- Был.
      - Разошлись?
      - Разошлись, - вру я ей.
      Зачем рассказывать эту страшную историю про Юльку.
      - И дети были?
      - Нет.
      День заканчивается и пора спать. Машка, как будто у себя дома, идет в ванну и поплескавшись, выходит в халате.
      - Петя, там у тебя вода плохо уходит.
      - Черт с ней.
      - Давай быстрей не тяни.
      Я не тяну и вскоре мы встречаемся в постели.
      Утром Машка исчезает, а я иду в управление. Начальник встречает меня с бодрой улыбкой.
      - Игорь Сергеевич, мы тут посовещались с руководством и хотим послать тебя на курсы обучения высшего звена.
      - Как не справившегося что ли?
      - Ты же раскрыт. Теперь все бандиты по линии наверняка предупреждены.
      - Я что летать больше не буду?
      - Сейчас мы не успеем подобрать тебе замену. Поэтому завтра выйдешь в последний рейс. Туда, обратно и... в высшую школу.
      - А сейчас нельзя в школу?
      - Начало занятий через месяц. Так что, успеешь.
      Значит Юльку мне простили окончательно?
      В соответствии с инструкцией, продолжаю соблюдать конспирацию и прохожу на самолет с толпой пассажиров. Теперь мое место не второе, а 56, у самого прохода. Мимо проходит Машка и ласково задевает рукой. До Красноярска рейс проходит ровно.
      Смешавшись с пассажирами, выхожу в аэропорт и отправляюсь пообедать в какую-нибудь забегаловку.
      В кафе к моему столику подходит симпатичная женщина. Что-то знакомое в ее необычном смуглом лице.
      - Можно к вам, молодой человек.
      - Пожалуйста.
      Она ставит на стол поднос с двумя тарелками и стаканом компота.
      - Вы не с этого рейса во Владивосток?
      - С него.
      Интересно, кто она? Пассажирка или кто? Где же я ее видел? Женщина начинает энергично есть.
      - Я ни разу не была во Владивостоке, - продолжает в перерыве между ложками супа, женщина, - сейчас вот лечу в Барнаул, там у меня дочь.
      На центральном пальце правой руки выделяется уродливый толстый ноготь. Стоп. Я ее видел раньше в нашем самолете, она сидела с этим... убитым.
      - Вы рановато приехали. Самолет в Барнаул через четыре часа.
      - Я из поселка Первомайское, наш автобус до города ходит раз в сутки, вот и пришлось осесть здесь на вокзале.
      Она доедает второе и запивает компотом.
      - Хотите погадаю вашу судьбу. Я ведь гадалка.
      - Погадайте.
      - Дайте вашу левую руку, покажите ладонь.
      Я протягиваю руку и смутное чувство опасности проходит судорогой по телу. Она выбрасывает свою руку вперед, чтобы перехватить мою ладонь, но я успеваю отдернуть руку назад. Ее ногти впились в поверхность стола.
      - Ах ты, дрянь.
      С силой прихлопнул ее руку сверху. Она вскрикнула. Все окружающие обернулись к нам.
      - Пусти.
      Она с яростью глядит на меня, ее вторая рука уперлась мне в грудь
      - Не спеши.
      Я второй рукой зажимаю ее руку и, оторвав ее от стола, рассматриваю кисть. Пальцы руки шевелятся как змеи. На центральном пальце двойной ноготь. Хватаю его пальцами другой руки и... ноготь съезжает ко мне.
      - Грабят! - вдруг вопит женщина. - На помощь, грабят!
      Я врезал по ее щеке свободной рукой и тут... сильнейший удар отрывает от женщины и отбрасывает меня в сторону, прямо в заделанные в пол столики. Передо мной знакомая фигура, один из тех парней, что передавали записку для Вали.
      - Беги, дура, - орет он, валяющейся женщине.
      Я вскакиваю и чуть не кричу от боли, левая рука висит как плеть.
      - Сволочь.
