Национальное, а тем более в своих архетипических проявлениях, является абсолютно первичным ко всем другим проявлениям исторического в истории экономическому, социальному, политическому, ибо выражает самые глубинные, духовные основы истории в основах души каждого человека, вместе с исчезновением которых исчезает сама история как история определенного этноса, его культуры и духовности. История в качестве определенного цивилизационного процесса определяется и форматируется не экономикой и политикой, а культурой и духовностью. Она национальна суть. Забвение именно этого и принципиально важного обстоятельства - того, что всякая история есть прежде всего национальная история, а потом уже история всего остального, и привело Россию к катастрофическим падениям в XX столетии, в его начале и его конце.
      Все это чрезвычайно важно осознать для того, чтобы понять, в какой точке развития мы находимся в собственной истории, какие сложности и противоречия являются главными и определяющими в переживаемый, явно переходный период российской истории, переходом к чему и преодолением чего он должен стать - сложившихся стереотипов вненационального мышления и поведения в истории, вненационального отношения к самой России и ее исторической судьбе.
      Ведь глубинная историческая суть всего происходящего в современной России это:
      а) отход от интернационально-вненациональных основ цивилизационной идентичности в истории, навязанных России ее коммунизацией в начале и западнизацией в конце ХХ столетия;
      б) отказ от утопической практики строительства основ общечеловеческой цивилизации и, главное, принесения в жертву во имя такого строительства основ локальности собственной цивилизации, полноты и самого бытия собственного национального начала в истории;
      в) возвращение к национальным ценностям и основам идентичности в истории, России к своей российскости, а русских к своей русскости - к вечному в собственной истории, культуре, духовности.
      Таким образом, у современной России есть комплекс проблем, которого нет у большинства стран мира - обретение своей цивилизационной, исторической и национальной идентичности, порушенной, потерянной или хаотизированной в результате цивилизационной катастрофы Октября 1917-го и попытки цивилизационного переворота Августа 1991-го. Отсюда и специфический круг проблем возрожденческого порядка: ситуация преодоления цивилизационной безосновности бытия в истории и смятения национального духа, возрождения начал исторической и национальной России как наиболее пострадавших за ХХ столетие истории России. Логика национального возрождения России прозрачна - это логика возрождения русско-российской сущности России-цивилизации. А это, в ряду прочего, предполагает решение трех взаимосвязанных задач принципиального характера.
      Первое - возрождение в его подлинной чистоте генетического кода истории России, всей системы архетипов социальности, культуры, духовности, самого способа их объективации в истории и самой истории - базовых структур национальной идентичности.
      Второе - восстановление на евразийских просторах России адекватной локальности ее цивилизации цивилизационного субъекта. Это предполагает преодоление не только цивилизационного раскола России на национальную и вненациональную Россию, но и на этой основе обретения подлинной национальной субъектности в собственной национальной истории - возрождение рускости в русской нации и российскости в России.
      Третье - возрождение русско-российских основ в цивилизационной логике бытия России в истории, в самом типе ее цивилизацонного исторического развития.
      Все это обязывает прежде всему к тому, чтобы развиваться на базе собственных цивилизационных основ в истории, а не посредством их преодоления. Это обязывает все цивилизационные процессы в истории России увязывать с сохранением и дальнейшим развитием основ цивилизационной идентичности России. Это обязывает все формационные изменения в России адаптировать к локальным особенностям России-цивилизации, не превращать процесс овладения новыми формационными свойствами и качествами в процесс слома базовых структур цивилизационной идентичности России и в ней национальной русской нации. Это обязывает отказаться от крайностей поведения в истории, всякий раз входивших в историческое пространство России как раз в той связи и мере, в какой Россия начинала базировать свое бытие на вненациональных парадигмах исторического развития, будь то тотальной коммунизации или западнизации.
      Еще раз подчеркнем: оба проекта цивилизационной идентичности России коммунизации и западнизации - несмотря на различия в их цивилизационной направленности, есть проекты разрушения основ локальности российской цивилизации, и прежде всего ее русского национального ядра. Их объединяет идея исторической, цивилизационной, культурной и духовной неполноценности национальной России, идея ее преодоления в истории как России. Отсюда и общность процессов интернационализации русской нации, и в том и в другом случае принявших безбрежный масштаб и характер, близко стоящий к тому, чтобы превратить нацию в этнографический материал истории для новых цивилизационных экспериментов в России и над Россией.
