Глава 5

Антекс. Край Конека

Помощник Серифа поторопился провести Бронте Донето в аудиенц-зал епископа Антекса. Папский легат успел заметить, как из-под рясы духовника вылез длинноволосый, белокурый подросток. Мальчишка тут же скрылся в темноте. Донето заметил пятно на подоле епископского платья. Значит, слухи все-таки правдивы. Казалось, внезапное появление посла рассердило епископа. Он метнул грозный взгляд на своего помощника. Он бы и на Донето устремил гневный взор, да только не знал, какое положение тот занимает в Бросе. Донето и в самом деле прибыл из Броса, выполняя указания самого Патриарха. На мгновенье воцарилась тишина, в течение которой легат и епископ украдкой изучали друг друга.

Оба притворились, что ничего не произошло. Донето не выказал епископу должных почестей. Это могло говорить о том, что легат входил в состав Коллегиума и занимал куда более высокий пост, чем Сериф.

Однако духовник решил, что посол хотел показать, что Великий недоволен тем, как Сериф справляется со своей задачей по уничтожению мэйзеланской ереси.

– Епископ, тот, кому мы служим, прямолинейный человек. Он приказал мне не ходить вокруг да около, – начал посол. Он говорил на церковном броском наречии, а не на конекийском диалекте. – Его Святейшество приказал вам уничтожить ересь. Но вместо положительных новостей он продолжает получать на вас жалобы из Антекса, Хорэна, Кастрерсона. Список длинный. Все обвиняют вас в том, что вы злоупотребляете своим положением в целях собственного обогащения.

Епископ помрачнел. Эти упрямые конекийцы… Великий V слишком уж преувеличивал свою силу и неуязвимость.

– Я охотно предоставлю Его Святейшеству право самому разобраться с этими людишками, – осторожно ответил Сериф на церковном языке. – Все здесь, начиная с графа Рэймона и заканчивая грязным лавочником, презирают то, что я делаю. Они не обращают внимания на объявления, развешенные в церквях. Священники причащают еретиков, хоронят их на нашей священной земле. Приходские духовники, особенно те, кто служит на окраинах Конека, не осуждают их. Большинство из них говорят своим прихожанам, что они вправе пренебречь указаниями, исходящими из Броса. Ибо истинным Патриархом является Чистый II из Висэсмэнта. Если я хоть что-нибудь понимаю, с этим человеком необходимо разобраться. И уж точно не с помощью указов об отлучении его от Церкви.

– Его Преосвященство дал вам право конфисковать имущество еретиков. Он полагал, что вы проявите должное упорство и закрепите здесь влияние Церкви. Вместо этого от вас он получает лишь письма, в которых вы просите его о дополнительных средствах.

– Здесь меня обошел герцог Тормонд. Он заявил, что Церковь не имеет права лишать кого-либо имущества. Его лейтенант, граф Рэймон, который, вероятно, поддерживает еретиков, разгромил моих людей, когда они выполняли свои обязанности.

Епископ Сериф надеялся отвлечь Донето от расспросов, что стало с тем добром, которое ему все же удалось прибрать к рукам.

Однако легата это совершенно не интересовало.

– Вы объяснили герцогу, что оказывая Патриарху неповиновение, он может лишиться своей бессмертной души?

– Еще бы. Он ответил, что ему нет дела до Патриарха. Он защищает Конек от фиралдийских стервятников. Вероятно, Тормонд сомневается и в праве Его Святейшества говорить от имени Бога.

– Хотел бы я знать, с чего вдруг здесь возникли такие проблемы? – В голосе легата звучало обвинение. По презрительному выражению его лица стало понятно, что он не одобряет тот образ жизни, который ведет Сериф. Кроме того, Донето совершенно не заботило, с какими жизненными препятствиями и непокоримыми землями сталкивался епископ на своем пути.

Результаты, только они интересовали Великого.

– Придумал, – воскликнул Сериф, радуясь своей находчивости. – Отправляйтесь-ка вы сами в Антекс под видом купца. И посмотрите, как обстоят дела. Зайдите в бедняцкие районы. Послушайте, что говорят люди, когда поблизости нет бросов. А после того, как вы вернетесь, мы обсудим, как следует действовать дальше.

