Глава 1

Сюзанна, стройная, изящная и необыкновенно привлекательная женщина, спрыгнув с фургона, увидела, что Дункан, бессильно сложив руки, сидит у костра и пристально смотрит на огонь.

— Дункан! Дункан! Что с тобой случилось?

— Ничего… Вот это… — Он развел руками вокруг себя. — Я не имел права тащить тебя с Томом сюда… Не имел никакого права.

— Мы ведь вместе все обсудили, Дункан, и решили, что так будет лучше.

— Я знаю, Сюзанна, но это было дома, на Востоке. Одно дело вести разговоры о дальнем Западе в уютной комнате и совсем другое — оказаться с ним один на один.

Он устремил взгляд в сторону необъятных прерий.

— Что там, Сюзанна? Что ждет нас там?

— Кто-то едет, па! — воскликнул двенадцатилетний Том. Не в пример отцу его не одолевали сомнения.

Между деревьев показался всадник на чалой лошади — высокий мужчина с грубоватой внешностью и ружьем в руках, казавшимся неотъемлемой его частью.

Ярдах в пятидесяти от них всадник натянул поводья и оглядел лагерь.

— Привет! Не возражаете, если я подъеду?

Вид его не внушал доверия, однако Дункан Маккаскел сказал:

— Ладно, давайте.

Незнакомец остановился у костра и спешился.

— Увидел дым и подумал: а вдруг вы варите кофе?

Не выпуская из рук ружья, он подошел к Сюзанне и снял шляпу.

— Простите, мэм. Неприлично напрашиваться вот таким образом, но я всю ночь в седле и уже три дня не пил кофе.

— Присаживайтесь. Завтрак скоро будет готов.

— Я — Дункан Маккаскел. Сюзанна — моя жена. Том — мой сын.

— Добрый день.

Гость подбросил в костер хворосту, посмотрел на фургон, на глубокие колеи от колес.

— У вас тяжелый груз. Далеко собрались?

— На Запад, — сказал Дункан.

— С таким грузом вы далеко не уедете.

Незнакомец принял кружку из рук Сюзанны и присел на корточки.

— У вас четыре мула… Хорошие мулы. Но и для них груз тяжеловат.

— Управимся, — холодно отозвался Дункан.

Сюзанна подумала про себя, что незнакомец очень даже недурен. Правда, лицо заросло щетиной, сапоги сносились, а одежда истрепалась. В движениях звериная сила сочеталась с кошачьей грацией.

— Хороший кофе. — Он потянулся к кофейнику и налил себе еще. — Вы ездили когда-нибудь по прериям? Я имею в виду — без дорог?

— Нет, не приходилось.

— Недавно прошли дожди. Сено из такой травы прекрасное, но четверке мулов тащить нагруженный фургон будет тяжело. А если мулы сбегут, как вы их найдете?

— У нас есть еще верховые лошади.

Незнакомец отхлебнул кофе.

— Их у вас нет.

— Как это?

— У вас была пара гнедых? Такие крупные красавцы?

— Да.

— Так вот, их у вас больше нет. Украли.

— Как так? — Маккаскел вскочил на ноги. — Что вы хотите этим сказать?

— То, что на рассвете их увели ребята вон из того поселка.

— Не может быть… — Маккаскел собрался было пойти проверить, правду ли сказал незнакомец, потом взглянул на Сюзанну и передумал.

— Том, сбегай, посмотри, где лошади.

Сюзанна выкладывала нарезанный ломтиками бекон на сковородку, лицо ее раскраснелось от жара.

— Мэм, вы очень красивая женщина.

— Спасибо.

— Вы перебирались через реку? Проезжали поселок?

— Мы там останавливались.

Маккаскелу незнакомец явно не нравился.

— Так я и думал. Они видели ваших животных и вашу женщину.

— Что вы имеете в виду?

— Там обосновалась небольшая, но теплая компания. Они увидели тяжело груженный фургон и решили забрать лошадей.

Прибежал побледневший Том.

— Па, лошадей нет! Там следы… на песке… ведут прямо к поселку.

