Потом автомобиль снова повернул, и темный зев разлома скрылся из глаз. Но спокойнее мне от этого не стало.
      Дорога шла через холмы неподалеку от Провала и потому постоянно уходила то влево, то вправо, рыская между крутыми склонами. На одном из поворотов машину занесло, и на стекло из-под колес соседнего автомобиля брызнуло несколько капель грязи.
      Через пару минут вновь начался дождь. Он монотонно стучал по крыше грузовика и вскоре просто стерся в моем сознании. Сработал инстинктивный блок на звуки подобного рода. Именно из-за этого психологического блока человеку порой трудно услышать стук собственного сердца.
      Наш грузовик переехал очередной мост, под которым несся в сторону Провала мутный поток.
      Снова захрипел динамик:
      – Въезжаем в зону! Будьте внимательны!
      Пока я не замечал никаких изменений. Все те же холмы, камни да грязь. Вот только камни неожиданно стали не острыми обломками, а обрели некое подобие овальной формы. Может, это и есть пресловутые тела джейн?
      Стоит ли готовиться к возникновению призраков?
      – Очень странно все это, - пробормотал Жуков. - Мы по этой дороге не ездили с тех пор, как зона с личинками перекочевала сюда.
      – Но верхняя трасса завалена! - заметил Ричард. - А если ехать через шахтерский поселок, то мы потеряем целый день и кучу топлива! И еще не факт, что туда не добралась инфекция! «К экономии времени сводится в конечном счете вся экономия», - говорил Карл Маркс!
      – Я понимаю, - кивнул Жуков. - Но на сердце у меня почему-то вуаль сомнения.
      – Какой вы, однако, нежный, - хихикнула Рейч, а потом повернулась к Смирнову. - А вы что об этом думаете?
      Агент как-то странно посмотрел на девушку, потом оглядел людей, сидящих в тесноте. В углу тревожно говорили по-английски две женщины, в середине салона тощий мужчина блевал в свою кепку - видно, укачало бедолагу, - остальные спали, свернувшись на полу или тюках с одеждой.
      – Мне тоже все это не нравится, - наконец сказал Смирнов.
      Вдруг динамик захрипел, а потом снаружи донесся едва слышный вой сирены. Похоже, впереди, в голове колонны что-то случилось.
      На пару минут в машине воцарилась напряженная тишина. Только несчастный мужчина несколько раз издал звук, характерный для его состояния. Но машина продолжала катиться вперед, за окном проносились все те же холмы и овраги. Ничего необычного или хоть сколько-нибудь опасного не происходило.
      – Наверное, что-то со связью, - пожал плечами Жуков.
      – Тут вечно какие-то проблемы, - поддержал инженера Ричард. - Техника не новая. Может, сирена просто так включилась?
      – Все ведь будет хорошо? - Рейчел осторожно прильнула к плечу Смирнова, тот едва заметно дернулся, но не отстранился.
      Люди постепенно расслаблялись. Какое-то легкое отупение наполняло голову. Я все никак не мог отделаться от ощущения, что все непременно будет хорошо. Мне казалось, что все вокруг понарошку: игрушечный фургончик, ямка в песочнице, выкопанная детским совком, крохотные солдатики.
      – Спасибо, что вытащил меня, - неожиданно сказал Жуков, чуть понизив голос. - Я тут вот что подумал. Как доедем, все равно придется сидеть в этой катастрофической луже, так стоит зайти к моему дяде. У него лучший в Хилл-Сити самогонный аппарат, и ресторанчик он неплохой содержит. На окраине, правда, но настолько великолепный и искрометный, что месторасположение теряет всякую значимость. В общем, приглашаю тебя с твоим другом туда. Угощу вас. Есть одно блюдо в его кухне. Вкус просто неземной. Впрочем, и мы не на Земле…
      Мне тоже захотелось поговорить о какой-нибудь ерунде, чтобы показать окружающим и прежде всего самому себе, что все хорошо. Два мира - внутри и вне машины в какой-то момент разделились полностью, и я теперь стремился отпихнуть от себя подальше ту враждебную вселенную, которая заглядывала к нам в кузов через окно.