Епископ сдержал улыбку. Легат был раздражен. Вновь Броса интересовали только результаты. К его удивлению Донето согласился.

– Возможно, в этом есть смысл. Я вернусь завтра. После чего мы не потерпим никаких оправданий.

– Конечно.

Сериф проводил взглядом удаляющегося легата. Не успела дверь закрыться, как епископ щелчком пальцев подозвал того, кто прятался в темноте.

Арманд, милый Арманд, вышел на свет, облизывая губы. Не надо было ничего говорить. Сериф немного сполз с кресла. Арманд забрался под рясу. Через мгновенье епископ почувствовал нежное прикосновение пальцев и ласку мягких губ. Он закрыл глаза и попытался понять, почему Великий так неудержимо хотел заполучить край Конека. Вероятно, все дело в деньгах. Иначе и быть не может. Великому требовались деньги, чтобы сдерживать императора Грааля до тех пор, пока его войска не завоюют Ирианские источники и Кальцир. Другого объяснения епископ не находил.

Конек, на который претендовала Церковь, представлял собой богатейшие земли. Минуло два столетия с тех пор, как здесь происходили сражения. Именно тогда предок Тормонда, Волсрад, отвоевал Терлигию у Меридиании, праманское королевство Диреция, где раньше жили западные Кайфаэты. После такого ошеломительного успеха завоеватели продолжили поход. Треть Диреции по-прежнему сосредотачивалась в руках халдар, которые почитали епископские обряды. Будь все короли такими же амбициозными, как Питер Навайский, можно было бы подчинить всю страну. А затем завоеватели бы двинулись к южному побережью моря Прародительницы.

«Именно эту цель и преследует Великий», – мечтательно подумал Сериф.

Епископ просунул руку под рясу и погладил Арманда по голове, дабы вознаградить мальчишку за его старания.

Глава 6

Дреангер. Ал-Кварн. Кайфаэт ал-Минфет

На севере ал-Кварна лежала бескрайняя пустыня. Над необитаемой, бесплодной, разоренной алчностью Гордимера землей возвышалась причудливая, грязная стена, которая сливалась с окружающим ее пейзажем. Эти места прямо-таки кишели мухами. Сюда каждое утро сливали нечистоты. Земли в пределах мили от стены не годились для человеческого проживания. Даже кочевники не рискнули бы разбить здесь свои палатки.

Давным-давно звездочет предсказал Гордимеру смерть от рук того, кто придет с севера. Лев решил, что предсказатель имел в виду армию.

Пророк сказал правду. Войско могло прийти только с севера. В шестистах милях к западу находились прибрежные города, которые присягнули ал-Минфету на верность и были этим весьма довольны. Правда, иногда племена пустынных кочевников по-прежнему совершали набеги. Однако они представляли угрозу скорее себе подобным, а не Гордимеру или Кайфаэту.

Расположившиеся к югу от Дреангера крошечные королевства признали власть Кайфа несмотря на то, что, в основном, их населяли халдары, которые отказались подчиняться Патриарху и Церкви. Они воспринимали Великого как напыщенного выскочку. К счастью, Глава Броса находился достаточно далеко отсюда.

В полном одиночестве Элс направился к северным воротам, словно нищий в поисках богатства. Мумии Андесквелузии уже отправили во двор Гордимера. Тэг немедленно приказал отослать останки древних магов Льву, а сам остался уладить кое-какие дела с владельцем судна, которое доставило его на юг с острова Райн. В Райне военным кораблям Гордимера запретили продолжить путь.

Берега Ширна впереди и за ал-Кварном соединяли два деревянных бревна. Товары, поставляемые в верхний Ширн, необходимо было несколько раз перегружать с одного корабля на другой.

Над бесплодной землей витали пустынные духи. Они тревожили Элса. Некоторые из них могли появиться и днем. Если Лев и в самом деле опасался его, ничто не помешает эр-Рашалу ал-Дулкварнену наслать на Тэга демонов.

