- На днях в него кто-то стрелял, но вы, конечно, ничего об этом не знаете, Шарма?
      - Я только знаю, что стрелял не я. Что вам от меня нужно? Я не убивал эту девчонку, и я ни в кого не стрелял. Я вообще в своей жизни и мухи не обидел.
      - Итак, вы утверждаете, что вам ничего не известно об этом?
      - Этого я не говорил. Я только сказал, что стрелял не я. А про выстрел я знаю. Эрни показывал мне ожог от пули на руке. - Он нервно затянулся сигаретой, почти тут же выпустил дым и лихорадочно затушил сигарету в пепельнице. - Неужели этот лгун вам такое наговорил? Что я убил Нэнси Эллис и пытался убить его?
      - Неважно, что он мне сказал. Расскажите поподробнее про пулевой ожог.
      - Послушайте. Он только показывал мне свою раненую руку. Он сказал, что кто-то за ним охотится. Но не сказал, кто, где, почему.
      - Когда это было?
      - Позавчера. Он пришел сюда часов в десять вечера. показал мне ожог и сказал, что его пытались убить.
      - Вы знаете чикагца Ударника Дугана?
      - Да.
      - Как думаете, это может быть он?
      - Дуган? Нет! Зачем? Они с Эрни добрые друзья.
      - Вы уверены?
      - Приятель, я говорю только то, что я думаю. Если вам кажется, будто я пытаюсь спасти кому-то шкуру, вы очень ошибаетесь. Меня беспокоит только моя собственная персона. Ясно?
      - Вам известно, что Дуган болен проказой?
      - Ох, да. Когда я об этом узнал, то стал его за милю обходить. С этой чертовой проказой шутки плохи.
      - Вы знали, что он в Нью-Йорке?
      - Нет.
      - Что вы можете мне о нем рассказать?
      - Немного. Он... это... одиночка. Никто кроме Эрни с ним знаться не хочет. Но если вы хотите его отыскать, советую обойти большие музыкальные магазины.
      - Почему?
      - Парень свихнулся на парадных маршах. Обожает духовые оркестры. Он без ума от Саузы, Голдмана. Военные марши - это его стихия. Он может часами простаивать в будках для прослушивания. Если хотите знать, он слушает их тут на халяву только потому, что в Чикаго владельцы музыкальных магазинов его уже давно на порог не пускают.
      - Хмм. Возможно, это зацепка.
      - Ну да! - энергично закивал головой Шарма. - Слушайте, вы только снимите с меня подозрение в убийстве Нэнси. Я вам про любого расскажу хоть про родную маму. Только снимите подозрение, Селби. Больше мне ничего не надо.
      - Вы бы не хотели стать осведомителем в полиции?
      - А что, давайте попробуем! Попробуем!
      - Ладно. - согласился я. - Четыре года назад Ударник Дуган и его напарница - молодая женщина - во время налета на ювелирный магазин на Вест-Сайде - убили его хозяина - некоего Харрисона. Вам что-нибудь известно об этом?
      - Нет, - с горечью воскликнул он. - Эх если бы знать! Я бы напел вам об этом так, что у вас бы уши завяли.
      - Не хотите ничего сообщить мне по собственному почину, Шарма?
      Он закурил очередную сигарету.
      - Вот какую чудную вещь мне Эрни сказал как-то, сидя у меня. Может, это покажется вам интересным, а может и нет. Словом, он хорошо набрался и начал плести какую-то ахинею насчет револьвера за десять тысяч долларов. Вот тут он сидел, хохотал, нес какую-то лабуду, как всегда с гонором, и вдруг ни с того ни с сего спрашивает у меня, видел ли я когда-нибудь в своей жизни револьвер стоимостью в десять тысяч. Я говорю: нет, а он говорит: а у меня как раз такой есть. Я говорю ему: брось трепаться, а он говорит: что, не веришь - и достает накладку на револьверную рукоятку с маленьким черепом и перекрещенными костями. И говорит, что у него есть и револьвер, с которого снята эта накладка, и кое-кто готов ему отвалить за него десять кусков. Я-то ему не поверил - думал, он меня разыгрывает, и спросил, какой наркоты он накурился на этот раз, а он только расхохотался и перевел разговор на другую тему.
