Глава 26

Грегор так никого и не убил.

В этом Потрясатель Сэндоу и нашел единственное утешение... Руки Грегора так и не обагрила кровь...

Вверенный им уровень они отвоевали у орагонцев минут через двадцать после того, как с шумом проникли сквозь железную решетку и расстреляли из виброружья первую четверку ненавистных вражеских солдат. Последнюю шестерку они тоже застали врасплох и благодарили небо за то, что достигли этой маленькой победы столь легко.

На верхних этажах уже часа два кипела битва. Похоже, отряды их товарищей встретились куда с большим числом орагонцев, нежели предполагали. Или же этот косматый Берларак знал все заранее, но скрывал от дарклендцев горькую правду, дабы убедить их принять участие в битве? Откуда-то сверху доносились глухие раскаты взрывов, от которых стены сотрясались даже здесь. А несколько раз они отчетливо услышали даже крики раненых. Возможно, звук проникал через шахту мертвого лифта. Но уверенности в этом не было....

Корстанул связался с ними спустя час, к тому времени их уровень был уже свободен от орагонцев. Мутант сообщил, что подразделение орагонцев спускается по эскалаторам (лифты полностью блокированы) и вскоре достигнет отважной четверки, если другим отрядам не удастся их перехватить. К счастью, орагонскому подкреплению так и не суждено было достичь шестого этажа...

Радиопередатчик принес дарклендцам радостную весть. Победа! Полная победа! Город освобожден от захватчиков при помощи сверхнауки далекого прошлого, возрожденной белыми мохнатыми мутантами. Вскоре после этого Берларак, Рихтер и остальные возвратились в помещение полицейского участка, где их уже поджидал первый отряд. Им предстояло отпраздновать победу, а что еще, собственно, делать после столь короткой и триумфальной битвы?

— Нам так и не удалось перебить их всех, — сказал возвратившийся Берларак, — хотя я ничего против этого не имел, ибо слишком хорошо помню, что сделали они с моими собратьями...

В левом плече его торчала стрела, и алая кровь, стекая по белоснежному меху, прочертила на нем яркую полоску. Впрочем, белоснежный мутант никоим образом не обнаруживал, что страдает от боли, и во время разговора жестикулировал обеими руками совершенно свободно.

— Неужели кому-то из орагонцев удалось ускользнуть? — спросил Потрясатель Сэндоу.

— Да, — кивнул Рихтер. — Около пятидесяти орагонских дьяволов ускользнули на летающих машинах и улепетывают теперь на запад. Они дуют во все лопатки, если можно так выразиться... Нынче же вечером они угостят Джерри Мэтабейна страшными сказками, а то и раньше, при помощи своих чахлых радиопередатчиков. Еще полсотни удирают на своих двоих, во весь дух мчась прямо к сосняку, что растет к северу от города. Верно, они надеются, что Орагония пошлет войска, чтобы вновь захватить мятежный город. Но я всерьез подозреваю, что они недооценивают наше вооружение, хотя вволю им наелись. Нас отсюда так просто не выбьешь, доложу я вам!

— Да, сделать это не так-то легко, — согласился Берларак.

— И что же теперь? — спросил Потрясатель Сэндоу. — Чем можем помочь родному Даркленду? Ведь именно ради этого вы и отправились сюда, главнокомандующий Рихтер!

— Сущая правда. И я об этом не позабыл. Я уже переговорил с Берлараком и просил его предоставить в наше пользование летательные аппараты, оснащенные оружием вроде того, которым мы пользовались во время недавнего боя. Но он говорит, что может предложить нам нечто куда более эффективное, нежели летающие тарелки...

— И что же это такое? — спросил Сэндоу, адресуясь непосредственно к белому мутанту.

Потрясателем овладело странное чувство: ему чудилось, будто он беседует со снежной бабой, слепленной фердайнскими ребятишками. За все время, что он общался с мутантами, такая дикая мысль возникла у него впервые. “Возможно, — рассуждал он про себя, — разум мой, освободившись от непосильного бремени, таким образом развлекается... Ведь мы так многого достигли в последние дни, что не грех и передохнуть”.

