Признаков пылевой бури, которой Костя вчера пугал нас, все еще видно не было. Значит, как раз удастся зайти к доктору, чтобы тот посмотрел мои ноги и, может быть, прописал какие-то лекарства. Не то чтобы ноги сильно болели, но опухоль на лодыжках проходить не желала, кожа из синей стала желтой, а под ней прощупывались какие-то уплотнения. То ли кость неправильно срослась, то ли со связками что-то. Как только вчера вечером Юра узнал об этом, он немедленно взял с меня обещание навестить врача.
      Я одел скафандр, захлопнул шлем и бросил взгляд на датчики, проверяя герметичность, затем вышел из номера и побрел к лифту мимо многочисленных дверей. Общежития везде одинаковы, что на Земле, что на Марсе. Двери, лифты, унылая ковровая дорожка посреди коридора…
      Три этажа вниз - и вот я у центрального поста. Кивнув дежурному, я прошел к герметичным дверям, открыл их и попал в шлюз.
      Никого, кроме меня, сейчас тут не было. То ли еще слишком рано, то ли, наоборот, - слишком поздно, и все уже покинули общежитие. Насосы быстро отсосали воздух. Теперь я мог открыть внешнюю дверь.
      На мгновение обернувшись, я заметил, что дежурный как-то странно смотрит мне вслед. Интересно, что привлекло его внимание? Наверное, его предупредили, что я и Смирнов - важные птицы.
      Может, стоит поговорить о том, чтобы к нам приставили круглосуточную охрану? Мало ли что?..
      Между домами военного городка тянулась асфальтированная дорога, так что идти было довольно удобно. Насколько я помнил из объяснений Смирнова, мне следовало повернуть налево и пройти вдоль корпуса общежития, там и будет здание больницы.
      Ну что же, пойдем.
      Пока я шел, неспешно подпрыгивая из-за низкой силы тяжести, ветер то и дело бросал в меня пыль красноватого цвета. Я знал, что она такая, потому что содержит примеси окислов железа.
      Пусть теперь я не мог видеть будущее, но чувство правды все еще работало. Пусть правда о людях стала видна значительно хуже, а любые попытки разбудить дар вызывали головную боль, но кое-что я все еще мог. Если сосредоточиться на какой-нибудь вещи и не обращать внимания на боль, то через определенное время в голову приходили нужные сведения.
      Ради интереса я взглянул на висящий в небе спутник Марса и на глаз определил расстояние до него - шесть тысяч километров. Достаточно близко по космическим масштабам.
      Больница возвышалась над рыжим песком и казалась огромным белым зубом. Округлые стены из светло-серого сплава, квадратики окон по периметру. Типичное по здешним меркам здание. Мне же все тут было в диковинку, и я, прежде чем войти внутрь, задержался на пару минут, чтобы осмотреть больницу повнимательнее. В окнах горел желтоватый свет, на крыше вращался небольшой локатор, а рядом с входом примостились несколько авиеток и краулеров.
      В очередной раз пройдя через шлюз, я оказался в просторном холле, открыл шлем и, поколебавшись полсекунды, вдохнул. Пахло лекарствами и озоном. Типичный больничный аромат.
      – Здравствуйте! - немного удивленно поприветствовала меня молоденькая девушка, сидевшая в справочном. - Вам назначено?
      Назначено ли мне? Наверное, нет.
      – Мне сказали, что можно будет зайти для осмотра ног.
      Девушка вздрогнула и сделала большие глаза.
      – Ох! Простите, пожалуйста! Спецприказ. Как же я забыла? Проходите, конечно.
      Я сделал несколько шагов в сторону лифтов, потом обернулся.
      – Куда идти-то?
      – Второй этаж, кабинет двести шесть, - прощебетала девушка, видимо обрадовавшись, что может загладить свою вину. - Возьмите карточку, дорога сама высветится!
      Я подошел, взял небольшую зеленую карту и повертел ее в руке, изучая. Просто нить Ариадны какая-то!
      Девушка все не сводила с меня заинтересованных глаз. Что им же тут такое приказали? Разглядывают меня как президента, честное слово!
