4 марта 1997 г.
       19.00
       Нью-Йорк
      Лори приготовила зелень для салата, обернула салатницу салфеткой и сунула ее в холодильник. Потом сбила соус: простенькая смесь оливкового масла, тертого чеснока и обычного уксуса с капелькой ароматного бальзама. И тоже отправила в холодильник. Переключившись на филе барашка, срезала с него ту малость жира, которую оставил мясник, положила мясо в заранее приготовленный маринад, затем и его втиснула в холодильник вместе с другими заготовками. Самое тягомотное оставила под конец: приготовление артишоков. Хотя и дело-то пустяковое: срезать у основания лишнее да несколько крупных увядших листьев.
      Вытирая руки посудным полотенцем, Лори глянула на стенные часы. Распорядок дня Джека она знала, а потому решила: самое время позвонить. И сняла трубку с висевшего над раковиной телефона.
      Пока раздавались гудки, Лори представляла, как Джек поднимается к себе домой по загроможденной и замызганной лестнице обветшалого дома. И хотя ей казалось, что она понимала, почему он вообще когда-то снял эту квартиру, но никак не могла постичь, зачем он в ней остался. Этот дом вгонял в такую тоску! С другой стороны, думала она, оглядывая свои апартаменты, следует признать, что внутри жилье Джека мало чем отличается от ее собственного, даром что у него места вдвое больше.
      Телефон трезвонил на другом конце линии. Лори считала звонки. Досчитав до десяти, стала сомневаться, что знает расписание Джека. Уже собиралась повесить трубку, когда тот ответил, спросив запросто:
      – Да-а? – Слышно было, что Джек задыхается, как после хорошей пробежки.
      – У тебя сегодня удачный вечер, – сказала Лори.
      – Кто говорит? Лори, ты?
      – На тебя, похоже, одышка напала, – заметила Лори. – Это значит, ты проиграл в баскетбол?
      – Нет. Это значит, что я четыре лестничных пролета промахал, чтобы успеть к телефону. Что случилось? Только не говори, что ты до сих пор на работе, идет?
      – Боже упаси, – улыбнулась Лори. – Я уже час как дома.
      – Ну и почему же сегодняшний вечер для меня удачный?
      – По пути домой я зашла в супермаркет и накупила всего, что нужно для твоего любимого ужина, – объяснила Лори. – Все готово, осталось только на решетку бросить. От тебя требуется всего лишь принять душ и явиться сюда.
      – А я-то думал, что должен извиниться за смех по поводу пропавшего мафиози, – признался Джек. – Если требуется пополнить казну, это, само собой, за мной.
      – Возмещение не предполагается, – снова улыбнулась Лори. – Мне хватит твоей компании. Но есть одно условие.
      – Угу, – хмыкнул Джек. – Какое?
      – Нынче никакого велосипеда. Либо добираешься на такси, либо все отменяется.
      – Такси еще опаснее, чем мой велик! – взмолился Джек.
      – Никаких споров. Либо да – либо нет. Если ты угодишь под автобус и окажешься в подвале морга, я не хочу чувствовать себя ответственной. – Лицо Лори словно жаром обдало: речь шла о том, над чем даже шутить не позволялось.
      – Ладно, – миролюбиво согласился Джек. – Минут через тридцать пять – сорок прибуду. Вина принести?
      – Дельная мысль.
      Лори ликовала. Уверенности в том, что Джек примет приглашение, не было. Весь прошлый год они общались вне работы, а несколько месяцев назад Лори призналась себе, что влюбилась. Увы, Джек, похоже, не очень-то рвался углублять отношения, превращать их в любовную связь. Когда Лори попробовала поднажать, Джек в ответ тут же отдалился от нее. Чувствуя себя отверженной, Лори взъярилась. Целые недели они разговаривали друг с другом только о том, что касалось работы.
      За последний месяц отношения понемногу наладились. Они снова стали встречаться запросто. Теперь Лори сознавала, что ей придется терпеливо выжидать. Беда в том, что в тридцать семь лет это не так-то просто. Лори всю жизнь мечтала: вот придет день – и она станет матерью. Чувствуя, как стремительно накатывается сорокалетие, она боялась не успеть.