      - Он потом упоминал про этот револьвер?
      - Нет. Больше он о нем не заговаривал. Ну что, это для вас представляет какой-то интерес?
      - Возможно. А Эрни вам не говорил, где он остановился в Нью-Йорке?
      - Ни разу.
      - И никогда не упоминал про то, что спутался с женщиной по имени Дороти?
      - Нет.
      - А теперь, Шарма, мне настала пора вас внимательно выслушать.
      - Как я уже говорил, мистер Селби, - о ком угодно, хоть о собственной матушке.
      - Итак, где вы были сегодня в пять утра?
      - Это что, Нэнси угрохали в пять утра?
      - Отвечайте на мой вопрос.
      Его лицо просветлело.
      - Ну если так, то я чист как стеклышко. Я не выходил из своего номера примерно с полуночи. И этот факт могут подтвердить две дамы, которые были здесь со мной. Мы устроили что-то вроде пикничка.
      - Как-как?
      - Пикничок. Ну знаете... Выставляете выпивку, сэндвичи, сигареты, постель разложена, кому захотелось - юрк в кровать... Господи, ну вы же понимаете. Они пробыли у меня почти до полудня.
      - И кто эти женщины, Шарма, и где я могу их найти?
      - Этажом ниже. Номер двести восемь. Это сестрички-близняшки. Работают официантками в баре тут неподалеку. Карен и Кэти Шеппард.
      - И вы не выходили из комнаты все это время?
      - А зачем мне выходить? Все, что мне надо было, находилось здесь.
      Я просидел у Шарма ещё минут десять, потом спустился на второй этаж и побеседовал с близняшками. Я допрашивал их порознь, разумеется, выводя каждую в коридор. Их показания совпали с показаниями Шарма.
      Мечта старого бабника - по крайне мере пока - сбылась.
      Я снял с него подозрения.
      ГЛАВА 15.
      По пути в отделение я заскочил в угловую кафешку, купил картонку кофе на вынос и пополнил запас сигар. Когда я сел за свой стол, часы уже показывали восемь.
      Барни Феллс стоял у окна и хмуро разглядывал сереющие сумерки. Он обернулся, помолчал, словно собираясь сделать замечание двум детективам, беседующим с заплаканной девицей в умопомрачительно короткой юбке и в туфельках на высоченных каблуках, потом подошел к моему столу и, присев на край, выдавил усталую язвительную улыбочку.
      - Добро пожаловать в нашу страну чудес. Как мило, что ты соизволил к нам заглянуть.
      - У вас тут хорошо, - ответил я в тон ему. - Кофе?
      - Нет, спасибо.
      - От Стэна есть новости?
      - От Стэна поступила грандиозная новость, Пит. Он звонил недавно и обещал порадовать нас своим присутствием.
      Я сделал большой глоток кофе.
      - Что-нибудь удалось выяснить?
      - Кое-что. И, похоже, мы лишились одного клиента. Речь идет о Морисе Оттмане. Это производитель аспирина и кордиамина, который мне приходится пить из-за таких разгильдяев, как вы со Стэном.
      - И что?
      - Можешь вычеркнуть его из списка подозреваемых, Пит. Полчаса назад мы получили сообщение из полиции штата. Это ж надо додуматься - в два часа ночи подобрать на дороге голосующего. Я-то полагал, что президент такой огромной фармацевтической компании должен быть немножечко умнее.
      - Так что все-таки произошло?
      - Он решил подвезти какого=то шалопая на шоссе, а этот шалопай едва не отправил его на тот свет. Наверное, старичок перед отъездом из своего горного отеля дернул лишнего. В общем, не успел старик Оттман и глазом моргнуть, как шалопай вынул пушку и заставил его съехать с шоссе в лес. А ещё через несколько минут бандюга уже сидел за рулем оттмановского "кадиллака", прихватив его бумажник и часы. Оттман так и остался лежать на земле, получив пистолетом по башке.
