Глава 35

Стояла темная ночь, лишь клочья белой пены, пляшущие на гребнях волн, тихо плескавшихся у входа в пещеру, светились в беспросветной мгле. Было очень холодно, и девушка поплотнее закуталась в темный плащ, пробираясь к пещере. Как обычно, она старалась держаться в тени кустов и деревьев.

Эванжелина решила, что этой ночью передаст человеку Хоучарда письмо для Джона Эджертона – письмо, в котором она написала о том, что хочет выйти из игры. Так больше продолжаться не может, не должно.

Эванжелина вспомнила, как утром Ричард пришел следом за ней в конюшню.

– Я так и думал, что ты станешь избегать меня и задумаешь сбежать, – проговорил он. – Нам надо поговорить, Эванжелина.

Она кивнула. А что еще ей оставалось?

– Ты плохо спала?

Разумеется, она плохо спала, но не представляла, что это видно по ее лицу.

– Не тревожься, – небрежно бросил Ричард. – Я не собираюсь перебрасывать тебя через плечо и тащить в свою постель. Вообще-то мне бы, конечно, хотелось обнять твое обнаженное тело, но я не притронусь к тебе.

Ну что сказать на это? Что она готова отдать все на свете, лишь бы обнять его нагое тело?

– Я решил, что не буду заниматься с тобой любовью до тех пор, пока ты не согласишься стать моей женой. Ага, по твоим глазам вижу, что ты по-прежнему не хочешь взять меня в мужья. Стало быть, как любовник я устраиваю тебя больше. И ты предпочитаешь быть моей любовницей? Судя по тому, с какой скоростью ты залилась краской, передо мной уже не вдова болвана Андре, а мадемуазель Эванжелина де Бошам.

– Я рассказывала об Андре, имея в виду одного молодого француза, графа де Пуйи. Он хотел жениться на мне.

– Надеюсь, ты отказала этому идиоту?

– Да.

– Ты не станешь больше убеждать меня в том, что не любишь меня?

– Нет, этого я больше делать не буду. Можешь смеяться надо мной и дразнить до тех пор, пока я не задумаю проткнуть тебя одной из твоих старинных шпаг. Однако прошу вас выслушать меня, ваша светлость. Пожалуйста, дайте мне время для того, чтобы я могла как следует все обдумать и решить, как поступить дальше. Я ведь не слишком многого прошу?

Ричард потер рукой подбородок.

– Да уж, это прямо-таки уступка с твоей стороны, – медленно произнес он. – По-моему, я продвинулся вперед. Нет, ты просишь не слишком многого. Перед собой ты видишь самого терпеливого человека на свете. Хотя вообще-то я не отличаюсь этим качеством. Больше всего мне сейчас хочется раздеть тебя, бросить на стог сена и заняться любовью. – Он глубоко вздохнул. – Нет, я дал слово, но и ты должна в ответ пообещать, что не станешь избегать меня.

И она согласилась…

Эванжелина натянула капюшон пониже, чтобы прикрыть лицо. С каждым мгновением становилось все холоднее. Впрочем, это было понятно – она подходила все ближе к воде.

Эванжелина спешила, потому что у нее было мало времени.

Дав фонарем сигнал, она отправилась к пристани, чтобы встретить баркас, скользящий по воде к берегу. До нее донеслось несколько коротких свистков, и баркас причалил. Двое мужчин спрыгнули на пристань и стали о чем-то перешептываться с теми, кто остался на борту. Потом один из них оттолкнулся от пристани рукой, и баркас медленно отошел в море.

Один из мужчин тихо приблизился к Эванжелине.

– Вы и есть Орлица? – недоверчиво спросил он. Эванжелина уже привыкла к тому, что никто не ожидал встретить здесь женщину – се тайну тщательно охраняли. Она кивнула.

– А вы – Поль Трейсон? Улыбнувшись, он подошел ближе.

– Да, – ответил мужчина, вручая ей пухлый конверт. – Здесь все инструкции. Мне сказали, что я должен подождать, пока вы их прочтете.

