Неистовый барон (Том 2)

      Шарлотта сказала, что ее уши не выдерживают такого испытания. Я попробую снова, Сюзанна, когда мы будем одни. Что странно, когда мы одни она не плачет.
      - Ничего странного, - сказала Сюзанна. - Зачем ей хныкать, если рядом нет чужих людей?
      - Роган!
      - Да, моя принцесса?
      - Лоннон. Я хочу в Лоннон.
      - Мы поедем, - медленно произнес Роган. - Теперь мы очень скоро туда поедем.
      - Мне кажется, история, которую вы только что скормили вашей дочери, не имеет ничего общего с правдой, - сказала Шарлотта.
      - Да, мама, - ответил Роган. - Мне жаль, но Тибольт умер. Это был несчастный случай. Пытаясь спасти меня, он сорвался со скалы. Никакого сокровища не оказалось. Это была всего лишь легенда, если хотите - миф. Ничего, кроме предательства. Но не забывайте, мама, Тибольт умер так же, как и жил. И мне не хотелось бы, чтобы вы или Тоби в дальнейшем возвращались к этой теме.
      Сюзанна молча кивнула.
      - Мне это не нравится, - сказала Шарлотта и осеклась, увидев, что ни ее дорогой сын, ни невестка не собираются больше ничего говорить. Слезы подступили к глазам, но Шарлотте удалось их сдержать, хотя и с трудом. Она понимала, что ей рассказали не все, но какая в общем-то разница? Результат все равно тот же самый - Тибольт умер. Как сказал Роган, он умер, пытаясь спасти своего брата. - Хорошо, что Тибольт не стал таким, как Джордж, чуть слышно всхлипнув, сказала Шарлотта. - Я думаю, это разбило бы мне сердце.
      ***
      Через месяц лорд и леди Маунтвейл отправились в Лондон, забрав с собой свою дочь. Чтобы научиться называть Рогана папой, Марианне понадобилось почти столько же времени.
      Полковник Немезис Джонс сделал предложение Шарлотте. Это случилось в яркий, теплый день; после короткого летнего дождя в небе даже сияла радуга. Все думали, что Шарлотта примет его предложение, но она этого не сделала. Вместо этого она отправилась в Венецию, взяв с собой лакея-валлийца Августуса, который, кроме всего прочего, выполнял роль ее телохранителя.
      ***
      В лондонском особняке Маунтвейлов всех ошеломило известие о том, что барон уже пять лет женат, а известие о том, что у него есть дочь, ошеломило еще больше.
      Однако реакция здешних обитателей не шла ни в какое сравнение с реакцией светского общества. Там шли бесконечные пересуды, раздавались ужасные предсказания о том, чем закончится этот явно недолговечный брак, заключенный еще тогда, когда барон был ветреным молодым человеком. Ну, по правде говоря, он им по-прежнему является, но сейчас он все же стал более благоразумным. Разве нет?
      Тогда - пять лет назад - он был просто упрямым и импульсивным.
      Однако леди Салли Джерси, неоспоримый лидер светского общества, высказала предположение, что, возможно, барон таким образом хочет замолить грехи молодости. Возможно, именно поэтому он вернул из ссылки свою жену и маленькую дочь. Он распутник, который раскаялся.
      Никто, разумеется, с ней не согласился, поскольку это было чересчур скучное и праведное предположение. Никто, правда, и не возразил - по крайней мере в присутствии леди Салли Джерси. Ни у кого просто не хватило духу.
      Все горели желанием увидеть новую баронессу.
      Всем было интересно, сколько времени пройдет, прежде чем барон снова отправит куда-нибудь подальше свою жену и вернется к прежним похождениям. Очевидно, его любовницы - имя которым легион - сейчас изнывают от тоски.
      - Они здесь уже четыре дня, - рассказывал Палвер, секретарь барона, своему другу Дэвиду Пламми. - Я ничего не могу понять. По вечерам барон покидает дом только в компании со своей женой. Он даже не намекнул, когда собирается возобновить прежнюю жизнь. Когда мы жили в Маунтвейл-Хаусе, он был образцовым супругом. Это меня угнетает.