      Видя, что я не вступаю в разговор, а лишь вежливо слушаю, Жуков вскоре утратил ко мне интерес и переключился на Ричарда. Они быстро нашли общую тему для разговора - литературу и стихи.
      Я поерзал на жестком сиденье, стараясь найти положение поудобнее. Сидеть в трясущемся фургоне к концу путешествия станет особенно утомительным. А ведь еще ехать и ехать!
      Вздохнув, я повернулся к Смирнову.
      – Почему тут до сих пор используют двигатели внутреннего сгорания? Неужели авиетки или грузолеты так дороги?
      Смирнов пожал плечами.
      – Здесь производят дешевую горючую смесь. Двигатель, работающий на ней, можно легко ремонтировать самостоятельно. А для ремонта поломанного антиграва не обойтись без компьютерной диагностики и новых сложных деталей. Дело не столько в цене запчасти, сколько в стоимости ее доставки и сложности установки.
      – Ясно. И во всех колониях так? - задумчиво спросил я, стараясь не обращать внимания на то, как раздраженно взглянули на меня Жуков и Ричард.
      – Большинство колоний Фронтира не имеет сильных научных и технических баз. Везде одно и то же - старая техника, нехватка средств. Только Полушка и Рай, пожалуй, исключения из правил. На Полушке заправляют ученые, а Рай - прибежище тунеядцев и богачей.
      – Да уж, - хмыкнул я. - Аппаратуру связи тоже дорого и сложно менять? Я думал, хрипящие динамики сейчас уже нигде не встречаются.
      Смирнов настороженно подался вперед. Рейчел, прикорнувшая у него на плече, дернулась и сонно заморгала, обводя нас взглядом.
      – Ты про какой динамик? - тихо спросил Смирнов.
      Я вздрогнул, испуганный его резким движением и негромким голосом. Страх, так тщательно спрятанный в самый угол сознания, вновь пронзил меня.
      – Да этот, - промямлил я. - Вот он, на стене висит!
      – Он хрипел? - уточнил Смирнов.
      – Ну да. - Я все еще не понимал, куда клонит агент. - А что такое-то?
      – Эта система защищена от помех - цифровой канал, особая технология десятилетней давности. И очень дешевая. Сейчас хрипящих динамиков нет нигде, даже в Забвении. Тем более только что слова мэра Харриса я слышал очень четко.
      Я задумчиво закусил губу, стараясь разбудить в себе чувство правды и попробовать докопаться до причины странного поведения электронного прибора. Чутье отвечать не спешило. Ни привычной уже боли в затылке, ни пульсации крови в висках. Ничего.
      – Кто еще слышал помехи во время сообщений мэра? - обратился Смирнов на английском к людям, сидевшим вокруг.
      Через пару секунд, когда вопрос дошел до всех, посыпались нестройные ответы.
      – Были помехи, - взмахнула ресницами Рейчел.
      – Не было, - покачал головой Жуков.
      – По-моему, были, - неуверенно сказал Ричард.
      – Спросите у остальных! - попросил агент, и ребята принялись тормошить сонных людей и задавать им один и тот же вопрос.
      Как выяснилось в ближайшую минуту, мнения разделились. Несколько солдат тоже не слышали помех, некоторые беженцы и вовсе спали так глубоко, что ничего не слышали - ни помех, ни голоса. Но куда больше было тех людей, которые уловили помехи.
      – Зачем нужен этот опрос? - повернулся я к Смирнову, хотя сам уже знал, каков будет ответ агента.
      – По разбросу мнений можно говорить о том, что каждый слышал именно то, что заранее ожидал услышать. А это, в свою очередь, говорит о том, что вслух никакого сообщения произнесено не было. Его передали нам прямо в мозг!
      – Серьезно? - Я с ужасом начал осознавать, что Смирнов прав, и решил зацепиться за соломинку. - Но ведь прибор и впрямь мог хрипеть!
      – Нет, - отрезал Смирнов, после чего добавил: - Очень может быть, что это - дело рук джейн. Если так, то мы уже у них на крючке!