Вместо того чтобы вернуться в пещеру, Эванжелина опустилась на колени прямо на берегу, зажгла спичку и быстро пробежала глазами послание, Трейсон должен был стать помощником всемогущего Ротшильда. Эванжелина с ужасом подумала о том, какой политический резонанс получит это событие.

Бросив сгоревшую спичку, она торопливо черкнула на обороте листа свои инициалы и встала на ноги.

– Замечательно, месье. Уже поздно, и вам надо торопиться. Кстати, передайте это, пожалуйста, Линксу. Трейсон нахмурился, но согласно кивнул.

– Ладно, – буркнул он. – А вот это для вас. – И он дал ей два конверта.

В одном, видимо, были дальнейшие инструкции от Хоучарда, а в другом – письмо от ее отца.

– Еще немного, – заговорил Трейсон, – и вы займете иное, более значительное положение. Через несколько месяцев император справится с английским Железным Герцогом – тогда ваша помощь станет особенно ценной.

Эванжелина судорожно сжала письма в кулаке. Она-то считала, что как только Наполеон вернется на престол, для нее все будет кончено. Как глупо с ее стороны! Она поверила Хоучарду! Окажись он сейчас здесь, она бы убила его сразу же, не раздумывая и не сожалея.

– Идите же, – сказала она, отступая к пещере. Эванжелина вспомнила лицо герцога, когда он сказал, что даст ей время все обдумать. Ей оставалось только лгать. Как только Эджертон сообщит ей, что она свободна, она немедленно поедет к отцу в Париж. И больше никогда не увидит герцога. Это ужасно. Эванжелина понимала, что, получив ее послание, Эджертон немедленно или приедет сам, или пришлет ей письмо. Оставалось только ждать, но силы ее были на исходе.

Вдруг два громких выстрела, раздавшихся из-за утеса, нарушили тишину ночи. Закричал от боли мужчина. Потом новый выстрел – и еще крики. На мгновение девушка замерла на месте, не в силах двинуться с места. Их раскрыли. Господи, их раскрыли!

Нагнувшись, девушка бросилась к пещере, с трудом различая тропинку во тьме. Недалеко от нее были слышны чьи-то шаги и громкие, взволнованные голоса. Обернувшись, она увидела нескольких мужчин в темных плащах, спускавшихся но тропинке на берег. Бежать было некуда.

– Обыщите берег! – крикнул кто-то совсем близко. – Второй должен быть где-то рядом. Он предатель Англии, не дайте ему улизнуть.

Эванжелина узнала голос лорда Петтигрю.

В ужасе девушка бросилась назад к пещере. Ее убьют или, что еще хуже, поймают. Она вспомнила о своем отце. Он тоже умрет, потому что се раскроют. И герцог… Разумеется, никто не увидит в нем предателя.

Забравшись в пещеру, девушка села в темном углу, поджав под себя ноги и ожидая, что се вот-вот поймают. До се слуха доносился плеск воды, чьи-то голоса. Она не сводила глаз с входа в пещеру. А потом перед се внутренним взором встал Эдмунд. Ее мальчик громко хохотал от какой-то шутки. Мальчик умрет, если ее поймают. А Эджертон останется на свободе. И он убьет Эдмунда. Нет, она не позволит ему причинить зло ребенку! Она должна остановить злодея! Эванжелина бросилась к выходу, однако замерла на полпути, услышав разговор двух мужчин.

– Черт возьми! – выругался один из них. – Здесь не пройти, начался прилив. Он не мог пробраться тут, иначе мы бы увидели его.

– Ты прав. За утес не спрятаться, так что нам лучше проверить остальные тропки. Они ушли.

Значит, начался прилив. У нес появился шанс. Ледяная вода плескалась уже у ее лодыжек. Прислушиваясь к каждому шороху, девушка медленно побрела вперед.

Вода все прибывала. Эванжелина заставила себя дождаться, пока волны прилива не достанут ей до бедер. Ее ноги окоченели, и вот время пришло. Ждать больше нельзя, потому что иначе она не сможет противиться силе волн. Оттолкнувшись, она что было сил поплыла вперед.

