Пари с дьяволом

– Я видела такие ножи у матросов, – кивнула Дарси. – Хорошо, что мачете был тупым, в противном случае он рассек бы тебя пополам.

Эйден вспомнил, с какой скоростью лезвие ножа мелькнуло перед ним в воздухе и какова была сила удара.

– Да уж, – задумчиво молвил он.

– Надеюсь, ребята получили сполна за нападение на тебя?

– Не совсем. Вообще-то оба раза на меня нападал один и тот же человек, – сообщил Эйден. – Джулс ударил меня по руке разбитым графином, когда ему было одиннадцать лет. А через четырнадцать месяцев он повторил попытку, только на сей раз вооружившись мачете.

Дарси нахмурилась:

– Но несмотря на это, твой отец решил обратиться к врачу, лишь когда он напал на учителя? Ты, кажется, сказал мне, что это случилось, когда ему было пятнадцать?

– Нет, врачи осматривали его и раньше – когда Джулс в тринадцать лет начал отрезать кошкам лапы. Но поскольку учитель работал у нас, то отец решил, что к поступку Джулса надо отнестись серьезнее, а потому отправил его в Европу.

– А нападение на тебя, по мнению твоего отца, было менее серьезным, чем издевательство над кошками?

Эйден лишь пожал плечами в ответ, но Дарси настаивала:

– Ему было известно, что Джулс ранил тебя?

– Он был весьма наблюдательным человеком, – промолвил Террел. – Думаю, он догадался, в чем связь между кровавыми пятнами в комнате, которые слуги довольно долго отмывали, и моей явной физической скованностью в течение нескольких дней после этого. Скорее всего отец знал, какую роль в этих происшествиях сыграл Джулс. Впрочем, я могу лишь догадываться об этом, так как мы никогда не обсуждали с ним эти случаи. – Увидев, что лицо Дарси удивленно вытянулось, Эйден добавил: – Мы с отцом... Короче, у нас были странные отношения.

– Не сомневаюсь.

– Моя мать умерла при родах. – Эта была такая старая история, что она давно перестала причинять ему боль. – Это был первый шаткий камень в фундаменте наших отношений.

– Видимо, были и другие непрочные камни, Эйден, – тихо промолвила она. – Но ни один человек не может совсем отвернуться от своего сына, как бы ни любил он жену, давшую жизнь ребенку и погибшую при этом. Без сомнения, ты напоминал ему любимую женщину, которую он потерял при столь трагических обстоятельствах. Впрочем, это должно было радовать его – хотя бы временами.

Террел медленно жевал мясо, раздумывая о том, как бы перейти к сути. Проглотив кусок, он подумал, что, вероятно, правильнее всего будет сказать ей правду. Дарси все равно забросает его вопросами, пока не выяснит все, что захочет, так лучше не дожидаться этого.

– Мне не хотелось бы разрушать твои романтические иллюзии, Дарси, но должен сказать, что мои родители не слишком-то любили друг друга. Их брак был заключен по расчету, так как казался выгодным обеим семьям.

– Откуда ты это знаешь?

–Меня вырастили слуги. Они часто сплетничали, а маленькие мальчики, как правило, тщательно прислушиваются к тому, что от них пытаются скрыть.

– Ну и что? – с горечью обронила Дарси. – Ты же все равно оставался его сыном.

Эйден пожал плечами:

– Слуги были иного мнения, и я склонен считать, что они правы.

– Мне так жаль, Эйден, – прошептала Дарси. – Так жаль... Должно быть, это ужасно – расти, не чувствуя любви собственного отца.

Так оно и было, но все уже ушло в прошлое, которое невозможно изменить. А вот печаль Дарси существовала в настоящем, и Эйдену совсем не нравилось, что его грустное повествование погасило оживленный блеск в ее глазах.

– Но все не так уж плохо, – с воодушевлением заявил он. – На самом деле мужчине полезно сызмальства научиться заботиться о себе. В таком случае он ни перед кем не будет в долгу.

Его уловка не удалась: глаза Дарси оставались затуманенными, а выражение лица – печальным.