      - И он все это время пробыл без сознания? Но это же восемнадцать часов!
      - Да погоди ты, дай сказать! На его счастье, это все произошло на просеке, где местные ребята обычно приглашают своих девчонок. Так вот, примерно через полчаса подкатывает туда какой-то юнец с девчонкой, ребята нашли старика и доставили его в ближайшую больницу. Если бы не они, Оттман не дожил бы до рассвета.
      - Он, видимо, в тяжелом состоянии?
      - Не очень. Этот двужильный старичок, знаешь ли, ещё нас с тобой переживет. Правда, в себя он пришел часа два назад. А поскольку при нем не нашли бумажника и никаких документов, полицейские долго не могли установить его личность. Потому-то у них не сразу проассоциировался избитый в лесу старик с нашим запросом о розыске пропавшего мистера Мориса Оттмана.
      С этими словами Барни отправился в комнату для допросов, а я позвонил в главное следственное управление и вкратце изложил им свой разговор с Шарма, в частности, о привычке Ударника Дугана ошиваться по музыкальным магазинам, часами простаивать в будках для прослушивания и наслаждаться маршами Саузы и Голдмана и попросил выделить побольше людей для прочесывания всех музыкальных магазинов в городе и предъявления продавцам фотографии Дугана для опознания. Был уже девятый час. Магазины, открытые в столь поздний час, оповещались незамедлительно, все прочие должны были получить соответствующие инструкции завтра утром.
      Я допил кофе, придвинул к себе стопку последних "Рапортов о необычных происшествиях", составленных нашими детективами, и начал их перелистывать. Я искал отчеты о случаях применения огнестрельного оружия.
      Если верить тому, что Грир поведал Фреду Шарма, пулевой ожог на предплечье он получил позавчера примерно до 10 часов вечера.
      Естественно, я нашел несколько рапортов о случаях стрельбы. Но в нужный мне день набралось четыре, из которых только одно происшествие имело место в нужное мне время. Рапорт был составлен младшим детективом Джесси Вайменом и речь в нем шла об анонимном телефонном звонке с сообщением о громком хлопке, похожем на выстрел - это произошло во дворике вблизи жилых домов и складов на Нижнем Ист-Сайде. Выстрел, судя по сообщению информатора, раздался в самом начале десятого.
      Я позвонил детективу Ваймену - с ним лично я не был знаком - в его отделение. Но у него сегодня был выходной и я перезвонил ему домой. Ваймен рассказал мне, что этот выстрел также услышал и патрульный Генри Стонер, который побежал на звук выстрела со своего поста в квартале от того дворика. Ваймен со Стонером прочесали дворик, но ничего не обнаружили, и решили, что и Стонер и анонимный информатор приняли за выстрел простой автомобильный выхлоп - каковыми оказываются, впрочем, почти все уличные "выстрелы" и "взрывы", фиксируемые нашими добровольными осведомителями.
      - О каких это выхлопах идет речь? - раздался за моей спиной голос Стэна.
      Я положил трубку и обернулся.
      - Здорово, Стэн! Как успехи?
      У тебя утомленный вид, - заметил он, плюхаясь на стул и забрасывая ноги на письменный стол. - Я совсем выдохся. А ты?
      - Тоже. Чего-нибудь узнал о Ходжесах?
      - Нет, сначала ты. Я так устал, что не могу шевелить языком.
      Я рассказал ему обо всех своих делах за этот день - от посещения родителей Нэнси Эллис до телефонного разговора с детективом Вайменом.
      - Вот и все, - закончил я, закуривая сигару. - Теперь твоя очередь. Так что ты узнал о Ходжесах?
      - Очень занятная эта парочка - Ходжесы. Верн просто трепач, а Дороти первостатейная шлюха.
      - Вот те на! Очень интересно.