      Пожав плечами, я направился к лифтам и нажал кнопку вызова на стене. Через пару секунд кабинка бесшумно раскрыла передо мной свои двери, и я поспешил войти.
      На втором этаже было так же немноголюдно. На полу приветливо мигали зеленые стрелки. Карточка заранее выстраивала для меня удобный маршрут. Я слышал от кого-то о таких устройствах. Стрелки могли гореть разными цветами. Это было сделано для того, чтобы человек не терял своего маршрута, даже если в больнице скапливалось много людей. Какого цвета карточка, такого и указатели. Очень просто и эффективно.
      До кабинета я и впрямь добрался довольно быстро. Остановившись у двери с номером «206», я оглядел ее в поисках звонка. В это мгновение створки неожиданно разошлись в стороны, и изнутри прямо на меня шагнула девушка в белой одежде. Я придержал ее за плечо, стараясь избежать столкновения. Она дернулась и подняла взгляд.
      Округлое лицо, короткие светлые волосы, голубые глаза. Я вроде бы никогда не встречал ее до этого. Почему же тогда она кажется мне такой знакомой?
      Врач сделала шаг назад.
      – Извините, - произнес я.
      – Прошу прощения, - сказал она почти синхронно со мной.
      И я наконец узнал ее.
      – Ирка?!
      – Серега? Ты?! - было мне ответом.
      Неужели это та самая Ирка из моего детства? Не может быть!
      – Господи, - выдохнул я.
      – Да ладно тебе, - улыбнулась Ирка. - Мир тесен!
      – Вся галактика уже тесна, - кивнул я, продолжая смотреть на свою давнюю знакомую. - Ты изменилась!
      – Проходи, Сережа. Чего на пороге встал?
      Я послушно прошел в кабинет.
      – Располагайся, я сейчас только в ординаторскую заскочу на секунду.
      Ирка убежала.
      Я снял шлем, потом стащил весь скафандр, оставшись только в хлопковом комбинезоне. Все-таки меня осматривать должны, я ведь именно за этим сюда пришел.
      Мысли безумными стаями носились под черепной коробкой.
      Да уж. Ни за что бы не подумал, что Ирка теперь живет на Марсе. Пока я бегал за Наташей, пил и сидел в Забвении, многое изменилось. Девчонка, некогда бывшая для меня олицетворением греха, теперь выросла и превратилась во врача-травматолога. Плетение черных волос сменилось аккуратной прической из волос светлых, черные глаза превратились в голубые, а вес тела увеличился втрое.
      Да, теперь Ирка стала толстушкой. Кто бы мог подумать?
      – Давай, рассказывай! - первым делом сказала мне знакомая, когда вернулась. - Как тебя к нам занесло?
      – Да вот, - замялся я. - Задание…
      – А. - Ирка вдруг хлопнула себя по лбу. - Ты ведь тот самый террорист Сергей Краснов, который якобы уже погиб в городе. Ведь тут особый приказ был относительно тебя. А я еще думаю, агент - тезка твой, что ли? А это действительно ты! Вот так дела!
      Я засмеялся от ее бурной реакции.
      – Удивительно, - продолжила девушка. - Сколько лет не виделись. Когда я улетала, думала, что ты зануда и меланхолик, а ты вон в какого мужика вымахал!
      Жестом, уже вошедшим в привычку, я провел ладонью по ежику волос. Просто мачо. М-да…
      – Ты-то какими судьбами тут оказалась? - в свою очередь поинтересовался я. - Мне, если честно, всегда казалось, ты…
      «Ты плохо кончишь», - хотел сказать я, но вовремя замолчал.
      – Что я? - улыбнулась Ирка. - Думал, я в Забвение попаду?
      – Ну, - мне стало неловко. - Я думал, что ты с Земли не выберешься. Вот.
      – Так я ведь, как со Стасом рассталась, решила на медицинский поступать, - ничуть не обидевшись, начала рассказывать Ирка. - Поступила, отучилась пять курсов, а потом по распределению - сюда. Объект секретный, платят много. Жаль только, что не выпускают из городка.
