Ганфайтер

— Блу! Дружище!

Он поднял голову, сделал несколько шагов к ограде и остановился.

— Блу! Это я, Блу!

Слезы катились у меня по щекам, но я не стыдился их. Это ведь мой Олд Блу, который столько раз спасал меня, на котором ездил еще мой отец, мчался сейчас ко мне. Не говорите мне, что лошадь не помнит. Он помнил меня! Он тыкался мордой мне в лицо, а я обнимал его за шею, гладил, разговаривал с ним.

— Где она, Блу? Ты знаешь, где Лиз? Если бы он мог говорить, он бы мне сказал. Если бы он только мог говорить…

Через поляну к нам шел седой мужчина, и мне на секунду показалось, что это Хетрик. Но он подошел, и я увидел, что он просто похож на него.

— Похоже, конь знает вас, мистер?

— Знает, мы долго были вместе.

— Так мне и говорили.

— Кто говорил? Лиз? Где она? Он закурил трубку.

— Не знаю. Я уже говорил ему, — он кивнул на Робертса. — Только коня здесь оставили и все. Его привел как-то один человек. Я знаю этого коня, потому что видел на нем девушку. Девушка сказала, что хотела бы держать его у меня, и мужчина, который был с ней, велел мне получше присматривать за этим конем, щедро заплатил и сказал, что вы скоро придете за ним.

— Я?

— Так он сказал. Если, говорит, Рэй Тайлер придет за конем, то может забрать его. Если нет, то пусть конь живет здесь, пока не умрет. И еще раз приказал хорошенько заботиться о нем.

Странно. С чего это кто-то так заботится о моем коне? Если только… может, этот кто-то хотел сделать приятное Лиз? Мне стало не по себе. Если он любит Лиз, а она — его, то почему бы ему не сделать ей приятное? Может, Лиз уже замужем и счастлива? А я тут разрываюсь, ищу ее, морочу голову Мустангу.

— Этот человек, который был с девушкой, как он выглядел?

— Спокойный такой. Лет тридцати Сказал, что его босс велел заботиться о коне.

— Его босс?

— Ну да. Дал мне сто долларов. Раньше его не видел, но тут в округе все знают, что я люблю лошадей.

Я ничего не понимал, кроме одного. Мустанг прав: я люблю Лиз.

Прошло два месяца, а мы так и не узнали ничего нового. В городе было относительно спокойно, не считая пьяных драк старателей

Но однажды некто попытался ограбить один из салунов Биллингза. Вернее, даже не попытался, а ограбил. Я был рядом, возле конюшни, куда собирался поставить коня, когда раздался выстрел, двери салуна распахнулись, и оттуда выскочил человек с сумкой в одной руке и револьвером в другой. Он бросился было к лошадям, стоявшим на привязи, но я окликнул его. Ни секунды не размышляя, он обернулся, вскидывая револьвер, и моя пуля настигла его, когда он выстрелил и чуть промахнулся. Впрочем, когда в тебя стреляют, всегда кажется, что пуля пролетает рядом

Я подошел к нему. Он умирал. Револьвер его лежал рядом, но он даже не пытался схватить его.

— Это ты! — прохрипел он. — Я знал, что ты здесь… и должен был использовать свой шанс убить тебя.

Грабителем оказался Олли Бердетт. Он постарел и осунулся, а ведь прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я выгнал его из Кроссинга.

Но в угасающих глазах его был триумф.

— Я видел ее! — голос был едва слышен. — Видел! И тебе ее не получить!

— Кого? Кого ты видел? — я схватил его за плечо.

— Лиз, — выдохнул он, зубы его оскалились в усмешке. — Она у человека, который стреляет лучше тебя… и тебе не…

Он дернулся и затих.

Из салуна вышел Биллингз. Подобрав деньги, он взглянул на Бердетта, потом на меня.

— Ты его знаешь?

Интересно, он слышал слова умирающего?

— Это Олли Бердетт, — медленно произнес я. — Из Кроссинга.

Биллингз задумчиво посмотрел на мертвеца.