      Так и есть. Если те люди, которые знали об особенностях динамика, слышали сообщение без хрипения, а те, которые судили о технике лишь по внешнему виду, различали помехи, то само сообщение - слуховая галлюцинация. И единственные существа на этой планете, которые способны на такое, - это пресловутые джейн.
      Правда, я тут же вспомнил еще и о странной парочке, заманившей меня в ловушку, когда я искал Ирку в мертвых кварталах Сент-Кросса. Пусть они слова в мозг не передавали, но смогли оказать на меня какое-то влияние. Мое сознание тогда явно находилось под каким-то внешним воздействием.
      – Нужно срочно выяснить, что к чему! - Я стал озираться по сторонам, придумывая, как выяснить, что происходит впереди колонны, и доказать пассажирам, что их заманивают в ловушку. - Надо рассказать водителю! Надо передать по внутренней связи все, что мы знаем, тестировать оборудование.
      Жуков кивнул и тотчас же принялся стучать кулаком в стенку кабины. Отодвинулась матерчатая шторка, и за стеклом показалось хмурое лицо водителя. Перегородка не пропускала звук. На миг мне и самому стало любопытно, как Жуков объяснит, что случилось, без помощи голоса. Но сейчас было не то время, чтобы наблюдать за ужимками инженера.
      Я бросил Смирнову:
      – Ты знаешь английский! Свяжись по рации с головной машиной, выясни, что там у них происходит. Надо узнать, что думает по этому поводу сам мэр!
      «И еще, - добавил я про себя, - нужно выяснить, жив ли еще экипаж головной машины». Вуаль умиротворения слетела с моего мозга. Я стал тормошить окружающих, пытаясь отогнать наваждение и от них. Теперь я уже не сомневался в том, что мы движемся в ловушку.
      – Не отвечают! - развел руками Смирнов после нескольких бесплодных попыток дозвониться до мэра. - Попробую вызвать другие машины.
      Не дожидаясь одобрения с моей стороны, агент стал набирать код вызова ближайшего к нам автомобиля. Список кодов болтался прямо над рацией.
      – Машина пятьдесят четыре! - раздался мужской голос, чуть не оглушив нас. - Что случилось?
      Смирнов объяснил на английском, что мы слышали сирену и что последнее сообщение от мэра - фальшивка, и попросил рассказать, что слышали они.
      И в этот миг мне в голову пришла новая, гораздо более страшная мысль.
      Что, если?.. Господи!
      Чувство правды очнулось после долгого молчания, вызвав боль, которую я даже не заметил. То, что поведал мне дар, заставило меня вздрогнуть и прерывисто выдохнуть.
      Никакого мэра Харриса в колонне нет!
      – Нас с самого начала обманывали! - прокричал я, когда обрел в себе силы выразить словами чувства, обуревавшие меня. - Харриса здесь нет! Это иллюзия! Джейн!
      Смирнов замер около коммуникатора. Жуков удивленно уставился на меня. Открыли рты Ричард и Рейчел, ставшие в тот же миг удивительно похожими друг на друга. Остальные люди в фургоне тоже поняли, что я говорю. Действительно, для перевода этой фразы с русского на английский не нужно быть полиглотом.
      После короткой немой сцены события закрутились с удвоенной скоростью. Жуков принялся еще усерднее втолковывать водителю, что происходит, Ричард молча вскочил на ноги и принялся бить в стекло, видимо собираясь расколоть прочный плексиглас. Но результативнее всех действовал Смирнов. Он просто нашел нужный код и вызвал водителя через коммуникатор.
      – Ловушка! Ловушка джейн! - кричал агент.
      – Катастрофа! - завизжал Жуков.
      Водитель оказался понятливым, тут же дал по тормозам и стал кричать в коммуникатор, чтобы колонна остановилась.
      Люди попадали со своих мест. Я тоже полетел на пол и наткнулся на какого-то здоровяка. Он пренебрежительно отпихнул меня в сторону, поднимаясь.