      – Понятно, - почесал я подбородок. - Поразительная все-таки штука - судьба. Не устает удивлять!
      – Что-то я совсем завертелась. - Ирка смешно покрутила пальцем у виска. - Ты зачем пришел-то сюда? Что-то ведь болит, да?
      – Болит. - Я не мог не улыбаться, глядя на нее. - Ноги побаливают. То ли со связками что, то ли трещины при падении авиетки заработал. Вроде почти прошли, но внутри что-то плотное, и ноют…
      – Господи! Ты в аварию попал?
      – Так получилось. Не хочу сейчас об этом говорить.
      – Понимаю, - быстро кивнула Ирка. - Секреты.
      Я промолчал.
      – Как давно у тебя травма? - спросила девушка. - Неделя? Больше?
      – Одиннадцать дней, - прикинув, ответил я.
      – Хорошо, - улыбнулась Ирка, хотя ничего хорошего, в общем-то, не было. - Давай попробуем диагноз поставить. Алкоголь, наркотики употребляешь?
      – Э-э… - растерялся я. - Да, в общем-то, нет.
      – Курение?
      – Не курю.
      Ирка несколько секунд серьезно смотрела на меня, потом с улыбкой сказала:
      – Тогда будет сложнее. Придется осматривать.
      – То есть, если бы я курил и пил, то ты сказала бы, что все из-за этого?
      – Ага, - легко согласилась девушка. - Первым делом посоветовала бы бросить вредные привычки!
      Я хотел уже разразиться ехидной репликой о врачах в целом и об Ирке в частности, но девушка не дала мне опомниться и продолжила:
      – Обе ноги болят?
      – Да, - кивнул я.
      – Закатывай штанины, снимай носки!
      Вроде обычная просьба врача, но перед Иркой я чувствовал себя немного неуютно в таком глупом виде - с подвернутыми штанами и желтыми припухшими лодыжками. Хотелось быть героем, а не слабой размазней.
      – Да не унывай ты! - подмигнула Ирка. - Не съем я тебя. Давай, показывай ноги!
      Мне пришлось выполнить указания и оголить лодыжки.
      Ирка внимательно осмотрела опухоли с пожелтевшими синяками, пощупала пальцами кожу, а потом сказала:
      – Похоже, трещины. Надо сделать снимок.
      Тотчас же в руках девушки оказался небольшой прибор, проецирующий изображение прямо в воздух. Она провела им сначала над одной лодыжкой, потом над второй, нахмурилась, затем повернулась ко мне и просветлела.
      – Посмотри! - Ирка увеличила масштаб проекции, я увидел свои кости, только что сфотографированные.
      – Я все равно ничего не понимаю!
      – У тебя действительно были трещины, - пояснила девушка. - Вот, следы остались. Но сейчас уже практически все срослось. Кость почти ровная.
      Я кивнул. По снимку все равно сложно было понять, ровная у меня лодыжка или нет.
      – Значит, все в порядке? - уточнил я.
      – Вроде бы да.
      – Можно одеваться?
      – Ага.
      Я стал натягивать носки и раскатывать обратно штаны.
      – А почему тогда уплотнения появились? - Вдруг мне припомнился еще один симптом. - Это страшно, нет?
      – Просто гематома подкожная, - развела руками Ирка. - Если сама не пройдет, то придется вырезать.
      Я замер с носком в руке.
      – Как вырезать?
      – Да ты одевайся! - засмеялась девушка. - Я уверена, что через пару дней все само рассосется.
      Глубоко вздохнув, я продолжил напяливать носки. Ирка уже стучала по клавишам, набирая строчки диагноза на небольшом терминале больничного компьютера.
      – Спасибо, Ира! - решил я поблагодарить девушку, когда облачился в скафандр.
      – Я не Ира и не Ирина, кстати. Меня, вообще-то, Рокель зовут.
      – Серьезно? - удивился я.
      В детстве я ни разу не слышал, чтобы Ирку так кто-нибудь звал.