      - Встряхнись, Палвер! - сказал ему Дэвид Пламми. - Он обязательно скоро отправится в тот свой маленький домик. Он ведь донжуан, наш милый барон. Разве он не плоть от плоти своих родителей?
      Разве он не сатир? Человек с такой репутацией долго не продержится. Просто сейчас поблизости нет женщины, которая бы его заинтересовала.
      Действительно, во, все происходящее было трудно поверить.
      Однако Палвер не был столь уж уверен в правоте своего приятеля. Он ведь видел барона и баронессу вместе. Конечно, она не такая красивая, как многие из тех женщин, с которыми раньше видели барона. Да, она не такая ослепительная красавица, какой, к примеру, является мать барона. Однако она добра и участлива, у нее приятная речь. В ее обществе барон смеется чаще, чем когда бы то ни было. Кроме того, похоже, что каждый день после полудня барон и баронесса некоторое время проводят в спальне.
      Что же касается маленькой девочки, то Палвер почему-то очень понравился Марианне. Это так смутило беднягу, что поначалу он прятался от нее на кухне.
      - Она же ребенок, - жаловался секретарь Тинкеру, камердинеру его милости, - ребенок, но барон позволяет ей сидеть у себя на коленях, позволяет трогать себя за лицо маленькими пальчиками, которые она все время держит во рту. Она визжит - визжит! - от удовольствия, а ему это нравится. Если же она чем-то недовольна, то барону достаточно только поцеловать ее, как она тут же успокаивается. Это удивительно, Тинкер. А теперь она преследует меня.
      Я этого не перенесу, Тинкер. Я не выношу маленьких детей.
      Но уже через неделю Палвер бывал вполне доволен, когда Марианна своими влажными пальчиками касалась его щеки. Когда же она его впервые поцеловала, секретарь чуть не упал в обморок от счастья.
      Правда, если девочка начинала топать ногой и визжать, Палвер тут же выскакивал из комнаты и звал на помощь барона. От Тоби, однако, он был в полном восторге. Они вместе читали и вместе ходили в Британский музей. Роган как-то заметил, обращаясь к Сюзанне, что никогда еще не видел своего заморенного секретаря таким оживленным.
      Что же касается Сюзанны, то Она каждый раз со страхом шла на очередной бал или званый вечер. Она знала, что, по всеобщему мнению, бедный барон допустил ужасную ошибку. Она также знала, что, по всеобщему мнению, бедный барон усугубил эту ошибку, неожиданно представив обществу свою жену и дочь.
      Она знала, что, по всеобщему мнению, он скоро отправит их с Марианной восвояси, чтобы вновь предаться распутству. Все это сильно угнетало Сюзанну.
      - Выше голову! - всегда говорил ей Роган, перед тем как помочь выйти из экипажа.
      Сегодня вечером Сюзанна подняла голову так высоко, что боялась удариться о потолок кареты. Усмехнувшись, Роган обнял ее за талию и медленно опустил на землю. От его близости глаза Сюзанны потемнели.
      Роган хотел сказать, что, когда она так смотрит на него, он чувствует себя королем, но вместо этого тихо произнес:
      - Я тебе говорил, что ты сегодня прекрасно выглядишь? Мне нравится, когда у тебя волосы уложены короной со всеми этими голубыми лентами.
      - Да, но ты говоришь не всерьез. Ты просто пытаешься поддержать меня, чтобы я от волнения не сбежала и не спряталась в комнате для леди.
      - Ты меня разоблачила, - вздохнув, сказал Роган. - И почему ты стала такой циничной?
      - Я просто здраво смотрю на вещи.
      - Глупышка ты, - - сказал он и поцеловал ее внос.
      Они не замечали, что за всей этой сценой с ближнего расстояния наблюдала Синджун Кинросс, графиня Эшбернхэм, никогда не отличавшаяся особой сдержанностью.