Маккаскела прошиб холодный пот. Он знал, что путешествие на Запад будет трудным, но это происшествие осложняло его еще больше. Он медленно поднялся и направился к фургону за ружьем.

— Дункан!.. — Сюзанне стало страшно.

— Я должен вернуть лошадей. Пойду посмотрю, что можно сделать.

Незнакомец взял со сковороды два ломтика бекона и, не поднимая глаз, спросил:

— Маккаскел, вы когда-нибудь стреляли в людей?

— В людей? — удивился Маккаскел. — Нет. Никогда.

— Вы идете в поселок с оружием, значит, должны быть к этому готовы.

— Я не думал…

— Мистер, в этих краях чертовски не хватает лошадей и женщин. Вы собираетесь идти в поселок, но при этом не готовы убивать. Не пройдет и часа, как ваша жена станет вдовой.

— Чепуха. Я обращусь к властям.

— Здесь вы их не найдете. Тут каждый сам себе власть!

— Пущу в ход оружие. Я застрелил дюжину оленей…

— А что, эти олени отстреливались? Мистер, воры рассчитывают на то, что вы придете. Они с нетерпением ждут. Они оставили следы, потому что хотят убить вас, мистер.

— Что?

— Они видели вашу женщину. Эта шайка полагает, что мулы и груженый фургон чего-нибудь да стоят. Они забрали лошадей, чтобы вы отправились их искать. Никто их потом ни о чем не спросит, но даже если и спросит, они скажут, что явился какой-то разъяренный тип с оружием, затеял драку, в которой его убили.

— Что же мне делать? Оставить им лошадей?

— Э-э… Отправляйтесь туда, но с таким видом, словно собираетесь кого-нибудь прикончить. Увидите здоровенного толстяка, заведите с ним разговор, а сами этак небрежно нацельте в него дуло. А потом велите им вернуть лошадей.

— Дункан! Не ходи! Даже две лошади того не стоят…

— Мы вырастили их, Сюзанна. И они принадлежат нам. Я пойду за ними.

— Он должен попытаться, мэм. Если он этого не сделает, они украдут и мулов.

— Откуда вам это известно? — спросила Сюзанна. — Мы же ничего о вас не знаем, может, вы — один из них?

Гость, криво усмехнувшись, согласился:

— И верно, мэм, не знаете.

— Я пойду, — повторил Маккаскел.

— Да, лучше идти… Раз уж вы решили, действуйте, а насчет вашей женщины не беспокойтесь. Если с вами что-нибудь случится, я о ней позабочусь. Это уж непременно.

— Эй, поосторожнее!

— Вы должны идти, Маккаскел. И чем скорее вы это сделаете, тем лучше.

Маккаскел колебался, переводя взгляд с незнакомца на жену.

— Дункан, — спокойно сказала Сюзанна. — Если надо, иди. И не тревожься обо мне, уверяю тебя, все будет в порядке.

— Па, можно я с тобой? Я умею стрелять.

— Ты остаешься с. матерью.

Маккаскел взял ружье и пошел, ощущая сухость во рту от страха. До поселка было всего триста ярдов, и он не знал, хорошо это или плохо. Раньше, когда они проезжали по поселку, он видел людей, сидящих на крыльце салуна, и был рад поскорее мимо них проехать.

Он думал об оружии. У него было хорошее ружье, и он был неплохим стрелком, но ему никогда не приходилось стрелять в людей. Сможет ли он сделать это сейчас? А незнакомец? Жена и сын остались с ним, а может быть, этот человек еще опаснее тех, что в поселке?

Вот и хижины. Он остановился прямо перед ними. Лошади были привязаны к рельсу у салуна. Их даже не пытались спрятать. Это был дерзкий вызов.

Маккаскел вспомнил, — как мужчины у салуна смотрели на Сюзанну. Поначалу он намеревался двигаться прямо по прерии, но потом заколебался — ему казалось, что, удалившись от реки с прибрежными деревьями, они отрежут себе путь назад и устремятся в какую-то неведомую даль. Так они попали в этот поселок.

