Глава 2. ЗАГАДКА РАНЧО «КОСАЯ Т»

Линч покончил с допросом и принялся за кофе. Пока он переваривал полученную информацию, я прислушивался к болтовне остальных и понял, что убитый старик, Том Ладлоу, владелец ранчо «Тин-Кап», вроде не имел врагов. Уин Долливер, его ближайший сосед, очень любил старика, как и его сестра, Мэгги Долливер.

Ближайший город — Латиго, где располагается офис шерифа Росса Линча. Толстяка зовут Джин Бэйтс. Но об Уоте Белле и о причинах, заставивших шерифа броситься выслеживать его под дождем, не было сказано ни слова. Зная о трудностях путешествий на Западе и о любви всех шерифов к своим крутящимся креслам, я был почти уверен, что шерифа кто-то навел на мой след. Было бы совсем нелогично предположить, что он с двумя помощниками попрется под дождем просто на случай, если человек, на которого объявлен розыск, вдруг покажется в Аризоне.

Вдруг Линч поднял голову.

— Мы едем в Латиго, — сказал он, — и я считаю, что тебе лучше поехать с нами.

— Я должен считать себя арестованным?

Его голубые глазки опять злобно сверкнули. Я ему совершенно не нравился.

— Не обязательно, — ответил он, — но мы задали еще не все вопросы, на которые хотелось бы получить ответ.

— Послушайте, друг мой. — Я немного наклонился вперед, а так как я держал руки на бедрах, то рукоятки револьверов при этом практически легли мне в ладони. — В мои планы не входит отвечать за то, чего я не делал. Вы приехали сюда с опозданием и Бог весть по какой причине решили, что я виновен. Теперь вы вбили себе в голову, что меня надо арестовать. Вы не сделали ни малейшей попытки, и Долливер тому свидетель, проверить истинность моих слов. Вы сидели и пили кофе, пока дождь смывал все следы. Вы не попытались преследовать настоящих убийц. Вы искали преступника по имени Уот Белл, но, как только оказались в тепле, под крышей, все амбиции вас покинули. Мистер шериф, я не стану вам подыгрывать. Я не убивал Тома Ладлоу. Я его первый раз в жизни увидел. У меня достаточно денег и лошадь получше любой из ваших. У Ладлоу не было ничего, на что я мог бы позариться. К тому же мой единственный выстрел был сделан из винтовки, а Ладлоу убит из пистолета, причем выстрелом в упор.

Лицо Линча налилось кровью.

— Я знаю, что делаю! — сдерживая себя, объявил он. — У меня есть свои резоны!

Я чувствовал: пора что-то предпринимать. Я не знал, насколько они настроены на перестрелку. Зато я знал, что мне куда выгодней стреляться с ними здесь, чем когда они будут идти по моему следу. У меня вдруг мелькнула догадка, которая, конечно, могла быть неверной, но могла и попасть в точку. Догадка заключалась в том, что Линч знал наверняка: Уот Белл поехал прямиком на ранчо «Тин-Кап». И более того, Линч знал, что Уот Белл не должен уйти оттуда живым. Поэтому хотя Линч и сомневался, тот ли я человек, который ему нужен, он был полон решимости пристрелить меня, раз уж я попался им на дороге.

— Ну ладно! — сказал я. — У вас есть свои резоны. Но и у меня тоже есть резоны не ехать с вами в Латиго! Я ношу револьверы не для забавы, и если бы те две пули, что получил Ладлоу, были моими, черта с два он добрался бы до ранчо! Если вам кажется, что я блефую, и если вы хотите посмотреть, умею ли я держать пушку в руках, прошу делать ваши ставки! Игра начинается!

Линч был разъярен, как дикий кот в пчелином рое, но у него хватало ума, чтобы ясно видеть свое положение. Росс Линч отнюдь не был трусом, но расклад был очевиден ему, как и мне. Во-первых, присутствие Уина Долливера, оказавшегося здесь, как я уже знал, случайно. Во-вторых, тот факт, что я назвался Малышом Папаго. Это имя ему ничего не говорило. И если, как я был теперь уверен, ему было сказано, что на ранчо должен прибыть Уот Белл, то я сбил его с толку относительно своей личности.

