Глава 9

Механику потребовалось три часа, чтобы найти и исправить неполадку в двигателе. Он считал, что какой-то злоумышленник нарочно повредил поршни. Разумеется, у Пирса не было ни малейшего сомнения в том, что этим злоумышленником был Джорджи.

Когда Пирс стоял у окна каюты, глядя через полуопущенные шторы на бесконечный поток прогуливающихся и без умолку болтающих пассажиров, он не замечал ни их, ни живописного лесного пейзажа на берегу. Вместо этого он обдумывал каждое слово и мельчайшие подробности того, что узнал за несколько последних часов. Ему необходимо было все тщательно взвесить, чтобы решиться на дальнейшие действия. Впервые в жизни будущее зависело только от него. Но что предпринять?

Прелесть и совершенство минувшего дня обернулись страшным беспорядком, грозящим сорвать все его планы.

Глубоко вздохнув, Пирс закрыл глаза. Как у такой прекрасной и утонченной девушки, как Лак мог быть негодяй-отец, вроде капитана Пэкинга. Это было чертовски несправедливо. Луи Пэкинг. Пирс встряхнул головой. Этот негодяй был просто создан для того, чтобы разрушить мечты, которые Пирс лелеял всю жизнь. Он увел из-под носа и лошадь, и прекрасную орегонскую волшебницу.

Раздался легкий стук в дверь.

— Ну, что там еще? — пробормотал сквозь зубы Пирс, направляясь к двери.

Когда он открыл дверь, Пэкинг-младший без приглашения проскользнул в каюту.

Обычная бесцеремонная манера поведения этого маленького невежи.

— Простите, я затратил уйму времени, чтобы наконец сюда попасть, — сказал торопливым шепотом Джорджи, как будто бы у него было назначено свидание или нечто в этом роде. Он подбежал к окну и выглянул в него:

— Меня ищет вся команда, а тут еще Стоукс и Блэ-куэлл, у которого такой злобный взгляд. Поэтому я и задержался, было очень трудно сюда пробраться.

Джорджи оглянулся и сердито нахмурился.

— Закройте дверь!

Не успев подумать, Пирс без возражений сделал то, что ему приказали, и только потом у него возникло желание дать самому себе пинка, за то что послушался этого выскочку. Затем он облокотился о дверь и скрестил руки на груди, придя к недвусмысленному выводу, что если, кто и нуждался в хорошей взбучке, так это невоспитанный выскочка Джорджи. Если бы мальчишка не был так поразительно похож на Лак, Пирсу и в голову не пришло, что этот нахальный пострел находится с нею, хотя бы даже в отдаленном родстве.

— Что тебе нужно на сей раз?

Джорджи натянул поглубже шляпу, как будто думал, что ее может вдруг унести ветром, потом он взглянул на Пирса своими удивительно голубыми глазами, которые выводили Пирса из равновесия.

— Ничего. Я просто пришел к вам сказать, что все остается по-прежнему. Вы положили деньги в сейф, а я постараюсь, чтобы все документы на «Дрим Эллен» были переданы вам. Я не какой-нибудь жулик, вроде вас, бессовестных шулеров.

Ах, как жаль, что Джорджи был младшим братишкой Лак. Пирсу стоило огромных усилий сдержаться, чтобы не задать маленькому мерзавцу хорошую трепку.

— Для меня гораздо важнее найти твою сестру. А также мою лошадь.

Мальчишка отскочил к окну.

— Да. Для меня это тоже очень важно. Я должен предупредить отца насчет этих двух типов, особенно насчет Блэкуэлла. Как посмотрю на него, просто мурашки по коже! Будто видит тебя насквозь.

— Ну, я думаю, твой отец уже знает, какие неприятности он на себя навлек. Иначе он был бы сейчас здесь, — не удержавшись, заметил Пирс.

Мальчишка украдкой выглядывал в окно, как будто вся команда вместе с пассажирами только и знала, что заниматься его поисками и, зная натуру Джорджи, можно было предположить, что дело именно так и обстоит. В ответ на насмешливое замечание Пирса мальчишка только пожал плечами.