      А потом водитель заорал. Я разобрал в его вопле только короткий английский мат. Остальные, видимо, поняли гораздо больше, потому что стали ломиться в заднюю дверь фургона.
      – Надо уходить! - Смирнов подхватил меня под локоть, подталкивая к двери. - Половина колонны попала в ловушку! Наша машина увязла!
      Что же там случилось?
      Времени размышлять не было. Водитель открыл дверной замок, и пассажиры безумным потоком хлынули из машины. Смирнов по-прежнему помогал мне, ограждая от паникующих людей.
      Мы спрыгнули на грязный асфальт. Из трех автомобилей, ехавших за нами, тоже стали выскакивать люди. Водители быстро сориентировались в обстановке.
      Как выяснилось, мы успели достаточно далеко продвинуться в зону личинок. Слева от дороги земля круто шла под гору и вскоре обрывалась многокилометровой бездной Провала. А вот справа, покуда хватало глаз, лежали светло-серые туши джейн.
      – Туда! - крикнула Рейчел и побежала навстречу личинкам, увлекая за собою людей.
      – Стой! Рейч!
      Я бросился вдогонку, но меня сбил с ног рослый солдат, как раз тот, на которого я свалился минутой раньше.
      Я попытался подняться, но он снова бросил меня в грязь. Зачем он это делает? Неужели ему наплевать на Рейч?
      – Не надо! - вдруг послышался тонкий голосок из-за спины. - Сергей, там не я. Там джейн!
      Я снова стал подниматься на ноги. На сей раз солдат позволил мне сделать это. Рейчел действительно оказалась рядом со мной. Значит, убегающая девчонка была иллюзией.
      Черт! Я сойду с ума!
      Чтобы хоть что-то понять в происходящем, я оббежал нашу машину и посмотрел вперед - на колонну. Только тогда я и узнал, почему так страшно кричал водитель.
      Автоколонна оказалась смята. Десятки машин образовали на дороге затор. До автомобиля, идущего впереди, оставалось всего два метра. Если бы наш водитель не среагировал так быстро, то мы врезались бы в эту машину. Зато теперь колеса нашего автомобиля глубоко увязли в жиже. Водитель без особого результата выжимал газ, двигатель ревел, массивные колеса прокручивались в грязи, не находя опоры.
      Если машины в середине колонны просто врезались друг в друга, то дела с самыми первыми автомобилями обстояли совсем плохо. Около десятка массивных фургонов были облеплены тушами джейн, как бывают облеплены мухами трупы слонов. Даже отсюда я мог легко различить крики людей, полные боли и отчаяния.
      Надо уходить, пока нам тоже не запудрили мозги. Нужно срочно возвращаться на развилку и воспользоваться верхней дорогой!
      Из передних машин тоже стали выбираться люди. Кто-то, обманутый иллюзией, тут же побежал в поле, но большинство не поддалось на уловку.
      – Нужно помочь развернуть машины! - прокричал я Смирнову и Жукову. - Уходим отсюда!
      Краем глаза мне удалось отметить плавное движение на поле личинок. Резко развернувшись, я увидел, как медленно, словно демонстрируя свое превосходство, мне навстречу ползут серые туши. Шкура на них пульсировала, сзади на земле оставалась липкая борозда, постепенно заполняющаяся дождевой водой.
      Я отступил на несколько шагов, потом заорал с новой силой:
      – Быстрее! Они ползут сюда!
      Личинки приближались. Вместо того чтобы бежать, я неожиданно для себя замер на месте.
      Какие же они все-таки величественные! Джейн - наивысшая ступень эволюции на этой планете. Как им удается разбираться в чуждом сознании и заманивать жертвы?
      Может быть, они разумны? Но способен ли человек понять существо, настолько не похожее на него? Можно ли хоть как-то сравнить их с нами?
      Мне вдруг пришло на ум, что единственное универсальное мерило всего живого, вне зависимости от биологического вида, - это красота. И чем дольше я вглядывался в приближающиеся личинки, тем яснее понимал, насколько они прекрасны. Могучие, свободные и сильные. Им и впрямь незачем торопиться. Они не подчиненные и не гости, они хозяева этой планеты!