      Все это объясняет остроту постановки вопроса о русском вопросе в России, так как речь идет об обретении Россией основ своей исторической, цивилизационной, культурной, и духовной идентичности, своего основного цивилизационного субъекта. А это невозможно осуществить вне национальных форм бытия в истории, вне принципов национальной и исторической России. Все это объясняет, почему логика возрождения России в истории неизбежно превращается в логику именно национального возрождения, ибо в возрождении нуждается Россия и в ней русская нация, при этом и то и другое именно как Россия и как нация. А это глубоко национальный процесс.
      Все это объясняет, почему логика национального возрождения России это логика возвращения России на путь собственного цивилизационного бытия в истории, к логике исторического творчества по логике бытия локальности своей цивилизации. Ибо и то и другое наиболее последовательно можно осуществить в истории только с позиции русско-российской идентичности в истории, только восстановив ее национальную суть. А это можно достичь, опираясь только на принципы национального возрождения в истории. Всякое иное будет новым национальным предательством России, новым бегством от России, от основ исторической и национальной идентичности в истории. В этом смысле возможности национального возрождения России - это в первую очередь возможности восстановления и развития базовых структур цивилизационной и национальной идентичности в России, того, насколько Россия может сохранить и развить себя как Россию.
      Тем самым основной вектор возрождения России неизбежно оказывается национально центрированным и только на этой национальной основе становится вектором возрождения России, в том числе и потому, что возрождать надо национальное в истории и историческое в нации, само русско-российское начало истории как национальное начало. При этом чем более запущенными оказываются возрожденческие проблемы истории, тем большую роль в них играет национальное начало истории. В пользу сказанного однозначно свидетельствует весь мировой опыт истории, из которого наиболее впечатляющим является опыт национального возрождения Израиля.
      Опыт еврейского возрождения наиболее поучителен для России. Через 2000 лет восстановить все - государственность, язык, центр локальности национальной цивилизации, архетипы социальности, культуры, духовности, сам тип цивилизационного бытия в истории.... И все это стало реальностью исключительно как результат реализации принципов национального возрождения в истории, как плод развитого национального сознания и национальной воли. Именно в этой связи и на этом фоне не вызывает сомнений крайняя запущенность основ национального бытия России в истории, а потому запущенность и самой истории России, выход из которой может дать только сплав развитого национального сознания и непреоборимой национальной воли только принципы национального возрождения России.
      Вполне очевидно, современная Россия находится на одном из самых ответственных переломов в своей истории, в своеобразной точке исторической бифуркации - в выборе пути цивилизационного развития, который отягощен колоссальной цивилизационной дезориентацией России, потерей базовых структур исторической идентичности. Россия столкнулась с задачами цивилизационного строительства совершенно уникального порядка: с одной стороны, восстановления генетического кода своей истории, основ цивилизационной идентичности, порушенных цивилизационными экспериментами ХХ века, а с другой - задачами цивилизационной модернизации.
      Опыт мировой истории свидетельствует: локальная цивилизация гибнет, как только оказывается не в состоянии продолжить общественный прогресс на базе саморазвития цивилизационных основ локальности своего бытия в истории, в частности, как только они становятся неадекватными целям и задачам продолжения формационного прогресса. Она гибнет, если оказывается не в состоянии породить из своих цивилизационных глубин новые социокультурные и духовные формы бытия, способные стать средством цивилизационного освоения человеческой истории в ее новых свойствах, связях и отношениях, средством прорыва к новым ценностям и смыслам бытия в истории и на этой основе придать новое человеческое измерение новым отношениям человека со всем сущим.
      Дело в том, что локальная цивилизация и цивилизационное освоение истории есть освоение ее в специфически человеческих формах, придающих ей специфически человеческое измерение. Человек живет не просто в формационной исторической реальности, не просто экономикой, политикой, социальностью, он живет еще в цивилизационной исторической реальности, в пространстве особых человеческих смыслов, ценностями культуры и духовности, посредством которых он осваивает и делает человекоразмерными любые новые формационные качества общества. Это не просто то, как они существуют между людьми или между людьми и природой - в системе их общественных отношений, но и то, как они существуют в их сознании, культурно и духовно осваиваются. Цивилизационное освоение истории есть особое очеловечивание истории, оно пронизывает всю ткань социальности особыми культурными и духовными смыслами бытия, которые в этой связи и на этой основе становятся ценностями и смыслами бытия конкретной локальной цивилизации, отличающими ее от всех остальных.