      Завершив приготовления к ужину, Лори прошлась по своей маленькой двухкомнатной квартирке, наводя порядок. Сводилось это к тому, чтобы рассовать разбросанные книги по их зияющим местам на полках, сложить аккуратной стопкой медицинские журналы и опорожнить ванночку, куда ходил Том, ее пятнистый рыжевато-коричневый кот. Тому было уже шесть с половиной лет, однако он оставался таким же диким и злющим, как котенок.
      Лори поправила репродукцию Климта , которую кот всякий раз сбивал, совершая свой ежедневный путь со стеллажей на оконный карниз.
      Затем Лори ополоснулась под душем, переоделась в свитер с джинсами, слегка, где требовалось, тронула лицо косметикой. При этом с удивленной горечью разглядывала морщинки, что стали появляться в уголках глаз. Сама она чувствовала себя ничуть не старше, чем тогда, когда окончила медицинский факультет, хотя и не отрицала: годы свое брали.
      Джек прибыл как по расписанию. Глянув в глазок, Лори смогла различить лишь расплывшуюся в улыбке физиономию: гость носом едва не уперся в дверь. Обрадовавшись знакомым чудачествам, хозяйка отперла целую батарею замков и задвижек, стоявших на страже ее двери.
      – Входи, клоун! – насмешливо произнесла Лори.
      – Хотелось быть уверенным, что ты меня узнаешь, – пояснил Джек, входя. – Мой расщепленный верхний левый резец служит мне рабочим клеймом.
      Уже почти закрыв дверь, Лори заметила соседку, миссис Энглер, которая сквозь щелочку приоткрытой двери высматривала, кто пришел к Лори. Молодая женщина смерила соседку долгим взглядом. Какая назойливость, ну до всего ей есть дело!
      Ужин прошел превосходно. Еда – отменная, вино – подходящее. Хотя Джек и извинялся: в винном возле его дома продают только разливные вина, чего получше там не купишь.
      Весь вечер Лори заставляла себя быть сдержанной на язык, уводя разговор от опасных тем. С какой радостью пустилась бы она выяснять отношения, но не осмеливалась. Чувствовала: Джек еще и потому колеблется, что никак не отойдет от пережитого. А трагедию он пережил – не приведи Господь. Шесть лет назад в автокатастрофе трагически погибли его жена и две дочери. Джек рассказал об этом Лори через несколько месяцев после того, как они стали встречаться, но после всякий раз обрывал любые разговоры на эту тему. Лори чувствовала, что его утрата – самое большое препятствие в их отношениях. В какой-то мере это помогало ей видеть в нерешительности Джека опасение поддаться напору чувства.
      Для Джека не составило никакого труда вести легкую болтовню. Вечером он отличился на баскетбольной площадке у себя во дворе и теперь взахлеб рассказывал про игру. На сей раз он играл в одной команде с Уорреном, известным всей округе афроамериканцем, он верховодил местной бандой, а в баскетболе на две головы превосходил любую дворовую звезду. Команда Джека и Уоррена за весь вечер не проиграла ни разу.
      – Как дела у Уоррена? – спросила Лори. Они с Джеком часто проводили время вместе с Уорреном и его подружкой Натали Адамс. Лори не видела их со времен размолвки с Джеком.
      – Уоррен есть Уоррен, – ответил Джек. И пожал плечами. – В нем столько всего заложено! Я много раз пытался уговорить его поучиться в каком-нибудь колледже, но он ни в какую. Говорит, что моя система ценностей ему не подходит. Ну я и зарекся.
      – А Натали?
      – В порядке, наверное. Я ее не видел с тех пор, как мы вместе собирались.
      – Надо бы опять собраться, – предложила Лори. – Иногда я по ним скучаю.
      – Есть над чем подумать, – уклончиво ответил Джек.
      Повисло молчание. Лори слышала, как урчит Том. После того как с едой и мытьем посуды было покончено, Джек направился к кушетке, а Лори уселась напротив него в причудливое кресло – сей шедевр в стиле ар-деко она купила по случаю в Виллидж .
      Лори вздохнула. Она была расстроена. Детский сад какой-то, думалось ей. Ну почему им не поговорить о важном, о своих чувствах?
      Джек взглянул на часы и воскликнул:
      – Ого! – Поднялся и сел, так чтобы оказаться на самом краю кушетки. – Уже без четверти одиннадцать. Мне пора. Время недетское, и постель манит.
      – Еще вина? – Лори подняла картонку, из которой они выпили едва ли четверть.