Кроме всего прочего, он был не дурак. Он видел два револьвера, причем далеко не новеньких. Если мы в этой хижине спустим собак, то пострадаю не один я. Линч понимал это лучше всех.

Напряжение смягчил Долливер. Он все же был сообразительный малый.

— Росс, в его словах что-то есть. И почему вдруг мы должны подозревать именно его? Я бы мог точно так же найти Ладлоу, если бы не присоединился к вам в сосняке. И следы мы должны были осмотреть. Честно признаюсь, мне это и в голову не пришло. — Он повернулся ко мне. — Ты не знаешь, попал ты в того, в кого стрелял?

— Кажется, ранил. Лошадь под ним дернулась. Я старался прицелиться, но хорошей возможности не было.

Я решил не говорить о револьвере, который выронил стрелявший, но при первом же удобном случае найти его. Этот револьвер мог стать ключом к ответам на моим вопросы по этому делу.

Линч собирался что-то сказать, и мне было ясно: это будет что-то нехорошее.

— Послушай, Росс, — опередил его Долливер, — не надо цепляться к Малышу только потому, что он попался нам на пути. На самом деле у нас нет оснований подозревать его. У него, безусловно, не было причины убивать Тома Ладлоу. Разреши ему поехать со мной. Мне нужен работник на несколько дней, а как только он тебе понадобится, ты приедешь за ним. Ситуация постепенно разъяснится, а Папаго не откажется немного поработать у меня. Я заплачу ему по высшей ставке.

— Это мне подходит, — согласился я. — Я не ищу неприятностей. Я сделаю все возможное, чтобы найти настоящего убийцу, и если вам угодно, пройду вместо вас по следам этих двоих. Мне случалось и раньше ходить по следам, — добавил я специально для Линча, — и я всегда находил, куда они вели.

Линчу это не понравилось, но для перестрелки на таком маленьком расстоянии он был слишком благоразумен, а присутствие Уина Долливера позволяло отступить чинно, сохранив лицо.

А у меня в голове вертелся вопрос: как они узнали, что Уот Белл направился сюда? Почему Хью Тейлор велел мне на «Тин-Кап» спрашивать Билла Кейза, если ранчо принадлежало Ладлоу? Кто убил старика и за что?

Другой загадкой был Билл Кейз. Тейлор сказал, что я могу ему доверять, но он, похоже, не узнал меня. Как ему меня описали? И описали ли вообще? Может быть, Хью мало знал его и ошибся? Во всяком случае, мне лучше было воздержаться от болтовни до тех пор, пока я не уясню положение вещей.

И еще об одном я подумал вдруг — раньше это не приходило мне в голову. Когда Хью встретил меня той ночью и сказал, что дядя убит и что я обвиняюсь в его убийстве, я мало о чем мог думать. Я действительно быстро уехал из города после ссоры со старым Томом Беллом, но до самого моего возвращения и понятия не имел, что он был убит в ту же ночь. Хью показал мне плакат с назначенным за мою голову вознаграждением, но сказал, что никогда не верил в мою виновность. Он уже нанял людей для расследования этого дела и посоветовал мне уехать и переждать, пока он за мной не пришлет.

Голова моя гудела от вопросов. Оставил ли дядюшка завещание? И кому он завещал двести тысяч акров своего ранчо? И кто на самом деле убил его?

Билл Кейз поднялся и пошел к выходу, и мой взгляд упал на его револьвер, рассеянно отметив свежий скол на костяной рукоятке. Шериф Росс с Бэйтсом вышли следом, а за ними и мы с Долливером. Когда он верхом появился из-за угла, Кейз седлал лошадь, чтобы перевезти тело убитого в город.

Заехав за дом, я соскочил с седла и нырнул в камни. Торопливый осмотр показал одно: револьвер исчез!