— Странно… Кажется, этот человек был обречен умереть от твоей пули. Ты не убил его в Кроссинге, и он приехал, чтобы умереть здесь. Бывает же такое…

Я был с ним согласен и вечером в офисе долго размышлял над этим. Кто мог подумать, что так получится? Может, в тот день, когда Бердетт увидел меня впервые, он уже как-то чувствовал, что умрет от моей пули? Ведь его мог убить Биллингз иди кто-то другой, но получилось так, что это сделал я. Это был уже восьмой. А ведь я никогда не хотел убивать даже одного. Иногда по утрам мне было страшно одевать ремень с револьвером. Иногда хотелось спрятать его подальше и уехать в такое место, где люди не носят оружия и не убивают себе подобных. Может, скажете вы, мне так и нужно было сделать. Уехать и все. Но без оружия я не прожил бы и одного дня. Люди Биллингза были повсюду и только выжидали своего часа.

Когда мы с Мустангом пришли в Алту, здесь каждый день и каждую ночь были грабежи и убийства. Мы установили здесь жесткий закон револьвера, но все же это был закон. Да и времена тогда были такие, что везде на Диком Западе правил шестизарядный револьвер. И только из-за моих револьверов дети в Алте могли спокойно ходить в школу, а женщины — в магазины. Зато воры и убийцы, притаившись, только и ждали случая, когда я буду безоружен. Но у меня был друг, лучше которого я не мог себе желать. Мустанг Робертс. Он учился всего три класса. Умел читать, но медленно. Умел писать, но не слишком грамотно. Зато в нем была такая каменная надежность, какой я не встречал ни у одного человека. И это позволяло мне идти куда угодно, на самые рискованные дела, потому что я знал, что он всегда прикроет мою спину, и его револьверы поддержат меня в любой переделке.

Он появился в офисе через полчаса, и я рассказал ему о Бердетте и его последних словах. Мы долго обсуждали это, перебирая всех известных ганфайтеров: Хикока, Эллисона, Бена Томпсона и других. О всех нам было известно, где они и чем занимаются. И, тем не менее, Бердетт вряд ли пытался напугать меня, когда говорил, что Лиз в руках человека, который стреляет лучше меня.

— А ты слышал когда-нибудь о ганфайтере из Моголлона по имени Эш Майлоу? — спросил вдруг Мустанг.

— Нет, тех, кого знаю, я видел на Базарной площади в Канзас-Сити.

Мустанг, не торопясь, свернул себе сигарету.

— Это довольно неприятный тип и револьвером здорово владеет. Я тоже никогда не видел его. А впервые услышал два года назад. И за два года он сделал себе имя. В прошлом году убил шестерых. Причем, двоих выбрал, которые поизвестнее, специально выследил и застрелил в поединках. Сейчас вроде поутих. Может, нашел себе другое занятие?

— Он разыскивается?

— Еще бы. Кучу Денег за него обещают в Неваде, где он ограбил поезд и несколько дилижансов. Убил маршала в Гринере.

— Надеюсь, к нам он не заявится. Что-то устал я от убийств.

Мы поговорили еще немного, потом прошлись по городу, но когда на рассвете я укладывался спать, мне пришло в голову, что Мустанг не зря спрашивал, знаю ли я Майлоу. А впрочем, наверное, я стал слишком подозрительным…

Вообще-то, мне надо было быть довольным жизнью. К этому времени у меня было около восьми тысяч долларов. Неплохо для парня моего возраста. Жители города уважали меня. Местные громилы были рады, если я проходил мимо, не замечая их, зато городские бизнесмены часто останавливали, чтобы переговорить, а их жены раскланивались со мной на улице. Но теперь Лиз постоянно была у меня в сердце, и мне было ясно, что покоя не будет, пока не увижу сам, что она счастлива и без меня.

Мы с Мустангом пытались было выяснить, где был Бердетт все это время, но нам это не удалось. На два месяца он просто исчез. Но Мустанг был человек упрямый, он продолжал поиски и однажды пришел ко мне после обеда.

— Опять Эш Майлоу взялся за дело. Убил Раски.

— Бандита? Слышал о таком.

— Да, бандита. Но, может, ты еще не слышал, что Раски слишком много внимания уделял женщинам? Правда, не спрашивал при этом их взаимности.

— И где он убил его? — мне было совершенно наплевать где, просто поддерживал разговор.