Там, на Востоке, неведомый Запад был всего лишь темой для разговоров о переселении, которые продолжались до тех самых пор, пока они не упаковались и не двинулись в путь.

Люди у салуна выжидали. Двое сидели на простой скамье, один стояли в дверях. Они смотрели, как он приближается. Теперь поворачивать назад было поздно. Конокрады сразу поняли бы, что он струсил.

Незнакомец был прав. Его хотят убить. Это было очевидно. Что же делать? Лошади здесь, ему нужно лишь подойти, объявить себя их владельцем и забрать их.

Только и всего… Или нет?

Незнакомец допил кофе. Лицо Сюзанны было бледным и напряженным.

— Ну, — сказал мужчина, — вам надо составить план действий. Ваш муж пошел на опасное дело, и я гроша ломаного не дам за его жизнь. Вы скоро будете вдовой, мэм. Мне-то что, но…

— Вы допустите, чтобы его убили?

— Это меня не касается.

— Помогите ему.

— Вы его женщина?

— Я его жена.

— Я не о том. Я хочу знать: вы его женщина? Это не всегда совпадает.

— Я его женщина и горжусь этим. Он прекрасный муж, а я верная жена.

Мужчина лениво поднялся и пошел к своей лошади.

— Поеду и погляжу на эту забаву.

Он вскочил в седло.

— Впрочем, если его убьют, вам придется выбирать — я или они.

— Тогда я вернусь домой, — ответила Сюзанна. — Я уверена, мы с Томом не пропадем.

Незнакомец усмехнулся и тронул коня. Миновав деревья, он увидел Дункана, приближающегося к салуну, и, повернув лошадь к деревьям, подъехал к поселку, незаметно наблюдая за Маккаскелом. Встав в тени деревьев, он вытащил из чехла ружье. В сущности, все зависело от того, как развернутся события.

Он услышал, как Маккаскел произнес:

— Я вижу, вы нашли моих лошадей. Спасибо, что сберегли их для меня.

Ответил ему тощий человек, он, казалось, забавлялся:

— Ваши лошади, говорите? А откуда это известно? Лошади забрели сюда сами, и мои ребята их привязали. Теперь они наши.

— Эти лошади принадлежат мне. У меня есть документы.

Тощий осклабился и насмешливо продолжил:

— Документы? Плохо дело! Я, мистер, не умею читать. Словечка не разберем ни я, ни мои ребята.

Маккаскел вспомнил совет незнакомца. В дверях, опершись о притолоку, стоял толстяк. Маккаскел слегка повернулся и как бы невзначай направил дуло ружья на толстяка.

— Я забираю лошадей. Поблагодарите своих ребят от моего имени за заботу. Но мы этих животных вырастили, и они принадлежат нам. Мы не собираемся от них отказываться

Дункан направился к лошадям.

Тощий лениво сплюнул.

— Мистер, если вы отвяжете лошадей, кому-нибудь придет в голову, что вы надумали их украсть. Хотите схлопотать пулю?

Разговаривая с тощим, Маккаскел не спускал глаз с толстяка.

— Если в меня будут стрелять, я успею нажать на спуск и попаду вон в того, в дверях.

Ружье слегка качнулось, но, развязывая узел одной рукой, Дункан держал толстяка под прицелом.

— Не дурите! — крикнул тот. — Пусть убирается!

Продолжая целиться в толстяка, Дункан Маккаскел, вставив ногу в стремя, вскочил в седло. Повернув коня, он отвязал вторую лошадь.

Маккаскел вывел лошадей на дорогу, все еще держа толстяка на мушке, но когда он разворачивался, ружье на мгновение отклонилось от цели… и толстяк тут же исчез в салуне. Люди на крыльце бросились на пол, и один из них стал отползать к открытой двери.

Грянули два выстрела.

Маккаскела охватила паника, но в ту же секунду он успокоился — ведь он цел и невредим, лошади с ним, а главная опасность осталась позади.

Прежде чем он услышал свист, он почувствовал, как пуля пролетела мимо его щеки: два выстрела почти одновременно слились, один лишь слегка опередил другой.

