Сильным рывком он повалил ее на кровать, а затем отпустил, но как только она попыталась отползти от него, ударил тыльной стороной ладони по правой щеке. Голова Аннабел дернулась, и она вскрикнула от боли.
      Распластавшись на кровати, она услышала треск ломающегося дерева. Аннабел приподняла голову и увидела, как дверь ее спальни распахнулась и на пороге появился Монтана Лидс; лицо его потемнело от гнева.
      Хартер сел на кровати и поморщился.
      — Какого черта!
      Монтана в два шага пересек расстояние, отделявшее его от кровати, и взял Аннабел за руку.
      — Пойдем, Алабастер. Я забираю тебя отсюда.
      Аннабел поднялась; слезы текли по ее покрытому синяками лицу. Всхлипывая, она спряталась за широкую спину Монтаны.
      — Ты, должно быть, сошел с ума, Лидс! — Хартер был в ярости. — Если Пью об этом узнает… — Он попытался встать, но рана на ноге не позволила ему этого сделать. — Ты немедленно уберешь свою тупую рожу отсюда, и тогда я, возможно — всего лишь возможно, — забуду о том, что произошло.
      Монтану затрясло. Он вспомнил все, что ему было известно о Хартере.
      — Послушай, ты, подонок! Я забираю мисс Алабастер отсюда, и лучше тебе не пытаться остановить меня — или я забуду про твою хромоту и так разукрашу твою гнусную физиономию, что ты долго будешь помнить об этом!
      Голос его звучал угрожающе, и Хартер, побледнев, откинулся на подушки.
      — Пойдем, Алабастер. — Монтана повернулся к девушке. — Пойдем отсюда. Я пришлю кого-нибудь из девочек за твоими вещами.
      Он взял ее за руку и стал подталкивать к двери, но вдруг Аннабел рванулась назад.
      — Подождите! Пожалуйста, всего минуту!
      Метнувшись к столику, она взяла фотографии и прижала их к груди, позволив Монтане отвести ее в свою комнату — чистую, маленькую и скудно обставленную.
      Монтана подвел ее к кровати, и она села, положив фотографии на колени.
      Почему ей так не везет? Все ее начинания терпят крах. Слава Богу, она встретила этого милого человека. Если бы он не вмешался, Чет изуродовал бы ей лицо. Слезы текли по ее щекам. Поначалу все шло хорошо, во всяком случае, ей так казалось. А потом эта история с фотографиями. Чет, не сказав ни слова, уезжает и возвращается раненый и даже теперь не желает ничего объяснить. Он очень изменился после возвращения, стал злым и раздражительным. Сначала она думала, что его угнетает вынужденное безделье, но потом поняла: Чет Хартер — злой и жестокий человек, а она была слепа и не видела этого.
      Что бы сказала мама, если бы была жива? При мысли о матери слезы хлынули с новой силой. Аннабел опухшими от слез глазами взглянула на снимки.
      Монтана, склонившись над ней, нерешительно похлопал ее по плечу.
      — Ну, ну, Алабастер, не плачь. Я позабочусь, чтобы Чет Хартер больше не смел приближаться к тебе.
      Аннабел заплакала еще сильнее.
      — Я не Ал… не Алабастер!
      — Все в порядке, милая, — смущенно проговорил он. — Я никогда и не думал, что это твое настоящее имя. Здесь не так уж много людей пользуются своими настоящими именами. Кстати, меня тоже зовут не Монтана.
      — О, — рыдала она, — какой позор! Сестра пыталась предупредить меня, но я не слушала. Что бы сказала мама, если бы она могла сейчас видеть меня?
      Аннабел поцеловала лежавшую у нее на коленях фотографию.
      — Это портрет твоей матери? — спросил Монтана.
      — Да. — Она протянула ему снимки.
      Монтана осторожно взял хрупкую рамку. Наступила долгая пауза — он молча рассматривал фотографии.