— Я уверен, что папа уже пришел в себя и будет нас ждать на пароходе. Когда мы зайдем в Орегон-Сити, я знаю короткий путь, где «Дрим Эллен» обычно становилась на якорь на реке Колумбия. А теперь, если вы не против, — Джорджи повернулся и направился к койкам, — я заберусь наверх и немного вздремну. У меня было очень тяжелое утро.

От такого нахальства у Пирса отвисла нижняя челюсть. Но потом он решил, что нет ничего удивительного в том, что в качестве убежища Джорджи выбрал его каюту.

Весь день был полон сюрпризов. Странно было и то, что Джорджи не выразил ни малейшего удивления по поводу стремления Пирса непременно найти и спасти Лак. Он принял это, как само собой разумеющееся. Но ведь его сестра была красавицей и, возможно, Джорджи привык к толпе увивающихся вокруг нее мужчин.

Джорджи заползла в узкий промежуток между потолком и верхней койкой. Она улеглась, свернувшись в клубочек, в надежде, что Пирс не будет обращать внимание на вздремнувшего сорванца. А поскольку она вела себя с ним очень грубо, эта надежда была вполне оправданной. Ну и прекрасно. Ей была ненавистна сама мысль о пребывании в одной комнате с бессовестным жуликом. Растлитель невинных девушек.

Однако, он заступился за нее. А теперь нужно было и дальше использовать подвернувшуюся возможность. Пусть Пирс защищает ее от Блэкуэлла и Стоукса. Они все еще были здесь, на борту парохода и перевернули все вверх дном в поисках Пэкинга-младшего. И они не отстанут, будут продолжать поиски до следующей ночи, когда «Уилламет» сделает последнюю остановку выше водопадов в Орегон-Сити.

Страх сжал ей горло при мысли о том, что собирались с ней сделать эти негодяи, особенно после того, как она забила поршни в двигателе, чтобы дать отцу больше времени. Даже по прямой дороге Орегон-Сити находился в хороших сорока милях к северу, а до их парохода на реке Колумбии было еще двадцать милей. А ведь отец отнюдь не был прекрасным наездником.

Вдруг щелкнула дверная ручка. Кто-то пытался проникнуть в каюту! В панике Джорджи повернулась к двери, а затем прижала руку к бешено бьющемуся сердцу, чтобы как-то его успокоить. Тут она увидела, что Пирс вышел, закрыв за собой дверь. Затем раздался звук поворачиваемого в скважине ключа. Он запер дверь.

Слава Богу! В свое отсутствие он оберегал ее от двоих негодяев.

А может, он отправился на их поиски, от этой внезапной мысли Джорджи подскочила и ударилась головой о потолок.

— Ой-й-й! — она вновь упала на подушку, потирая ушибленное место. — Нет, — решила Джорджи, опять сворачиваясь клубочком, — он не мог так поступить. Слишком он был хорош.

— Нет, ничего хорошего в нем нет! — она едва не выкрикнула это вслух, снова вытягивая ноги. Он был той самой змеей, за которую Джорджи его и приняла с того момента, как увидела в первый раз. А вчера у него был всего лишь приступ благородства, который объяснялся победой на скачках. Н-да-а-а, — пробормотала Джорджи, в груди у нее зашевелилось чувство вины. — И уж конечно, я ему здорово украсила этот день.

Внезапно ее охватил предательский трепет, перерастая в желание, наполнившее все ее тело. Это чувство запоминало боль. Девушка застонала и крепко сжала ноги. Какой ужас! Единственное, о чем она могла думать — это как снова лечь с ним в постель. Джорджи головой зарылась в подушку. Нельзя давать волю воображению и терять самообладание. Слишком многое поставлено на карту.

К тому моменту, когда Джорджи услышала звук сворачиваемого в замке ключа, она уже проспала не-колько часов. Пробуждение было безрадостным. Девушка быстро натянула шляпу, прикрывая закрученную косу, и прижалась к стене.

Слава Богу, это был Пирс. Он зашел в каюту и без всякого выражения взглянул на Джорджи, а затем поставил поднос с едой на широкую полку, приделанную противоположной стене.

