Хэн кивнул.
      – Ладно, приятель. Просто скажи мне, как лететь и куда, а я отведу нас, куда велят твои подпольщики.
      Низко, почти касаясь, а иногда и огибая верхние ветви вроширов, Хэн направил "Сокола" по предписанному курсу и с указанной скоростью. Примерно каждую минуту Чуи сверялся со своим связным.
      Наконец, когда они приблизились к родному городу Чуй – Рвоокррорро, городу длиной около километра, стоящему на платформах, сплетенных из ветвей вроширов – второй пилот опасно бросил корабль вниз, на полминуты заставив его падать между ветвями. Сердце Хэна подскочило к горлу, пока "Сокол" нырял по зеленому лесу, оправдывая свое имя, но координаты Чуй были точны.
      Хотя сквозь иллюминаторы казалось, что их вот-вот занесет и расплющит вдребезги, корабль остался невредим. Чуй пролаял приказ, и Хэн крикнул: "Жесткая посадка… держитесь!" Совершив немыслимый поворот влево, кореллианин увидел перед собой нечто, что сначала принял за огромную пещеру – черная дыра зияла впереди, готовая поглотить их.
      Но приблизившись, Хэн понял, что это была гигантская ветка врошира, торчавшая среди не менее крупных ветвей. То ли случайно, то ли специально она была отломана от основного дерева и выпустошена, образовав "дупло" размером с небольшой имперский ангар.
      – Ты хочешь, чтобы я сел там? – прокричал Хэн. – А что, если мы не поместимся?
      Чуй рявкнул в ответ так, что было ясно, что они точно поместятся.
      Хэн включил тормозные двигатели на всю мощь, подойдя ко входу в дупло. Они проникли внутрь, и внезапно приглушенный солнечный свет исчез, и пространство перед ними осталось освещено лишь инфракрасными сенсорами "Сокола" и лучами посадочных огней.
      Хэн сбросил остатки скорости и на репульсорах опустил корабль на место посадки.
      Через несколько секунд в дверях рубки возник Ярик. Волосы на голове парня практически стояли дыбом.
      – Хэн, ты еще безумнее, чем я думал! Вот это приземление!
      – Заткнись, приятель, – отрезал Хэн.
      Чуй настойчиво рычал, требуя, чтобы Хэн немедленно отключил всю энергию на "Соколе", кроме батарей для поддержки шлюзов, и сделал это немедленно!
      – Хорошо, хорошо, – пробормотал Хэн, подчиняясь. -Побереги свой мех…
      Он быстро отключил все питание, оставив лишь батареи. Внутренность корабля теперь освещалась только слабым красноватым светом аварийных огней.
      – Может, все-таки скажешь мне, что происходит? – проворчал кореллианин. – Лети сюда, поверни там, выключи питание… хорошо, что я покладистый парень, который научился слушать приказы, пока был во флоте. Так в чем дело?
      Чубакка нетерпеливо велел людям следовать за ним. От возбуждения вуки чуть из шкуры не выпрыгивал. Он ревел от удовольствия и жажды вдохнуть воздух родного мира.
      Снаружи что-то стукнуло по новой броне "Сокола".
      – Эй! – завопил Хэн, подпрыгнув и оттолкнув друга локтем. – Осторожнее, это моя обшивка!
      Опустив трап, Хэн кинулся вниз и остановился в изумлении. Когда он влетел в пещеру, ему казалось, что они едва поместятся там, но теперь пространство было так велико, что в нем раздавалось эхо.
      У входа взвыл гидравлический подъемник, открывая огромный "занавес" некой камуфляжной сети над входом. Несколько вуки деловито укрывали "Сокола" дополнительными сетями.
      Чуи подошел из-за спины и негромко прорычал извинение за то, что не предупредил своего друга о том, что произойдет.
      – Позволь догадаться, – сказал Хэн, изучая сети. – Эти вещи содержат либо подавляющие узлы, либо они отсылают некую маскировочную частоту, чтобы имперцы не могли нас здесь засечь.
