Кроме того, тяга к цивилизационным синтезам способствовала формированию в России своеобразной инерции заимствования как к главному способу бытия в истории. Во всяком случае, она самым отрицательным образом сказалась на поведении властной и духовной элиты России в ХХ столетии. Характерными чертами такого поведения стало безоглядное доверие чужому историческому опыту и, соответственно, ничем не оправданное стремление решать чуть ли не все проблемы исторического развития России только методами простого заимствования, а не за счет реализации потенциала собственного саморазвития, поиска ответов на вызовы истории в основах и логике развития собственной истории и цивилизации.
      Четвертый. Все вышерассмотренные периоды цивилизационного развития России: Русь ? Русь-Россия ? Россия ? Россия-СССР никогда не смогут уйти из нашей истории, ибо уже ушли в нашу историю, стали основой нашего бытия в мировой истории. Они живут среди нас и в нас, определяя наше бытие и как историческое, и как цивилизационное. Это все наше, в нас и для нас существующая реальность, не просто прожитое, но и выстраданное нами в нашей истории, что сделало, и вечно будет продолжать делать нас Россией. Мы уже не можем стать иными, так как иной не может стать наша история. Поэтому пора отойти от практики выборочного отношения к истории - перестать делить ее на "хорошую" и "плохую", тем более с позиции заемных цивилизационных ценностей. Пора отойти и от практики сведения с ней счетов с позиций конъюнктурно переживаемого исторического момента. Пора вообще перестать превращать собственную историю чуть ли не в основное средство борьбы с национальным самосознанием в истории и историческим в нации.
      Пора осознать очевидное: мы не можем выпрыгнуть из своей истории. Как бы мы ее ни понимали, она была, есть и останется историей России. Мы не сможем посредством "инаковых" способов интерпретации преодолеть ее русско-российскую суть. Она все равно, несмотря на навязывание новых векторов цивилизационного развития, заявит о себе и утвердит себя в истории, ибо определяется в этом всей историей России-цивилизации, самим генетическим кодом ее истории. Его нельзя преодолеть в истории, ибо с его преодолением преодоливается сама история. Пора оставить историю России для самой России, превратить ее из средства слома ее цивилизационной идентичности в средство ее цивилизационного развития как России. Для достижения всего этого необходима самая малость: начать жить своим историческим опытом и умом в своей истории, для себя и своей истории. Нам дана только наша история - история Великой России.
      Осмысление цивилизационного феномена России нельзя считать полным, если не коснуться еще одного направления поиска основ цивилизационной идентичности России. Его сущность определяется парадигмальными особенностями универсалистского проекта цивилизационного бытия человечества. В чем его суть? Либо в полном отрицании локально цивилизационного многообразия мира или в такой его интерпретации, которое к этому отрицанию стремиться, либо в попытках признать это многообразие, но только в качестве исторически временного явления, преодолеваемого уже в ближайшем будущем человечества.
      Последний вариант универсалистского проекта цивилизационного бытия человечества - прогностический, но и в нем, как и в первом, не остается места для локальности русско-российской цивилизации, как, впрочем, и для всех остальных. Считается, что объективная логика исторического развития человечества работает на всечеловечность, на образование единой общечеловеческой цивилизации, в которой все социокультурные спецификации всех локальных цивилизаций будут преодолены и настолько, что все станут носителями только общих для всех архетипов социальности, культуры, духовности, самого способа их проживания в истории и самой истории. В этом тайный и конечный смысл всех процессов глобализации, набирающих силу в современном человечестве. Но так ли это?
      Надо признать, что универсалистский проект цивилизационного бытия человечества не лишен смысла, потому что отражает два существенных, а потому действительно существующих факта: первый - реальность человечества как единой, неделимой и единственной формы реальности рациональных процессов в нашей части астрономической Вселенной; второй - реальность тенденции в развитии человечества стать человечеством, поднять себя из разобщенного и дезинтегрированного состояния в некое более единое, взаимосвязанное и органическое целое.