      - Роган! Это ваша жена? - крикнула графиня.
      - Это, любовь моя, - сказал Роган Сюзанне, которая наблюдала за стремительно приближавшейся к ним молодой леди, - Синджун Кинросс. Она моя хорошая знакомая. Джентльмен, который идет следом, - Колин Кинросс, ее муж. Я сомневаюсь, что он сможет ее догнать, если она этого не захочет. Улыбнувшись Синджун, он отпустил свою жену. - Ну, малышка, - сказал он, обращаясь к этой высокой молодой леди, - вы как всегда выглядите прекрасно.
      Колин, вам надо отдышаться.
      - Я всегда стараюсь не подпускать к вам Синджун, - сказал Колин, с интересом глядя на Сюзанну. - Но она сказала, что раз вы женаты, то теперь она может не бояться ваших навязчивых предложений.
      Правда, она не может припомнить, чтобы вы когда-либо делали ей навязчивые предложения, и поэтому очень переживает, считая себя ужасно некрасивой.
      Мне пришлось потратить целую неделю, чтобы развеять ее опасения.
      - Сюзанна, - сказала Синджун, - я чувствую, что вам нелегко, особенно учитывая репутацию Рогана.
      Я думаю, что мы должны немедленно отправиться в это мрачное место и отрубить головы всем драконам. Как вы считаете?
      К удовольствию Рогана, Синджун Кинросс взяла Сюзанну под свое крыло и повела вперед.
      - Скажите, моя дорогая, вы уже встречались с вашей несравненной свекровью? - спросила леди Салли Джерси, когда ее представили Сюзанне.
      - Да, мэм. Я в восхищении. Шарлотта - милейшая, добрейшая и самая красивая женщина из всех, кого мне довелось видеть. Она прекрасно отнеслась ко мне и нашей дочери Марианне.
      Леди Джерси, очевидно, не ожидала такой восторженной оценки. Улыбка застыла на ее лице. Милейшая? Прекрасно отнеслась? Ну что ж, у Шарлотты есть много разных достоинств. Возможно, это еще одна из ее сторон.
      - Гм! А как милая Шарлотта чувствует себя в роли бабушки?
      - Они большие друзья с нашей дочерью Марианной.
      - Подумать только, - сказала леди Джерси, - наш милый мальчик - уже отец. А когда он женился на вас, то был совсем юным.
      - Я была еще моложе, мэм, - сказала Сюзанна, подняв кверху подбородок. - Однако, - плотоядно улыбнувшись, продолжала она, - кто смог бы устоять перед Роганом? У него такая обворожительная, озорная улыбка. Мне очень приятно быть его женой.
      - Очевидно, милая Шарлотта не разрешает называть себя бабушкой, сказала леди Драммонд Беррел. - Она слишком красива, слишком совершенна о, можно долго перечислять ее достоинства. Но бабушка? Несомненно, она не может с этим смириться.
      - Возможно, любой леди трудно примириться с существованием нового поколения. Это означает, что мы становимся старше, что, конечно, неприятно. Собственно, мэм, Марианна зовет ее Шарлоттой. И кажется, обе этим довольны. - Сюзанна с некоторым усилием улыбнулась леди Беррел, очень некрасивой женщине с языком змеи и обаянием жабы, которая по неизвестным причинам стала одним из столпов лондонского высшего общества.
      - Какая романтическая история! - алчно глядя на Сюзанну, сказала леди Джерси. - Так и видишь, как милый барон во весь опор мчится к вам, если не занят с кем-нибудь из своих многочисленных леди здесь в Лондоне.
      - Я думаю, - желчно сказала леди Беррел, - что скачки во весь опор продолжались не больше месяца. Этот брак длится уже пять лет. Наверняка визиты барона были не такими уж регулярными, особенно после того, как родился ребенок. Джентльменов не интересуют беременные леди и маленькие дети.