      Всякая локальная цивилизация по-своему цивилизует формационную историческую реальность, по-своему ее окультуривает и одухотворяет, наполняя ее своими, только ей присущими ценностями и смыслами, только ей присущим способом их проживания в истории. Источник этой цивилизационной особости в глубинах генетического кода истории локальной цивилизации. Оттуда, из глубин его архетипов осуществляется духовная самодетерминация человеческой истории, исчерпание которой становится исчерпанием самой истории. Там и тогда, где и когда локальная цивилизация оказывается не способна на базе своих архетипов социальности, культуры, духовности к развитию новых форм социальности, культуры, духовности, новых способов их объективации в истории и самой истории, адекватных освоению и саморазвитию новых формационных свойств и качеств общества, происходит исторический коллапс локальной цивилизации. Она просто умирает в истории, ибо история, базовый источник ее духовной самодетерминации умирает в локальной цивилизации.
      Что в этой связи представляет собой Россия, является ли она цивилизационно самодостаточной страной, насколько достаточны ее социокультурные и духовные источники, подпитывающие бытие локальности ее цивилизации? Россия в современном мире - это 2,5% мирового населения, но уже 14% мировой территории и 24% интеллектуальных и более 40% природных ресурсов. Это богатейшая по природным ресурсам страна, не менее богатая по человеческим, и прежде всего по интеллектуальному и духовному качеству населения. Но это богатейшая страна и по опыту исторического развития, по опыту разрешения исторических проблем и противоречий развития. Она выживала в исторических условиях, которые, по общему признанию, являются неприемлемыми для исторического существования, что само по себе свидетельствует о колоссальном историческом потенциале страны и нации.
      В истории выживает только то, что побеждает, а побеждает только то, что обладает для этого достаточными источниками культурной и духовной самодетерминации, способно дать духовный ответ на новые вызовы истории. И вместе с тем Россия - это цивилизация с подчеркнуто кризисным бытием в истории, особенно в ХХ столетии. И причина этого кроется не столько в цивилизационной специфике России, сколько в тех отношениях, которые складываются между Россией и целями и задачами ее исторической модернизации.
      Дело в том, что в силу цивилизационного раскола России в ней постоянно воспроизводятся крайности в решении проблем ее исторической модернизации. И это происходит независимо от того, абсолютизируется или, напротив, вовсе игнорируется цивилизационная специфика России. Но есть и различия. Когда цивилизационная специфика России преувеличивается, она становится источником для сдерживания исторической модернизации; когда недооценивается - используется для слома основ локальности России-цивилизации, преодоления базовых структур ее исторической, культурной, духовной идентичности. И это различие носит принципиальный характер, ибо есть различие между тем, что только препятствует исторической модернизации России, и тем, что превращает всякую ее модернизацию в цивилизационный переворот, в логику цивилизационных потрясений России.
      Вполне очевидно, в первом случае не стоит преувеличивать и уж точно абсолютизировать цивилизационное своеобразие России, выталкивая ее из общего цивилизационного пространства человечества. Ни одна локальная цивилизация не является самодостаточной настолько, чтобы в своем историческом бытии игнорировать необходимость прививок новых цивилизационных свойств, заимствованных от других локальных цивилизаций и культур. В этом смысле логику цивилизационной идентичности недопустимо строить на основе своеобразной цивилизационной ксенофобии, дистанцируясь от всего мира и находя себе врагов по всему миру. Логика цивилизационной идентичности и самодостаточности должна строиться на логике связи со всем миром локальности человеческих цивилизаций и культур, понимания их инаковости, но и самоценности, на логике отношений к ним как к своему-другому, другому, но своему, своему, но все-таки другому. Подлинно цивилизационное в истории живет логикой цивилизацонного обогащения, правда, при этом без слома основ локальности цивилизационной идентичности.
      На это стоит обратить особое внимание, так как во втором случае, когда полностью игнорируется локально цивилизационная специфика России, все процессы исторической модернизации России пытаются свести не просто к банальностям цивилизационных заимствований а, хуже того, к преодолению самой локальности русско-российской цивилизации в истории. В этом случае всякое цивилизационное заимствование превращается в повод для безграничного скепсиса по отношению к исторической продуктивности самих цивилизационных устоев бытия России в истории, в действующую причину для преодоления России в истории, для слома базовых структур ее идентичности. В этой связи стоит обратить внимание на то, что цивилизационные заимствования есть в структуре всех локальных цивилизаций, но нигде они не становятся поводом и, тем более, причиной для слома цивилизационной и национальной идентичности. В противном случае историческая модернизация перестает ею быть, ибо модернизацией чего она становится, если, по сути, преодолевает в истории то, модернизацией чего она должна стать - Россию, превращается в разрушение цивилизационных основ ее бытия в истории.
