Глава 4

Мелембрин убегает, не приняв вызов

На западе, примерно в двух-трех милях, как прикинул Кхай, поднималась вторая линия невысоких гор, протянувшаяся вдоль горизонта, освещенная постепенно угасающим светом заходящего солнца. На пути колонны Мелембрина равнину рассекало глубокое узкое ущелье — проход на запад. Очевидно, это была дорога для войска Куша. Горы к северу и югу сливались с тенями и темнотой нижних равнин — только теперь равнина была не черной, а горела сотнями факелов.

Там собрались тысячи воинов. Они пытались взять в клещи армию Мелембрина. Часть их уже добралась до дальней гряды темных гор и, несомненно, собиралась вот-вот замкнуть кольцо. Кхай заметил все это в одну секунду. А потом Аштарта пришпорила лошадь. Взгляд юноши снова скользнул по морю движущихся огней, подобно рекам, устремившимся на север и на юг.

Он слышал даже на таком расстоянии тихий бой барабанов, выбивающих ритм, и еще более тихое пение тысяч глоток — до него доносилась песня, которую обычно распевали воины фараона на марше. Мелембрин и его воины быстрее Кхайя поняли, что их ожидает. Колонна поскакала быстрее Царь Куша чуть отстал, чтобы поторопить тех, кто ехал сзади, и, заметив Аштарту, поскакал рядом с ней. Он сидел без седла на огромном жеребце. На его сильных обнаженных руках играли мускулы, одетая в кожу спина оставалась прямой и сильной, а шлем походил на металлический череп. Кушит в этот момент больше напоминал гиганта-дикаря, чем мудрого и уважаемого царя, а животное под ним казалось демоном из глубин самого страшного кошмарного сна. У Кхайя по телу пробежал холодок, и он постарался не встречаться взглядом с Мелембрином, но Аштарта, наоборот, на скаку ухватила отца за одежду и закричала:

— Отец, ты их видел? Сколько их, как ты думаешь?

— Слишком много, — ответил он резким тоном, — И мы должны опередить их. Если они доберутся до ущелья раньше нас... — он не закончил предложения.

— Отец, я... — начала Аштарта, но он быстро перебил ее.

— Послушай меня, Ш'тарра. Что бы ни случилось, ты должна добраться до Куша. Никаких подвигов, девочка. Я знаю, что ты будешь сражаться, как мужчина, если потребуется, но ты обязана вернуться домой по двум причинам. Первая: кто-то должен предупредить Куш, а под тобой самая быстрая лошадь из тех, что мне когда-либо доводилось видеть. Вторая: когда-нибудь ты станешь кандассой. Ты нужна Кушу.

Ты слушаешь меня, Ш'тарра?

Девушка кивнула вместо ответа.

— Я доберусь до дома, папа. Мы все доберемся.

— Посмотрим. Но с кеметом за спиной ты далеко не уедешь. Пусть перелезает ко мне...

Мелембрин протянул сильную руку и взял Кхайя за плечо. Юноша отпустил Аштарту, перекинул ногу через широкую спину лошади Аштарты, прыгнул и, очутившись на коне позади царя, обвил руками талию Мелембрина.

— Держись покрепче, парень, — пробормотал царь, — и старина Гром даже не заметит, что у него появился еще один всадник. Не беспокойся, если зубы у тебя застучат. Поверь, это лучше, чем ходить пешком. Вперед, Гром!

И они, как ветер, понеслись вверх по склону. По обе стороны зияли огромные черные пасти обрывов, а потом они влетели в ущелье. Стены склонялись к ним с обеих сторон. Шаг колонны замедлился, всадники скучились. Когда те, кто скакал впереди, зажгли факелы, скорость опять увеличилась. Кхай прижался к спине Мелембрина и, к своему удивлению, почувствовал дикую первобытную радость, поднимающуюся внутри него, когда стук копыт стал ритмичным, как барабанный бой. Еще через минуту Кхай слился воедино с гигантом-всадником, за спиной которого он сидел, а также и с огромным жеребцом под ними, с ночью и стуком копыт.