Уин Долливер с любопытством следил за мной, но ничего не сказал. Он начал разговор, лишь когда мы уже порядочно проехали по дороге к ранчо «Косая Т», до которого было всего шесть миль. Долливер непринужденно рассказывал о своей земле, о скоте, о дожде. У Ладлоу было всего около шести сотен голов скота, а у Долливера — в четыре раза больше. У Кейза и Бэйтса, которые совместно владели одним ранчо к западу от «Тин-Кап», тоже был скот.

Когда показалось ранчо, Уин обернулся ко мне.

— Ты хорошо разглядел тех всадников? Сможешь их узнать в лицо?

— Нет, — признался я, отметив про себя, что это был первый острый вопрос, который он мне задал, и гадая, что за ним стоит, — но один из них оставил на месте происшествия револьвер. Причем когда я осмотрел место, его уже не было.

— Может быть, ты его просто не нашел?

— Нет. Я запомнил, куда он упал. Рядом с этим местом был свежий след сапога.

Мы больше ничего не успели обсудить, потому что дверь дома отворилась и на крыльце показалась такая девушка, что я тут же забыл обо всем на свете.

Я не умею описывать девушек, тем более таких. Скажу только, что это была именно та, которую я всю жизнь искал. И дело тут не в цвете глаз или пышности волос, хотя все было что надо; просто это была девушка, созданная для меня. Она была стройна и изящна, и в глазах ее искрился смех, а также доброта и интерес.

— Мэг, — спешившись, произнес Долливер, — познакомься: это Малыш Папаго. Его путь пересекся с нашим, и он слегка повздорил с Россом Линчем.

— На нашем ранчо это говорит лишь в его пользу! — оживленно ответила Мэгги Долливер. — Ты знаешь, как я отношусь к Россу!

Уин хмыкнул.

— И не я один, особенно после того, как ты отшила его последний раз на танцах в Латиго! А вот как насчет Хауи Тейбера?

Она покраснела, и я не мог этого не заметить. Имя тоже заинтересовало меня.

— Как ты сказал? — переспросил я.

— Тейбер. Он совладелец ранчо Росса Линча. То есть Тейбер владеет ранчо, а Линч пасет коров — в свободное от шерифских дел время. Этот Тейбер довольно богат. И он последний раз устроил форменный спектакль вокруг Мэгги.

Кофе Мэгги варила лучше Уина, и печенье у нее было божественное. Я большей частью слушал, ответив только на ряд случайных вопросов о Мексике. Но потом я включился в разговор, задав свой первый вопрос:

— А что Кейз? Кто он такой?

— Кейз? — озадаченно переспросил Долливер. — Честно сказать, я его не люблю. Он работает на ранчо вместе с Бэйтсом, как я уже говорил, и они с Линчем — не разлей вода. Говорят, что он в свое время состоял в шайке конокрадов в Бредшоу, но я не знаю, правда ли это. Еще он вроде считается бретером. Я знаю, по крайней мере, что он убил одного человека — проезжего в Латиго.

Мэгги смотрела на меня с любопытством; тут ей в голову пришла какая-то мысль, и она обратилась к Уину:

— Чего мне никогда не понять, так это кому в голову могла прийти мысль убивать такого славного, доброго старика, как Том Ладлоу!

— Это была ошибка, — ответил я, повторяя слова, подслушанные в разговоре убийц. — Они искали другого.

— Кого? — удивился Уин. — И зачем?

— Мне кажется, — неохотно выговорил я, — что они искали меня. Я думаю, что они увидели всадника в том месте, где им сказали, и подстрелили его. А когда поняли, что ошиблись, все равно прикончили его, чтобы убрать свидетеля.

— А за кем же они охотились? — взволнованно спросила Мэгги.

— За мной, — сухо повторил я. — Я думаю, что за мной.

И более того, сказал я себе, если они хотели убить меня, а убили другого, то они непременно повторят свою попытку. Будь они уверены, что я Уот Белл, а не Малыш Папаго, они бы силой заставили меня ехать с ними в город, а по дороге пристрелили бы «при попытке к бегству». И возможно, только присутствие Уина Долливера помешало им застрелить меня сразу.