      – Серьезно-серьезно! - усмехнулась Ирка-Рокель. - Мы же в разных школах учились, вот ты и не слышал, как меня учителя называли. В поселке в основном жили русские, имена у всех славянские. Вот и я решила не выделяться, всем Иркой представлялась.
      – Оказывается, я многого не знал о тебе, - развел руками я.
      – Хочешь, вспомним старое, узнаем новое?! - с готовностью подалась ко мне Ирка. - Ты вечером что делаешь?
      – В каком смысле? - немного напрягся я.
      – Давай встретимся. В баре посидим! - Ирка выжидающе смотрела на меня.
      Нужно ли встречаться? После всего пережитого, после долгого времени, когда мы вообще не общались, стоит ли ворошить старое?
      – Давай, - сказал я.
      Интересно было пообщаться с нынешней Иркой, взрослой и рассудительной, но с прежней искоркой безумия в глазах.
      Рокель просияла.
      Я уже был на пороге кабинета, когда она бросила:
      – Ты что, по поверхности сюда пришел?
      Я вспомнил недоуменные взгляды дежурного в общежитии и девушки в справочном, и до меня дошло.
      – У вас тут подземные ходы, что ли, есть?
      – На улицу вообще-то лишь в крайних случаях выходят.
      Я почувствовал, что покраснел.
      – А почему?
      – Чтобы оборудование шлюзов и скафандров лишний раз не изнашивать. Да и просто неудобно в скафандре все время ходить. Так что в следующий раз лучше спроси, как найти тоннель, а не топай поверху!
      – Хорошо.
      Ирка засмеялась, а я, чувствуя себя идиотом, вышел из кабинета.
      Днем я опять посмотрел новости.
      На Земле было неспокойно. В ЗЕФ то и дело вспыхивали митинги, возникали локальные столкновения с силами правопорядка. Люди не верили сообщениям правительства о новом психотропном оружии рыночников.
      Я вспомнил ту нехитрую байку, которой СВ прикрыло итоги последних минут существования цивилизации овров. Тогда чужаки выскочили из-под земли и, круша все вокруг, пытались убежать от смерти. Пострадало много людей, а Председатель выдал все это за галлюцинации, вызванные специальным оружием АС.
      Похоже, эта ложь прошла для жителей ЗЕФ не так безболезненно, как вся прочая чушь, которой их пичкало правительство. Оправдаться тем, что люди сами под воздействием излучения рушили свои дома и убивали родных, естественно, не получилось.
      Новостей про нас со Смирновым почти не было. Известно стало лишь то, что Костя и его ребята, которые помогали Дознавателю замести следы, получили ранения и теперь лежали в больнице.
      Этот факт ввел меня в замешательство. Дознаватель решил пострелять в своих же людей для правдоподобности спектакля о нашей гибели? Не слишком ли высока цена?
      Снова я возвращался к старому конфликту. Я не был уверен в том, что смогу сделать то, чего от меня хотят, как и не был до конца осведомлен о том, что от меня вообще требуется. Возможно, все жертвы окажутся напрасными. А груз ответственности многократно увеличивался с каждым новым человеком, отдавшим жизнь или здоровье во имя общего дела. Получалось, что меня помимо воли обязывали спасти мир. Уже во второй раз. В первый раз мотивы и последствия этого шага необратимо перевернули мое восприятие. Теперь я просто боялся того, что может принести новый опыт.
      Если я выживу после встречи с Изначальными, то смогу ли все еще оставаться человеком? И смогу ли наконец обрести свободу?
      Я хотел поговорить о терзающих меня сомнениях со Смирновым, но не решился. Так и просидел в номере до самого вечера, погрузившись в думы и глядя то на матрицу визора, то на пейзаж за окном.
      Когда стало темнеть, меня на короткие полчаса сморил сон.
      Во сне я снова увидел умирающих существ, похожих на гусениц. Я опять оправдывался перед ними, снова искал выход. Возможность не убивать галактическую расу. Но когда вроде бы выход находился, когда мне удавалось убедить овра-споровика, в том, что люди - не враги, и я уже делал выстрел всей энергией космической сети по далеким теням Изначальных, овры почему-то все равно горели и умирали.