      Чубакка подтвердил догадку Хэна. Местные вуки использовали это место посадки для доставки контрабандных товаров, и они знали в этом толк.
      "Ничего себе! – пробормотал Ярик. Как только зажегся свет, юноша, раскрыв рот, воззрился на обстановку дупла. Оно представляло собой хорошо оснащенный и полностью функциональный посадочный док и ремонтный комплекс. – Ну и дела! Это что-то!" Хэн все еще не мог поверить, что они стояли внутри дерева. Нет, не дерева, а ветки этого дерева. Если такой огромной была одна ветка врошира, то каким было все дерево, даже в голове не укладывалось. Он покачал головой.
      – Должен признать, Чуй, твои ребята тут хорошо устроились.
      Тщательно закрыв "Сокол", Хэн и Ярик последовали за Чубаккой к выходу из дупла, где тот представил их толпе вуки. Хэну непросто было уследить за разговором – не привык он слышать одновременную быструю речь семерых вуки. Чубакку поприветствовали урчанием, обняли, похлопали по спине, потрясли за плечи, снова похлопали и осыпали радостными восклицаниями.
      Чуй представил Хэна как своего брата чести, которому он был обязан долгом жизни за то, что тот освободил его из рабства. Над Хэном, в свою очередь, нависла смертельная опасность, что его так же захлопают по спине, затрясут и все прочее, но, к счастью, Чубакка вмешался и продолжил словесное представление. Не все вуки понимали общегалактический, так что потребовалось много перевода.
      Трое из вуки, с которыми познакомился Хэн, были родственниками Чуби: вуки с завитками золотисто-каштановой шерсти оказалась его сестрой, Каллабау; Джоудррл, более низкого роста, каштанового оттенка женщина (Хэн с удивлением отметил, что он мог видеть семейное сходство!) была его кузиной; Дрианта, темно-коричневого окраса мужчина – двоюродным братом. Остальные четверо были членами подпольного сопротивления, которые пришли специально, чтобы познакомиться с Хэном и обсудить его груз.
      Мотамба, старший из вуки, был экспертом по военному снаряжению, и его голубые глаза загорелись, когда Хэн сообщил, сколько ящиков с разрывными стрелами он привез сюда. Катарра, молодая женщина-вуки, была лидером их движения, насколько мог судить Хэн. Слушали ее с большим уважением. Она регулярно консультировалась со своим отцом, крупным мужчиной по имени Тарказза – тот был первым вуки с черным мехом, которого когда-либо видел Хэн. Вдоль его спины шла полоска серебристой шерсти, что было, очевидно, семейной чертой, так как у Катарры была такая же, хотя ее мех был желтовато-коричневым.
      Через несколько минут шума, Чубакка что-то прорычал своим друзьям. Хэн понял почти все. Получалось нечто вроде "принесите куулаары".
      "Что такое куулаары?" – подумал Хэн.
      В неведении он пребывал недолго. Им предоставили два длинных, похожих на мешки, куска ткани – или это была связанная шерсть? Чубакка повернулся к Хэну, указал сначала на кореллианца, потом на куулаар. Хэн недоверчиво посмотрел на друга и покачал головой:
      – Залезать внутрь? Чтобы ты мог нести нас по деревьям? Ни за что, приятель! Я и сам могу лазать не хуже тебя.
      Чубакка тоже посмотрел на друга, взрыкнул и схватил Хэна за руку, потащил кореллианина ко входу в пещеру и, подняв камуфляжный навес, жестом попросил Хэна шагнуть наружу, на выступ пещеры.
      Ярик последовал за ними, вместе с другими вуки. Парень был в замешательстве, так как не понимал почти ничего из сказанного.
      – Хэн? Что они хотят?
      – Они хотят, чтобы мы залезли в эти мешки, и они могли бы поднять нас на эти ветки, пока мы не доберемся до лифта на Рвоокррорро. Я только что сказал Чуй, что этому не бывать, я и сам полезу.