– Не стоит так огорчаться из-за этого, – вымолвил Эйден, широко улыбнувшись. Он решил, что не позволит ей жалеть его. Легче пережить бурный скандал, чем чью-то жалость. – Ну если, конечно, ты не предложишь мне утешение до конца дней моих за мое прошлое трагическое одиночество и нелюбовь отца.

Дарси рассмеялась, и ее жизнерадостный смех вмиг рассеял облако печали, нависшее было над ними.

– Да вы нахал, Эйден Террел!

– Если учесть, что ты с самого начала знала это... – Усмехнувшись, Эйден посмотрел на ее тарелку. – Ты наелась? Если хочешь, я закажу еще.

– Спасибо, но, кажется, в меня больше уже не влезет, – ответила Дарси, вставая из-за стола и собирая тарелки.

Террел наблюдал за тем, как она понесла их к сервировочному столику на колесах, на котором официант привез обед из кухни. Эйден дал ей рубашку, которую она обмотала вокруг талии, соорудив нечто вроде юбки. Он понимал, что девушка хотела выглядеть поскромнее, но добилась она противоположного результата, потому что при ходьбе рубашка обтягивала ее ягодицы так же, как мокрые брюки. Он изнывал от желания сжать эти манящие полукружия и все спрашивал себя, как она поступит, если он сделает это. А потом ему вспомнилась оплеуха, которой она наградила его за поцелуй.

Возвращаясь к столу, Дарси заткнула на место выбившийся из «юбки» рукав.

– Господи, скорее бы Чендлер вернулся и принес мне одежду! – засмеялась девушка. – Признаться, я чувствую себя неловко в этой рубашке. – Она быстро вынула карандаш из пучка, отчего медные кудри сверкающим шатром упали на ее обнаженные плечи. Эйден почувствовал, что еще немного – и он будет не в силах бороться с соблазном.

– Корично-золотой закат солнца, – прошептал он, любуясь ею.

Встав навстречу Дарси, он заглянул ей в глаза. Его взор был полон желания. Поправив простыню на груди и чувствуя, что ее сердце вот-вот разорвется, Дарси вздернула подбородок и решительно произнесла:

– Я предпочла бы сохранить деловые отношения, Эйден. Думаю, так будет лучше для нас обоих и для дела.

– Не могу с тобой не согласиться, – тихо произнес он, дотрагиваясь до шелковистых кудрей.

Ее пробрала дрожь. Дарси отступила назад, пытаясь высвободить волосы из пальцев Эйдена.

– Дела, по моему мнению, так не...

– Тебе так многому надо научиться, – шепнул он, запуская пальцы глубже в ее волосы и привлекая ее к себе.

Дарси от волнения не хватало воздуха.

– Я не хочу ничему учиться, – услыхала она собственный шепот. Голос ее был едва слышен, но она понимала, что это уже не важно.

– Это мы еще посмотрим, – возразил Террел, наклоняясь к ней и прикоснувшись своими губами к ее губам.

Дарси хотела было запротестовать и уже приоткрыла рот, но движение ее губ заставило Эйдена по-настоящему поцеловать ее. Этот поцелуй был совсем не похож на тот, которым он наградил ее в трактире. Тот поцелуй был властным и даже... грубоватым, а этот... Губы Эйдена были столь нежными, что Дарси почувствовала, как по ее телу разливается приятное тепло. Разум подсказывал, что она должна сопротивляться, но тело уже было неподвластно голосу разума. В тот самый миг, когда она ощутила, как его плоть прижимается к ней, ее битва была проиграна. Дарси позволила своим незамысловатым одеждам соскользнуть вниз и упасть к ее ногам. Ее руки обвили талию Эйдена, и он застонал от удовольствия, а Дарси почувствовала, как новая волна божественных ощущений разливается по ее телу.

Его руки скользнули ниже, лаская ее бедра и крепче прижимая ее тело к себе. Она вскрикнула от наслаждения, но тут же застонала, когда его язык коснулся ее языка.

