Смерть постороннего

      - Год назад в зоопарке взял... Когда они раздавали мелких животных...
      Пидпалый нахмурился.
      - А какой у вас вид?
      - Кажется, королевский. Зовут Миша, большой, ростом с этот стол...
      - Миша! - Пидпалый напряг губы, почесал свою щетину. - Из нашего зоопарка?
      - Да!
      - Ну вы, братец, даете! Что ж вы больного себе взяли? Там же особей семь было, помню. Адель, Зайчик - те помоложе, здоровенькие...
      - А что с Мишей? - спросил Виктор.
      - У Миши депрессивный синдром и больное сердце. По-моему - врожденный порок... Да, так вот куда Миша делся... - проговорил он с грустью и вздохнул.
      - А что с ним можно сделать? - спросил Виктор. - Лечить его можно?
      - Что вы! - рассмеялся Пидпалый. - Сейчас и людей-то не лечат, а вы про пингвинов! Вы поймите, что наш климат вообще для обитателей Антарктики губителен. Самое лучшее для него - это, конечно, жизнь на родине, в Антарктиде. Не обижайтесь, я видимо бред сейчас говорю, но будь я пингвином и окажись я в наших широтах - я бы повесился! Вы не представляете, какое это мучение - иметь два жировых слоя для защиты от дичайших морозов, кроме этого - сотни специальных кровеносных сосудов, функционирующих постоянно с той же целью, и жить при этом в стране, где летом доходит до плюс сорока, а зимой изредка опускается к десяти мороза? А? Вы поймите, его организм сгорает, он перегревается изнутри... Почти у всех пингвинов, живущих в зоопарках, наблюдается депрессивный синдром... Они мне говорили, что у пингвинов нет психологии! А я им доказал! И вам докажу! И сердце! Какое сердце выдержит такие перегревы?..
      Виктор внимательно слушал Пидпалого, который все больше и больше расходился и уже жестикулировал руками самому себе в такт. Время от времени он срывался на риторические вопросы и делал маленькую паузу, чтобы вдохнуть воздуха и тут же продолжить. Виктор никогда не слышал так много о пингвинах, о сроке инкубации, об устройстве организма и об особенностях брачных игр... В конце концов он почувствовал приближение головной боли. Захотелось как-то остановить словоохотливого хозяина.
      - Извините, а можно попросить у вас прочитать ваши рукописи... дождавшись очередного риторического вопроса, вставил Виктор. - Про пингвинов...
      - Конечно, можно, - медленно произнес Пидпалый. - Но обязательно с возвратом!
      Он пошел в другую комнату. Через дверной проем взгляду Виктора открылся кабинет. Пидпалый, наклонившись, стоял перед широким письменным столом и рылся в одном из ящиков. Наконец он выпрямил спину и повернулся. В руках он держал толстую папку-скоросшиватель.
      - Вот, - подойдя и опустив папку на стол, сказал он. - Вам, конечно, далеко не все будет интересно. Но, если что-то окажется для вас полезным буду очень рад!
      - Может, я могу для вас тоже что-то сделать? - спросил Виктор, чувствуя необходимость отблагодарить пингвинолога, но не зная как и чем.
      - Знаете, - доверительно и негромко сказал Пидпалый. - Вы, когда будете возвращать рукопись - принесите пару килограмм картошки...
      28
      Прошло две недели. Соня привыкла к новой квартире и теперь уже реже спрашивала о папе. Виктор привык к Соне, как раньше привык к пингвину. Но об ее отце он вспоминал часто, не зная: что с ним и жив ли он вообще.
      За окном длилась зима. Иногда вечером, когда на улице было уже темно и малолюдно, Виктор выходил с Соней и пингвином Мишей на прогулку. Они гуляли по пустырю возле трех голубятен. Хрустел под ногами снег и иногда к пингвину подбегали бродячие дворняжки, но они не лаяли, а только молча внюхивались в странного зверя, который на них никак не реагировал. А Соня подбегала и отпугивала собак от Миши, выставляя вперед ручки и надувая щеки. Собаки отбегали и Соня оставалась довольна.