      — Ты говоришь, что это твои мать и сестра? — странным прерывающимся голосом спросил он.
      Аннабел, не глядя на него, кивнула.
      — А как твое настоящее имя? Если ты, конечно, не возражаешь против моих расспросов?
      — Аннабел. Аннабел Ли.
      — О Боже, — задыхаясь, произнес он.
      В комнате повисло такое долгое молчание, что Аннабел, несмотря на все свалившиеся на нее несчастья, разобрало любопытство. Подняв голову, она увидела, что лицо Монтаны побледнело, а его кадык дергался, как будто он пытался сглотнуть.
      — Белинда? — прошептал он. — И Мэри?
      — Мэри? — изумленно повторила Аннабел. — Это имя моей мамы! Откуда вы знаете, как зовут мою маму?
      Монтана с трудом оторвал взгляд от снимков и посмотрел на нее. В его глазах стояли слезы.
      — Девочка моя, — дрожащим голосом произнес он. — Я твой отец — твой и Белинды. Я Морган Ли!
 
      Джош сидел, положив ногу на пенек, и просматривал записи в потрепанном блокноте. Лодыжка его была туго забинтована.
      Он оставил Белинду в Доусоне, в ее новой квартире над фотостудией, в которой заканчивались отделочные работы.
      Когда они добрались до города, Белинда хотела сразу же сообщить полиции о нападении Хартера, и Джошу стоило больших трудов отговорить ее.
      Он не мог раскрыть ей истинную причину — если Хартера сейчас арестуют, он не сумеет доказать вину Пью, — и поэтому пытался убедить ее, что их обращение в полицию нанесет вред Аннабел, поскольку скорее всего Хартер вернулся в Доусон и прячется в «Золотом кошельке».
      Взглянув на дело с этой стороны, Белинда неохотно согласилась, пообещав подождать несколько дней, пока ей не удастся забрать Аннабел из салуна и изолировать от Хартера. Она также согласилась не встречаться с сестрой, чтобы не подтолкнуть Хартера к насилию. Белинда пообещала ничего не предпринимать без его разрешения.
      И теперь он пытался найти способ успешно завершить это дело.
      Издалека доносился звук ударов кирки о грунт — это Попрыгунчик усердно долбил вечную мерзлоту, которую он разогревал костром. Пробить шахту было нелегкой задачей. Из-за вечной мерзлоты земля здесь весь год оставалась промерзшей на глубину до пятидесяти футов. Поэтому необходимо было развести большой костер, поддерживать его в течение десяти часов и лишь затем долбить.
      Джош не понимал, зачем старый чудак так изнуряет себя. Участок был никудышным, и Джош говорил Попрыгунчику, что не стоит так усердно трудиться, но спорить с ним было бесполезно.
      Джош вздохнул и вновь просмотрел свои записи. Он был уверен, что у него достаточно фактов, чтобы арестовать Хартера и Пью, если бы только он мог отыскать одного-двух свидетелей. Без них это дело развалится в суде, и все его усилия окажутся потраченными впустую. Пью и Хартер останутся на свободе и продолжат заниматься своими незаконными делишками.
      Джош подумал о Хенли, золотоискателе, к которому он заходил в гости после появления Попрыгунчика. Похоже, Хенли был в курсе всего, что происходит в Доусоне, и у Джоша сложилось впечатление, что тот знает гораздо больше, чем говорит. Сможет ли он убедить Хенли выступить свидетелем в суде?
      А эта история с Хартером и фотографиями Аннабел? В чем тут дело? Джош вздохнул, закрыл блокнот и отложил его. Подошел Райли и уперся передними лапами в бедро Джоша.
      — Мяу? — вопросительно произнес кот.
      Джош, который уже начал немного понимать его «речь», улыбнулся и взъерошил шерсть на голове Райли.
      — Проголодался, да? Ладно, посмотрим, что у нас есть. В сооруженном из досок холодильнике, который был подвешен между двумя тонкими деревьями и накрыт влажными тряпками, Джош нашел кусок копченого окорока. Разрезав мясо на куски, он положил его на пенек перед котом.