      В этом отношении достаточно показательными являются итоги последней попытки модернизации России. Ведь дело оказалось не в либерализме и демократии самих по себе, не в том, насколько либерально-демократические идеи и ценности необходимы или нет для России, ее исторической модернизации, а в том, что им, как формационным ценностям, придали статус цивилизационных, хуже того, статус цивилизационной и национальной идентичности.
      Ведь это уже факт, и весьма прискорбный, но именно либерально-демократическими ценностями после Августа 1991-го пытались подменить ничем не заменимые основы цивилизационной и национальной идентичности России, напоследок увязав их реализацию с тотальным преодолением России и как исторической, и как национальной, с цивилизационным предательством России-цивилизации вообще. Так в постоянном размывании цивилизационной самобытности и идентичности России кроется одна из главных причин, не позволяющая ей сосредоточиться на себе как на России, осуществлять модернизационные процессы в России, для России и во имя России, а не нечто другое.
      Все это стоит иметь в виду, когда речь заходит о выборе путей дальнейшего цивилизационного развития России. Стадия Россия-СССР исчерпала себя и, возможно, даже несколько раньше, чем она того заслуживала. Но возврат к ней невозможен, хотя бы потому, что в истории ничто не повторяется. Нельзя вернуться в прошлое как в настоящее, оно будет возвращением уже в новую историческую реальность. Уже только по этой причине мы не рассматриваем реставрационный вариант цивилизационного развития России как реально исторический, хотя влияние советской цивилизационной системы на ближайшую историческую перспективу исключить нельзя. И это закономерно, она не может просто так уйти и, тем более, исчезнуть, как не может уйти и исчезнуть история. История может либо продолжиться, либо прекратиться, но в любом случае сохраниться как история и в таком качестве влиять на будущее. В этом смысле полной свободы выбора цивилизационного развития в истории нет, ибо быть в истории и отказаться от истории нельзя, не отказавшись от истории вообще. Свобода выбора в истории определяется самой историей, а в случае с выбором пути цивилизационного развития еще и генетическим кодом истории, в данном случае России. Россия не свободна от себя самой как России.
      Локальная цивилизация, ее основа - генетический код истории абсолютный максимум истории. Что бы ни происходило в истории и с историей, он умирает последним, а вместе с ним и сама история. Поэтому всякое изменение в истории заканчивается абсолютной победой ее абсолютного максимума - генетического кода истории, победой локальной цивилизации, которая притягивает и адаптирует к себе все изменения в истории. В этом смысле быть в России и Россией и свободной от России, можно только отказавшись от России. Что бы ни происходило в России и с Россией, ее русско-российская сущность непреоборима. Она все равно через все противоречия и перипетии реальной истории будет пробивать себе путь к бытию в истории. Подобно тому, как в истории всегда побеждает история, так и в истории России всегда побеждала и будет побеждать ее история и, следовательно, Россия. Речь может идти лишь о другом: какой ценой и в какой цивилизационной форме. В последнем случае можно говорить о двух путях цивилизационного развития современной России, выбор между которыми, в сущности, уже предрешен в пользу локальности России-цивилизации, ее русско-российской сущности, развития ее как вечной сущности России.
      Первый - путь банальной западнизации России. В этой связи еще раз уточним: как можно судить по итогам развития страны за 90-е годы XX столетия, речь шла не просто об освоении технического и социокультурного опыта исторического развития Запада, что абсолютно естественно и даже неизбежно в современных исторических условиях, когда любой модернизационный проект в истории так или иначе, но в итоге оказывается сопряжен с обращением к западному опыту исторического развития. Речь шла о банальностях именно эпигонского проекта превращения России в элемент западного цивилизационного универсума - цивилизационого развития, основанного на вненациональных принципах в истории, не просто на заимствовании элементов западной цивилизации, их россиизации и превращении в средство саморазвития России, а именно на превращении России в элемент западной цивилизации, то есть в НЕ-Россию.