Резко повернув коня, Маккаскел увидел, что дорога пуста. На крыльце салуна никого не было, но из двери верхней части амбара, напротив салуна, свешивалось тело.

В густой тени деревьев за поселком Дункан увидел своего гостя с ружьем.

— Теперь отступайте потихоньку, а если заметите движение, стреляйте, — сказал незнакомец.

Держа ружье на изготовку, Маккаскел поскакал прочь. Миновав поселок, он резко повернул и пустил коней рысью под защиту деревьев. Внезапно его охватила дрожь, и он ощутил пустоту и боль в желудке.

— Поскорее бы убраться отсюда! — вслух воскликнул Дункан.

Незнакомец тоже ускакал. Человека в амбаре пристрелил он.

Глава 2

Сюзанна вышла из-за деревьев, глядя из-под руки на поселок. Увидев, что муж возвращается, она пошла к костру, придвинула кофейник поближе к огню и попросила Тома:

— Приведи-ка мулов, Том. Напои и запряги их.

Том ушел с явной неохотой. Ведь он ждал отца, и ему страшно хотелось послушать его рассказ о том, как все было.

Дункан Маккаскел въехал в лагерь, ведя на поводу гнедого.

— Надо немедленно трогаться.

— Том пошел за мулами. Тебе надо поесть.

— Нет… только кофе.

Он взял кружку, сделал глоток и посмотрел на жену. Лицо его было серым от пережитого потрясения.

— Сюзанна, они в самом деле собирались убить меня. Я-то думал о лошадях и людях на крыльце салуна, а за моей спиной в амбаре был человек с ружьем.

— И что же произошло?

— Незнакомец… что пил здесь кофе… убил его.

— Но ты жив, Дункан. Это главное.

— Убили человека. Убили из-за меня.

— Он был вором, и поэтому его убили. Поднимая оружие на другого, человек должен знать, что его могут самого убить. Тот, кто нарушает законы общества, становится врагом для всех.

Они проехали по равнине не менее трех миль, и только тогда разговор возобновился.

— С ними не покончено, Сюзанна. Я думаю, они будут нас преследовать.

— Что поделаешь, — ровным голосом отозвалась она, скрывая свой страх и стараясь показать мужу, что она верит в него. — Во всяком случае, теперь ты знаешь, чего ожидать.

— Да-да, знаю… Но я никогда не убивал людей, Сюзанна. И мне не хочется вставать на этот путь.

— Но если бы ты не убил того человека, убили бы тебя, и мы с Томом остались бы одни.

— Или с незнакомцем.

— Дункан, если с тобой что-то случится, я вернусь домой и постараюсь найти работу в школе… учительницей. В конце концов, я получила неплохое образование, в отличие от большинства женщин.

— Образование! — Он покачал головой. — Сюзанна, я всегда гордился твоим образованием, но сейчас, я думаю, нам придется все начинать сначала. Мы попали в другое время и в другой мир.

Река и горизонт, казалось, слились воедино. Высокое бескрайнее небо подернулось серебристой рябью, как волны моря под ветром.

Лошадей привязали к фургону, и Том, сидя у задней дверцы, наблюдал за ними. Мулы еще не устали, но им выпала непосильная работа. Время от времени Маккаскел давал животным передохнуть. Но при каждой остановке тревога, что за ними гонятся, возрастала. Всадники могли настигнуть их в любую минуту. Дункан помнил слова незнакомца о том, что фургон слишком тяжел для мулов.

На одной из остановок, обойдя упряжку, он увидел, как глубоко колеса врезались в дерн. Фургон и вправду был перегружен, а путь предстоял еще долгий.

Мысли Сюзанны вернулись к незваному гостю. Невежествен… да и груб… однако он спас от смерти ее мужа, рискуя собственной жизнью, без всякой выгоды для себя. Рыцарский поступок плохо вязался с его обликом.

А если бы Дункана убили? Что бы она стала делать?

Эта мысль испугала ее. Возвращаться домой — значит снова ехать через тот поселок… нет, только не это. Ей пришлось бы искать другую переправу. Но и там могли оказаться бандиты.