Аромат пищи ударил ей в нос, желудок заныл от лода, и Джорджи вспомнила, что не ела со вчерашнего пикника.

И снова на нее были устремлены небесно-голубые глаза.

— Спускайся вниз и поешь. После всего, что тебе велось перенести, у тебя наверняка разыгрался волчий аппетит. — В его словах слышался сарказм.

Но Джорджи на сей раз даже не обиделась, потому что на голове у Пирса красовалась дурацкая соломенная шляпа. Он был у нее на крючке. Получил поражение от того, кто на самом деле не существовал. Теперь ей нужно было только вовремя его подсечь.

Когда Джорджи спрыгнула на пол, ее вновь охватили угрызения совести, однако с удивительной легкостью удалось отбросить их в сторону. Во всяком случае, если бы не Пирс, она могла бы спрятаться ото всех преследователей и даже от членов команды, нарядившись красавицей-южанкой. В конце концов, она будет врать не больше, чем это потребуется для спасения ее отца. Размышляя о дальнейших действиях, Джорджи с аппетитом поглощала принесенную Пирсом еду.

Пирс стоял, повернувшись к Джорджи спиной, когда она сделала несколько шагов по тесной комнате. Он снял шляпу и освободил для нее место в одном из своих чемоданов. Чего доброго испортит такую драгоценность. Джорджи хотелось посмеяться над этим дураком, ведь раз в кои-то веки надули его самого. Она ни минуты не сомневалась в том, что Пирс тосковал по своей леди Лак, потому что он все время гладил полосатую ленточку на шляпе, прежде чем благополучно поместить эту ценную вещь в чемодан.

Пирс выпрямился во весь рост и провел пальцами по волнистым волосам. Под тонкой рубашкой вырисовывались широкие мускулистые плечи. У Джорджи стали покалывать ладони при воспоминании о том, какими горячими и гладкими были его плечи прошлой ночью.

От таких воспоминаний у нее едва сердце не выпрыгнуло из груди.

Пирс повернулся и поймал ее взгляд.

— Ешь, пока все не остыло.

К счастью, Джорджи туго перевязала грудь, чтобы она выглядела плоской. Если бы не эта мера предосторожности, то было бы видно, как она вздымается под рабочей блузой.

Девушка испытывала отчаянное желание сбросить стеснявшую ее одежду, чтобы избавиться от усиливающегося жара во всем теле. Джорджи с трудом оторвалась от этих самых голубых в мире глаз и посмотрела на две миски с ветчиной и фасолью. Тут до нее вдруг дошло, что Пирс собирается есть вместе с ней. Только этого не хватало.

Ни слова не говоря он взял миску и несколько крекеров и уселся на нижнюю койку.

Повернувшись лицом к узкой полке, Джорджи пережила очень тяжелые минуты, пытаясь сконцентрировать все внимание на еде. Она заставляла себя вспоминать о том, как мерзко обошелся Пирс с ее отцом!

Но несмотря на это, она чувствовала, что волоски у нее на шее встали дыбом — верный признак того, что Пирс на нее внимательно смотрел. Если кто и мог обнаружить правду кем она была на самом деле, так это Пирс Кингстон. Разве не его трепетные руки изучили каждый дюйм ее тела прошлой ночью?

— Послушай, парень.

Джорджи подскочила. Ложка выпала у нее из рук и громко ударилась о миску. Девушка была слишком напугана, чтобы оглянуться. Она подняла ложку с нарочитой небрежностью, пытаясь не обращать внимание на комок в горле.

— Да?

— Лак говорила тебе что-нибудь перед тем, как уехать? Она не оставила для меня записки?

— Нет, — на сей раз она не солгала.

Джорджи услышала скрип кровати и поняла, что Пирс поднялся. Она слышала его шаги у себя за спиной, он подошел совсем близко, и Джорджи уловила запах его одеколона. Пирс положил ей руку на плечо. Джорджи застыла, ожидая услышать слова обвинения.

Пирс прошел мимо и поставил пустую миску на поднос, затем взял чашку с кофе и вышел из каюты, заперев за собой дверь.