      Кажется, Роган теперь все время чувствовал, когда Сюзанна сползает к краю пропасти. Подойдя к своей жене, он небрежно заметил.
      - К Сюзанне я всегда мчался во весь опор. Как ни странно, мой конь Гулливер любит ее не меньше, чем я. Я могу даже заснуть в седле - он все равно привезет меня к ней. - Он улыбнулся миссис Беррел своей замечательной улыбкой. - Собственно, когда вы встретите мою дочь, вам ничего больше не захочется, как почувствовать на своей щеке прикосновение ее влажных пальцев - видите ли, она сосет пальцы. Это просто очаровательно!
      Улыбнулась даже миссис Беррел - событие, как сказал Роган, достойное того, чтобы его занесли в анналы, поскольку иначе никто в это не поверит.
      Глава 35
      На следующее утро Тоби принес в столовую Джилли, котенка Сюзанны.
      - Кухарка приготовила ему маленькие кусочки жареной свинины, - сказал Тоби. - Я сказал ей, что Джилли - будущий чемпион по бегу среди кошек и поэтому должен быть тощим, но она засмеялась и сказала, что кроха побежит только тогда, когда увидит еду.
      - Интересная мысль, - заметил Роган. Он поднял вверх котенка, который уже заметно вырос, и посмотрел ему в глаза. - Это правда? Ты будешь бегать только ради еды?
      Джилли ударил его лапкой по носу.
      ***
      - Джилли пора тренировать, Сюзанна, - сказал Тоби. - Братья Харкеры считают, что у него есть все задатки чемпиона.
      - Что ты об этом думаешь, Роган?
      - Нам нужно возвращаться в Маунтвейл-Хаус.
      Мы уже добрых две недели находимся в Лондоне. Это начинает надоедать. Мы можем на месяц вернуться в имение, дать возможность нашему Джилли получить всю необходимую подготовку, посетить кошачьи бега, возможно, покататься на лодке и несколько раз устроить пикник.
      - А как будет со мной, Роган? Вчера я получил письмо от мистера Байама. Он пишет, что мне тоже надо возобновить обучение, если я собираюсь поступать в Итон.
      - Я думаю, решение принято. В пятницу мы едем.
      Будущий чемпион кошачьих бегов громко замяукал и вонзил когти в ногу Рогана.
      ***
      В один прекрасный вечер барон ушел из дома без своей жены. Казалось, жизнь стала возвращаться к норме. Однако Палвер почувствовал не столько облегчение, сколько разочарование. Сильное разочарование.
      Барон - женатый человек, у него есть ребенок.
      У него замечательный шурин. Барону незачем посещать одну из своих многочисленных женщин. Однако он ушел из дома - после того как поужинал с баронессой и шурином, а затем полчаса поиграл со своей дочерью.
      Палвер отправился в кабинет барона и принялся просматривать счета, но никак не мог сосредоточиться.
      Он все думал о бедной баронессе, о том, что она делает.
      В конце концов Палвер не выдержал.
      Однако когда он вышел из кабинета и направился в гостиную, чтобы попытаться утешить несчастную покинутую жену, Палвер вдруг услышал мелодичный смех. Повернувшись, он увидел спускающуюся по лестнице баронессу, которая, очевидно, тоже собиралась уйти.
      Неужели его милость действительно женился на леди, похожей на его собственную дорогую матушку?
      Неужели она направляется на встречу с любовником?
      Нет, этого не может быть. Она еще не родила наследника. Очевидно, она знает свой долг.
      - А, Палвер! Марианна крепко спит. Тоби читает. Я, как видите, ухожу. Но я скоро вернусь, как, без сомнения, и барон.
      С этими словами баронесса ушла.
      Карета остановилась на Грэйс-стрит перед изящным домиком эпохи короля Георга, находящимся всего в четырех кварталах от Кэвендиш-сквер. Сюзанна взглянула на адрес, записанный на клочке бумаги.
      Кучер, очевидно, хорошо его знал.