      Уже не до инструкции, лезу в кобуру за пистолетом, но парень повернулся и бросился бежать. Прислоняюсь к стене и тут вижу у моих ног, тот проклятый ноготь, который сорвал с пальца женщины.
      Руку положили в гипс тут же в медпункте. На самолете стюардессы ахнули. Не соблюдая ни каких инструкций они бросились ко мне.
      - Петя, что с тобой? - взвизгнула Томка.
      - Что произошло? - спросила Маша.
      - Шел по улице. Поскользнулся. Упал. Очнулся, гипс.
      - Чего ты несешь?
      - Тогда не спрашивайте.
      - Бедненький.
      Машка проводит по волосам рукой.
      - Петя, я тебе сейчас кофе принесу, - волнуется Томка.
      - Попозже. Идите, делайте свое дело. Когда в воздух поднимемся, тогда угостите.
      Владивосток встретил мелким дождем. Я попросил летчиков до вечера провести вечер с девушками и быть все время рядом. Сам намеривался добраться до Реброва и поговорить с ним.
      - Привет, инвалид, - усмехается майор. - Я уже говорил с твоим начальником, что бы он тебя больше на линию не пускал. Только отправишься в полет, обязательно произойдет какая-нибудь пакость.
      - Лучше посмотри какой я тебе принес подарок.
      Он осторожно разворачивает обрывок газеты.
      - Что это?
      - Ноготь...
      - Мать честная. Чей это?
      - Они подослали женщину, которая должна меня поцарапать. Я ее узнал, она сидела вместе с тем парнем, которого убили прошлый раз в самолете. А ее прикрывали те двое, что в тот рейс передавали записку Вале.
      Ребров достает увеличительное стекло и рассматривает ноготь.
      - Смотри как ловко сделано. Здесь захватики, а здесь чуть липкая поверхность, а вот оно... Жало шероховатое и за счет этого всегда пропитано жидкостью. Тебе явно везет.
      Ребров вызывает эксперта. Приходит лысый, небритый мужичонка. Он долго любуется ногтем.
      - Это китайское изготовление. Сам император Го карал своих провинившихся подданных вот этими ногтями. Так, дружески пожимая им руки или похлопывал по плечу...
      - Но это наверно было очень давно?
      - Верно. Но подлость осталась на века.
      - Современные спецслужбы взяли на вооружение этот прием, - продолжает мужичонка, - мы уже находим такой третий ноготь в России.
      - Это все? - спросил Ребров.
      - Все.
      - Возьмите себе эту штучку и исследуйте ее.
      - Есть.
      Мужичонка уходит.
      - Что же с тобой-то делать? Прямо хоть выставляй охрану подле тебя.
      - Да брось ты это.
      - Не очень-то хочу бросать. Тебя хотели убить. Одного не пойму. Зачем убивать какого-то рядового охранника и гоняться за ним?
      - Ради мести.
      - Какой? За те два трупа в гостинице? Понимаешь, получается, что ты как центр притяжения каких-то событий. Мы здесь тоже не спим и получается странная раскладка. Есть две силы. С одной стороны старик, сильнейший мафиози этого края, ты с ним уже говорил в ресторане. С другой стороны, какая-то... организация, которую даже старик опасается. И вот они, действуя независимо друг от друга, идут к одной цели.
      - А причем здесь я?
      - А ты, помешал им в очень важной операции и продолжаешь мешать дальше... Твое присутствие в самолете, вот корень зла.
      - Скоро меня избавят от самолета. Начальство решило направить меня на повышение квалификации.
      - Тебе еще надо вернуться домой. А ты сейчас только на половину спецагент. Рука-то как, болит?
      - Нет не болит. Я полечу обратно. Ничего со мной не произойдет.
      - Валяй, герой. Человека я все же вместо тебя выделю.
      Машку сегодня не украли и вообще это была на редкость обаятельная женщина. Она откололась от экипажа и мы провели весь день вместе.
      Вечером, у меня в номере Маша спросила.
      - Петя, неужели тебя отправят с такой рукой охранять самолет?
      - Меня не надо отправлять. Я лечу обратно уже как пассажир в свой последний рейс.
