Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Первый быстрый выстрел

ModernLib.Net / История / Ламур Луис / Первый быстрый выстрел - Чтение (стр. 4)
Автор: Ламур Луис
Жанр: История

 

 


      Глава 3
      Револьвер носили в кобуре или за поясом. Оружейный пояс с кобурой на бедре в обиход еще не вошел, ревльверы стали поаулярными совсем недавно. "Кольт драгун" и "кольт уокер" были слишком тяжелыми. Обычно они лежали в седельной кобуре, но для человека, которому требовалось без промедления пустить оружие в дело, револьвер становился необходимым.
      Много лет назад в Форте Белнэп я поменял несколько винтовок на пистолет. Винтовки были старые, заряжающиеся с дула, в те времена их продавали индейцам. Их я выиграл в карты.
      Тогда один солдат научил меня заряжать "кольт драгун" так, как это делают в армии - на ходу или на скаку - и гонял меня дор тех пор, пока я не стал делать это лучше любого кавалериста. Мне всегда легко давалась любая работа, наверное потому, что я научился работать на ферме с детства. Так что с оружием я управлялся не хуже, а то и лучше других.
      Ни одно оружие не поможет, если его не вынуть из кобуры и не выстрелить, следовательно, вопрос в том, чтобы быстро выхватить револьвер и метко послать пулю в цель.
      Последнее затруднений не представляло. Когда я ошивался в Форте Белнэп, я много стрелял вместе с солдатами и доказал, что могу делать все, что делают они, и не хуже. Часто я выигрывал пари на меткость стрельбы из винтовки и револьвера, добывая таким образом деньги на жизнь.
      Вернувшись вечером на остров после встречи с Сэмом Барлоу, я растянулся на траве неподалеку от костра и принялся обдумывать свое положение. Мне нужно было решить одну проблему, я не считал себя умным человеком, однако настойчивости мне не занимать. То есть я думал над задачей, крутил ее так и сяк, рассматривал с разных точек зрения, пока не вырисовывалось решение.
      В конце концов, что такое обдумать проблему? Это значит определить несколько возможных решений и по одному отбрасывать неподходящие. Тогда останется одно, которое и будет верным.
      Это похоже на работу золотоискателя. Зачерпываешь лоток с идеями и промываешь, пока не останется золото. Правда, иногда в лотке не остается ничего.
      Револьвер будет у меня за поясом - так легче до него добраться. Мне нужно его выхватить и выстрелить, причем цель может находиться не только спереди. Придется стрелять в любую сторону.
      Легче сказать, чем сделать. Поднявшись, я прошел по тропинке на поляну, где меня не могли видеть. Вынув револьвер, я прицелился - слишком меденно.
      А зачем вообще целиться? Когда я показываю на что-то пальцем, я же не целюсь, значит, и револьвер можно просто направить на противника. А если стрелять из любого положения, а не из стойки - тем лучше: появляется преимущество неожиданности. Правда, нажимать на спуск надо осторожно, если нажимать с силой, дуло собъется с цели. Тем не менее, стрелять я буду с близкого расстояния и метить в тело, а не в голову.
      У того, кто придет со мной рассчитаться, будут помощники, я же почти наверняка буду один. Следовательно, если первый быстрый выстрел станет удачным, я могу выиграть схватку. Девять из десяти кулачных драк выигрываются первым ударом, так почему же не победить в вооруженной стычке первым же выстрелом?
      Проблема в том, чтобы мгновенно выхватить револьвер...
      Прямо там я начал тренироваться снова и снова доставая оружие и наводя его на разные цели. Мушка все время цеплялась за рубашку или пояс, значит, ее надо спилить. В ближнем бою сойдет и белая тонкая линия, оставшаяся от мушки.
      Моя задача - быстро выхватить револьвер, тут же выстрелить и, главное, первым выстрелом поразить противника.
      Не было смысла тратить патроны, пока не научусь одним движением вынимать оружие и наводить его на цель сбоку или позади. Надо сразу сосредоточиться на цели, а дуло должно следовать за направлением взгляда.
