26

Когда "фольксваген" тронулся, подпрыгивая на неровной мостовой, я спросил Кэри:

– Давно вы познакомились с Ньюгордом?

– Перед Рождеством.

– Значит, примерно с того времени он живет в Доме моряка? А как вы с ним познакомились?

– У нас есть Христианское студенческое общество. Мы помогаем престарелым и тому подобное.

– То есть он достался вам совершенно случайно?

– Да – Она подергала рычаг переключения скоростей, пока не прекратился скрежет. – Но почему вы...

Но я не собирался упускать инициативу.

– У него есть семья?

– Жена умерла десять лет назад, детей не было. Где-то в Дании живет сестра, тоже довольно пожилая. Так что...

Мы повернули за угол, и меня прижало к дверце, которая вдруг стала открываться. Я вскарабкался обратно на сиденье и спросил:

– Но разве "АПД-лайн" не может что-то для него сделать, чтобы вытащить из этой дыры? Вы не говорили об этом с миссис Смит-Бэнг?

– Вы ее знаете? Я с ней разговаривала. Но она утверждает, что не может платить большей пенсии – да он и сам уже не хочет уходить оттуда. Любит находиться в компании моряков.

Хотя, если подумать, почему миссис Смит-Бэнг должна платить ему что-то сверх пенсии? Вряд ли она ощущает себя особо обязанной члену команды, сделавшей "Скади" предметом сложного судебного разбирательства – с какой бы скоростью судно в тот раз не двигалось. К тому же факт особых выплат главному свидетелю мог быть неправильно истолкован судом.

Мы выехали на магистраль, пересекая две полосы движения. Кари беспомощно задергала рычаг переключения скоростей, наш "фольксваген" как испуганный заяц заметался между другими машинами. Я вздрогнул, когда белый "мерседес" неожиданно вынырнул сзади, не переставая сигналить, обогнул нас и исчез впереди.

– Все-таки я лучше управляюсь с катерами, – серьезно сказала Кэри.

Я кивнул, перевел дух, и ей удалось, наконец, вставить свой вопрос:

– Зачем вы приехали к нему с бутылкой виски?

– Хотел сделать подарок. Наверное, теперь ею завладеет этот мерзавец Рууд?

– Нет. Хотя я много раз его просила. Будь так, Ньюгорд давно бы бросил пить.

– Блажен, кто верует, – пробормотал я.

– Что вы сказали?

– Так, ничего. Поверьте – знай я, что он алкоголик, ни за что не привез ему виски. – Ой ли? Впрочем, я не собирался сейчас решать эту моральную проблему. – Вы знаете, что Ньюгорд – важный свидетель по одному судебному делу?

– Да, – согласилась Кэри.

– Вы слышали о человеке по имени Йонас Стэн?

– Мне рассказывал механик Ньюгорд. Сказал, что тот ему не понравился.

– Может быть, но убили его совсем не поэтому.

– Его убили?! – изумилась Кэри.

Знаете, почему женщины никогда не будут править миром? Да просто потому, что им лень будет раскрыть газету и узнать, что им уже давно дано такое право. А ведь статьи об убийстве Йонаса Стэна поместили на первых полосах газет, не говоря уже о сообщениях по радио – если верить словам миссис Смит-Бэнг.

Я стал рассказывать ей всю историю. Когда закончил, Кэри осторожно спросила:

– Значит, вы считаете, что убийство совершил не Ли?

– Ну почему же... – Ли вполне мог это сделать, хотя, скорее просто помогал убийце. – Но сейчас нам важнее понять, почему убили Стэна. Ньюгорд не говорил вам, о чем они беседовали?

Кэри наморщила лоб, стараясь вспомнить. Красивые длинные волосы, четкий профиль, белоснежная кожа – на нее приятно было смотреть. Хотя в голубых глазах проглядывала какая-то излишняя прямолинейность.

– Мне кажется, он рассказывал о той катастрофе... и о своем спасении.

Замечательно. Просто великолепно. Оказывается, они не обсуждали, какая была в тот день погода. Как и не проблемы экологии или уличного движения.

– Ну что же, – сказал я, сдерживая себя, – если сумеете узнать у Ньюгорда, что говорил Стэн, это очень поможет делу.

– А с какой стати я должна вам помогать?

Я выдержал паузу.

– Да потому, что из-за этого убили Стэн! А десять дней назад убили другого человека – того, с кем Стэн недавно разговаривал. Но вы можете не беспокоиться и продолжать изображать добрую самаритянку.

Она уставилась на меня. Оставленный без присмотра "фольксваген", ринулся на идущий рядом автофургон, как терьер на слона. Мы одновременно схватились за руль, пытаясь уйти от столкновения. Когда опасность миновала, Кэри спросила:

– Вы хотите сказать, что Ньюгорда тоже могут убить?