— Лучше уж сразу показать, чем попусту расточать красноречие, — усмехнулся Берларак. — Так будет много лучше...

— Ну, тогда покажите, — попросил Сэндоу.

— Нам понадобится спуститься, — сказал Берларак. — Внизу есть уровни, до которых можно добраться только по лестницам.

Мэйс, Грегор, Кроулер, Рихтер и Потрясатель Сэндоу двинулись вслед за Берлараком по хитросплетению подземных коридоров и вскоре очутились в небольшой комнатке полицейского участка. Стены тут завешаны были полками, уставленными кассетами с отчетами о древних преступлениях — ограблениях, убийствах и тому подобном. На дальней стене выстроились в ряд тяжелые массивные ящики, которые, казалось, просто немыслимо сдвинуть с места. Берларак легко выдвинул верхний левый ящик, запустил в него руку, словно пытаясь что-то отыскать. Вот он нашарил искомое, какой-то рычажок... И верхний правый ящик вдруг пополз вверх, а позади него обнаружился ход, за ним ступеньки...

Берларак прямиком туда и направился, посоветовав остальным глядеть под ноги, ибо ступеньки тут были влажны и поросли лишайником. Пахло влажной землей и водой. Судя по запаху, где-то поблизости был довольно большой водоем. В каменный потолок на расстоянии футов десяти друг от друга вделаны были светильники, впрочем, до такой степени потускневшие от времени, что почти не давали света. Путники едва видели друг друга...

Спустившись вниз футов на сто, они достигли цели своего путешествия. Это была скальная полка, явно устроенная человеческими руками и неким неведомым способом отполированная так, что по ней могли ездить небольшие машины, которые во множестве располагались в нишах, вырубленных в стене. Все эти механизмы заросли грибами и насквозь проржавели. В одной их таких машин, где могли уместиться всего четверо, расположились три скелета, словно направляющиеся прямиком на свидание с демонами и призраками. Путники шли все вперед и вперед и наконец очутились у кромки воды. Это было подземное озеро. Располагалось оно в пещере, высота которой составляла около двадцати футов, а местами даже и того меньше.

— Осталось совсем чуть-чуть, — заверил спутников Берларак.

Люди послушно следовали за мутантом, спускаясь все ниже и ниже, и вот увидали нечто неведомое, плавающее под водой. И это нечто словно поджидало их.

Оно было около четырехсот футов длиной, посему едва умещалось в подземном озере, и походило на громадную сигару, причем с шеей, которая росла прямо из серого округлого тела. Однако на шее отсутствовала голова, вместо нее во все стороны тянулись провода, назначение которых было покрыто мраком тайны. Совсем близко от ошеломленных людей, у самой поверхности воды, мерцали два огромных глаза — выходит, это все-таки была голова. Но на ней — ни ноздрей, ни пасти, лишь два янтарных глаза, каждый около четырех футов в диаметре. Глаза эти, казалось, с грустью взирали на людей.

— Дракон! — хрипло ахнул Кроулер, испуганно отпрянув.

Бедняга чуть было не сверзился прямо в воду. Он произнес то самое слово, что пришло на ум всем при виде этого существа, за исключением разве что Берларака. Никто не желал приближаться к зловещему созданию, хотя оно не шевелилось и, казалось, само было напугано. Возможно, готовилось взлететь.., или нырнуть?..

— Это вовсе не дракон, — мягко поправил человека Берларак.

— А что еще может так вот лежать под водой, словно поджидая...

— Подводная лодка, — прервал Берларак бормотание сержанта Кроулера. — Это не что иное, как подводная лодка.

— Это что еще за штука? — спросил Кроулер, уже не столь опасливо взирая на огромную сигару.

— Я знаю, что это такое, — сказал Потрясатель. — Я читал о подводных лодках в старинных книгах и если считал что-либо вымыслом, даже после всего того, что привелось мне повидать, то именно эти машины. Неужели она действует?