      – Не могу, – сказал Джек. – Должен сохранить в четкости все рефлексы на обратную поездку в такси домой. – Поднявшись на ноги, он поблагодарил Лори за ужин.
      Лори, отставив картонку с вином, тоже поднялась:
      – Если не возражаешь, я проедусь с тобой до морга.
      – Что? – вскинулся Джек. От удивления у него даже лицо перекосилось. – Надеюсь, ты не собираешься работать в такой час? У тебя ведь даже вызова нет.
      – Просто я хочу расспросить санитара, который той ночью дежурил в покойницкой, и охрану, – сказала Лори, уже подходя к шкафу в коридоре, где висели их пальто.
      – А это-то тебе зачем?
      – Хочу сообразить, как пропало тело Франкони. – Лори подала Джеку его кожаную куртку. – С теми, кто тогда вечером работал, я уже говорила, когда они днем на смену пришли.
      – И что они тебе сказали?
      – Не так много. Тело доставили примерно в восемь сорок пять в сопровождении полиции и прессы. Представляю, что это был за цирк! Полагаю, как раз поэтому и недоглядели с рентгеном. Опознала его мать: по всем свидетельствам, сцена была чувствительная. К десяти сорока пяти тело поместили в холодильник в камеру сто одиннадцать. Так что, думаю, совершенно ясно, что похищение произошло в ночную смену, от одиннадцати вечера до семи утра.
      – Ты-то чего обо всем этом хлопочешь? – удивился Джек. – Пусть начальство голову ломает.
      Лори надела пальто и взяла ключи:
      – Скажем так: у меня в этом деле свой личный интерес.
      Когда они вышли на лестничную площадку, у Джека в глазах металась тревога, и он, повысив голос, с расстановкой произнес:
      – Лори! Ты из-за этого навлечешь на себя беду. Помяни мое слово.
      Лори нажала кнопку вызова лифта, затем взглянула на миссис Энглер, которая, как обычно, приоткрыла свою дверь.
      – Эта баба сводит меня с ума! – вырвалось у Лори, когда они входили в кабину лифта.
      – Ты меня не слушаешь. – Джек покачал головой.
       – Слушаю, – возразила Лори. – Только я все равно собираюсь в этом разобраться. Между нынешним фокусом и наездом на меня из-за предшественника Франкони есть общее, что выводит меня из себя: эти жалкие подонки считают, что могут делать все, что им взбредет в голову. Считают, что законы писаны для других людей. Паули Керино, бандит, которого упомянул сегодня утром Лу, организовывал убийства людей, чтобы не нужно было слишком долго ждать органы для пересадки. Можешь сам судить, что у них за этика. Мне не нравится, что они считают, будто им позволено запросто явиться в наш морг и уйти из него с телом человека, ими же только что убитого.
      Они вышли на Девятнадцатую улицу и зашагали к Первой авеню. Лори запахнула пальто и подняла воротник. С Ист-Ривер дул ветер, а температура все же была минусовая.
      – С чего ты решила, будто это дело рук бандитов? – спросил Джек.
      – Не особо ученые мозги нужны, чтобы до этого додуматься, – ответила Лори. Увидев приближающееся такси, она подняла руку, но машина проскочила мимо, не сбавляя скорости. – Франкони собирался дать показания в рамках сделки о признании вины. Воротилы организации Ваккаро рассердились или испугались, а может, и то и другое вместе. Банальная история.
      – Ладно, они его убили, – сказал Джек. – Но зачем тело-то брать?
      Лори пожала плечами. Потом сказала:
      – Не хочу притворяться, будто способна понять логику бандитов. Не знаю, зачем им понадобилось тело. Может, не хотели, чтобы его похоронили по-человечески. Может, боялись, что вскрытие поможет опознать убийцу. Не знаю я, черт побери. Только по большому счету нет разницы – зачем.
      – У меня такое ощущение, что «зачем» кое-что значит, – раздумчиво произнес Джек. – Думаю, ты, если ввяжешься, покатишь по тонюсенькому льду.
      – Может быть. – Лори снова пожала плечами. – Мне на такие вещи везет. Наверное, беда еще и в том, что в данный момент вся моя жизнь вертится только вокруг работы.
      – А вот и свободное такси, – встрепенулся Джек, намеренно избегая ответа на последнее замечание Лори. Он уловил, что стоит за ее словами, и не хотел заводить разговор на более личные темы.