      Я опять и опять пытался все исправить, а потом увидел Наташу. Ее образ давно не посещал меня в сновидениях. На Заре мне даже показалось, что удалось избавиться от всех чувств, связанных с этой девушкой. Видимо, я ошибся.
      Наташа шла ко мне по устланной звездами дороге. Во сне она казалась прекрасной и светящейся, совсем не той, которую я видел последний раз в Забвении. Ее волосы развевались под порывами ветра, белые одеяния искрились в свете далеких солнц. Наташа смотрела на меня и улыбалась. Она знала, почему идет ко мне. Верила, что сможет дойти.
      Но я закрылся руками, испугавшись. Я не хотел вновь ощутить страдания, связанные с этой девушкой. Я не хотел больше ее видеть.
      – Не надо! - взмолился я и в следующий миг проснулся.
      В дверь звонил Смирнов, я поплелся открывать. Голосовой системы в общежитии не было.
      – Привет. - Смирнов прошел в комнату, окинув меня тяжелым взглядом. - Спишь, значит?
      – Привет, - поздоровался я. - А почему мне не спать? Использую передышку.
      – Да нет, - махнул рукой Юра. - Спи, конечно! Силы тебе пригодятся. Я просто зашел сказать, что пока ничего не переменилось. Космолет снаряжают и тестируют. Вылет состоится минимум через сутки.
      – Ну и хорошо, - пожал я плечами.
      Мне почему-то казалось, что Смирнов пришел не только ради этого, ему было нужно что-то еще.
      Агент помялся немного, собираясь с мыслями, затем все-таки сказал:
      – По секретным каналам передают тревожные сообщения. В галактике гаснут звезды.
      Я ожидал услышать от агента все, что угодно, но никак не такое.
      – Что?
      – Звезды гаснут, - повторил Смирнов.
      Снова повисла неловкая пауза.
      – Это называется эволюцией! - нервно усмехнулся я. - В протозвездах вспыхивает термоядерная реакция, потом водород выгорает, спустя какое-то время звезда коллапсирует - проваливается сама в себя и перестает светиться! Что тут удивительного?
      Конечно, на самом деле эволюция звезд происходит гораздо сложнее, и последние этапы жизни светила сильно зависят от его массы. Но в подробности я решил не вдаваться.
      – Я прекрасно осведомлен о жизни звезд, - покачал головой Смирнов. - Все гораздо серьезнее. Погасают звезды, еще даже не сошедшие с главной последовательности на диаграмме Герцшпрунга-Рассела. Даже красные карлики, самые распространенные звезды в нашей галактике! Им еще светить и светить. Но происходит что-то странное. По наблюдениям астрономов выходит, что эта сила, гасящая звезды, движется с окраин галактики в нашу сторону.
      Я медленно сел на кровать, осознавая всю серьезность ситуации. Если слова Смирнова не глупая шутка, то дела обстоят очень плохо. А в том, что агент шутить не станет, я был уверен.
      – Единственное, что мне приходит на ум как возможная причина происходящего, это массивная черная дыра. - Я посмотрел на Смирнова. - Есть ли какие-то теории?
      – Теорий немного. - Агент поджал губы. - Гипотеза черной дыры не выдерживает критики хотя бы потому, что гаснет слишком много звезд и они не на одной линии. Такое чувство, что светила затухают вследствие какой-то волны. Ученые построили ее фронт. Но что это за волна - сказать никто не может.
      – Изначальные? - высказал я второе предположение.
      Смирнов кивнул.
      – Специалисты тоже склоняются именно к этому варианту.
      – А как давно начался этот процесс? И сколько уже звезд потухло?
      – Насколько мне известно, наблюдается все это уже около двух лет. А потухло почти пятьдесят звезд.
      Я присвистнул.
      – Скоро даже астрономы-любители узнают, что творится что-то неладное!