      - Значит тебе будет замена?
      - Может быть.
      На следующий день летим обратно. Машка приносит поднос с напитками.
      - Я вычислила, кто за место тебя сидит в самолете.
      - Каким образом?
      - Он видно первый раз и весь настороже. Вон видишь, стриженный затылок в десятом ряду.
      - Ох, Машка, почему ты не работаешь у нас?
      - Я тебе сделала коктейль. Возьми.
      Она протягивает мне стаканчик. Я выпиваю его. Ничего себе коктейль, какая-то бурда из трав, приправленная коньяком.
      - Какую ты пакость приготовила.
      - Он тебе сейчас поднимет тонус. Я пойду дальше, обслужу пассажиров.
      Она ласково провела рукой по щеке. Меня стало клонить ко сну и вскоре я отключился...
      - Эй, вставай, - кто-то трясет меня за плечо.
      Передо мной стоит мужчина с пистолетом в руке. Рефлекс опасности и страницы инструкции прорезались сквозь полусонное сознание. Я склоняюсь, как от боли и просовываю здоровую руку под пиджак. Пистолета нет. Мужчина смеется.
      - Никак пушку потерял? Бывает. Убирайся. Все уже давно ушли.
      Я оглядываюсь. В салоне никого нет.
      - Мы что, прилетели?
      - Прилетели. Давай, двигай к выходу.
      Я выхожу в проход и... вижу в десятом ряду на кресле труп мужчины. Его голова прострелена и, выкатив глаза, смотрит в потолок.
      - Твой дружок, сразу успокоился, - говорит сзади меня мужчина.
      Я его не знаю. Может это действительно тот, Ребровский, выделенный мне в помощь.
      У выхода стоит Томка с глазами полными слез.
      - Петя..., - только и смогла она жалобно протянуть.
      - Что происходит?
      - Иди, иди.
      В спину уперся ствол пистолета.
      Солнце ударило в глаза. Я перед трапом один. Вдали видны машины и люди. Только встаю на ступеньки, трап тут же начинает отъезжать. Сзади глухой стук. Оборачиваюсь и вижу, что дверца самолета закрыта.
      Мы подъезжаем к стоянке машин. Ко мне на трап взбегает... полицейский. На ломанном русском он спрашивает.
      - С вами, все в порядке..., мистер...
      - В порядке.
      - У вас рука... гипс...
      - Все в порядке.
      Он помогает мне спустится и тут мы слышим рев самолета. Я оборачиваюсь, самолет делает разбег и, задрав нос, уходит в небо.
      Мы сидим на вокзале и толпа русских пассажиров рассказывает мне, что произошло.
      - Они выскочили со всех сторон, человек пять и все с оружием. Где сидел охранник им было известно и его сразу убили. Нас взяли в заложники и самолет развернули на Пакистан. Здесь, в Карачи, самолет заправили, всех высадили и, взяв в заложники экипаж, террористы улетели на Восток.
      - А куда, известно?
      - Никто не знает.
      - А вы видели только пять человек? Не было там шестого?
      - Нет, они всех выгнали с самолета.
      - Черт возьми, неужели все пять подонков одновременно встали и захватили самолет сразу. Летчики хоть сопротивлялись?
      - Вам же говорят. Они сразу же убили охранника, они знали где он сидит. А летчики, что они против оружия могут сделать.
      Прав Ребров, что-то затевалось с самолетом. Меня усыпили, моего приемника убили, а самолет угнали. Как там Томка, Машка? Вспоминаю заплаканное лицо Томки. Тяжело девчонкам.
      За нами в Карачи прилетел самолет аэрофлота. Мы вернулись домой и я с аэропорта сразу отправился в управление.
      - Проворонил самолет? - сразу встретил меня начальник.
      - Стюардесса чем-то напоила, вот сразу и отключился.
      - Хорош, агент. Руку сломал, все проспал, оружие потерял.
      Я молчу, возразить нечем.
