Пример совместного не-делания опытных магов из дон-хуановского отряда описан Кастанедой. Это создание «щели» или «ворот», служащих для проникновения отряда в мир второго внимания.
      Возможно, "одинокая птица" или "магическая пара" не способны на грандиозные энергетические манипуляции, описанные в книгах Кастанеды, но в конце концов не в этих впечатляющих феноменах заключается цель предпринятой работы. Как бы далеки мы ни были от "третьего внимания" — этого последнего порога, который перешагивает толтек в доступном обычному восприятию мире, — мы знаем, что сущность этого достижения заключается в Интеграции. В нашем случае — интеграции энергетических возможностей первого и второго внимания.
      Интеграция — единственный серьезный критерий Трансформации — требует исключительного мастерства и энергетического потенциала. Обычно разные перцептивные реальности, если уж они оказываются доступны медитатору, визионеру, экстрасенсу, совсем не желают пересекаться друг с другом, а тем более достигать такого высокого единства, чтобы эффекты одного типа перцепции могли поразить воображение наблюдателя, функционирующего в ином режиме. Недостаток энергии у мага и крайняя ригидность перцептивного аппарата наблюдателя — вот причины множества неудач в области экспериментальной психологии в тех редких случаях, когда она решается исследовать подобные явления. (Вспомните, скажем, известный и поучительный факт: когда Н. Кулагина демонстрировала компетентной научной комиссии свои способности к телекинезу, несколько молодыми ученых «увидели» ниточки, привязанные к рукам испытуемой, с помощью которых она якобы и проделывала эти «фокусы». Однако исследования проводились в лабораторных условиях и велась видеозапись экспериментов. Только запись позволила установить истину: никаких «ниточек» при самом тщательном просмотре обнаружить не удалось Молодые люди были сконфужены, но, видимо, так и не смогли понять причину своих синхронных и отчетливых галлюцинаций.)
      Даже зафиксированные феномены (будь то наблюдение, фотография или видео съемка) оставляют общее впечатление неуверенности в реальности явления. Необыкновенная энергетическая плотность тела сновидения, ставшего для наблюдателя, находящегося в первом внимании, «дублем», может быть крайне убедительной и обладать совершенной перцептивной «четкостью», но даже в этом случае производит «странное» впечатление. Например, может необычным образом влиять на память воспринимателя. «Прерывность» памяти, частичная амнезия, «сноподобие» воспоминаний или неуверенность в происходящем уже потом, когда событие завершилось, — все это естественная реакция тоналя на вынужденное восприятие того, что не является объектом описания, а лишь преднамеренно кажется таким объектом.
      Способность к психоэнергетической интеграции и есть та самая" магическая сила", которую так упорно искали и продолжают искать оккультисты. Начиная с непостижимой «маны» у меланезийцев и заканчивая нынешним (столь же непостижимым) "биополем".
      Я могу говорить лишь об основным этапах интеграции первого и второго внимания у сновидящего. Сталкеры движутся иначе — те этапы, что сновидящие проходят долго и трудно, порой кажутся им легкими, и наоборот, довольно простые действия сновидящего могут у сталкера вызвать затруднения.
      Особенно это касается специфики самого выхода тела сновидения. Сновидящие, как правило, не имеют большого опыта в незначительных смещениях перцепции. Их тело сновидения формируется "с нуля", перетягивая энергетические волокна из основного кокона вместе с постепенным развитием внимания. Сталкеры же в гораздо большей степени опираются на опыт тела и воли (поскольку много работают в положениях минимального изменения восприятия на фоне активности плотных эманаций физического организма), что позволяет формировать энергетические поля без участия произвольного внимания — по иному, мне до сих пор неясному Принципу.
      Впрочем, общий подход к усилению восприятия и трансформации энергетического тела объединяет и сталкеров, и сновидящих.
      Путь сновидящего заключается в развитии внимания сновидения, освоении тела сновидения в этом перцептивном режиме, что завершается переходом из внимания сновидения во второе внимание. Высокая интенсивность восприятия, осознания и энергообмена во втором внимании вызывает всплески интегрированного состояния в сновидении-наяву, результатом которого должно в конечном итоге стать "выделение дубля". Параллельные феномены спонтанного расширения свечения осознания во сне и наяву приводят ко все более частым и полноценным вспышкам видения. "Выделение дубля" делает потенциально возможным полное перетягивание энергетических волокон из стартовой позиции кокона в позицию смещенной точки сборки, что воспринимается как телепортация.