— Не принимай слишком серьезно мои слова о работе, — после некоторого молчания доброжелательно произнес Уин. — Я просто хотел избавить тебя от Линча без лишней драки. Он грубый и крутой, а тебя сразу невзлюбил. Это было очень заметно. Он опасен, хотя я считаю, что тебе надо больше бояться Билла Кейза.

Они больше ни о чем меня не спрашивали, даже о том, почему я думаю, что убийцы охотились за мной. Каковы бы ни были их намерения — а я был уверен, что они пригласили меня к себе не без причины, — больше они ничего не спросили и ничего не рассказали.

Глава 3. ПАПАГО-ПАСТУХ

Тем не менее я поднялся на рассвете вместе с другими ковбоями, позавтракал с ними и с Уином и выехал на работу. Позднее утром, когда к нам присоединилась Мэгги, я услышал, как Уин сказал ей:

— Кто бы он ни был, Мэг, но ковбой он что надо. Он сделал больше, чем оба наших работника.

Может быть, потому, что кедровые урочища так освежали мне душу после колючих кустарников, по которым я два года лазил, работая на «Биг-Бенде», но я и правда сделал много. А может быть, потому что было так приятно держать в руке лассо или коровий хвост вместо револьвера. Однако все время, пока я вкалывал, мой мозг напряженно работал, и та правда, что вырисовывалась передо мной, очень не радовала меня.

Оборванные концы начали сходиться вместе, и до меня стало доходить, что я сделал большую ошибку, удрав из Техаса. Хью Тейлор был не только моим кузеном, но и другом, как я считал. Подай мне кто другой подобный совет, я никогда бы не последовал ему.

Хью Тейлор в шестнадцать лет убежал из дома и вернулся на ранчо, где мы вместе росли, лишь спустя четыре года. Прожив с нами около года, он опять исчез, но через несколько месяцев вернулся — при деньгах и лошади под серебряным седлом. Он был крупнее и сильнее меня и старше на два года. Любую работу он умел делать хорошо, и дядя его очень уважал.

А я все это время работал на ранчо, никуда не отлучаясь, пася коров, чиня ограды, перегоняя стада. Я дважды перегонял коров на север, и в Абилине случилась перестрелка, где я первый раз убил человека. Я отнюдь не гордился этим и уговорил тех ребят, что вернулись после отгона, ничего не рассказывать, так что на ранчо «XY» об этом никто не узнал. Позднее, на «Биг-Бенде», произошла стычка с бандитами-мексиканцами: я проник в их лагерь и увел обратно украденных лошадей, не сделав ни единого выстрела.

Потом, когда мне было уже двадцать четыре года, я крупно поругался с дядей и, взбешенный, уехал в Мексику. Переходя границу, я назвался Малышом Папаго, потому что не хотел, чтобы меня знали как племянника Тома Белла. По дороге от Коагуилы до Дюранго я имел несколько перестрелок, а в Соноре пристал к старому Валвердесу, чтобы защищать его ранчо от бандитов. Там я еще дважды дрался, один раз с мексиканцем, другой — с американцем.

После двух лет отлучки я надумал вернуться домой, и первым, кого я встретил, был Хью. Тогда мне показалось, что это — редкая удача, и я помню, как он удивился, увидев меня.

— Ты здесь, Уот?! — воскликнул он. — Разве ты не знаешь, что тебя разыскивают по обвинению в убийстве?

Я чуть не упал. В ответ на мои расспросы он рассказал, что в ту ночь, когда я поссорился с дядей, он был застрелен насмерть и что я разыскиваюсь как убийца, но на «XY» прошел слух, что меня в Мексике убили бандиты.

— Лучше всего тебе будет убраться отсюда, — сказал мне Хью. — Езжай на запад, в Аризону. У меня там есть друзья. А я тем временем постараюсь все выяснить.