      Рукопись Пидпалого Виктор уже дочитал. В ней было много непонятного, но все-таки что-то полезное в ней он обнаружил.
      Отметив самые важные страницы рукописи, Виктор снял с них ксерокопии в ближайшем книжном магазине, после чего рукопись положил на кухне на видное место, чтобы в ближайшее время возвратить ее автору.
      Работа тоже двигалась. Полученную от главного папку Виктор уже обработал - и двенадцать новых "крестиков" лежали теперь на подоконнике, дожидаясь своего часа. С ними пришлось повозиться: в досье на потенциальных покойников было так много подчеркнуто главным, что все эти факты никак не вписывались в сам жанр, разработанный и отточенный Виктором. Пришлось изменить ритм, сделать его более "учащенным", а подчеркнутые факты подавать, как краткие биографические вставки. Но все эти вставки больше напоминали строчки из обвинительного заключения.
      Уже дописав новую партию "крестиков", Виктор первый раз задумался о том, что только в одном, да и то незапланированном некрологе главная героиня была чистой жертвой, без каких-либо намеков на темное прошлое и прямых фактов. Он вспомнил об оперной певице Юлии Пархоменко, но тут же возникли и сомнения, вспомнились намеки на причастность певицы к исчезновению другой артистки театра... Да и ее любовь к покойнику Якорницкому... Нет, думал Виктор, чистых и бесгрешных людей не бывает, или они умирают незаметно, без некролога. Эта мысль показалась Виктору убедительной. "Люди, заслуживающие некролога, обычно чего-то добились, продолжал он свои размышления. - Они боролись за свои цели, а в борьбе трудно остаться чистым и честным. Да и вся борьба в нынешнее время - это борьба за материальные идеалы. Сумашедшие идеалисты вымерли как класс. Остались сумашедшие прагматики..."
      Несколько раз звонил участковый Сергей, а в прошлое воскресенье они снова выехали на ледяной пикник на Днепр, только в этот раз уже с Соней. Они неплохо отдохнули, да и пингвин наплавался вдоволь в широкой проруби. Виктор и Сергей пили кофе с коньяком, лежа на том же ватном одеяле. Для Сони купили пепси и конфеты. И все втроем следили за прорубью, из которой пингвин Миша выпрыгивал как ужаленный. Он взлетал над прорубью на метр-полтора и смешно приземлялся на лед, потом спешил к одеялу. Соня заботливо вытирала его полотенцем, после чего он снова смешно семенил к проруби.
      Тогда засиделись они почти до темноты и потом пришлось торопиться, переходить замерзший Днепр по сизому льду, спеша к оставленному на старом месте у нижних лаврских садов "запорожцу".
      Потом снова началась обычная неделя, но Виктор почувствовал, как прибавилось у него забот, ведь теперь он был в ответе за Соню и в результате все они стали есть лучше. Он покупал немецкие фруктовые йогурты, свежие фрукты, а у пингвина в рационе появились мороженные креветки, которые ему очень понравились.
      - А почему у тебя нет телевизора? - спросила однажды Соня. - Ты что, мультики не любишь?
      - Нет, не люблю... - ответил Виктор.
      - А я люблю! - серьезно произнесла девочка.
      Приближался Новый Год. В витринах магазинов появились украшенные игрушками елки. На Крещатике собирали из отдельных веток главную елку страны. Люди выглядели более расслабленными и в газетах почти не писали о стрельбе и взрывах - словно все жители Киева, независимо от профессии, ушли на каникулы.
      Виктор уже купил новогодний подарок для Сони, но пока спрятал его в шкаф - куклу Барби. Вместе они выбрали маленькую елочку с крестовиной. Принесли домой и украсили ленточками и найденными на антресолях старыми игрушками.
      - Ты веришь в деда Мороза? - спросил как-то Соню Виктор.
      - Да, - удивленно ответила Соня. - А ты что, не веришь?
      - Верю... - сказал Виктор.
      - Подожди Нового Года и Дед Мороз тебе обязательно что-то принесет! пообещала Соня.
      29
      Оставив Соню дома, Виктор купил в гастрономе еды и приехал к Пидпалому.