Элс точно знал, что Гордимер видел в нем угрозу, однако не понимал – почему. Вероятно, какой-нибудь подхалим запудрил ему мозги.

Гордимер всегда прислушивался к пророкам.

Элс сознавал, что со времен учебы в школе Цветущей Весны его поступки и образ жизни были безукоризненны. Он делал только то, что ему приказывали.

Впрочем и Тэг был далек от совершенства. В этом мире никто не идеален. И только единственно истинный Бог мог похвастаться этим.

Элс вдруг подумал: что если и другие божества, которым поклонялись в иных землях, существовали на самом деле? Пусть и не столь могущественные, как Господь Бог.

Северная стена ал-Кварна отделяла пустыню от города четкой, будто от удара саблей линией. Иногда можно было увидеть небольшие зазоры, в которых располагались ветряные мельницы. Из-за них стена ал-Кварна так отличалась от других.

Ветряные мельницы качали воду.

Верхняя часть стены служила акведуком, по которому вода из Ширна поступала в резервуары, расположенные в верхней части города. По приказанию Гордимера, они всегда были наполнены до краев, а грязь, поступающую в них, постоянно очищали.

Следы алчности Гордимера заставили Элса задуматься над судьбой всего Дреангера. Не превратятся ли земли королевства в пустошь по милости этого человека?

Прямо сейчас в ста семидесяти милях к югу от ал-Кварна вырубали последний лес в Дреангере. Гордимеру требовались материалы для постройки новых военных кораблей. Лев издал постановление об увеличении флота, поскольку опасался, что броский Патриарх, император Руна и расчетливые правители республик Датеона, Апариона и Сонсы начнут проявлять нездоровый интерес к Дреангеру, до которого захватнические войска могли добраться только по морю.

Элс вошел в город. Внутренняя часть ал-Кварна разительно отличалась от той, что находилась за пределами стены. В каждом уголке города бурлила жизнь. Некоторые поговаривали, что здесь живет около миллиона человек. Естественно, это преувеличение, но Элсу оно доставляло огромное удовольствие.

Здесь дом. Дом, в котором жил он и остальные ша-луги. В основном, город предназначался для того, чтобы взращивать в нем воинов-рабов, охранявших Кайфаэты и считавших себя главными защитниками царства Мира, ал-Прамы и Веры.

Элс преодолел длинный пролет лестницы и оказался перед Дворцом королей. Название дворца никак не соответствовало действительности, поскольку правители в Дреангере исчезли давным-давно. Название казалось еще более странным из-за того, что Бог не одобрял состязания королей за обладание всенародной любовью. Во всем царстве Мира не было ни одного правителя. У власти теперь стояли люди с твердым характером.

Школа Цветущей Весны, из которой вышел Элс, была одной из семи учебных заведений, где молодых рабов превращали в истинных ша-лугов. До Гордимера существовали и другие школы, однако Лев вынудил руководство уцелевших заведений следить друг за другом. Так возникла нездоровая конкуренция, отличавшаяся от той, в которой учебные заведения боролись за звание лучшей школы.

Прежде чем Элс вошел во дворец, раздался полуденный сигнал, оповещавший жителей, что настало время молитвы. Элс опустился на землю посреди гудевшей толпы. В ал-Кварне так поступали все. Даже язычники, пришедшие в город из других земель. Повсюду были шпионы. Не повиновавшихся быстро и жестоко наказывали.

Гордимер Лев презирал своего Кайфа, капитана религиозного корабля, и держал его под каблуком. Однако и он исполнял заповеди Священного Писания. Вопреки своему происхождению.

Сохранились записи о его покупке. Работорговцы уверяли, что Гордимер родился на Промптийском побережье, а значит, принадлежал к племени кледийцев. Однако его имя, цвет кожи и телосложение свидетельствовали, что его предками были арнхандеры. Гордимер и сам говорил, что родился в святой семье. Но, по мнению Элса, эти слухи были своеобразной проверкой на преданность. Если ты проглатываешь явную ложь и не подвергаешь ее сомнению, значит, сумеешь выжить в мире Гордимера.

