Пролог

Годом раньше

Галлюцинации становились все ужаснее, но она все же добралась до верхней ступени лестницы и теперь пыталась сохранить равновесие и хоть немного прийти в себя. Впереди уходил в бесконечность длинный коридор, полный зеркал. Безумный дом наполнил его пляшущими тенями и лишил четких и надежных линий, каковые полагалось иметь каждому уважающему себя архитектурному сооружению. Медлить нельзя: нужно пройти по коридору, ибо остатки разума быстро покидают ее измученный мозг.

Она смотрела перед собой. Стены и пол дрожали, изгибались, теряли четкость и образовывали… да, больше всего это похоже на ленту Мебиуса – математический парадокс, в котором нет ни конца, ни начала. Как же она пойдет? Как-нибудь… Боже, как хочется спать, но пока нельзя, нельзя… Она цеплялась за осколки реальности, напоминая себе, что у нее есть цель.

Несколько секунд-минут-вечностей назад погас электрический свет. И бесконечный коридор утопал в серебряных тенях лунного света, падавшего из высоких, но узких окон, расположенных в начале и конце наполненной зеркалами бесконечности. Глаза женщины различили впереди яркий квадрат – это свет из распахнутой двери библиотеки. Четвертая дверь слева, ее цель. Только бы хватило сил. Она сможет оставить сообщение, если доберется до библиотеки.

– Бетани? – Голос убийцы долетел до нее, искаженный галлюцинациями, но женщина знала: убийцу отделяет от нее всего один лестничный пролет. – Где же ты? Позволь мне помочь. Думаю, ты ужасно хочешь спать.

Паника охватила Бетани. В кровь выплеснулся адреналин, который придал сил и позволил сделать несколько шагов вперед, по лунному тоннелю. Не потерять сумочку и идти вперед. И вдруг женщина забыла, зачем она здесь и почему должна сопротивляться усталости, которая бесконечна, как простирающаяся впереди дорога. Это так странно, только что была какая-то цель, мысль – и вдруг в голове лишь туман.

Бетани с удивлением рассматривала коридор. Зеркала, везде зеркала. Вот совсем рядом – должно быть, это начало XVIII века – тяжелая рама, обильно украшенная резьбой и позолотой. Бетани вглядывалась в туманное стекло, надеясь увидеть там что-нибудь… намек, подсказку. Она должна что-то сделать, прежде чем сон одолеет ее окончательно. Но что?

– Я помогу тебе, Бетани.

В Зазеркалье мелькнуло нечто, и тени на миг обрели смысл. Она вспомнила – нужно добраться до библиотеки, прежде чем убийца настигнет ее.

Которая дверь ей нужна? Это такая красивая цифра… Четыре. Четвертая дверь слева. Ускользающий разум с благодарностью уцепился за цифры. Математика – ее дом, ее рай, там все просто и ясно, не так, как в мире человеческих отношений, где нет места логике.

Четвертая дверь… Но чтобы добраться до нее, нужно пройти несколько шагов мимо зеркал. Трудность задачи почти парализовала ее.

– Не нужно прятаться от меня, Бетани. Я хочу помочь тебе.

Она должна, хотя бы ради Дэки. Он не сможет жить спокойно, если не получит ответ на свои вопросы. Томас, конечно, поможет ему. Эти братья Уокер держатся друг за друга. Их связь всегда удивляла ее, но потом она привыкла – просто приняла отношения братьев как математическую аксиому. И тогда все встало на свои места.

Собрав остатки сил, Бетани двинулась к квадрату лунного света, который вел в библиотеку.

Галлюцинации вновь затопили мозг. Странные создания окружали ее, извивались в туманных зеркалах, звали и манили. Женщина готова была присоединиться к ним, желала этого… но не сейчас, нужно подождать еще чуть-чуть. Сжав зубы, Бетани сосредоточилась на своей непростой задаче: заставить ноги двигаться. Правая, потом левая, опять правая… Не смотреть по сторонам, не позволять тем, из Зазеркалья, затащить ее внутрь. Не то чтобы она боялась их – просто еще не время. Она слишком многим обязана Дэки и Тому.