      Пидпалый снова встретил его в синем спортивном костюме и босиком.
      - Это все мне? - радостно удивлялся пингвинолог, рассматривая принесенные Виктором съедобные подарки. - Зачем же... Не надо было.
      На дне хозяйственной сумки, под всей этой купленной снедью лежала папка с рукописью пингвинолога.
      - Большое спасибо! - Виктор протянул старику рукопись.
      - Пригодилась? - спросил старик.
      - Да. Очень.
      - Садитесь, садитесь... Я чай поставлю. - Засуетился Пидпалый.
      Чай у него оказался зеленый. Он протянул Виктору пиалку. Рядом поставил невесть откуда взявшуюся коробочку с колотым сахаром, виденным до этого Виктором только в старых кинофильмах.
      Виктор взял кусочек сахара, откусил и запил зеленым чаем. Потом снова покосился на коробочку.
      - Сахар ведь не портится... - заметив, куда смотрит гость, сказал Пидпалый. - Я когда-то давно купил три головы сахара и вот до сих пор покусываю... Раньше все имело больше формы и больше вкуса! Вы помните мясной хлеб "Столичный"?
      Виктор отрицательно мотнул головой.
      - Вы пропустили время изобилия, - с сожалением в голосе сказал старик. - В каждом веке бывает лет пять изобилия, после чего все рушится... Боюсь, что до следующей пятилетки изобилия вы не доживете, я уж тем более... Но я хоть застал... Как ваш пингвин?
      - Нормально, - ответил Виктор. - Помните, вы говорили о психологии пингвинов?
      - Да, конечно... - старик кивнул.
      - Они вообще что-то понимают? - спросил Виктор.
      - Конечно, они легко различают настроение людей и других зверей. Кроме того они очень злопамятны. Добро тоже хорошо помнят. Но вы понимаете, что их психология намного сложнее, чем, скажем, собаки или кота. Они и умнее, и скрытнее. Они могут скрывать свои чувства и свои привязанности.
      Допив чай, Виктор написал на листке бумаги свой телефон.
      - Если что-то надо будет - звоните! - сказал он, протягивая пингвинологу листок бумаги.
      - Спасибо, спасибо. Вы тоже звоните, заезжайте...
      Старик встал. Виктор снова обратил внимание на его босые ноги.
      - Вы не простудитесь? - спросил он.
      - Нет, - заверил его Пидпалый. - Это я йогой занимаюсь... У меня книжка есть с фотографиями - там все индийские йоги - босиком...
      - В Индии просто нет зимы и очень дорогая обувь, - сказал, открывая дверь, Виктор. - До свидания!
      - С наступающим! - в спину уходящему гостю сказал Пидпалый.
      30
      За несколько дней до Нового Года, проснувшись очень рано, Виктор заметил в гостинной под елкой три больших свертка в яркой бумажной упаковке. Посмотрел на Соню - она еще спала.
      - Неужели она? - подумал Виктор. - Или Дед Мороз?..
      Умывшись, он зашел на кухню и увидел на столе конверт.
      - Что это такое? - думал, глядя на конверт, Виктор. - Сон был какой-то нервный, а теперь вот это...
      Он вспомнил, что в своем сновидении он прятался от кого-то темной ночью в чужой квартире. Прятался и напряженно вслушивался в тишину, то и дело нарушаемую едва уловимыми шагами и поскрипыванием дверей.
      Конверт был заклеен. Виктор отрезал его край ножницами.
      "С Наступающим! - читал Виктор четкий почти "печатный" почерк. Спасибо за Соню! Ее и твои подарки под елкой, а для тезки - подарок в морозильнике. Надеюсь, что Новый Год принесет тебе облегчение. Жаль, что не могу зайти... Пока. Миша"
      - А кто же здесь был? - удивленно спросил сам себя Виктор, осматриваясь, словно ожидал кого-то увидеть.
      В прихожей он проверил дверь - все было как обычно: закрыта изнутри на два оборота замка.
      Виктор пожал плечами и вернулся на кухню. Необъяснимость и очевидность проишедшего поставили его в тупик. Дверные замки не охраняли его покой и жизнь, и уж конечно не спасли бы его в случае опасности.