От внезапного облегчения Джорджи так затрясло, что она с трудом добралась до нижней койки и присела, чтобы не потерять сознание.

Она была уверена, что Пирс ее узнал. Мужчина, который зашел так далеко, что предложил ей выйти за него замуж. Затем Джорджи напомнила сама себе, что она ослепила Пирса такими иллюзиями, за которыми он уже ничего не видел. Он не мог увидеть, какой была Джорджи на самом деле.

Но ведь и она не знала, каким он был в действительности. Как бы не тянулось к Пирсу ее вероломное тело, нельзя ни на минуту забывать, что настоящий Пирс Кингстон — законченный мерзавец.

Дрожь в теле девушки улеглась и она повернулась на бок, чтобы подняться с кровати. Она прижалась щекой к подушке, на которой всего несколько часов назад лежал Пирс. И вновь его мускусный мужской запах пробудил в теле Джорджи непреодолимое желание, которое вдруг охватило ее всю, до самых кончиков пальцев. Дыхание стало прерывистым. Девушка вскочила и вскарабкалась на верхнюю койку. Вытянувшись во весь рост, она вдруг почувствовала себя такой разбитой, что, казалось, могла бы проспать целую неделю.

— Господи! — прошептала Джорджи, подняв глаза к небу. — Дай мне уснуть до того, как мы прибудем в Орегон-Сити.

Она отбросила одеяло. Ночь была дьявольски жаркой!

Джорджи проснулась от раннего утреннего света и каких-то шаркающих звуков. Она повернулась … и увидела перед собой великолепную мускулистую спину. У Джорджи просто слюнки потекли при виде гладкой загорелой кожи, освещаемой золотистыми лучами утреннего солнца. Джорджи смотрела на сильные плечи и гибкие руки, которыми он застегивал брюки совсем рядом с ее койкой. Брюки плотно облегали его стройные бедра и талию, переходившую в широкую мускулистую спину.

Как жаль, что она не проснулась вовремя и не видела Пирса до того, как он надел брюки. Ругая себя за нерасторопность, девушка переключила внимание на густую копну шелковистых черных волос. Бессознательно она протянула своевольную руку в неудержимом стремлении погладить эту красивую голову.

Пирс быстро оглянулся. Джорджи отдернула руку.

— А, я вижу ты проснулся, — сказал Пирс, натягивая на себя белую накрахмаленную рубашку. — Должен заметить, что я с радостью бы от тебя отделался. Никогда в жизни не слышал, чтобы кто-нибудь так вертелся и ерзал во сне. Я совсем не спал. Ваш храп тоже мало похож на колыбельную.

— Неужели? — ядовито спросила Джорджи, нимало не смущаясь от своей лжи. — Ваш храп тоже мало похож на колыбельную.

Пирс с вызовом измерил ее долгим взглядом, а потом отвернулся. Он продел в манжеты жемчужные запонки и взял соломенную шляпу, которую еще раньше водрузил на свой чемодан. Пирс надел шляпу, как обычно слегка набекрень и повернулся к Джорджи.

— Видишь ли, трудно поверить, чтобы Лак ускакала ночью с твоим отцом на моей лошади даже не попрощавшись, — резко сказал Пирс. — Должно быть, капитан ее заставил, вот только зачем? Наверняка он понимал, что без нее он гораздо быстрее доберется до места.

Да, это было ложью. Мысль Джорджи лихорадочно работала в поисках подходящего объяснения.

— Я думаю, папа решил, что Лак ему нужна. Она о нем заботится и смотрит, чтобы все было в порядке. А кроме того, в тех неприятностях, что на него обрушились частично есть и ее вина. Ей следовало присматривать за отцом, вместо того чтобы бегать по окрестностям вместе с вами.

Пирс буквально пригвоздил ее взглядом к стенке.

— Твоему отцу давно пора самому отвечать за свои поступки, — он подошел к двери и отбросил задвижку. — Попозже я принесу тебе что-нибудь на завтрак, может быть…

Пирс направился к двери, но затем передумал и повернулся к Джорджи:

— Тебе сестра говорила что-нибудь насчет того, что ты спишь в шляпе? Это довольно странно.