      Как же мне хотелось их потрогать, прикоснуться к шероховатой коже, почувствовать пульсацию могучей жизни и разума под этой ороговевшей плотью. Настоящая красота - она ведь всегда не внешняя, а внутренняя. Великолепие чистого разума.
      Очнулся я, когда Смирнов тащил меня обратно в машину. Похоже, перед тем как сгрести в охапку, он влепил мне хорошую пощечину. Лицо горело, в глазах стояли обжигающие слезы.
      – Ты ведь обещал меня больше не бить! - попробовал отшутиться я, когда агент увидел, что сознание вернулось ко мне и разжал стальные объятия.
      – Пришлось нарушить свое слово, - криво улыбнулся Смирнов. - Но в следующий раз я не стану тебя вытаскивать. Учти! Не смотри на них слишком долго! Они подавляют твой разум!
      Я огляделся. Вокруг нашего грузовика толпились люди. Похоже, кто-то успел высыпать под колеса гравий, приготовленный как раз для таких случаев, кто-то помог массивному автомобилю выбраться из хляби, попросту подталкивая его сзади. Теперь машина вырулила из жижи и начала разворот, а пассажиры стали забираться внутрь.
      Смирнов понесся к дверям нашего грузовика и принялся подгонять людей.
      Водители соседних машин тоже поняли, что нужно делать, и собирали своих пассажиров. Кто-то из них, не дожидаясь, пока все запрыгнут в фургон, принялся разворачиваться.
      Я же вновь взглянул на автоколонну, растянувшуюся по дороге.
      Впереди творилось что-то странное. Я увидел вспышки излучателей, приглядевшись, различил фигурки людей, разбрасываемых гравитационными волнами, затем услышал звуки автоматных очередей.
      Все еще не в силах оторваться от далекого, будто бы ненастоящего зрелища, я медленно двигался к фургону, пытаясь не смотреть на туши джейн, обступающие машины.
      Вдруг послышался громовой раскат, и огромный пласт земли в голове колонны стал стремительно проседать. Машины и люди посыпались в дыру. Слой почвы начал скользить влево, в Провал, увлекая за собой технику и бедолаг, очутившихся там.
      – Твою мать! - выругался я и ускорил шаг.
      Неужели ничего нельзя сделать? Проклятый оползень!
      От пролома в нашу сторону бежали несколько человек. Успеют ли?
      Ждать уже не было смысла. Наш автомобиль закончил разворот, попутно переехав несколько туш джейн, и теперь стоял в десятке метров от меня. Пока что путь ему перегораживали другие машины, но они тоже вот-вот закончат маневр и колонна двинется в обратном направлении.
      Больше не теряя ни секунды, я бросился к автомобилю. За считанные секунды мне удалось преодолеть сто метров, и Ричард с агентом втащили меня внутрь.
      Машина тронулась.
      Через пару минут я смог отдышаться и более-менее привести мысли в порядок. Только теперь я осознал, что едва не погиб. Это испытание, пожалуй, затмило собой и утренние приключения в бункере, и вчерашние поиски Ирки.
      Я на четвереньках заполз в глубь фургона. Мои товарищи выглядели сейчас так же жалко, как и все остальные пассажиры. Рейч дрожала и молча плакала, не отрывая глаз от раскрытой двери.
      – Все хорошо, - шептал ей Смирнов, гладя девушку по голове и прижимая к себе. - Все в порядке.
      Ричард как-то странно смотрел на агента, один из солдат что-то выговаривал Жукову.
      Я рукавом вытер со лба капли дождя, смешанные с холодным потом. Створка двери билась о заднюю стенку фургона. Сквозь прямоугольный проем было видно разбитую дорогу, дергающуюся в разные стороны, и силуэты автомобилей, разбросанные по ней.
      Несмотря ни на что, мы все-таки выбрались из проклятой ловушки. Но я почему-то ощущал лишь слабость и опустошение.