— Там, где скрываются все бандиты, на плато под названием Робберс Руст. У них там что-то вроде крепости.

Я, разумеется, слышал об этом месте. Нас пока это не касалось, но если кого-то убивали или грабили банк в одном из соседних городов, то убийцы и грабители спешили скрыться на Робберс Руст. И никто не смел преследовать их до плато. Двое помощников из офиса шерифа пробовали, но их расстреляли в клочья. На плато было не меньше сотни бандитов.

— Эш Майлоу, похоже, и есть босс этого плато.

— Ты думаешь?

— А ты не знал его?

— Нет.

Мустанг выпустил изо рта колечко дыма.

— Интересно. Дело в том, Рэй, что он тебя знает прекрасно.

ГЛАВА 15

Я на секунду опешил.

— Ты хочешь сказать, что он обо мне слышал?

— Нет. Он знает тебя лично.

Я нахмурился, пытаясь припомнить, знал ли я когда-нибудь человека по имени Эш Майлоу. Конечно, в жизни встречаешь много людей и, безусловно, я не знал всех по именам. Вичита, Додж-Сити, Канзас-Сити, Дэнвер — одних городов сколько, и в каждом — десятки знакомых.

— А с чего ты взял, что он знает меня лично?

— Ты заметил, что в других городах грабят банки, часто убивают, а у нас сравнительно тихо? Это Эш Майлоу приказал своим не соваться в Алту. Сказал, что с тобой связываться опасно и лучше оставить город в покое.

— Ну что ж, он правильно сделал. Но Робертсу так не казалось.

— Может быть, это оно и есть, Рэй. То самое, что мы ищем?

— Что?

— Связующее звено между Биллингзом, Лиз и Олд Блу.

— Не вижу никакой связи.

— Я тоже, но чувствую, что связь есть.

В этот вечер я вышел в обход города около одиннадцати. Это было самое удобное время. Примерно к этому часу ребята в барах и салунах доходили до той точки, когда казались себе крутыми и желали подраться или еще чего натворить, но, зная, что мой револьвер сейчас где-то рядом, они воздерживались от излишнего буйства. Обычно мне достаточно было просто пройтись по всем питейным заведениям и этого хватало на всю ночь.

Слова Мустанга не выходили у меня из головы. Может, он прав? Олли Бердетт видел Лиз? Сам Бердетт исчезал на несколько месяцев. Где он мог укрываться? Конечно же, на Робберс Руст. И значит, Лиз он видел там? А человек, который лучше меня, — это Эш Майлоу?

Теперь, когда Мустанг напомнил мне о Майлоу, я вспомнил, что кое-что слышал о нем. Спросил о нем в нескольких салунах Алты, и то, что узнал, ошеломило меня. То, что он был ганфайтер, причем один из незаурядных, я догадывался и так, но ведь он был еще вне закона, что делало его вдвойне опасным. Многие считали его самым опасным человеком к западу от Скалистых гор и утверждали, что Майлоу относится к числу великих, таких, как Хикок, Томпсон, Эрп, Лонгли, Эллисон…

Вернувшись в офис, я перелистал бумаги, полученные из округа, по ограблению поезда в Неваде. Это была, безусловно, классная работа опытного профессионала. Майлоу рассчитал все по минутам и учел абсолютно все, что можно. Ограбление прошло так гладко и четко, словно его запланировало правительство Соединенных Штатов и дало команду оказывать всяческое содействие.

Убийство маршала в Гринере свидетельствовало о другой стороне его характера. Судя по документам и показаниям свидетелей, Майлоу не просто застрелил маршала, он расстрелял его в клочья. Это был поступок убийцы, человека, подверженного приступам чудовищной ярости, психа с манией убийства, или… или очень хладнокровного человека, желающего шокировать, запугать людей.