      В первом случае человечество действительно едино и в своей биологической природе, так как все этническое и расовое многообразие человечества принадлежит к одному биологическому виду Homo sapiens, и в своей социально-деятельной сущности, так как все цивилизационное и культурное многообразие человечества - это многообразие на базе одной и той же сущности, социально-деятельной. В этих двух смыслах человечество едино как форма реальности рациональных процессов в Универсуме, которой противостоит другая реальность, реальность внеземных цивилизаций, иных воплощений рациональных процессов во Вселенной. По отношению к ним, человечество - земная цивилизация - есть единая и единственная антропологическая цивилизация.
      Но это не отменяет факта многообразия цивилизаций и культур в самой человеческой цивилизации, того, что она, как человеческая, существует через многообразие форм воплощения сущности человечества в многообразии локальных цивилизаций и культур. Ведь от того, что все люди являются людьми, носителями единой биологической природы и социально-деятельной сущности, от этого каждый из них не перестает быть и биологической, и социальной индивидуальностью на уровне социально-биологической уникальности. Сущность не может существовать сама по себе вне форм своего конкретного воплощения и бытия. Сущность существует только через формы своего существования и иначе она просто не может существовать. Такова онтология сущности и существования. Думать иначе было бы явным и прямым искажением реальности, когда можно было бы утверждать, к примеру, что, если сущность человека единая, то все люди - суть одно и то же. В своей сущности - да, но не в формах ее существования, которые, собственно, и превращают их в людей, конкретных и абсолютно неповторимых личностей на базе одной и той же всем им присущей и всех их объединяющей сущности человека.
      Точно так же дело обстоит и с единой цивилизационной сущностью человечества и, соответственно, с его цивилизационным единством, как земной формой воплощения сущности всех рациональных процессов в Универсуме. К слову сказать, от того, что она единая для всех рациональных процессов в Универсуме, благодаря чему они находятся в единстве друг с другом и образуют единую форму реальности - рациональных процессов в Универсуме, от этого они не становятся все земноподобными, антропологическими суть. При этом - единая сущность и единство на базе этой сущности всех рациональных процессов в Универсуме может существовать только через все и, возможно, весьма экзотические формы своего конкретного воплощения во всех внеземных цивилизациях, по отношению к которым человеческая есть лишь земная форма бытия их общей сущности.
      Что касается уже самой человеческой цивилизации, то и она, как единая всечеловеческая и с единой сущностью, может существовать только через формы своего конкретного воплощения во всем конкретном многообразии локальных цивилизаций и культур. И она не может не порождать их, как формы своего конкретного бытия, вне которых нет ее собственного бытия. Общее, в данном случае как общечеловеческое, может существовать только через отдельное и только в отдельном утверждать свое бытие, не обладая им вне форм своего конкретного воплощения в реальности каждого отдельного бытия.
      В этом смысле общечеловеческая цивилизация - это существующая сущность, но существующая только через формы своего конкретного бытия, только через все многообразие локальных цивилизаций и культур. При этом, чем богаче это многообразие, тем богаче содержание самой общечеловеческой цивилизации. Она живет не своим богатством содержания как таковым, а богатством содержания образующих ее локальных цивилизаций. И это закономерно, коль скоро общечеловеческая цивилизация (земная цивилизация) есть лишь выражение того нового качества, которое образуется как результат единства всех локальных цивилизаций - интегрированная сущность их бытия. Тем самым факт реальности единой сущности у всех локальных цивилизаций и их единства на этой основе - образование самого феномена общечеловеческой цивилизации еще не есть основание для отрицания факта реальности самих локальных цивилизаций и культур, их исходной и определяющей роли во всех цивилизационных процессах истории.
      Таким образом, цивилизационная историческая реальность иерархична. С позиций диалектики всеобщего, общего, особенного и единичного уровни цивилизационного бытия в истории можно попытаться изобразить даже схематически:
      I. Рациональные процессы во Вселенной
      ???????