      - Рад, что ты со мной согласен. Поскольку я не смог добраться до Дороти, мне пришлось начать с Верна. Я обошел все места, где обычно кучкуются лабухи - был в "Брилле", и в "Тэрфе", и в Рокфеллеровском центре, зашел к "Демпси", ну и так далее...И у всех про него расспрашивал. - Он усмехнулся. - Пит, этот парень такой же композитор-песенник, как я! Знаешь, чем он занимается? Толчется в музыкальной тусовке и треплет языком. Мне сказали, что он больше болтает о песнях, которые якобы сочиняет, но ему ещё ни разу в жизни не удалось продать ни единой ноты - и никогда не удастся!
      - Так, значит, Верн - липовый композитор, а Дороти - обыкновенная проститутка. Но чем же он занимается? Ну, то есть в свободное от посещения музыкальных тусовок время. Может, он её сутенер?
      Стэн покачал головой.
      - Вот тут начинается самое забавное, Стэн. Похоже, что наша крошка Дороти устроила бунт на корабле. Большинство нью-йоркских шлюх, как тебе известно, сами находят себе сутенера, отдают ему буквально до последнего цента всю выручку, плюс к тому добывают ему кадиллак, шикарный прикид и клевую хазу. Но Дотти - из другой породы. Она время от времени подбрасывает бедняге Верну карманных деньжонок, но львиную долю своих заработков тратит на себя. Потому-то и "линкольн" записан на нее, как и один мотель, и пара бензоколонок в Джерси. Вот такая бунтарка.
      - Это тебе все сообщили лабухи на Бродвее?
      - Кое-что они. Но в основном всю эту информацию я узнал от одного своего стукача - он околачивается в "Брилле". На нем все ещё висят шесть лет после условно-досрочного освобождения, вот он и лезет из кожи вон, чтобы нам услужить.
      - Он что, её клиент?
      - Не он. Ему она не по карману. Но один из его дружков раньше из-под полы приторговывал акциями на Уолл-стрите и когда зашибал по-крупному, он мог позволить себе провести часок-другой в обществе Дороти. Он навел моего стукача на неё как раз перед тем, как загремел за решетку, и с тех пор мой стукач держит и её и Верна на коротком поводке.
      - Дорогая игрушка, говоришь?
      - Ты что же, скажешь, что две сотни - это слишком дорого? Минимум две сотни.
      - Нет, конечно! Это же всего-то наше двухнедельное жалованье.
      - Она "утренняя", Пит. И к тому же "плеточница". Мой стукачок говорит, вот почему ей и платят такие бешеные бабки. Она не только позволяет себя отхлестать, но даже просит об этом. Ей это нравится. Он говорит, что Дотти постоянно носит матерчатый пояс - даже если он совсем не подходит к её платью.
      На жаргоне полиции нравов "утренняя проститутка" это девица, которая обслуживает бизнесменов во время затянувшегося перерыва на обед или в промежутке между окончанием рабочего дня и пригородной электричкой с Пенсильванского или Центрального вокзала. А "плеточница" - это девица, которая покорно сносит побои плеткой или ремнем, и многие такие умелицы обычно имеют при себе мягкий матерчатый поясок, потому что уж лучше быть избитой таким орудием, чем кожаным ремнем своего партнера.
      - Ты выяснил, где находится её рабочее место?
      - Вряд ли оно у неё постоянное. Похоже, она работает исключительно по вызову. Мой стукач назвал пару баров, где он её встречал, но там её никто не знает. Можно подумать, эти ребята в жизни не видели проститутку и не состоянии сразу выделить её из толпы приличных домохозяек.
      - Ты беседовал с кем-то из её постоянных?
      - Ага! Прошелся по всем банкам в центре!
      - Полиция нравов ею заинтересовалось?
      - Сейчас - да.
      - Ты закончил, Стэн?
      - Угу. Я побывал во всех этих заведениях, я говорил с Ходжесом, и уже ноги не волоку. Я труп!
      - Ты хоть немного отдохнул?
      - Боже, Пит, только не это! Что еще?
      - Пожалуй, нам надо наведаться в тот дворик. - я встал. - Готов?
      - Дворик? Какой ещё дворик?
      - На Ист-Сайде - там, где бдительный гражданин и патрульный услышали выстрел. И где Грир мог получить свой ожог на руке.