      Райли благодарно мяукнул и принялся за еду, а Джош вытер и спрятал нож.
      Он пришел к выводу, что должен совершить еще одно путешествие вдоль реки и попытаться найти как можно больше свидетелей. Тогда он сможет наконец арестовать эту парочку.
 
      Аннабел в полнейшем изумлении смотрела на Монтану Лидса. Она не могла поверить своим ушам.
      — Что?
      — Я твой отец, Морган Ли.
      — Вы?
      — Мне тоже в это трудно поверить. — Он удивленно покачал головой. — Но если это фотография твоей матери и ее зовут Мэри и если тебя зовут Аннабел, а твою сестру Белинда, то я могу твердо заявить, что я твой отец!
      Глаза его наполнились слезами, и он неуверенно протянул к ней руки.
      Аннабел почувствовала, как ее охватывает радость. Этот большой, добрый человек — ее отец, которого ей всегда так не хватало! С радостным криком она бросилась ему на шею, и он нежно обнял ее, покачивая в своих объятиях.
      Наконец с влажными от слез глазами они отодвинулись друг от друга. Оба испытывали некоторое смущение.
      — Ну вот, — нерешительно произнес он, — поскольку ты не можешь оставаться здесь, мне, наверное, нужно пойти и снять тебе комнату в гостинице.
      — Нет, Монтана… — покачала головой Аннабел. — То есть папа… — Это слово звучало для нее непривычно. — Нет, я пойду к Белинде. Тут недалеко строят для нее дом — студию с квартирой наверху. Я не знаю, вернулась ли она из поездки, но даже если и пет, я могу там остаться. Ты попросишь кого-нибудь из девочек принести мои вещи?
      — Конечно, — улыбнулся он. — То есть я попрошу кого-нибудь из девочек сложить твои вещи, а потом сам отнесу их. — Он погладил ее по волосам. — Подумать только, ты моя дочь! Я очень хочу увидеть твою сестру и твою мать. Как там Мэри? Она когда-нибудь говорила обо мне?
      Аннабел отвернулась, глаза ее наполнились слезами.
      — О, папочка! Разве ты не знаешь? Она… она умерла. Это случилось три года назад.
      Лицо Моргана Ли побледнело, в его глазах мелькнула боль.
      — Я ждал слишком долго! Я всегда хотел вернуться, каждый год считая последним, который я проведу вдали от дома и семьи. Но я слишком долго ждал. В этом беда всей моей жизни. Я никогда не умел рассчитывать время.
      Ладонь Аннабел легла ему на руку.
      — Она любила тебя, папа. Все эти годы она вспоминала тебя и никогда не отзывалась о тебе плохо, — солгала Аннабел. — Она всегда говорила, что когда-нибудь ты вернешься.
      — Я был чертовски плохим мужем и отцом, да? — отрывисто произнес он. — Я не стал бы упрекать тебя или Белинду, если бы вы не захотели разговаривать со мной.
      — Папа, посмотри на меня, — сказала Аннабел и, когда их взгляды встретились, серьезно добавила: — Я так счастлива найти отца после стольких лет разлуки, что не могу выразить это словами! Вот увидишь, Белинда тоже будет рада.
      Но в этом Аннабел не была так уверена — временами Белинда с ее гордостью могла быть слишком бескомпромиссной и суровой.
 
      Белинда вешала занавески в маленькой гостиной своей квартиры над фотоателье, когда услышала шаги на наружной деревянной лестнице, ведущей на второй этаж.
      Похоже, поднимался не один человек, и на мгновение сердце ее замерло, страх сжал горло. А что, если это Чет Хартер? Или кто-нибудь еще, кто хочет напасть на нее?