      Внеземные цивилизации
      ?
      II. Земная цивилизация (Общечеловеческая цивилизация - Человечество)
      ?
      III. Цивилизационные универсумы (Буддийский, Христианский, Индуистский, Исламский, Конфуцианский, Синтоистский)
      ?
      IV. Локальные цивилизации (Для христианского цивилизационного уни
      версума это: европейская, североамериканская, русско-российская,
      латиноамериканская)
      ?
      V. Национальные формы воплощения основ цивилизационной
      локальности.
      Данная схема ни в какой мере не претендует на выражение всего богатства многообразия локальных цивилизаций. Это самостоятельная и чрезвычайно сложная проблема, зацикливающаяся на критерии локальности, на анализ конкретных оснований спецификаций локальных цивилизаций, отличающих их друг от друга на уровне цивилизационнообразующих оснований их локальности - генетического кода истории. В данном случае преследовалось более ограниченная цель - попытаться осмыслить иерархическое бытие цивилизационной исторической реальности, то, как в ней, в каких цивилизационных формах воплощается ее общая цивилизационная сущность. С этой точки зрения все многообразие цивилизационной исторической реальности поддается следующей иерархизации, в той или иной мере отражающей движение цивилизационной сущности от абстрактно-всеобщего к конкретному.
      На вершине бытия всеобщего находится сущность рациональных процессов в Универсуме. Это первый, наиболее абстрактный уровень бытия цивилизационной сущности. Он объемлет все многообразие рациональных процессов в Универсуме со стороны наиболее общей, всем им присущей сущности. С точки зрения этого уровня бытия цивилизационной сущности сущность земной цивилизации, человечества - это частный случай рациональных процессов в Универсуме, земное воплощение их сущности. Но они имеют и внеземную форму своей реальности во внеземных цивилизациях. Вместе с ними человечество образует второй, более конкретный уровень бытия цивилизационной сущности. Третий связан с бытием цивилизационных универсумов - самых фундаментальных форм воплощения общецивилизационной сущности человечества. Нетрудно заметить, что в основе духовной составляющей генетического кода их истории лежат духовные основы базовых форм религиозного существования человечества. При этом цивилизационных универсумов сложилось ровно столько, сколько сложилось базовых форм религиозного существования человечества. А потому далеко не каждая религия обладает потенциалом духовности, достаточной для образования цивилизационного универсума, но всякая религия достаточна для образования основ локальности цивилизации.
      В этом смысле цивилизационный универсум соотносится с локальной цивилизацией, как, соответственно, целое и часть, как нечто несравненно более богатое цивилизационным содержанием по сравнению с локальной цивилизацией. Это находит свое подтверждение и в том, что цививилизационный универсум может состоять из нескольких локальных цивилизаций, как, к примеру, христианский. Но возможна и другая ситуация, когда цивилизационный универсум не распадается на локальные цивилизации, а образует некое однородное единство или очень близкое к нему по этническому, социальному, культурному и духовному основаниям локальности цивилизации, по самому способу бытия этих оснований в истории.
      В итоге цивилизационный универсум не распадается на формы локальности своего бытия. Его содержание оказывается цивилизационно недифференциируемым, гомогенно пребывающим в пределах цивилизационного универсума. В этом случае можно поставить знак равенства между цивилизационным универсумом и локальной цивилизацией. Таким случаем в мировой истории является китайская цивилизация. Китайский цивилизационный универсум настолько однороден с точки зрения всех базовых оснований цивилизационного бытия в истории, что за все многие тысячи лет своего существования не только ни единожды не прерывал связи преемственности в своем развитии, но и не обнаружил тенденции к дифференциации генетического кода своей истории на формы цивилизационно локального бытия.