— Еще как" — " утвердительно кивнул Берларак. И принялся рассказывать дарклендцам, на что способен этот изумительный механизм.

Его то и дело прерывали, задавая вопросы, а несколько раз люди выказали откровенное недоверие к его словам. Но мутанту довольно скоро удалось заставить людей поверить во все, что он говорил. Впрочем, позицию скептиков существенно ослабляло присутствие безмолвного чудовища, поджидавшего их под толщей темной воды...

— Но почему она тут плавает? — спросил Рихтер, пристально рассматривая корпус подводной лодки и даже отваживаясь его коснуться.

Пальцы его нащупали холодный металл, ничуть не походящий на чешуйчатую драконью кожу...

— Мы предполагаем, что члены городского совета, или, возможно, городские богачи подготовили себе таким образом путь к отступлению из города на случай внезапного вторжения скопта-мимов...

Рихтер нахмурился:

— Но почему тогда они им не воспользовались?

— Вы сами по пути видели кости, — ответил Берларак. — И подводная лодка, когда мы ее обнаружили, тоже полна была скелетов — мы их просто выбросили. Судя по всему, тут не обошлось без интриг. Видите ли, в те давние времена умирающая культура землян порождала массу внутренних конфликтов: раса ополчалась против другой расы, дети воевали с отцами, а представители одной религии — с представителями другой... Нечто в этом роде произошло и здесь, в этом городе, а в результате никому так и не удалось уцелеть...

Рихтер повернулся к Потрясателю Сэндоу и двоим его приемным сыновьям:

— Цель ваша изначально существенно отличалась от моей, добрый маг. Вы достигли всего, чего желали: вот оно, вожделенное ваше Знание, у вас в руках. Вы будете вполне счастливы здесь, в этой сокровищнице древней мудрости. Я не желаю вас принуждать, если вы не пожелаете добровольно сопровождать нас. Да в этом, собственно, и нет необходимости...

— Еще как есть! — воскликнул Сэндоу. — Причем насущнейшая необходимость! Правда, она напрямую не касается ни ваших интересов, ни нужд Даркленда. Это мое личное и горячее желание. Я никогда не плавал на подводной лодке, хотя давным-давно об этом мечтаю. Летающие тарелки подобны обыкновенным птицам, посему они меня не привлекают. Конечно, и обыкновенные рыбы плавают под водой и плавали там еще тогда, когда на Земле не было людей, однако субмарина движется куда быстрее любой рыбы. И плавает глубже большинства из них. Если я поплыву на подводной лодке, то многое сумею рассмотреть по пути. И я не намереваюсь упускать столь потрясающий шанс!

— Но как мы научимся ею управлять? — поинтересовался Кроулер.

— А при помощи все тех же гипнообучающих машин. Впрочем, подводная лодка практически полностью автоматизирована и почти не нуждается в помощи человека. Правда, мы подготовили кое-какие пленки для себя, но с радостью представим вам право первыми ступить в чрево дракона.

— Тогда давайте-ка поторопимся, — проявил нетерпение Рихтер. — Уже около половины территории Даркленда стонет под игом жадного до наживы Джерри Мэтабейна...

Глава 27

Спустя тридцать шесть часов после отбытия из города члены дарклендской экспедиции были уже неподалеку от границ вражеской Орагонии...

Они стартовали из подземного озера, таившегося в недрах заброшенного города, в три часа пополудни, тотчас после окончательной победы над захватившими его орагонцами. Спали они по очереди, чтобы кто-нибудь все время бодрствовал, готовый ко всякого рода неожиданностям. На борт субмарины погрузили множество ружей и другого вооружения, чтобы в случае внезапного столкновения с армией орагонцев не пришлось бы противостоять им с жалкими луками и стрелами в руках. Впрочем, и сам подводный дракон был на многое способен... Он снабжал пищей своих пассажиров, всасывая в свои недра рыбу и водоросли, богатые белком, а в его чреве находился настоящий миниатюрный завод по переработке этого сырья: там оно расщеплялось на молекулы, из которых извлекались полезные протеины и витамины, а ненужное извергалось вон. Конечный продукт — прессованные съедобные кубики были очень питательны, хотя на вкус оставляли желать лучшего. Впрочем, этот недостаток путники восполняли, употребляя в пищу сохранившиеся с древних времен консервы в жестяных банках, все еще вполне пригодные для еды. Тратить же время на приготовление пищи они считали непозволительной роскошью. Да банибальцы, впрочем, привыкли питаться черствым хлебом, закусывая его сушеным мясом, поэтому им вовсе не требовался изысканный стол. Семь емкостей были доверху наполнены чистой питьевой водой.