В голове Кхайя проплывали странные видения других мест и времен. Он держал в руке копье, прикрывая щитом грудь, и закованный в броню противник несся к нему по полю брани. Он чувствовал под собой кожаное седло, вес огромного копья, и направил удар...

— Вон уже конец ущелья, парень! — закричал Мелембрин, возвращая Кхайя на грешную землю из мира грез. — Не вижу там твоих соотечественников — но все равно держись покрепче! — И более громким голосом царь приказал своим воинам:

— Встать клином, принцесса в центре. Если станет горячо, то освободить ей путь, чтобы она убежала. Вперед!

Эхо его могучего голоса все еще гудело среди скал, а колонна уже вырвалась из ущелья и понеслась по равнине, поросшей травой и кустарником. Не останавливаясь, воины построились клином с царем во главе. А Аштарта оказалась в середине, окруженная тремя рядами воинов и лошадей.

Теперь странные видения исчезли из головы Кхайя, и он подумал, откуда в его мозгу могло возникнуть подобное — седло на спине у лошади, длинные копья...

Потом он посмотрел влево, через спины кушитов, и увидел огромную армию фараона. Казалось, что земля на юге и на севере залита огненными потоками — там горели тысячи факелов, а впереди, всего в нескольких сотнях ярдов, эти потоки должны были вот-вот сомкнуться.

Внезапное появление Мелембрина и его воинов удивило кеметов, но они быстро оправились от потрясения. Теперь, наряду с барабанным боем, Кхай услышал топот и рев слонов. Фараон впервые решил использовать их во время битвы.

Факелы впереди стали двигаться быстрее. Воины фараона хотели отрезать дорогу убегающим кушитам.

— Бросьте факелы и скачите вслепую! — прокричал Мелембрин. — И поднимите щиты!

Его предупредительный крик прозвучал как раз вовремя. Не успели беглецы поднять щиты, как на них обрушился дождь стрел. Не причиняя вреда, они забарабанили по кожаным щитам. Проход впереди был уже закрыт, правда, пока его закрывали лишь пешие воины и лучники.

— В атаку! — прокричал Мелембрин и направил своего коня по кличке Гром на двух кеметов, которые вынырнули из темноты, словно тени. В следующую секунду Гром отскочил в сторону, и Кхай с Мелембрином слетели с его спины. Юный кемет тут же вскочил на ноги и увидел, как палица царя поднялась и дважды опустилась. Вслед за этим раздались предсмертные крики, Мелембрин тут же вскочил на спину Грому и протянул руку Кхайю, чтобы помочь ему снова сесть на коня.

Колонна разорвала кольцо, а темная земля осталась усыпана поверженными и растоптанными трупами кеметов, но враги подступали с флангов. Свист стрел стал резким, а их укусы — смертоносными. Мелембрин пришпорил жеребца и послал Грома вслед за своими воинами, дюжина которых поджидала царя.

Беглецы неслись на запад, пытаясь нагнать остальных кушитов. Внезапно Мелембрин и Кхай попали под дождь стрел. Кхай почувствовал удар в спину.

Юноша скривился от боли и, чуть повернув голову, заметил, что из правого плеча у него торчит стрела.

Еще одна выросла из плеча царя. Лошади и люди падали с предсмертными криками, но Гром храпел, продолжая нестись на запад.

Зная, что ранен, и чувствуя кровь, из-за которой рубашка прилипала к спине, Кхай крепко держался за раненого царя. Другие всадники, заметив, что Мелембрин поскакал медленнее, подъехали поближе, увидели стрелу у него в плече и помогли сесть ровнее на спине коня. Затем они преодолели еще один подъем, и армия фараона осталась позади. Они убежали, не приняв вызова, и теперь кеметам было их не поймать.