      - Но ведь ты сам сказал, что патрульный и детектив сочли это автомобильным выхлопом!
      - Да. Но к этому выводу пришли Ваймен и Стонер. Мы же с тобой можем прийти к иному выводу.
      - Боже мой! - скорбно пробормотал Стэн, явно не собираясь подниматься. - Ты лучше не мог найти времени для очередного марш-броска. Я за сегодняшний день сбил ноги больше, чем за все время армейской службы.
      - Парень, либо ты сейчас идешь со мной в тот дворик, либо я посажу тебя за бумажки и ты всю ночь будешь тут с ними колупаться. Ну, выбирай!
      Стэн вскочил как ужаленный.
      - Ладно, пойдем поохотимся!
      ГЛАВА 16.
      Место, которое детектив Ваймен назвал в своем рапорте двориком, на самом деле оказалось широкой аллеей в сотню футов длиной, заваленной строительным мусором и старыми газетами. Аллея была ограждена со всех сторон складами и в конце упиралась в пожарную лестницу на кирпичной стене жилого дома с неосвещенными окнами.
      Мы взяли у дежурного по отделению два фонарика, но у Стэна батарейка явно сдыхала.
      - Ты только посмотри! - возмущенно заметил он, направляя тусклый луч в стену. - Он даже на два метра не бьет. Придется воспользоваться спичками.
      - Ищи блестящий предмет, - предупредил его я. - Если стрелявший пользовался автоматическим, тут должна валяться гильза.
      - В таком-то мусоре? Это все равно что искать иголку в...
      Я стал осторожно вести лучом фонаря по складской стене
      - Ты что делаешь? - недоуменно спросил Стэн, видя, как я обследую противоположную стену.
      - Ищу след от пули.
      - Ну и что если мы найдем?
      - По крайней мере, станет ясно, что мы попали в то место.
      Мы медленно продвигались вдоль склада, пока не уперлись в стену жилого дома.
      - Мне жаль людей, которые вынуждены пользоваться такой пожарной лестницей, - заметил Стэн. - Она же вся проржавела и сгнила.
      - Смотри: дверь в подвал открыта. - сказал я. - Должно быть, местные жители слишком доверчивы.
      - В нашем городе доверчивые? - усмехнулся Стэн. - Нет, скорее, её открыли для сквозняка. Да только ветра нет.
      Я переступил через порожек и осветил фонарем черный зев подвала.
      - Черт меня побери! - воскликнул Стэн. - Ты только посмотри!
      Пуля засела дюймах в шести над деревянной обшивкой стены, выбив в кирпиче не слишком глубокий белый кратер размером с мою ладонь.
      - А вот еще, - продолжал Стэн, указывая на кратер поменьше на противоположной стене примерно в трех шагах от первой выбоины. - Наверное, пуля отрикошетила от двух стен.
      - Сейчас посмотрим.
      Мы нашли пулю у дальней стены подвального помещения - пуля выщербила деревянную стойку под лестницей и упала на пол.
      - Вроде от 38-го калибра, - определил Стэн, когда я взял пулю и покатал её на ладони. - Пуля не слишком помята после всех кульбитов в этом подвале.
      - Вот тут сбоку только слегка деформирована, - пробормотал я. - А в остальном как новенькая, и маркировка видна. Наши эксперты творят чудеса с пулями куда хуже сохранившимися.
      Наверху послышался скрип открываемой двери.
      - Эй, кто там? - раздался женский голос. - Быстро отвечайте!
      Мы со Стэном подошли к лестнице, и я показал женщине свое удостоверение.
      - Полиция. Вы здешняя домосмотрительница?
      Она стояла в дверном проеме над нами, держа в одной руке карманный фонарик, а в другой детскую бейсбольную биту - полная женщина средних лет с маленькими круглыми глазками, слегка раздутыми ноздрями и едва заметным подбородочком, почти утонувшим в шее.
      - Вы домосмотрительница? - повторил я.
      - Владелица, - ответила она и стала спускаться вниз. - Что вам надо?
      - Вы были дома позапрошлым вечером?
      - Была конечно. А что?
