- Его устроил мой брат Джек. У него руки лучше моих. - Тот, кому этим летом надели шапку?
      - Да.
      - Ты видел это? - Я кивнул. - Как он с тех пор?
      - Хорошо, но он стал совсем другим.
      - Стал мужчиной.
      - Не только.
      - Расскажи мне.
      Я колебался, но его голос и лицо внушали доверие. Я понял также, что он говорит естественно и разумно, без странное слов и архаических фраз, которые он употреблял раньше. Я начал рассказывать, сначала несвязно, потом все более легко, о том, что говорил Джек, и о моих последующих размышлениях. Он слушал, иногда кивал, но не прерывал. Когда я кончил, он сказал:
      - Скажи мне, Уилл, что ты думаешь о треножниках?
      Я задумчиво ответил:
      - Не знаю. Я привык к ним... и боюсь, а теперь... У меня много вопросов.
      - Ты задавал их старшим?
      - Что это дало бы? Никто не говорит о треножниках. Об этом узнаешь еще ребенком.
      - Хочешь, я отвечу тебе? Такие, как я, могут ответить.
      Я теперь был уверен в одном и выпалил:
      - Вы не вагрант.
      Он улыбнулся.
      - Смотря как ты понимаешь это слово. Как видишь, я хожу с места на место. И веду себя странно.
      - Чтобы обмануть людей, а не потому, что вы иначе не можете. Ваш мозг не изменен.
      - Да. Так, как мозг вагрантов или же твоего брата Джека.
      - Но ведь на вас надели шапку! Он коснулся металлической сетки в путанице рыжих волос.
      - Согласен. Но не треножники. Люди - свободные люди. Изумленный, я пробормотал:
      - Не понимаю...
      - Ты и не можешь понимать. Но слушай, и я расскажу тебе. Сначала треножники. Ты знаешь, кто они? - Я покачал головой, и он продолжал. - И мы не знаем точно. Есть две версии. По одной - это машины, сделанные людьми, но восставшие и покорившие людей.
      - В старые дни? Во дни гигантских кораблей и больших городов?
      - Да. Мне трудно поверить в это, потому что я не понимаю, как люди могли дать машине разум. Другая версия - они пришли не из нашего мира, а из другого.
      - Другой мир?
      Я снова оказался в тупике. Он сказал:
      - Вам ничего не говорят в школе о звездах? Вторая версия кажется мне правдоподобней. Ты не знаешь, что эти звезды в ночи - сотни и тысячи звезд - это солнца, подобные нашему; вокруг многих из них, как и вокруг нашего Солнца, вращаются планеты.
      Я был смущен, голова моя закружилась от этой мысли.
      - Это правда? - спросил я.
      - Правда. И, может быть, треножники пришли с одной из таких планет. Может быть, треножники - это только машины, в которых находятся живые существа. Но мы не видели того, что внутри треножника, и поэтому не знаем.
      - А шапки?
      - Это средство, при помощи которого держат в послушании людей.
      Вначале мысль эта казалась невероятной. Позже казалось невероятным, как я не видел всего этого раньше. Но всю мою жизнь надевание шапок воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Все взрослые носили шапки и были удовлетворены этим. Это был признак взрослости, а сама церемония проходила торжественно и связывалась с праздником и пиром. Хотя некоторые испытывали боль и становились вагрантами, но все дети с нетерпением ждали этого дня. Только позже, когда до церемонии оставались лишь месяцы, возникали сомнения; но эти сомнения рассасывались от уверенности взрослых. У Джека тоже были сомнения, но после того как ему надели шапку, они исчезли. Я сказал:
      - Шапки заставляют людей думать так, как нужно треножникам?
      - Они контролируют мозг. Но мы не знаем как и до каких пределов. Ты знаешь, что металл соединяется с телом и его невозможно удалить. Похоже, когда надевают шапку, дают какой-то общий приказ. Позже могут отдаваться особые приказы необходимым людям.
      - А как же вагранты?
      - И об этом мы можем только догадываться. Может, мозг у некоторых слишком слаб, не выдерживает напряжения. А может, наоборот - слишком силен и борется против порабощения, пока не выходит из строя.
      Я подумал об этом и задрожал. Голос внутри головы, от которого нельзя убежать и от которого не спрячешься. Гнев вспыхнул во мне, не только из-за вагрантов, но и из-за всех остальных - моих родителей и Джека...
      - Вы говорили о свободных людях, - сказал я. - Значит, треножники правят не всей Землей?
      - Почти всей. Нет земель, где бы их не было, если ты это имеешь в виду. Когда они пришли впервые - или когда они восстали, - происходили ужасные вещи. Города уничтожались, как муравейники, миллионы и миллионы людей были убиты или умерли от голода.
      Миллионы... Я пытался представить себе это, но не мог. В нашей деревне которая считалась немаленькой, было около четырехсот человек. В городе Винчестере и вокруг него жило около тридцати тысяч. Я покачал головой. Он продолжал:
      - Тем, кто остался, треножники надели шапки, и теперь они уже слушали и служили треножникам и помогали убивать или пленять других людей. И в течение одного поколения мир стал таким, как сейчас. Но по крайней мере в одном месте несколько человек спаслись. Далеко на юге, за морем, есть высокие горы, на них круглый год лежит снег. Треножники Держатся низин: может быть там им двигаться легче, а может быть, им не подходит разреженный воздух. А в горах есть места, где свободные люди могут обороняться от людей в шапках, живущих в окружающих долинах. Мы даже отбираем у них пищу.
