Контролёр памяти

      – Ты хочешь сказать...
      – Вот именно. Что случится с твоим миром после того как он получит эти знания, после того как он изменится под их влиянием? Подумай, нужны ли оно твоему миру сейчас? И что останется от него, если такие как те двое, что сегодня пытались обворовать мой дом, научатся хоть немного пользоваться волшебством?
      – А почему ты решил будто знание волшебства попадет им в руки?
      Режерак улыбнулся.
      – Так и будет. Любое тайное знание, рано или поздно, обязательно, становится всеобщим достоянием. Это – останется секретом очень недолго, поскольку несет в себе большой соблазн, и найдется очень мало людей, способных такой соблазн преодолеть. Понимаешь?
      Флинн кивнул.
      Он и в самом деле понимал, о чем говорил волшебник. Особенно о соблазне, поскольку постоянно сталкивался с людьми не устоявшими перед самыми разнообразными его видами. И если верить волшебнику...
      – За моей спиной... – сказал Режерак, – Видишь аквамариновое облачно? Это почти готовое заклинание четвертого уровня. Для того чтобы его завершить, мне необходимо всего десять минут. После этого я смогу вернуться в свой родной мир и больше никогда здесь не появлюсь. Дай мне эти десять минут и ты спасешь свой мир. Всего лишь...
      – Нет, – сказал Флинн.
      – Это почему?
      – Складную ты мне рассказал историю. И возможно, что-то в ней есть. Но пока у меня нет стопроцентной уверенности, что она является правдой, отпустить тебя я не могу.
      – Ну, доказать-то мои слова нетрудно. Дай мне закончить заклинание и ты получишь неоспоримые доказательства.
      – Даже если все рассказанное тобой является истинной правдой, откуда я знаю, что эти десять минут ты не используешь для того чтобы выкинуть еще какую-нибудь штучку? Как могу я определить, что за заклинание ты готовишь?
      – Единственным возможным способом. Дать мне поработать в течении десяти минут.
      – А если я не могу дать тебе эти десять минут? Если я не могу нарушить закон?
      – Придется, – сказал волшебник. – Единственное возможное доказательство того, что я тебя не обманываю, это подвергнуть меня сканированию памяти. Но после сканирования знание о волшебстве, перестанет для этого мира быть тайной. Таким образом, тебе ничего не остается как рискнуть. Ну, решайся. Время уходит.
      Флинн вдруг совершенно ясно и четко осознал, что Режерак скорее всего не обманывает, говорит истинную правду. И доказательства конечно были налицо. Мгновенное уничтожение компа, скелеты, невидимость, аквамариновое облачко. Как еще иначе все это можно было объяснить?
      И стало быть, в самом деле, если Режерак не обманывал, то схватив его, он тем самым обречет свой мир на неизбежные, катастрофические изменения. Четкий и стройный порядок, которому он сейчас подчинялся, в скором времени должен был смениться полным бедламом. Всевластие закона исчезнет как сигаретный дым. Вместо него, право карать и миловать обретет тот, кто сумел вызубрить больше заклинаний, кто умудрился раздобыть самые редкие ингредиенты.
      С другой стороны, если даже волшебник его не обманывает, если завершив заклинание вернется в свой мир, кем станет в глазах закона он, контролер памяти, не пожелавший выполнить свой долг, упустивший преступника? Схватив же Режерака, он тем самым разрушит всю поддерживающую закон систему, ввергнет этот мир в хаос, сделает многих и многих людей, до сей поры и не помышляющих нарушать закон, преступниками. Многие ли смогут побороть искушение совершить преступление, зная что можно ускользнуть от неотвратимого возмездия? И даже если контролеры памяти приложат все возможные усилия для того чтобы этого не допустить, ничего у них не получится. Контролеров памяти и стражей закона слишком мало. Волна преступлений просто захлестнет их, отбросит этот мир на сотню лет назад, в дикость и беззаконие.
      Сможет ли он уцелеть? Каким он будет, этот новый мир, в котором комп-техенологии будут сосуществовать с волшебством? И какую цену этот мир заплатит за подобное превращение? Не слишком ли она будет велика?