Поцелуй становился все более требовательным. Дарси казалось, что она вот-вот лишится чувств, как вдруг Эйден резко отстранил ее от себя. В его глазах горело желание, его дыхание было таким же тяжелым, как и ее, но его губы оказались крепко сжатыми.

Господи, что она наделала?! Что он о ней подумает?! Дарси быстро опустила глаза, чувствуя, как ее лицо заливает краской стыда.

Тут кто-то постучал в дверь, и знакомый голос спросил:

– Сэр, вы здесь? Мистер Террел, что случилось?

– Чендлер, – растерянно прошептала она.

– Судя по всему, он уже начинает беспокоиться, – проворчал Эйден. – Одному Богу известно, сколько времени он стучал в дверь. – Наклонившись, он поднял простыню и подал ее Дарси. – Наверное, тебе лучше пойти в спальню и привести себя в порядок.

Ему не стоило дважды повторять свою просьбу. Схватив простыню, Дарси бросилась в соседнюю комнату. Не успела она обмотаться простыней, как Чендлер забарабанил в дверь спальни. Дарси обернулась и инстинктивно прижала кулаки к горящим щекам.

– Это Чендлер, мисс О’Киф, – спокойно сказал лакей Эйдена. – Мисс О'Шонесси подумала, что вы будете довольны, если я передам эти вещи прямо вам в руки.

Дарси рывком отворила дверь и увидела Чендлера, державшего в руках ее маленький затрапезный чемоданчик.

– Спасибо вам, Чендлер, – кивнула она, постаравшись приветливо улыбнуться. – Как вы нашли мою маму? С ней все в порядке?

– Да, мисс. Она настояла на том, чтобы я остался на ленч. – Уголки его рта слегка приподнялись. – Ваша мама очень гостеприимна. Она попросила, чтобы я пожелал вам хорошо провести время и ничуть о ней не беспокоиться.

– Она все еще вяжет носки? – устало спросила Дарси. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

– Да, мисс О’Киф, – кивнул Чендлер. – У меня была возможность понаблюдать за ней, и я должен сказать, что она – необыкновенно талантливая рукодельница.

– Спасибо вам, Чендлер, – сказала Дарси. – За все спасибо. – «И за то, что не обратил внимания на странности мамы», – добавила она мысленно. – А теперь я, пожалуй, переоденусь.

Стоя у окна, Эйден через плечо наблюдал за тем, как Чендлер вручил девушке чемодан и, поклонившись, отвернулся. Дарси тут же захлопнула дверь.

– Что-то ты долго отсутствовал, – заметил Эйден, глядя на улицу и пытаясь справиться с еще не оставившим его возбуждением.

– А вы, кажется, время даром не теряли.

Эйден ухмыльнулся. Он уже давно свыкся с мыслью о том, что Чендлер был для него скорее другом, чем слугой. Они выросли вместе и, став взрослыми, не изменили своей детской дружбе.

– А еще тебя угораздило прийти в самый неподходящий момент, – добавил Террел.

– Сомневаюсь, что в данном случае виноват я, сэр, – сухо произнес Чендлер, – но в следующий раз я постараюсь быть осмотрительнее.

– С миссис О'Киф не возникло проблем? – спросил Эйден.

– Никаких, сэр. Похоже, она ничего не заподозрила.

– А с Симусом О'Хирном?

– Нет, – пожал плечами Чендлер, взявшись за уборку стола. – Правда, я надеялся, что меня встретят более приветливо, однако мне позволили привести в порядок ваше временное убежище.

– Что же, тебе там не понравилось?

Да нет... – пожал плечами Чендлер. – Комната, которую вы сняли, вымыта, на кровати чистое белье, так что можете не бояться клопов или других насекомых.

Усмехнувшись, Эйден повернулся лицом к слуге – он уже сумел справиться с возбуждением.

– Дело ведь не только в насекомых, но и в людях, – заметил он.

– Разумеется, сэр. – Чендлер сложил на сервировочный столик последние серебряные приборы и скатерть. А потом его взгляд устремился на дверь спальни, и Эйден сразу узнал выражение лица Чендлера, который, похоже, готовился прочитать ему очередную лекцию о «подобающем» поведении. Террел набрал в грудь воздуха, моля Бога о терпении, как вдруг его отвлек какой-то шум из коридора. Мужчины переглянулись, а затем слуга подошел к двери и распахнул ее.