      Такси быстро добралось до угла Первой авеню и Тридцатой улицы. Лори вышла из машины и удивилась, когда Джек последовал за ней.
      – Тебе незачем идти, – сказала она.
      – Знаю, – вздохнул Джек. – И все же иду. Если ты еще не догадалась, скажу: мне не все равно, как ты и что.
      Он обернулся и, сунув голову внутрь машины, расплатился с водителем.
      Они уже пробирались меж машин городской и больничной «скорой помощи» возле морга, а Лори все еще продолжала твердить, что присутствие Джека вовсе не обязательно. В морг они вошли через вход с Тридцатой улицы.
      – Кто-то, помнится, говорил мне, что его постель манит?
      – Подождет, – отмахнулся Джек. – После рассказа Лу, как тебя вывезли отсюда в заколоченном гробу, я думаю, за тобой надо по пятам ходить.
      – Тогда было совсем другое дело.
      – Неужели? Тогда, как и сейчас, орудовали бандиты.
      Лори собралась было возразить, но последние слова Джека попали в точку. Пришлось признать, что кое-какие параллели имелись.
      Первым, кого они встретили, войдя в здание, был ночной сторож из службы охраны, сидевший в своем уютном гнездышке. Карл Новак, пожилой приветливый седовласый человек, казался усохшим в своей форме, которая была велика ему по крайней мере на два размера. Он раскладывал пасьянс, но поднял голову, когда Лори с Джеком миновали его окошко и остановились у открытой двери сторожевой будки.
      – Чем могу помочь? – спросил Карл. Но тут он узнал Лори и извинился за нерасторопность.
      Лори спросила, известно ли ему об исчезновении тела Франкони.
      – А как же, – протянул Карл. – Сам Роберт Харпер, начальник охраны, позвонил мне домой. Он был не на шутку встревожен и назадавал целую кучу всяких вопросов.
      Очень скоро Лори поняла, что Карл едва ли сможет пролить свет на таинственное происшествие. Сторож упорно стоял на том, что ничего необычного не происходило. Тела поступали, тела вывозились – точно так же, как это происходит изо дня в день. Карл признался, что дважды покидал свой пост, чтобы сходить в туалет. И подчеркнул, что в обоих случаях отсутствовал всего несколько минут и оба раза предупреждал об отлучке ночного санитара в покойницкой, Майка Пассано.
      – А ели где? – спросила Лори.
      Карл выдвинул ящик из тумбы металлического столика и достал оттуда завернутую коробочку с едой:
      – Я Прямо тут ем.
      Поблагодарив сторожа, Лори двинулась дальше. Джек пошел следом.
      – Ночью тут и впрямь все выглядит совсем по-другому, – проговорил он, когда они шли широким коридором, который вел к холодильникам и прозекторским.
      – Позловещей без обычного дневного гама, – согласилась Лори.
      Они заглянули в приемную морга, где застали Майка Пассано, возившегося с какими-то справками о поступлении. Недавно привезли тело, которое пограничники береговой охраны выловили из океана. Почувствовав, что он не один, Майк оторвал голову от бумаг.
      Майку было едва за тридцать, говорил он с сильным лонг-айлендским акцентом, на вид же – вылитый итальянец с Юга: телосложение хлипкое, черты лица крупной лепки и резко очерчены. Волосы у него были темные, кожа темная и глаза тоже темные. Ни Лори, ни Джек с ним никогда не работали, хотя встречались по многу раз.
      – Врачи явились посмотреть на утопленника, да? – спросил Майк.
      – Нет, – ответил Джек. – А что, с ним что-то не так?
      – Вроде все так, – сказал Майк. – Но вид жуткий.
      – Мы пришли поговорить о вчерашней ночи, – обратилась к нему Лори.
      – А что такое?
      Лори задала Майку тот же вопрос, что и Карлу. К ее удивлению, тот сразу разозлился. Она уж было рот открыла, чтобы осадить его, как Джек схватил ее за руку и подтолкнул, выпроваживая в коридор.
      – Полегче, – посоветовал он, когда они оказались подальше от чужих ушей.
      – Полегче – что? – удивилась Лори. – Я и не думала его терзать.