Маршал, который был в Алте до Лэнга, держал документы в образцовом порядке и теперь, благодаря им, передо мной постепенно вырисовывался образ Эша Майлоу — умного, образованного, смертельно опасного человека, стреляющего быстро и неожиданно. Дважды он убивал только потому, что кто-то случайно оказывался не вовремя там, где не следовало быть. Человек он был, по-видимому, совершенно беспощадный, со вспышками беспричинной ярости. И самое страшное заключалось в том, что я не знал этого человека. Откуда он мог знать меня? И, если Лиз у него… Подумав о Лиз, я вспомнил об Олд Блу и решил поехать проведать его…

Он подошел, едва завидев меня. Хорошо было снова обнять его, погладить по спине, угостить сахаром. Потрепав его по гриве, я вдруг наткнулся на что-то. Медленно, уже догадываясь, что это, я убрал длинные пряди и увидел скрученную бумагу, вплетенную в гриву. Едва увидев почерк, сердце у меня заколотилось — Лиз. «Дорогой Рэй! Прошу тебя, не ищи меня и уезжай из этих мест. Ничего, кроме горя, а, может, и смерти, наша встреча тебе не принесет. У меня все хорошо, и я была бы счастлива знать, что ты далеко и тебе ничего не грозит. Если любишь меня, то уезжай. Лиз».

Вот так. Долгожданная весточка. Но первые минуты я даже не думал о том, что она просит меня уехать. Главное, что она где-то здесь, близко.

— Хорошо, что вы приехали, — раздался голос седого хозяина ранчо. Он подошел поближе с неизменной трубкой в зубах. — Эта девушка была здесь.

— Когда?

— Два дня назад. С ней было трое мужчин. С виду крутые ребята, но с ней держались почтительно. Она спрашивала о вас и была рада, узнав, что вы приезжали.

— Как она выглядела?

— Очень красивая леди. Хорошо одета. Но, по-моему, чем-то расстроена или беспокоится о чем-то.

— Куда они поехали?

— Они приехали на закате, а когда уезжали, было совсем темно, даже ворот не было видно из дома. Боюсь ошибиться, но, по-моему, они поехали на юг.

Это все, что он мог мне рассказать, и, поблагодарив его, я вернулся в город.

Мустанг поджидал меня у отеля. Он внимательно выслушал мой рассказ, медленно прочитал записку и кивнул.

— Ладно, обдумаем. Тут к тебе приехал тот джентльмен из Дэнвера. Дэнисон Мид, помнишь? Он спрашивал тебя.

— Хорошо, я зайду к нему. Он не сказал, что ему нужно?

— Нет. Расспрашивал о Бердетте, как ты убил его, как он здесь оказался.

Я хмыкнул и вошел в отель. В холле у камина сидел в одиночестве Дэнисон Мид. Я подошел к нему, поздоровался и сел рядом в кресло.

— Тайлер, — начал он. — Я перейду сразу к делу. Когда я впервые встретил вас в Дэнвере, то был поражен вашим сходством с одним человеком, которого я хорошо знаю.

— Не понимаю.

— По-моему, я говорил вам, что являюсь юристом, представляющим интересы крупной золотодобывающей компании, но моя фирма также представляет интересы семьи Блэр. Они наши старые клиенты…

Конечно, Дэнисон был хороший парень, но уж очень долго подбирался к главному. Сто слов, где можно обойтись одним.

— Тайлер, у вас есть что-нибудь, принадлежащее вашей матери?

— Ее фотография.

— Можно взглянуть?

Фотография всегда была у меня в нагрудном кармане. Едва взглянув на нее, Дэнисон вскочил.

— Ну конечно! Так я и думал! Вирджиния Блэр! Я столько раз видел ее на других фотографиях!

— Блэр?

— Это ее девичья фамилия. Семья Блэр состоятельна. Не так, чтобы очень богата, но достаточно, чтобы ни в чем себе не отказывать. И с положением в обществе.

Я довольно равнодушно отнесся к этому известию, но он сказал, что мама оставила мне деньги и огромное ранчо, принадлежавшее ей, в Мэриленде. Что-то около тысячи акров земли.

— Прекрасный дом, конюшни. Когда то там разводили лошадей, — рассказывал Дэнисон. — И все это принадлежит теперь вам. Семья поначалу враждебно отнеслась к браку вашей матери. Но прошло несколько лет, и все уже сожалели о случившемся и пытались найти вашу семью, но безуспешно… А теперь послушайте моего совета. Бросайте все это и уезжайте к себе на ранчо. Вы понимаете толк в лошадях. Это хороший бизнес. Заживете спокойной жизнью, без убийств и стрельбы…

Я сказал ему, что сам уже давно подумывал перебраться в восточные штаты, где не нужно носить оружия и где никто не узнает во мне Рэя Тайлера, ганфайтера из Колорадо.