На пороге стояла Мейзи Риордан. Заламывая руки, она тяжело дышала, из ее глаз лились потоки слез.

– Мисс Мейзи! – воскликнул Чендлер. – Что случилось? – Схватив Мейзи за руки, он провел ее в комнату.

– Дарси здесь? – дрожащим голосом спросила она. – Бриди сказала, что вы приходили за ее вещами, и я понадеялась, что...

– Присядьте, Мейзи. – Чендлер подвел ее к стулу. – Скажите же, что случилось? Что-то с миссис О'Киф?

Не двигаясь с места, Мейзи судорожно цеплялась за руки Чендлера.

– Селия Макдоноу... – наконец прошептала она. – Ее убили. Говорят, над ней издевались...

Сердце подскочило в груди Эйдена, кровь в его жилах застыла.

– Дарси! – рявкнул Террел, поворачиваясь к спальне. – Скорее сюда! Где это произошло? – спросил он, наклоняясь к Мейзи. – Когда?

– В ее... ма... магазине, – запинаясь, лепетала Мейзи. – Кажется, совсем недавно. Говорят, что кровь... – Она закашлялась и, лишь когда слуга обнял ее, немного успокоилась и смогла договорить: – Кровь еще не высохла. Чендлер выразительно посмотрел на Террела:

– Полагаю, немного бренди не повредит, сэр. Если бы вы были так любезны...

Кивнув, Эйден подошел к шкафу, в котором Чендлер держал свой личный запас спиртного. Уже через мгновение стакан с бренди оказался в ледяной руке Мейзи.

– Пожалуйста, выпейте это, мисс Мейзи, – попросил Эйден. – Вам сразу станет лучше.

Забыв о пуговицах на брюках, Дарси выбежала из спальни и увидела Мейзи со стаканом в руке в объятиях Чендлера.

– С тобой все в порядке, Мейзи? – Дарси подбежала к девушке и заглянула ей в глаза. – Что...

– Мы должны идти, Дарси. Немедленно! – вскричал Эйден, на ходу натягивая куртку. – Джулсу известно, что я здесь. – Отворяя дверь, он повернулся к своему лакею. – Позаботься о Мейзи, Чендлер. Отвези ее домой.

Дарси в нерешительности переводила взор с него на свою подругу.

Мейзи кивнула и слабо улыбнулась:

– Иди с мистером Террелом, Дарс. Со мной все будет в порядке.

Задержавшись на мгновение, Дарси схватила свой рисунок со стола и бросилась вслед за Террелом.

Глава 10

Эйден сразу же увидел толпу, собравшуюся у магазина одежды Макдоноу. Самые отчаянные пытались приникнуть к окнам, чтобы разглядеть, что там внутри. Он потерял было Дарси и уже забеспокоился о ней, потому что, сколько ни смотрел, не мог увидеть золотоволосую головку, как вдруг заметил, что она обходит группу пожилых женщин, толпящихся у входа в магазин. Террел помотал головой, напоминая себе, что Дарси без труда может защитить себя в толпе – ведь она зарабатывает этим на жизнь.

– Думаете, уместно предположить, что это дело рук вашего брата?

Узнав голос, Эйден обернулся и увидел Мика, стоявшего у него за спиной рядом с двумя верзилами зловещего вида.

– Не люблю я предполагать что-то – это опасно, – отозвался Эйден.

– Тогда нам надо убедиться в этом, – заявил Мик. – Пойдемте со мной. – Мик двинулся прямо к толпе, а сопровождавшие его верзилы расчищали ему путь своими огромными, как гигантские свиные окорока, руками. Как только Мик оказался у дверей, по толпе пробежал шепот, и наступила тишина. Констебль в форме, охранявший вход в магазин, беспрекословно отворил дверь и отошел в сторону, едва Эйден с Миком приблизились к нему.

Они прошли не более шести футов в сумеречном помещении, как вдруг Мик остановился.