Неожиданно свирепая волна накрыла ее с головой, затащила под воду и ударила о камни, притаившиеся у входа в пещеру. Резкая боль пронзила Эванжелину, на мгновение у нее перехватило дыхание. Эдмунд, надо помнить об Эдмунде! Девушка била по воде руками, цеплялась за выступы скалы, пытаясь выбраться из пещеры. Когда выступов под руками не осталось, она поплыла и держалась на воде до тех пор, пока волна снова не швырнула ее на утес. Только теперь она была уже не в пещере.

Эванжелина посмотрела па голый склон утеса. Нет, наверх ей не взобраться, это невозможно. И вновь она вспомнила о маленьком лорде, чья жизнь зависела от нее. Делать нечего – она должна взобраться наверх. Но как это сделать? Набрав в грудь воздуха, девушка поплыла вокруг подошвы утеса, сопротивляясь волнам. Когда силы почти оставили ее, она перестала бороться, и море выбросило се на берег. Грубый песок и острые камешки кололи ей руки, однако она не чувствовала боли. Зато испытала необыкновенное облегчение, осознав, что все еще жива.

Лежа лицом на песке, Эванжелина выплюнула изо рта соленую воду, но надо было двигаться, надо было попасть в безопасное место. Поднявшись на ноги, она спотыкаясь побрела к утесу. Где-то вдалеке, у пещеры, слышались голоса. Эванжелина подняла голову. Поверхность скалы казалась совсем гладкой, но на самом деле это было не так – кое-где из нее выдавались небольшие уступы. Выбрав один, побольше, девушка уцепилась за него и подтянулась вверх. Ей казалось, что она не сможет сделать этого, но она должна была двигаться вперед. Она нащупала еще один выступ и почти повисла на нем, моля Господа, чтобы выступ выдержал ее. Все обошлось. Но куда ползти дальше? Эванжелина уже хотела было оставить свои попытки и покориться воле Божьей, как вдруг увидела высокую и узкую скалу, выдававшуюся из серого камня утеса. Девушка потянулась к ней, но вдруг огромный острый камень отвалился от утеса и стал падать вниз. Эванжелина замерла, всем телом вжимаясь в склон утеса. Камень пролетел мимо нее, задев носок ее туфли, и с грохотом упал где-то внизу. А потом наступила тишина, не стало слышно даже голосов.

Переведя дыхание, Эванжелина стала карабкаться выше. Острые камни царапали ей руки, но она терпела. Взобравшись наконец на узкую скалу, девушка вытянулась на ней, все еще не веря, что ей удалось преодолеть этот чертов утес. Отдохнув, она медленно встала. Эванжелина попыталась выпрямиться, но не смогла: ее ребра, похоже, были сломаны.

На небольшом расстоянии от утеса темнела черная громадина Чеслей-Касла, в некоторых окнах все еще горел свет. Согнувшись, девушка побежала к замку, намокшая одежда хлестала ее по ногам.

Вдруг кто-то крикнул:

– Погодите, я вижу его!

Упав на колени, Эванжелина поползла вперед. Раздался выстрел, потом другой, но стреляли далеко. Слава Богу, они не видели ее. Потом последовало еще несколько далеких выстрелов. С трудом поднявшись на ноги, Эванжелина побежала к деревьям, росшим по обе стороны подъездной аллеи к замку. Схватившись за ствол дерева, девушка тяжело дышала. Ее ребра ныли так сильно, словно в них попало пушечное ядро. Вдалеке кто-то опять закричал:

– Нет, идите сюда, господа! Я видел мерзавца вон там, у дороги.

В ответ раздался неистовый вопль лорда Петтигрю:

– Только не убивайте его! Негодяй нужен нам живым! Закрыв глаза, Эванжелина прижалась щекой к стволу. Она слышала, как грохотали их тяжелые сапоги, когда они шли по дороге. Надо было выждать время.