      Если бы это было только утопией - это было бы полбеды. Но в том-то и дело, что это больше, чем утопия, ибо предполагает слом всех базовых структур идентичности, тотальную шизофренизацию страны и нации, превращение страны и нации в историческую и национальную пыль, в полностью исторически маргинализированную и дезориентированную массу, в средство для осуществления любых экспериментов в истории и над историей. Это путь цивилизационного предательства, предательства своей истории как национальной, предельной хаотизации и доведения ее до цивилизационного безумия. Западнизация России - это новая большевизация России, с новым цивилизационным вектором развития, но с тем же результатом. Это путь к цивилизационной катастрофе России.
      Принципиально в этом же направлении работает идея вхождения России в так называемую "мировую цивилизацию", под которой, в сущности, понимается все та же локальность западной цивилизации, ее архетипы социальности, культуры, духовности, ее способ их объективации в истории и самой истории, ее иерархия ценностей, целей и смыслов бытия. Именно им, без особых на то оснований, придается статус общечеловеческих стандартов цивилизационного бытия, а потому только они признаются за единственно возможные для подлинно цивилизационного существования в истории. Однако часть, какой бы продвинутой и выдающейся она ни была, все-таки остается частью, не способной выразить через свои структуры все богатство содержания целого. Ни одна локальная цивилизация не может заменить все цивилизационное многообразие человечества. В этом смысле она должна стать человечеством, но тогда она не будет локальной частью цивилизационного многообразия человечества.
      Это противоречие разрешается элементарно - посредством признания указанного контекста употребления концепта "общечеловеческая цивилизация" в качестве своеобразного эвфеменизма западной цивилизации, войти в которую можно, только отказавшись от основ собственной, только через слом базовых структур собственной цивилизационной идентичности. В этом смысле вхождение России в так называемую мировую цивилизацию возможно только в качестве России, или, в противном случае, оно будет вхождением просто в западную цивилизацию со сломом основ собственной цивилизационной идентичности в истории.
      Второй путь цивилизацинного развития России не предполагает экспериментов в России и над Россией, над основами ее цивилизационной идентичности в истории. Он предполагает, что Россия никуда не должна входить, ни в какую "цивилизацию", должна оставаться на своем месте оставаться Россией, осознавать себя не некой цивилизационной периферией чего-то, а центром самой себя, России и ничего более. Она должна осознать свою цивилизационную самодостаточность в истории. Это путь не эпигонского, а органического цивилизационного развития, основанного не на вненациональных, а глубоко национальных принципах бытия в истории, не исключающего цивилизационных заимствований, но исключающий подчинение своего цивилизационного развития только целям и задачам осуществления этих заимствований.
      Россия должна идти по пути цивилизационных синтезов, быть принципиально открытой цивилизацией, открытой всем духовным и культурным ветрам, но при этом прочно стоять на базе собственных цивилизационных, культурных и духовных основ идентичности, превращать все, что она осваивает в мировой истории и культуре, в часть себя, а не себя в часть нечто другого. Это путь национально центрированного исторического развития на основе саморазвития генетического кода собственной истории. Это путь исторической и национальной России. Россия после столетнего цивилизационного затмения и блуждания по закоулкам собственной истории должна вступить на путь цивилизационного творчества на базе собственных цивилизационных основ в истории и их саморазвития как русско-российских.
      Такая цивилизационная установка высвечивает вполне определенную стратегию цивилизационной модернизации России, сердцевину которой образует решение проблем национального возрождения России именно как национального, и именно как возрождения, и именно как России - как исторической и национальной России. Мы не можем отказаться от возрождения национального начала в России, как не можем отказаться от того, что мы все-таки еще и русские и что наше Отечество - Россия и, следовательно, от того, что мы должны возрождать себя как русских, а Россию как Россию. Всему этому нет никакой разумной альтернативы. Мы живем на своей земле, своей историей, а потому должны жить еще и своим умом и уж точно прежде всего своими национальными интересами и в этом смысле для самих себя.
      Мы должны сосредоточиться на возрождении исторической и национальной России, а это предполагает национальное сосредоточение на национальном потенциале исторического развития. А другого не может быть по определению того, что есть потенциал цивилизационного развития в истории - это потенциал цивилизационнообразующего субъекта - нации и, таким образом, национальный потенциал. Его игнорирование в истории России ХХ века уже не раз ставило Россию на грань бытия в истории, приводило к краху самой идеи Великой России, к радикальной цивилизационной деградации и исторической дезориентации и только потому, что их базой и источником становилась национальная деградация и дезориентация в истории - русской нации как нации и России как России.