Перед отплытием они тепло простились с мутантами, выразив надежду на скорую встречу.

Таинственный дракон погрузился в воды подземного озера и скрылся из глаз...

Необходимо было все время следить за курсом корабля, поскольку встроенный компьютерный автопилот запрограммирован был в полном соответствии с древней картой мира, а мир с тех пор в значительной степени переменился. Форма континентов стала совсем другой. Появились новые моря и реки, а не водные пути, по которым прежде с легкостью могла пройти субмарина, были начисто стерты с лица Земли. Те, кто некогда выстроил подводную лодку, предполагали пройти на ней по подземной реке, преодолев таким образом Заоблачный хребет. Река эта брала начало в том самом подземном озере, где была обнаружена субмарина. Оттуда они намеревались попасть в реку Шатогу, затем — в фьорд у самого подножия Банибальских гор, затем плыть на юг, в Тихий океан, ныне именовавшийся морем Саламанте. Но вот незадача: Заоблачного хребта тогда не было и в помине! А Банибалы были много ниже, чем теперь... Словом, этого пути более не существовало. Но дарклендцам удалось отыскать путь из подземного озера в Великое Внутреннее море, где уже побывали путешественники-саламанты и довольно сносно обследовали его берега. Оттуда дарклендцы проследовали через пролив Бортелло в Северное море, и попасть в море Саламанте оказалось уж совсем пустяковым делом. Резко свернув на юг, они вскоре достигли побережья Орагонии. Подводный дракон двигался стремительно, и ни одна рыба из тех, что во множестве повидали они за время плавания, не смогла бы за ним угнаться. Люди управляли огромным судном с игривой легкостью — гипнообучающие машины в кратчайшие сроки сделали их заправскими мореплавателями.

С того самого момента, как ступил на борт, Потрясатель Сэндоу неустанно бродил по субмарине. Он почти не спал, просто не мог заснуть, окруженный такими чудесами. Маг подолгу простаивал перед янтарными иллюминаторами, завороженно взирая на красоты подводных пейзажей, наблюдая за странными созданиями с восемью ногами, размером почти в половину субмарины, и за стаями мелкой рыбешки. Он восхищенно любовался зарослями морских водорослей, которые лениво колыхались, словно лес на ветру...

Тридцать шесть часов спустя после отплытия, в три часа ночи, Потрясатель увлеченно изучал устройство по выбрасыванию мусора в воду, что располагалось неподалеку от “кухни”, где приготовлялись питательные белковые кубики. Устройство это, казалось, было величайшим достижением мудрости неведомых создателей подводного дракона. Подумать только, сколько времени, сил и научной смекалки потребовалось, чтобы создать приспособление для столь будничной надобности! Разум Потрясателя никак не мог с этим смириться...

Бронзовая труба десяти — двенадцати дюймов в диаметре поднималась футов на пять над палубой субмарины. Она была очень плотно закрыта тяжелой крышкой с задвижками. Поскольку подводный дракон мог провести под водой несколько месяцев кряду, труба эта была жизненно необходима. Нижний ее конец находился в чреве морского чудовища и был плотно закрыт точно такой же крышкой во избежание внезапной разгерметизации, способной привести к гибели судна. Имелась тут и сложнейшая система электронного контроля, которая вовремя предупредила бы экипаж об опасности. Мусор же в специальных мусоросборниках утрамбовывался и упаковывался в пластиковые пакеты, к которым привязывались камни в качестве груза, единственно ради этого и хранящиеся на борту. Затем автомат помещал несколько брикетов в трубу и под давлением “выплевывал” их в воду, после чего крышка вновь плотно закрывалась. Груз же необходим был для того, чтобы мусорные брикеты случайно не всплыли, обнаружив местоположение субмарины.