А потом она опустилась на землю и поползла вперед к густым зарослям, окружавшим площадку перед замком. Лишь увидев северное крыло замка, девушка решилась встать на ноги. Нащупав в кармане ключ, она бросилась к замку, прячась в тени каменных стен. Окоченевшие пальцы не слушались се и никак не могли вставить ключ в замочную скважину.

– Давай же, – шептала она самой себе, – давай, черт побери!

Наконец ключ попал в скважину, и девушка принялась крутить его, но он никак не поддавался. Прислонившись к стене, она откинула голову назад и подумала о том, что будет, если поутру ее найдут здесь мертвой.

– Открывайся же! – проговорила она, снова силясь повернуть ключ.

Раздалось тихое клацанье – ключ наконец встал на место, и ей удалось открыть замок. Эванжелина чуть приоткрыла дверь, проскользнула в дом и тут же заперла замок изнутри. Теперь надо было попасть в свою спальню. Держась за ребра, почти не дыша, она на цыпочках пошла наверх.

Оказавшись в спальне, Эванжелина зажгла свечу и оцепенело уставилась на свое отражение в зеркале. Вся ее кожа была в синяках и порезах. Она никак не могла успокоиться и унять дрожь. Стараясь не обращать внимания на дикую боль в ребрах, она сорвала с себя рваное платье, натянула через голову ночную рубашку, а сверху надела бархатный халат Мариссы. Трясясь от холода и стуча зубами, Эванжелина зарылась в свою постель. Теперь она могла подумать.

Похоже, она выиграла.

Ей еще долго мерещились крики людей лорда Петтигрю, решивших, что они увидели ее. Впрочем, может, так оно и было. Может, она лишь немного опередила их и они вскоре ворвутся в ее комнату. Испугавшись, девушка вскочила с кровати и спрятала мокрую рваную одежду под шкаф, потом снова легла и закрыла глаза. Больше она ничего не могла сделать.

Глава 36

Ласковые лучи утреннего солнца упали на ее лицо. Эванжелина медленно открыла глаза. Ночь прошла. Она плохо спала, опасаясь, что в любую минуту за ней могут прийти. Но никто даже не постучал в ее дверь. Настало утро. Девушка лежала в постели, благодаря Бога за то, что дожила до этого дня, что хотя бы в этой комнате может чувствовать себя в безопасности. Стараясь не замечать боли в ребрах, она стала обдумывать ситуацию.

Интересно, лорду Петтигрю удалось поймать Поля Трейсона и второго предателя? Или они схватили только одного из них? Но которого? Она вспомнила о письме, которое дала Трейсону. Там не упоминалось ни ее имя, ни имя Эджертона, Эванжелина закрыла глаза, испытывая невероятное облегчение.

Они обыскивали местность в поисках предателя Англии. Они искали мужчину, если только один из пойманных людей Хоучарда уже не сказал Дрю, что предательницей была женщина. Если это произошло, то для нее все кончено. Она ничего не сумеет сделать. Значит, надо верить в то, что лорд Петтигрю ничего не знает.

Наверняка люди лорда уже пришли в замок. Она не могла оставаться в постели. Надо только держаться естественно. Если она сошлется на болезнь, то герцог может что-то заподозрить, и Дрю это покажется странным. Эванжелина была плохой актрисой, но на тот раз она должна постараться.

Девушка помнила об опасности, нависшей над ее отцом, над Эдмундом. Для того чтобы спасти их, она сама должна спастись. Взглянув на себя в зеркало, Эванжелина ужаснулась. Грязные спутанные волосы прилипли к ее лицу. Да что волосы! Ей вообще было невыносимо смотреть на свое отражение. Впрочем, с этим наверняка можно справиться, надев закрытое платье. К счастью, кажется, все кости и даже ребра целы.

Целых два часа Эванжелина мыла и завивала волосы. Перерыв свой гардероб, она выбрала очень женственное платье, подчеркивавшее ее высокую грудь и уходившее свободными складками к подолу. В этот день ей надо было выглядеть особенно ранимой и хрупкой, и это вполне удалось ей, вот только исцарапанные руки портили общую картину. Подумав, девушка вытащила из шкафа пару белых митенок.