– Святая Мария, – пробормотал он, медленно осеняя себя крестным знамением.

Эйден быстро осмотрел место действия. Картина в точности та же, что и раньше. Он видел слишком много подобных кошмаров, но от этого ему не было легче. Как обычно, его затошнило. Констебли в форменной одежде, заложив руки за спину и глядя в потолок, окружали место трагедии. Сыщики в штатском стояли перед ними и быстро строчили что-то в своих блокнотах, изредка бросая по сторонам цепкие взгляды.

Кровью было залито все – пол, прилавок, полки с товарами. Запах крови, смешанный с запахом смерти, наполнял воздух. То, что прежде было Селией Макдоноу, лежало кучей в алой луже посреди магазина. Ее избитое тело было неестественным образом скручено, а лицо – до неузнаваемости искромсано ножом.

Не обращая внимания на кровь, священник опустился возле нее на колени и читал молитву – лишь этим он мог помочь несчастной. Эйден кивнул. Священник своими молитвами сделает для души Селии больше, чем все констебли Чарлстауна.

– Итак, Террел? – спросил Мик. – Что скажете?

– Это работа Джулса, – кивнул Эйден.

Сверху раздался душераздирающий вопль. Террел сжал зубы, надеясь, что родным Селии не позволят увидеть, что случилось с их дочерью. Вдруг за его спиной раздался тихий вскрик. Обернувшись, Эйден увидел Дарси – ее лицо побелело как мел, глаза были зажмурены, а руками девушка шарила вокруг себя, ища, обо что бы опереться.

Подойдя к Дарси, Эйден обнял ее.

– Ради Бога, О'Киф, – проворчал он, направляясь с ней к двери. – Только не упади в обморок.

– Я никогда не падаю в обморок, – слабым голосом проговорила она, когда они вышли на солнечный свет. – Меня может стошнить, но в обморок я не падаю.

Он провел ее сквозь толпу, и вскоре они оказались на улице. Как только они миновали толпу людей, Эйден дал волю своему гневу.

– Что заставило тебя войти туда, Дарси? – воскликнул он. – Скажи мне, ради Бога!

– Я... не знаю... – запинаясь, пробормотала Дарси. Она споткнулась и упала бы на землю, но Террел вовремя подхватил ее. – Я увидела, что ты вошел, и...

– Дыши глубоко, Дарси, – скомандовал он. – И открой глаза, черт побери. Думай о чем угодно, только не о том, что ты видела там.

Дарси повиновалась и судорожно вздохнула. Щеки ее чуть порозовели.

– Я не хочу увидеть кого-то еще из моих людей в таком состоянии, Террел, – раздался у них за спиной голос Мика.

«А я что, хочу?» – мелькнуло в голове у Эйдена. Не оборачиваясь к Мику, он проговорил:

– Похороны Селии... Позаботьтесь о том, чтобы все было сделано, как полагается, а счет пошлите моему человеку в президентском отеле.

– Это мое дело, а не ваше, – возразил Мик, проходя мимо со своими телохранителями. – Похороны я беру на себя, а вы лучше займитесь поисками безумца.

Эйден смотрел ему вслед, почему-то вспомнив средневековых феодалов и их вассалов. Несомненно, Мик причислял себя к первым, а Эйдена – к последним. Дарси оторвала его от размышлений.

– Мы должны немедленно найти Тимми, – промолвила она, пытаясь высвободиться из его объятий. – Возможно, он что-то видел.

– Это подождет, Дарси, ты все еще слишком бледна. – Он подвел ее к ближайшей скамейке. – Посиди здесь немного.

Дарси оттолкнула его, глаза ее наполнились слезами.

– Не могу я сидеть! Селия погибла, потому что я сидела с тобой, вместо того чтобы выполнять работу, за которую мне платят.

– В этом нет твоей вины, – покачал головой Эйден. – Единственный, кто ответствен за смерть Селии, – это Джулс.

– Ты веришь в это не больше, чем я, Эйден. – Повернувшись на каблуках, она перешла через дорогу. – А теперь давай займемся делами.