      Ярик подошел к краю и осторожно наклонился, поглядев вниз. Потом опять подошел к Хэну, долго и молча посмотрел на него. И, ни говоря ни слова, начал забираться в свой куулаар.
      Заинтригованный, Хэн пошел и тоже посмотрел вниз.
      Он, конечно, знал это, но одно дело знать, а другое – осознавать. Он стоял на многокилометровой высоте. Под ним лес тянулся… тянулся… и тянулся…
      Ветки деревьев спускались все ниже, пока даже острое зрение Хэна не смогло различить их одну от другой. Несмотря на весь свой пилотский опыт и превосходное чувство равновесия, от этого вида у Хэна на секунду повело голову. Он вернулся к Чубакке, который уже услужливо подавал ему куулаар. Когда Хэн засомневался, вуки согнул в локтях свои мощные руки и продемонстрировал когти – очень острые и, вкупе с огромной силой Чуби, позволявшие ему глубоко вонзаться в кору деревьев при лазании.
      "Я еще пожалею об этом…" – пробормотал Хэн, забираясь в мешок.
      Чубакка хотел нести Хэна, но родственники убедили его, что он слишком давно не лазал по лемму, и будет лучше, если он позаботится только о себе.
      Итак, Мотамба понес Ярика, а Тарказза – Хэна, обоих упакованных в свои куулаары. Хэн хотел выглянуть наружу, но Тарказза непреклонно запихнул его обратно в мешок, предупредив, чтобы руки тоже не высовывал и вообще лежал спокойно, чтобы не мешать равновесию своего носильщика.
      Внутри куулаара Хэн ощущал, как мотался мешок в такт шагам Тарказзы. Тот подошел к краю платформы, потом с ревом и мощным рывком оттолкнулся от земли. Они падали, падали!
      Хэну едва удалось сдержать вопль. Он услышал, как Ярик коротко сдавленно вскрикнул.
      Несколько секунд спустя Тарказза приземлился на твердую поверхность, уцепился, затем быстро полез вверх. По куулаару зашелестели листья. Хэн только хотел расслабиться, как вдруг они снова прыгнули.
      В следующие несколько минут все, что Хэн мог делать, – это пытаться не двигаться и сосредоточиться на том, чтобы его не замутило. Мешок мотался, дергался, крутился и шлепался о ветки, несмотря на все усилия Тарказзы.
      Рывок, прыжок, полет…
      Раскачаться, подтянуться, залезть…
      Хэну, наконец, пришлось закрыть глаза – все равно видно было не слишком много – и пытаться держать себя в руках. Казалось, что это кошмарное путешествие продолжалось бесконечно, но, посмотрев позднее на часы, Хэн обнаружил, что оно заняло не более пятнадцати минут.
      Наконец, с последним скачком и рыком движение прекратилось, и Хэн почувствовал, что лежит на земле, все еще внутри куулаара. Когда мир вокруг него перестал кружиться (на что потребовалось некоторое время), кореллианин начал выбираться на свет.
      Несколько мгновений спустя, широко расставив ноги для равновесия, он стоял на необъятной платформе, на которой лежал огромный, почти полностью обнесенный изгородью город Рвоокррорро. По форме он напоминал громадное сплющенное яйцо, утыканное домами, гнездящимися по окраинам и разбросанными по всей платформе. Ветки росли прямо вдоль улиц, сквозь материал, их образующий, и добавляли к окружению мазки зелени.
      Мир вокруг Хэна успокоился, и он глубоко вздохнул. Город перед ним был красив той красотой, что трудно описать. Даже не окрашенный в пастельные тона Облачного города, Рвоокррорро имел ту же открытость и воздушность. Может быть, оттого, что он, как и Облачный город, находился также высоко.
      Некоторые из зданий были в несколько этажей, но каким-то образом гармонировали с верхушками деревьев. Всюду вокруг них ветер качал живые зеленые ветви вроширов. Небо над головой было синим, с легким оттенком зеленого. По нему проплывали полосы плотных, сияющих белизной облаков.