Потрясатель ради эксперимента запихал в трубу пластиковый пакет, наполненный мелкими камушками, и завороженно следил за мерцанием красных и зеленых огней на наружном конце трубы, когда внезапно появился юный Тук.

— Ах, вот вы где, Потрясатель! — воскликнул рыжеволосый юнец.

— Вот он я, — подтвердил Сэндоу. — А вот он ты... Послушай, неужто ты развлекаешься тем, что по ночам крадешься по темным коридорам и до смерти пугаешь стариков вроде меня?

Тук ухмыльнулся:

— Угу... Но только если старики вроде вас по ночам вылезают из тепленькой постельки и шляются неведомо где...

— Да лежал я, лежал в постельке! — воскликнул Сэндоу. — Но мне там не понравилось...

— Все потому, что подле вас не лежало мягкое тельце, сочное и душистое, — с ухмылкой произнес Тук.

— Ну и что бы, по-твоему, стал я делать, ежели бы оно там лежало? Я давным-давно утратил интерес к такого рода вещам...

Тук захохотал, но тотчас посерьезнел — похоже, он внезапно припомнил, ради чего разыскивал Потрясателя:

— Командир послал меня сообщить вам кое о чем, а я не нашел вас в постели, вот и стал шарить по всему кораблю.

— Так что же он хотел мне сообщить?

— Мы приближаемся к побережью Орагонии в районе столицы. Огни гавани Блэкмауса хорошо видны, но город скрывает ночная тьма.

— Полагаю, законы войны жестоки... — задумчиво произнес Сэндоу.

— Да, и я такого же мнения.

— Тогда давай пойдем и поглядим, как наш дракон изрыгает пламя.

И они направились в нос диковинного судна, оставив позади потрясающий механизм, столь завороживший Сэндоу.

Рихтер, Кроулер, Мэйс, Грегор и еще человек шесть дарклендцев поджидали их в рулевой рубке, подле двух огромных янтарных глаз-иллюминаторов. Субмарина медленно поднималась на поверхность, и в иллюминаторы уже видна была бархатная темнота ночи. Свет в рубке погасили, чтобы его ненароком не заметила стража, патрулирующая гавань, лишь матово светилась приборная панель. На лицах людей играли серебристо-синие блики, и Потрясатель Сэндоу вспомнил вдруг фантастический кристальный лес и тамошнюю игру света...

— И что теперь? — спросил Потрясатель, пристально глядя на мерцающие невдалеке огни вражеской столицы.

— Перво-наперво, — заговорил главнокомандующий Рихтер, — я решил обстрелять город ракетами. Нет, не ядерными! Искренне надеюсь, что этой крайности удастся избежать. Однако теперь полагаю, что палить по городу вовсе не надобно. Над городом, выше по склону, расположен замок Джерри Мэтабейна, и цель эта мне куда более интересна...

Там, куда указал Рихтер, мерцали огоньки и вырисовывался смутный абрис высоченных башен и неприступных стен обиталища безумного императора. Дворец казался таким далеким, таким нереальным, что Сэндоу на мгновение показалось, будто они намереваются воевать-с призраком. И он понял вдруг, почему воители прошлого, люди несомненно куда более цивилизованные, нежели они сами, с такой легкостью относились к разрушениям, производимым во время военных действий. С борта летательного аппарата или сквозь прицел субмарины цель казалась совершенно игрушечной. И убийца вовсе не считал себя убийцей — нет, он был просто стрелком в тире, увлеченно палящим по мишени, крошечным винтиком в мощнейшем механизме войны...