Они долго петляли по каким-то узким улочкам и переулкам, не говоря ни слова и держа при себе свои страхи и сожаления. Эйден хотел было спросить, о чем она думает, но не решился. Он обязательно сделает это позднее, а пока Дарси надо смириться с мыслью о смерти Селии.

Наконец они свернули с узкой улочки в еще более узкий и темный проулок. Примерно в середине его Дарси остановилась перед большой кучей разбитых бочонков, сломанных досок, дырявых ведер и старых корзин. Девушка уверенно толкнула сложенные одна на одну корзины, и взору Эйдена открылась дыра, темнеющая в деревянной стене. Встав на четвереньки, Дарси сунула голову в дыру и крикнула:

– Тимми! Ты там? Это Дарси О'Киф! Я могу войти? Заставив себя оторваться от созерцания ее маленькой попки, Эйден перевел взгляд на кучу мусора.

– А Тимми ответит тебе, если он... дома?

– Сейчас проверю.

Дарси в один миг исчезла из виду, а Эйден, постояв с минуту на месте и решив, что выглядит полным идиотом, разглядывая кучу старого хлама, опустился на колени и пополз вслед за ней. Он двигался вперед на ощупь, как вдруг впереди мелькнул яркий свет, исходящий от масляной лампы. Террел дополз до конца тоннеля и оказался посреди небольшого помещения. «Комната» была не больше шести футов в диаметре и еще меньше в высоту. Лишь ребенок мог бы выпрямиться здесь в полный рост. Света лампы оказалось достаточно, чтобы понять, что Тимми-Крыса не втащил сюда весь хлам переулка лишь по той простой причине, что здесь не хватало для него места. Чего тут только не было! Китайские тазы и кувшины, рупоры, книги и газеты, коробки всех размеров из всевозможных материалов, обломки каких-то деревяшек и искореженные куски металла. В воздухе стоял запах тухлятины и немытого тела.

– Господь Вседержитель! – воскликнул Эйден. – Дарси, неужто кто-то живет здесь?

– Мы зовем его Крысой не просто так, Эйден: тому есть многочисленные причины, – объяснила Дарси, усевшись по-турецки под лампой, стоящей на перевернутой корзине. – Думаю, нам стоит подождать его. Сейчас Тимми может оказаться нашим лучшим помощником в поисках Джулса. Если мы сами начнем бродить по улицам да еще показывать при этом портрет Джулса сразу после убийства Селии... – Она сглотнула и отряхнула пыль со штанины. – Так вот, – собравшись с духом, продолжила девушка, – не стоит нам привлекать к себе внимание констеблей. У тебя, к несчастью, есть опыт общения с этими людьми в Ливерпуле, да и мне, учитывая мою профессию, лучше держаться от них подальше. Тимми должен скоро вернуться – он почти никогда не уходит на весь день. И этот случай... – Она нервно закашлялась. – Короче, должно быть, он отправился разузнать, что произошло.

Свет лампы падал ей на лицо, и Эйден вдруг заметил, что глаза Дарси полны страха. Она, как могла, отгоняла от себя пугающие воспоминания, но они все же преследовали ее. По собственному опыту Эйден знал, что может пройти целая вечность, но ужасная картина все равно не исчезнет из ее памяти. Так что ей следует загнать ее в самый дальний угол подсознания и притворяться перед собой, что ничего не произошло, словно она ничего и не видела.

Эйден устроился напротив девушки.

– А твоя мама знает, что ты водишь знакомство с такими людьми, как Тимми? – полюбопытствовал он.

Как он и рассчитывал, ее глаза загорелись.

– Искренне надеюсь, что нет, – покачала головой Дарси. – Ее сердце не выдержало бы этого. Думаю, что отец перевернулся в гробу, когда я впервые забралась сюда. Не такой родители представляли мою жизнь, совсем не такой...

– Чего же хотели они для тебя?

– Предполагалось, что я стану женой преуспевающего бизнесмена. Я должна была бы вести хозяйство, при необходимости встречаться с его деловыми партнерами, безропотно носить и воспитывать его детей. И никогда ничего не требовать... Ну, что еще? – Она пожала плечами. – Короче, стать покорной спутницей его жизни.