      Он не был напуган, просто удивлен.
      А за окном легко скользил по касательной ветра хлопчатый снег.
      31
      Соня, проснувшись, очень обрадовалась лежавшим под елкой подаркам.
      - Видишь! - сказала она. - Дед Мороз есть! Он, может, еще раз придет?! - с надеждой проговорила она.
      Виктор ехидно улыбнулся и кивнул.
      После завтрака Соня уже хотела открыть подарки, но Виктор остановил ее.
      - Там и мой подарок, - сказал он, присев перед ней на корточки. - А сегодня только двадцать девятое декабря! Еще два дня!
      Нехотя Соня согласилась подождать.
      Пока она возилась в спальне с пингвином, рассказывая ему какую-то сказку, Виктор сварил себе кофе и теперь с чашечкой в руке сидел за столом, повернувшись лицом к окну.
      Оканчивался год, принесший много странностей в его жизнь. Он и оканчивался как-то странно - смешав в голове чувства и мысли. Его одиночество сменилось каким-то полуодиночеством - полузависимостью. Вялотекущая энергия его жизни вынесла его как волна на странный остров, где у него появились обязанности и деньги за их выполнение. При этом, оставаясь в стороне от событий и даже от самой внешней жизни, он и не пытался понять - что происходит вокруг него. Не пытался до последнего времени, пока у него не появилась Соня. Но и теперь, словно он уже пропустил тот момент, когда понять происходящее еще было возможно, жизнь вокруг оставалась для него опасно необъяснимой. Его собственный мир теперь состоял из него самого, пингвина Миши и Сони, но этот маленький мир казался ему настолько уязвимым, что случись что-то - Виктору было бы не под силу защитить его. И вовсе не потому, что у него не было оружия и он не владел приемами карате. Нет. Просто сам этот мир был слишком рассыпчат, в нем не было настоящей привязанности, не было чувства единства, не было женщины. Соня была чужой девочкой, оставленной на время под его присмотром, а пингвин оказался больным и грустным, да и не обязан он был по-собачьи выказывать благодарность, виляя хвостом после каждой свежемороженной рыбины...
      Позвонил телефон, прервав размышления Виктора. Он вернулся в гостиную, снял трубку.
      Звонил главный.
      - Я подъеду на полчасика, хорошо? - спросил он.
      - Хорошо, - сказал Виктор.
      Заглянул в спальню - там стояли Соня и пингвин, стояли и смотрели друг на друга.
      - Ты понял, что я тебе сказала? - требовательным голоском спрашивала пингвина девочка.
      - Да они же почти одного роста! - только сейчас заметил Виктор.
      - Так вот... - говорила пингвину Соня. - А потом я сошью тебе новый костюм совсем другого цвета...
      Виктор улыбнулся и тихонько отступил назад.
      Главный приехал через час. Он долго струшивал снег со своего длинного пальто. Наконец вошел.
      - С наступающим! - сказал он, опуская на пол тяжелый кулек.
      Они прошли на кухню. Игорь Львович вытащил из кулька бутылку шампанского, лимон, пару консервных банок, несколько свертков.
      - Давай ножи, доску! - скомандовал он.
      Они вместе нарезали колбасу, сыр, французскую булку. Потом Виктор достал два бокала.
      - У тебя что, кошка? - спросил главный, заметив на маленькой табуреточке у плиты миску с рыбьей головой.
      - Нет, пингвин, - ответил Виктор.
      - Шутишь! - усмехнулся главный.
      - Нет, не шучу! Пойдем, покажу!
      Виктор провел главного в спальню.
      - А это еще кто? - спросил он, увидев девочку. - Ты же вроде не женат?
      - Это Соня! - сказала она, внимательно рассматривая незнакомого дядю. - А это, - она показала на пингвина. - Миша...
      - Дочка знакомого, - тихо, чтобы Соня не расслышала, проговорил Виктор.
      Главный кивнул.
      - Жаль, не знал, - сказал он уже на кухне. - А то привез бы своего младшего... он пингвинов только в книжке видел...