Внизу никого не было. Эванжелина направилась было к небольшой столовой, где они обычно завтракали, как вдруг до ее слуха донеся грохот приближавшегося к особняку экипажа, Она быстро прошла в гостиную, раздернула тяжелые портьеры и увидела лорда Петтигрю, выбиравшегося из кареты. У него был утомленный вид.

Эванжелина услышала, как Бэссик здоровается с лордом. А потом к их голосам присоединился голос герцога:

– Дрю, как я рад, что ты приехал! Мы обыскали каждый кустарник, заглянули на все фермы на три мили к югу от Чеслея, но так и не нашли предателя, черт бы его побрал! А вам не удалось поймать его?

Слава Богу, они искали мужчину.

– Нет, но нам удалось найти кое-что интересное, – вполголоса проговорил Дрю. – Мне надо потолковать с тобой наедине.

Вжавшись в стену, Эванжелина ждала, пока они пройдут по коридору. Помедлив несколько минут, она пошла вслед за ними.

Если Бэссику ее неожиданное появление и показалось странным, он не подал виду, а лишь поклонился ей и пожелал доброго утра. Собравшись с силами, девушка лучезарно улыбнулась управляющему и прошествовала мимо него в библиотеку герцога. Задержавшись в дверях, она набрала полную грудь воздуха, а потом решительно распахнула дверь и вошла в комнату, сияя улыбкой.

Дрю только начал свой рассказ. Хмурясь, он торопился выложить все, что ему известно о пойманных шпионах, чтобы поскорее обсудить с герцогом дальнейшие действия. Однако, увидев такую красивую молодую женщину, оба мужчины повернулись в ее сторону и некоторое время молча смотрели на нес. Наконец Дрю удалось взять себя в руки. У него в голове мелькнуло, что он никогда прежде не видел кузину своего приятеля такой миловидной. Вспомнив Фелисию, он улыбнулся еще шире.

– Доброе утро, Эванжелина, – промолвил Дрю, подходя к девушке. Он поднес к губам ее руку и поцеловал кончики пальцев. – Вы удивительно хороши сегодня.

Кокетливо вырвав у него руку, она беззаботно рассмеялась.

– Надеюсь, я не помешала вам, – беспечным топом проговорила девушка. – А то у вас обоих такой серьезный вид! Я подумала, что мы с герцогом сможем сегодня свозить Эдмунда в Рай. Господи! Надеюсь, все в прядке? С Фелисией все хорошо, Дрю?

Ричард стоял возле своего стола, сложив на груди руки. Он не сводил глаз с ее пышных, медового цвета волос, уложенных в затейливую прическу на макушке, оставлявшую множество локонов плясать вокруг ее лица и шеи. Все в этой женщине, начиная с элегантного платья и кончая белоснежными митенками, выдавало в ней великосветскую даму. Но когда она заговорила, кое-что в ней показалось ему странным. Создавалось впечатление, что это не Эванжелина, а какая-то молодая неопытная девушка, которая отчаянно кокетничает с первым попавшимся на ее пути кавалером.

– Нет-нет, не волнуйтесь, Эванжелина, – поспешил успокоить ее Дрю. – С Фелисией все хорошо. Вообще-то я здесь уже два дня, а Фелисия в городе.

– Доброе утро, Эванжелина, – вымолвил Ричард. Он подошел к девушке, внимательно заглянул ей в лицо, а потом медленно кивнул. – Так, говоришь, мы поедем в Рай с Эдмундом?

– Да, ваша светлость, – пролепетала девушка и тут же отвернулась. Она знала, что ничто не может ускользнуть от его пристального взора.

Герцог помолчал еще немного, а затем направился к камину и встал возле него.

– Побудь с нами немного, Эванжелина. А уж потом мы втроем непременно совершим что-нибудь необычное, может, даже съездим в Рай. А начнем мы, разумеется, с завтрака. Кстати, мне кажется, что тебе надо послушать нас с Дрю. Я думаю, ты должна знать, сколько всего мы сделали.