Мелембрин не слезал с коня еще десять долгих миль, потом, почувствовав, что хватка Кхайя ослабла, понял, что силы мальчика на исходе. Он остановил огромного жеребца, позволил подоспевшим воинам снять Кхайя, а потом сам спустился на твердую землю. Однако он не мог стоять без посторонней помощи — его зашатало, и он упал бы, если бы воины не подхватили его. Они зажгли факелы и помогли царю лечь на землю.

— Выньте из меня стрелу, — рявкнул он. — Быстро, потому что мы не можем здесь оставаться и... — Он повернулся и, посмотрев на скорчившегося на земле Кхайя, увидел, что из спины мальчика тоже торчит стрела. Царь застыл в удивлении. — Ах, вот почему парень ослабил хватку! Если бы не он, то мне в спину воткнулась бы еще одна стрела!.. Маттас! Где ты? Где этот чертов мясник? Я, наверное, сумасшедший, раз доверяю свое здоровье лекарю, который предпочитает бродить неизвестно где вместо того, чтобы находиться рядом и лечить! Кхай, с тобой все в порядке?

Приподняв мокрое от слез лицо, Кхай смог лишь кивнуть. К этому времени вокруг царя собрались уже все воины. Проталкиваясь сквозь их ряды, появились Аштарта и воин-лекарь Маттас. Принцесса тут же бросилась к отцу и опустилась перед ним на колени, но он легонько оттолкнул девочку.

— Нет, нет, Ш'тарра! Лучше разрежь рубашку своего дружка, пока Маттас занимается мной. — Затем он гневным взглядом обвел воинов, стоявших возле него. — Шевелитесь! Сделайте носилки. И проследите, чтобы их тащил не Гром. Носилки для меня... и для парня. Маттас, когда закончишь со мной и кеметом, осмотри моего коня. У него стрела застряла в плече. Я попытался ее вытащить, но смог только... Ааааа!

Вскрикнув от боли, царь лишился чувств. Маттас разрезал его кожаную безрукавку и, не церемонясь, вытащил из плеча обломок стрелы.

Кхай видел все это, находясь в полуобморочном состоянии. Перед глазами юноши плясали красные точки, мигало желтое пламя факелов. Когда Маттас повернулся к нему, Кхай потерял сознание...

Глава 5

Крепость Хортаф

Снова придя в себя, Кхай услышал сдавленные рыдания. Открыв глаза, он увидел Аштарту, прочно державшуюся за его высунутую из-под шкуры правую ногу. Девушка рыдала, уткнувшись в шкуры, которыми был укрыт юноша. Тело Кхайя так затекло и ныло" что несколько секунд юный кемет боялся пошевелиться. Боль в спине казалась огнем, угрожавшим в любой момент разгореться с новой силой, если Кхай пошевельнется, но он понимал, что в конце концов ему все-таки придется это сделать.

Наконец решившись, Кхай повернул голову налево, потом направо и осмотрелся. Он лежал на деревянном ложе в небольшой пещере с низким потолком.

Свет сюда проникал через маленькое отверстие в потолке. За исключением каменного сосуда с водой и небольшой кучи одежды, пещера была пуста. Закончив ее осмотр, Кхай снова повернулся к Аштарте.

— Почему, почему ты не просыпаешься? Ты... ты, кемет! — Девушка уткнулась лицом в шкуры. — Тогда я могла бы поблагодарить тебя за жизнь отца. За его и за мою собственную. И как я когда-нибудь смогу отплатить тебе свой долг, если ты вдруг умрешь?

— Да? — пробормотал Кхай. — Значит, ты признаешь, что должна мне? — Язык с трудом ворочался у него во рту. Юноша попытался улыбнуться, но вместо улыбки получилась гримаса.