Итак, мой дядя был мертв, и все считали, что его убил я. Я не убивал его, но кто-то же сделал это! Кто? Потом, какого черта Хью послал меня в этот «Тин-Кап»? Я прибыл к свежему трупу, а шериф в это время искал «преступника-техасца» по имени Уот Белл — причем точно зная, где и когда его ловить.

Этот последний факт я никак не мог увязать, пока не вспомнил свою последнюю остановку в Линкольне, штат Нью-Мексико. Я останавливался там у приятеля Хью Тейлора. Если этот приятель телеграфировал Линчу, а Линч прикинул, за сколько дней можно проехать оставшееся расстояние, то ему было нетрудно попасть на «Тин-Кап» аккурат в день моего прибытия. А уединенное ранчо в забытом Богом ущелье — идеальное место для убийства.

У дядюшки Тома Белла, насколько мне известно, не было родственников, кроме меня и Хью. Естественно, он оставил бы свои двести тысяч акров нам. В случае смерти одного из наследников другой взял бы себе все целиком. Мне были неприятны эти мысли, но я помнил, что Хью даже мальчишкой всегда отличался жадностью.

Несколько разрозненных вопросов доказали мне, что имя Хью Тейлора здесь было никому не известно. Но Тейлор-то знал здешних людей, и они знали его! Я как раз обдумывал это, сидя в седле и присматривая за стадом, когда ко мне подъехала Мэг.

— Уин говорит, что вы отличный работник! — улыбаясь, сказала она. — Вот было бы хорошо, если бы вы остались. Вы ему понравились, и ему было бы не так одиноко, когда я уеду.

Эта новость ошеломила меня. Я повернулся в седле.

— Значит, вы уезжаете? Когда?

Должно быть, она прочитала что-то в моих глазах, потому что улыбка сползла с ее лица.

— Я… я выхожу замуж, — прошептала она.

Это был конец. Говорить было больше не о чем. Если на этом свете существовала девушка для меня, так это была она. Я хотел быть с нею, как ни с какой другой. Но кто я такой — Малыш Папаго, скрывающийся от правосудия.

Я не знаю, о чем она думала, но вид у нее был безрадостный. Мы просто стояли рядом, глядя на стадо, пока оно не передвинулось. Но при нем было достаточно пастухов и без меня, поэтому я не пошевелился.

— Вы молчите, — сказала она наконец. — Вы так ничего и не сказали.

— Что ж тут скажешь? — искренне спросил я. — Вы уже все сами сказали.

Она не стала притворяться удивленной и требовать объяснений. Она прекрасно поняла, что я имел в виду и что я теперь чувствовал. Наконец она заговорила, и то, что она брякнула, было так похоже на всех прочих женщин, что я почти обрел снова почву под ногами. Она сказала:

— Ведь мы с вами знакомы всего несколько часов.

А сколько надо? Что, есть такой закон, где сказано: если парень знаком с девушкой три недели, семнадцать часов и девять минут, то он имеет право в нее влюбиться? И другой закон, где сказано, что она должна знать его шесть месяцев, четыре часа и пять минут, чтобы признаться, что он ей нравится?

— Нет такого закона, не было никогда и быть не может, — сказал я ей. — С кем-то это происходит быстро, с кем-то медленно. А для меня это была одна минута, когда мы въезжали во двор, а вы вышли на крыльцо. Тут все и случилось. А прочее уже не важно.

Голос у меня совсем не был похож на голос влюбленного. Я говорил резко и горько, потому что именно так я себя и чувствовал. И тут меня вдруг осенило, и все стало ясно как Божий день.

— Что ж, вас он по крайней мере не украл!

Она вскинула на меня удивленные глаза.

— Украл? Меня? Кто?

— Хью Тейлор, — сказал я.

— Кто? — Она была уже не только озадачена, но и испугана. — Кого вы имеете в виду?

— Я имею в виду Хауи Тейбера — приятеля Линча. Только его зовут Хью Тейлор, и он мой двоюродный брат.

— Ваш двоюродный брат? — Она глядела на меня в упор, но в глазах ее было не много удивления — я ожидал больше. — О ком вы говорите?