      В отличие от китайского цивилизационного универсума, христианский чуть ли не с момента своего зарождения начал приобретать локально цивилизационное многообразие. Этому благоприятствовал ряд факторов: географическое и климатическое многообразие условий; чрезвычайно разнородный этнический состав и связанные с ним различия в предшествующих христианству социокультурных и духовных формах существования в истории; инаковые условия исторической среды, потребовавшие инаковых форм исторического творчества - просто разная система исторических вызовов, обусловившая различия в системе исторических ответов на них, поиск инаковых социокультурных и духовных оснований для ответов на конкретность вызовов истории... Все это и многое другое привело к формированию локально цивилизационных форм существования единого христианского цивилизационного универсума, когда его единый цивилизационный генетический код распался на локальные генетические коды истории - процесс, завершившийся образованием локальных цивилизаций.
      Россия в этом смысле одна из форм локального воплощения и существования христианского цивилизационного универсума. Это то, что нас объединяет, к примеру, с локальностью европейской цивилизации. Мы, как и они, принадлежим к более общему и высокому целому - христианскому цивилизационному универсуму. Но мы, как и они, воплощаем единый цивилизационный генетический код христианского цивилизационного универсума в локально цивилизационной форме, в той, которая делает нас Россией, русско-российской цивилизацией. В этом смысле наши цивилизационные корни не в Европе, не оттуда мы ведем свое происхождение, не из европейской цивилизации, а из общего с Европой христианского цивилизационного универсума, из глубин его духовности, культуры и социальности.
      Таким образом, есть то, что нас сближает с Европой, но есть и то, что отдаляет друг от друга. И то, что отделяет, обусловлено уже различиями в архетипах социальности, культуры, духовности, в способе их проживания в истории и самой истории. На этой основе у нас сформировался другой тип цивилизационного развития, чем в Европе, с иной ритмикой, приведшей к несовпадению самих периодов цивилизационного развития в Европе и России. И в этом несовпадении, и в том, что Россия - это не Европа, никогда ею не была и не будет, проявился глубокий исторический смысл, обусловленный особенностями исторической миссии России в мировых цивилизационных процессах истории, в итоге сформировавшей сам цивилизационный феномен России. Осмысление этой миссии позволяет в новой связи понять то, почему России было суждено стать Россией, центром локальности русско-российской цивилизации. Историческая, цивилизационная неизбежность этого имела свою логику.
      Расположившись между центрами западной и восточных цивилизаций, Россия геополитически объединяет пространство, находящееся между основными цивилизационными векторами развития мировой истории. А для того, чтобы пространство истории стало подлинно историческим, оно должно стать цивилизационным. Россия, локальность ее цивилизации была порождена потребностями цивилизационно организовать и обустроить пространство, цивилизационно не принадлежащее ни Западу, ни Востоку или составляющее периферию Запада и Востока. Историческое пространство между ними принадлежит к иным геополитическим и цивилизационным реальностям и потокам истории, чем те, которые концентрируются вокруг Европы и цивилизаций Востока.
      И эта цивилизационная инаковость исторического пространства российской Евразии стала исторической судьбой России. Россия стала цивилизационным ядром, вокруг которого концентрировались все цивилизационные потоки российской Евразии. Логикой самой истории она была превращена в интегрирующее и концентрирующее начало этих цивилизационных потоков, выразителя их цивилизационной сущности. Вполне возможно, эту миссию мог выполнить и кто-нибудь другой. Она носит объективный характер в геоисторическом пространстве центральной Евразии. К слову сказать, так оно и было в истории. Тюрки и монголы стали первыми объединителями центральной Евразии. Но в итоге их культурного и духовного потенциала не хватило для того, чтобы справиться с задачами цивилизационного объединения центральной Евразии.