– Бетани, позволь мне помочь, ведь ты больна.

Убийца преодолевает лестничный пролет.

– Уже недолго осталось. Тебя, наверное, мучают галлюцинации. Но скоро ты заснешь, и все кончится.

Свет впереди. Квадрат по форме двери. Квадрат – это чудесно, это четкая и твердая фигура. Мысль о твердости геометрических линий позволила Бетани преодолеть последние метры и войти в четвертую дверь. Теперь ее окружили шкафы с книгами. Но где-то здесь должен быть письменный стол… А на нем книга. Да-да, только сегодня днем она просматривала ее, но лишь сейчас поняла, что эта книга важна. Ведь в ней есть портрет убийцы.

Ряды книжных шкафов потеряли четкость. Они надвигались на нее, обступая со всех сторон. Ничего, тут недалеко, она успеет пройти, пока пол еще не превратился в виток ленты Мебиуса. Вот и стол, а на нем книга. Бетани открыла ее и беспомощно уставилась на первую страницу. Где-то здесь. Надо торопиться, убийца уже идет по коридору. Как же добраться до нужной страницы? Цифры – ее друзья, они помогут ей. Смотреть только на цифры. Непослушные пальцы переворачивали листы. Семьдесят девять, восемьдесят, восемьдесят один. Вот он – портрет убийцы.

Ручка. Как же ее взять? Она скользкая и, должно быть, живая… После третьей попытки Бетани все же удалось ее изловить, но она не смогла написать ни слова. Тогда, стараясь вложить в дрожащие пальцы всю оставшуюся твердость, она обвела портрет и облегченно вздохнула.

Но этого мало – вдруг Дэки и Томас не поймут? Ах да, конверт. Он в сумочке. Она вынула конверт и вложила его в книгу. Что, если убийца увидит? Надо спрятать книгу, скорее…

– Неужели ты прячешься от меня в библиотеке, Бетани?

Она беспомощно оглядывалась. Куда же спрятать книгу? Взгляд ее упал на шкафчик, в котором хранилась картотека. Множество ящичков располагались ровными рядами. Твердые геометрические линии подарили секундное успокоение. Прекрасно.

– Свет мой зеркальце, скажи, – донесся голос убийцы. Совсем близко. – Кто на свете всех милее? И умнее? Нет, не ты. Бетани. И не Себастьян Юбенкс. Я на свете всех умнее!

Бетани старалась не слушать. Преодолевая усталость, она добралась до шкафчика с картотекой и положила на него книгу с конвертом. Дэки и Томас найдут их, наверняка найдут.

Теперь она выполнила свою задачу и может уснуть. Цепляясь за стол, чтобы не упасть, женщина повернулась к двери.

На пороге, в квадрате лунного света, темнел силуэт.

– Я на свете всех умнее, Бетани!

Бетани Уокер закрыла глаза и скользнула в подернутый туманом мир Зазеркалья. Там все четко и ясно, и она сможет наконец заниматься только математикой.

Глава 1

Над туалетным столиком висело большое зеркало, и Леоноре почудилось в нем какое-то движение. Мурашки побежали по спине, как только Леонора поняла, что в комнате недавно умершей подруги она не одна.

Судорожно сжимая в руках нежно-розовый кашемировый свитер, Леонора резко обернулась. На пороге стояли двое.

«Дворняги», – испуганно подумала девушка и сама удивилась этой мысли. Впрочем, дворняги тоже бывают разные. Иногда это некрупные собачки, виляющие хвостом и готовые полюбить любого за хот-дог. Но на задворках городов попадаются и другие животные – крупные, сильные, выносливые. Они недоверчивы и не набиваются в друзья, даже если вы предлагаете им еду. У них хорошая реакция и очень острые зубы. Независимо от сложения и окраски они часто обладают легкостью движений и грацией хищников.