Но никогда не знаешь, кто донесет на тебя. Таковым мог оказаться всякий, с кем ты однажды просто повздорил.

Любой, кто находился с Гордимером в близких отношениях, шпионил для него. Лев требовал ответов на свои вопросы. Повсюду его боялись. И уважали, потому что этого требовал обычай. Лишь сильная личность могла устрашить военных псов и мирных граждан.

Дреангер процветал. На протяжении тысячелетия он торговал хлопком и зерном и закупал золото, серебро и предметы роскоши. Граничащие с ним земли не могли похвастаться такими же богатствами. Но им хватало и того спокойствия, которое обеспечил союзный Кайф.

Во время войны обогащались немногие. Элс поднялся с камня, сточенного миллионами сандалий, и направился в прохладную сень огромных, квадратных колонн за пределами Дворца. По пути Элс заметил, как ремесленники удаляют и переписывают надписи, пришедшие из тех далеких времен, когда Гордимер еще не пришел к власти. Последующие поколения узнают подробности жизни Льва, которые он не станет скрывать, покуда какой-нибудь эгоцентричный властолюбец не решит вновь переписать историю. В этом случае имя Гордимера будет фигурировать лишь на страницах преданий его врагов.

– Капитан Тэг?

Элс замешкался. Его глаза, взиравшие несколько мгновений назад на яркий свет, еще не привыкли к кромешной тьме.

– Да.

– Следуйте за мной.

Провожатый был одет в белую хлопковую рясу, полы которой спускались до колен. Так одевались все колдуны и пророки Гордимера. Этот юноша, пока еще не принятый официально в ученики, спустя определенное время станет послушником. Он принадлежал к группе языческих священников. Некоторые из них, если доверять слухам, до сих пор придерживались старых обрядов.

Хотя Элс должен был явиться с докладом к Гордимеру сразу же после прибытия, он не мог не последовать за юношей. Эр-Рашал ал-Дулкварнен по прозвищу Плут представлял такую же опасность, как и Гордимер. А может, даже и большую. Связи Эр-Рашала с Помощниками Ночи по праву делали его могущественным человеком.

Эр-Рашал больше всего подходил на роль друга Гордимера Льва.

Придворный колдун ждал Элса в комнате, расположенной неподалеку от аудиенц-зала самого Льва. Если бы Тэгу предложили выбрать из сотни колдунов одного человека, он непременно остановил бы свой выбор на Эр-Рашале. Маг полностью соответствовал описанию тех свирепых чернокнижников, которые упоминались в сказаниях и легендах. Эр-Рашал был высоким, угрюмым человеком с пухлыми губами, крючковатым носом и гладко выбритым черепом. Его глаза излучали холод и мрак. Тело было большим и мощным. Ему давали лет тридцать, на самом же деле колдуну стукнуло пятьдесят.

Эр-Рашал выглядел так, потому что все жители Дреангера, аристократы и простолюдины, выросли на древних преданиях. Колдун хотел вызывать страх мирян.

– Лорд эр-Рашал, Лев приказал, чтобы я немедленно явился к нему, – сказал Элс.

– Льву известно о твоем прибытии, – пророкотал чернокнижник. – Ты же его знаешь. Через час он сам явится за тобой. Я оповестил стражников, что ты у меня, на случай, если они не обнаружат тебя у входа в аудиенц-зал.

Элсу слова колдуна не понравились. Попахивало интригами. Именно они так не нравились ему в ал-Кварне. Ша-луг терял самообладание, как только возвращался из очередного похода. Ал-Кварн представлял собой политические джунгли. Элс же не умел плести интриги. Его не интересовало, кто, что и зачем делает в ал-Кварне. Он должен был думать о тех, кто находился под его командованием.

За это солдаты и любили Элса. Командиры, пользовавшиеся уважением, предпочитали держаться подальше от политики. Гордимер и сам некогда был популярен среди солдат, покуда не пришел к власти, свергнув почтенного, но никуда не годного предшественника.

Кивнув головой, Элс выразил свое согласие. И замер в ожидании, когда колдун перейдет к делу.