      Хэн услышал сдавленное бульканье, оглянулся и увидел Ярика, склонившегося над платформой и держащегося за живот, очевидно от боли. Он подошел и потрогал.юношу за плечо.
      – Эй, парень, все в порядке?
      Ярик покачал головой и, судя по взгляду, тут же об этом пожалел.
      – Все нормально, – пробормотал он. – Просто пытаюсь удержаться от тошноты.
      – Для этого есть маленькая хитрость, – сказал Хэн насмешливо-серьезно. – Просто не думай о жарком из траладона.
      Ярик глянул на Хэна, как на предателя, и, зажимая рот рукой, кинулся к краю платформы. Кореллианин пожал плечами, развернулся и увидел Чуи.
      – Бедняга. Слушай, Чуй, что это за способ путешествовать? Хорошо, что твои люди взяли эти мешки с собой. Что вы обычно носите в них? Багаж?
      Чубакка изогнул губы, потом выдал краткий и несколько странный перевод слова "куулаар".
      Хэн разозлился.
      – Сумка для детей? Вы таскаете в них своих детенышей?
      Чубакка начал смеяться, и чем больше свирепел Хэн, тем громче хохотал вуки. Кореллианина спас рев компании вуки, идущих по дороге из города. Их было не меньше десяти, от мала до велика. Хэн заметил немного сутулого, низкорослого, седеющего вуки, и в этот момент Чубакка сорвался с места, бросившись к пришедшим с ревом радости.
      Глядя, как Чуй хлопает, стучит по спине и обнимает старого вуки, Хэн повернулся к Каллабау, которая, к счастью, понимала общегалактический.
      – Аттичиткук? – догадался он, назвав имя отца Чубакки.
      Сестра Чубакки подтвердила, что это действительно их отец Аттичиткук, который только и говорил, что о своем сыне с тех пор, как узнал, что тот скоро будет дома.
      – Есть еще кое-кто, кого Чуй очень хотел увидеть, – сказал Хэн. – Маллатобук. Она все еще живет здесь в Рвоокррорро?
      Мощные зубы Каллабоу сверкнули в вукийской улыбке, и она по-человечески кивнула.
      – Она замужем? – спросил Хэн, опасаясь ответа. Он догадывался, как много этот вопрос значил для его друга.
      Улыбка Каллабау стала шире, и она медленно уверенно покачала головой – Нет.
      Хэн так же широко улыбнулся в ответ.
      – Ура! Думаю, нам есть, что отпраздновать!
      Хэн почувствовал прикосновение к своему плечу и, повернувшись, увидел Катарру, стоявшую рядом с еще одним мужчиной-вуки. К полному изумлению Хэна, высокий вуки раскрыл рот и поразительно членораздельно произнес по-вукийски.
      – Приветствую вас, капитан Соло. Я Ралррачеен. Можете звать меня Ралрра. Для нас честь, Хэн Соло, что вы посетили Кашиик.
      Хэн уронил челюсть. Ему потребовались годы, чтобы научиться понимать речь вуки, но воспроизвести ее он не мог даже после многих усилий. А этот вуки говорил в такой манере, что Хэн мог понять его очень легко и, может быть, даже повторить за ним.
      – Здравствуй! – выпалил Хэн. – Как ты это делаешь?
      – Дефект речи, – ответил вуки. – Неудобен для меня при общении с собственным народом, но очень полезен, когда Кашиик посещают люди.
      – Еще бы… – пробормотал Хэн, все еще пребывая в шоке.
      С помощью Ралрры, Хэн и Катарра могли начать переговоры о грузе разрывных стрел.
      – Мы крайне нуждаемся в них, – сказал Ралрра. – Но мы не просим милости. У нас есть, что дать взамен, капитан.
      – И что же это? – поинтересовался Хэн.