И тут я вспомнил о Лиз. Конечно, она просила меня уехать, но я понимал, что она просто боится за меня.

— Мистер Мид, — после долгой паузы заговорил я. — Я последую вашему совету и вернусь в Мэриленд. Поезжайте туда и подготовьте все необходимые бумаги. А мне нужно закончить здесь одно дело и после этого я сразу же выезжаю на восток.

— Тайлер, — встревожился Дэнисон. — Только будьте осторожны. Я знаю кое-что о том, что здесь происходит. Этот город спокоен только на первый взгляд. Многие из тех, кого вы прижали, только и ждут, когда вы оступитесь.

— Готовьте бумаги, сэр. Я приеду.

Я повернулся и вышел на улицу. Решение уехать было верным. В этом сомнений не было. А Лиз? Нужно ли искать ее? Она с кем то, и, судя по всему, живет хорошо. Не похоже, что ее держат против воли.

В офисе меня с нетерпением поджидал Мустанг.

— Есть новости! Я нашел следы тех, кто приезжал с Лиз проведать Олд Блу. Они ведут на юг, на Робберс Руст.

Значит, Лиз… и Эш Майлоу? Теперь все стало ясно. Или почти все. Понятно молчание Биллингза, о котором поговаривали, что он связан с Робберс Руст. Понятно, почему не удалось найти, где скрывался Бердетт и где сейчас находится Лиз. Ни один фермер или ковбой не скажет ни слова о Робберс Руст. У одних там были друзья, другие боялись, третьи просто предпочитали ни во что не вмешиваться. Неизвестно даже точное место, где находится это плато. Там столько каньонов, скал, ущелий. Сколько бандитов на Робберс Руст, тоже неизвестно. Одни говорят сто, другие — около тысячи. Туда приходили даже из Мексики и Канады. И Эш Майлоу там хозяин.

Поговаривали, что найти это место без проводника невозможно. Имена многих бандитов на Робберс Руст были известны всему Западу: Сэндовэл, Бронко Лэсли, Чэнс Вэйдер, Смоуки Хилли Стивенс. Все ганфайтеры, и на всех объявлен розыск, по крайней мере, в полудюжине штатов. Из наград, объявленных за них, можно сколотить состояние.

И Лиз была среди них, но не хотела, чтобы я пришел. Ну что ж. Нет так нет.

— Этот Майлоу, — продолжал Мустанг, — очень хорошо тебя знает.

— Всякие слухи ходят и не только обо мне.

— Конечно, только я думал, что знаю о тебе все, что говорят, но с Робберс Руст дошла одна история, которой я не слышал.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Я никогда не слышал, — медленно произнес он. — Что ты убил человека по имени Макгэрри…

ГЛАВА 16

Всю ночь я обдумывал, что делать, и к утру решил. Дождавшись, когда Мустанг уйдет к себе в отель, чтобы отоспаться, я оседлал коня, проверил свой «винчестер» и револьверы, снял звезду маршала и оставил ее на столе. Потом выбрал рубашку, где не было дырок от звезды, взял плащ, шляпу и вышел на улицу. Бриться я тоже не стал, чтобы отросла щетина.

Солнце едва взошло, а я уже был за городом. Разумеется, я прекрасно понимал, на что иду. Может, Лиз нравится жить с бандитами, может, она девушка Майлоу. А может, и нет. Это я и собирался узнать.

Миль через пять-шесть я свернул с дороги в скалы. Места здесь были дикие и обычно мы предпочитали сюда не забираться.

Конечно, был риск, что кто-то из бандитов узнает меня, как маршала Алты, но я надеялся, что мало кто из них знает меня в лицо, ведь как раз в Алте они не показывались.

Четыре дня я блуждал в бесконечном лабиринте скал, каньонов, ручьев. Щетина у меня на лице отросла на полдюйма, а плащ и шляпа были настолько пыльными, что из черных стали желтовато-серыми.