– Покорной? – усмехнулся Эйден. – Твои родители считали, что ты можешь быть покорной?

– Были времена, когда я была более робкой, – улыбнулась Дарси.

– Но потом ты научилась ходить и говорить, и все их надежды рухнули, да?

Улыбка медленно исчезла с лица Дарси.

– Потом отец умер, и возникла необходимость изменить свою жизнь. У меня был выбор – умереть от голода или научиться карманному воровству. Мне казалось, что в пятнадцать лет умирать слишком рано, поэтому я предпочла последнее. – Она поправила фитиль лампы. – Морин О'Шонесси, жена Мика, не устает повторять, что все в жизни происходит к лучшему. Возможно, она права. Мою мать с детства готовили стать женой, и она всю жизнь посвятила отцу. Когда его не стало, ее мир рухнул. Мама не знала, что делать с собой. Она не представляла, как это можно жить для себя. Это было так трудно для нее, что дважды у нас происходили «несчастные случаи», которые едва не лишили ее жизни. После второго ее рассудок не выдержал. Не знаю, захочет ли она еще раз наложить на себя руки, но лучше не давать ей шанса, – договорила девушка.

– Поэтому ты и не оставляешь ее одну, – заметил Эйден. Дарси кивнула.

– Но я отвлеклась от темы. Я хотела сказать, что если бы отец не умер, то я пошла бы по маминой дорожке. Если искать в моей нынешней жизни какие-то плюсы, то к ним, безусловно, относится то, что я в состоянии распознавать опасность и ее последствия, а потому стараюсь избегать их.

Эйден хотел было сказать, что далеко не все женщины так тяжело переживают вдовство, но ему пришло в голову, что этими словами он практически попросит Дарси пересмотреть свой взгляд на замужество. На самом деле существует не так уж много женщин, которые не мечтают обольстить и приручить мужчину. И если когда-нибудь выяснится, что он пытался уговорить женщину взглянуть на брак с оборотной стороны, ему подобные привяжут его к позорному столбу и прилюдно высекут. Потому Террел счел за лучшее сменить тему разговора.

– Сколько у Тимми тут всего интересного, – заметил Эйден, разглядывая мелкие предметы, которые ему пришлось сдвинуть в сторону, чтобы освободить себе место.

– Он напоминает крысу, которая все несет в дом.

– Похоже, ты не преувеличиваешь. – Эйдсн потянул из кучи старого барахла кусок пожелтевшей слоновой кости и вытащил сверкающий нож с костяной рукояткой. – Страшное оружие, тебе не кажется? – спросил он, поднимая нож. Дарси кивнула, и только сейчас его осенила одна идея: – А ты вообще-то вооружена, Дарси?

– У меня есть две помощницы. – Она помахала перед его лицом руками. – Видишь?

– М-да... Ты прекрасно поняла, что я имею в виду, – вымолвил он, шаря по куче в поисках ножен. – Ты носишь с собой какое-нибудь оружие?

– Мне всегда казалось, что мужчины, носящие с собой оружие, часто не раздумывая применяют его. И это, как ни печально, приводит их к беде. А если бы они сначала подумали, то трагедии во многих случаях можно было бы избежать. Короче говоря, вооруженные мужчины долго не живут, и многих из них ждет печальный конец.

Террел наконец нашел кожаный чехол и засунул в него нож.

– Ты пыталась сообщить мне таким изощренным способом, что сама оружия не носишь? – спросил он.

– Нет. – Дарси задрала правую штанину и вытащила что-то из ботинка. Повернувшись к свету, она продемонстрировала Эйдену крошечный ножичек с лезвием не больше двух дюймов в длину.

Более нелепого ножа он в жизни не видел.

– Ты что, собираешься кого-то до смерти заколоть этим?

– Должна тебе сказать, что он идеально подходит для моих нужд, – заявила Дарси.

– Что же у тебя за нужды, Дарси? Ты чистишь им яблоки?

– Разрезаю ремешки у кошельков, – равнодушно сообщила она. – К тому же я могу припугнуть кого-то им, если меня загонят в угол.