      Сталкеровские отличия заключаются в своеобразии достижения ими второго внимания и оформлении тела сновидения. Они часто намного раньше, чем сновидящие, входят в сновидение-наяву, но при этом могут испытывать парадоксальные трудности с самим вниманием сновидения. Достижение «дубля» и видения, однако, происходит одинаково. Кроме того, если сталкеры и сновидящие не работают вместе, то обычно предпочитают посещать разные диапазоны энергетической Реальности, так что с содержательной точки зрения их сновидческий опыт может сильно различаться. (О таких феноменах сталкеровской практики в сновидении, как "поворот головы", который по сути является переструктурированием энергетического тела по отношению к точке сборки, о "движении по нитям мира" я говорить не буду. Этот опыт слишком фрагментарен, экзотичен и нуждается в специальных исследованиях.)
      Так или иначе, у любого исследователя толтекской практики трансформация энергетического тела происходит за счет достижения и освоения большого количества позиций точки сборки. Этот процесс последовательного достижения и «собирания» миров сновидения и миров второго внимания я назвал трэмпингом.
      Трэмпинг — это не хаотичное перемещение, состоящее из череды то смутных, то ярких и непродолжительных «озарений». Скорее это кропотливая работа, которая не терпит спешки и расслабленных, безвольных блужданий.
      Говорить о начале настоящего трэмпинга можно лишь тогда, когда практик научился двигаться в новых полях восприятия последовательно и в состоянии полноценного осознания. По сути, исследование различных позиций точки сборки так или иначе сводится к построению «цепочки». Возможно, звенья этой «цепочки» и были названы в книгах Кастанеды "вратами сновидения".
      Путь во втором внимании — это переход от вехи к вехе. И первая веха создается нами в тот момент, когда внимание сновидения «сдается» перед Реальностью и значительная часть тональных галлюцинаций исчезает. Часто это бывает "первый мир второго внимания". Как вы помните, он мало чем отличается от мира первого внимания, по сути дублируя его. Его удобно использовать в качестве "стартовой площадки". Здесь все знакомо, а значительная часть эманаций, его составляющих, — те же энергетические структуры, что доступны нам и в первом внимании.
      Дальнейший путь зависит от индивидуальных пристрастий сновидца. Сталкеры часто отправляются в плотные миры непонятного мне типа, используя при этом «лазутчиков» и даже "мелких паразитов", о которых я писал. Сновидящий же склонен перемещаться из мира в мир, не прибегая к общению с неорганическими существами, используя остановку внутреннего диалога и работу с собственным вниманием.
      Каждый раз мы находим определенное место, которое будет служить нам отправной точкой в следующем странствии. (Здесь я вновь говорю о пути именно сновидящего, так как сталкеры в качестве «вех» склонны использовать не места, а определенных существ.) Научившись входить во второе внимание, мы не можем позволить себе каждый раз начинать все сначала — на это просто нет времени. Конечно, мы всегда проходим через специально зафиксированные нами «вехи» — запомнившиеся или понравившиеся места (они часто оказываются для нас "местами силы"), но главным намерением должно быть желание всякий раз пройти немного дальше (и, конечно, отметить новую "веху"). Способность "пройти дальше" — надежный критерий нашего энергетического состояния. Как я уже писал, путь сновидящего неровен — он имеет свои подъемы и свои спады. Нет ничего страшного в том, что вы по неизвестным причинам не можете сделать следующий шаг в течение двух-трех месяцев. Такие остановки неизбежны и свидетельствуют лишь о том, что ваше тело сейчас накапливает энергию. Это время можно потратить с большой пользой — тщательно изучить ту позицию точки сборки, которой вы достигли на нынешний момент. Иногда подобные исследования открывают сновидящему новые источники энергии, так как в каждом мире второго внимания есть свои необычные, но порой весьма эффективные приемы поглощения Силы. Кроме того, за это время вы можете найти свою "оптимальную веху" — тот элемент описания в данном перцептивном поле, который лучше всего удержит ваше внимание и поможет переместить точку сборки дальше, когда ваше тело к этому будет готово.