На четвертый день я остановился у ручья, чтобы набрать воды и передохнуть. Наполнив флягу, я поднялся и подошел к коню, как вдруг услышал голоса. Берег ручья, где я стоял, густо зарос ивняком, так что можно было не опасаться, что меня заметят. Зато я хорошо рассмотрел говоривших. Их было двое. Первый — высокий, черноволосый, в темно-красной рубашке и черном жилете. Второй — веснушчатый блондин, пожалуй, из Техаса. О чем они говорили, я не разобрал, но услышал, как блондин назвал своего спутника Бронко. Значит, это мог быть Бронко Лэсли, один из знаменитых бандитов, скрывающихся на Робберс Руст.

Это был мой шанс добраться до плато. Если удастся проехать туда с Бронко Лэсли, то наверняка пропустят.

Вскочив в седло, я направил коня прямо через ивняк, наперерез бандитам. Они услышали меня и ждали с оружием наготове.

Бронко Лэсли внимательно разглядывал меня. Лицо у него было худое, нервное, с черными умными глазами. На левой щеке у него был шрам прямо через глазницу, но глаз не пострадал.

— Куда едешь, приятель, — спросил он. Переложив поводья в левую руку, я потрепал коня по шее.

— Ищу Робберс Руст. Думал, может вы, ребята, знаете, где это.

— С чего это ты так подумал? — поинтересовался блондин.

Я ухмыльнулся.

— А куда еще можно ехать в этой глуши? Блондин рассматривал моего коня и седло, определяя, из какого я штата.

— Мы с тобой раньше не встречались? — спросил Бронко.

— Черт его знает, — искренне ответил я. — Я тут раньше не бывал. У меня были кое-какие неприятности в Лидвилле и пришлось податься сюда.

Врал я смело, зная, что проверить меня очень трудно На днях три человека совершили побег из тюрьмы Лидвилля. Никто не знал о них ничего определенного. Говорили всякое, но точно никто ничего не знал.

Лэсли недоверчиво рассматривал меня, очевидно, прикидывая, не взяться ли за револьвер. Но он был человек осторожный и решил, что если здесь у меня есть шансы, то на Робберс Руст их не будет, так что со стрельбой можно подождать.

Блондин первый проявил дружеские чувства.

— Я Рэд Айронз, — представился он. — А это Бронко Лэсли.

— Я Чок Райан.

Часа полтора мы ехали, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Бронко Лэсли время от времени отставал, но я терпеть не могу, когда кто-то маячит у меня за спиной и отставал вместе с ним, что ему не нравилось.

— Жрать охота, — пробурчал я. — Мы успеем сегодня добраться туда?

— К ночи доберемся, — ответил Рэд.

Я уже потерял счет каньонам и ущельям, через которые мы ехали, а из-за сгустившейся тьмы окончательно перестал понимать, где мы находимся А если еще учесть, куда мы ехали, то настроение у меня было не из лучших.

— Много там народу? — спросил я Рэда. Он зажег себе окурок сигареты и выпустил струю голубоватого дыма.

— Тех, что живут у босса, человек тридцать

— Ты не знал случайно человека по имени Раски? Бронко обернулся Я хотел навести их на разговор о Майлоу Раски одно время крутился в Лидвилле.

— Это твой приятель?

— Нет Но мы с ним не сошлись во мнениях по одному вопросу. Если он там, хотелось бы знать заранее.

— Он был там, — ответил Рэд.

— Майлоу пристрелил его, — добавил Лэсли — Раски слишком заинтересовался девчонкой, которая нравится боссу.

— Но Раски был неплохим ганфайтером, — я сделал вид, что удивлен.

— Куча дерьма он был, а не ганфайтер, — сплюнул Лэсли — Да я в жизни не встречал человека, который стреляет быстрее, чем Эш Майлоу.

Я промолчал. Если этот Майлоу действительно так стреляет, то у меня было немного шансов. Впрочем, я не очень-то верил этому. Да и большинство ганфайтеров не верят, что у них мало шансов против кого бы то ни было.

Следующие два часа мы говорили только о Майлоу. Причем, как ни удивительно, говорил, в основном, обычно неразговорчивый Бронко Лэсли. Сам, по-видимому, ганфайтер хорошего класса, он откровенно восхищался своим боссом.