      Я слишком устал от приключений и опасностей, слишком много потерял в их череде. Наверное, и само мое существо однажды просто растворится, растранжиренное по кускам на очередном опасном повороте, в перестрелке или погоне. Но в этот миг я не смогу почувствовать уже вообще ничего и спокойно уйду в тот лучший мир, где поют сирены и одурманивающе прекрасно пахнет лотос.
      Сам того не заметив, я задремал.
      Через полчаса мы выбрались к перекрестку. Здесь водители решили остановиться.
      Мучаясь после короткого сна от головной боли и озноба, я вместе со всеми выбрался из фургона, но только коснулся земли, как почву сотрясли легкие толчки. Я начитал около двадцати встрясок.
      Не нужно было обладать чутьем, чтобы понять - это отголоски землетрясения, которое предрекали синоптики.
      Ко мне подскочил Ричард.
      – Оно?.. - коротко спросил он.
      – Оно, - хмуро кивнул я.
      Мозг уже рисовал картины происходящего в эпицентре. Головная боль усилилась.
      Бегут трещины по стенам убежища. Отчаявшиеся люди, устало сидящие в центре главного зала, решившие никуда не выходить и принять смерть достойно, вскакивают и пытаются укрыться от начавшегося камнепада. Животные инстинкты слишком сильны. Отпихивая друг друга локтями, царапая кожу, люди пробираются к клетям подъемника. Когото сминает потоками грязи и кусками чугунной обделки тоннеля еще по дороге, другим удается забежать в лифт. Но толчки усиливаются, и через секунду все тонет в ужасающем грохоте и криках.
      Почва жадно впитывает в себя теплую человеческую кровь.
      Другая группа людей, решившая последовать моему совету и выбраться из Сент-Кросса, наблюдает с холма за тем, как рушится то, что осталось от города. Проседают и разваливаются панельные жилые дома, ломаются шпили метеовышек, на космодроме рассыпаются кольца антигравов атмосферного лифта. Асфальт трескается, и в образовавшиеся черные провалы падают автомобили, деревья и куски зданий. Кажется, будто ненасытная планета проглатывает все то, что принесли сюда чужеземцы.
      Под ногами людей пробегает стремительная серая тень.
      «Крыса!» - кричит кто-то и пытается закрыть нос воротом куртки.
      Его товарищ лишь усмехается, тихонько кашляя в кулак и сплевывая очередной кровавый сгусток.
      – Все оставшиеся погибли, - сказал я, поджимая губы. - Сент-Кросса больше нет.
      Ричард резко отвернулся и отошел от меня.
      Я же постарался отогнать негативные мысли. Если все время думать о том, что случилось, то можно сойти с ума. Кто теперь будет приходить мне в кошмарных снах? Оврам придется потесниться.
      Накрапывал мелкий дождь, ветер бился о корпуса машин, забирался в складки одежды, бросал прямо в лицо холодные капли.
      То ли от холода, то ли после долгой дороги мне вдруг захотелось справить нужду. Я как раз готовился предупредить Смирнова о том, что отлучусь, когда к нам подошел военный, прибывший в Сент-Кросс вместе с колонной. Я уже видел его перед нашим отъездом из города и все силился вспомнить, где мог встречаться с ним до визита на Джейн. Этот довольно высокий человек с резковатыми движениями носил кепи и полевую форму.
      – Как его зовут? - поинтересовался я у Жукова.
      – О! - глубокомысленно протянул инженер. - Это Джордж Уолкер, бывший генерал! Он здесь совсем недавно.
      И тут я вспомнил. Конечно же! Тот самый Джордж Уолкер, который на планете Заря рассказывал мне об оврах. Что он здесь делает?
      Уолкер между тем стал пересчитывать людей и машины. Вскоре выяснилось, что от их былого числа осталась едва ли половина.
      – Нас мало, но мы еще живы! - обводя всех взглядом, сказал Уолкер. - Я не буду называть вас героями и задвигать патриотические речи. Только скажу, что мы теперь поедем по верхней дороге и будем внимательнее. Джейн удалось водить нас за нос несколько дней! На моей памяти такое происходит впервые! Похоже, мэр Харрис погиб еще в правительственном убежище, а то, что нам удалось спасти, - это всего лишь его призрак. Но теперь мы будем осторожнее и не позволим пудрить нам мозги.