– Не знаю. – Я и в самом деле этого не знал. – Возможно, они рассчитывают, что он это сделает сам. Высадите меня у железнодорожного вокзала – нужно забрать вещи.

В конце концов Кэри предложила отвезти меня в аэропорт, и я ее предложение принял. Ей явно легче найти подход к Ньюгарду, чем кому бы то ни было – разумеется, если она захочет. К тому же, казалось, она испытывала некоторую вину за то, что так решительно выставила меня из комнаты своего подопечного.

Порой – когда это подвергало нашу жизнь опасности – я задавал ей вопросы и в результате выяснил, что она изучает в университете историю и английский, что ее родители живут где-то на юге Норвегии и что замуж она пока не собирается. От меня ей удалось узнать гораздо меньше; при этом я постарался делать вид, что работаю на крупную юридическую фирму в Лондоне.

В аэропорту выяснилось, что у меня осталась единственная возможность – отправиться местным рейсом в Осло, пересесть там на самолет до Гетеборга, а уже оттуда вылететь в 23. 30 до Лондона. Выписывая мне целую пачку авиабилетов, в кассе, вероятно сочли это ненормальным и в чем-то даже оскорбительным для Норвегии решением – такие муки, чтобы поскорее распрощаться с их страной!

Поскольку до рейса оставалось еще полчаса, мы отправились в буфет, где Кэри взяла кофе, а я пиво, игнорируя ее укоризненный взгляд. Похоже, девушка также не переносила спиртное, как Ньюгорд – его отсутствие.

– Ньюгорд когда-нибудь рассказывал вам о столкновении? – спросил я, словно невзначай.

– Очень мало. Когда я его спрашивала, он говорил, что многого уже не помнит.

– А как ему удалось спастись?

– Он оказался на ... ну, на спасательном плотике, и оставался на нем всю ночь и весь день. А потом его подобрали рыбаки. Я думаю, что из-за жутких ожогов... – она постучала себя пальцем по лбу, – он многое забыл.

– Да, конечно. – Можно было представить, какое впечатление он произведет в суде. Конечно, свидетелей не подбирают как артистов в кино – хотя и такое случается.

– Вот почему, наверное, он так жутко пьет.

– Неужели? А кто же ему покупает выпивку? Вы?

Увидев, в какой шок повергли ее мои слова, я поторопился добавить:

– Ну ладно, ладно – вы только убираете за ним. Но кто же покупает ему виски и прочую выпивку?

Теперь Кэри казалась озадаченной.

– Как кто? Он сам, конечно. Ведь он же выходит на улицу.

– Я имею в виду – кто за это платит? Я знаю, в Норвегии довольно приличные пенсии, но чтобы оставаться в этом состоянии, ему нужно не меньше бутылки в день. Это больше сотни крон или почти тридцать фунтов в неделю, не считая того, что надо еще заплатить за комнату и питание.

– Не может быть.

– Вот именно может. И вот чего это стоит.

Кэри явно была в недоумении. Как и большинство трезвенников, она вполне искренне полагала, что алкоголиками становятся из-за парочки рюмок, выпитых тайком раньше полудня. Нет, чтобы стать алкоголиком, надо серьезно работать над собой, хотя это вряд ли воспринимается пьяницами как работа.

– Вероятно, об этом знает герр Рууд... – протянула она.

– Ну что же, можете спросить его. Похоже, он опекает Ньюгорда.

– Да, они, кстати, были когда-то на одном корабле... как это говорится?

– Были в одной команде.

– Да, в войну. Тогда герр Рууд был ранен и потерял ногу. Он уже не мог служить и...

Сквозь треск из репродуктора послышалось что-то напоминающее приглашение на посадку. Я встал, протянул Кэри руку. Мы обменялись дружеским рукопожатием и она мне искренне улыбнулась.

– Мне очень жаль, что я так нелюбезно себя вела...

– Ничего страшного. – Я вручил ей свою визитную карточку с адресом и номером телефона, но без указания рода занятий. – Если он что-нибудь скажет о Стэне – позвоните мне, пожалуйста. Расходы за мой счет.

Она кивнула.

Я торопливо пошел к самолету по мокрому летному полю, а, оглянувшись на верхней ступеньке трапа, увидел, что Кэри под мелким моросящим дождем машет мне рукой.

Самым приятным в этом долгом возвращении домой было то, что я благополучно довез все оружие. Во время трехчасовой пересадки в Осло я поужинал, а часовой в Гетеборге вполне хватило, чтобы выпить в баре. В аэропорту Хитроу я оказался около двух ночи, а в своей постели – в начале четвертого. И там я остался до одиннадцати утра.