      - Привози в другой раз! - сказал Виктор.
      - В другой раз? - задумчиво повторил главный. - Конечно, в другой... Он у меня с женой уже год, как в Италии живет... Там спокойнее.
      Главный открыл шампанское, задрал голову глядя на потолок, придержал пробку, чтобы не вылетела. Налил по бокалам.
      - С наступающим! - сказал он.
      - С наступающим! - Виктор поднял свой бокал.
      - Ты где Новый год встречаешь? - спросил главный, сделав глоток шампанского.
      - Дома...
      Главный кивнул. Подцепил вилкой кусочек салями и снова посмотрел на Виктора, только в этот раз на его лице прочитывалась озабоченность.
      - Знаешь, - сказал он. - У меня для тебя совсем не новогодние новости... Но, так уж вышло...
      Виктор напряженно уставился на главного.
      - Тебя кто-то разыскивает, у нескольких человек в редакции какие-то люди выспрашивали об авторе "крестиков". Хорошо, что кроме меня и Федора никто об этом не знает...
      - А чего они меня ищут? - спросил Виктор, опустив на стол бокал с недопитым шампанским.
      - Дело в том, - главный замялся, подыскивая слова, - что ты очень хорошо выполнял задание газеты... Я имею в виду, что ты вставлял в некрологи все, что я подчеркивал в досье... Практически в каждом некрологе, кроме упоминания о грехах покойного была подсказка - где искать тех, кому была выгодна эта смерть... Кто-то, видимо, догадался, что здесь идет игра... что их просто сталкивают лбами... Но зато мы все равно многое успели... И еще успеем многое. Надо будет только тактику поменять.
      - Мы - это газета? - растерянно спросил Виктор, пытаясь вспомнить от кого он уже слышал раньше о "сталкивании лбами".
      - Не только... - мягко ответил главный. - Даже не столько газета, сколько несколько человек, пытающихся немного почистить страну... Ты не беспокойся, наша служба безопасности уже ищет тех, которые ищут тебя. Но чтобы наши ребята успели их найти вовремя, тебе надо на некоторое время спрятаться...
      - Когда? - ошарашенно спросил Виктор.
      - Чем раньше, тем лучше, - спокойно сказал главный.
      Виктор сидел за столом, потупив голову.
      - Ты не бойся, бояться - опасно, - сказал ему Игорь Львович. - Лучше подумай, где спрятаться... И еще знаешь что... Я не хочу знать, где ты будешь. Сам позванивай мне время от времени!.. Добро?
      Виктор машинально кивнул.
      - Ну а теперь давай выпьем, чтоб все у меня было в порядке! - главный снова наполнил бокалы. - Будет у меня все в порядке - и ты не пропадешь. Обещаю!
      Виктор нехотя поднес бокал к губам.
      - Пей-пей! - подгонял его главный. - От судьбы не уйдешь! Пока есть шампанское - пей!
      Виктор сделал большой глоток и тут же ощутил в носу щекотливые пузырьки газа. Чуть не поперхнулся.
      - Если б я тебя не ценил, я бы сегодня не приехал! - сказал на прощанье Игорь Львович, одевая свое длинное темнозеленое пальто. - Позвони через недельку! Работы пока не будет, так что можешь найти укромное местечко и замереть!..
      Хлопнула дверь. Затихли за нею шаги главного и Виктор погрузился в тишину, в тревожную тишину раздумий, которым очень мешало выпитое шампанское. Он стоял в прихожей перед закрытой дверью и снова пытался разгадать загадку ночного Деда Мороза, который принес весточку и подарки от Миши-непингвина.
      - Дядя Витя! - позвала из гостиной Соня. - Дядя Витя! А пингвин меня толкнул!
      Словно очнувшись, Виктор быстро вошел в гостинную.
      - Что случилось? - спросил он, глядя сверху вниз на лежащую на полу Соню.
      Соня виновато улыбнулась.
      - Нет, ничего... - сказала она.
      Пингвин стоял рядом и смотрел на девочку.