Сюзанна пытливо взглянула на мужа. Слегка нахмурившись, тот пристально всматривался в пустынную равнину. Перед тем как покинуть караван из-за вспыхнувшей среди переселенцев холеры, она наслушалась историй о том, что могут сделать с людьми бескрайние прерии. Многих сводят с ума ужасающие пустынные пространства, не каждый в силах преодолеть страх перед ними.

Дункана явно потрясло случившееся с ним. Он не хотел верить, что нет другого выхода из положения. Сюзанна понимала переживания мужа, во всяком случае, ей казалось, что она понимает.

Дункан был благородным человеком и по рождению, и по образованию. Так же как и она, он принадлежал к старинному англо-шотландскому роду, давшему Америке священнослужителей, врачей, учителей, государственных деятелей, а также плантаторов. Некоторые ветви этого рода разбогатели, но их семья, к сожалению, нет.

Слишком гордые, чтобы прозябать в благородной бедности, они решили попытать счастья на Западе. Но отправились они не за золотом. Им нужна была земля. Они мечтали найти зеленую долину, где можно пустить корни и обосноваться до конца жизни.

Теперь они были одни. До сих пор Сюзанна не осознавала, что значит быть предоставленными самим себе в этих безбрежных прериях, как не понимала, насколько спокойно жила раньше в упорядоченном, законопослушном обществе. Конечно, и там случались кражи, она даже вспомнила об одном убийстве, происшедшем много лет назад, но там царил закон, общественное мнение с его твердыми канонами определяло, что принято, а что нет.

Там первобытные инстинкты, еще сохранившиеся в людях, сдерживали правовые социальные барьеры. Здесь этих барьеров не было… Пока не было.

Дункан натянул вожжи.

— Мулам снова нужна передышка. Без проторенной колеи они быстро устают.

— Ты думаешь, незнакомец был прав? Фургон перегружен?

Дункан покачал головой, не в силах смотреть ей в глаза.

— Разве можно от чего-то избавиться? Ведь все эти вещи принадлежали твоей семье.

— Да-да, конечно.

Но эта мысль ее не покидала. Так ли уж все нужно? И, однако, лишиться чего-то ей было невыносимо тяжело. Когда они построят новый дом, мебель окажется так кстати.

Если они когда-нибудь доберутся.

— Интересно, где он? — вдруг спросила Сюзанна.

— Кто? — отозвался Дункан, хотя понимал, кого она имеет в виду.

Он подумал, что и слепой с легкостью нашел бы их по глубокой колее: до полудня оставалось два часа, а они проделали девять миль. Не так уж плохо… вернее, было бы неплохо, если бы не надо было уйти как можно дальше от реки.

Маккаскел окинул взглядом равнину… необъятную, пустынную, безмолвную. Над ними парил сарыч. Ему они, наверное, казались точкой в этом бескрайнем океане травы. Дункан снова погнал упряжку, но в фургон не сел, пошел рядом.

Время обеда прошло, но они не говорили о еде. Да и устроить привал было негде. Их окружала только слабо колыхавшаяся под ветром трава.

Часам к трем пополудни они подъехали к лежбищу бизонов. После дождей там образовалась большая лужа. Дункан распряг мулов и подвел их к воде, напоил и пустил на часок попастись.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда они подъехали к каньону Черный Джек. Маккаскел направил упряжку на другую сторону, поднялся по склону, проехал немного вдоль каньона и на ровной площадке остановился на ночлег.

Когда он собрался уже разжечь костер, неожиданно раздался голос:

— Погодите. Чуть дальше есть более подходящее место.

Маккаскел резко обернулся и, вспомнив, что оставил ружье в фургоне, обозвал себя дураком.

На опушке рощицы стоял все тот же незнакомец.

— Откуда вы тут взялись? — спросил Дункан раздраженно.

— Поджидаю вас. У меня кофе кончился, а после перестрелки в поселке мне не захотелось делать там покупки.

По ложбинке к каньону стекал тонкий ручеек. Возле него горел небольшой костерок.

— Огонь не увидишь, пока вплотную не подойдешь, — пояснил он. — Ни к чему показывать им, где вы находитесь.