      После возвращения в Доусон она постоянно пребывала в нервном возбуждении, пугаясь любых неожиданных звуков, а осторожность превратилась у нее почти в паранойю. Она не могла забыть беднягу Чарли и тот выстрел, что прозвучал неизвестно откуда и сбросил чилкута в реку. Она только теперь, когда его не стало, поняла, насколько полезен был для нее Чарли. Он был чем-то вроде буфера между ней и трудностями здешней жизни — маленький, кривоногий, но сильный и очень надежный человек.
      Белинда обещала Джошу, что не пойдет к Маккензи заявлять на Хартера, пока Аннабел не окажется в безопасности, но душа ее жаждала мщения. Хартер убил Чарли и пытался убить ее! Ему место в тюрьме! Она считала, что нечего ждать, хотя признавала необходимость обезопасить Аннабел, прежде чем они попытаются арестовать Хартера.
      Но когда же Джош вызволит Аннабел? Они вернулись в Доусон два дня назад, а от него еще нет никаких известий.
      Шаги теперь раздавались на лестничной площадке перед ее дверью, а затем послышался стук в дверь, отчего ее сердце вновь учащенно забилось. Может, ей не отвечать? А если это Джош?
      — Кто там? — крикнула она, стыдясь своего дрогнувшего голоса.
      — Би? Это я, Аннабел. Я так рада, что ты здесь! Впусти меня! Случилось такое — ты просто не поверишь!
      Дверная ручка задергалась, и Белинда, чьи страхи уступили место радости, побежала открывать дверь. Слава Богу, это Аннабел, и с ней все в порядке!
      Она распахнула дверь и громко вскрикнула. Да, конечно, это была Аннабел, но такой ее Белинда никогда не видела. Ее щеки были лиловыми от синяков, глаза покраснели от слез. Но эти глаза — вот странно! — сияли от счастья. Аннабел бросилась в объятия сестры. Белинда в замешательстве смотрела на пришедшего с сестрой человека, высокого широкоплечего мужчину средних лет, который как-то странно смотрел на нее. Что происходит?
      — О, Би! Подожди, я сейчас расскажу тебе, что произошло! Это такое чудо, что ты никогда, никогда в это не поверишь!
      Белинда растерянно переводила взгляд с сестры на незнакомца, пока не вспомнила, что нужно посторониться, чтобы они могли войти в комнату.
      — Во что я никогда не поверю? Ты дважды повторила это. И что случилось с твоим лицом?
      Незнакомец закрыл за собой дверь и улыбнулся покровительственной улыбкой.
      Аннабел, сгорая от нетерпения, схватила Белинду за руку.
      — Знаешь, кто это такой, Би? Угадай! — Она протянула другую руку и сжала плечо мужчины.
      Белинда, чувствуя себя Алисой в Стране чудес, смогла только покачать головой.
      — Разумеется, я не знаю, кто он! — раздраженно сказала она. — Откуда мне знать, если я вижу его впервые в жизни?
      — А вот тут ты ошибаешься! — Аннабел таинственно улыбнулась и набрала полную грудь воздуха. — Этот человек наш отец — Морган Ли!
      Белинда заморгала. «Аннабел не в своем уме, — подумала она. — С ней произошел несчастный случай, и у нее помутилось в голове».
      Аннабел робко улыбнулась:
      — Мне тоже было в это трудно поверить, но это правда. Мы выяснили это, когда он увидел фотографию мамы. Скажи ей, папа, что это правда!
      Высокий мужчина шагнул вперед, сжимая в руках шляпу.
      — Я… я понимаю, что в это трудно поверить и еще труднее принять, но это так. Я женился на Мэри Кланехен в 1875 году, и у нас родилась девочка, которую мы назвали Аннабел. Через два года у нас появилась еще одна дочь — Белинда. То есть ты.
      Белинда, почувствовав, что у нее кружится голова, нащупала стул.
      — Это… это так неожиданно, — медленно проговорила она, а затем улыбнулась: — Но, насколько я помню, ты казался мне гораздо больше… Если я действительно тебя помню!