      - "Мы"? Значит, вы пришли оттуда? - Он кивнул. - Но ведь на вас шапка.
      - Взята у мертвеца. Я побрил голову, и ее подогнали под форму моего черепа. Когда волосы отросли, ее трудно стало отличить от настоящей. Но она не отдает приказов.
      - И вы можете бродить, как вагрант, и никто не подозревает вас. Но зачем? С какой целью?
      - Частично, чтобы узнавать новости и рассказывать, что увидел. Но есть более важная вещь. Я пришел за тобой.
      - За мной? - удивился я.
      - За тобой и такими как ты. Кто еще без шапки, но уже достаточно вырос, чтобы задавать вопросы и понимать ответы. И совершить длинное, а может, и опасное путешествие.
      - На юг?
      - На юг. К Белым горам. К трудовой жизни, которая ждет в конце пути. К свободе. Ну?
      - Вы возьмете меня туда?
      - Нет. Я не готов еще. К тому же это и более опасно. Мальчик, путешествующий в одиночку, - обычный беглец, но если он идет с вагрантом... Тебе придется идти одному. Если ты решишься.
      - Море, - сказал я, - как я его пересеку?
      Он посмотрел на меня и улыбнулся.
      - Это самая легкая часть. И в остальном я тебе помогу.
      - Он достал что-то из кармана и показал мне. - Ты знаешь, что это?
      Я кивнул.
      - Видел однажды. Это компас. Стрелка всегда показывает на север.
      - А это?
      Рубашка у него была порвана. Он сунул руку в дыру, нащупал что-то и достал. Это оказался длинный пергаментный цилиндр. Он развернул его и положил на камень, прижав у него концы, чтобы они не сворачивались. Я увидел рисунок, который не имел для меня смысла.
      - Это называется карта, - пояснил он. - И людям в шапке она не нужна, потому ты ее и не видел раньше. Она расскажет тебе, как добраться до Белых гор. Смотри. Вот это означает море. А вот здесь, внизу, горы.
      Он все показал мне на карте, объяснил, какие приметы на местности я должен буду найти, показал, как пользоваться компасом. Что касается последней части пути, за большим озером, он дал мне подробные указания, которые я должен был запомнить. Это на случай, если карту обнаружат. Он сказал:
      - Но береги ее. Сможешь проделать дыру в подкладке, как у меня?
      - Да. Я сохраню ее.
      - Значит, остается пересечь море. Пойдешь к этому городу. Рамни. - Он указал на карте. - В гавани стоят рыбачьи лодки. Та, что называется "Орион", принадлежит одному из нас. Высокий человек, очень смуглый, с длинным носом и тонкими губами. Зовут его Куртис, капитан Куртис. Иди к нему. И он переправит тебя через море. Там начнется трудная часть. Там говорят на другом языке. Тебе придется прятаться и не разговаривать. Пищу будешь красть.
      - Все это я смогу. А вы говорите на их языке?
      - На нем и на других. Потому мне и дали такое поручение. - Он улыбнулся. - Я могу быть сумасшедшим на четырех языках.
      Я сказал:
      - Я приду к вам.
      - Я найду тебя. Но теперь ты можешь мне помочь. Есть ли здесь поблизости такие, с кем можно поговорить? Я покачал головой:
      - Нет. Ни одного.
      Он встал, потянулся и потер колено.
      - Тогда завтра я ухожу. Уходи не раньше, чем через неделю, чтобы никто не заподозрил связи между нами.
      - Прежде чем вы уйдете...
      - Да?
      - Почему они не уничтожили людей совершенно, а надели им шапки?
      Он пожал плечами.
      - Мы не умеем читать их мысли. Есть много возможных ответов. Часть пищи, которую вы здесь выращиваете, идет на корм людям, работающим в подземных шахтах. Там добывают металл для треножников. А в некоторых местах существует охота.
      - Охота?
      - Треножники охотятся на людей, как люди - на лисиц.
      Я вздрогнул. - Они забирают мужчин и женщин в свои города, но мы не знаем, зачем.
      - Значит, у них есть города?
      - Не по эту сторону моря. Я сам их не видел. Но знаю тех, кто видел, говорят, металлические башни и шпили за большой кольцевой стеной. Отвратительные, слепящие города.
      - Вы знаете, как долго это продолжается?
      - Правление треножников? Более ста лет. Но для людей в шапках это все равно, что десять тысяч. - Он пожал мне руку. - Желаю удачи, Уилл.
      - Спасибо, - сказал я. У него было крепкое рукопожатие.
      - Надеюсь, мы снова встретимся в Белых горах.
      На следующий день, как и сказал, он ушел. Я начал подготовку. В одной из стен убежища можно было вынуть камень, за ним оставалось свободное место. Только Джек знал о нем, но Джек сюда не придет. Я складывал здесь запасы: еду, смену одежды и пару башмаков. Еды я брал понемногу, выбирая то, что лучше сохраняется: соленое и копченое мясо, сыр и тому подобное. Я думаю, мать замечала исчезновение этого и удивлялась.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.