— Вы думаете, они появятся?

— Угу… может быть, часа через два-три. Они идут по следу вашего фургона. Возможно, опять угонят ваш скот.

— Похоже, это вас не очень беспокоит.

— Это ж не мой скот.

— Мы не поблагодарили вас. — Сюзанна подошла к ним. — Вы спасли жизнь моему мужу.

— Пустяки. Мне никогда не нравился Айк Мэнтл, я его на дух не переносил.

Она удивленно воскликнула:

— Вы его знали?

— Разумеется! Низкая тварь. У него есть брат Пэрди, вот он совсем другой человек. Если стреляет, так по крайней мере не из-за угла. — Незнакомец взглянул на нее. — Если вы хотите поесть, лучше не мешкать. Сготовьте, что надо, да побыстрее гасите костер и ложитесь спать.

Тон, которым он произнес эти слова, показался ей грубым, она взглянула на него с укоризной.

— Не обижайтесь на меня, мэм. Я-то могу обойтись и сухомяткой, но вашему мужу и мальчику надо поесть чего-нибудь горячего, да и вам самой это не помешало бы.

Он оглядел ее с головы до пят.

— Хотя вы, конечно, в форме, мэм. Да и формы — что надо!

— Сударь, — сказал Маккаскел сухо. — Вы спасли мне жизнь и вообще очень помогли нам… Но мне не нравится, как вы говорите о моей жене.

— Ну ладно, ладно, — искренне удивился незнакомец. — Вы хотите сказать, что не считаете ее хорошенькой? Тогда присмотритесь получше.

— Эта дама — моя жена. Я считаю ее красавицей, но не думаю, что пристойно…

— Боитесь, нос задерет? Может, и так. Но она в самом деле хорошенькая. Я привык говорить правду в глаза хоть о женщине, хоть о лошади, что у них красивые формы. А кроме того, она варит вкусный кофе.

Сюзанне пришлось отвернуться, чтобы ее улыбка не вызвала еще большее раздражение мужа. Это было забавно. В конце концов, в присущей ему грубой манере мужчина сделал ей комплимент.

Поев, они погасили костер, воткнув в землю тлеющие концы головешек и затоптав искры. Оставшиеся угольки скоро потухли.

— Отведите лошадей вон туда, за бурелом, — посоветовал незнакомец. — А сами укладывайтесь подальше от них. Кому-то придется стоять на вахте. Наверняка они обнаружат вас.

Когда Дункан Маккаскел повел мулов и лошадей за деревья, Сюзанна взяла кружку незнакомца и наполнила ее кофе.

— Жалко выливать остаток, — сказала она.

Мужчина сидел на чурбаке возле затухавшего костра, она встала рядом с ним, глядя на него сверху вниз.

— Хочу поблагодарить вас за то, что вы для нас сделали. Это было прекрасно, — произнесла она спокойно.

Он взглянул на нее и пожал плечами.

— Ваш муж вел себя достойно. Его ведь могли легко убить, потому что он пялился на крыльцо, забыв о том, что у него за спиной. В этой стране всегда надо оглядываться… Для новичка он справился неплохо, отлично, можно сказать, вам повезло. — Он усмехнулся. — Мне, может, вообще не стоило встревать.

Сюзанна налила себе кофе.

— Вы хоть бы сказали, как вас зовут.

— Имена тут мало что значат. Меня зовут Воллиен, Кон Воллиен. А как вас звали в Штатах?

— Звали? — удивилась она.

— Конечно. Здесь многие меняют имена, чтобы избежать преследования.

— Мистер Воллиен, мы ни от кого не бежим. Мой муж честный, образованный человек. Он не хочет зависеть от родных и друзей и решил поехать на Запад, чтобы жить самостоятельно.

— Он правильно выбрал место… Другого такого он не найдет… Если выживет.

Кон допил кофе и посмотрел на Сюзанну.

— Знаете, что тут говорят про образованных?.. Что жизнь и работа для них здесь слишком тяжелы, многие начинают пить и кончают белой горячкой.

— Не беспокойтесь, мистер Воллиен. Мой муж пьет очень мало и не боится тяжелой работы.