      Я повторил упражнение раз пятьдесят, стараясь свести к минимуму ненужные жесты. Для начала попытался как можно быстрее и увереннее ухватиться за рукоятку, от этого зависело очень многое. Если мне это удастся, полдела решено, потому что тогда револьвер будет составлять единое целое с рукой.
      На рассвете следующего дня я пошел в дальний конец острова, где остальные не могли видеть, чем я занимаюсь, и упражнялся три часа. После этого минут тридцать отдохнул и подумал, потом снова начал работать и упражнялся до самого вечера. От успеха зависела моя жизнь, поэтому я не собирался тратить время впустую.
      Если прижимать локоть к бедру или боку, оружие лежало в руке крепче и наводить на цель его можно было одним движением тела.
      До того времени никто не разработал навыка выхватывать револьвер, в этом просто не было необходимости, поскольку поединки проходили на тщательно отмеренном расстоянии, соперники стяли лицом к лицу с оружием в руках. Обычно споры решались на дуэлях с пистолетами, ножами или шпагами. Более того, единчтвенным многозарядным револьвером, который изготавливали в массовых количествах, был "кольт уокер", изобретенный Сэмуэлем Кольтом и сконструированный для техасских рейнджеров* [* - полувоенное формирование граждан, занимавшихся борьбой с преступностью.] по заказц Уокера. Но, как и "кольт драгун", он был слишком тяжелым.
      Способность быстро выхватить оружие было преимуществом для человека, который в любую минуту с любой стороны ожидал нападения.
      В тот день я работал семь часов, пока не устал и не набил мозоли на руке. Но я чувствовал, что наткнулся на что-то новое и оно мне пригодится на практике, а это проверка на верность всякой идеи.
      На следующий день уехал в Фэрли, одолжил у соседа, который знал отца, упряжку и начал вспахивать землю. После перерыва в несколько дней, чтобы не попасть в засаду, если кому-то вздумается на меня напасть, снова вернулся. Каждый раз, приезжая в Фэрли, прежде чем начать работу я разведывал округу. Возможно, Сэм Барлоу не подозревал, что участок принадлежит мне, и решил, что я просто проезжал мимо.
      На четвертый день взборонил поле и засеял кукурузой. У меня было немного денег, и большая часть ушла на семена.
      Иногда, сам того не желая, я думал о Кейти Торн, хотя понимал, что не имею права этого делать. Однако на память приходило ее лицо в свете свечи, приятное ощущение уютного дома и не менее приятное чувство, что есть женщина, которая о тебе беспокоится. Но как бы ни хотелось мне ее повидать, я держался подальше от Блекторна. Ни к чему мучить себя невыполнимыми желаниями. Во-первых, я нищий, во-вторых, есть люди, надеющиеся, что я вряд ли доживу до конца лета. Однако по поводу последнего у меня было собственное мнение. Мне совсем не улыбалось умирать, да еще от рук этих подонков, которые занимаются Восстановлением.
      Сэм Барлоу больше не совершал набегов в наши края, которые протянулись от озера Каддо до границы штатов Оклахома и Арканзас. Боб Ли с друзьями стокнулся с солдатами, они не пострадали, чего нельзя сказать о солдатах.
      Закон о Восстановлении, за которым последовала отставка губернатора Трокмортона, был воспринят многими техассцами как новое объявление войны. Мешочники и северяне хлынули в наш штат за обогащением, многие из них не отличались честностью, а принципами и подавно. Иногда, правда, и среди них попадались приличные люди, как правило, они оставались в Техасе и становились его достойными гражданами. Но таких было слишком мало.
      Большинство переселенцев были плохими людьми, они быстро находили общий язык с такими же, как они, техассцами и пытались навязать нам свои порядки стрельбой и грабежами, но это лишь разжигало сопротивление. Многим пришлось скрываться в болотах и лесах и учиться пользоваться оружием, чтобы выжить.
      Та часть Восточного Техаса, которую я считал своим домом, была покрыта густым сосновым лесом, некоторые даже торговали древесиной, а там, где леса вырубили, появились фермы и ранчо, где выращивали урожаи и пасли скот.