– Ты отлично справился с этим заданием. Не думал, что у тебя получится. Гордимер, правда, не сомневался в твоем успехе. Я должен ему двадцать серебряных драхм. Не подумай ничего плохого. Я просил богов, чтобы они помогли тебе.

– Хорошо, что на самом деле вы не намеревались выиграть спор. Однако, чудесным образом выполненное задание – предел моих возможностей, – кивнул Элс.

– Именно об этом я и хотел поговорить с тобой. Все, что я слышал, лишь озадачило меня.

– Нечего тут рассказывать. Нет, правда. Мы столкнулись с тем, кого Аз называл богоном. Я сделал только то, что пришло на тот момент мне в голову. И все получилось, – пожал плечами Элс.

– И тем не менее… Твой Повелитель Теней мог что-нибудь и пропустить.

Элс подробно рассказал, что произошло в Эстерском лесу. Ему удалось вспомнить мельчайшие подробности, так как он знал, что его потом будут об этом расспрашивать. И не один раз. Гордимер, к примеру, заинтересуется, с какими сверхъестественными проявлениями зла могут столкнуться ша-луги в походах. Особенно к северу от ал-Кварна.

– Почему ты зарядил фальконет монетами? – спросил эр-Рашал.

– Ума не приложу. Наверно, я где-то слышал, что ночные твари боятся серебра. Точно помню, как думал, что это не сработает.

– И все же ты не показал своих сомнений солдатам. Значит, эр-Рашал уже успел поговорить с Хагидом.

– Хороший командир никогда не показывает своих сомнений, своего смятения и волнения. Он обязан делать что-нибудь, даже если это что-нибудь неправильно. Когда фальконет зарядили гравием и монетами, я понял, что все это бесполезно. Но, по крайней мере, мне удалось успокоить и занять своих людей. Тогда для меня это было самым главным.

– Тебе повезло. Серебро смертельно лишь для немногих ночных тварей. Лучше использовать обычное железо. В следующий раз, отправляясь на задание, не забудь взять с собой мешок железной дроби.

– Мне интересно, а не было ли в той смеси, которой мы зарядили пушку, гравия с примесью железа?

– А как сам фальконет?

– Лучше, чем я предполагал. Вам наконец-то удалось найти подходящий сплав или использовать иной процесс охлаждения. После взрыва мы не обнаружили на орудии ни одного повреждения. Несмотря на то, что зарядили его зарядом с увеличенной мощностью.

Колдун засверкал от гордости. Он изобрел переносную пушку, которая работала в военных условиях. Прежде никто ничего подобного не изобретал.

– Хорошие новости. Теперь я смогу сделать еще несколько фальконетов. Жаль, что никак не удается отказаться от железного ствола.

– Но, если мыслить логически, железо подходит больше, чем латунь.

– Именно. К тому же железо невосприимчиво к Тирании Ночи. Мы идем путем проб и ошибок.

– Необходимо улучшить качество пороха. Он подвержен влиянию влаги. Чем сырее порох, тем меньше его мощь. А дым, который возникает при выстреле, пагубно сказывается на воинах. Если, конечно, он вообще сможет воспламениться. – Втайне Элс радовался. Он переключил внимание самого умного и опасного человека во всем Кайфаэте.

Если удавалось привлечь внимание эр-Рашала к одной из его любимых тем и не забывать при этом поддакивать в нужные моменты, успех был обеспечен.

Элс продолжал говорить о пороховом орудии до тех пор, пока его не призвал Гордимер.

Как человека Элс Льва не боялся. Другое дело, если речь шла о Гордимере главнокомандующем. Лев прекрасно знал об этом, и его это не радовало. Он хотел, чтобы все дрожали перед ним и как перед человеком.

Такого Льва Элс не боялся. Главнокомандующему скоро исполнится пятьдесят. А Тэг был закаленным воином в самом расцвете сил.

Когда Элс в сопровождении эр-Рашала вошел в покои Гордимера, он оказал полководцу необходимые знаки уважения. Не взирая ни на что, он всегда будет это делать, ибо маршал заслуживал почтения.