      - Я хотела посмотреть на ваш подарок, а он меня толкнул... - наконец призналась она. - Я свои не смотрела... Я только на ваш хотела посмотреть...
      - Давай вставай! - Виктор протянул ей руку.
      Соня поднялась.
      - А можно я пойду погуляю? - спросила она.
      - Нет, - отрезал строгим голосом Виктор.
      - Ну чуть-чуть, совсем чуть-чуть... - канючила она.
      - Пускай идет, - подумал Виктор. - Еще рано, возле дома много детей...
      - Ладно, - сказал он. - Только ненадолго и от дома не отходи!
      Одев Соню в шубку и укутав ее шарфом по самые глазки, Виктор отпустил ее погулять, а сам уселся за кухонный стол и задумался. Теперь ему было о чем подумать. Каждый день приносил сюрпризы и трудно было их назвать приятными.
      32
      Приступ страха поразил Виктора неожиданно. Он еще сидел за столом шампанское было допито, колбаса доедена. Но легкая пьяность прошла, освободив голову и ноги.
      Виктор выглянул в окно - снег уже не был таким густым и не мешал разглядеть внизу несколько дворовых детишек, строивших снежную крепость.
      Став на табуретку, Виктор просунул голову в открытую форточку и крикнул: "Соня! Быстро домой!"
      Дети, отвлекшись от строительства крепости, посмотрели вверх, в его сторону, но все остались стоять на своих местах.
      Виктор присмотрелся и не увидел среди них Сони. Он быстро набросил дубленку и шапку и выбежал из квартиры. На улице он огляделся, увидел еще несколько детей чуть в стороне. Подбежал к ним, но Сони среди них не было.
      За спиной он услышал звук завевшегося мотора, обернулся и увидел у дома напротив отъезжающий старый мерседес. Что-то заставило Виктора броситься к отъезжавшей машине. Он бежал, едва удерживая равновесие, догнал машину на повороте перед выездом на шоссе и тут не удержался на ногах - падая выставил вперед руки и наткнулся на багажник машины. Посмотрел внутрь, встретился с удивленным взглядом обернувшегося к нему водителя. В машине никого кроме водителя не было. Виктор стал на ноги и пошел назад к дому.
      "Глупо, - думал он, - глупо было ее отпускать во двор после того, что мне сказал главный..."
      Поднявшись по лестнице, он увидел Соню, прислонившуюся к двери его квартиры.
      - Где ты была? - крикнул Виктор.
      - В гостях у Ани. На первом этаже, - виновато ответила Соня. - Она мне свою Синди показывала.
      Сначала Виктору очень хотелось наказать Соню, но постепенно он успокоился.
      - Кушать хочешь? - спросил он ее.
      - А Миша уже кушал? - спросила она в ответ.
      - Нет.
      - Тогда мы можем все вместе обедать! - радостно сказала Соня.
      33
      После обеда Виктор позвонил Сергею Фишбейн-Степаненко, попросил его срочно приехать и когда тот приехал, они закрылись на кухне, оставив Соню с пингвином в гостинной.
      Сперва Виктор хотел придумать какую-нибудь легенду для Сергея, но в конце концов ему показалось это совершенно глупым делом. Если хочешь, чтобы тебе помогли - зачем обманывать, подумал он. Но связного рассказа все-равно не получилось. Однако Сергей, похоже, быстро понял в чем дело.
      - У меня есть дача, - сказал он. - Это участки МВД, там есть общий телефон, а на самой даче - камин, телевизор, еда в погребе... Нам, собственно, никто не мешает там отметить Новый год...
      - А ты где собирался отмечать? - осторожно спросил Виктор.
      Сергей пожал плечами.
      - Нигде, - сказал он. - Знаешь, какой у меня круг общения? - и он улыбнулся.
      - А твоя мама?
      - Она терпеть не может ничего новогоднего. Вообще праздников не любит... Когда хочешь ехать?
      - Чем раньше, тем лучше! - сказал Виктор. - Сегодня можем?
      Сергей посмотрел в окно - там уже темнело.
      - Хорошо, только я сначала заеду домой - у меня с собой нет ключей. Сергей поднялся из-за стола. - Через час вернусь, а ты пока вещи собери.