— Только слишком он нервный, — вставил Рэд. — Возле него надо ходить на цыпочках. Никогда не видел человека, который так часто бы хватался за пушку по пустякам.

Лэсли не спорил

— Да, это правда. Он часто стреляет, не думая. Боюсь, что как нибудь он убьет не того, кого нужно, и это будет стоить ему жизни.

Мне не нужно было объяснять, что он хочет сказать. Логан Поллард предостерегал меня от этого. «Ты здорово стреляешь, малыш», — говорил он — «Немного я видел людей, которые стреляли бы так же, будь осторожен. Ты можешь убить не того человека. С возрастом у ганфайтеров сильно портится характер. Им кажется, что все за ними охотятся. И нужно вовремя уйти на покой, как это сделал я Но мне повезло, что я встретил Мэри.»

— Не самое лучшее место для женщины, — заметил я, обращаясь к Рэду. — Как это ему удается держать ее там?

— Запросто, — рассмеялся Рэд. — Он красивый мужик и умеет разговаривать с женщинами. Но он уж очень опекает ее Мне кажется, она бы сбежала, если бы смогла

Лэсли сплюнул.

— По мне она слишком худая. Чем она взяла Эша? Ведь между ними, говорят, ничего нет. Он, видите ли, хочет, чтобы она сама согласилась стать его женой. Что за блажь? Не понимаю.

— Зря ты так, Бронко, — ответил в темноте голос Рэда — Она замечательная. Если бы не она, я бы уже сдох от ран полгода назад. Она меня выходила. Золото, а не девчонка.

77

Мы въехали в узкий каньон и ярдов сто ехали молча.

— Трое своих! — неожиданно громко сказал Лэсли.

— Кто? — раздался голос сверху.

— Успокойся, Джим! Это я, Бронко Лэсли. Со мной Рэд и новенький. Зовут Чок Райан.

— Проезжайте, — разрешили из темноты.

— Пару недель назад, — сказал Лэсли, когда мы двинулись дальше, — один из ребят вовремя не заговорил, и охрана застрелила его. А он просто был пьян. Жаль парня. Я знал его.

Мы проехали еще с четверть мили. Каньон закончился и перед нами открылось нечто вроде каменной долины со множеством огней.

— Вот и Робберс Руст, Чок, — объявил Рэд. — Удобств немного, зато надежно и безопасно. Ни один шериф не доберется сюда.

ГЛАВА 17

Я очень устал и это было плохо. Оставалось надеяться, что меня представят Майлоу и остальным завтра. Больше всего меня беспокоили слова Мустанга Робертса, что Майлоу знает меня. Если это действительно так, то я недолго буду Чоком Райаном. Придется мне снова стать Рэем Тайлером, но уже мертвым.

Мы поставили лошадей в одной из трех больших конюшен. Лэсли повел нас к длинному дому, который, как я и предполагал, оказался салуном. За столами ужинало несколько человек. Все они молча посмотрели на меня и продолжали есть.

— Это Чок Райан из Лидвилля, — представил меня Лэсли.

Они ничего не ответили.

Из кухни вышел огромный негр с подносом в руке. Кстати, его портрет красовался у меня в офисе. Он разыскивался за убийство. Задушил охранника и бежал из тюрьмы. Негр поставил кофейник на стол перед нами и ушел. Я налил кофе Лэсли, Рэду и себе.

Один из бандитов с перевязанной рукой мрачно взглянул на меня.

— Ты смотри! Прямо настоящий джентльмен! Я ухмыльнулся в ответ.

— Что делать, приятель. Один из этих парней лет через двадцать будет здесь боссом, вот я и решил, что пора прогнуться.

Моя шутка, похоже, им понравилась, и пока мы ужинали, меня никто больше не задевал.

Хорошо поев, мы взяли одеяла и устроились на траве под деревьями рядом с домом. Засыпая, я подумал, что Мустанг Робертс наверняка сообразил, куда я поехал, но дороги сюда ему не найти…

Следующие два дня никто не проявлял ко мне ни малейшего интереса За это время я осмотрелся. Здесь было с десяток построек Четыре из них были жилыми домами. За одним из таких домов я увидел сушившуюся женскую одежду. Если здесь больше не было женщин, то Лиз жила именно в этом доме. Но напротив стоял еще один дом, на веранде которого постоянно находилось два-три человека. Они охраняли два дома сразу и незаметно туда никак не подобраться.