      – Решайся, – сказал Режерак. – Не имеет смысла тянуть время, поскольку, тем самым, ты все равно сделаешь выбор. Вот-вот начнут прочесывать завод и надобность в твоем решении отпадет.
      Флинн поморщился.
      Ну да. А еще, если он сообщит о том, с чем столкнулся в управление контроля памяти, это тоже будет выбор. Поскольку, совершенно ясно к какому решению придут там. Да и когда еще они примут это решение? Не за пару же минут?
      Ну, почему это все свалилось именно на него? Почему именно он и именно сейчас должен сделать этот выбор?
      И конечно, он мог сейчас впасть в бездну отчаяния, но только, какой в этом был смысл? Сдаться? Расписаться в своей беспомощности?
      А может, все-таки попытаться принять решение? Прямо сейчас? Собственно, что от него требуется? Решить имеет ли мир в котором он жил до настоящего момента право на дальнейшее существование? Может быть настало время его изменить? Но тогда придется заплатить за перемены благополучием и безопасностью большей части его обитателей. Ради какой цели? Для того чтобы сделать очередной шаг вперед по пути развития? Но так ли хорошо при малейшей возможности делать шаг вперед? Да и будет ли появление волшебства в этом мире шагом вперед? Технологически – да. И результаты не заставят себя ждать. Кто-то из тех кто рьяно кинется изучать искусство волшебства, достигнет необходимых высот для того чтобы построить для себя райскую жизнь и возможно даже не просто райскую, но и вечную, продлив годы собственной жизни практически до бесконечности. Вот только, платой за это будут бедствия тех, кто оказался не приспособлен к жизни в этом мире, кто не обладает ни малейшими талантами к магии. Причем, не только бедствия, но и деградация. Таким образом, мир в котором будут сочетаться наука и искусство волшебства, шагнув вперед по дороге прогресса, одновременно сделает несколько шагов назад, поскольку основная часть его обитателей в своих поступках будет руководствоваться не буквой закона и принципами справедливости, а допотопным правилом «кто сильнее, тот и прав»?
      Не слишком ли велика будет принесенная жертва?
      С другой стороны, что произойдет, если по его вине возможность сделать очередной шаг вперед будет упущена? Представится ли этому миру еще одна? И кто знает, к каким еще большим бедствиям в будущем приведет отказ от волшебства? Ничто не бывает вечно. И значит, сложившаяся в данный момент, казалось бы почти идеальная система, рано или поздно обветшает, перестанет удовлетворять тех, кто ей сейчас слепо подчиняется. Рано или поздно назреет необходимость сделать шаг дальше, но возможности его сделать скорее всего не представится. Не приведет ли это к вырождению и окончательной гибели человечества?
      Что лучше? Сделать шаг вперед преждевременно или не иметь возможности сделать его вовсе, в тот момент когда в нем настала необходимость?
      Флинн вздохнул.
      Ответ еще не был готов, но он уже знал, он чувствовал, что вот-вот, все встанет на свои места, и тогда он окончательно и бесповоротно сделает выбор, примет так необходимое решение.
      Вот сейчас. Еще немного... чуть-чуть...
      – Время, – сказал Исмаил Режерак. – Ты тянешь время. И значит...
      Он взмахнул рукой.
      Флинн понял, что за этим последует. Но даже прежде чем это случилось, сработал вбитый в него многими годами службы рефлекс, ставшие за это время его неотьемлимой частью, рефлекс любой ценой останавливать нападающего преступника, особенно в том случае, если известно, что прежде чем представится еще одна возможность его схватить, тот может совершить новые преступления.
      Именно поэтому, прежде чем Исмаил Режерак успел завершить взмах рукой, ангел мщения прыгнул к преступнику и ударил его мечом. Сверху – вниз, наискосок, разваливая тело волшебника на две части...
      Вот и все. И выбор был сделан без его участия. Если не считать, конечно, наступившую в результате этого выбора смерть волшебника. Но она была всего лишь следствием выбора. И – не более.
      Флинн тяжело вздохнул и провел рукой по лицу, словно пытаясь убедиться что оно не изменилось, что на него не попали капли крови, словно оно не было всего лишь лицом комп-личины.