27

Утром я первым делом позвонил в Харроу, затем попытался дозвониться до Вилли. Его не оказалось на месте, но, не успел я позавтракать, он позвонил сам.

– Могли бы мы сегодня днем устроить общий сбор? – спросил я.

– Думаю, да. Вы имеете в виду участие Дэвида?

– Да, конечно. Он освободится и сможет выйти в какое-нибудь местное кафе после четверти пятого. Поэтому я договорился с ним на половину пятого.

– В самый раз. Отлично. Если хотите, могу за вами заехать.

– Неплохая мысль. – Так можно было бы не засвечивать свой автомобиль. – У вас найдется что-нибудь менее заметное, чем ваш "королевский тигр"?

Вилли хмыкнул.

– Как насчет красного спортивного "купера-мини"?

Пришлось удовлетвориться этим. Итак, мы договорились, что в четыре я буду ждать его возле паба "Швейцарское шале". По дороге к месту встречи я мог бы избавиться от "хвоста", если его обнаружу.

А пока я решил, не откладывая, принять еще кое-какие предосторожности. Я поехал в свой стрелковый клуб и уговорил сторожа позволить мне пострелять в пистолетном тире – в зимний сезон тир закрыт по выходным дням. Сделал с полсотни выстрелов из своего "маузера", я мог не сомневаться, что следы от нарезов в канале ствола теперь существенно отличаются от тех, что остались на пулях, извлеченных из головы Стэна.

Там же я впервые опробовал короткоствольный револьвер. И звук выстрела, и отдача оказались весьма внушительными – при таком коротком стволе пороховой заряд взрывался практически в воздухе. Используя подмоченные патроны, я вполне успешно выстрелил дважды, а затем сделал еще шесть выстрелов. Подойдя к мишени, я увидел, что все пули легли правее и выше яблочка. Отсюда следовал вывод – не стоило стрелять, пока не почувствуешь дыхание противника.

По дороге домой я выпил пива и съел бутерброд, а едва вошел в квартиру, как услышал телефонный звонок.

– Майор, какого черта ты пропал?

Ну конечно, Дейв Таннер.

– Прошу прощения, Дейв. Подвернулось одно дело. Но я уже вернулся.

– Да? – недовольно спросил он. – И надолго?

– Ну, пока у меня нет ничего определенного. Можешь что-нибудь предложить?

– Я мог предложить тебе кое-что в прошлый понедельник. Не знаю, остается ли этот заказ за нами. Проверю и сообщу.

– Спасибо, Дейв.

Он повесил трубку. Я вспомнил, что забыл спросить его про Пэта Кэвена. Дейв наверняка его знает. Но тут я подумал, что Таннер ничем, в сущности, мне не обязан, и потому не хотелось становиться его должником. Так что с расспросами можно повременить.

Вилли подъехал точно вовремя. Я с трудом втиснулся на переднее сиденье его "купера-мини", совершенно искренне недоумевая, зачем человеку его роста и с его доходами понадобилось заводить себе подобную цацку – пусть даже второй, третий или может быть даже девятый его автомобиль. Мы помчались вверх по Финчли-роуд.

Сегодня Вилли был одет как традиционный английский помещик: диагоналевые бриджи для верховой езды, приталенный жокейский пиджак и тонкая клетчатая рубашка. Именно так одевались мужчины последних трех поколений рода Уинслоу – если, конечно, не считать болтающегося шелкового шейного платка, который его предки предпочли бы завязать плотнее. Да, свою оригинальность Вилли проявлял не в одежде.

– Вам ничего не удалось узнать о "Х. и Торнтон"? – спросил я.

– Простите, нет. Но это не юридическая фирма – я проверил.

– Может это быть что-то по части судоходства – какая-нибудь судоходная компания?

– Только не судоходная компания. Но...

– А если судовые эксперты? Или какая-нибудь совсем небольшая фирма?

Он покосился на меня.

– Это могут быть и брокеры, и агенты-экспедиторы, и судовые маклеры, и посредники, и бункеровщики, а то и просто два каких-то типа, имеющих, скажем, концессию на чистку днищ судов от ракушек.

– Все ясно, – кивнул я. – Судоходство – куда более широкая сфера, чем обычно полагают. Но...

– Но, – перебил меня Вилли, – я разговаривал с одним человеком у Ллойда, и он сказал, что когда-то слышал это название – правда, оно звучало несколько иначе.

– А кто этот человек?

– Один юрист.

Это мне ничего не говорило, и я предпочел сменить тему.

– Как дела в отделе?

– Да в общем-то неважно. Видимо, предстоит слияние с более крупным подразделением – полагаю, это лучший выход. Мы сохраняли независимость только благодаря Мартину.

– Это верно, что Фенвик имел минимальный даже для обычного страховщика вклад?