– Ричард, ты уверен? – забеспокоился лорд. – Она женщина, и мне не хотелось бы волновать ее.

Не обращая внимания на Дрю, Эванжелина сказала;

– Что вы имеете в виду, ваша светлость? – Ей казалось, что ее голос звучит наивно и что она держится простодушно, как монашка. Она надеялась, что и герцог воспринимает ее так же. – Господи, как все таинственно! – воскликнула она, всплеснув руками. – Думаю, мне лучше сесть, а то, чего доброго, еще в обморок упаду.

При общем молчании Эванжелина села. Дрю Хелси перевел взгляд со своего приятеля на его кузину, пожал плечами и быстро подошел к столу Ричарда.

Ричард, нахмурившись, рассматривал сломанный ноготь на большом пальце. Не поцарапал ли он ее этим ногтем?

– Я ничего не говорил тебе, потому что не хотел раньше времени тревожить. Получив твое письмо с сообщением об убийстве миссис Нидл, я тут же нанял полицейского, который и приехал сюда со мной. Пока мы были в Лондоне, он вел свое расследование. Полицейский рассказал мне странные вещи. Оказывается, пока мы еще не уехали в Лондон, он увидел кое-что интересное на моем пляже. Кто-то подавал тайные сигналы фонарем, к пристани подплывал неизвестный баркас, и с него на берег сходили какие-то люди. Он решил, что это французы. Я поведал об этом Дрю, и он принял решение лично взяться за расследование. Сколько дней твои люди прятались в тени деревьев у тропинки, ведущей на берег, Дрю?

– Почти две недели, – ответил Хелси. – А прошлой ночью я присоединился к ним. Как я уже говорил тебе, Ричард, твой полицейский оказался прав.

Прижав руку к груди, Эванжелина в ужасе смотрела на лорда.

Дрю многозначительно посмотрел на герцога, но тот опять опустил глаза на свой ноготь.

– Да, пожалуйста, продолжай, Дрю.

– Прошлой ночью мы заметили две фигуры в темных плащах. Они встретились с третьим человеком. Когда двое вышли на тропинку, мы бросились им навстречу. К сожалению, с перепугу они побежали, и нам пришлось стрелять. Уж не знаю, как удалось скрыться третьему, но он сбежал от нас. Ты же сам знаешь, Ричард, какие крутые тут утесы. Видимо, ему удалось взобраться почти на отвесную скалу, да еще так, что мы не заметили его. Прошлая ночь была очень холодной и темной. Мои люди постоянно видели какие-то тени, но ни одна из них не принадлежала предателю.

– Это ужасно, – прошептала Эванжелина, не опуская рук. – А у вас есть доказательства того, что пойманный вами человек – француз?

– Да, Эванжелина, – кивнул Дрю. – У одного из убитых мы обнаружили пакет, содержащий зашифрованное послание. Наши специалисты без труда разберут шифр. Связной нацарапал на обратной стороне листка свои инициалы. Ах да, перед смертью один из негодяев прошептал что-то по-французски. Я сумел разобрать лишь два слова – “Орлица” и “предатель”. Видимо, он решил, что связной предал их, хотя все обстояло совсем иначе. Кстати, в пакете было еще одно письмо, адресованное некоему Ягуару – контактору связного в Англии. Оно тоже зашифровано и подписано именем Орлица. – Он продолжал, обращаясь к герцогу:

– Насколько тебе известно, мы отправились к северу от Чес-лея. И ничего, Ричард! Предатель ускользнул от нас! Это ужасно, но мы должны поймать его. Могу себе представить, что он уже натворил.

– Я думал об этом, – промолвил герцог. – Этот человек наверняка местный. Иначе и быть не может. Этот мерзавец воспользовался моей землей, чтобы по ней проводить в Англию шпионов! Если только он будет пойман, я собственноручно прикончу его!