      Собственно, теперь, единственное что ему сейчас оставалось, это сообщить о происшедшем в управление и пройти процедуру контроля. Скорее всего его действия будут признаны абсолютно законными.
      Мысли и ощущения, а также мотивы действий...
      Что ж, их наверняка изучат более чем тщательно. Конечно, запись их сохранится в одном из самых наиболее охраняемых банков данных.
      И все-таки, какое решение было правильным?
      Только что, Флинн был абсолютно уверен, что почти знает ответ на этот вопрос. Но – сейчас? Нет, только не сейчас. Впрочем, теперь у него появилось время, много времени, на то чтобы обдумать ответ и все-таки сделать выбор. Каждый день, на скамейке, возле памятника. Сидеть, оставшись один на один с самим собой. И думать, думать, думать... пытаться решить какой из двух вариантов надо было выбрать.
      Резко развернувшись, он двинулся к пауку, к его кокону компа.
      Да, все верно. Над уходить. Больше ему здесь делать нечего. Все остальное сделают другие.
      А ему отныне останется лишь работа и то время, что он будет каждый день просиживать в парке, пытаясь решить задачу имеющую всего два решения. Хотя, возможно он найдет какое-то третье?
      Вот только, случая применить его на практике скорее всего не представится. Наверняка, кроме этого мира и мира волшебников, существует еще бесконечное множество других миров. И значит вероятность появления другого волшебника – исчезающе мала.
      Но все-таки... все-таки... Кто знает, может быть это когда-нибудь случится? И кто-то, какой-то другой коп, оказавшись в похожей ситуации, все
      – таки успеет сделать надлежащий выбор?

21

      Как только контролер памяти шагнул в кокон копа, Исмаил вышел из-за чана за которым прятался, и двинулся к магическому кругу.
      Он не сильно-то торопился, поскольку знал, что необходимые десять минут у него в запасе сеть. Вероятно – даже больше.
      Пока еще коп сообщит своему начальству о случившемся, пока чиновники отдут приказ, пока стражи порядка доберутся до этого цеха, пройдет гораздо больше времени.
      Впрочем, медлить тоже не стоило. Кто знает, какая еще неожиданность может произойти? А у него, в данный момент, не осталось в запасе ни одного заклинания.
      Остановившись возле границы магического круга, Исмаил взглянул туда, где лежал разрубленный фантом-двойник. Тот пока достаточно правдоподобно выглядел его собственными останками. Однако, часа через три наложенное впопыхах заклинание наверняка исчезнет и тогда труп исчезнет.
      Исмаил хитро ухмыльнулся.
      Ну вот, еще одна загадка для управления контроля памяти. Или еще одно доказательство существования волшебников? Неважно, сейчас это совершенно неважно.
      А что важно? Ну, например помассировать руки, слегка занемевшие за то время, пока он управлял фантомом-двойником. Последние десять минут в создании заклинания четвертой степени – самые важные. Не так произнесешь слово, чуть-чуть неправильно сделаешь жест и вся работа может пойти коту под хвост.
      Итак. Пять минут на массаж рук и потом еще десять – на работу. После этого, он уйдет, исчезнет из этого мира, чтобы больше никогда в нем не появиться.
      Осторожно массируя запястья, он подумал о том, что пытался заставить контролера памяти сделать довольно нелегкий выбор. Интересно, каким он мог быть, если бы у копа имелось больше времени?
      Принести в свой мир волшебство или нет? Оставить его неизменным или перевернуть с ног на голову, попытаться превратить его в нечто новое?
      Тяжелый выбор, для того кто достаточно четко осознает, чем это может закончится. А для того кто не до конца это понимает? Осознавал ли тот же Магеллан, отправляясь к берегам еще не открытой Америки, к каким последствиям приведет его плаванье? Конечно – нет. Даже и не думал, даже и не рассчитывал открыть новую землю. Просто, был целый набор обычных, житейских причин, согласно которым он должен был поступить так, а не иначе. А будущее? Вряд ли его планы о будущем шли дальше хлынувшего через новый морской путь в Индию потока пряностей.