      — А вы обе стали такими красавицами, что я и предположить не мог, — улыбнулся он в ответ. — Ты, Белинда, ужасно похожа на свою мать, мою дорогую Мэри, да упокоит Господь ее душу.
      На лице его отразилась глубокая скорбь, и он отвел взгляд.
      — Почему ты никогда не приезжал домой? — Белинда не могла заставить себя назвать этого человека отцом. Пока. — Все эти годы…
      — Знаете, я всегда собирался вернуться, — вздохнул он. — Каждый год я говорил себе, что должен перестать гоняться за Синей птицей и вернуться к семье, но почему-то не делал этого. Такова печальная история моей жизни. Вы когда-нибудь простите меня за все эти потерянные годы? Клянусь, я всегда любил вас!
      Он умоляюще посмотрел на сестер, сначала на одну, затем на другую, и Аннабел, разрыдавшись, упала в его объятия.
      — Да, папочка, да!
      Белинда колебалась, пытаясь разобраться в своих чувствах. Он был беспечным и эгоистичным, но следует ли ей из-за всех потерянных лет лишать их будущего, возможности вновь стать одной семьей?
      — Знаешь, нужно иметь много нахальства, — сдержанно произнесла она, — чтобы просить нас принять тебя после стольких лет отсутствия.
      — Знаю, — смиренно ответил он. — Но если бы у меня не было столько нахальства, то сегодня меня, вероятно, уже не было бы в живых.
      Белинда рассмеялась и широко раскрыла объятия.
      —  — Добро пожаловать домой, папочка! — Она обняла его, и Морган Ли крепко прижал обеих дочерей к себе.
      Воссоединение семьи было прервано звуком шагов на лестнице и стуком. Белинда, которой радость придала уверенности в себе, без страха открыла дверь.
      На лестничной площадке стоял Дуглас Маккензи. В руке он держал широкополую шляпу, а его красный мундир сверкал на солнце.
      — Белинда, мне сказали, что ты уже вернулась в Доусон и тебя видели здесь. Почему ты не дала мне знать?
      Он говорил сердитым тоном, но Белинда знала, что он очень рад видеть ее. Она взяла его за руку и втащила внутрь.
      — Дуглас, случилось чудо!
      Он проследовал в комнату, следя за ней настороженным взглядом.
      — И что это за чудо?
      Белинда улыбнулась:
      — Дуглас Маккензи, позвольте представить вас моему отцу, Моргану Ли.
      Дуглас бросил удивленный взгляд на Моргана, который вежливо кивнул и сказал:
      — Мы с сержантом Маккензи уже встречались.
      — Да. — Дуглас нахмурился. — Монтана Лидс, управляющий «Золотого кошелька». Я не ошибся?
      — И имя, и должность — все это уже в прошлом, — развел руками Морган.
      Дуглас перевел хмурый взгляд на Белинду:
      — Ты никогда не говорила мне, что твой отец здесь, в Доусоне.
      — Совершенно верно, потому что до сегодняшнего дня я сама об этом не знала. Это выяснилось несколько минут назад. История длинная, но я уверяю тебя, что это наш отец. Мы очень давно не виделись.
      — Ну, тогда я лучше пойду, — несколько натянуто сказал он. — Вам, наверное, захочется отпраздновать встречу…
      Белинда нежно сжала его руку:
      — Не глупи, Дуглас! Оставайся, отпразднуешь с нами. Ты мой друг и, надеюсь, подружишься с Аннабел и моим отцом. Кроме того, — она серьезно посмотрела на него, — мне нужно тебе кое-что рассказать. Теперь, когда Аннабел в безопасности, я могу это сделать. Раньше не могла.
      Он с любопытством взглянул на нее и немного расслабился.