      - Выстрелы слышали?
      - Какие ещё выстрелы?
      Я осветил фонариком стены подвала.
      - Да вы сами посмотрите!
      - Боже! - запричитала она. - Мои стены! Как их изуродовали!
      - Вы давно сюда не спускались?
      Она покачала головой, не отрывая взгляда от стены.
      - Да уж, с неделю не заглядывала. Ну вы только посмотрите!
      - Здесь кто-то пытался застрелить мистера Эрнеста Грира. Вы знаете его, мисс... миссис...
      - Мисс. Мисс Куни. Да, он у меня раньше снимал комнату.
      - Раньше - когда?
      - Дом-то идет на слом. Мой последний постоялец съехал дней пять назад. Да и я уже тут доживаю последние деньки.
      - А когда вы его видели в последний раз?
      - Ну, по крайней мере месяцев пять. Да он тут вообще редко появлялся. Представляете, за все время, что он снимал у меня комнату, я-то и видела его раз шесть не больше. - Она подошла к стене и поковыряла пальцем кратер в кирпичине.
      - Ну и ну. В собственном погребе была стрельба, а я ничего не слыхала.
      - А мистер Грир знал, что дом предназначен на слом?
      - Нет. И раз уж вы спросили, то могу сказать, что он уплатил на два месяца вперед. Он всегда платил вперед - за три-четыре месяца. - Она опять стала разглядывать щербины от пули. - Он редко тут появлялся, но я не задавала вопросов. Ведь если человек хочет держать за собой комнату, где он бывает лишь пару недель в году, это ведь не мое дело, а его. К тому же я столько сэкономила на электричестве, да и белье не надо было менять.
      - Мистер Грир мертв. - сухо сказал я. - Его убили.
      - Боже ты мой, какая жалость! Он такой красивый, видный мужчина. И кто же его убил?
      - Именно это мы и пытаемся понять. Вы не знаете, может быть он кому-то мешал?
      - Я ничегошеньки про него не знаю! Я и видела то его всего несколько раз, когда он со мной расплачивался. Да и то только здрасьте-до свиданья.
      - Вы не заходили к нему в комнату недавно?
      - Нет. Я как раз собиралась сменить ему белье и прибраться, да не успела.
      - Можем мы осмотреть его комнату?
      Домовладелица приставила бейсбольную биту к стене и сунула руку в карман платья.
      - Вот, - сказала она, протягивая мне небольшой ключ на длинной цепочке. - Это универсал. Когда закончите осмотр, оставьте его, пожалуйста, под нижней ступенькой, хорошо?
      - Хорошо. Но где его комната, мисс Куни? Неужели в этом подвале?
      Хозяйка кивнула на дверь в алькове справа от подвальной лестницы.
      - Вон она!
      - Ага. Спасибо.
      - Всегда рада оказать помощь законникам, - пробурчала она и, подхватив биту, стала подниматься по лестнице. - Я всегда говорю: если помогаешь законникам, когда-нибудь они помогут тебе.
      В комнате стояла кровать, похожая на простую кушетку, небольшой комод с потемневшим зеркалом, одно-тумбовый письменный стол с заляпанной чернилами столешницей, стул с потрескавшейся кожаной обивкой - и больше ничего.
      - Хорошее местечко, чтобы залечь на дно. - рассудил Стэн. - По крайней мере, шмон не займет много времени.
      В ящике письменного стола мы нашли банку оружейной смазки, промасленную ветошь и замасленный обрывок оберточной бумаги. На бумаге отчетливо пропечатался рельеф вычищенного и смазанного револьвера.
      А вскоре в нижнем ящике комода мы нашли сложенный обрывок газеты размером не больше почтовой открытки.
      Газетная бумага пожухла, и мне пришлось очень осторожно развернуть страничку, чтобы она под моими пальцами не рассыпалась.
      Это была фотография молоденькой девушки с симпатичным личиком и потрясающими ножками. Она поддерживала пальцами края платья, переступая через поток воды, бьющей из пожарной колонки. И как и на той вырезке, которую мы нашли в кармане убитого Грира, все подписи к фотографии были аккуратно отрезаны.