      Путешественнику по мирам словно бы помогает сама природа, реальность или Сила. Каждому миру второго внимания соответствует определенный уровень чувствительности энергетического тела. Можно сказать, что энергетическое тело поставляет нам "безмолвное знание" о самых важных, с точки зрения практики, вещах — где найти энергию, как ее накопить, как использовать, где найти «проход» дальше и т. п.
      Сновидение-наяву демонстрирует вдохновляющие проявления накопленной во втором внимании энергии — но это чаще нравится сталкерам, так как является в большей степени магией конкретного.
      Сновидящий чувствует себя во втором внимании по-настоящему комфортно, поскольку там он полностью реализует свои возможности энергообмена с внешним полем, для чего в первом внимании ему приходится прилагать значительные усилия. Искушение пренебречь сталкингом здесь очень велико, но совершенно недопустимо, поскольку риск «застрять» во втором внимании некоторой частью своего энергетического тела очень велик, а это — в той или иной форме гибель целостного существа. Безупречность и сталкинг по мере продвижения по измененным режимам восприятия должны соответственно усиливаться и совершенствоваться — это правило не знает исключений.
      Также общим элементом Пути для сновидящего и сталкера является достижение нулевой фиксации точки сборки — того, что дон Хуан называл "потерей человеческой формы". Если энергетический каркас (неоднократно упоминавшиеся три "ремня"), удерживающий точку сборки, теряет силу резко, то "потеря формы" должна сопровождаться бурными реакциями тела — подобно тем судорогам, что описаны у Кастанеды. Но это правило распространяется в первую очередь на существ с сильно развитым и довольно жестким эго, особенно — на мужчин.
      "Потеря человеческой формы" не дает ничего в смысле энергетической трансформации. Она только облегчает дальнейшую работу, не меняя энергетический статус человека в целом. Иными словами, "бесформенный воин" — это не маг, и наоборот: можно быть сильным магом и все еще не потерять "человеческую форму". Любой, кто практикует толтекскую дисциплину, рано или поздно проходит через период полного исчезновения человеческой фиксации. Это неизбежно, если вы намерены двигаться к "третьему вниманию".
      Сам переход в третье внимание технически подобен «прыжку», поскольку осознание взрывообразно сливается с «дублем» и энергетическое тело становится единым — на новом уровне интенсивности и организации.
      С психоэнергетической точки зрения метафора "прыжка в пропасть", которую мы находим в кастанедовской эпопее, ярко и полно отражает существенную сторону процесса. Если "огонь изнутри" действительно возникает в результате стремительного пересечения точкой сборки всех перцептивных полей, связанных с эманациями кокона, и мгновенного возвращения в начальную позицию при сохранении свечения осознания во всех пройденных областях, то ситуация прыжка (будь она аллегорической или абсолютно реальной) прекрасно подходит для такого особенного достижения.
      Ситуация «прыжка» подталкивает энергетическое тело сначала отправить точку сборки как можно дальше, — таков внутренний импульс самого действия. С другой стороны, уже «прыгнув», тело должно инстинктивно вновь стремиться к максимальной собранности, так как его ждет «приземление», что и выражается в быстром возвращении точки сборки к положению самого полного и качественного восприятия. Результатом этого маневра может стать оформление новой целостности, интеграции всех позиций осознания в качественно изменившемся энергетическом теле.
      Скорость и интенсивность нового тела должна настолько отличаться от всего доступного нашему восприятию в первом внимании, что успех этого действия для оставшихся будет означать полное и бесповоротное исчезновение толтека в "огне изнутри".
      Придерживаясь трезвого взгляда на вещи, нельзя не заметить, что не всякое человеческое существо способно достичь этих "запредельных высот". Нагуализм — это ведь не религия, которая обещает Спасение всем, кто будет обращен в веру. Любая практика, а тем более настолько сложная и специфичная, имеет свои ограничения.