      – Уже узнали. - Смирнов нахмурился. - Говорят, что правительству ЗЕФ и АС пришлось убеждать их держать язык за зубами. Самое скверное, что количество гаснущих звезд растет в геометрической прогрессии. Пройдет всего несколько лет, прежде чем эта волна, чем бы она ни являлась, докатится до нас.
      – Но расстояние-то все-таки огромное. Может, у нас не так уж мало времени?
      – Подумай сам, - агент выставил перед собой руки. - Если свет долетает отсюда до ближайшей звезды за целых четыре года, то что уж говорить о свете, который движется с окраин галактики. Мы просто пока еще не видим истинной картины происходящего. Потухшие звезды, свет от которых недавно добрался до нас, на самом деле погасли тысячи лет назад! А волна эта, как показывают расчеты, движется со скоростью, превышающей световую. Может быть, ее ускорение еще вырастет. Мы не можем с уверенностью судить о том, как далеко сейчас продвинулась в глубь галактики эта волна. Свет доберется до нас оттуда весьма нескоро.
      – Так вот в чем дело! - внезапно осенило меня.
      – Ты о чем? - не понял Юра.
      – В новостях говорили о новой сверхдальней экспедиции, - поделился своими мыслями я. - Мне сразу показалось, что этот полет организовывался в спешке. Да и летят они как раз в сторону от центра галактики, в сектор 19-268, по-старому - Гончие Псы.
      Смирнов молча смотрел на меня несколько секунд, потом сказал:
      – Экспедиция к звезде Желанной преследует иную цель. У меня пока нет полной информации, но их задача - не изучение гаснущих звезд.
      – Но почему? - возмутился я. - Это же вполне логично!
      – Если Изначальные связаны с волной, то тогда, может, и так.
      – То есть полет к той звезде - это поиск очередного артефакта для обезвреживания Изначальных?
      Смирнов не стал отвечать, но я и по его молчанию мог определить, что моя догадка верна.
      Значит, ЗЕФ действительно нашла новый способ уничтожить древнюю расу. Но почему тогда власти ПНГК и Республики Марс считают, что договориться с Изначальными под силу только мне?
      Кто из них ошибается?
      – Ладно. - Я поднял руки в жесте примирения. - Как все сказанное тобой повлияет на наши дальнейшие планы?
      – Пока что никак, - признался Смирнов. - Летим в ПНГК. Там, возможно, инструкции изменятся.
      – Тогда зачем ты мне все рассказал?
      – Ты должен знать. Голова у тебя работает, может, придумаешь что-нибудь.
      – Ничего я не придумаю, - вздохнул я. - Если ученые и стратеги не смогли никаких дельных мыслей высказать, то куда уж мне.
      – В любом случае ты теперь понимаешь всю серьезность ситуации, - Смирнов повернулся к дверям. - И последнее, - бросил он через плечо. - Никому ни слова о звездах! Это большой секрет!
      – Хорошо. - Я придал лицу безразличное выражение. - В бар-то мне можно вечером сходить?
      – Да, - ответил агент. - Но не увлекайся. Завтра к вечеру мы улетим отсюда. Не хочу, чтобы ты был разбитым и больным.
      – Не составишь мне компанию? - нарочно спросил я, зная, что он откажется.
      – Нет. - Смирнов покачал головой и открыл дверь. - До встречи!
      – Пока!
      Что за человек этот Смирнов? Все время только работает. Серьезный, собранный, шуток почти не замечает.
      Впрочем, ничего удивительного. Сейчас от наших действий зависит судьба всего мира, но я все никак не могу привыкнуть к такой ответственности, вечно наступаю на грабли и попадаю в чужие капканы. Да и как тут привыкнешь, когда тебе ничего не говорят? Будто играешь в теннис с закрытыми глазами - повинуешься только воле рока да своей интуиции. А интуиция предпочитает молчать.
      В голову полезли разные странные мысли. Не может ли потеря способностей быть связана с гаснущими звездами? Или во всем виновата сеть, которую я использовал для уничтожения овров? Хотя, если светила пропадают с неба уже давно, то связь с перечисленными событиями весьма маловероятна.
      Еще мне было интересно, как, в принципе, могут гаснуть звезды? Они коллапсируют в черную дыру, просто пропадают или их что-то закрывает?