      Если вы не видели леса Восточного Техаса, вам трудно представить, что они из себя представляют - миллионы и миллионы акров непролазных, похожих на джунгли зарослей сосны, кизила, бузины, мирта и опунции, в особенности опунции. Там много других растений: папортников высотой с дерево, диких орхидей, но повсюду росли огромные старые опунции с длинными колючками, о которые можно выколоть глаз, местами они выстроились в сплошные непроходимые стены.
      Лежащий к югу Большой Лес длиной был в сто миль и шириной около пятидесяти, рядом лежали другие чащобы: Мустанг, Джеониган, Блекджек. В них бежали ручьи, били источники, были даже небольшие пруды и озера, кишащие рыбой. В лесах было полно дичи и одичавшего скота, настолько злобного, что иногда они подстерегали человека точно так же, как коугар подстерегает олененка.
      Во время конфликта в Шелбивилле в этих лесах и болотах скрывались бойцы и беженцы вместе с преступниками из Начеса и Траммел Трейсес. Эти места я знал вдоль и поерек, поскольку здесь вырос, однако на то, чтобы узнать все их тайны, не хватит и жизни.
      Мало рек на Земле петляют так, как Серный рукав Красной реки. И еще меньше располагают таким количеством укромных мест, как изгибы, поймы, острова и болота Серной. Одни были известны многим, другие нет, но я, вероятно, был единственным, кто знал все. Большинство из них мне показали мои друзья-индейцы каддо.
      Боб Ли с парнями меня не беспокоили. В те времена не задавали много вопросов, считая, что не стоит вмешиваться в чужие дела. Правда, иногда ребята надо мной подшучивали.
      - Он завел себе девушку, - предположил Мэтт Кирби.
      - Ухаживает за той вдовушкой, - сказал Джек Инглиш, - все возле нее крутятся, чем же он хуже?
      - Иной раз она так посмотрит, что не себе становится, - сказал Биккерстаф. - Она настоящая женщина, и удержать ее сможет только настоящий мужчина.
      Они говорили о Лейси Петрейн. Ее обсуждали больше, чем любую другую женщину, называя "орлеанка" или "вдова", как будто кроме нее вдов у нас не было. Но когда такая женщина приезжает в нищую местность с мешком денег, о ней наверняка пойдут разговоры.
      Чэнс Торн тоже не сидел на месте. Время от времени я слышал, что он появлялся то там, то здесь, в основном его видели к югу от наших мест. Что его могло там заинтересовать? Может он сам за кем-нибудь ухаживал? Но Чэнс Торн не станет утруждать себя ради женщины, он ничего не делал без достаточно серьезной причины. Что же важного для него было на юге?
      Когда я догадался, я даже подпрыгнул от неожиданности. Боб Ли резко обернулся, подумав, что я уловил какой-то угрожающий звук.
      - В чем дело, Каллен?
      - Кое-что пришло на ум. - Я обнал колени руками. - Билл, - спросил я Лонгли, - ты сможешь мне помочь?
      - С удовольствием.
      - Постарайся выяснить, куда ездит Чэнс.
      Лонгли задумался.
      - Есть какая-нибудь идея?
      - Только догадки. Скорее всего, он ездит в Большой Лес.
      - Там орудует Сэм Барлоу. Чэнс туда не станет соваться, - возразил Биккерстаф.
      - Может и не станет.
      Боб Ли вынул из костра ветку, чтобы прикурить сигару.
      - Думаешь, это он докладывает Сэму Барлоу о передвижении армейских частей? - Он внимательно посмотрел на меня. - Ты его не любишь и можешь рассуждать предвзято.
      - Не исключено, - медленно согласился я, - но не думаю, что ошибаюсь. Чэнс очень рассудительный человек, когда дело касается его благосостояния. Семья Чэнса обеспечена, но не так богата, как остальные Торны, он всегда им завидовал. По-моему, он решил зашибить деньгу и неважно, каким способом.
      Через два дня, когда я выпалывал сорняки со своего кукурузного поля, невдалеке послышался стук копыт. Я подошел к "спенсеру", который прислонил к ближайшему дереву и сразу же обратил внимания на коня, который появился на дороге.