      Так, среди занимающихся толтекской практикой встречаются люди, категорически не способные достичь в этой области высших реализаций. Как вы помните, дон Хуан называл их "треснутыми горшками". И проблема заключена вовсе не в том, что они — «добровольцы» в мире дон-хуановской магии, и не в том, есть ли у них дети. Как правило, речь идет об индивидуальной конституции тоналя, не позволяющей практику накопить необходимый объем энергии. С психоэнергетической точки зрения, это действительно напоминает «трещину» или «прореху».
      Насколько мне известно, это специфическое нарушение равновесия кокона, которое возникло в раннем детстве (а может, даже в пренатальный период пребывания в утробе матери). Как правило, этот дефект неустраним и заключается в наличии психоэнергетического «комплекса», забирающего любой, даже малейший избыток энергии и направляющего его на бессмысленное излучение во внешнее поле.
      Как это проявляется психологически? Как правило, подобные люди любое действие, любую методику, рекомендуемую дисциплиной, обращают себе во вред. Любое измененное состояние сознания становится поводом для деструктивных эмоций, которые обычно истолковываются как достижение и культивируются, хотя на самом деле должны быть устранены.
      Промежуточные состояния, возникающие при всякой попытке войти в состояние безупречности, немедленно и обязательно становятся поводом для потакания себе. Отстранение от страха смерти провоцирует эксцентричное и рискованное поведение, в котором заключена неизменная бравада, смешанная с высокомерием в адрес "жалких людишек", путающихся всего опасного и стремящихся найти убежище. Работа с чувством собственной важности приводит к различным формам шутовства и юродствования, которые неизвестно почему именуются «сталкингом». При этом "треснутые горшки" совершенно не замечают, что их страстное самоуничижение есть не что иное, как превращенная форма выпячивания себя, привлечения к себе всяческого внимания. Таким образом, чувство собственной важности просто выворачивается наизнанку и продолжает выполнять свою функцию "пожирателя энергии".
      Отстранение от жалости к себе может привести к самоизнурению, к различным формам бессмысленного аскетизма, реальное содержание которого заключается в тщательно скрываемом мазохистском комплексе. Этих людей прельщают, например, такие формы достижения сдвига точки сборки, как лишение себя сна, использование сомнительных токсинов, сексуальное воздержание, превращенное в манию, и многое другое.
      Психоэнергетический «комплекс», от которого они не в состоянии избавиться, лишает этих людей возможности достичь безупречности и, соответственно, второго внимания. Их попытки могут быть обнадеживающими, но в конце концов ни к чему не приводят.
      Точка сборки у "треснутых горшков" может «плыть», то и дело сползать со своей позиции (ибо люди этого склада, как ни странно, бывают довольно усердными). Время от времени они входят в осознанные сновидения, но не по центру "человеческой полосы", а по краю, в результате чего их восприятие искажено, переполнено иллюзиями, отражающими их собственные идеи и представления. В итоге осознанное сновидение, как и любая иная практика, становится для них не способом накопления энергии, а наоборот — способом ее беспорядочного излучения.
      Эти неудачливые «толтеки» бессознательно ищут в сновидениях повод для новой мании, новой идеи-фикс, новых предрассудков и фантасмагорий. Из них выходят «контактеры» и псевдоэкстрасенсы, поскольку, встретившись в сновидении с яркой проекцией своего перегруженного бессознательного или реальным неорганическим существом, они начинают искренне верить в свою уникальность, в то, что им даровано некое откровение. Они обожают «голоса» и внимательно прислушиваются к тому, что эти голоса вещают. Они повсюду "видят знаки" и живут в непрерывном ожидании воображаемых чудес.
      К несчастью, такие люди могут переусердствовать в своих занятиях и заболеть. Их "магический мир" слишком хрупок, каждый миг он готов перерасти в паранойю и даже в специфический психоз. Раскачивая режим своего восприятия, они не ищут новой стабильности, — скорее, наоборот, их больше устраивает таинственная неопределенность, калейдоскопичность образов, из которых всегда можно извлечь то, что более всего мило их сердцу. В результате кокон, вместо того чтобы вступить в широкий и полноценный энергообмен с новыми перцептивными полями, все более истощается.