– Послушай, Ричард, если тебе удастся первым обнаружить его, то, пожалуйста, сохрани ему жизнь. Мы все равно его повесим, а ты не будешь марать руки о негодяя. Я прекрасно понимаю, как тебя злит, что французы воспользовались твоим пляжем. Между прочим, мы пришли к выводу, что убийство миссис Нидл имеет к этому какое-то отношение. Наверняка она что-то обнаружила. Ты же сам знаешь, что, несмотря на дряхлый возраст, она частенько бродила по твоим угодьям в поисках каких-то трав и кореньев. Я прошу твоего разрешения опросить всех слуг в замке. Надежды мало, но вдруг кто-нибудь что-то видел.

Герцог молча кивнул, а потом посмотрел на Эванжелину:

– Ты можешь что-нибудь сказать Дрю? Прошлой ночью ты ни на что не обратила внимания? Может, тебе не спалось и ты подходила к окну?

– Ночь была такой холодной, и я ни разу не вставала с кровати. Господи, все это просто невероятно!

К облегчению Эванжелины, Дрю Хелси вскоре собрался уезжать.

– Мои люди долго не задержат твоих слуг, – промолвил он, вставая со стула. – Сомневаюсь я и в том, что Орлица еще раз воспользуется пляжем, но вес равно прикажу своим людям присматривать за ним.

Эванжелина тоже поднялась.

– Надеюсь, вы найдете этого человека, милорд. Вот уж следующей ночью мне наверняка не заснуть. А теперь, джентльмены, с вашего позволения я пойду к Эдмунду.

Одарив мужчин сверкающей улыбкой, девушка вышла из библиотеки. Герцог молча смотрел ей вслед.

– День я проведу в гостинице “Ворон”, Ричард, но вечером мне надо ехать в Лондон, – сообщил Дрю. – Мне донесли, что в ближайшие дни Наполеон пойдет с походом на Бельгию. Веллингтон ждет его. Надеюсь, вечером у меня уже будут расшифрованные инструкции, так что я смогу прихватить их с собой в Лондон, в министерство.

– Интересно, имела ли эта шайка отношение к смерти Робби? – пробормотал Ричард. – Ведь он был моим другом, часто гостил в Чеслее, а эти мерзавцы пользовались моим пляжем.

– Уверен, что они повинны в его смерти.

– Что ж, все это начинает обретать определенный смысл, – глухо проговорил герцог.

Дав Бэссику распоряжения, Ричард коротко кивнул двум людям лорда Петтигрю, а потом направился в детскую. Ее там не было. Герцог заглянул в спальню девушки, но комната была пуста.

Через несколько минут он нашел Эванжелину в маленькой солнечной гостиной второго этажа. Она стояла у окна, спиной к нему, и смотрела на воду. Закрыв дверь, Ричард прислонился к ней. Девушка не обернулась, но он знал, что она услышала, как он входил.

– Ваше представление заслуживает наивысших похвал, – просто вымолвил он. – Дрю был в восторге от тебя. Насколько я понял, ты явилась туда, чтобы отвести от себя подозрения и разузнать, как обстоят дела. Как я уже сказал, ты отлично сыграла свою роль. Вот только одно меня смущает, неужто ты и впрямь вообразила, что сможешь обмануть меня, Эванжелина?

Она закрыла глаза и, не оборачиваясь, покачала головой:

– Я не понимаю, о чем вы говорите, ваша светлость. Любая леди была бы в ужасе, услышав такую страшную историю. – Эванжелина пожала плечами. – Подумать только, предатель здесь, в Чеслее!

Ричард не шевельнулся, но когда заговорил, его голос зазвучал чуть спокойнее и холоднее:

– Да, давай потолкуем о предателях здесь, в Чеслее. Попробую ничего не упустить. Итак, как мне тебя называть, Эванжелиной или твоей кличкой – Орлица?

Она медленно повернулась к нему. Все было кончено, но она должна сделать еще одну попытку.

– Что за фантазии, ваша светлость? Посмотрите-ка на меня? Разве я похожа на мужчину?

– Да, пожалуй, мне стоит пристальнее вглядеться в твое лицо.