      «Мужчины такие странные, — подумала Белинда. — Их гордость так легко уязвить». Дуглас не хотел отпускать ее в путешествие по реке и был рассержен и обижен, когда она все равно поехала против его воли. Теперь же тот факт, что она уже два дня как вернулась домой и не сообщила ему об этом, очевидно, обидел его еще больше. Она могла лишь надеяться, что он не заявит: «Я же тебе говорил», когда она расскажет ему о смерти Чарли и собственном чудесном спасении. Поймет ли Дуглас, что она была вынуждена ждать, пока Аннабел не окажется в безопасности, подальше от Хартера? Белинда надеялась на это. Она кивнула Аннабел.
      — Я заварю чай, и у меня есть булочки из кондитерской. У нас будет настоящий праздник!
      — А где Чарли? — Дуглас оглянулся. — Чаем всегда занимался он. И внизу я его не видел.
      — Чарли здесь нет, — уклончиво ответила Белинда. — А нижний этаж еще не готов… Пойду поставлю воду для чая.
      Она поспешила в маленькую кухню, чтобы Дуглас не приставал к ней с расспросами. Белинда поставила чайник на огонь, и глаза ее наполнились слезами. Если бы Чарли сейчас мог присоединиться к ним, это был бы настоящий праздник!
      Пока вода закипала, Белинда достала булочки и тарелки. Она расставляла посуду на подносе, когда открылась дверь и в кухню проскользнула Аннабел. Она обняла Белинду с нежностью, какой Белинда давно уже не замечала у сестры.
      — О, Би! Я так счастлива! — воскликнула Аннабел. — После всех этих лет у нас опять есть отец!
      — Я тоже, Аннабел. — Белинда похлопала ее по плечу. — И я рада видеть тебя здесь. Я хотела бы, чтобы ты осталась.
      — Думаю, твое желание исполнится, потому что я ухожу от Чета. — Она опустила взгляд на свои руки. — В последнее время он бил меня. — Аннабел осторожно притронулась к синякам на лице.
      Белинда задохнулась от гнева.
      — Чет Хартер бил тебя?
      — Да, — кивнула Аннабел. — Я пыталась убедить себя, что он на самом деле не такой, не грубый и не жестокий, что он так ведет себя потому, что ему больно и он прикован к постели, но теперь я все поняла, и, как ни тяжело мне это признать, ты была права насчет него.
      Белинда крепче прижала к себе сестру и, как ребенка, похлопала по спине, а затем отстранилась и заглянула Аннабел в глаза.
      — Аннабел, послушай. Я знаю, откуда у Хартера эти пулевые ранения. Он пытался убить меня. И он убил Чарли.
      Аннабел охнула, и глаза ее сделались огромными и круглыми.
      — Он следовал за нами от самого Доусона, — продолжала Белинда. — Я была бы уже мертва, если бы Джош Роган не решил разыскать меня. Он сказал мне, что нужно подождать, пока ты не окажешься вне досягаемости для Хартера, и это единственная причина, по которой я не пошла в полицию. Слава Богу, ты пришла сюда сама! Теперь я могу сказать Дугласу все.
      Аннабел закусила губу. Ее лицо, покрытое лиловыми синяками, побледнело.
      — Ты уверена, что это Чет? Я не могу поверить…
      — Конечно, уверена! — Белинда пристально посмотрела на сестру. — Джош видел его, а он ранен в ногу и руку, ведь так? Это потому, что Джош попал в него. Почему ты спрашиваешь? В чем дело? Я думала, ты будешь рада, что Хартер понесет наказание за все, что он сделал!
      — О да, конечно, рада! — быстро кивнула Аннабел. — Просто все это выглядит так… странно. Зачем Чет хотел убить тебя? Какая у него на это могла быть причина?
      — Не знаю, Аннабел, — покачала головой Белинда. — Хотя мне кажется, что это как-то связано с фотографией или фотографиями. Ой, чайник закипает!
      — Я все сделаю сама, — махнула рукой Аннабел. — Иди развлекай мужчин. Я… Мне нужно немного побыть одной.