      – Ничего себе, - только и сказал я.
      – Ему даже меня удалось провести, - покачал головой Смирнов, подошедший ко мне.
      Я повернулся и увидел, что рядом с ним, смущенно сжимая узкой ладошкой могучую кисть агента, стоит Рейч. Сам же Смирнов выглядел на удивление бодрым и спокойным. Будто бы и не было всего этого сумасшествия с эпидемией, Иркой, джейн.
      Как ему удается всегда быть в форме? Неужели он простой агент ПНГК? Нет, истина наверняка спрятана гораздо глубже. И чутье мне не поможет до нее добраться. Смирнов стал моим другом, да и дар теперь работает уже не так активно, как раньше.
      – А вы какой-то особенный, что ли? - хмыкнул Жуков.
      – Не лезь в то, чего не знаешь, - сказал Смирнов и привалился спиной к бамперу автомобиля.
      – Ох, какие мы агрессивные! - скривился Жуков. - Не очень-то и хотелось, честно говоря!
      – Иди ты, - фыркнул агент и что-то прошептал Рейч, после чего они ушли.
      – Сам иди, грубиян! - воскликнул Жуков через минуту, когда удостоверился, что Смирнов его уже не услышит. - Вот настоящий мужчина! - Евгений кивнул на Уолкера. - Не то, что твой приятель-позер!
      О том, кто тут больший позер, можно еще было поспорить, но я не имел никакого желания пререкаться с Жуковым, поэтому просто кивнул. Снова накатили позывы опорожнить мочевой пузырь, и мне пришлось оставить Евгения в одиночестве и отойти от колонны на десяток шагов.
      Спокойно отлить мне не дали.
      – Эй! Малявка! - послышался оклик сзади.
      Кричали, естественно, на английском, поэтому я не мог ответить. Но, судя по тону, отвечать и не требовалось.
      Трое высоких и крепких ребят подскочили ко мне.
      – Ты никак мочиться собрался? - весело заметил самый крупный из них. - Страшно, да? Понимаю, землетрясение, личинки! Чужаку у нас неуютно!
      – Что вам надо? - прикидывая, кого ударю первым, спросил я по-русски.
      – А! Ты как собака - все понимаешь, а сказать не можешь! - хохотнул заводила. - Хорошо, мы просто сами расскажем тебе, в чем дело.
      Я приготовился слушать, все еще размышляя, бить парню в солнечное сплетение или в подбородок.
      – А дело в том, что как только вы с корешком появились в колонии, у нас тут катастрофы начались. Представляешь? Одна за другой! Одна за другой! И все никак не кончаются! Нет, ты не думай, мы не трусы. Мы привыкли ко всему - и к дождю, и к холоду, и к спорникам с джейн. Просто ты разбудил какую-то лавину! Ураган, эпидемия, землетрясение! Неспроста это все. Вот и сказал мне Джимми: «Надо его порешить - и все наладится!» И, знаешь, я вот тоже начинаю так думать…
      Замах и удар я почувствовал слишком поздно. Дело в том, что я упустил из виду четвертого парня. Он, пользуясь плохой видимостью, подкрался со спины и саданул мне по голове каким-то тяжелым предметом.
      Вспышка, секундная потеря памяти - и я уже валяюсь в грязи, глядя на обидчика снизу вверх. Здоровяк, говоривший со мной, тотчас же принялся добивать меня ногами, матерясь и шумно дыша.
      Я понял, что этому человеку ничего не стоит просто забить меня до смерти. Вся эта сцена меня просто бесила. Ни за что! Просто потому что я чужой, потому что не родился на этой проклятой Джейн!
      Где-то внутри заклокотала ярость, удушливая волна поднялась и вырвалась из горла надрывным криком. Ну уж нет! Я прошел Забвение, я уничтожил целую цивилизацию, я убил десяток тварей Колодца, сбежал из СВ, пролетел полгалактики! И это все - лишь для того, чтобы погибнуть здесь, из-за их тупого страха перед чужаками?