Два таких экземпляра и стояли на пороге. Причем один из них принадлежал к человеческой породе, и его широкие плечи закрывали значительную часть дверного проема. Лицо человека, который не ищет легких путей… Серые глаза холодно смотрели на Леонору.

У ног хозяина стоял четвероногий представитель породы хищников. Грязно-серого цвета, он был не очень высок, но обладал широкой грудью, крепкими крупными лапами и внимательным взглядом. Правое ухо когда-то давно пострадало в драке, что придавало облику пса асимметричный вид, который тем не менее не вызывал желания улыбнуться. Да уж, этот экземпляр не стал бы бегать за бумерангом, как та пушистая собачка в телевизионной рекламе. Сожрал бы небось бумеранг – и все дела.

Оба непрошеных гостя выглядели одинаково опасными, но интуиция подсказывала Леоноре, что наибольшая угроза сейчас исходит от мужчины. Она еще раз внимательно оглядела его. Руки он держал в карманах черной ветровки, под которой виднелись пиджак и джинсовая рубашка. На нем были брюки цвета хаки и грубые рабочие башмаки, показавшиеся девушке пугающе огромными.

Погода в данном районе южной Калифорнии не баловала, а потому и человек, и зверь были покрыты мелкими капельками влаги – на улице моросило. Они смотрели на нее выжидательно, всем своим видом давая понять, что съесть такую, как она, на завтрак – раз плюнуть.

– Вы были ее подругой или просто услышали, что хозяйка недавно умерла, и заскочили чем-нибудь поживиться? – осведомился человек-хищник.

Голос его звучал как низкое ворчание.

– А вы кто такой? – спросила Леонора, стараясь не давать воли своему воображению.

– Я первый задал вопрос. Ну так как же: подруга или случайный человек? Впрочем, и в первом и во втором случае вы можете с тем же успехом оказаться воровкой, так что ответ представляет чисто академический интерес.

– Да как вы смеете? – Девушка рассердилась. – Я не воровка. Я библиотекарь!

Боже, это прозвучало донельзя глупо! Как фраза из дурного анекдота.

– Да что вы? – Уголки рта у мужчины дрогнули. – Кроме шуток? И что же вы здесь ищете? Не сданную вовремя книгу? Вам следовало хорошенько подумать, прежде чем записать в свою библиотеку Мередит Спунер. Если уж ей что-то удавалось украсть, она этого никогда не возвращала.

– Ваше чувство юмора оставляет желать много лучшего.

– А я и не претендую на место ведущего какого-нибудь развлекательного шоу.

«В таких ситуациях, – сказала себе Леонора, – надо быть решительнее». Если держаться твердо и уверенно, то, возможно, ей удастся перехватить инициативу у этого типа. В конце концов, у нее имеется богатый опыт общения с трудными людьми. За время работы в библиотеке университета с кем ей только не приходилось иметь дело: от ворчливых, эгоцентричных и требовательных научных работников до нахальных юнцов-первокурсников.

– Я имею полное право находиться здесь. Уверена, вы не можете сказать того же о себе. – Леонора одарила парочку холодной улыбкой и решительно двинулась к двери, надеясь, что они рефлекторно отступят, открыв ей дорогу к выходу. – Предлагаю обсудить этот вопрос с управляющим.

– Он занят. Что-то с водопроводом на третьем этаже. В любом случае нам лучше не вмешивать в наши дела посторонних. У вас есть имя?

Леонора поняла, что ни тот ни другой не сдвинутся с места, даже если она врежется в них, и вынуждена была остановиться посреди комнаты.

– Имя у меня, само собой, есть, – язвительно сказала она, – но я не вижу причин сообщать вам его.

– Позвольте мне высказать смелую догадку, – усмехнулся мужчина. – Вы – Леонора Хаттон?

– Откуда вы знаете?

Он передернул плечами, и Леонора с тревогой отметила, – что ширина и мощь этих самых плеч произвели на нее немалое впечатление. Странно, она всегда была уверена, что самое главное в мужчине – интеллект.