      Я вспомнил о старой теории, которая утверждала, что все технологические цивилизации доходят до такого этапа в развитии, что огораживают свою звезду искусственной сферой. Дар вместе с легкой головной болью выхватил откуда-то название этого объекта - сфера Дайсона. Согласно теории, цивилизация обитает на внутренней поверхности этой сферы, а свет и тепло звезды использует в своих целях, не давая пропасть ни единому джоулю.
      Но как можно построить сферу диаметром в несколько астрономических единиц так, чтобы звезда действительно погасла, а не утратила светимость постепенно? Какие технологии для это необходимы?
      С другой стороны, чтобы уничтожить звезду, нужна не меньшая технологическая мощь…
      Что бы это ни было, но если это управляется волей инопланетян, то они ушли очень далеко от нас по лестнице прогресса. Настолько далеко, что стали почти неразличимы.
      Я представил себе огромную зубастую рыбу, парящую в космическом пространстве. Ужасное создание пролетает мимо Земли. Вокруг суетятся космолеты, стреляют по этому существу из гравистрелов и «Геркулесов». Но кошмарной рыбине наплевать. Все усилия тщетны. Чудище разевает зубастую пасть. Раздуваются в возбуждении гигантские жабры, подрагивает спинной плавник. Миг - и пылающий шар звезды накрывает исполинский рот. Челюсти смыкаются, Солнца больше нет.
      Меня даже передернуло. Я не хотел для нашей звезды такой вот судьбы. Но что делать? Как узнать масштабы приближающейся волны? Как остановить ее? Как вычислить тот момент, когда она придет?
      От грустных мыслей меня отвлек звонок Ирки. Девушка интересовалась, готов ли я пойти в бар. Я ответил, что вполне готов, и мы договорились встретиться через полчаса около стойки дежурного.
      Ирин голос подействовал ободряюще. Картина пожирания Солнца, представившаяся мне, сразу же приобрела карикатурный вид. Вспомнилась детская сказка про крокодила, который проглотил Солнышко.
      Я рассмеялся и покачал головой.
      После посещения ванной мне пришлось решать, что одеть. Вариантов было всего два - хлопковый комбинезон, который был сейчас на мне, либо точно такой же хлопковый комбинезон, лежащий в тумбочке. Поразмыслив секунду, я все-таки решил переодеться и принялся стаскивать комбинезон.
      Вдруг меня посетило смутное беспокойство. Рука скользнула по боковому шву, и пальцы неожиданно нащупали небольшое утолщение, будто в слое ткани было что-то спрятано. Я вооружился ножом, аккуратно надрезал ткань и вскоре извлек из складки крохотный электронный «жучок».
      Все понятно. За мной следили. А я еще удивлялся, почему это мне разрешено свободно ходить по всему военному городку!
      Пускай личного дела у меня сейчас нет, но этот датчик отлично заменял его. В любое мгновение оператор мог проверить мое местонахождение да еще и разговоры подслушать. Ах, Смирнов. Ах, дознаватель Иванов!
      Ну что ж, поиграли в очередной раз в мнимую свободу, теперь попробуем вырвать несколько часов свободы настоящей. Я снова надел на себя комбинезон, расправил то место, откуда вытащил миниатюрный прибор, и посмотрел в зеркало. Разреза на ткани заметно не было. Замечательно!
      Положив «жучок» под одеяло, я включил визор и мрачно сказал:
      – Полежу-ка немного. Ирка позвонит, попрошу ее зайти. Что-то сил совсем нет на бары эти.
      Оставалось надеяться, что в моем костюме был зашит только один прибор. И еще хотелось думать, что меня не хватятся как минимум до утра.
      Мысленно перекрестившись, я вышел из комнаты.
      В бар мы пошли по подземному тоннелю, поэтому скафандры не пригодились.