      Эту миссию выполнила Россия, цивилизационно организовав историческое пространство между Западом и Востоком на принципах локальности русско-российского цивилизационного бытия. Именно эта цивилизационная миссия породила Россию, сформировала сам ее цивилизационный феномен. Бороться против этого феномена, пытаться его преодолеть в истории значило бы бороться против самой истории, пытаться преодолеть саму историю занятие весьма сомнительное с точки зрения своего конечного исторического смысла. И его сомнительность уже дважды была подтверждена в истории России ХХ века - Октябрем 1917-го и Августом 1991-го. Они оказались утопией, разрушением России и даже преступлением против России и как раз в той самой мере, в какой стали попыткой преодоления русско-российской сущности России-цивилизации и в этой связи и на этой основе ее исторической миссии быть концентратором всех цивилизационных потоков истории, не принадлежащих ни Западу, ни Востоку, феноменом, наиболее адекватно выражающим их цивилизационную сущность и специфику. Это то, с чем вошла Россия в мировую историю, что ее делает Великой Россией и с чем она уйдет из истории в качестве России.
      Таким образом, цивилизационная историческая реальность многослойна и многоуровневна. И локальная цивилизация образует лишь четвертый уровень бытия единой цивилизационной сущности рациональных процессов в Универсуме. Именно на этом уровне с предельной исторической конкретностью развертывается сущность цивилизационных процессов вообще и в человеческой истории в частности. И логика процесса этого развертывания может быть представлена следующим образом.
      Первоначально общая цивилизационная сущность рациональных процессов в Универсуме воплощается в земной цивилизации, как в одной из форм своего космического бытия; та, в свою очередь, распадается на цивилизационные универсумы - центры концентрации базовых сущностей локальных цивилизаций. В процессе развертывания своего содержания они порождают целый мир локальных цивилизаций - предельно конкретных форм воплощения цивилизационной сущности истории, форм бытия самой истории. В итоге всемирная история с цивилизационной точки зрения предстает как история становления, развития и гибели локальных цивилизаций, как процесс, центрированный на цивилизационную локальность.
      В этом процессе вместе с нарастанием исторической конкретности в содержании цивилизационных процессов истории нарастает и их специфичность, то, что отличает одну локальную цивилизацию от другой. Историческим пределом этой спецификации, как и пределом развертывания сущности цивилизационных процессов в истории, является национальная форма воплощения основ цивилизационной локальности. Так, европейская цивилизация, как локальная, представлена через такие формы национального бытия, как французская, англосаксонская, немецкая, итальянская... Это пятый и последний уровень бытия цивилизационной сущности истории, почти сливающийся с локальной цивилизацией и вместе с тем выражающий ее в новой специфицирующей национальной форме. Генетический код истории как основа локальной цивилизации распадается на множество национальных разновидностей, тяготеющих или являющихся неотъемлемой частью данной локальной цивилизации.
      Эту иерархичность бытия цивилизационной сущности истории, характер и направленность ее развертывания следует иметь в виду, когда речь заходит об осмыслении природы универсалистского проекта цивилизационного бытия всего человечества и в его рамках основ цивилизационной идентичности России. Следует иметь в виду, какая сущность и как стоит за реальностью и сущностью локальной цивилизации в истории. Равным образом необходимо знать, что какой бы она ни была и как бы не стояла, она не может элиминировать ни реальности, ни сущности локальной цивилизации, хотя бы потому, что то, что их объединяет в некое более общее целое, к примеру, в цивилизационный универсум, не может существовать без того, что их разъединяет и специфицирует, благодаря чему сам цивилизационный универсум или, даже сверх того, общечеловеческая (земная) цивилизация начинают просто быть, существовать. А она начинает быть, существовать через существование всей системы локальных цивилизаций и национальных форм их воплощения.