– У Мередит было не так уж много друзей, – неохотно пояснил он. – Большая часть ее знакомых являлась лишь объектами манипулирования.

– Объектами?

– Ну да. Назовите как хотите. Цели, мишени, жертвы. Люди, которых она обманывала и использовала, реализуя свои хитроумные схемы. Вы единственная в ее электронной адресной книге выглядели человеком из прошлого. Не сиюминутной знакомой, а чем-то большим. Так вы Леонора Хаттон?

– Да, – сквозь зубы процедила девушка. – А кто вы такой?

– Уокер. Томас Уокер. – Он посмотрел на пса и добавил: – А это Ренч.

Пес наклонил голову, услышав свое имя, и Леоноре показалось, что он ухмыльнулся.

Увидев клыки Ренча, Леонора немедленно спросила:

– Он кусается?

– О нет! – Томас смотрел на нее честными глазами и делал вид, что возмущен подобным предположением. – Он просто милашка и вообще пацифист. Думаю, в прошлой жизни он был карликовым пуделем.

Этому Леонора не поверила ни на минуту. Если у этого зверя и была прошлая жизнь, то он провел ее в качестве огромного и свирепого охотничьего пса, может быть, мастиффа. Между тем хозяин Ренча продолжал с преувеличенным дружелюбием:

– А мы поджидали вас, мисс Хаттон.

– Меня? – Девушка была искренне поражена.

– Да, уже три дня мы торчим в кафе, что напротив этого дома. Ведь именно вы забрали тело и договаривались о похоронах. Ну, было очевидно, что рано или поздно вы объявитесь здесь, чтобы разобрать вещи Мередит.

– Похоже, вы знаете обо мне массу интересного. Томас улыбнулся, и у Леоноры возникло острое желание броситься бежать – так эта улыбка напоминала оскал хищника. Но если перед тобой хищный зверь, бегство – не лучший выход. Преследование даст хищнику возможность насладиться своей победой и поиграть с жертвой.

– Я хотел бы знать о вас гораздо больше, мисс Хаттон.

Бежать все равно некуда, так что придется отбиваться здесь.

– Каким образом, интересно, вы добрались до электронной адресной книги Мередит?

– Это-то было проще простого. Узнав об аварии, я пришел сюда и забрал ее ноутбук.

Услышав это заявление, сделанное будничным тоном, Леонора лишилась дара речи. Наконец она справилась с собой и спросила:

– То есть… вы просто украли ее компьютер?

– Я его одолжил. – Он опять улыбнулся ей той же пугающей улыбкой и добавил: – Вроде как она одолжила полтора миллиона долларов из фонда Бетани Уокер.

Ох ты, черт возьми. Это уже было не просто плохо, а очень плохо. Мошенничество всегда было любимым спортом Мередит, но обычно она выбирала в качестве жертв каких-нибудь не слишком чистоплотных дельцов, которые предпочитали не связываться с законом. Кроме того, никогда прежде сумма не бывала так велика. Да уж, если Мередит решила почудить напоследок, то она просто обязана была устроить нечто грандиозное.

«А меня оставила разгребать все это».

– Вы полицейский? – спросила она устало.

– Нет.

– Частный сыщик?

– Нет.

Так, значит, его нельзя считать представителем закона. Это хорошие новости. Или все же плохие?

Леонора откашлялась и задала следующий вопрос:

– Вы лично были знакомы с Мередит?

– О да, мы были знакомы, и даже очень близко. Думаю, я не единственный, кто пожалел об этом, и не первый, кто запоздал в своих чувствах.

Леонора поняла, что он имеет в виду, и расстроилась окончательно.

– Так вот оно что, вы были одним из ее… – Она замешкалась, подбирая нейтральное выражение. – Вы вместе вращались в обществе.

– Не слишком долго, – буркнул он.

Один из любовников Мередит. Почему-то эта новость огорчила ее. Странно, право же, мистер Уокер был далеко не первый… Впрочем, некоторое отличие от остальных он все же получил, оказавшись последним.