Прежде чем Джорджи успела ответить, Пирс вышел из каюты.

— Ну, что? — нетерпеливо спросила Джорджи, даже не дав Пирсу закрыть дверь. — Стоукс и Блэкуэлл убрались с парохода?

— Нет, — с действующей на нервы ухмылкой ответил Пирс. — Они по-прежнему стоят по обе стороны трапа и проделывают это на каждой остановке, начиная с Индепенденс.

— Черт возьми! Я был уверен, что они изрядно поднадоедят друг другу, пока мы доберемся до Орегон-Сити. Если только … может, они договорились поделить «Дрим Эллен».

— Кто знает. Но одно я знаю наверняка — они не потеряли интереса к твоей особе. Возможно, они собираются держаться за тебя до тех пор, пока твой отец не отпишет им пароход. Ну, как не стыдно быть такими подозрительными, а? — Пирс явно наслаждался собой.

— Не беспокойтесь. Я сделаю все, чтобы вы получили то, что вам причитается. Я проскользну на корму и прыгну через борт в реку. Я могу плыть под водой до самого дока.

Джорджи приоткрыла дверь, чтобы посмотреть, свободен ли проход.

На счастье он был свободен.

— Вот что я вам скажу, — продолжила Джорджи, — почему бы вам не отправиться в платную конюшню, если вы пойдете на берег, ее никак нельзя не заметить и не взять для нас пару лошадей? Я буду вас ждать. И поторопитесь. Как вам уже было сказано, я знаю короткий путь к нашему пароходу. Я должен добраться до отца раньше Стоукса и Блэкуэлла.

Глаза Пирса сузились. Он сжал челюсти. Он не любил, чтобы ему указывали, что делать.

Джорджи сделала вид, что ничего не замечает и снова выглянула за дверь в ожидании его ответа.

— Хорошо, — процедил Пирс, — не заставляй себя ждать.

Наконец-то она обсохла. Джорджи отметила этот факт с явным облегчением, прижимаясь к Пирсу, с которым они ехали вместе на одном длинноногом мерине.

Наступала ночь, и воздух быстро остывал. Когда кто-то случайно падал за борт, это было конечно плохо. Но, чтобы добровольно нырнуть в холодную еще реку…

Пирсу, разумеется, удалось сойти на берег, попрощавшись со Стоуксом и Блэкуэллом вполне по-дружески, ведь они и не подозревали, что у Пирса тоже была расписка от отца. Пока Джорджи мерзла в воде, выжидая подходящий момент, чтобы нырнуть, она наблюдала, как Пирс со своим обычным самоуверенным видом вышел на пристань. На голове у него была нелепая соломенная шляпа.

А потом, когда Джорджи осторожно вылезла из кустов, чтобы встретиться с Пирсом в назначенном месте, она обнаружила, что у того была только одна лошадь. Он стал туманно объяснять, что если бы взял две лошади, то навлек бы на себя подозрения. Но Джорджи то было хорошо известно, что он просто хотел показать, кто здесь главный. А может, он из жадности не взял для нее лошадь, хотя это ему было вполне по карману.

Когда Пирс усадил ее на лошадь сзади себя, то стал что-то бормотать по поводу вероятности угодить в потемках в канаву из-за какого-то мокрого крысенка или волчонка, кого именно, Джорджи не расслышала.

Теперь все было в порядке. Джорджи успокоилась. Она крепко прижалась мокрым телом к Пирсу. Но, черт возьми, ее рассудок был полностью во власти тела. Уже и так замерзшая, она вся покрылась гусиной кожей от прикосновения к теплой спине Пирса, мерно раскачивающейся рядом с ней в такт движения лошади. Даже сейчас ее перевязанная грудь под мокрой рубашкой стремилась к близости с ним. Да еще этот одурманивающий запах.

Джорджи стиснула зубы. Она научится управлять чувствами, вносящими сумятицу в ее жизнь. Очень скоро научится. В конце концов, она ведь только наполовину южанка. А другая половина — это непоколебимый янки. Пришло время призвать на помощь железную дисциплину, присущую ее второй половине.

— Эй, парень, куда поворачивать?