      Цивилизационная сущность истории стремится к бытию, а значит, к воплощению в формах конкретности бытия. И эти воплощенные формы конкретности бытия есть бытие конкретности локальных цивилизаций, а не самой цивилизационной сущности истории как таковой. Сущность существует только через формы своего существования и иначе, сама по себе, "в чистом виде" существовать не может. Всего этого - специфики бытия сущности и форм ее существования - в данном случае цивилизационной сущности истории и локально цивилизационных форм ее воплощения никак не учитывает универсалистский проект цивилизационного бытия человечества. Но он не считается и с другими, более очевидными реальностями истории, точнее, дает им излишне одностороннюю интерпретацию.
      Так, утверждается, что будущее локальных цивилизаций предрешено. Под непреоборимым напором объективной логики истории, работающей на глобализацию и всечеловечность, на образование единой общечеловеческой цивилизации, все социокультурные и духовные спецификации всех локальных цивилизаций уже в скором будущем будут преодолены. Конечным итогом такого преодоления станет образование единого во всех своих базовых проявлениях человечества - общечеловеческой цивилизации. Считается, что в этом направлении работают все интегративные процессы современности, прежде всего экономические, наличие у человечества глобальных проблем, решение которых потребует объединенных усилий объединенного человечества. Все это так и вместе с тем не совсем и, главное, не до конца так.
      В самом деле, реальность общих глобальных проблем, начиная от экологических и кончая истощением минеральных ресурсов, необходимость для их решения объединить усилия всего человечества, всех цивилизаций и культур еще не означают, что их решение или противодействие нарастанию их угрозы должно осуществляться за счет слома основ цивилизационной идентичности локальных цивилизаций. Здесь нет никакой связи между решением общих проблем, стоящих перед современным человечеством, и необходимостью преодоления локального многообразия его цивилизации и культур. Есть связь между решением такого рода проблем и необходимостью глубокого и гармоничного сотрудничества, изменения самого типа межцивилизационных отношений. Но эту связь нельзя доводить до необходимости преодоления самого локально цивилизационного многообразия современного мира.
      Решение общечеловеческих проблем требует общечеловеческих усилий, если хотите - объединенных усилий объединенного человечества, и тем больше и глубже объединенного, чем сложнее и масштабнее характер решаемых проблем. Это историческая аксиома. Но объединенного все-таки в первую очередь общими усилиями, новым типом отношений, но не идеей превращения цивилизационного многообразия мира в цивилизационное единообразие. Так решается другой круг проблем - не объединение цивилизационного многообразия мира, а преодоление его цивилизационного многообразия. Так даже не решается сама глобалистская проблематика человечества, ибо для ее решения достаточно межцивилизационного сотрудничества. Так решается другая проблема поглощения одной локальной цивилизацией другой. Так актуализируется не проблема сотрудничества локальных цивилизаций, а проблема цивилизационной агрессии.
      Не выдерживает критики и попытка представить большую взаимозависимость современного мира и связанные с ней тенденции к большей экономической и политической интеграции, как тенденции к преодолению локальных различий между современными цивилизациями. Мир действительно становится более взаимозависимым, можно сказать даже, нуждающимся в большем единстве как абсолютно необходимом условии собственного выживания. Но от того, что он становится более взаимозависимым, от этого он не становится менее многообразным. Опять-таки, взаимозависимость, большее единство мира - это одно, а многообразие цивилизаций и культур, которые слагают мир,- это совершенно другое. Нельзя проблему становления единого человечества решать за счет преодоления цивилизационного и культурного многообразия человечества.
      Единое человечество - это не единственная цивилизация или единственная культура, общая и единая для всего человечества. Так проблема единства человечества не решается, так она в лучшем случае оглупляется и вводится в пространство очередной социальной утопии, а значит, очередного тупика в историческом развитии. Собственно, сама проблема единства современного человечества - это проблема, актуальная только при условии его многообразия, ибо оно, как единство, актуально только в условиях многообразия, так как может быть только единством многообразного. Единства единообразного нет, здесь просто нет оснований для самого существования единства, ибо единством чего оно будет, если единообразное не нуждается в единстве. Проблема единства - это проблема многообразия бытия, в данном случае цивилизационного и культурного. В конце концов, надо считаться просто с законом многообразия цивилизаций и культур как необходимого условия их существования, с тем, что человечество не может выразить и развивать себя как человечество, посредством только одной-единственной цивилизации или одной-единственной культуры.