      Белинда внимательно посмотрела на сестру, но та отвела взгляд. Затем она снова взмахнула рукой и прерывающимся голосом сказала:
      — Пожалуйста, Би!
      Белинда пожала плечами и вышла из кухни. Когда он вернулась в гостиную, мужчины были увлечены разговором. «Похоже, они понравились друг другу», — подумала она.
      Дуглас поднял голову и улыбнулся. Кажется, теперь он чувствовал себя свободнее.
      — Твой отец рассказывает просто невероятные истории. Он много повидал во время своих странствий.
      — Будет чем развлекать нас долгими зимними вечерами, которые скоро наступят, — рассмеялась Белинда. — Я уже умираю от желания услышать их. Однако, Дуглас, нам нужно поговорить кое о чем более серьезном. Я хочу сделать заявление и обвинить Чета Хартера в убийстве и в покушении на убийство.
      Дуглас, нахмурившись, откинулся назад.
      — Ты это серьезно?
      — Абсолютно серьезно, — кивнула Белинда. — Хартер убил Чарли, — ее голос задрожал, — и пытался убить меня.
      По возможности кратко она изложила им все, что произошло, опустив только подробности их совместной жизни с Джошем. Но губы Дугласа все равно сжались, когда он слушал ее слова о том, что им пришлось разбить лагерь и ждать, пока лодыжка Джоша заживет и он сможет идти.
      — Этот Роган… Это тот парень, которого я видел у тебя в палатке и который пытался закатить скандал?
      Белинда молча кивнула, и от воспоминаний о том, что произошло сразу же после той сцены, щеки ее зарделись.
      — Мне кажется, этот парень не очень-то заслуживает доверия, — задумчиво произнес Дуглас. — Он действительно видел, как Чет Хартер убил твоего чилкута, и готов подтвердить это в суде?
      — Конечно, — твердо сказала Белинда. Аннабел в безопасности, и теперь уже нет причин скрывать что-либо от Дугласа. Нужно арестовать Хартера, пока его не предупредили и он не скрылся из Доусона. — Я хочу, чтобы его арестовали, — медленно произнесла она. — Он негодяй, и бог знает что еще он натворил в этом городе. Ты видел лицо бедняжки Аннабел. Это тоже его работа!
      Ее прервал стук в дверь. Она пошла открывать, и на этот раз перед ней предстал Джош Роган. Лицо Белинды расплылось в радостной улыбке.
      — О, Джош! Входи, милый, входи!
      Джош, казалось, был ошеломлен таким восторженным приемом, и Белинда рассмеялась:
      — У меня сегодня счастливый день, Джош, но сразу всего не расскажешь. Во-первых, Аннабел здесь. Она вернулась сама, без чьей-либо помощи… хотя и не совсем так. Входи же, и я все тебе объясню!
      Джош держался настороженно, когда она представляла ему отца, а присутствие Дугласа Маккензи удивило его. Рассказав ему все, она ожидала увидеть улыбку и услышать слова одобрения, но вместо этого он сердито нахмурился.
      — Ты хочешь сказать, что сообщила этому полицейскому о Хартере? — Тон его был резким.
      — Конечно! — Белинде показалось, что Джош допрашивает ее, как какого-то преступника, и она независимо вздернула подбородок. — А почему я не должна была этого делать? Аннабел ведь теперь в безопасности!
      Внезапно атмосфера в комнате сделалась напряженной и неловкой, и Белинда не могла понять причину. Она взглянула на Дугласа и беспомощно развела руками. Маккензи шагнул вперед.
      — Да, Роган, а почему она не должна была сообщать об этом мне? Разве все произошло не так, как она рассказала?
      Джош сердито посмотрел на него и откинулся на стуле.
      — Да, все произошло именно так! Проблема не в этом.
      — Тогда в чем же? — Голос Дугласа звучал жестко. Джош вздохнул.