— Я говорю о высоком привлекательном блондине. У него широкие плечи и глубоко посаженные голубые глаза, а на подбородке — небольшой шрам. Он ездит на хороших лошадях, умеет хорошо одеться и очень ловко обращается с револьвером. Вот о ком я говорю. О своем кузене Хью Тейлоре, который, впрочем, вполне мог назваться Хауи Тейбером.

Она была белее бумаги и смотрела словно сквозь меня.

— А как зовут вас? — неожиданно спросила она.

— Уот Белл, — ответил я. — Тот самый, кого Росс Линч искал на «Тин-Кап». Откуда он узнал, что я буду там? Об этом знал один человек на свете — Хью, которого я считал своим лучшим другом.

— Я не верю, — сказала она. — Ни одному вашему слову не верю. Вы, вероятно, с ним знакомы — вы, преступник, скрывающийся под чужим именем. Вы сочинили вею эту историю.

— Ладно, — сказал я, — я ее сочинил!

И я, ударив лошадь поводьями, поскакал обратно к ранчо. Если бы подо мной был Буян, я бы вовсе уехал прочь, но я, желая дать ему отдохнуть после трудного пути, взял ковбойскую конягу.

У меня была одна мысль: взять Буяна и мотать отсюда как можно скорее. Но куда? Обратно в Техас! Доказать, что я не убивал дядюшку. Доказать, что я не преступник.

Коняга оказался совсем не плохой скотиной, он галопом пронесся через холм к ранчо. Я подлетел сзади к корралю, спрыгнул на землю и замер на месте: во дворе я увидел Росса Линча и Джина Бэйтса. На ступеньках стоял Уин Долливер с потемневшим суровым лицом. Линч сделал шаг вперед и объявил:

— Уот Белл! Вы арестованы за убийство!

— Чье? — спросил я.

— Тома Ладлоу! — сказал он и, ухмыльнувшись, добавил: — Тебя ищут и в Техасе, но мы повесим тебя за наше!

Меня захлестнула волна бешенства. Уперев руки в бедра, я посмотрел на него в упор.

— Росс Линч! Я не убивал Ладлоу, и ты это прекрасно знаешь! Как знаешь и то, кто на самом деле убил его! И я тоже это знаю! Это…

Джин Бейтс выхватил револьвер, и Линч тоже. Я вскинул свои револьверы и быстро выстрелил, шагнув одновременно вправо — чересчур быстро, потому что первая пуля выбила револьвер из руки шерифа, а я вовсе не этого хотел. Я хотел убить его. Вторая пуля попала Джину Бэйтсу прямо над пряжкой ремня.

Уин Долливер не пошевелился. Он просто стоял на крылечке, широко раскрыв глаза. Но свои мысли он держал при себе. Не знаю, где была Мэгги, но два ковбоя стояли возле барака, а еще один был в коррале. Он сунул руку в свою седельную сумку и вынул коробку патронов 44-го калибра.

— Лови! — крикнул он и бросил патроны мне.

— Спасибо! — Я поймал коробку левой рукой и стал пятиться к корралю. Линч, не сводя с меня глаз, держался за онемевшую руку.

— Я убью тебя! — прорычал он. — Я убью тебя, даже если это будет стоить мне жизни!

— Тогда я согласен! — крикнул я в ответ. Вскочив на конягу, я обратился к Уину: — Спасибо, Долливер! Ты мне здорово помог. А Тома Ладлоу убили Джин Бэйтс и Билл Кейз. Скол на рукоятке револьвера Кейза появился при падении на камни, ты знаешь где!

Тут я развернул коня и на рысях ускакал прочь.

Коняге пришлось нелегко, но он был упрям. Он выдерживал эту рысь, пока мы не скрылись в лесу. Там я пустил его трусцой, потом шагом и начал запутывать след по-индейски. Я столько вилял и поворачивал, что у самого голова закружилась. Я проехал по нескольким ручьям, по скальным полкам, по песку. А потом снова повернул на сто восемьдесят и направился к «Тин-Кап».