      - Ладно, - вдруг смягчается начальник, - Ребров за тебя заступился. Хоть и потерял он хорошего парня, но тебя не винит.
      - Что с самолетом? Где он теперь?
      - Возвращается.
      - От куда?
      - Из Индонезии.
      - А экипаж?
      - Кроме одной стюардессы, возвращаются все.
      Нехорошее предчувствие охватило меня.
      - Мария...?
      - Она. Тебе придется написать подробно все что знаешь о ней. Все разговоры, все, с чего начались твои неприятности в самолете и ее поведение при этом.
      - Неужели вы думаете, что она...?
      - Теперь кое-что знаю и догадываюсь о ходе событий. Ради твоей стюардессы велась эта неразбериха с жертвами и угоном самолета.
      - Этого не может быть?
      - Может. Мы, с помощью внешней разведки установили, что мамочка через международный картель преступников попросила вернуть ей дочь.
      - Мамочка богата?
      - Еще как. Владеет целым пиратским флотом у берегов Индонезии. По ее просьбе, за дело взялись наши мафиози и заграничные. А ты без конца им мешал. В гостинице ты помешал ее утащить, в самолете ты отбил нападение террористов, пытающихся ее перевезти за границу.
      - А она то сама догадывалась об этом?
      - Она знала обо всем и была готова к побегу. Последнюю операцию бандиты провели с ее помощью. Она пронесла оружие, тебя напоила снотворным, указала террористам агента и заодно прихватила полтора миллиона долларов, которые были все время при ней.
      - Значит Маша убила того парня с деньгами?
      - Нет. Там был свой специалист, по всей видимости, та женщина с искусственным ногтем, которая хотела тебя отправить тоже на тот свет. Но она наверняка знала Машу и это она после убийства парня, вытащила из его рук чемоданчик и выставила его в проход. Маша проезжала со столиком, развозила вам еду и сунула чемоданчик под салфетку на нижнюю полку столика. В буфете Маша распотрошила чемоданчик, деньги куда то перепрятала. Мы же подумать не могли, что это дело ее рук.
      - Кому же предназначались деньги, Маше?
      - Трудно сказать. Но раз передали Маше, значит ей.
      - А те двое парней в Красноярска?
      - Мне кажется, была цепочка, парни в Красноярске, Валя во Владивостоке и старик. Ведь сначала старик интересовался деньгами, а потом успокоился. У этой мафии есть такое правило, если они потеряют что-то, то хоть из под земли, но найдут. Однако здесь старик не очень применял свои способности, значит... он узнал, что деньги у Маши и сразу успокоился.
      - Черт возьми, я был в Машу влюблен и не о чем не мог догадаться.
      ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
      Прошло три года.
      После учебы в академии меня направили во Владивосток в Отдел безопасности Морского департамента России.
      В это время в морях вокруг Индонезии, Филиппин, вдоль побережья Китая развилось пиратство. Наши траулеры, грузовые и пассажирские суда стали подвергаться беспрерывному нападению и грабежу. Особенно свирепствовали китайцы. По этой причине и был создан в 1992 году в России Отдел безопасности при морском департаменте.
      Мой начальник, в отличии от меня моряк, капитан второго ранга Игнатьев Валентин Иванович, сразу принялся вводить в курс дела.
      - Петр Андреевич, я вам скажу кратко. Пиратство свирепствует в морях очень давно и на борьбу с ними встали почти все государства в мире. В 1988 году в Риме была собрана конференция 76 государств, в том числе и наше, где была подписана Конвенция по борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства. В 1991 году несколько стран, обладающих мощным торговым флотом, подписали Каула-Лампурское соглашение, о создании международных военно-морских сил против пиратов. Наши бюрократы посчитали, что это весьма накладно для российской экономики и несмотря на ежегодные приглашения, отказались участвовать в объединенных силах. Наконец, когда пираты допекли нас так, что стали наносить нашей стране ощутимый материальный урон, связанный с человеческими жертвами, решили создать наш отел безопасности. Я хочу предложить вам в отделе работать в группе иностранного представительства. Вы женаты?