– Странно, – сказала девушка, прежде чем успела подумать – а надо ли говорить это вслух, – вы не в ее вкусе.

Ох, зачем же она это сказала?

С другой стороны, дело обстояло именно так. Сколько Леонора ее помнила, Мередит предпочитала иметь дело с мужчинами, которыми могла манипулировать. При взгляде на Томаса Уокера было совершенно очевидно, что даже такая искушенная и сексапильная особа, как Мередит, не имела шансов заставить его плясать под свою дудку. «И уж если это даже для меня очевидно, – размышляла Леонора, – то Мередит не могла этого не знать – в мужчинах она разбиралась прекрасно. Впрочем, он сказал, что их связь была недолгой. Возможно, именно потому, что он неуправляем».

– Вот как, значит, Мередит всегда выбирала мужчин определенного типа? – протянул мистер Уокер. Поразмыслил, потом кивнул: – Что ж, пожалуй, так оно и есть. В своей… светской жизни она преследовала конкретные цели, и мы расстались, как только Мередит поняла, что я ее к цели не приближаю ни на шаг.

«А вдруг она разбила его сердце? – подумала Леонора. – Возможно, он пережил настоящее разочарование, узнав, какова подлинная Мередит. Боль иной раз может породить гнев. Что, если он тоже переживает, на свой манер?»

– Мне очень жаль, – произнесла она мягко. И даже улыбнулась сочувственно.

– Мне тоже. Хотя эти слова не отражают чувств, которые я испытал, когда узнал, что девица умыкнула полтора миллиона баксов.

М-да, вряд ли он вне себя от горя. Скорее уж от злости.

– О! – Почему-то больше девушка ничего не смогла из себя выжать. Похоже, вдохновение изменило.

– А вы? – Томас вдруг стал сама любезность. – Вы сохранили приятные воспоминания о покойной? Должно быть, вы были давними и близкими друзьями?

– Мы познакомились во время учебы в колледже, ну и поддерживали связь все эти годы. Но, – Леонора нервно сглотнула и постаралась, чтобы голос звучал решительно, – в последнее время я ее почти не видела.

«С того самого момента, как застала в постели с моим женихом», – продолжила мысленно девушка. Однако вслух этого говорить не стала. Ни к чему посвящать мистера Уокера в ее личные проблемы и горести.

– Возможно, это даже к лучшему, – задумчиво сказал Томас. – Мередит Спунер умела доставлять неприятности. Впрочем, вы, без сомнения, знаете об этом не хуже меня.

Он, конечно же, был прав на все сто процентов, Но Леонора за долгие годы привыкла находить оправдания всем, даже самым ужасным поступкам Мередит. Вот и сейчас старая привычка защищать подругу заставила ее гордо вздернуть подбородок и спросить:

– Вы абсолютно уверены, что это именно она взяла деньги?

– Абсолютно.

– И как же ей это удалось?

– К сожалению, легко. Она получила должность сотрудника фонда выпускников при Юбенкс-колледже. Эта должность предполагает право доступа ко всем счетам. Плюс совершенное владение компьютером и мозги мошенницы – вот вам рецепт успешной аферы.

– Но если все произошло так, как вы говорите, то, что вы здесь делаете? Мне кажется, логичнее было бы вызвать полицию.

– Я не хочу привлекать полицию.

Неспроста, отметила Леонора и не преминула воспользоваться этим, чтобы перейти в нападение:

– Значит, вы не все мне рассказали, мистер Уокер? Ваше нежелание связываться с полицией выглядит более чем подозрительно.

– Полиция привлечет ненужное внимание к фонду пожертвований, вся история выплывет наружу, что неизбежно подорвет доверие потенциальных спонсоров и пожертвователей. Они зададут себе резонный вопрос: стоит ли доверять этим ребятам из фонда, если они не могут как следует приглядеть за деньгами… понимаете меня?