Гордимер был высоким, сильным воином. Он приобрел такое величие, что больше ему не приходилось придерживаться всех тех изысканных манер, которыми полководец прославился в пору своей юности. Элс отметил, что Лев пополнел. В глазах читалась вялость – признак чрезмерного потакания своим желаниям. Тэг увидел, как в дымке мелькнула женская фигура. Женщине оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы ускользнуть незамеченной, когда прибыли Элс и колдун. Наверняка, так и было задумано. Еще одно напоминание о могуществе Гордимера.

– Прекрати эту чушь, – приказал Лев Элсу. Ша-луг собирался перейти ко второй части изысканной церемонии приветствия. – Рашал, это ты надоумил его? Капитан Тэг, здесь за нами никто не шпионит, а я не Кайф. Давайте просто поговорим как солдат с солдатом.

Лев по-прежнему обладал густой гривой светлых волос, из-за которых и получил свое прозвище. Он одинаково беспощадно относился к собственным злопыхателям и к противникам Бога.

– Все шло слишком хорошо. Я ожидал, что появится некто вроде богона. – Элс без прикрас поведал свою историю.

– Рашал, ты сам сюда пришел. Вот и объясни мне.

– Богон – это ночное существо, обладающее огромной силой. Он почти никогда не проявляется. Будь он человеком, его можно было бы сравнить с графом или бароном. Или даже Кайфом. Однако убить его не так просто. – Эр-Рашал не сдержал легкой ухмылки.

Кайф ал-Минфета и Гордимер годами пытались уничтожить назойливых соперников в Кваср ал-Зеде и ал-Халам-бре. Все, чего им удалось добиться, письмо от Индал ал-Сул Халаладина, в котором сообщалось, что если с его Кайфом приключится какая-нибудь беда, он за себя не ручается.

Гордимер принял послание к сведению. Маршал испытывал большое уважение к Индал ал-Сул Халаладину. Тому удалось достичь поразительных успехов в Святых Землях.

Оба полководца хотя и не были знакомы лично, но всегда выступали на одной стороне в борьбе против чужеземцев. Правда, толку от этой борьбы было мало. А все потому, что как только Северный Кайфаэт устремлял, свой взор на Святые Земли, повсюду начинались проблемы с граничащими государствами. Руны неизменно вторгались в северные луцидийские провинции, пытаясь отвоевать потерянные земли. Шаргалисеанская империя начинала обхаживать пограничные области на востоке. Под властью нынешнего императора шаргалийцы вели себя крайне агрессивно. Однако набеги на восточные провинции отвлекали их от земель Хи'н-тай Эта.

Войска Хи'н-тай Эта также надвигались на Луцидию с северо-востока. Словно кара небесная, они набрасывались на всякого, кто стоял у них на пути.

По мнению некоторйх луцидийских клириков, сопротивление солдатам Хи'н-тай Эта, означало неповиновение воле Господней. Церковники утверждали, что Тистим Золотой, полководец Хи'н-тай Эта, был гневом Господним, о котором говорилось в Писании. Его языческая ярость обрушивалась на царство Мира за все прегрешения, потворство своим желаниям и вероотступничество.

Однако другие муллы верили в то, что жизнь в удобных домах вне жестких условий преграждала путь Врагу.

Гордимер и его Кайф все еще лелеяли надежду избавиться от Кайфа ал-Зеда. Вскоре его главный защитник будет занят другими проблемами и не сможет тут же покарать злодеев.

Священники фундаменталисты досаждали луцидийскому Кайфаэту гораздо больше, чем Дреангеру. Лев принадлежал к тому сорту людей, которые сперва убеждаются в том, что никто не станет слишком сильно критиковать их действия.

Гордимер внимательно слушал эр-Рашала, когда тот анализировал путешествие Элса в Идим, Андесквелузию и его триумфальное возвращение на родину с шестью мумиями.

Колдун похвалил Элса за находчивость и непоколебимую решимость. Эр-Рашал редко расточал похвалы.