Аштарта вздрогнула и отпустила его ногу, затем медленно подняла глаза. Ее рот открылся, глаза округлились от удивления, но из них продолжали течь слезы. Наконец ее губы медленно растянулись в улыбке. Потом, заметив, что Кхай внимательно ее рассматривает, принцесса внезапно покраснела. Ей не удалось скрыть от него свою радость и румянец, хотя она и старалась.

— Долг, да, но не тот, который ты имеешь в виду, — заявила она. — Я говорила о долге... крови! Моего отца и моей. Ты спас наши жизни, Кхай, и я имела в виду этот долг.

— В таком случае, — ответил он, — ты можешь забыть о нем. Вы оба. Я рассчитываю только на то место, где смогу жить, и на еду. Я уже говорил тебе об этом.

А что касается спасения жизни твоего отца, это получилось не по моей воле. Неужели ты думаешь, что я спокойно сидел бы на его жеребце, если бы знал, что мне в спину вот-вот вонзится стрела?

— Тем не менее, твоя спина приняла стрелу, которая убила бы царя, — заметила она.

— Но меня-то она не убила, — нахмурился Кхай.

— Почти убила, — ответила Аштарта. — Стрела попала в твой колчан со стрелами, и они смягчили удар.

Она вошла в тело рядом с позвоночником, но не очень глубоко. Тебя сильно лихорадило. Иногда ты выкрикивал какие-то странные вещи, иногда лежал так тихо, что мы уже считали тебя мертвым.

— Теперь мне гораздо лучше. Моя спина не так уж сильно болит, и я хочу есть. Это хороший знак!

— Уверена, что так! Хочешь мяса? Оно лучше, чем та бодяга, которой я тебя кормила, когда ты в бреду соглашался разомкнуть губы. У тебя больше стекало по груди, чем попадало в рот!

Принцесса рассмеялась. Кхай тоже засмеялся, но у него тут же снова разболелась спина.

— Где мы? — поинтересовался он. — И почему кругом так тихо? Считается, что вы, кушиты, очень шумные, но здесь...

— Здесь тихо, потому что мы хотим, чтобы было тихо. Мы оплакиваем воинов Куша, которые уже никогда не вернутся; тех смельчаков, кто защищал северный фланг. Все они погибли.

— А что стало с остальными? Теми, что охраняли южный?

Лицо Аштарты тут же просветлело, и она сообщила:

— Они в безопасности. Все целы. Мы встретились с ними под стенами этой крепости, а теперь наступило затишье перед бурей.

— Под какими это стенами? — заинтересовался Кхай. — И о какой буре ты говоришь?

— Мы сейчас находимся на высотах над Хортафом. Кеметы последовали за нами. Мы оставили след, по которому и слепой мог бы пройти. Они собрались внизу, у подножия крепости, и скоро атакуют. Может, даже сегодня.

— Что? — закричал Кхай, пытаясь сесть. — Хортаф? Но это же в Куше! И давно я здесь? Я должен посмотреть, что происходит. Я...

— Нет, Кхай, — сказала принцесса, кладя руку ему на грудь. — Тебе нельзя вставать. Я не затем тебя неделю выхаживала, чтобы все испортить за несколько минут.

Юноша сжал зубы, отвел ее руку в сторону и все-таки сел. Боль в спине заметно не усилилась, несмотря на то что голова немного кружилась. Тогда Кхай вытащил ноги из-под шкур и опустил их на холодный пыльный каменный пол.

— Ты слаб, как котенок, — запротестовала Аштарта, а затем пожала плечами и сдалась. — Ладно, вставай, но я тебе помогу.

Она обняла Кхайя за правое плечо. Юноша встал и, шатаясь, сделал несколько шагов на негнущихся ногах. Он был гол за исключением набедренной повязки и бинтов, прочно обмотавших верхнюю часть его тела.

Юноша прислонился к стене пещеры, сунул ноги в сандалии, затем позволил Аштарте надеть на себя рубашку и сам затянул ремень на юбке.

— Если бы у меня была палка, на которую я мог бы опереться, то справился бы сам, — заявил он.