Кон Воллиен поднялся и выплеснул остатки кофе на угли.

— Что ж, посмотрим, из чего он сделан, когда дойдет до дела. Конечно, — добавил он, — многое зависит от женщины. Тут мало красивого, разве что природа. А начнет человек обрабатывать землю, тут же на него град, наводнение, стужа, так что ему уж не до шуток. А только все это пройдет, нападают полчища саранчи.

— Саранчи?

— Она летит тучей — солнца не видно. И сжирает все на своем пути. Больше всего саранча любит поля с уже созревшим, но еще не убранным урожаем.

Воллиен повернулся и зашагал к своему мустангу. Вскочив в седло, он исчез в ночи. Сюзанна сердито и разочарованно смотрела ему вслед.

— Ма, он думает, что у нас мало шансов, да? — спросил Том. — Но мы ему покажем! Он еще увидит!

— Конечно, Том. Мистер Воллиен не знает нас и поэтому сомневается. Нас ждет новая нелегкая жизнь. Боюсь, что нам придется столкнуться со многими невзгодами.

— Он, надеюсь, останется с нами?

— Что? Чего это тебе пришло в голову? С какой стати ему оставаться с нами? Мистер Воллиен, сынок, человек без цели и определенных занятий. Насколько можно понять, он просто кочует с места на место, и, судя по его виду, он не так уж преуспел в этих краях.

— Похоже, он пробыл здесь долго и выжил!

Сюзанна положила руку на плечо сына.

— Да… да, ты прав, Том. Что ни говори, он выжил…

Над темными деревьями разнесся скорбный одинокий звук — это ухнула сова.

Глава 3

Сюзанна устроилась в темноте неподалеку от лошадей. Том расположился рядом и, несмотря на решение бодрствовать, в конце концов уснул.

Подошел Воллиен и тихо сказал:

— Думаю немного соснуть. Мэм, вам бы лучше сделать то же самое. По примеру вашего мальчика… Маккаскел, ваша вахта первая. Прислушивайтесь. Научитесь различать звуки, естественные для ночи, вы будете слышать их час, другой. Всякий посторонний звук — это уже преследователи. Наблюдайте за моей лошадью. У вас лошади городские, на них нельзя положиться. А мой конь услышит их гораздо раньше вас и сразу навострит уши. Это мустанг из дикого табуна, еще жеребенком он научился распознавать опасность, чтобы дать от нее стрекача, и он не упустит ни звука. Разбудите меня примерно через час.

Положив под голову седло, он улегся, завернулся в одеяло и через минуту заснул.

Дункан Маккаскел уселся возле жены.

— Они найдут нас по остаткам костра, — сказал он. — Уверен, там остался дымок. Они немного выждут, и мы их услышим.

— Странный он человек! — заметила Сюзанна.

— Тсс. Он может услышать.

— Нет. Он дышит ровно. Наверняка спит. — Через минуту она добавила: — Мы можем многому у него научиться, Дункан. Он знает такое, что и нам знать не грех.

— Да, — согласился он, — ты права. Наше образование тут немногого стоит.

Скоро Сюзанна задремала, а Маккаскел встал и подошел поближе к лошадям, которые пощипывали траву на небольшой округлой лужайке. Дункан обошел лагерь и пожурил себя за то, что не сделал этого сразу. С одной стороны подход к лагерю загораживало упавшее дерево, верхушка которого уткнулась в скалу, а корень — в кручу обрыва; пробраться через дерево было невозможно из-за густых сучьев.

С другой стороны стеной росли деревья. Пройти сквозь них бесшумно тоже невозможно. Со стороны пруда, покинутого бобрами, также был заслон из поваленных ветром деревьев, сломанных сучьев и старых пней. Лагерь был защищен от ружейного огня, за исключением одного открытого участка близ упавшего дерева, но найти его ночью было затруднительно.

Устраивая лагерь, Воллиен сразу все это учел. Да, многому можно у него научиться. Надо уметь видеть, а не просто смотреть.