      - Ну что, Стэн? Ты будешь по-прежнему утверждать, что Грир хранил эти фотографии только потому, что имел слабость к красивым ножкам?
      - Нет, - ответил он. - Видимо, для него эти вырезки представляли какую-то важность. Если человек хранит в двух разных местах одинаковые старые вырезки - значит, они для него имеют огромную ценность.
      Я внимательно рассмотрел вырезку и засунул её под пачку сигар во внутренний карман пиджака.
      - Но тем не менее, - задумчиво продолжал Стэн, - Грир был многостаночником, так что нет оснований связывать эту вырезку с его убийством.
      Я кивнул.
      - Мы разберемся с этим - но чуть позже. Так, на всякий случай. А пока что давай закончим обыск.
      Комнатка была такая маленькая и так скудно обставлена, что минут через двадцать мы перевернули здесь все вверх дном, впрочем, не стали отдирать половицы и сковыривать обои со стен. За исключением газетной вырезки и бесспорного факта, что Грир хранил в промасленной тряпице револьвер, мы не обнаружили ничего примечательного. Мы заперли дверь, оставили ключ под лестницей и вышли на улицу.
      - Сейчас примерно то же время, что и в день покушения на Грира, сказал я. - В барах работает та же смена, и наверное, сидят те же люди, что и позавчера. Ты не против ещё немного пройтись со мной?
      - Если честно, то с превеликим удовольствием! - и он обреченно заковылял вперед.
      Мы напали на след в разговоре с четвертым очевидцем - неимоверно морщинистым стариком-мороженщиком, торгующим прямо напротив аллеи.
      То и дело поправляя козырек бесформенной кепки и адресуя загадочные реплики своей тележке, мороженщик на ломаном английском, рассказал нам все, чем стал свидетелем позавчерашним вечером.
      Выстрел он слышал, потом увидел, как на аллею побежал патрульный, а через несколько минут прибыл детектив и тоже побежал на аллею. Потом он видел, как детектив уехал на своей машине, а патрульный отправился обратно на пост. Но вскоре после того, как патрульный завернул за угол, старик стал свидетелем чрезвычайно странного, на его взгляд, происшествия.
      У тротуара неподалеку стоял белый автомобиль с откидным верхом, неизвестной старику марки. Так вот, в него села молоденькая девушка, и автомобиль тронулся. Но не успел автомобиль отъехать от тротуара, как за ним бросился какой-то мужчина с просьбой остановиться.
      Девушка обернулась, вроде бы решила тормознуть, но как только мужчина уже добежал до машины, она резко газанула и так стремительно въехала в поток транспорта на улице, что едва не попала в аварию. Но больше всего мороженщика поразило то, что хотя мужчина отчаянно пытался заскочить в машину, он не кричал вслед уезжающей девушке, а словно бы разговаривал с ней тихим голосом. Мороженщик показал, что мужчине явно хотелось заорать что есть мочи, да почему-то он не стал - боялся что ли.
      Когда же я попросил его описать девушку и мужчину, старик не смог этого сделать. Хотя для своего возраста он обладал хорошим зрением, в такой темноте его стариковские глаза мало что рассмотрели. Кажется, у девушки были темные волосы и судя по походке он бы дал ей лет двадцать - а больше старик ничего не смог добавить. Но он посоветовал навести о ней справки в кулинарии напротив;
      - Она что же, там сидела? - уточнил я. - Прежде чем сесть в машину?
      Старик голову.
      - Шла она оттуда. Но лучше спросите у них.
      Пройдя несколько шагов, Стэн недовольно забурчал:
      - Ну зачем нам эти бесполезные беседы? Какое это может иметь отношение к Гриру?
      - Ты мне лучше скажи, почему этот парень, если он так хотел догнать белый автомобиль, не стал кричать?
      - Откуда я знаю. Может, был просто хорошо воспитан.
      - А может, не хотел привлекать внимания. Ведь как-никак патрульный уже держал ухо востро. После выстрела он, конечно же, запомнил эту аллею и в случае чего сразу бы вернулся туда.