В целом это было похоже на правду. Сбор пожертвований и пополнение университетских фондов всегда рассматривались в академических кругах как сложные политические вопросы, требующие тонкого, а местами даже трепетного подхода. Тем менее вероятно, что такой дикарь, как мистер Томас Уокер, мог заниматься подобными высокими материями. Нет, на это отряжались люди в костюмах, с негромкими голосами и мягкими манерами.

Широко улыбнувшись, Леонора сказала:

– Позвольте теперь я выскажу смелую догадку. Думается мне, мистер Уокер, что вы не сообщили властям о пропавших деньгах по очень простой причине: вы станете первым в списке подозреваемых.

Его темные брови приподнялись, и он ворчливо признал мастерство ее удара:

– Не совсем в цель, мисс Хаттон, но очень, очень близко.

– Я так и знала!

– Если пропажа денег будет обнаружена, то след, мастерски подделанный Мередит, приведет к моему брату Дэки.

– К брату? – Леонора подумала несколько секунд и спросила: – А где базируется фонд Бетани Уокер?

– Он является частью фонда пожертвований Юбенкс-колледжа и был создан для финансирования исследований в области математики.

– Юбенкс? – Девушка нахмурилась и покачала головой. – Я не знаю этого колледжа.

– Он невелик и находится в городке под названием Уинг-Коув. Около полутора часов езды на север от Сиэтла. Фонд назван в честь жены Дэки, Бетани. Она умерла в прошлом году. Брат возглавляет совет попечителей, который ведает вложением и распределением средств. Через три месяца состоится плановая аудиторская проверка… и если они обнаружат пропажу денег, то все будет выглядеть так, словно их украл Дэки. Милашка Мередит об этом позаботилась.

Да, именно так она всегда и поступала: устраивала дело таким образом, что жертва мошенничества не могла позвать на помощь представителей закона. «Ах, Мередит, Мередит», – расстроено думала Леонора.

– Я понимаю, что вы и ваш брат оказались в весьма затруднительной ситуации, мистер Уокер. Но в связи с этим возникает новый вопрос: почему вы со мной столь откровенны?

– Я хочу найти эти чертовы деньги и вернуть их на счета фонда до начала аудиторской проверки.

– Это желание похвально, – терпеливо сказала девушка, – но при чем здесь я?

– Все очень просто. Вы мой шанс.

– Простите?

– Можно сказать и по-другому – вы мой единственный шанс.

Состояние Леоноры было очень близко к панике.

– Но я не знаю ничего о пропавших деньгах! – пролепетала она.

– Правда? – Его серые глаза казались стальными – так холоден был взгляд, и девушка поняла, что Томас Уокер не верит ни единому ее слову. – Даже если предположить, что вы говорите правду…

– Конечно, я говорю правду!

– Даже если так, вы все равно мой единственный шанс.

– Но почему?

– Потому что вы знали Мередит лучше, чем кто-либо. И я очень на вас надеюсь, мисс Хаттон.

– Но ведь я объяснила вам, что за последний год мы почти не виделись! Я понятия не имела, что она нашла работу в Юбенкс-колледже… И что Мередит жила в этой квартире, я узнала от представителя властей, который связался со мной после катастрофы.

– А вот менеджер говорит, что она использовала ваше имя в качестве рекомендации.

Тут Леоноре сказать было нечего. Мередит проделывала такое и раньше.

– Полагаю, она не собиралась задерживаться здесь. – Томас оглядел скудно меблированную комнату. – Просто очередной адрес, где можно существовать, пока проворачиваешь свои грязные делишки.

– Послушайте, я при всем желании не могу помочь вам, мистер Уокер. Я приехала собрать вещи Мередит. Хотела пожертвовать их местным малоимущим. Потом я собиралась вернуться домой. У меня уже заказан билет на вечерний рейс. И я должна быть на работе завтра утром.

– Вы живете в Мелба-Крик, что неподалеку от Сан-Диего?

– Да. И что, ваша осведомленность должна напугать меня? – Честно сказать, она и напугала… вернее, обеспокоила.

– Я не пытаюсь вас пугать. Я хочу добиться вашего сотрудничества.