      - Нет, - удивился я такому переходу
      - Это уже неплохо.
      - А почему вы так спросили?
      - Мы уверены, что пираты имеют везде своих людей, а может даже связаны с местной мафией и активных наших сотрудников будут знать в лицо. Если бы у вас были здесь родственники или семьи, то вполне вероятно давление на них или угрозы расправы.
      - Во Владивостоке они тоже есть?
      - Есть. В этом я не сомневаюсь. По нашим данным самая крупная группировка во Владивостоке в руках, главаря по кличке "старик", а он имеет международные связи с бандитами.
      - Вы сказали, "старик"?
      - Да. Вы что знакомы с ним?
      - Три года тому назад, когда я был спец агентом в аэрофлоте, я встречался здесь с одним главарем с такой кличкой.
      - Интересно. Ну ладно, сейчас вы поднимите архивные данные, а так же всю информацию по компьютеру и просмотрите материалы о последних происшествиях в Желтом и Восточно- Китайских морях.
      Вечером я решил пообедать в ресторане при гостинице. Народу было много и только я присел к столику с какими-то иностранцами, как любезный официант вдруг сказал мне.
      - Простите, вас хочет видеть дама.
      - Дама? Где она?
      - Вон за тем столиком у большого цветка.
      Я иду к указанному столику.
      - Валя...
      - Узнал все-таки. Я говорила тебе, что мы еще свидимся.
      На ней темно-синее бархатное платье, открывающее плечи. Она совсем не изменилась и обворожительная улыбка все так же покоряет окружающих. Два охранника сидят здесь же за столиком и настороженно смотрят на меня.
      - Надо же, военный, - продолжает она, - да еще капитан. Я тогда даже предположить не могла, что ты служишь в министерстве безопасности.
      Два типчика за столом напряглись при этих словах.
      - Да столько произошло изменений за это время. Как здоровье старика?
      - Слава богу, здоров. Так же активен и деятелен. Когда ему сказали, что видели тебя в морском департаменте, он просил передать тебе привет.
      - Спасибо.
      - Правда он был три года назад очень обижен на тебя за то, что ты убрал его людей, но видно тебя оберегал бог и старик все простил.
      - А ты как. Как муж?
      - Никак. Мужа убили. Осталась с сыном. Теперь помогаю старику.
      - Я всегда знал, что у вас хорошо налажена служба информации и попав к вам в поле зрения, понимаю, что ты не зря появилась здесь.
      - Ты ведь пришел сюда поесть? Я уже заказала все. Вон официанты идут.
      Нам на стол навалили всякой аппетитной жратвы. Мы с Валей чокнулись за встречу и навалились на бифштексы с салатом.
      - Да, я действительно пришла ради тебя. Все ждала, а вдруг позвонишь. Боялась, что женишься, а ты все неугомонный, такой же.
      - Валь, брось. Я рад тебя видеть, ты стала еще красивее.
      - Правда. Если бы папа не попросил меня поговорить с тобой о деле, я бы...
      - Валя, выпьем за встречу.
      Мы чокаемся и выпиваем бокалы.
      - Что твой папа хочет?
      - Мы сразу поинтересовались куда ты устроился в морском департаменте и конечно, когда узнали, меня сразу же послал на эту встречу.
      - Может мы с тобой потанцуем?
      Она внимательно смотрит мне в глаза.
      - Потанцуем.
      В центре зала на небольшом пятачке трясется несколько пар. Мы выходим с ней и почти прикасаясь грудью друг к другу начинам под такт изгибаться телом.
      - Моих мальчиков боишься, что могут весь разговор услышать?
      - Твоих мальчиков я не боюсь. А говорить в их присутствии действительно не хочу.
      - Ладно. Папа предлагает тысячу баксов в месяц за информацию о том, что происходит у тебя в отделе.
      - Валя, опомнись. Ты же догадываешься, как я люто ненавижу всю уголовную шушеру. Это у меня в крови, еще когда убили моего деда хулиганы на улице. Просто так, взяли для развлечения и убили. Нет.