      Не надо забывать, что точка сборки смещается не только благодаря наличию избытка энергии эманаций кокона, но и в результате ее явного недостатка. Как правило, это сдвиг вниз и вправо — в область мрачную и тревожную, где обитают монстры, пригрезившиеся нам в ночных кошмарах.
      Люди, имеющие неустранимый дефект энергетического тела, не могут достичь второго внимания. Они попадают в этот режим восприятия лишь на секунды и это не приносит практической пользы. Их тональ всегда переполнен фантазиями и не может быть упорядочен до необходимой степени. По качеству тоналя мы и можем определить, каковы шансы данного искателя в толтекской дисциплине.
      Ибо все начинается с тоналя.
      Тональ — явление структурное, манифестация порядка, созданного нами для удобства функционирования в данном мире восприятия. Мы вынуждены смириться с этими требованиями тоналя к себе и данному перцептивному полю. Любопытно, что тональ требует некоего порядка даже для выхода за пределы этого порядка — то есть в нагуаль.
      Эту простую мысль мне хочется напомнить вам, завершая данную книгу. Все, что здесь написано, предназначается тоналю, хоть и названа она "Видение нагуаля". Здесь я исхожу из личного опыта и опыта людей, которых хорошо знаю. Порядок на "острове тональ" не только освобождает место, но и организует энергетический запас тела и психики таким образом, чтобы он был направлен на достижение областей, к самому тоналю не принадлежащих. Каким еще образом мы можем вычленить явно неинтерпретируемые поля? Для этого необходимо провести черту между явлениями, впечатлениями и процессами, подлежащими интерпретации (значит, в той или иной степени "тональными"), и тем неясным нечто, которое служит подлинной причиной, фундаментальным импульсом для всего, что мы с удовольствием раскладываем по полочкам.
      Чтобы провести такую черту, мне пришлось поступиться желанием описать те феномены восприятия, которые окружает ореол ничем не проясняемой таинственности. Видение практически полностью состоит из таких ощущений и явлений. Чем чаще и глубже погружаешься в восприятие недифференцируемых энергий, Бытия-как-оно-есть-помимоЧеловека, тем труднее делиться опытом, тем сильнее искушение прибегнуть к метафорам, поэтическим аллюзиям и намекам.
      Большинство мистиков так и поступает. Их философско-мистические «поэмы» могут вдохновлять, а порой даже способствовать сдвигу точки сборки — как, например, некоторые сцены, написанные Кастанедой в состоянии подлинного вдохновения. Недаром часто говорят, что его книги "пронизаны Силой". И это одно из его многих, совершенно бесспорных достоинств.
      Однако эффект кастанедовского влияния не вечен. В конце концов наш тональ адаптируется даже к самым изысканным литературным приемам. И тогда (после третьего или десятого прочтения великой эпопеи Мастера) поневоле приходится начинать все сначала. И теперь уже без всякой внешней стимуляции. Самому находить способы смещать точку сборки, самому находить настроение, с помощью которого можно «прикоснуться» к намерению, снова искать в себе ресурсы, способные поддержать необходимую безупречность. На этом этапе часто выясняется, что тональ наш запутался и пребывает в смятении, что обычные впечатления, реакции, воспоминания пребывают практически в первозданном хаосе, побуждая нас к малоэффективным действиям. В результате толтек, не имеющий возле себя живого наставника, годами "топчется на месте", перебирая известные ему методики и полагаясь на счастливую случайность. В конце концов его спасает лишь искренность и глубинное понимание неизбежности движения по избранному Пути.
      Но книги, способные помочь ему в ускорении процесса приведения в порядок "острова тональ", в этот период важны и могут иногда сэкономить несколько лет блуждания "на ощупь". Если говорить о нагуализме, то подобных книг все еще слишком мало. Мне за семь лет литературной работы удалось осветить лишь несколько моментов, и далеко не во всем я доволен результатами.
      Напоследок хочу поделиться еще одним наблюдением, имеющим отношение к тому, насколько тональ любит порядок. Мы знаем, что порядок, создаваемый тоналем, — условный и не может иметь отношения к Реальности. В этом смысле тональ способен на поразительные и откровенные глупости. Единственное, в чем нуждается тональ для приближения расширенного осознания, — это в убежденности и правильно сформулированной цели.