      Может так и должно быть? Возможно, все действия оказывающие большое влияние на окружающий мир, коренным образом его изменяющие, должны совершаться теми, кто не понимает всех последствий этих изменений? Кто о них почти не думает, поскольку думать о них некогда. Надо действовать.
      Исмаил улыбнулся.
      Ну вот, пошла философия... Самое место для этого и самое время...
      Хотя, все-таки любопытно, каким образом хотел решить судьбу этого мира контролер памяти? Арестовать его и тем самым пустить в свой мир знание законов волшебства, или зарубить тут же, на месте, для того чтобы оставить это тихое, законопослушное болото неизменным?
      Все-таки вероятность того, что он решится его арестовать была велика, и для того чтобы ее исключить полностью, копа пришлось спровоцировать. Но все же, что бы тот выбрал, не будь этой провокации, не сделай он вид будто начинает активизировать какое-то заклинание?
      Впрочем, какое это сейчас имеет значение? В любом случае, выбор который он пытался заставить сделать копа не имел никакого значения. Хотя бы потому, что весь предыдущий разговор, все эти объяснения кто он такой и что делает в этом мире, были даны лишь для того, чтобы коп до конца осознал с кем имеет дело, для того чтобы гарантированно поддался на провокацию. И стало быть...
      Исмаил перестал массировать запястья и занялся пальцами.
      Хм, коп... А ведь по чести говоря, следовало подумать и о следах. Наследил он в этом мире порядочно. Особенно, если учитывать, что свидетельские показания, здесь, благодаря сканированию памяти, тоже являются неопровержимым доказательством. И конечно, будь у него такая возможность, он должен был попытаться их уничтожить. Вот только, в данный момент, в запасе у него не осталось ни одного заклинания, а приготовление новых займет порядочное количество времени. А пока он их синтезирует, все свидетельские показания превратятся в информацию, и займут надлежащее место в банке данных управления контроля памяти. Возможно, даже – не в одном.
      Нет, возвращаться он не будет. Что сделано, то сделано. И может, даже, все случившееся к лучшему, поскольку ничего неизменного не бывает. И значит, в будущем, для того чтобы не деградировать, не погибнуть, этому миру все равно придется двинуться дальше, измениться, заплатив за это спокойным, безопасным существования. Хватит ли у него на это сил, после многих и многих лет абсолютного застоя? И в какую сторону он двинется?
      В сторону волшебства, как нового пути развития науки, ведущего к сосуществованию с природой или просто зациклится на создании все более быстрых, более мощных компов, более сложных механизмов, по пути еще большей от них зависимости, не понимая что можно добиться почти тех же результатов с помощью волшебства, не платя за них собственной свободой, не превращаясь в придаток, в слугу, все более и более совершенствующихся машин?
      Исмаил перестал массировать пальцы и несколько раз взмахнул руками.
      Ну все, кажется пора приступать. Вот сейчас... еще полминуты...
      А этот мир... Ну что ж, ему еще предстоит сделать свой выбор.
      Вот только, каким этот выбор будет, ему узнать уже не удастся. Да и вряд ли в этот мир еще когда-нибудь заглянет другой волшебник.
      Жаль. Возможно, наведайся он в этом мире позже, в тот момент когда уже назреет необходимость в каких-то переменах... Да, наверное, для того чтобы он пошел по пути развития волшебства как науки хватило бы самых минимальных действий. Например: закинуть в несколько банков данных пару учебников для начинающих волшебников. Кто-то обязательно обратит на них внимание, и конечно найдутся те, кто попытается претворить полученные знания на практике.
      Только, вправе ли он это делать? Вправе ли выбрать будущее для целого мира?
      Исмаил ухмыльнулся.
      Ну вот. Теперь и он напоролся на эту пресловутую проблему выбора дальнейшего пути для целого мира. Ту самую, которой так озадачил копа.
      Причем, решать ее у него совершенно нет времени, поскольку нужно как можно скорее уносить из этого мира ноги. Вот именно – уносить ноги.
      Хотя, возможно, она уже решена? Возможно этому миру, для того чтобы найти путь волшебства, хватит знания, что оно бывает не только в сказках?

Март – апрель 2000 г.