      - Вы смотрите не туда, куда нужно, мистер Бейкер, - сказала всадница.
      Голос был низким и уверенным, и когда я поднял глаза, то увидел самую красивую женщину, которую мне приходилось встречать. Я понял, что это "орлеанка", Лейси Петрейн.
      - У вас великолепный конь, - сказал я.
      Выражение ее лица не изменилось.
      - Да, это прекрасное животное. Как и вы, мистер Бейкер.
      Она повела разговор без обиняков, и я внимательно оглядел ее - все было при ней, не напрасно знающие люди утверждали, что она настоящая женщина.
      - Именно о таком коне я мечтал, - задумчиво произнес я.
      - Я приехала поговорить о работе.
      - Не могу вас взять, - ответил я, - у меня нет денег.
      Она пропустила это мимо ушей. - Мне нужен мужчина...
      - Как и большинству женщин, - с невинным видом сказал я.
      Ее губы сжались. - Мистер Бейкер, я очевидно зря трачу время. Я знаю о ваших неприятностях с солдатами, и могу их уладить, потому что имею кое-какие связи. Если вы примете мое предложение, обещаю, что вас не станут беспокоить.
      Она злилась, однако не оступалась от своего. Может быть, одежда у меня старая и изношенная и танцую я, как медведь, но когда вижу такой огонек в глазах у женщины, знаю, что у нее на уме.
      - Мистер Бейкер, я покупаю землю, иногда вожу с собой наличные, поэтому мне нужен мужчина-сопровождающий, которого уважали бы и который умел бы пользоваться оружием. Когда поблизости банда Сэма Барлоу, я не чувствую себя в безопасности.
      - Вам лучше поговорить с полковником Белсером. Он с радостью выделит вам охрану, а то и сам будет вас сопровождать.
      - Он предлагал свои услуги, но я не хочу, чтобы меня связывали с ним или тем, что он здесь представляет. Понимаете, мистер Бейкер, я собираюсь здесь обосноваться и понимаю, что тем, кто поддерживал Восстановление, после ухода солдат придется нелегко.
      - Надо передать ваши слова Чэнсу Торну.
      Опершись на изгородь, я перемахнул через нее и подошел к ней. Лейси Пертейн сидела в седле с хлыстом в руке и пистолетом в притороченной кобуре, а я, присматриваясь, обошел вокруг коня. Мне всегда нравились хорошие лошади - женщин я тоже ценил.
      Подойдя к ней с другой стороны я протянул руку и похлопал коня. Лейси смотрела на меня, и надо отдать ей должное - она не боялась. Кажется, она считала, что сможет справиться с любой неожиданностью.
      - Если интересуетесь породистыми лошадьми, - сказала она, идите работать ко мне. У меня есть несколько очень хороших.
      - Откуда вы узнали, как меня найти?
      - Мне вас описали, я проезжала мимо. Меня интересует собственность, мистер Бейкер, я ищу то, что можно купить.
      - Я не продаюсь.
      Тогда она по-настоящему разозлилась.
      - Вы себе льстите, мистер Бейкер. Я беру назад свое предложение о работе.
      Она уехала, излучая гнев, но когда я вернулся к мотыге, желание работать пропало. Я вел себя, как неотесаный деревенщина, каким и был на самом деле, только показывать этого не стоило. А она была самой привлекательной женщиной, которую я когда-либо видел. Женщиной, которая даст своему мужчине все, что он просит, и еще кое-что впридачу.
      Спрятав мотыгу, я взобрался на мула и отправился в болота, где нашел спокойное местечко, и начал тренироваться с револьвером. Бросил, когда с меня ручьем потек пот и заболела рука. Выхватывать я стал быстрее, делая меньше лишних движений и увереннее захватывая рукоятку. Так и надо, потому что когда грянет беда, одна ошибка будет равнозначна смерти.
      Встреча с Лейси Пертейн напомнила мне о Кейти Торн. Кейти не такая броская, как "орлеанка", но не менее красивая. Манеры ее были горделивыми, спокойными, грациозными... надо найти предлог, чтобы повидаться с Кейти.
