нее выражение его глаз за длинными черными ресницами.

— Слова, всего лишь слова. А можно ли верить тебе? Говоришь, тебя не было в то время в Нью-Йорке? Но почему я должна верить тебе на слово? Я не знаю, правда ли это? Ты заявил, что человек, который вел машину…

— Я не заявил, — вставил Элджи с угрозой в голосе, глаза его потемнели от гнева. — Я сказал тебе…

— О, я хорошо помню, что ты мне сказал, но ведь ты мог сказать мне что угодно. С таким же успехом ты мог бы при желании заявить, что я была твоей женой, а Дэнни мой сын! Если бы ты сказал, что за рулем была я, мне пришлось бы поверить, потому что мне нечего тебе возразить.

Яростная тирада Джейн заставила Элджи сжать кулаки, он явно сдерживал чувства, которые в нем бушевали. Но Джейн была не в том состоянии, чтобы придавать значение его реакции. Слишком глубока была душевная рана, и ей было безразлично, что он думает сейчас о ней.

— Возможно, ты лжешь, чтобы скрыть от меня что-то.

— И что же я хочу скрыть? — повысил голос Элджи и прищурил глаза.

Судорожно соображая, что бы это могло быть, Джейн ухватилась за первое, что пришло в голову.

— Может, это ты был за рулем и стал виновником той…

Его искреннее изумление поставило Джейн в тупик. Она молча стояла и смотрела, как он смеялся, запрокинув назад темноволосую голову, какими ослепительно белыми казались его зубы на смуглом лице.

— В чем дело? — требовательно спросила она, опомнившись.

— О, Джейн, любимая… — растягивая слова, произнес Элджи сквозь смех.

И снова, как и в первый раз, милое обращение прозвучало с насмешливой иронией, что задело самолюбие Джейн.

— Теперь я понимаю, ты просто не способна логически мыслить, моя красавица. Если б я на самом деле был за рулем, как тебе, видимо, приснилось, неужели ты полагаешь, что славная американская полиция не докопалась бы до этого?

— Хорошо-хорошо, мне это привиделось! — резко оборвала его Джейн. — Машину вел не ты! Согласна. А… а тот… водитель… настоящий… он действительно погиб?

Настроение Элджи резко переменилось, трудно было поверить, что он только что смеялся. Он побледнел и затих.

— Да, — подтвердил он скорбно и нехотя — Погиб на месте.

Джейн нервно крутила в руках пояс халата.

— Я по-прежнему считаю, что мне следовало как-то…

— Нет! — Хлесткое «нет» не оставляло ей возможности препираться на эту тему. — Я уже говорил, твое вмешательство категорически нежелательно.

— Но тогда…

Ее прервал детский плач. Предоставленный самому себе, Дэнни, которому надоело смотреть в потолок, решил напомнить им о своем существовании. Мгновенно Джейн и Элджи оказались рядом с ним.

— Что случилось, малыш? — заворковала Джейн, озабоченно склонившись над ним, к большой радости Дэнни, поскольку шелковистые пряди ее рыжих волос показались ему новой блестящей игрушкой. — Ты есть хочешь?

— Совсем не хочет, — ответил за него Элджи. — Перед тем как тебе прийти, он как раз прикончил бутылочку. — Он показал рукой на незамеченную ею пустую бутылочку, стоявшую на столике рядом с кроватью. — Если все идет как положено, то я сильно подозреваю, что, набравшись с одного конца, он облегчился с другого. Наверное, его надо переодеть. Предоставляю это удовольствие тебе.

— Благодарю, — сухо ответила Джейн, радуясь про себя освобождению от неприятного разговора. Она подхватила малыша на руки. — Я уношу его, чтобы привести в порядок.

— А ты не хочешь вначале привести в порядок себя? Чтобы не упасть, когда понесешь его.

Проследив за его взглядом, Джейн посмотрела на себя. Халат нараспашку демонстрировал короткую ночную рубашку, которая едва прикрывала ее наготу. Сообразив, что в таком виде она явилась сюда и пребывала все время у него на глазах, Джейн ахнула и густо покраснела.

— Ты мог бы сказать мне! — обвинила она его, пытаясь запахнуть халат и одновременно прижимая к себе крошку Дэнни.

— Зачем? Я получал наслаждение от этого зрелища. — В голосе Элджи звучало самодовольство.

Он пристально следил за ее усилиями, лукаво усмехаясь. Он был явно доволен, что вогнал Джейн в краску.

— Впрочем, было бы от чего впадать в такую панику. Ты продемонстрировала не больше, чем, скажем, на пляже или…

— Мы не на пляже! — отрезала Джейн.

Она смутилась еще больше, поняв, что, пытаясь привести себя в приличный вид, своими телодвижениями только устроила ему куда более завлекательное зрелище. При этом в голову ей лезли и вовсе несуразные мысли: а как бы она чувствовала себя, окажись на пляже в ночной рубашке? Разумеется, причиной ее глубокого смущения была не одежда, а поведение Элджи. Она видела неприкрытый блеск его глаз, насмешливую самодовольную улыбку и этот наглый взгляд, устремленный на нее. Она догадывалась, какие мысли бродят в его голове, потому что они, по существу, совпадали с ее мыслями. Представлять, как его руки касаются ее тела, а губы сливаются в поцелуе с ее губами, мечтать о близости с ним и все это время держать на руках его трехмесячного сына — в этом есть что-то, граничащее с непристойностью.

— Подожди… — Элджи шагнул к ней. — Давай я помогу тебе.

— Спасибо!

Джейн искренне оценила, пусть и запоздалый, жест доброй воли с его стороны, уверенная, что он заберет у нее Дэнни и освободит ей руки.