      Сюзанна не имела понятия, для чего она здесь. Муж оставил на туалетном столике записку, где говорилось, что она должна приехать по такому-то адресу. Надо надеяться, что здесь нет его любовницы. В то же время этот очаровательный дом - второй! А для чего мужчине нужен второй дом, если не для того, чтобы содержать в нем любовницу?
      Дверь открыл сам Роган.
      - Добрый вечер, дорогая. Я рад, что ты нашла мою записку и поспешила сюда.
      - Привет, милорд. Где здесь голая женщина? В спальне? Или она в гостиной, в соблазнительной позе устроилась на кушетке? Или, может быть, на кухне, лежит распростертая на столе?
      - В последний раз, когда я осматривал дом, здесь не было никаких женщин, - с озадаченным видом ответил Роган. Поцеловав жену, он помог ей снять плащ, который повесил на спинку стула здесь же, в маленькой прихожей.
      - Пойдем, Сюзанна.
      Взяв ее за руку, он провел жену в уютную, ярко освещенную гостиную, где стоял заваленный бумагами огромный письменный стол. Бумаги лежали и на полу возле стола.
      Нигде не было видно обнаженных женщин - ни живьем, ни даже на картине. Обои имели голубоватый оттенок, а не вульгарный багрово-красный.
      - Я решил, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
      - Что увидеть? И о чем услышать?
      Роган почему-то смутился.
      - Пожалуй, - медленно начал он, - настало время сказать тебе правду. Филипп меня ругал, говорил, что пора, но я все дожидался подходящего момента.
      Что происходит с ее безупречным мужем? Он явно с трудом подбирает слова.
      Сюзанна молчала и, улыбаясь, ждала.
      - Знаешь, ты гораздо красивее, чем был еще два часа назад за ужином, наконец сказала она.
      - Может, ты мне поможешь, Сюзанна?
      - Конечно. Я хочу, чтобы ты считал меня покладистой женой. Вот что, муж, за каким чертом тебе понадобился этот милый домик? Тебе совсем не нужен второй дом всего в четырех кварталах от первого.
      Зачем тебе большой стол в гостиной? И что это за бумаги?
      Он глубоко вздохнул.
      - - Надеюсь, что ты не будешь разочарована, Сюзанна, но правда состоит в том, что я не донжуан. Я не развратник. Я не переспал ни с одной лондонской леди.
      Ни к каким диким выходкам меня не тянет.
      Вот это да! Сюзанна ошеломленно посмотрела на него.
      - Но человек с твоей репутацией...
      - Вот именно, - сказал Роган. - Это всего лишь репутация.
      - Но зачем этот обман? Зачем ты заставляешь всех верить, что ты сатир, развратник, э...
      - Не хватает слов? Они существуют, но ты вполне можешь забыть и те, которые уже произнесла. - Роган наклонился, поцеловал Сюзанну и взял ее за руку. - На самом деле все очень просто. Я не стал разочаровывать родителей. Ведь они очень хотели, чтобы я был на них похож. И поверь мне, их репутации были вполне оправданны. Довольно скоро стало ясно, что Тибольт и Джордж не собираются следовать по их стопам. Так что остался один я. Но, как видишь, это был не я - не настоящий я.
      - Но ты предавался со мной утехам любви чаще, чем подобает мужчине... О Господи! - Сюзанна замолчала, жалея о тех словах, которые у нее только что сорвались.
      - Ну да, но это другое дело. Я говорил тебе правду. Когда мне исполнилось четырнадцать, отец действительно направил меня к одной из своих любовниц. Я препоясал чресла и сделал все возможное. По правде говоря, мне это понравилось. Но у меня никогда не было склонности набрасываться на любую женщину, какую только увижу. Только на тебя. Каждый раз, когда я на тебя смотрю, мне хочется утащить тебя в постель. Но только тебя, Сюзанна, только тебя.
      Как показалось Рогану, Сюзанна была огорчена, как будто она желала услышать что-то другое.