      - Ну и что ты хочешь сказать - что этот парень и стрелял в Грира?
      - А почему бы нет. Допустим, он выскочил на улицу из аллеи и увидел патрульного Стонера, бегущего к аллее. Он не мог побежать, чтобы не выдать себя, и не мог ошиваться с невинным видом возле аллеи с "пушкой" в кармане, потому что если бы его задержали и обнаружили "пушку", ему бы пришлось туго. В его распоряжении было всего несколько секунд, и за эти несколько секунд ему надо было сбросить револьвер...
      - Погоди-ка, Пит. Если он увидел Стонера, отчего же Стонер его не видел?
      - Потому что Стонер бежал со своего поста по другой стороне улицы, движение тогда было приличное, и он, наверное, не мог глазеть по сторонам, пробираясь в потоке машин к аллее. А мужчина с револьвером смог сразу заметить полицейского в форме, как только выскочил из аллеи на улицу.
      - Ладно, со Стонером разобрались. Но отчего парень просто не выкинул "пушку" в сточную канаву? Уж тогда-то он точно сошел бы за простого прохожего.
      - Это не годится.
      - Почему? Многие так делают.
      - Только не те, кто, как этот самый мужчина, хочет сохранить пистолет при себе. А кто, спрашивается, станет из кожи вон лезть, чтобы сохранить при себе семидесятидолларовый ствол? Только тот, кто из этого ствола совершил убийство и знает, что рано или поздно этот ствол выведет сыскарей прямехонько на него.
      - Ну, тогда все верно, - согласился Стэн. - Да, и револьвер, возможно, зарегистрирован на него. В любом случае ему грозит пять лет в одиночке.
      - Несомненно. Так что в эти несколько секунд ему надо было спрятать свою игрушку там, где её никто бы никогда не стал искать. А как только бы все улеглось, он бы вернулся туда и преспокойно забрал свой револьвер.
      - Ага, а тут как по заказу появляется белый кабриолет. Ни тебе окна не надо разбивать, ни двери взламывать - только легким движением руки закинуть "пушку" в машину и тут же как ни в чем не бывало начать разглядывать витрины.
      - Да, вполне вероятно, что так оно и было. Во всяком случае, именно этим можно объяснить, почему мужчина побежал за машиной, прося девушку остановиться, но не стал кричать, опасаясь привлечь к себе внимание.
      - Мне такая версия нравится, Пит. Очень нравится. А не тот ли это парень, который заморил Грира угарным газом?
      - Если убийца Грира - мужчина, что ж, неплохая мысль.
      - А, ты все-таки не исключаешь из круга подозреваемых особ женского пола?
      - Кстати, об особах, давай-ка выясним, что это за девица с белым кабриолетом.
      Как я и предполагал, чтобы найти белый кабриолет, нам со Стэном понадобилось все-то задать несколько вопросов и проехать четыре квартала на казенном "плимуте". Хозяин кулинарии сообщил нам, что девушка была его постоянной клиенткой, а её кабриолет - светло-розовый "крайслер" этого года выпуска - принадлежал её другу, с которым она снимала квартиру в доме неподалеку. Приехав по указанному адресу, мы сразу увидели светло-розовый "крайслер"-кабриолет, припаркованный напротив нужного нам дома, и после недолгих поисков выудили из-под красных подушек заднего сиденья револьвер.
      Вот так просто.
      Револьвер был просто загляденье - боевой "смит-энд-вессон" 38-го калибра, в отличном состоянии за исключением одной мелочи.
      Недоставало одной накладки на рукоятке.
      - Ну, теперь ясно, откуда у Грира эта костяная накладка, которую мы нашли у него в кармане. - хмыкнул Стэн. - Похоже, в Эрни стреляли из его же собственной "пушки".
      - Не обязательно, Стэн, - возразил я. - То, что мы нашли у него накладку именно от этого револьвера - факт. Но это ещё не означает, что он принадлежал Гриру.
      - А может, у него украли этот "смит". Уж не его ли он держал в ящике письменного стола?