— Нечего звать меня парнем. Мое имя Джорджи. Джорджи Пэкинг. — Прижавшись к Пирсу, Джорджи слышала равномерный шум могучей реки Колумбии и знала, что они доехали до дороги, шедшей вдоль реки. Через дорогу немного к западу мерцали разбросанные огни Форта Фанкувер и примыкающая к нему причальная линия. — Езжайте прямо, через несколько ярдов будет пристань.

Слегка приподнявшись, Джорджи заметила тусклый свет фонарей, отражавшийся в тихих водах маленькой бухты. Но она увидела только один пароход, хотя обыч-ю их там было три. Она молила Бога, чтобы этот единственный пароход оказался «Дрим Эллен». Пирс направил лошадь вниз по набережной.

— Черт побери! — крикнула Джорджи и толкнула Гирса в спину, прежде чем успела подумать, что это был за пароход.

Не дожидаясь, пока Пирс слезет с лошади, Джорджи соскользнула вниз и побежала к пристани, в следующий момент она уже взбиралась по трапу.

— Кто там? — раздался хриплый голос.

— Это я, Джорджи! — протиснувшись мимо бревен, сжавших на палубе, она проскочила через дверь кормового балкона. На ее лице сияла улыбка, выражающая очевидное облегчение.

Джорджи влетела в маленькую каюту и тут ее радость сразу исчезла:

— Где отец? А Кэди?

Эйб Грохмэн, пожилой человек с изнуренным лицом, всю жизнь прослуживший матросом на реке, подошел поближе, подтягивая на ходу брюки с вытянутыми коленями.

— Что это ты здесь делаешь ночью, да еще совсем один? — от Эйба за версту пахло виски.

— Отец. Ты видел его? — Джорджи схватила дряблую руку Эйба и заглянула в его мутные глаза.

Не скрывая раздражения, Эйб посмотрел на ухватившую его руку Джорджи, затем он перевел взгляд на ее лицо и нахмурился.

— Насколько мне известно, Луи сейчас там, где ему и положено быть, на прекрасной «Уилламетт». А что до непоседливого братца…

В этот момент, наклонив голову под низкой перемычкой двери, в каюту вошел Пирс.

— А это еще кто? — с нескрываемой злостью спросил Эйб. Он терпеть не мог, когда его беспокоили в часы, отведенные для возлияний.

— Меня зовут Кингстон, а с кем я говорю? — властным голосом спросил Пирс.

— Эйб Грохмэн. Я тут за всем присматриваю, пока не вернется Луи.

— А где же Кэди? — спросила Джорджи.

— Уехал.

— Куда? Насколько?

— Навсегда. На прошлой неделе мы разгружали лес, и какой-то морской капитан искал себе замену. Половина его команды сбежала на поиски золота. Заразились «золотой лихорадкой» и вскочили на пароход в Сан-Франциско. Кэди согласился и подписал контракт. Хотел сэкономить себе стоимость проезда до Нового Орлеана.

— Он уехал? — Джорджи не могла в это поверить. — И даже не попрощался.

— Он оставил тебе письмо, — Эйб осмотрелся и, пошатываясь, направился к буфету рядом с маленькой круглой печкой, — оно должно быть где-то здесь.

Он несколько секунд порылся в буфете и вернулся к Джорджи.

— Нет, может он его запер вместе с другими важными бумагами. Я не знаю, где ключ, поэтому, думаю, вам придется дождаться Луи.

Как, и отец, и Кэди уехали? Неужели «Дрим Эллен»

стояла здесь всю неделю без дела, и это когда для них был дорог каждый цент? Ведь они все вместе так старались поскорее насобирать хоть сколь-нибудь денег!

— Вы перевозили какие-нибудь грузы для Симмота на этой неделе?

— Кэди ничего не сказал о работе. Просто попросил присмотреть за пароходом, чтобы с ним ничего не случилось. Я этим и занимаюсь. Кэди сказал, что Луи зарабатывает кучу денег на «Уилламетт». Вы просто купаетесь в деньгах, и вам не составит никакого труда заплатить мне за беспокойство.