      О Лейси Петрейн рассказывал Мэтт Кирби. Он знал о ней больше всех. Она выглядела года на двадцать три-двадцать четыре, однако Мэтт считал, что ей должно быть лет на шесть больше. Ее отец владел плантацией возле Нового Орлеана, в роду Лейси были французы, испанцы и ирландцы. Когда она была еще девочкой, отец проиграл большую часть семейного состояния, и она переехала в Новый Орлеан. В тот год, когда ей исполнилось шестнадцать, отец умер от желтой лихорадки, и она вышла замуж за профессионального картежника, ирланца по имени Теренс О'Доннелл.
      Матт говорил, что он был джентльменом тридцати двух лет, красивым, умным, сноровистым и везучим не в пример ее отцу.
      Они уехали из Нового Орлеана в Атланту, а потом, по словам Матта, побывали в Чарльстоне, Ричмонде и Нью Йорке, поговаривали, что даже в Гаване. Затем однажды ночью на речном пароходе Теренс сдал не ту карту не тому человеку и был убит на дуэли, оставив молодой вдове свои познания в карточной игре и четырнадцать тысяч долларов.
      В восемнадцать лет она уехала в Европу с двумя негритянскими девушками-рабынями и огромным негром лет шестидесяти, но сильным, как бык. Следующие два года жила в Париже, Лондоне, Вене, Риме, Венеции и Мадриде, а потом увлеклась каким-то мужчиной. Роман не удался. Она вышла замуж за Андре Петрейна, внебрачного сына одного влиятельного француза. Андре пытался шантажировать отца и был тут же убит. Лейси предложили билет до Нью Йорка с пожеланием больше не покидать родной континент.
      На обратном пути какие-то люди попытались научить ее игре в покер, потеряв при этом три тысячи долларов. Снабдив деньгами старого приятеля О'Доннелла, она открыла в Чарльстоне игорный дом. Перед войной она его продала и вложила деньги в партию хлопка, который с выгодой прродала в Лондоне, где и прожила большую часть войны.
      Матт Кирби служил с человеком, который вел дела Лейси в игорном доме, именно от него Матт узнал ее историю. Лейси Петрейн вернулась с приличной суммой денег и принялась скупать землю в Восточном Техасе, рассчитывая, что с окончанием Восстановления станет одной из самых богатых женщин в этой части страны.
      План ее был хороший. Мы слышали, что она покупает землю то здесь, то там и ей совсем не мешали налеты Сэма Барлоу или любого другого бандита, если уж зашла об этом речь. Чем больше было напугано население, тем с большей охотой оно расставалось со своими наделами. Судя по всему, Лейси Петрейн знала, чего хочет и как этого добиться.
      Обнаружив, что она приобрела старый участок Драммонда, находившийся к северу от Фэрли, и еще одну ферму к югу от моего поля, я задумался над причиной, побудившей ее предложить мне работу.
      Неважно. У меня хватает других проблем, к тому же, засеяв землю, надо решать, что делать дальше. В Шривпорте и Седалии иногда скупали скот, а в лесах бродили тысячи неклейменных коров и бычков. Глубоко в болотах под темно-зелеными кипарисами и нависающими лианами я обдумывал, что можно сделать и как. И каждый день тренировался с револьвером.
      Однажды ночью мы сидели вокруг костра, когда в воде неожиданно плеснула рыба. Звук был знакомым, однако его внезапность заставила нас подскочить: через мгновение около костра никого не было. В ночной темноте под кипарисом я взглянул на револьвер в своей руке и понял, что выхватил его автоматически.
      Значит, так оно и делается. Я кое-чему научился и стал быстрее, намного быстрее.
      Никто не двигался, то здесь то там поблескивало в кустах дуло винтовки. Мы прислушивались и вдруг уловили другой звук, не принадлежащий лесу. По тропе к острову приближался всадник. Когда он въехал в круг света, отбрасываемый костром, мы узнали Мэтта Кирби.