      – Согласен, – кивнул Джек. – Я, возможно, ни уха ни рыла не смыслю в учрежденческих делах и межличностных отношениях, только, на мой слух, Майк защищался, говоря с тобой. Имей в виду, если нужно выудить из него какие-то сведения, то, думаю, лучше подбираться осторожненько.
      Лори на минуту задумалась, потом согласно кивнула:
      – Возможно, ты прав.
      Они вернулись в приемную, но не успела Лори и слова сказать, как Майк заявил:
      – На случай если вы не в курсе, сообщаю: утром звонил доктор Вашингтон, он и разбудил меня из-за всего этого. Строго отчитал, между прочим. А я вчерашнюю ночь работал нормально и уж точно никакого отношения не имею к тому, что тело пропало.
      – Простите, если дала повод полагать, будто утверждаю обратное, – сказала Лори. – Я только про то, что, по-моему, тело исчезло во время вашей смены. Это не означает, что вы хоть как-то в ответе за это.
      – А так вроде выходит, – мрачно выговорил Майк. – Я, значит, один тут как перст, не считая охраны и уборщиков.
      – Ничего странного не произошло? – спросила Лори. Майк покачал головой:
      – Ночь была тихая. Два тела доставили и два увезли.
      – Тела, которые доставили, наши люди привезли?
      – Как штык, и на наших машинах. Джеф Купер и Питер Молина. Оба тела были из местных больниц.
      – А тела, которые вывезли? – спросила Лори.
      – Что про них?
      – Скажем, кто приезжал их забрать?
      Майк подхватил с угла стола журнал учета покойницкой и распахнул его. Указательный палец его пробежал по колонке вниз и остановился:
      – Похоронное бюро «Сполетто» с Озон-парк и похоронное бюро «Диксон» из Саммита, штат Нью-Джерси.
      – А как звали усопших?
      – Фрэнк Глисон и Дороти Клайн, – ответил Майк, сверившись с журналом. – Их регистрационные номера 100385 и 101455. Еще что-нибудь?
      – И ожидалось, что приедут именно эти похоронные конторы? – допытывалась Лори.
      – А то как же! – воскликнул Майк. – Оттуда заранее звонили, как и всегда.
      – Значит, у вас для них все было готово?
      – Как штык, – подтвердил Майк. – Я им все бумаги оформил. Им всего-то осталось в получении расписаться.
      – А тела?
      – Они в малом холодильнике были, как всегда, – сказал Майк. – С самого краю, на каталках.
      Лори обернулась к Джеку:
      – Тебе не приходит в голову, про что еще можно спросить?
      Джек пожал плечами:
      – По-моему, ты хорошо прошлась по всему полю, если не считать того, как Майк побывал в ауте.
      – Хороший намек! – воскликнула Лори и, повернувшись к Майку, сказала: – Карл сказал нам, что в ту ночь он перед тем, как пойти в туалет, дважды связывался с вами. А вы всегда сообщаете Карлу, когда вам приходится уходить с поста?
      – Всегда, – подтвердил Майк. – Часто только мы с ним тут и остаемся. Обязательно надо, чтобы кто-то один за дверью следил.
      – А вчера ночью вы надолго уходили из приемной? – спросила Лори.
      – Не-а, – твердо сказал Майк. – Не больше обычного. По нужде пару раз да пообедать на второй этаж на полчасика сходил. Говорю же вам: нормальная ночь была.
      – А уборщики тут были? – не унималась Лори.
      – Не в мою смену, – разъяснил Майк. – Обычно они тут вечером убирают. Ночная смена наверху работает, если только из ряда вон чего не случается.
      Лори попыталась было сообразить, о чем еще спросить, но, так ничего и не придумав, сказала:
      – Спасибо, Майк.
       – Да чего там, – отозвался тот.
      Лори направилась к двери, но остановилась. Обернувшись, спросила:
      – А вам, случаем, не довелось увидеть тело Франкони?
      Майк, поколебавшись немного, признался, что тело он видел.
      – И как это случилось?
      – Когда я на работу прихожу, Марвин – он санитарит в вечернюю – обычно говорит мне, что и как. Ему этот случай с Франкони крепко в башку втемяшился: ну, там, полиции хоть пруд пруди, как семье придется и прочее. Короче, он показал мне тело.
      – Когда вы его видели, оно находилось в сто одиннадцатой камере?
      – Как штык.