      "Убежденность" имеет абсолютно условную природу. Она питается временем (это интуитивно знают сталкеры и пользуются темпоральностью как источником энергии) и вниманием (последнее обстоятельство одинаково важно для любой практики). «Порядок» же, по сути, представляет собой структуру последовательных фиксаций (внимания или восприятия). Абстрактность самой структуры служит не столько препятствием, сколько подспорьем в этом деле.
      Карлос Кастанеда, следуя странным указаниям дона Хуана, укладывал дрова в определенном порядке и создавал множество концентрических кругов, водя пальцем по пыльной земле. Юнг, чтобы вскрыть некоторые содержания своего бессознательного, выкладывал огромные мандалы из множества мелких камней, с той же целью рисовал картины и проч.
      Тот же механизм лежит в основе многих магических или религиозных ритуалов. Они должны длиться определенный отрезок времени (иногда десятки дней), состоять из целого ряда трудноисполнимых элементов, которые надо производить только в заданном порядке. Любая, даже малейшая ошибка делает ритуал (обряд) недействительным. Здесь, как видите, соблюдены все условия — время, вынужденная концентрация внимания и "запредельная цель". Даже обыкновенное повторение мантры «магическое» количество раз может оказаться эффективным.
      Парадокс состоит в том, что тональ не имеет ни малейшего понятия, каким именно образом добиться поставленной цели (выхода из тела, энергетического воздействия на объект, исцеления, изменения погоды и т. п.), но, убеждая себя в целесообразности выдуманного порядка, «настраивает» безмолвную часть своего существа на исполнение действий, не входящих в его "описание мира".
      Таким образом, любое кропотливое и бессмысленное для тоналя занятие, требующее продолжительного времени, вы можете сделать "магическим ритуалом". Для этого надо лишь заставить умолкнуть скептическую часть своего разума, опирающегося на стереотипный опыт.
      Толтеки, безусловно, использовали этот причудливый метод и в древности. Следы их грандиозных не-деланий до сих пор обнаруживают археологи и антропологи, а потом ломают голову над тем, к чему это понадобилось древним строителям. К числу таких не-деланий относятся некоторые древнейшие архитектурные памятники, некоторые загадочные барельефы и изваяния. Но большая часть этих артефактов давно исчезла с лица Земли. Ведь они, как правило, исполняли свою функцию в процессе сотворения и оказывались ненужными впоследствии. Так что большинство не-деланий создавалось из недолговечных материалов. Сохранились ли те самые круги, начерченные в пыли пальцем Карлоса Кастанеды? Вряд ли.
      То, что я упомянул, известно нам как факты именно не-делания, то есть разрушения системы смыслов, создаваемых человеком в собственном мире. Но для того, чтобы осуществить любое подобное не-делание, направленное на абстрактное, нужно создать условный порядок и придерживаться его. Вот почему я утверждаю, что тональ нуждается в порядке даже тогда, когда намеревается выйти за собственные границы. Например, один мой знакомый в течение нескольких месяцев (!) каждый день рисовал маленькие разноцветные квадратики, вырезал их из бумаги и складывал невероятно сложную мозаику. Эта идея пришла ему во сне и связана была с тем, что он никак не мог увидеть в сновидении собственные руки. Казалось бы, что общего между осознанным сновидением и разноцветными квадратиками из бумаги? Тем не менее затея увенчалась успехом. Поставленная цель была достигнута через два дня после того, как мозаика была полностью закончена.
      Я сам несколько раз придумывал себе не столь громоздкие, но, признаюсь, столь же странные занятия — как правило, в те моменты, когда переживал неясный застой в практике и беспорядок в голове.
      Конечно, для того, чтобы преуспеть в подобных «развлечениях», надо быть немного «шизоидом». Надо, чтобы сам процесс приведения среды в порядок, который вы сами же выдумали, в какой-то мере вас «зачаровывал» и, разумеется, чтобы где-то в глубине души вы хоть немного «верили» в силу «магического» влияния порядка на Непостижимое. Это — архаическая черта нашей психики, она была намного ближе шаманам эпохи позднего палеолита, которые ради очередного "посещения мира духов" могли бесконечно чертить круги и спирали на сводах пещеры, а потом увлеченно раскрашивать охрой бессмысленные узоры.