— И вы намереваетесь обстрелять непосредственно дворец Джерри в надежде, что без него армия дрогнет и разбежится? Помните: другой диктатор тотчас же примет бразды правления! Гибель диктатора-одиночки не властна переменить государственную политику!

— Дело не только во дворце, — сказал Рихтер. — Там на склонах выстроилось в ряд около полусотни летающих тарелок, а также какие-то самоходки во множестве. Вполне возможно, перед нами львиная часть вражеского арсенала.

Сэндоу пригляделся.

— Я ничего не вижу! — признался он наконец. — Откуда вы это взяли?

Рихтер протянул Потрясателю тяжеленный бинокль:

— Поглядите через эту штуку. Говорил же я вам, дружище: госпожа Удача явно повернулась к нам лицом!

Потрясатель Сэндоу поднес бинокль к глазам и изумленно ахнул. Это оптическое приспособление было поистине магическим — сквозь него ландшафт можно было видеть столь же ясно, как при ярком свете дня. Сэндоу даже отнял от глаз бинокль — единственно ради того, чтобы убедиться, что среди ночи внезапно не взошло солнце. Но на бархатно-черном небе все так же мерцали звезды. Он вновь взглянул в бинокль и под самыми стенами дворца увидел выстроенные в ряд летающие тарелки. Был тут и широчайший выбор разнообразной наземной военной техники — грузовики, самоходки, танки...

— Но это наверняка не все запасы Джерри, — заметил Сэндоу.

— Разумеется, — согласился Рихтер. — Нам достоверно известно, что немалое число летающих тарелочек и наземной техники орудует сейчас на территории Даркленда. Это, разумеется, не все, но определенно большая часть вооружения проклятых орагонцев. Утрата такого богатства станет для них тяжелым ударом.

— Судя по вашим словам, вы знаете последние новости из Даркленда.

— Час тому назад, — объяснил Рихтер, — мы перехватили радиосообщения. Кто-то из пилотов, находящихся в южных графствах Даркленда, переговаривался с дворцом Джерри. Подлец говорил, что держат оборону лишь графства Лингомаббо, Дженнингсли и Саммердаун, а остальные двадцать семь уже сдались на милость Джерри Мэтабейна. Он взахлеб рассказывал о концлагерях, где содержат будущих рабов, о наших женщинах, которых насильно превратили в проституток... Генерал Дарк со своими женами сейчас находятся в Саммердауне, у самого фьорда, и им некуда будет деться в случае, если падет их последний оплот. Джерри Мэтабейн приказал казнить генерала, как только тот будет схвачен, а затем перевезти его тело в Блэкмаус для публичного глумления и предания огню. Генералу сперва выпустят кишки, говорил он...

Рихтер поперхнулся, побагровел и умолк. Казалось, он вот-вот задохнется.

— Стало быть, они играют по-крупному...

— Ставки, как никогда, высоки.

Тогда нам следует поторапливаться, — сказал Потрясатель Сэндоу. — Судьбу нашего повелителя может решить какой-нибудь час.

Рихтер повернулся к Кроулеру, который колдовал над орудием:

— Определили расстояние, сержант?

— Вот показания радара: до дворца три с четвертью мили.

— Прекрасно. Чтобы нанести минимальный урон зданиям, расположенным ниже по склону, воспользуемся ракетами с регулируемой силой взрыва. Они разнесут дворец изнутри, почти не тронув крепостных стен.

Слушаюсь, командир!

Когда будете готовы, сделайте три выстрела один за другим.

Все, кроме Кроулера, прильнули к янтарным иллюминаторам. И вскоре услышали слабое шипение. Траекторию первой ракеты в ночном небе можно было проследить — черноту неба прочертила тонкая струйка дыма, которая вскоре рассеялась. Странный звук раздавался еще дважды, и дважды из жерла орудия вылетала неумолимая смерть.

Люди напряженно ждали.

Время вновь замедлило ход, совсем как тогда, в подземном мегаполисе, когда Потрясатель осознал, что обязан убить, дабы спасти юного Грегора от тяжкого бремени вины...

Ночь была непроницаемо-черна.

Ночь была безмолвна.