      Откатившись, я вскочил на ноги. Боль ушла, вымытая из крови потоком адреналина.
      Не на того нарвались!
      Я поднял руки перед собой, через силу улыбаясь и с трудом фокусируя глаза на противниках. Четверо. Не так уж и много.
      Первым я положил того самого бугая, который читал мне лекцию. Я сделал два шага вперед и, уйдя от удара, врезал обидчику апперкотом прямо в подбородок. Парень подлетел в воздух почти на метр и безжизненной тушей рухнул в грязь.
      Я устремился к остальным. Одного ударил ногой в солнечное сплетение, потом добил локтем по затылку. Другого приложил в прыжке по челюсти, так что его раскрутило, будто фигуриста-профессионала, и отбросило на несколько метров. Последний попятился назад, успел даже что-то прокричать и замахнуться автоматом, прежде чем я вбил ему кадык в позвоночник.
      Вот и все.
      Расправившись с нападавшими, я смачно сплюнул и принялся растирать затылок. Волосы слиплись от крови, а под кожей росла массивная шишка.
      Бедная моя голова! В который уже раз она принимает на себя такие удары!
      – Фриз! - услышал я в следующую секунду.
      А это еще кто? Пошатываясь, я оглянулся и увидел Джорджа Уолкера. Он стоял в десятке шагов от меня, выставив перед собой рожок гравистрела. Две долгие секунды мы смотрели друг другу в глаза. Потом я понял, что бывший генерал узнал меня. И еще понял, что пытаться на него напасть - глупая затея. Слишком далеко…
      Я поднял руки вверх и криво улыбнулся. Все тело болело, в груди снова начинала рождаться злость.
      – Следуй за мной! Разговор есть! - приказал мне Уолкер.
      – Минутку! - нагло ответил ему я, после чего повернулся к бывшему генералу спиной и расстегнул ширинку.
      – Я буду стрелять! - скорее удивленно, нежели зло воскликнул он.
      – Момент! - повторил я.
      Преспокойно помочившись под прицелом, я привел себя в порядок и сказал:
      – Теперь можно идти. Простите, просто очень приспичило.
      Морщась от боли и то и дело потирая затылок, я поплелся к колонне. Уолкер держал меня на прицеле и не спеша шел следом.
      Так мы дошли до людей и машин. Бывший генерал тут же распорядился помочь тем, кто остался лежать в грязи, а сам попросил переводчика. К Уолкеру подошел испуганный Жуков.
      – Скажи ему, - начал Уолкер. - Он только что чуть не убил четверых хороших, крепких ребят! Опору нашего отряда! По закону военного времени его следует бросить тут. Чтобы не нарушал порядок в нашем коллективе!
      Евгений перевел мне эти слова.
      – Извините, - хмуро сказал я Уолкеру и Жукову. - Но что мне было делать? На меня напали четыре здоровых мужика под предлогом того, что все катастрофы на планете происходят из-за меня! Мне надо было их частушками развлекать, что ли? Или предложить еще какие услуги?
      Пока Жуков переводил, я стер грязь со своего лица. Силы стремительно покидали меня.
      – Оправдания приняты, - кивнул Уолкер. - Сейчас некогда разбираться в произошедшем и искать виноватых. Выходит, Карл и его ребята получили то, что заслуживали. Я давно замечал, что они косо смотрят на приезжих.
      По тону бывшего генерала я сообразил, что сейчас под словом «приезжий» он имеет в виду себя. Видимо, ему тоже пришлось испытать прелести местного гостеприимства.
      – Скажи ему, что если его увидят ближе, чем за десять метров от этих ребят, то выкинут из колонны, - продолжил Уолкер. - Меня не волнует, что он шишка и иностранец! Я со всеми буду поступать одинаково!
      Инженер перевел. Я кивал, делая вид, что не понимаю английский. Интересно, когда Уолкер покажет, что узнал меня? Или он боится раскрыть эту тайну Жукову? Эх, этот проклятый языковой барьер…