Маккаскел прислушался, но не уловил никаких звуков, кроме естественных для ночного леса. Он двигался осторожно, стараясь ступать беззвучно и не задерживаться подолгу на одном месте. Дункан задумался над тем, как важно постараться понять этот неведомый мир, и попытался припомнить из прочитанного то, что могло бы помочь. Он уселся на бревно передохнуть, продолжая напряженно прислушиваться.

Несколько раз его веки смыкались. Дункан встал и сделал новый обход, ловя каждый посторонний звук. Вахта его закончилась, и он шепотом разбудил Кона Воллиена. Тот мгновенно проснулся.

— Время, — шепнул Маккаскел. — Пока все тихо.

Воллиен сел, натянул сапоги, опоясался ремнем и револьверными кобурами и взял ружье.

— Немного сосните, — сказал он тихо. — Бандиты знают, что вы новичок в этих краях, и сперва захотят украсть лошадей. Не обнаружив их, они попытаются напасть на лагерь.

— Разбудите меня, я буду готов.

Дункан Маккаскел растянулся на одеяле. Он устал, но собирался передохнуть всего лишь минутку. Нужно быть начеку. Ведь в конце концов кто этот человек, которому они вверяли свою жизнь? У него могли быть собственные планы. Однако, подумав так, Дункан тут же отверг эти подозрения, закрыл глаза и уснул.

Проснулся Маккаскел, почувствовав на плече руку Воллиена. Было очень тихо. Рядом шевельнулась Сюзанна, она проснулась и прислушивалась к тишине, как и он. Дункан взял ружье, призвав себя к осторожности, чтобы ненароком не застрелить того, кого не надо.

Стрелять в человека? Его поразило то, что он воспринял эту мысль без привычного чувства вины. Что способствовало этому? Влияние окружения? Или подсознательное примирение с необходимостью?

Сюзанна следила за удаляющимся Дунканом, потом резко села, внезапно осознав, что Тома рядом нет.

Ушел? Куда?

Женщина быстро вскочила и замерла, на ней было светлое платье. Подхватив одеяло, она завернулась в него. У нее не было оружия, но она помнила, что поблизости валялась крепкая дубинка; Сюзанна опустилась на колени, нашла ее и выпрямилась. Неподалеку среди деревьев что-то шевельнулось, и она крепче сжала свое оружие.

Снова послышался слабый шорох, и показалась тень — короче и шире, чем у сына и мужчин из ее лагеря. На нее пахнуло смрадом давно не мытого тела.

Сюзанна взяла дубинку обеими руками, медленно замахнулась. Человек ее не видел, и она изо всех сил ударила его по лицу.

Человек вскрикнул и отпрянул. Сюзанна ударила снова, на этот раз попав в голову. Чужак стал бешено отбиваться, едва ли сознавая, что делает. Сбросив с плеч одеяло, она снова замахнулась и угодила противнику в лицо. Ему удалось перехватить дубинку. Сюзанна ударила его ногой по колену, он пошатнулся, выпустил дубинку и упал. Она изо всех сил ударила снова, но промахнулась, била еще и еще, по руке и по плечу. В темноте ничего не было видно. От усилий она тяжело дышала.

Внезапно Сюзанна услышала выстрел… Звук его был тише, чем у ружья Дункана, потом еще два. В наступившей тишине грянул выстрел из тяжелого ружья, и снова стало тихо.

Избитый ею чужак полз в кустах, она подумала о преследовании, но потом натянула одеяло и замерла, выжидая.

Послышались шаги, кто-то приблизился к ней. На этот раз запахло хвоей и кожей.

— Как вы? — Это был Воллиен.

— Я избила кого-то… несколько раз ударила.

— Как же вы его?

Она подняла дубинку обеими руками.

— Вот так. Первый раз по лицу. Со всего маху.

Сюзанне самой показалось удивительным, что она рассказывает об этом с некоторой гордостью. Что же такое с ней происходит?

— Ему здорово досталось.

Воллиен потрогал дубинку.

— Наверняка так, мэм. Лихо вы его отделали. На палке кровь.

Судорожно вздохнув, Сюзанна выпустила из рук палку, и она упала на землю.