– Ах, вот как!

– Именно. У меня есть к вам деловое предложение.

– Не вижу ни одной причины, по которой должна выслушать вас.

– Могу назвать несколько. Как вам первая: если вы поможете найти и вернуть деньги, я заплачу вам премию.

– Давайте называть вещи своими именами. Вы предлагаете мне взятку?

– Это лучше, чем попасть в тюрьму за мошенничество, не правда ли?

– В тюрьму? – Она даже сделала несколько шагов назад, так ее поразило это слово.

Ренч, привлеченный движением, переменил позу и уставился на Леонору с интересом. Она застыла на месте.

– Я не могу допустить, чтобы мой брат расплачивался за воровство, совершенное Мередит. И если деньги вернуть не удастся, сделаю все возможное, чтобы направить полицию по вашему следу, – любезно пояснил мистер Уокер.

– Но как?

– Я неплохо разбираюсь в финансовой стороне вопроса, а Дэки почти компьютерный гений. Создать убедительный след от Мередит к вам будет нетрудно.

Леонора не могла поверить своим ушам.

– Ко мне? Но я… я не имею к мошенничеству никакого отношения!

– Кто знает? Впрочем, возможно, вы и впрямь невиновны и, в конце концов, вам даже удастся это доказать. Но пока суд да дело, вам предстоит пережить немало неприятных минут. Скажите, как отреагирует ваш наниматель, если узнает, что мисс Хатток замешана в деле о воровстве средств со счетов фонда пожертвований?

– Вы не посмеете! Не имеете права втягивать меня во все это!

Уокер вытащил руку из кармана – большая и сильная ладонь человека, который привык работать с инструментами… или лазить по скалам. Он помахал девушке и насмешливо сказал:

– Да вы уже замешаны в это дело, причем по самые уши. Неужели не заметили?

– Что за глупости вы говорите!

– Вы единственный близкий Мередит человек, которого мне удалось отыскать. Это автоматически делает вас пригодной на роль ее партнера и сообщницы.

– Я не была ее сообщницей!

– Но вы единственная, с кем она поддерживала отношения в последние несколько лет. Согласитесь, это непреложный факт. С помощью некоторых манипуляций мы можем слегка усугубить впечатление, и вы будете выглядеть первоклассной мошенницей.

– Боже мой, неужели вы говорите серьезно?

– Поверьте мне, мисс Хаттон, я вовсе не расположен шутить, учитывая, что на карту поставлены репутация моего брата и полтора миллиона долларов. Я предлагаю вам сотрудничество. Если нам удастся вернуть украденное, мы разойдемся довольные друг другом, и вам не придется тратить деньги на адвокатов.

– И куда же, по-вашему, я дела такую огромную сумму денег?

– Вам виднее. Единственное, в чем я уверен, их нет на вашем личном банковском счете.

– Вы что, проверили мой банковский счет? – Рот Леоноры приоткрылся от изумления.

– Первым делом, как только нашел ваше имя в электронной записной книжке Мередит.

– Но разве это возможно?

– Я ведь уже говорил, что мой братец Дэки неплохо разбирается в компьютерах.

– Но подобное вмешательство в частную жизнь незаконно! Вас можно арестовать за это!

– Правда? – Он насмешливо сверкнул глазами. – Надо бы запомнить на будущее.

– И после этого у вас хватает наглости обвинять меня в каких-то мифических преступлениях! Просто поверить не могу!

– Да ладно! На мой взгляд, все не так уж невероятно. Кроме того, вы должны быть благодарны: вам достается не самая сложная часть работы – всего-то поиск денег.

– Вот как? Что же самое сложное? Положить деньги на счет незаметно?

– Это как раз проще простого. Самое трудное – убедить моего брата, что Мередит не была убита.

Несколько секунд Леонора просто смотрела на Томаса большими глазами. В голове ее образовалась какая-то странная пустота. Через несколько секунд она пробормотала:

– Но в полиции мне ничего не сказали об убийстве.