      Если хотите, эту книгу (по крайней мере определенную ее часть) также можно считать магическим не-деланием. Ибо она приводит в порядок то, что никакого порядка (в человеческом понимании) не имеет. С точки зрения видения все, написанное здесь, подобно мандалам древних шаманов. Без концентрации и «зачарованности» оно не имеет силы, но, проходя круг за кругом, следуя фиктивному и в то же время строгому порядку, мы в какой-то момент можем обнаружить, что незаметно и в то же время непрерывно приближаемся к цели.
      Заключительная Реализация пройденного этапа приходит неожиданно — даже в том случае, если мы годами различными способами готовились к ней. Она неожиданна, потому что всегда происходит без участия нашего тоналя — того аппарата, что и выполняет функцию «ожидания». Тональ отступает в сторону в тот самый миг, когда принятый к исполнению условный порядок исчерпал себя.
      Реализация может выразить себя в достижении конкретного мира второго внимания, даже в телепортации, нередко — в "остановке мира", потрясающей основы нашего рефлексивного мировоззрения и воображения, опирающегося на заготовленные шаблоны опыта, причудливо объединенные мыслительными спекуляциями.
      В качестве переживания "остановка мира" всегда дает нам то, чего мы не могли предвидеть. Задаваясь впоследствии целью описать этот феномен, мы так или иначе скатываемся к несвязному бормотанию или череде тривиальностей. Вы легко в этом убедитесь, когда прочтете мое же описание "остановки мира" (особенно попытку передать воспринятое как "светящиеся хвосты"). Признаюсь честно, я пытался описывать этот опыт несколько раз. Но ни одна попытка не увенчалась успехом — если мне удалось передать хотя бы десятую часть реального ощущения, уже хорошо.
      Проходя через установленные последовательности, применяя подходящий порядок и удобные для фиксации внимания термины (выражаясь фигурально, "точки описания"), тональ в какой-то момент "завершает цикл" и проникает в область, где язык не действителен. Так же, как шаман, рисующий сложные фигуры, отражающие, быть может, по его мнению, структуру космоса, попадает в немыслимый тайфун транса и призывает долгожданный дождь — совершенно не понимая, как он это делает.
      "Остановка мира" находится вне описания. Точно так же вне описания находится третье внимание. Этим они схожи, так что, говоря о "третьем внимании", будет правильно оттолкнуться от "остановки мира".
      При "остановке мира", которая тем и потрясает больше всего наше воображение, что происходит наяву, а не в сновидении, судя по описанному выше опыту (см. предыдущую главу), может иметь место выход тела сновидения.
      Этот феномен — крайне важное явление как с точки зрения Трансформации, так и с точки зрения «конкретной» магии.
      Энергетически это можно назвать "выделением дубля", но в данном случае нас особо интересует синхронность восприятия и энергообмена, происходящая по сути из двух позиций сразу. Впрочем, и это описание мало соответствует реальному положению дел. Имеет место некий феномен, который, возможно, является предпосылкой или преддверием "третьего внимания".
      После многолетнего трэмпинга и развившегося навыка не только управлять самим "выходом тела сновидения", но и его фиксацией, а затем — уровнем плотности, толтек достигает способности сдвигать точку сборку точно и уверенно, не впадая в транс и не засыпая. Более того, он увлекает за точкой сборки столь мощный поток собственных эманаций, что может вызвать у наблюдателя перцептивный феномен «дубля». Поскольку сдвиг или движение точки сборки происходит с невероятной скоростью, какое-то время вся область, окружающая траекторию перемещения и охватывающая "стартовую зону" вместе с зоной, где начинает формироваться новая фиксация восприятия, "вспыхивает свечением осознания".
      Описать этот феномен рациональным языком, судя по всему, невозможно. Субъективно он переживается как восприятие исключительной силы. Оно включает в себя и видение как впечатляющий, но все же частный способ воспринимать, и повседневное восприятие — как некий отголосок привычного образа мира, отчетливо проявившего всю свою искусственность и условность, и некоторые режимы перцепции, которые можно было бы назвать "совокупностью совмещенных позиций второго внимания".