Одно было очевидно и ясно. Эш Майлоу держал свою буйную ватагу железной рукой. Никто даже думать не смел перечить ему. Что касается Лиз, то о ней не говорили даже между собой. Это касалось всех, даже Лэсли и Сэндовэла, которых остальные побаивались. Но был еще один человек, который, в отличие от всех остальных, вел себя нахально и даже вызывающе. Это был Чэнс Вэйдер. Впервые я увидел его на второй день пребывания на Робберс Руст Чисто выбритый, щегольски одетый, в сияющих сапогах на высоком каблуке, он носил два револьвера низко на бедрах, но я заметил, что у него есть и третий под рубашкой за поясом. Раньше я слышал об этом ганфайтере, но в последнее время он пропал» и только теперь стало ясно, куда.

Вэйдер не находил себе места. Сыграл с кем-то в карты. Несколько раз оборачивался и смотрел на дом, где, как я предполагал, жила Лиз. Потом, видимо, потеряв терпение, встал и направился туда. С веранды, где сидели охранники, сошел Смоуки Хилл — громадный мужчина в оленьей куртке Вэйдер о чем-то переговорил с ним и, красный от злости, вернулся назад.

— Ох, чую, быть беде, — вздохнул сидевший рядом со мной Рэд. — Чэнса что-то стало заносить.

Поговаривали, что Чэнс убил шестерых, и что четверо из них были ганфайтерами.

Я уже был здесь несколько дней, но еще ни разу не видел Эша Майлоу.

— Он редко появляется, — объяснил Рэд, когда я упомянул об этом. — Много читает. Часто посылает людей за газетами и журналами. Зато всегда знает, где что происходит.

Кстати, именно Рэд рассказал мне одну интересную историю о Майлоу. Вроде бы тот, прежде чем лечь в постель, разбрасывает на полу несколько десятков скомканных газет, чтобы никто ночью не пробрался к нему в комнату.

Пока я не мог придумать, как сообщить Лиз, что я здесь. А это нужно было сделать. И, как ни странно, тут мне помог Чэнс Вэйдер. Я ему чем-то не понравился, и он часто поглядывал на меня с презрительной усмешкой. Даже Лэсли, который сам не очень-то доверял мне, но терпеть не мог Вэйдера, как-то обронил:

— Поосторожнее с этим ублюдком. Ему нравится убивать, и он будет нарываться.

Как-то я возился в конюшне, засыпая корм своему коню, когда меня окликнул Смоуки Хилл, постоянно охраняющий дома, где жили Майлоу и Лиз.

— Эй, Чок!

Я подошел к веранде. От мысли, что Лиз здесь, в десяти шагах, у меня пересохло во рту.

— Слушай, Чок, мне нужно отойти на полчаса, а этот чертов Вэйдер постоянно крутится здесь. Подмени меня, ладно?

— О'кэй. А если появится Вэйдер, что мне делать? Он мрачно посмотрел на меня.

— Заруби себе на носу, сынок: никто не смеет разговаривать с этой девчонкой, кроме босса, понял? Ты, как я заметил, не пьешь и не болтаешь, как остальные. Это хорошо. Если придет Вэйдер, ты остановишь его. Будет переть на рожон, я буду неподалеку.

Он кивнул мне и ушел, а я сел на ступеньки веранды. Сердце бешено стучало. Лиз была рядом, но я был на виду у всего лагеря. Как передать ей, что я здесь?

И вдруг я увидел ее. Она стояла у окна в десяти шагах от меня, но смотрела в другую сторону. Я снял шляпу и, подобрав несколько камешков, стал рассеянно бросать их в большой валун, словно убивая время. Краем глаза я увидел, как она взглянула в мою сторону, и по тому, как изменилось ее лицо, понял, что она узнала меня. Тогда я снова надел шляпу и, как бы между прочим, посмотрел в ее сторону Она отступила вглубь комнаты и жестом показала мне, чтобы я уезжал. Едва заметно покачав головой, я поднял два пальца, показывая, что уеду только вместе с ней.