      Заведение располагалось в Доме отдыха, где было практически все, что может снять стресс у солдата, живущего на враждебной к людям планете: бассейн, бильярдная, боулинг, тренажерный зал, многоярусная оранжерея и еще куча разных увеселительных комнат. Конечно, Дом отдыха не являлся дворцом какого-нибудь капиталиста, но все здесь, тем не менее находилось на вполне приемлемом уровне.
      О развлекательном комплексе мне по дороге подробно рассказала Ирка.
      Бар оказался тоже довольно милым местечком. Простота в оформлении скрадывалась приглушенным светом и легкой музыкой.
      Мы заняли столик в дальнем углу.
      – Больше похоже на ресторан, чем на бар, - заметил я, рассматривая меню.
      – Это элитный бар, - улыбнулась Ирка. - Для офицеров. Веселые пьянки происходят обычно в другом баре - этажом ниже.
      – Ну, тогда понятно, - кивнул я. - Мы с тобой - элитары!
      Ирка хохотнула и, перегнувшись через стол, заглянула в мое меню. Свое она так и не открыла.
      – Хочу коньяк! - капризным голосом сказала девушка. - И мясное ассорти!
      На Марсе, в отличие от Земли, алкоголь не был под тотальным запретом.
      В свое время у меня были большие проблемы со спиртным, а коньяк я вообще еще ни разу не пил. О том, как поведет себя организм, оставалось только гадать. Но, если подумать, когда еще мне теперь представится возможность посидеть со старой знакомой и попробовать запрещенную выпивку?
      Я жестом подозвал официанта, искоса поглядывая на Ирку.
      – Будьте добры, бутылку коньяка. - Я ткнул пальцем в какое-то иностранное название. - Что посоветуете на закуску?
      – Коньяк принято употреблять без закуски, перед чаем или кофе. В крайнем случае, можно заказать шоколад… - начал было официант, но Ирка оборвала его:
      – Хочу мясное ассорти!
      – Спасибо, - улыбнулся я. - Раз уж девушка положила глаз на ассорти, то можно его две порции?
      – Конечно, - вежливо кивнул официант и занес заказ в крошечный терминал.
      – Ничего, что я строю из себя капризную даму? - спросила Ирка, когда официант ушел.
      – Забавно получилось, - улыбнулся я. - Капризная дама в твоем исполнении великолепна!
      Ирка была одета в темно-красное платье с глубоким вырезом, в ушах красиво переливались серьги с драгоценными камнями. Видимо, бриллианты.
      Эх, сбросить бы девушке десяток-другой килограммов, и она стала бы просто красоткой! Почти такой же, как раньше.
      – Я толстая, да? - поймала мой взгляд Ирка. - Не возражай, я же вижу. Никак не могу похудеть. Силы воли не хватает. Курить вот бросила, а диету не выдерживаю.
      В ее голосе проскользнула горечь.
      – Извини, - только и сказал я.
      – Чего ты извиняешься? - спросила она. - Это ты извини. Тяжело, наверное, привыкнуть?
      – Я запомнил тебя как девчонку с черными волосами, в короткой юбке и босиком, - признался я. - Теперь ты и впрямь совсем другая.
      – Я красила волосы, - объяснила Ирка. - Хотела быть готом. Читала про вампиров, слушала «Кровь на кресте».
      – «Кровь на кресте»? - не понял я.
      – Группа такая была раньше, запрещенная, металл играла. Теперь вроде распалась уже. - Девушка задумалась на секунду, потом процитировала:
      – Холодного ножа пронзительная боль -
      И ты дрожишь от слабости и страсти.
      Любовь уже ничто для нас с тобой,
      Лишь кровь и смерть теперь приносят счастье.
      Взмахни клинком, ударь меня, убей!
      Я тоже из последних сил тебя ударю,
      И кровью пусть наполнятся моей
      Твои ладони. Пей же! Я прощаю!
      – Жуть какая, - прокомментировал я. - Ты действительно такое слушала?
      – Ну, модно было, - пожала плечами Ирка. - Стас слушал, Маришка слушала. Вот и я тоже приобщилась.
      – А кто такая Маришка?
      – Да после Стаса подружка моя.
      – Ты с девушкой встречалась? - спросил я, а потом прикусил язык.