– Довольно, – прервал полководец. – Итак ясно, что Элс образец совершенства. Никто другой не справился бы с заданием. Потому я и отправил именно его. Ему незачем стоять здесь и выслушивать лесть парочки толстозадых бюрократов. Ему нужно знать, почему я послал за ним. Так он сможет быстрее приступить к заданию.

– Я надеялся, что мне удастся провести какое-то время с семьей, – вымолвил Элс.

Гордимер нахмурился. У него таковой не было. Семья отягощала и, если речь шла не о братстве ша-лугов, считалась уязвимым местом. Думы о домашних отвлекали Элса.

– Нет смысла в том, чтобы вновь бросаться в огонь. Капитан только вернулся оттуда, – заметил эр-Рашал.

– В любом случае эта миссия затянется надолго. Небольшой перерыв ничего не изменит, – махнул рукой Гордимер.

Лев всегда прислушивался к советам эр-Рашала, правда, они ему порой не нравились. Элс подумал, что неплохо бы отослать семью из города, прежде чем он покинет ал-Кварн.

Ужасы, возникающие в голове ша-луга, уже случались с другими.

Гордимер Лев – великий военный стратег. Но как правитель – мелочный и злопамятный. К тому же невероятно эгоистичный. Он уже не помнил, почему сверг своего предшественника.

Нельзя просто так отшивать людей. Позже они припомнят.

– Мое любопытство перешло все границы, – сказал вдруг Элс. Он хотел напомнить, что ему еще не сказали, в чем заключается его задание.

– Ты отправляешься в Фиралдию, в княжество Броса, дабы выяснить, что затевает Великий. От наших шпионов нет никакого толка, – объяснил Гордимер.

– Говорят, Великий готовит очередную военную кампанию с целью свести все успехи Индал ал-Сул Халаладина на нет, изгнать верующих из Ирианских источников и Святых Земель, а также захватить Кальцир. Обычная чепуха, которую проповедуют все патриархи. Однако этот всерьез намерен осуществить замысел. Несмотря на то, что в походе нет никакого смысла: Великий на гране войны с императором Грааля и по-прежнему не может разобраться с Патриархом из Висэсмэнта. Вдобавок, его беспокоит мэйзеланская ересь, влияние которой достаточно сильное в Конеке, арнхандерской провинции. Как следует из наших донесений, Патриарх вообще не соображает, что делает. Однако нам с трудом верится, что человек его положения может быть так непоследователен, – сказал эр-Рашал.

– Единственные воины, которые способны участвовать в новом походе, это те же солдаты, которые были заняты в халдарской кампании. Арнхандеры. Но они сейчас воюют с Сантерино. Им придется пожертвовать численностью своих воинов, дабы отправить силы для подавления конекийских еретиков, – добавил Гордимер.

– И тем не менее Патриарх уверен, что стоит ему приплести сюда Божью Волю, все сразу же наладится, – продолжил эр-Рашал.

– Звучит так, словно пора усомниться в здравом уме Патриарха.

Эр-Рашал согласился.

– Жители Броса действительно полагают, что Гонарио Бенедокто изменился, после того, как его избрали на пост Патриарха. Эти выборы известны подкупами, шантажом и как минимум одним убийством.

– Великий поклоняется лже-Богу и идолам. Он точно сошел с ума. Но насколько далеко Патриарх может зайти в своем помешательстве? Приведут ли его бредни к безумным действиям? Все это и необходимо выяснить, – пророкотал Гордимер.

В этом был смысл. Лев хотел сохранить принадлежавшую ему часть царства Мира. Однако у него имелись и другие причины.

– Мне нужна более подробная информация о Коллегиуме, включая сведения об их политических намерениях, – сказал эр-Рашал.

– Если Великий и в самом деле так безумен, как говорят, то в Коллегиуме должны быть группировки, жаждущие сместить его, – немного подумав, проворчал Гордимер.

– Я не в курсе дел… – Элс внезапно замолчал. Ему следует избегать любого намека на то, что он не согласен с Гордимером. – А смогу ли я войти в броское общество?

– В Брос, его княжества и Фиралдию. Легко. Брос такой же мегаполис, как и Хипракс.