      Закрыв за Сергеем дверь, Виктор зашел в гостинную.
      - Соня, - сказал он, присев перед девочкой на корточки. - Мы сейчас поедем в гости.
      - А когда вернемся? - спросила Соня.
      - Через несколько дней.
      - А если Дед Мороз снова придет, а нас не будет?..
      - У него есть ключи, - сказал Виктор. - Он оставит подарки под елкой...
      - А там елка будет?
      - Нет, - покачал головой Виктор.
      - Тогда я не поеду! - твердо заявила Соня.
      Виктор тяжело вздохнул.
      - Послушай, - уже строже заговорил Виктор. - Когда твой папа вернется, я ему пожалуюсь, скажу, какая ты непослушная!
      - Я ему тоже пожалуюсь! - пообещала Соня. - Ты мне книжек не читаешь, мороженое не покупаешь!..
      Виктор замолчал. Упреки Сони показались ему справедливыми.
      - Хорошо, - после паузы сказал он. - Ты права. Но нас ждут в гости.... Если хочешь, можем нашу елку взять с собой...
      - А Миша поедет? - спросила Соня.
      - Конечно.
      - Ну ладно, - сдалась не без боя Соня.
      Они вместе сняли украшения и игрушки с новогодней елки, завернули их в бумагу.
      - Подарки тоже возьмем! - скомандовала Соня и Виктор послушно сложил их в сумку.
      - Подожди! - вдруг остановилась Соня. - А если Дед Мороз придет, а елки нет, то куда он положит подарки?
      Виктор замер на месте. Никакой вразумительный ответ ему в голову не приходил да и вообще он чувствовал себя довольно усталым.
      - Может, надо нарисовать елку на стене, чтобы он знал, куда положить подарки? - раздумывала вслух Соня. - У тебя есть зеленая краска?
      - Нет, - ответил Виктор. - Знаешь что, давай лучше оставим ему записку на кухне, чтобы он оставил подарки на столе?
      Соня задумалась.
      - Лучше под столом! - сказала она наконец.
      - Почему под?
      - Чтобы не сразу видно было...
      Так и договорились. Виктор написал записку, а Соня потом прочитала ее по слогам. Кивнула и вернула ее Виктору.
      Снизу просигналила машина. Виктор выглянул и в сумрачности раннего зимнего вечера различил знакомый "запорожец".
      Сначала он снес вниз перевязанную бельевой веревкой елку, сумку с игрушками и подарками, и сумку с едой, вытащенной из холодильника и морозильника, потом уже спустился вниз вместе с Соней, неся на руках тяжелого пингвина.
      - Я еще два одеяла прихватил, - сказал в машине Сергей. - Пока домик протопится - будет холодно...
      Пингвин и Соня сидели сзади, а Виктор - спереди. Когда машина завелась, пингвин придвинулся к Соне, словно испугался этого звука. Виктор посмотрел в верхнее зеркало и увидел почти прижавшихся друг к другу Соню и пингвина. Он легонько толкнул локтем Сергея и показал ему жестом назад. Сергей поправил зеркало, повернул его так, чтобы и ему была видна забавная идиллия на заднем сиденье. Они переглянулись. Сергей устало улыбнулся и нажал на педаль газа.
      34
      На въезде на дачные участки стояла будка. Двое в военном камуфляже вышли оттуда, обошли вокруг "запорожца", внимательно посмотрели внутрь.
      Сергей опустил окно.
      - Седьмая дача, - сказал он.
      - Проезжай! - сказал один из охранников.
      Остановились в темноте у небольшого кирпичного домика с острой крышей. Сергей вышел из машины. Виктор, прежде чем выйти обернулся и увидел, что Соня спит.
      - Подожди секунду, я ловушку сниму, - сказал Сергей.
      - Какую ловушку? - спросил Виктор.
      - Против воров.
      Сергей наклонился над порогом, что-то там передвинул - Виктор услышал скрип досок.
      - Порядок. - Сергей махнул Виктору рукой. - Можем входить.