– Так почему же ты не припугнула им меня, когда я загнал тебя в угол в проулке?

– Честно? – Дарси усмехнулась. – Я даже не подумала об этом. Я вообще никогда не помню о нем. К тому же я не могу согласиться с тем, что ты загнал меня в угол.

– Вообще-то нет, потому что я прижал тебя к стене. Кстати, как твоя рука?

– Отлично, – вымолвила Дарси, сгибая и разгибая пальцы. – А твоя нога? Кажется, ты больше не хромаешь?

– Я хромал только для того, чтобы доставить тебе удовольствие и чтобы ты убедилась, что твой удар причинил мне боль.

Дарси картинно закатила глаза и уже хотела было съязвить в ответ, как вдруг что-то привлекло ее внимание и она посмотрела на выход из тоннеля.

– Тимми здесь. – Подождав несколько секунд, Дарси крикнула: – Все в порядке, Тимми! Это я, Дарси О'Киф, а со мной мой друг.

В темноте тоннеля показалась голова и узкие плечи в рубашке. Голова завертелась по сторонам – Тимми осматривался. Эйден не мог понять, сколько ему лет. Не молодой и не старый, а среднего, весьма неопределенного возраста. Черные глаза хозяина жилища пробежали по знакомой обстановке. Его ноздри задергались, когда он увидел Дарси и Эйдена, и Террелу вдруг пришло в голову, что он никогда в жизни не встречал человека, который так напоминал бы ему крысу.

– Если вы пришли сюда узнать что-то про Селию, – проговорил Тимми, забираясь в свою нору и резко усаживаясь на корточки, – то я скажу вам то же самое, что сказал Гамлету: я не видел никакого убийцы.

– Зато мы знаем, кто это, – заявила Дарси, вынимая из кармана сложенный листок и протягивая его Тимми. – Ты видел где-нибудь этого человека, Тимми?

– Не могу сказать, что видел, – ответил Тимми-Крыса, осматривая портрет Джулса с таким видом, с каким человек обычно смотрит на головку сыра. – Но в то же время не могу сказать, что не видел. Не знал, что мне надо высматривать его. – Его нос дернулся, когда он вернул Дарси рисунок. – Хотите, чтобы я разыскал его для вас? Кивнув, Дарси убрала листок назад в карман.

– Только ты должен быть очень осторожен, Тимми. Этот человек опасен.

Крыса погладил подбородок длинными тонкими пальцами.

– И сколько ты заплатишь мне за это, Дарс?

Она прислонилась плечом к стене барахла и устало улыбнулась:

– Что предлагал тебе Гамлет?

– Амнистию за прошлые преступления. – Крыса широко улыбнулся, обнажив четыре обломанных передних зуба и голые десны. – Только он точно не знает, что это за преступления, так что мне пришлось бы стучать на самого себя.

Дарси выразительно посмотрела на Эйдена, и тот сразу понял ее намек.

– Десяти долларов хватит? – спросил он.

Крыса повернулся к нему лицом, и его ноздри опять задергались.

– Вы кто?

– Мое имя – Эйден Террел. Человек, портрет которого показала вам Дарси, – мой брат. Я гоняюсь за ним уже полтора года. Селия – не первая его жертва, но мне бы хотелось, чтобы она стала последней.

Крыса оглядел его с головы до ног.

– Двадцать, – заявил он. – Причем только американскими монетами, а не бумажками.

– Хорошо, пусть будет двадцать, – согласился Террел. – Как только найдете его, пошлите мне весточку в...

– Во «Льва и скрипку», – договорил за него Тимми. Эйден нахмурился, но Крыса наградил его улыбкой.

– Да все уж слыхали, – проговорил он. – Для меня не новость, что вы сделали Дарс своей леди-пташкой.

Дарси возразила:

– Никакая я ему не леди-пташка!

Казалось, все тело Тимми изогнулось, его улыбка стала еще шире, а глаза загорелись.

– Веди себя как подобает, Дарс, и ты добьешься того, чтобы стать его левой рукой.