      Из всего этого следует вывод, которому нельзя отказать в однозначности: если национальное возрождение России не станет национальным, оно не станет никаким. Вот почему национальная идея современной России, коль скоро она является все-таки идеей России, должна обрести национальную сущность и характер, ибо должна стать и станет мобилизацией всей мощи именно национальной и исторической России, а не преходящего общественно-политического строя. В этом радикальное отличие национальной идеи от всех ее социально-политических воплощений. Мы должны реализовать в истории то, чем являемся в ней в качестве русских и в качестве России. А это в современных условиях распада исторической и национальной России предполагает начать с возрождения в первую очередь того, что мы потеряли в истории и в качестве русских, и в качестве России.
      Базовых структур национальной идентичности и на этой основе национальной субъектности в истории; самого русско-российсого способа бытия в истории; исторической преемственности в ее главных цивилизационных и национальных составляющих; национального и геополитического единства русских; объединения в России Россией всех, кто идентифицирует себя с Россией; основ национально-государственной идеологии; национального духа и национальной воли; всей иерархии ценностей, основание и стержень которых образуют ценности национальной и цивилизационной идентичности - вот перечень главного из того, что подлежит возрождению в рамках программы национального возрождения. Она целиком и полностью укладывается в программу цивилизационной модернизации России, образуя ее возрожденческую суть.
      В этом смысле основное в содержании цивилизационной модернизации России может быть сведено к решению двух взаимосвязанных задач: первое - к восстановлению генетического кода истории России-цивилизации и на этой основе цивилизационной идентичности России как русско-российской цивилизации, ее цивилизационной субъектности и цивилизационной логики истории; второе - к модернизации структур цивилизационного бытия России и в ней русской нации, в которых не последнюю роль могут сыграть заимствования новых цивилизационных свойств и качеств, прежде всего западной цивилизации, но таких и такого заимствования, которое не разрушает основ русско-российской идентичности в истории, ценностей, целей и смыслов нашего национального бытия в истории. Только так, через возрожденческую модернизацию и модернизационное возрождение - через сочетание процессов восстановления преемственности и развития можно прорваться к новым цивилизационным формам бытия в истории в качестве национальной и исторической России, и в формах своей национальной и цивилизационной идентичности оседлать цели и задачи современного формационного прогресса. Иного не дано, иное будет окончательным разрушением России.
      В свете вышеизложенного в пространство очевидности входят представления не только о том, что возрождать в России, но и как возрождать Россию, представления о главном факторе в логике возрождения России. Он оказывается диаметрально противоположным тому, который был задействован при разрушении России: отрыв главной модернизационной идеи России от идеи самой России, попытка реализовать ее вне связи с идеей Великой России, хуже того, попытка ею заменить саму идею Великой России.
      Так было в начале века, когда идея социальной справедливости была оторвана и противопоставлена идее России, и первое время осуществлялась через разрушение национальной и исторической России. Так произошло в конце столетия, когда либерально-демократическая идея стала противопоставляться и идее России, и идее социальной справедливости, утверждать себя через разрушение и того и другого в истории. В этом суть логики поведения вненациональной России в истории России: всякую идею модернизации России превращать в идею цивилизационного переворота самой России, в идею преодоления России в истории - доводить до идеи цивилизационного абсурда.
      В итоге мы оказались в исторической ситуации резкого и, самое главное, бессмысленного противопоставления нескольких базовых идей современной России друг другу, когда утверждение одной из них должно было почему-то осуществляться через отрицание других: либо свобода - либо сильное государство; либо права человека - либо права наций; либо национальные интересы - либо общечеловеческие; либо ценности либерализма - либо ценности социальной справедливости; либо частный интерес - либо интерес государства; либо демократия - либо патриотизм; либо вхождение в цивилизацию - либо сохранение основ национальной идентичности; либо... - либо... Надуманность всех этих и многих других противопоставлений бросается в глаза, так как ни идее социальной справедливости, ни либерально-демократической идее, ни национальной идее, идее России в современной исторической ситуации нет и не может быть никакой разумной альтернативы. Отсюда понятна главная задача переживаемого момента в истории России: перестать развиваться в истории через отрицания и противопоставления, только через отрицания и противопоставления.