Но вот она взорвалась белыми и алыми сполохами, и послышался звук, словно огромное стадо перепуганного скота бежало по огромному барабану.

Склоны горы чуть ниже дворца озарились ярко-оранжевым сиянием — это внутри стен обители тирана Джерри взорвались ракеты. Затем в центре каждой вспышки расцвел роскошный угольно-черный цветок. Он расправлял лепестки, рос, съедая огонь, но потом постепенно стал увядать, и вот исчез, оставив после себя лишь изуродованные останки механизмов. Дома же, расположенные ниже, даже не загорелись и казались нетронутыми.

— Еще три снаряда! — приказал неумолимый Рихтер. — Теперь стреляйте чуть повыше.

— Слушаюсь, командир.

И все повторилось вновь: тишина в рулевой рубке, затем еле слышное шипение, струйки дыма во тьме, огонь и грохот, диковинные черные цветы, всепожирающее пламя, руины...

— Поднимите орудие еще немного вверх! — приказал Кроулеру Рихтер. — Мы дадим три залпа, по три снаряда за раз, потом еще и еще. И так до тех пор, покуда не сравняем с землей все, что находится на этом чертовом склоне!

Тринадцатый, четырнадцатый и пятнадцатый снаряды угодили прямо во дворец Джерри Мэтабейна, вдребезги разбив крепостную стену и обратив гранит в облака пара. По развалинам уже бегали люди, вооруженные ружьями и гранатами, но не могли отыскать коварного врага, как ни старались. Следующие три снаряда испепелили всех этих людей заживо, и теперь вершина холма была голой и безжизненной, словно в первый день творения. Если Джерри Мэтабейн находился во дворце, что, скорее всего, так и было, ему не удалось уцелеть в этом пекле.

В рулевой рубке царило безудержное веселье. Солдаты принялись распевать во все горло патриотические песни, изо всех сил хлопая друг друга по спинам. Они не просто веселились — они наслаждались, упивались тем, что тиран Джерри Мэтабейн, ненавистный им чуть ли не с пеленок, отправился к праотцам.

И Потрясатель радовался вместе со всеми, хотя далеко не так бурно. До людей, не в пример магу, похоже, пока не доходило, что на их глазах только что погибли сотни людей. Причем не только солдаты, находившиеся во дворце, но и жены их, и детишки, ровным счетом ни в чем не повинные...

А Рихтер приказал откупоривать вино, и вскоре кубки наполнила до краев пенящаяся пурпурная жидкость...

Но Потрясатель Сэндоу неотступно размышлял об этой странной “безликой” войне и о том, что принесет она в этот мир. Убийство на большом расстоянии казалось.., не совсем убийством, что ли? Противник на таком расстоянии представлялся сборищем безликих и крошечных существ. Это были в первую очередь мишени, а уж потом — мужчины, женщины, дети... Лишь теперь Потрясатель осознал, почему орагонский пилот, безжалостно расстрелявший их отряд подле тростниковой рощи, даже после этого продолжал считать себя достойным человеком и добрым солдатом. С борта своей летающей тарелки он палил вовсе не по людям, а по крошечным копошащимся насекомым. Ах, насколько благотворнее для Вселенной была война врукопашную, когда противники, орудуя лишь мечами да кинжалами, видят искаженные болью лица друг друга и потоки льющейся крови! Если бы люди всегда видели, как вываливаются из чрева противника внутренности, как раскалывается надвое от удара его череп — о, насколько меньше стало бы желающих взять в руки оружие! Причем с обеих сторон! Но вот они, сами того не желая, воскресили страшный способ массового убийства на большом расстоянии, и мир вскоре овладеет им в совершенстве. Вскоре война вновь сделается “безликой”, человечество начнет играть с новыми игрушками и через некоторое время доиграется: мир вновь погубит сам себя, ведь в этой битве победителей не бывает... Лучше уж мучиться всю жизнь призрачной виной в гибели родной матери, нежели лишить жизни сотни тысяч людей и не подозревать о глубине собственного падения!