– Это потому, что они не нашли никаких доказательств. Все выглядит как случайная автомобильная авария, – терпеливо пояснил Томас, и Леонора почему-то подумала, что он уже не раз произносил эту фразу.

– Но ваш брат не удовлетворен полицейским расследованием и придерживается своей точки зрения?

– Дело в том, – медленно сказал он, – что год назад погибла жена Дэки. Он уже тогда считал, что ее смерть не случайна. И в происшествии с Мередит брат увидел подтверждение своих выводов. Кое-кто считает, что мысль об убийстве стала его навязчивой идеей.

– Даже так? А вы что думаете?

Томас молчал, и Ренч прижался к его ногам, словно пытаясь поддержать хозяина. Леонора уже думала, что он просто откажется отвечать; в конце концов это личный вопрос. Но Уокер вдруг тряхнул головой и печально сказал:

– Не знаю я, что и думать.

– Минуточку, так не годится! Помнится, мы говорили об убийстве – это нешуточное обвинение.

– Послушайте, я не так уж много знаю. Год назад Бетани погибла. Официальной версией происшествия считается самоубийство. Никаких доказательств насильственной смерти найдено не было, и все выглядело вполне правдоподобно.

– Она оставила записку?

– Нет. Но самоубийцы не всегда оставляют записки, что бы там ни говорилось в детективах по этому поводу.

– Я понимаю душевное состояние вашего брата. Для близких людей самоубийство – тяжелая психологическая травма. Вполне естественно, что он пытается найти другие причины смерти жены. Но что заставило вас связать смерть Мередит с тем случаем?

– С моей точки зрения, доказательств особых нет. Мередит приехала в Уинг-Коув спустя полгода после смерти Бетани. Они никогда не встречались. Но Дэки склонен видеть определенное сходство в обстоятельствах смерти женщин. Они обе проводили массу времени в Зеркальном доме.

– Что такое Зеркальный дом?

– Там находится штаб-квартира Ассоциации пожертвователей Юбенкс-колледжа.

– То есть единственная связь – одно и то же место работы?

– Это единственный точно установленный факт.

– Мне не хочется обижать вашего брата, но этого определенно недостаточно.

– Я прекрасно это понимаю, мисс Хаттон. – Томас заметно помрачнел. – Как я уже сказал, Дэки трудно примириться со смертью жены, хотя я и делаю все возможное, чтобы развенчать его безумные теории. В последнее время он начал выходить из депрессии и склоняться к моей точке зрения, но смерть Мередит вновь повергла его в меланхолию и мрачные размышления об убийстве.

– Минуточку. – Леонора уцепилась за сказанное Уокером раньше. – Вы упомянули, что Зеркальный дом – единственная точно установленная точка соприкосновения женщин. Но возможно, есть и другие, менее очевидные совпадения?

– Что ж, как минимум одно есть, но… все очень неопределенно.

Леонора вздохнула. Она понимала Томаса. Сам он вряд ли верил в теорию брата, но из чувства семейной солидарности отказывался признать ее несостоятельность. Несколько секунд они молчали, думая каждый о своем, потом она все же спросила:

– Так что еще вам удалось обнаружить?

– После похорон появились слухи…

– Слухи?

– Кое-кто из местных сплетников поговаривал, что незадолго до смерти Бетани увлеклась наркотиками. Мы с братом уверены, что это неправда. Такие вещи были не в ее характере. Уверен, она ни разу в жизни даже травку не курила.

– Но ведь полиция обычно проводит какие-то тесты на наличие наркотических веществ?

– Что-то они сделали, но если наркотик был редкий, то потребовались бы дорогое оборудование и препараты. На тот момент это казалось ненужным. Город у нас маленький, и больших денег на проведение экспертизы никто не даст, особенно если у властей нет сомнений в причине смерти. Дэки сомневался в том, что смерть Бетани была добровольной, но мысль о наркотиках даже не пришла ему в голову. Бетани никогда не баловалась зельем. А теперь уж ничего не проверить: ее тело было кремировано в соответствии с условиями завещания.