      Это был плотный, кряжистый человек с широким лицом и тяжелым подбородком и спокойным характером. Он слишком любил выпить, однако всегда оказывался там, где не было солдат. Он спешился, подошел к костру и налил черного кофе в потемневшую от копоти кружку.
      - На юге налет, - сказал он, когда мы стали выходить из темноты, убита женщина. Говорят, что это сделал Каллен.
      - Вот так, Калл, - сказал Лонгли. - Теперь ты видишь, что это серьезно.
      - Выехали три погони, - продолжил Кирби, - поэтому пришлось сматываться. Приказано стрелять на поражение, а если ты попадешься им живым, повесить на месте.
      - Это Барлоу, - сказал я. - Когда мы с ним повздорили, я предупредил, чтобы он здесь не появлялся.
      Биккерстаф встал. - Каллен, тебе надо бежать. Небезопасно стало даже здесь.
      - Я останусь.
      - Можем перебраться в Логово дьявола, - предложил Ли. - Это дальше на севере, там они нас не найдут.
      Логово дьявола было отличным убежищем, до него было нелегко добраться и удобно защищать. Никакая погоня не посмеет и близко к нему подойти.
      - Вы поезжайте, - сказал я, - а мне надо проехаться в Большой Лес.
      Все сидели, глядя на меня, стараясь понять, что я задумал. У меня была лишь одна мысль: там Сэм Барлоу, пришло время с ним рассчитаться. Мне надо встретиться с ним и почитать ему из Библии.
      - Я слыхал кое-что еще, - сказал Кирби. - Дюжина всадников остановились у Блекторна. Видел их по дороге сюда.
      Если это люди Барлоу, то Кейти грозит беда. Поднявшись, я подошел к мулу и начал седлать. Возможно, я уже опоздал.
      Лонгли подошел, когда я затягивал подпругу.
      - Что тебя грызет, Калл? Бежишь, как испуганная куропатка?
      - В Блекторне живет Кейти Торн с теткой. Они одни.
      - Она тебе дорога?
      - Да.
      - Тогда подожди, пока я возьму седло.
      Боб Ли подошел к своему коню с седлом под мышкой.
      - Мне обидно, что ты собираешься отправиться в одиночку, Калл. Можно подумать, у тебя нет друзей.
      - Спасибо, Боб.
      Я смотрел, как они собираются в дорогу, и в душе у меня возникло незнакомое теплое ощущение. За всю мою жизнь у меня было мало друзей, я знаю, что их становится меньше, когда приходит беда.
      Нельзя сказать, что я старался завоевать друзей. Жил я в одиночку, с обидой на сердце, хоть и скучая по дружбе, но остерегаясь предлагать ее, поскольку не знал, что из этого получится. Штука в том, что если хочешь заиметь друзей, то должен быть дружелюбным. Похоже, всю жизнь придется учиться самым простым вещам.
      Мэтт Кирби перебросил седло на запасную лошадь Биккерстафа, и когда мы отправились в дорогу, я почувствовал себя лучше, чем король с самой сильной армией за своей спиной, потому что рядом со мной ехали отличные парни; как и меня, их загнали в угол, им надо было драться за себя и за то, во что они верили. Если в Блекторн прибыл Сэм Барлоу, ему стоит побыстрее сматываться, иначе там его и похоронят.
      Когда мы ехали по черным лесным тропам, луна была скрыта за облаками, копыта коней звонко цокали по утоптанной дороге или шелестели в траве лугов, но темнота нас не пугала, ведь она была нашим союзником. Лошади у нас были темные, одежда тоже, даже человек с хорошим зрением нас не заметил бы.
      - У них уйдет много времени, чтобы устроить лагерь, - успокоил меня Кирби. - Они остановились под старыми деревьями между домом и рекой.
      Домом он называл большую усадьбу, собственно Блекторн, находящуюся на расстоянии трехсот ярдов от бывшего дома Уилла, где сейчас жила Кейти. Усадьба много месяцев стояла заколоченной и пустой, бандиты наверняка рассчитывали в ней поживиться, а поживиться там было чем.