      Есть еще один идейный источник, подпитывающий универсалистский проект цивилизационного бытия человечества. Он также имеет прогностический оттенок и связан с представлением об общей для всего человечества направленности исторического развития в сторону освоения единых свойств и качеств будущего постиндустриального, информационного, технотронного общества. Считается, что коль скоро эта стадия - реально достижимый и общий идеал для всего человечества, то по мере того, как он будет достигаться, а человечество входить в общую стадию исторического развития, связанную с необходимостью освоения общих экономических, социальных, политических свойств и качеств и сопутствующих им культурных и духовных ценностей, оно будет входить и в новую единую для всего человечества цивилизацию - постиндустриальную, информационную, технотронную. Действительно, если эта стадия исторического развития будет общей для всех цивилизаций, достигших ее в своем историческом развитии, то это, безусловно, повлечет за собой становление и общих свойств, сближающих все цивилизации. Но будет ли это сближение таким, которое в итоге приведет к становлению единой цивилизации? На этот счет есть большие сомнения. И вот почему.
      В данном случае происходит неявное отождествление формационной исторической реальности с цивилизационной, формационной стадии исторического развития с цивилизационным периодом и, как следствие всего этого, полное игнорирование того, что каждая локальная цивилизация обладает своим, только ей присущим типом развития в истории. А потому, осваивая новые формационные качества общества, она осваивает их как локальная цивилизация, адаптируя их к особенностям своего цивилизационного типа развития, не предпринимая никаких усилий к тому, чтобы в этом процессе освоения преодолеть себя как локальную цивилизацию. В противном случае всякий новый акт формационного прогресса должен был становиться и актом возникновения новых цивилизаций либо слияния старых. Но это не так.
      От того, что локальные цивилизации либо проходят, либо стремятся достичь одних и тех же стадий формационного развития, от этого они не перестают быть локальными цивилизациями. В этом процессе они приобретают ряд общих формационных свойств и качеств, по большей части адаптируемых к особенностям локальности своей цивилизации, но не преодолевают основ своей локальности. В этом смысле весьма сомнительно, чтобы Россия, войдя в постиндустриальную стадию своего формационного развития, перестала бы быть Россией. Для этого должны быть какие-то более серьезные исторические основания, чем просто необходимость освоения в истории свойств и качеств очередной стадии формационного развития общества.
      Это стоит подчеркнуть особо, так как в большинстве прогностических проектов цивилизационного объединения человечества присутствует одна и та же смысловая ошибка: коль скоро именно европейская цивилизация или Америка наиболее продвинуты в историческом освоении свойств и качеств постиндустриальной стадии формационного развития общества, то для их успешного освоения нет другого пути, как только стать элементом европейской цивилизации или Америкой, цивилизационные стандарты которых в этом случае и принимаются за общечеловеческие. Но цивилизационные стандарты никакой локальной цивилизации, даже самой продвинутой по степени формационного прогресса никогда не могут стать общечеловеческими. Для этого ни у одной локальной цивилизации никогда не хватит цивилизационно объединительного потенциала.
      Но это мало волнует тех, кто не замечает принципиальных различий между стадиями и типами исторического развития, между формационным прогрессом и цивилизационным развитием в истории, в результате чего мы сталкиваемся с до боли знакомой евроцентристской цивилизационной аберрацией, когда цивилизационные стандарты европейской цивилизации отождествляются с общечеловеческой, а формационный прогресс с всемирной западнизацией. Но все не могут быть Европой или Америкой. Общечеловеческая цивилизация не может стать одной-единственной - европейской или американской. Это было бы большим упрощением не только в понимании будущего человеческой истории, но и цивилизационных основ самой истории.