Вилли долго молчал. Мне казалось, он размышлял, стоит ли вообще отвечать. Он ехал по широкой, забитой машинами автостраде на низшей передаче, немилосердно насилуя мотор, чего никогда не сделала бы большая часть водителей. Мотор ревел вовсю, но нас без труда обгоняли со всех сторон другие автомобили.

Наконец, мы затормозили у светофора, Вилли достал длинную сигарету, прикурил от позолоченной зажигалки "Данхилл" и произнес:

– Почти тот же вопрос вы мне задали в день его похорон, верно?

– Да, почти.

– Вы уверены, что это имеет отношение к делу?

Тут машина рванула с места, и меня прижало к сиденью. С трудом оторвав голову от подголовника, я сказал:

– Возможно, имеет. В любом случае я не собираюсь использовать это в своих будущих мемуарах.

По его лицу скользнула усмешка.

– Ладно, не сердитесь, дружище. Вклад Мартина в общий котел составлял около десяти или одиннадцати тысяч, это почти предельный минимум. Полагаю, имея загородное поместье и квартиру в Лондоне и оплачивая обучение Дэвида в Харроу... не говоря уже о трудных временах в отделе, он просто не имел возможности увеличивать свой вклад.

Я и сам бы кое-что мог рассказать Вилли о доходах н расходах Фенвика, но он вряд ли одобрил бы мой метод получения информации. Главным сейчас было то, что он подтвердил мой вывод. Подтвердил почти полностью.

Мы свернули на Хендон-Вэй и прибавили ходу. Немного помолчав, Вилли спросил:

– Может быть, вы хотите еще что-нибудь уточнить, прежде чем мы приедем к Дэвиду?

– Вас беспокоит, что я могу знать о его отце что-нибудь такое, чего Дэвиду знать не следует?

– Да. – Я был поражен, услышав столь прямой ответ.

– Что же, например? – спросил я, чуть придя в себя.

– Бог его знает, старина. Но должно же что-то быть, верно? В людей ни с чего не стреляют.

– Скажите это случайным свидетелям ограбления банка. – Я немного поколебался, глядя на бегущую навстречу дорогу, но вспомнил, что нанял меня для расследования этого дела Дэвид. – Нет, я все расскажу вам обоим одновременно.

Вилли кивнул, удовлетворенный моим ответом, и мы больше почти не разговаривали, пока не остановились на вершине школьного холма. По тротуарам вокруг нас прогуливались ученики в соломенных шляпах, делавших их в этот сырой и пасмурный день похожими на массовку. Здесь, видимо, считалось модным сдвинуть шляпу вперед, перебросив резинку на затылок. Во всяком случае, именно так носил ее Дэвид, с которым мы встретились возле небольшого кафе. Мы с Вилли довольно официально поздоровались с ним за руку, а потом все вместе вошли внутрь.

Надо полагать, хозяин заведения давно понял, что большую часть его клиентов интересует только размер порций. Если не считать автоматического проигрывателя, интерьер зала составляли только мрачные стены грубой штукатурки, сплошь покрытые всякими надписями, и серый потолок. Оглядевшись по сторонам, Вилли содрогнулся.

– Я вас угощаю. Что вы предпочтете? Рекомендую гамбургер с луком, – вежливо предложил Дэвид.

– Мне только чай, – поспешно сказал я.

– А мне, пожалуйста, кофе, – попросил Вилли, но, встретив мой пристальный взгляд, торопливо поправился: – Нет, прошу прощения – мне тоже чай.

Дэвид отошел, мы сели за один из шести стоявших в зале довольно прочных с виду столиков. Еще за одним сидела группа местных подростков, равнодушно взглянувших на нас.

– Боже мой, – пробормотал Вилли, – какие все-таки они здесь... примитивные.

– Я уверен, вы никогда таким не были.

– Я, конечно, не учился в Харроу, но... – Он взглянул на группу школьников. – Посмотрите вот на ту компанию. Такое впечатление, что они в этой одежде валялись в грязи, верно? Но готов поспорить, что половина – из известных семей...

– Вы сноб, Вилли.

– Пожалуй.

Дэвид принес нам с Вилли чай, а себе – кока-колу и мясной пирог.

– Сэр, – обратился он ко мне, – мистер Уинслоу, конечно, уже сообщил мне об убийстве Стэна. Но вам что-то удалось выяснить?

– Теперь я знаю, что следует искать судовой журнал "Скади", – эффектно заявил я.

– Судовой журнал того самого судна? – удивился Вилли. – Но, прошу прощения, существуют разные журналы. Что нужно искать – вахтенный журнал или журнал машинного отделения? Чистовой или черновой вариант того и другого? А ведь есть еще штурманский журнал, так ведь?