      – Броня имперских штурмовиков, – ответил Ралрра. – Мои люди начали собирать ее с тех солдат, которым она больше не понадобится, сначала как трофеи, но потом мы узнали, что она имеет ценность. У нас есть много костюмов и шлемов.
      Хэн задумался. Броня штурмовиков действительно была сделана из ценных материалов и могла быть использована для других видов нательной брони. Также ее можно было химически расплавить и затем переработать.
      – Хотелось бы взглянуть на нее, – сказал он, – но мы можем поторговаться. Использованная броня, она ведь… не так уж много стоит…
      Это было неправдой. Комплект брони штурмовика в хорошем состоянии стоил больше двух тысяч кредиток в зависимости от рынка. Но, подумал Хэн, им все равно она ни к чему, а я могу подзаработать на этом путешествии… Я ж не благотворительностью тут занимаюсь…
      Катарра громко зарычала и заговорила с переводчиком на быстром, хоть и с акцентом, ширивууке, который Хэн с трудом понимал. Что-то о человеке с волосами цвета солнца?
      Ралрра повернулся к Хэну.
      – Катарра говорит, она знает, что броня стоит много. Знает, потому что так сказала женщина с твоей планеты Кореллии, с волосами цвета рассвета.
      Внимание Хэна вдруг полностью обратилось к лидеру сопротивления.
      – С Кореллии? – резко спросил он. – Кореллианская женщина? Светловолосая?
      Ралрра кратко переговорил с Катаррой.
      – Да. Она пришла сюда сразу после самого недавнего Дня Жизни – примерно стандартный год назад, капитан, – и она встречалась с лидерами сопротивления, дала нам советы по организации, шифрам, тактике и многому другому. Она была членом движения повстанцев на твоей родине.
      Хэн уставился на Катарру.
      – Имя. Как было ее имя?
      Ралрра повернулся к лидеру, быстро переговорил, потом развернулся обратно.
      – Катара говорит, она не знает ее имени, это обычное дело, на случай допроса. Во время ее визита мы называли ее Куаррр-теллерра, что означает "златовласая воительница".
      Хэн набрал воздух в грудь.
      – Как она выглядела? – спросил он. – Я могу знать эту кореллианку. Она может быть… – он помедлил. – Она может быть моей… моим другом. Мы расстались давно, по вине Империи.
      Строго говоря, это было правдой. Бриа ушла, когда Хэн готовился поступить в Имперскую Академию, сказав, что она не хочет удерживать его. Он до сих пор хранил записку, которую она написала ему. Глупо было ее беречь, и каждый раз, когда он на нее натыкался, он решал выбросить ее, но почему-то так этого и не сделал…
      Настороженное выражение Катарры заметно смягчилось, когда она услышала это. Она протянула руку и положила ее на руку Хэна, выражая сочувствие. Империя была бедой, разлучившей много семей…
      Ралрра сделал жест в воздухе, проведя линию на уровне носа Хэна.
      – Вот такого роста, – сказал он. – Длинные волосы цвета рассвета… золотисто-рыжие. Глаза цвета нашего неба. Стройная. – Его руки обрисовали тонкую фигуру. – Она была лидером команды, личностью высокого ранга. Она сказала, что ее попросили прилететь на Кашиик, потому что она знала, что значит жить в рабстве. Она сказала нам, что была рабыней на планете Илезия, и она отдаст жизнь за то, чтобы освободить Кашиик и любой другой мир, порабощенный Империей. Она говорила с большим порывом.
      Голос Ралрры слегка изменился, став более доверительным:
      – Я тоже был рабом, пока мои друзья не освободили меня от Империи. Куаррр-теллерра говорила правду о своем рабстве. Я это видел. Она знала, что это такое. Мы много говорили о том, как сильно ненавидим Империю.
      Во рту у Хэна пересохло. Ему стоило усилий кивнуть и пробормотать:
      – Спасибо, что сказали…
      "Бриа, – ошеломленно подумал он. – Бриа – член кореллианского восстания? Как, во имя Галактики, такое произошло?

3. МАЛЛАТОБУК