      - Пять тысяч.
      Валя смотрит умоляющими глазами.
      - По-моему, ты не поняла...
      - Десять тысяч. Это же бешеные деньги.
      - Нет. Валя, кончай об этом.
      Мы танцуем и она уже обречено смотрит на меня.
      - Ты просто ходишь по лезвию ножа. Тебя могут убить.
      - Я военный, а они на фронте всегда погибают. Сейчас не перестройка, сейчас настоящий фронт. Оголтелые преступные элементы против нормальных граждан, которых я должен защищать. Кто кого и там, и там, будут жертвы.
      Валя уже ничего не говорит и когда кончается танец, мы подходим к столу. Мы опять чокаемся и Валя продолжает свою мысль.
      - Но для тебя сейчас фронт на море, где свирепствуют пираты.
      - Для меня война везде.
      - Ты безнадежный фанат.
      - Увы. Ты права.
      В управлении попросили подождать и когда пригласили в кабинет, я даже не узнал Реброва, как он изменился, поседел и покрылся сеткой морщин.
      - Привет, бродяга, - дружелюбно говорит он.
      - Тебя можно поздравить, уже подполковник.
      - Зато ты, капитан. Значит, прибыл на новое место назначения. Поздравляю.
      - И уже успел встретиться со старыми знакомыми.
      - Да, ну. Давай, рассказывай.
      Я ему подробно описываю встречу в ресторане.
      - Меня в твоем рассказе беспокоит одно, - говорит Ребров, - значит у них в Морском департамент есть информатор. Это плохо. Придется поговорить с Пироговым. То что ты сразу ей отказал, это тоже плохо. Надо было потянуть, переговорить с нами и мы бы решили, что дальше делать. Старик нам уже давно поперек горла. Его не взять голыми руками, а свой человек, ой, как там нужен. Теперь слушай меня внимательно. Я уже здесь работаю несколько лет и изучил старика от корки до корки. Ты думаешь, он тебя отпустит из своих когтей? Нет.
      - Но я же не в его когтях.
      - Ты слушай. Он никогда не откажется от своих идей и если ему нужен человек в отделе безопасности, то он пойдет любыми путями, но постарается его получить. Атака на тебя только началась.
      - Что, других объектов других нет?
      - Есть. Но с тобой они больше знакомы и ты им чем- то понравился.
      Обстановка в Желтом и Восточно-Китайском море осложнилась. Пираты, почему-то на военных катерах ВМС Китая грабили все проходившие суда, независимо от принадлежности государств. На несколько наших судов так же было осуществлено нападение. Причем, все свидетели в один голос утверждали, что сначала военные моряки с катеров захватывали судно, потом подплывали джонки и начинался чистейший грабеж. МИД России обратился к Китаю с просьбой прекратить произвол на морях. Китайцы, как ни странно, отреагировали. Они сослались на нехватку сил и средств для борьбы с пиратами и отдали на откуп рыбацким кооперативам всю борьбу с ними, предоставив им массу вооружения. Теперь нас и суда других стран грабили не катера ВМС, а... рыбаки-кооператоры, вооруженные и оснащенные боевыми кораблями не хуже военных моряков.
      Меня вызвал к себе капитан первого ранга Пирогов, начальник секретной части морского департамента
      - Петр Андреевич, - начал он, - неплохо бы вам съездить в командировку в Пекин.
      - Что-нибудь туда перевести?
      - Нет. Хорошо бы вам встретиться с руководителями пиратских формирований юго-восточного и южного побережья Китая и поговорить с ними. Мы знаем, что эти господа и подмяли под себя рыбацкие кооперативы.
      - Простите, товарищ капитан первого ранга, разве у нас нет других влиятельных фигур, которые могут пойти на переговоры и потом, разве правительство Китая само не может навести порядок и поговорить с ними?
      - Китайцы признались в своем бессилии остановить пиратство и предложили нам самим вступить с ними в переговоры. Мы остановились на вашей кандидатуре потому, что у вас там есть общие знакомые, с которыми возможен контакт.