      – Скажите, Майк... Положим, вам пришлось бы вести поиск... Как, по-вашему, могло исчезнуть тело?
      – Ни малейшего просвета, – ответил Майк. – Если он только на своих ногах отсюда не вышел. – Сторож гоготнул, но тут же осекся, смутившись. – Шутка ненароком получилась, я не хотел. Я тут, как и все, ничего понять не могу. Знаю только, два тела отсюда вчера ночью увезли, и именно те два тела, которые я оформил.
      – И больше вы тела Франкони не видели, после того как Марвин показал вам его?
      – Конечно, нет, – удивился Майк. – С чего бы это?
      – Причин нет. – Лори кивнула. – А случайно, не знаете, где сейчас водители?
      – Наверху в столовой, – ответил Майк. – Они там всегда сидят.
      Лори с Джеком направились к лифту. Когда они поднимались, Лори заметила, что у Джека глаза слипаются.
      – Выглядишь устало, – заметила она.
      – Неудивительно. Устал, – хмыкнул он.
      – Что же домой не идешь?
      – До сих пор сдюжил. Хочу досмотреть все до горького конца.
      От яркого света флуоресцентных ламп в столовой Лори и Джек сощурились. Джефа с Питом они нашли за столиком возле торговых автоматов: водители сосредоточенно изучали газету, закусывая при этом картофельными чипсами. Одеты они были в мятые синие комбинезоны, на рукавах которых красовались эмблемы Лечебно-больничной корпорации. У обоих стянутые в пучок волосы болтались хвостиками на затылках.
      Представившись, Лори объяснила, почему интересуется пропавшим телом, и спросила, не заметили ли водители чего-то необычного вчерашней ночью, особенно в отношении двух тел, которые они доставили.
      Джеф с Питом переглянулись, потом Пит ответил:
      – Мое было сплошным месивом.
      – Да я не сами тела имела в виду, – уточнила Лори. – Меня интересует, не было ли чего необычного в самой процедуре. Видели ли в морге людей, которые вам не знакомы? Может, что-то непривычное творилось?
      Пит снова бросил взгляд на Джефа и покачал головой:
      – Ничего. Все было как обычно.
      – Не помните, в какую камеру вы положили ваше тело?
      Пит почесал макушку, как бы припоминая, и сказал:
      – Да нет в общем-то.
      Близко от сто одиннадцатой? – спросила Лори.
      – Да нет, – снова покачал головой Пит. – Это на другой стороне было. Пятьдесят пятая как будто. Точно не помню. Да внизу это записано.
      Лори повернулась к Джефу.
      – Мое тело пошло в двадцать восьмую, – сказал тот. – Я запомнил, потому что мне двадцать восемь стукнуло.
      – Кто-нибудь из вас видел тело Франкони?
      Водители снова переглянулись. Заговорил Джеф:
      – Ну да, видели.
      – Во сколько?
      – Да примерно как сейчас.
      – Как это произошло? – спросила Лори. – Обычно водители не разглядывают тела, которые возят.
      – После того как Майк наговорил нам всякого, захотелось посмотреть, очень уж все вокруг завелись. Только мы ничего не трогали.
      – Секунда – и все дела, – подтвердил Пит. – Дверцу только открыли да заглянули.
      – Вы с Майком были?
      – Нет, – ответил Пит. – Он нам только сказал, в какой камере.
      – Вы доктору Вашингтону рассказали о том, что было вчера ночью? – спросила Лори.
      – Нет, – ответил Джеф.
      – А почему?
      – Он не спрашивал, – пожал плечами Джеф. – Нам, скажем, известно, что делать так не положено. Обычно мы такого не позволяем. Только, как я уж говорил, шуму было много, вот нам и любопытно стало.
      – Наверное, все же лучше было бы сообщить доктору Вашингтону, – сказала водителям Лори. – Хотя бы для того, чтобы у него на руках были все факты.
      Лори повернулась и направилась обратно к лифту. Джек покорно пошел следом.
      – Ну, что думаешь? – спросила она.
      – Чем ближе к полночи, тем думать все труднее и труднее. Хотя, по-моему, нет ничего особенного в том, что эти двое полюбовались на тело.
      – Но Майк об этом не сказал, – заметила Лори.
      – Верно. Потому что они все знают, что шли против правил. Человеку в таких обстоятельствах свойственно не открываться до конца.