      Мне все равно, что они возьмут из Блекторна, но если тронут Кейти или даже пригрозят ей, я пристрелю Сэма Барлоу. Мне нечего терять, кроме жизни, и даже теперь я не могу сказать, что прожил ее не напрасно.
      Когда мы свернули на заросшую травой тропинку, ведущую к сломанной изгороди, над окаймляющим горизонт лесом появилась луна, с неба сквозь листву полился смутный свет, но его было недостаточно, чтобы заметить нас на дорожке, протянувшейся через сад. Если повезет, мы застанем бандитов врасплох.
      Было очень тихо, раздавалось только кваканье лягушек, но, проехав половину огромного сада, мы услышали около дома Уилла пьяные голоса, затем стук. Кажется, мы прибыли вовремя.
      - Открывайте! Открывайте или мы взломаем дверь!
      Внутри меня стала постепенно нарастать глухая черная ярость, пока не заполнила целиком, а затем появилось странное пугающее спокойствие. Я себя знал и боялся этих приступов гнева, но не сейчас.
      Мы вели лошадей по длинной, нетронутой траве сада и слышали, как из дома ответила Кейти: - Уходите! Уходите, иначе я буду стрелять!
      - Послушай-ка меня, - отозвался один из бандитов, - нас всех ты не сможешь перестрелять, мы все равно ворвемся. Будь хорошей девочкой и открой дверь.
      Ночь была тихой, мы уже подъехали к дому, и поэтому когда его голос замер, я спокойно и отчетливо произнес: - Она вас всех не сможет перестрелять, но мы сможем.
      Они испугались, мы почувствовали это безошибочно. Никто не вставал поперек бандитам Сэма Барлоу, но на этот раз их остановил голос из ночи.
      Эти люди, стоящие перед домом, где меня дружелюбно принимали, были убийцами, насильниками, конокрадами, дезертирами и подонками; каким плохим я бы ни был, я никогда не опускался до уровня этой мрази.
      - Не лезь не в свое дело, убирайся подобру-поздорову.
      Я кипел от ярости, но нашел в себе силы рассмеяться, хотя, боюсь, смех не получился веселым.
      - Вы люди Барлоу?
      - Ну и что из того?
      - Я предупредил Барлоу, чтобы он держался подальше от этих мест. Хотите удрать или умереть?
      Луна стояла за деревьями, но ее свет пробивался сквозь листву кипарисов и падал на дверь дома, где жила Кейти и где стояли бандиты, но мы рассеялись по краю сада, скрытые ночной тенью, скопившейся под деревьями, и бандиты не могли видеть нас, слышали только мой голос.
      Они начали беспокойно перешептываться. Им не понравилось вмешательство, однако кто-то из них подумал, что в саду лишь один человек, и я увидел, как двинулась в мою сторону винтовка.
      Мой "спенсер" лежал на седле и смотрел на ближайшего к двери бандита, на чье лицо падала полоска света из запертых ставен. Я разглядел жилетку и серую рубашку, и когда его винтовка шевельнулась, я выстрелил.
      На краю сада справа от меня тишину распороли громкие резкие звуки, упали первые бандиты, и я пришпорил мула, прицелившись в голову стоящего человека, понимая, что могу промахнуться, и тем не менее нажал на спуск и заметил, что человек грохнулся наземь менее чем в трех футах.
      Ночь гремела выстрелами, люди Барлоу разбегались, падали, вскакивали, шатаясь, и снова падали. Атака была внезапной и успешной. Мы увидели, что какой-то раненый катается по траве, пытаясь потушить пламя, которое выбила пуля у него на груди. Черный дымный порох сгорал не полностью и часто воспламенял одежду, мне приходилось встречать людей, у которых на всю жизнь сохранились отметины от пороха.
      Их лагерь находился за усадьбой, и мы помчались мимо деревьев, крича и стреляя во все, что двигалось в бледном лунном свете между стволов деревьев и в кустах.
      Затем мы увидели их костер, от него бежал человек и Билл Лонгли выстрелил, человек и на всем бегу полетел на землю, словно подбитая куропатка, потом начал подниматься, но три пули пригвоздили его к темной траве, на которой остались борозды от его пальцев, и он умер, смешав красную кровь с черной землей.