      - У меня?
      - Да у вас. Разве вы не знакомы с мадам Вей? Мне подполковник Ребров рассказал об этом.
      - ??? ... Знаком.
      - Вот, видите. Поезжайте. Мы вам выдадим все полномочия на переговоры.
      В холле гостиницы ко мне приближалась Валя. Она, как к родному, подошла и поцеловала в щеку.
      - Здравствуй, Петя. Вот захотелось встретиться с тобой.
      - А где твоя охрана?
      - Здесь... Вон сидят в креслах. Пойдем к тебе в номер, нужно поговорить.
      - А эти..
      - Пусть сидят здесь.
      В номере Валя подошла к телефону, заказала шампанское и фруктов в номер, потом аккуратно села на стул.
      - Тебе большой привет от папы.
      - Чего-то твой папа, часто мне стал передавать приветы.
      - Это я ему всегда напоминаю, что на свете существуешь ты.
      - В чем дело, Валя? Зачем это делать, когда мы все давно выяснили.
      - По-моему мы выяснили вопросы только деловой части.
      - А разве еще есть не деловая?
      - Да, есть. Ты забываешь, что я женщина.
      - Ты ошибаешься. Я тебя всегда ценил как женщину. Ты очень красива, обаятельна, жаль только, что ошиваешься в дурной компании.
      - Так я тебе нравлюсь?
      - Нравишься.
      Валя встает, направляется ко мне и, положив руки на плечи, нежно целует. С грохотом раскрывается дверь и на пороге толпа. Впереди сам... старик, за ним немолодая женщина и охрана.
      - Вот их и застукали. Я тебе говорил, - скрипит противным голосом старик, обращаясь к женщине, - она заперлась с молодым человеком не зря. У нее любовь понимаешь. А... да это же... Петр..., как вас... Впрочем не важно. Что вы делаете здесь с моей дочерью?
      - Целуюсь.
      - Папа, ну что ты все следишь за мной? Неужели мне нельзя иметь свою личную жизнь?
      - Увы... Я должен знать о твоей личной жизни все. Мы живем в такое время, когда каждая царапина может превратиться в гнойную рану, а потом может быть крах. Твои многочисленные жеребцы и твой первый хлюст- муж, всегда доставляли мне много неприятностей.
      - Папа, что ты говоришь?
      - То и говорю. Хочешь, что бы нас всех под корень вывели? Ты же знаешь, он из органов.
      - Ну и что? Я хочу жить сама, понимаешь. Сама.
      - Может в другой семье, ты и жила бы сама, а у меня- нет. Я даже не поленился подняться и приехать сюда, что бы покончить со всем этим. Эй, ребята, подтащите мне стул.
      Подают стулья для него и женщины. Валя стоит передо мной и не двигается.
      - Так что мы с вами будем делать, молодой человек. От всех моих благ вы отказались, мою дочку охмурили, в прошлом времени много напакостили...
      - Да, действительно, вам со мной не повезло. Я даже оправдываться не буду, за исключением одного. Я пока вашей дочери симпатизирую, хотя она воспитана не для..., как бы сказать, моего общества.
      - Естественно, она моя дочь.
      - Я ведь понимаю, что учитывая вашу занятость, вы не зря появились здесь. Если бы я уже был вам так... поперек горла, со мной бы расправились без вашего присутствия.
      - Хорошо соображаешь. Я даже подумал, что у меня был бы прекрасный зять...
      - Скажу вам больше, дело, наверно, и не в Вале.
      - Хм... Здесь ты чуть ошибаешься, в ней тоже. Так вот, действительно, мне нужен ты. Тебе дочь уже предлагала деньги и ты отказался, тебе дочь предлагает любовь, а ты говоришь, что она плохо воспитана. Теперь я иду на крайние меры... Мы тебя скомпрометируем. Для фаната нет больше трагедии, чем презрение своих товарищей. И первой ласточкой в этой трагедии сыграет моя дочь...
      - О чем ты говоришь, папа? - удивилась Валя.