      Он открыл дверь на веранду, зажег там свет и сразу этот свет вылился желтой лужей на снег перед домом, на машину. Соня проснулась и потерла глаза. Обернулась на пингвина, которого она всю дорогу обнимала правой рукой. Он был спокоен. Почувствовав, что девочка проснулась, он тоже обернулся к ней и они встретились взглядами.
      Вскоре все уже сидели в холодной комнате перед мертвой нишей камина и только лампочка, свисавшая с потолка, разливала вокруг свой свет, создавая скорее иллюзию уюта, чем сам уют.
      Сергей принес дров, сложил их в камине шалашиком и сунул внутрь "шалашика" горящую газету.
      Потихоньку от занявшихся пламенем дров пошло тепло.
      Пингвин, сначала забившийся в дальний угол комнаты, вдруг оживился и подошел к камину.
      - Дядь Витя, а когда будем елку ставить? - зевая, спросила Соня.
      - Завтра утром, - сказал Виктор.
      В небольшой комнате напротив камина стояли диван и кресло, а под левой стеной - кровать.
      Соню положили на диван - поближе к камину, и накрыли двумя одеялами. Вскоре она заснула и у живого камина остались бодрствовать Виктор, Сергей и пингвин Миша. Сергей подкладывал дрова. Было тихо и только иногда из свежих поленьев огонь с шипением выгонял влагу.
      Виктор сидел на краешке дивана, Сергей - на кресле, а пингвин стоял природа не научила его сидеть.
      - Я завтра съезжу на работу, - проговорил Сергей. - Потом куплю шампанского, мяса и вернусь..
      Виктор кивнул.
      - Здесь так тихо, - сказал он мечтательно. - Можно было бы сидеть в этой тишине и писать...
      - Никто тебе не мешает, - дружелюбно произнес Сергей.
      - Жизнь мешает, - помолчав, проговорил Виктор.
      - Ты ее сам усложнил... Пойдем на веранду, покурим.
      Виктор хоть и не курил, но вышел с Сергеем. После немного прогревшегося воздуха комнаты, веранда показалась холодильником, но этот холод бодрил.
      - Послушай, - выпустив струю дыма в низкий потолок, заговорил Сергей. - Если ты влип в такую историю - зачем таскаешь с собой девчонку?
      - Ее отец, похоже, сам в такой же ситуации... Я не знаю, где он... Что мне делать?..
      Сергей пожал плечами.
      - О, мы тут не одни! - сказал он через минуту, вглядываясь в окно веранды.
      Из темноты навстречу их взглядам светили два окошка.
      - Наливки хочешь? - спросил вдруг Сергей.
      - Давай! - согласился Виктор.
      Они зашли в холодную тесную кухню, где стояла только тумба с электроплиткой и маленький столик с двумя табуретками. Сергей поднял квадрат деревянного пола, сунул в руку Виктору взятый с тумбочки фонарик.
      - Посвети вниз! - скомандовал он и Виктор послушно направил луч света в провал погреба.
      Сергей полез вниз вслед за лучом. Он подал оттуда две бутылки из-под шампанского, закрытых детскими резиновыми сосками, потом выбрался сам.
      Уселись прямо на кухне, налили вишневой наливки в граненные стаканы. Слушали тишину. Пить не торопились. Сергей сходил в комнату добавить в камин дров. Вернулся.
      - Соня спит? - спросил Виктор.
      - Спит.
      - А пингвин?
      - Следит за камином... - Сергей усмехнулся.
      - Ну что, с наступающим? - предложил он.
      Виктор вздохнул. Взял стакан в руку. Стакан тоже был холодный.
      - Знаешь, - продолжил Сергей. - У меня был приятель мясник, он всегда говорил: "Давайте выпьем, чтоб нам не было хуже. Лучше нам уже было."
      35
      Утром Сергей уехал в город. Виктор набрал ведро воды из "надземного" водопровода, проходившего через все участки. Поставил на электроплитку чайник и заглянул в комнату.
      Камин погас ночью, но его тепло вместе с сосновым запахом огня все еще заполняло комнату. Соня улыбалась во сне. Пингвин стоял и как-то растерянно смотрел на горку черной золы в камине.