Девушка кивнула.

— Ты получишь костыль... когда Маттас объявит, что ты сам можешь вставать с постели. А пока воспользуйся моим плечом. — Она откинула назад волосы и добавила:

— Или тебе неприятно?

Кхай хмурился несколько секунд, потом покачал головой и медленно улыбнулся.

— Нет, принцесса, меня это не особо беспокоит — если только ты снова не попросишь меня сесть на лошадь у тебя за спиной.

— Хм! — теперь пришел ее черед нахмуриться. — По крайней мере, я знаю, что тогда тебе не было неприятно, и голова у тебя была полна грязных мыслей...

— Нет, принцесса, — вздохнул Кхай, — давай не будем ссориться. Наверное, я должен считать за честь то, что следующая кандасса Куша беспокоилась и ухаживала за мной, словно за членом царской семьи.

— Я только кормила тебя! — фыркнула Аштарта. — О тебе заботился лекарь. И я не стала бы тебя кормить, если бы Лис этого не приказал!

— Лис, — повторил Кхай, вспомнив о ране Мелембрина. — А как чувствует себя твой отец?

— Он уже не молод, — тут глаза принцессы затуманились. — А собака, стрелявшая в него, вымачивала острие стрелы в дерьме. Так что отец чувствует себя не очень хорошо, но ходит. Я плакала из-за него, когда ты проснулся.

— Да, — кивнул Кхай. — Я так и подумал. А где он сейчас?

— Пойдем к нему, если хочешь. Но следи за своим языком, Кхай. Мой отец очень тебя ценит. Ты можешь высоко подняться, служа в его армии. Он интересовался твоим здоровьем и будет рад тебя видеть.

Опираясь на плечо Аштарты, Кхай вышел из пещеры на пустошь, усыпанную валунами. Внезапный и необычайно холодный порыв ветра засыпал пылью глаза Кхайя и Аштарты и взметнул песок у их ног. Когда ветер утих, Кхай протер глаза и огляделся: перед ними раскинулась равнина, за спиной темнели горы. В сотне ярдов от них поднимались стены, сложенные из огромных валунов.

Кхай повернулся к Аштарте, говорившей, что они находятся «на высотах над Хортафом». Юноше это место показалось крышей мира.

— Мы на краю плоскогорья Гилф-Кебир, — пояснила она. — Эту крепость создала сама природа. Она надежнее, чем стены Асорбеса. Горы простираются на много миль на север и на юг. Они полны ложных проходов и обрывов, под нами — каньон, выточенный ручьем.

Девушка повела Кхайя к самой высокой куче валунов. Если кемет раньше гадал, где находятся кушиты, то теперь получил ответ на вопрос: они прятались за грудами валунов и смотрели вниз через щели между камнями. Все они были одеты одинаково — в коричневые безрукавки и юбки, и сливались со скалами.

— Посмотри вниз, вон туда, — приказала Аштарта, когда воин-кушит пропустил Кхайя на наблюдательный пост.

Юноша взглянул вниз — и у него закружилась голова. Он тут же отошел назад, но головокружение не прошло: он смотрел вниз с огромной высоты. Там среди камней, вытянувшись вдоль стены крепости, созданной природой, серебристой змеей сверкал ручей Гилф-Кебира. Долина ручья была узкой и поросла травой, деревьями и яркими цветами, пробивающимися тут и там между валунами. Выглядела она чарующе.

— Ты правильно сделал, что быстро отступил назад, Кхай, — сказала Аштарта. — Тут много мест, где утесы нависают над обрывами. А теперь пошли побыстрее, пока все тихо. — Девушка понюхала воздух. — Пахнет как-то странно. Возможно, кеметы готовятся к атаке.

— Подожди, — Кхай оперся на ее плечо. — Вон та сухая палка, с суком наверху... Дай-ка ее мне. Прекрасно! Это, конечно, не костыль, но... так-то лучше.