      - Тебя все правоохранительные органы знают, как дочь и помощницу своего отца. Теперь, они еще узнают, что дочь влюблена в капитана Морского департамента.
      - Папа...
      - Замолчи. Ребята, карточка готова?
      - Да, - один из амбалов подает фотографию.
      Старик крутит ее перед моим носом. На ней Валя целует меня.
      - Видал? Только что сняли.
      - Хорошее фото, - говорю я.
      Старик ошеломленно смотрит на меня, потом резко сжимает губы.
      - Ну-ка все, вон из номера. А мы с тобой поговорим наедине.
      Все покорно выходят. Старик встает, подходит к окну и заглядывает за занавеску.
      - Когда ты едешь в Китай? - спрашивает он.
      - Завтра.
      - Цель задания?
      - Не знаю.
      - Зря ты так. Мы потом все узнаем сами. Мне сейчас в голову пришла шальная мысль, а почему бы тебя все таки действительно не сделать своим зятем. Как ты вернешься с Китая, мы сыграем свадьбу. Молчи. Я знаю, будешь нести свое, не воспитана, криминальная семья, не любишь... Мне наплевать. Готовься, войти в семью. Понял?
      - Странная раскладка, сначала говорите о неприятностях, которые я вам приношу, а теперь готовы сделать меня близким человеком..., даже не спросив согласен ли я.
      - Вот именно близким человеком... А согласие, твое не требуется, была бы Валентина счастлива и ты будешь всегда под рукой.
      - А как же Особый отдел? Меня же вытурят от туда после свадьбы.
      - Это уже моя забота...
      Теперь старик подходит к двери и открывает ее.
      - Входите.
      Все почтительно группируются вокруг него.
      - И так, мое решение. Валентина, мы договорились с молодым человеком, что через месяц сыграем свадьбу. Шей свадебные наряды.
      В комнату вкатывается тележка с шампанским, которое заказала Валя.
      Валя бросается к отцу на шею и обнимает его.
      - Спасибо, папа.
      Ребров хмуро выслушивает меня.
      - Ничего тебе сейчас посоветовать не могу, - говорит он. - Мы пока этот месяц помыслим, может что-нибудь и предпримем, а сейчас поезжай в Китай.
      - Но ты пойми, меня же точно женят на ней. Ну попроси наверху, может меня переведут в другой район...
      - Струсил. Я сказал же, мы будем думать. Ты здесь во как нужен. Никуда не поедешь, пока я не завершу операцию.
      По его тону я понял, говорить дальше бесполезно. Ребров напряженно думает и стучит кулаком по столу, вдруг он встрепенулся.
      - Значит он сказал: ..."это моя забота". Это надо понимать так, хитрющий старик предполагает, что ты пойдешь и все расскажешь нам. А мы, затеяв с ним игру, оставим тебя в особом отделе. Да, я принимаю бой.
      - И, конечно, втянешь меня.
      - А ты был всегда у меня основным действующим лицом. Может тебе напомнить твои приключения в самолете.
      - Может еще скажешь, чтобы я передавал ему часть информации из своего отдела?
      - Это я тебе действительно скажу, какую и когда.
      Мне сообщили, что мой переводчик, подойдет к пирсу к восьми вечера. Наше судно было готово к отправлению через 20 минут. Рядом стоит Валя и прощается со мной.
      - Если можешь позвони от туда ко мне. Вот мой телефон. Звони только вечером.
      - Знакомый номер. Точно такой же ты мне вручала три года назад.
      - И ты три года молчал. Надеюсь, в этот раз не поленишься и наберешь номер.
      - Это же много денег...
      - Папа все оплатит.
      Валя смотрит мне в глаза, но меня волнует другое, уже прошло десять минут, а переводчика нет.
      - Петя, здравствуй, - вдруг раздается голос сбоку.
      Мы с Валей оборачиваемся. Рядом со мной стоит... Люська. В военной форме старшего лейтенанта.
      - Люська. Здравствуй, Люська.
      Я отстраняюсь от Вали и обнимаю ее.