      - Хороший выстрел, - сказал я, - осенью надо съездисть поохотиться на гусей.
      Мы спрыгнули с коней, и Биккерстаф перевернул на спину убитого: на щеках его тянулись царапины от ногтей. Возможно, это он изнасиловал и убил женщину, о которой говорил Мэтт.
      В лагере мы обнаружили два "кольта драгун", винтовки "генри" и "баллард" и два старых мушкета. Нашли также кофе, сахар, рис и хлеб. Мы забрали все, поскольку сами скрывались от закона и с продовольствием было у нас туго. Один "колт" я взял себе, второй отдал Лонгли. Ли досталась винтовка "баллард"
      Когда мы вели лошадей по просторным лужайкам, я остановился и посмотрел на усадьбу. - Давным-давно, - сказал я Ли, - здесь устраивали танцы. По вечерам, когда на бал съезжались великолепные кареты, я сидел за деревьями и наблюдал исподтишка. Из карет выходили нарядно одетые апры, они поднимались по ступеням, а из дома доносилась музыка.
      - Такого уже никода не будет, - хмуро произнес Ли. - Это было в другом мире.
      Он правильно сказал, однако я сожалел об этом, хотя и был посторонним.
      Дверь дома Уилла была открыта, в проеме Кейти наклонилась над телом тяжелораненного.
      - Помогите мне, пожалуйста, положить его на постель.
      - - Он собирался вломиться к вам, мэм, - сказал Биккерстаф, - Пускай лучше помрет. Это плохой человек.
      - Тогда вам надо было его добить. Я не позволю даже собаке умирать на своем пороге, а он человек.
      Мы занесли его в комнату, и Кейти поставила кипятить воду. Среди наших потерь не было - ни единой уарапины, поскольку атака была внезапной, и люди Барлоу могли отвечать беспорядочными, неприцельными выстрелами.
      Под деревьями мы нашли еще трех убитых, в добавок к застреленному у двери, и одного с тяжелым ранением. По крайней мере двое раненых валялись на траве около лагеря и, по-моему, один убитый. Нам надо было их отыскать.
      - Сэму Барлоу это не понравится, - сказал Матт Кирби, раскуривая трубку. - Точно не понравится.
      - Он приедет, - сказал Биккерстафф. - Я думаю, он скоро приедет сюда.
      - Пусть поторапливается, - ответил я, - потому что иначе я поеду за ним. Не убирайте лопату после того, как мы всех похороним. Я собираюсь приготовить Барлоу могилу и выкопаю ее у Корнерс. Поставлю надгробную надпись и оставлю открытой.
      Лонгли рассмеялся. - Хорошая мысль. Я многое отдал бы за то, чтобы поглядеть на его рожу, когда он о ней узнает. Я с удовольствием помогу тебе копать, Каллен.
      На меня взглянул раненый.
      - Ты вакопаешь могилу самому себе, кто бы ты ни был. Барлоу убьет тебя за это.
      - Кто бы я ни был? Меня зовут Каллен Бейкер, я живьем сдеру шкуру со всякого, кто поднимет руку на Кейти Торн.
      Раненый быстро повернул голову к Кейти. - Вы из Торнов? - Он был потрясен. - Барлоу меня за это повесит!
      - Барлоу друг Чэнса, так ведь? - спросил я.
      Кейти бросила на меня резкий взгляд, но раненый молча смотрел в потолок. Больше он не произнес ни слова.
      При лунном свете мы вырыли настоящую могилу и закончили ее, когда луна скрывалась за вершинами деревьев. На холмике у изголовья поставили доску с надписью, выженной раскаленным тавром.
      ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ СЭМ БАРЛОУ
      ТРУС
      ВОР
      УБИЙЦА
      СРАЖЕННЫЙ КАЛЛЕНОМ БЕЙКЕРОМ
      Предже чем солце прошло четверть пути, надпись у пустой могилы у Корнерс повидало человек десять, и поскольку все любили хорошую шутку, к вечеру о ней рассказывали от Люфкина до Бостона.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8