А теперь веди меня, показывай дорогу. Кстати, я пока не заметил никаких кеметов.

— Они затаились внизу, в предгорье и не показываются. Что ты разглядел, когда смотрел вниз, Кхай?

Следуя за девушкой вдоль стены из валунов, Кхай ответил:

— Я удивился, увидев, что нахожусь так высоко над землей.

— А что еще?

— Справа ущелье перегородили ворота. Возле них двое часовых загорали на больших валунах... Пастух с овцами, дым от костров, на которых готовится еда.

На вид обычное поселение. Но я предполагаю, что ущелье дальше расширяется, и там спряталась большая деревня.

— Верно, — сказала она. — Так же решили и кеметы. Только Хортаф — это название не деревни, а ручья. Деревни там нет. Ущелье сужается и кончается тупиком, там крутые и неприступные утесы. Однако у нас есть лестницы, которые можно мгновенно спустить с высокогорья. Пошли.

Принцесса повела Кхайя вдоль стены из валунов, мимо часовых, внимательно наблюдавших за тем, что происходит внизу. Кхай заметил, что большую часть камней подпирают бревна. Юноша представил себе разрушение и панику, когда эти камни обрушатся вниз, и подумал, удастся ли Мелембрину подманить войска фараона достаточно близко, чтобы уничтожить их под одним обвалом.

В ста ярдах к югу от каньона они наткнулись на самого Мелембрина. Вместе с несколькими воинами он изучал долину внизу. Кхай мгновенно узнал вьющуюся бороду и густые брови царя, да и Лис сразу же заметил его.

— Кхай! — приветствовал его Мелембрин. — Спускайся сюда, но не поднимай голову. Вижу, что ты весь в бинтах. Мы с тобой оба такие. Чертовы кеметские стрелы! Как ты себя чувствуешь?

— Спина немного побаливает, господин.

— Тебе повезло, парень. Мне отдохнуть не дали.

Но хорошо, что я на ногах. Стрела, попавшая в меня, оказалась отравлена, и только при ходьбе я могу выгнать яд из тела. А теперь взгляни-ка сюда.

Еще секунду Кхай смотрел на Мелембрина. Из-за болезни у царя набухли мешки под глазами, лицо приобрело болезненный желтый цвет. Затем Кхай проследил за взглядом царя между наваленными валунами вниз, в предгорье Гилф-Кебира на востоке. У него снова закружилась голова. Холмы и долины густо поросли лесом.

И тут Кхай увидел своих бывших соотечественников — солдат Кемета, разбивших лагерь в лесу за небольшой возвышенностью в полумиле от ворот крепости. Огней не было, солнечные лучи не сверкали на полированных доспехах и никаких сооружений не возводилось, но, судя по размеру лагеря, Кхай решил, что внизу находится, по меньшей мере, тысяча кеметов. Приглядевшись внимательнее, Кхай заметил движение между деревьев, использовавшихся для укрытия. Посмотрев налево и направо, он увидел в долине другие отряды. Они были далеко от стен Гилф-Кебира.

— Тысяча, если не две! — наконец воскликнул Кхай, резко вдохнув воздух.

— Больше похоже на три, — пробурчал Мелембрин, — но они растянулись по широкому фронту. Не беспокойся, парень, стена хорошо защищена. Мы называем переднюю часть плато «стеной» — стеной против Кемета. Впервые слуги фараона осмелились зайти так далеко. Они совершенно не знают нашу страну.

И, хотя границы Куша остались далеко на востоке, между этой стеной и Нилом нет ни единого кушитского поселения. Все наши люди живут за Гилф-Кебиром.

— Значит, эта часть Куша не заселена? — удивился Кхай.

— К югу есть несколько поселений, но у них свои отходные пути в горы, и они защищены так же хорошо, как и мы здесь.