— Я, э…

— Сколько тебе должен Пэкинг? — Пирс сам себе не поверил, что мог произнести такие слова. Фактически он собирался избавить маленького мерзавца еще от одной неприятности. И по тому, как мальчишка стрельнул на него огромными глазищами, так похожими на глаза Лак, Пирс понял, что и для Джорджи это было полной неожиданностью.

Старый плешивый пьяница на секунду задумался, потупив взгляд. Затем, встряхнув плечами, он попытался принять устойчивое вертикальное положение, однако его голова предательски накренилась набок.

— Пятнадцать долларов.

— Ты же врешь, старый ворюга, — взвизгнула Джорджи, делая шаг в сторону Эйба.

— Мы так не договаривались.

Эйб пожал костлявыми плечами и ухмыльнулся.

— Ну да, ты прав. Я просто округлил. Четырнадцать олларов.

— Доллар в день — более чем достаточно за то, что ы тут торчишь без всякого дела. Сейчас я принесу твои гньги. — Джорджи направилась к двери.

— Кэди забрал из коробки все деньги.

— Что? — Джорджи отшатнулась. От удивления у ;е открылся рот.

— Оставил мне немного купить дров, чтобы я мог браться сюда из Астории.

Джорджи сжала маленькие кулачки и ткнула ими лицо Эйбу.

— Скорее всего ты взял деньги и напился, старый сивый мешок! Уноси живее свою костлявую задницу с моего парохода!

К изумлению Пирса старый пьяница попятился. Он несколько раз, как рыба, открыл рот прежде чем что-нибудь из себя выдавить. Затем Эйб устремил взгляд на Пирса.

— Можете спросить у любого на реке, старина Эйб никогда не был вором.

Пирс посмотрел на благоухающего виски старика, а потом на Джорджи и встряхнул головой. У мальчишки была удивительная способность нарываться на неприятности и причинять всем беспокойство. Он всегда умудрялся увязнуть по уши. Пирс сунул руку в карман и вынул несколько монет. Подойдя поближе к подвешанному на стене фонарю, он нашел десятидолларовую золотую монету и вручил ее Грохмэну.

— Может быть, тебе лучше уйти на какое-то время. Крепко зажав в руке монету, Грохмэн поспешно сгреб с крючка ветхую кепку. Натягивая ее на голову, он обратился к Джорджи:

— Я поговорю с твоим отцом о том, как ты себя ведешь со старшими.

— Да что ты? Это я с ним о тебе поговорю.

— Спокойной ночи, мистер Грохмэн, — сказал Пирс, пытаясь положить конец этому диалогу.

Эйб повернулся и исчез в темноте.

— Скатертью дорога, — крикнул Джорджи, захлопнув за Эйбом дверь. Мальчик быстро повернулся к Пирсу:

— Он просто отребье. Я не верю, чтобы Кэди…

— Заткнись и свари кофе, — помимо того, что Пирс рассчитывал на теперь уже реальную возможность догнать свою красавицу, на сегодня он был сыт по горло выходками маленького паршивца. — Мне нужно выпить чего-нибудь горячего, чтобы избавиться от озноба.

Глаза мальчишки расширились от простодушного изумления, как будто это не он нарочно прижимался к Пирсу всем своим промокшим телом.

Дверь распахнулась настежь.

— Ну, что теперь? — Пирс быстро повернулся и увидел двух мужчин, входивших в тесную каюту.

— Мистер Стоукс! — вскринул Джорджи, пятясь к столу, стоящему в центре крохотной каюты.

Стоукс и какой-то незнакомец навели на Пирса дула револьверов. В тусклом свете одинокого фонаря ухмыляющееся лицо Стоукса выглядело еще более зловещим, чем всегда.

— Решил вот заглянуть сюда и забрать то, что мне причитается. Надеюсь, теперь-то вы не возражаете, мистер Кингстон?

Пирс быстро взглянул на Джорджи. У мальчишки был такой вид, будто он проглотил целиком яблоко.

— Нет, мистер Стоукс, — разведя руками сказал Пирс, — кажется, вы полностью владеете ситуацией.

Стоукс помахал револьвером в сторону Джорджи.