      — Проблема в том, что если вы арестуете Хартера сейчас, то невозможно будет добраться до его босса, Лестера Пью, и связать его с этим преступлением и бог знает с каким количеством других, совершенных этой парочкой хищников за последние несколько лет. Понимаете, я хочу привлечь к суду не только Хартера, но и Пью. Пью — мозг этой пары. Если вы сейчас арестуете Хартера, Пью найдет себе другого подручного, и все останется, как прежде. Последуют новые убийства, ограбления и бог знает что еще!
      — Но какое отношение все это имеет к вам? — поинтересовался Дуглас. — Если у вас есть доказательства, что Лестер Пью совершил преступление, то вы обязаны сообщить об этом мне. Почему вы этого не сделали, мистер Роган?
      — Проклятие! — сердито воскликнул Джош. — Думаю, теперь это уже не важно! Маккензи, я агент правительства Соединенных Штатов. Я уже несколько месяцев иду по следу Лестера Пью и Чета Хартера. Я приехал сюда, в Доусон, чтобы собрать улики и выдвинуть против них обвинение.
      Лицо Дугласа Маккензи стало пунцовым.
      — Если это правда — а я не говорю, что хотя бы на секунду поверил вам, — то почему вы не связались со мной? Это наша территория, вам это известно, хотя вы, американцы, часто ведете себя тут так, будто вы у себя дома!
      — Потому что я действовал тайно, — ответил Джош. — Мое начальство решило, что мне следует работать одному. Собрав все улики, я должен был обратиться к вам. А что касается моей персоны, то можете связаться с Вашингтоном. Они подтвердят мои полномочия.
      — Подтвердят или нет, все равно у вас нет никаких полномочий на территории Канады.
      — Черт возьми, парень, я прекрасно об этом знаю! Мы что, собираемся разводить тут дискуссию? Пью и Хартер — это исчадия ада! Мы будем спорить о полномочиях или попытаемся избавить обе наши страны от этой парочки?
      Дуглас некоторое время пристально смотрел на него, а затем слегка тряхнул головой и натянуто сказал:
      — Но у вас нет достаточных улик, чтобы арестовать Пью? Правильно?
      — Почти, но не совсем так. Мне нужен свидетель. Всего один надежный свидетель какого-нибудь преступления Пью! — Он ударил кулаком по колену. — Я подобрался уже совсем близко… Если вы арестуете Хартера, все всплывет наружу. Я прошу вас, Маккензи, подождать несколько дней. Всего несколько дней.
      Он просительно взглянул на Дугласа, и Маккензи отвел взгляд. Подбородок полицейского был упрямо вздернут. Мужчины были взвинчены и напряжены, и Белинда, внимательно следившая за их разговором, боялась, что дело закончится дракой. Она не особенно удивилась признанию Джоша насчет того, что он федеральный агент, но немного обиделась, что он не посчитал возможным рассказать об этом ей. Неужели это такой большой секрет?
      Где же Аннабел с чаем?
      Белинда уже решила отправиться на кухню, когда вперед выступил ее отец. Лицо его было мрачным.
      — Вам нет нужды ждать, сержант Маккензи, — сказал он. Джош резко повернул голову и посмотрел на него, но Морган Ли успокаивающе вскинул руку.
      — А вам больше нет необходимости искать свидетеля, Роган, потому что я тот человек, который вам нужен.
      — Вы, Монтана? — вскинул брови Джош.
      — Я больше не Монтана, Джош. Теперь я Морган Ли. — Он криво улыбнулся, а затем лицо его приняло серьезное выражение, и он повернулся, к полицейскому: — Мне следовало давно прийти вам, сержант, но у меня были причины не делать этого. Во всяком случае, я пытался убедить себя в этом. Теперь все эти причины отпали. Я готов предстать перед судом и свидетельствовать, что я видел, как Лестер Пью и Чет Хартер убили человека по имени Карл Добер и засунули его тело в сундук. Теперь вам осталось только найти тело — а это может оказаться не так-то просто!

Глава 18