— Если ты прав, Мелембрин, то все должно начаться прямо сейчас, — тихо сказал один из воинов, и Кхай увидел, что это лекарь Маттас. — Взгляни — взгляни вон туда. Вон появилась наша приманка!

Глава 6

Дождь смерти

Внизу, с севера, вдоль гребня невысокого склона, отделявшего плато от покрытых лесом долин, лежащих к востоку, быстро скакала дюжина всадников. Изображая небольшой конный отряд, выезжавший мародерствовать, они были обвешаны оружием и тюками награбленного добра. Издали они выглядели как банда, возвращающаяся домой после удачной вылазки в Кемет. Они ехали нагло, кричали и смеялись. Казалось, они и не подозревают, что за углом их поджидает смерть. Менее чем в пятидесяти ярдах от того места, где они проезжали, затаились сотни кеметских солдат. Они ждали и наблюдали, скрытые деревьями и высокой травой.

У Кхайя напряглись все мышцы. Он удивлялся смелости кушитов. В нем нарастало возбуждение, готовое вырваться наружу.

— Неужели они не знают, что их поджидает засада? — нервно прошептал он.

— Прекрасно знают, — так же тихо ответил Мелембрин. — Как сказал Маттас, это — приманка. До этой минуты для кеметов Хортаф был всего лишь кушитским поселением — скрывающим маленькую деревеньку, возможно, полукочевое племя, но теперь они видят, что Хортаф — это база для наших воинов.

Взгляни...

Теперь всадники повернули направо, спустились вниз с гребня к воротам по хорошо утоптанной тропинке. Там их приветствовали часовые, сидящие на высоких валунах. Пара всадников остановилась и стала хвастаться перед часовыми своими похождениями и смеяться вместе с ними. Остальные выехали в долину, их крики эхом отдавались среди скал по мере того, как они углубились в зеленое ущелье.

— Видишь, — сказал Мелембрин. — Вот чего ждали кеметы — точного доказательства, что Хортаф — больше, чем кажется на первый взгляд. Они клюнули на приманку, а теперь...

— Идут! — закричал Маттас.

Кеметы появились из-за деревьев и ряд за рядом двинулись вверх по склону. Они кричали и били копьями о щиты. Те, что на правом фланге, повернули к воротам крепости. Часовые, стоявшие на валунах, соскочили вниз и, захлопнув ворота, быстро запрыгнули на лошадей своих друзей, немедленно повернули в узкое ущелье и понеслись к приставным лестницам.

Одинокий пастух тоже вскочил на лошадь и поскакал по тропинке вдоль ручья. Всадники быстро оторвались от кушитов, чудом избежав облака стрел.

Минуту спустя кеметы уже осаждали ворота и наконец выломали их благодаря лишь своей массе и напору. Меньше чем через две минуты тысяча кушитов оказалась внутри и понеслась по долине, а еще пятьсот выстроились под стенами. В этот момент Мелембрин вскочил на ноги и закричал, подобно разъяренному льву:

— Пора! Пусть получат свое!

Кушиты, спрятавшиеся за стенами из валунов, подскочили к рычагам — выпирающим бревнам. Внизу первые двести ярдов ущелья были забиты кометами.

Воины фараона все еще рвались вперед в поисках противника, но нашли свою смерть!

Когда падающие валуны привлекли внимание солдат фараона, началось безумие. Увидев надвигающуюся смерть, воины повернули и бросились назад — но слишком поздно! Бежать было некуда: вход в ущелье оказался забит их же товарищами, за воротами сотни солдат слепо рвались вперед, еще не зная об ужасе, несущемся сверху, и даже находившиеся перед воротами не были в безопасности.

Вниз полетели валуны. Тысячи тонн камней дождем посыпались в ущелье, увлекая за собой обломки скал и сбивая с ног кеметов. Земля затряслась от силы ударов. И это было только началом. Перед тем как солдаты, сгрудившиеся перед воротами, смогли отойти назад, они тоже попали под смертоносный дождь.