      - Черт возьми, мне жаль, если я разочаровал тебя. Возможно, тебе больше нравился сатир. Мне жаль, если ты будешь мной недовольна.
      Она ослепительно улыбнулась.
      - О нет, Роган, я чувствую себя самой счастливой женщиной во всей Англии. Но я не удивлена. Ты никогда не вел себя так, как должен вести человек с твоей репутацией. А самое главное - я люблю тебя, и мне все равно, кто ты на самом деле.
      - Покажи ей свои эскизы, Роган. Затем, если утром не будет дождя, покажи те сады, что ты спроектировал.
      Повернувшись, Сюзанна увидела в дверях симпатичную полную женщину. Улыбнувшись, женщина сделала реверанс.
      - Я Лили, экономка его милости. Я содержу этот дом в чистоте и порядке.
      Сюзанна решила, что ее уже больше ничем не удивить.
      - Здравствуйте, Лили. Я - Сюзанна Каррингтон.
      - Я знаю, кто вы. Ну наконец-то, Роган, ты сознался в том, что не грешил. А теперь, может быть, хотите чаю?
      Пока Лили ходила за чаем, Роган показал Сюзанне чертежи, лежавшие на его столе.
      - Это будущий сад лорда Дэкери возле его дома в Сомерсете. Как видишь, он не будет располагаться террасами, как наш сад в Маунтвейл-Хаусе, а весь расположится в одной плоскости. Вот здесь будет пруд - довольно большой пруд, с камышом и кувшинками, чтобы все выглядело натурально. Лорд Дэкери большой любитель роз, поэтому я собираюсь разместить в саду много беседок с розами. Смотри - вот одна, а в двадцати футах от нее другая, чуточку побольше, с очень симпатичной скамейкой и несколькими стульями. В жаркие дни там будет очень приятно сидеть. Ну, как тебе это нравится?
      - Ты был в имении лорда Дэкери? - только и спросила Сюзанна.
      - Конечно. Через пару недель мы начнем эту работу.
      Сюзанна обняла его и уткнулась носом в шею.
      - Я люблю тебя! Ты предназначен для меня, для меня одной. Я хочу участвовать в этом деле, любовь моя. Ты ведь знаешь, что я умею обращаться с цветами и растениями, я унаследовала это от матери. О, позволь мне...
      Засмеявшись, Роган крепко прижал ее к себе.
      - Что, если бы я тебя не нашел? - Он поцеловал ее в ухо, в щеку, затем в губы. - А знаешь, ты тоже предназначена для меня.
      У дверей послышался предупредительный кашель Лили.
      - Человек с вашей репутацией, милорд, не должен демонстрировать излишнюю привязанность к жене. Ваша бедная мать может упасть в обморок.
      - Как ты знаешь, Лили, моя мать - несгибаемая женщина. Когда она впервые обнаружила, что стала бабушкой, то лишь слегка побледнела.
      Лили засмеялась.
      - Тогда я оставлю вас одних. Добро пожаловать, Сюзанна. Наслаждайтесь обществом вашего мужа. Он замечательный человек. Впрочем, не так уж мало мужчин разыгрывает из себя развратников.
      - Он не развратник, - сказала Сюзанна.
      Роган снова засмеялся и крепче прижал ее к себе.
      - Как давно ты знаешь Лили? - по-прежнему уткнувшись носом в его шею, спросила Сюзанна, когда экономка ушла.
      - Гм, дай-ка вспомнить. Я думаю, лет семь. Сначала она была моей любовницей, а затем мы просто привыкли друг к другу. Она хороший товарищ и помогает мне поддерживать свою репутацию сатира.
      - Роган, ты когда-нибудь скажешь Шарлотте, что ты не развратник?
      - Я уже думал об этом, но пока решил ничего не говорить. Зачем ее огорчать? Ей и так хватает огорчений с двумя другими сыновьями. Ты не возражаешь, Сюзанна?
      Сюзанна глубоко вздохнула.
      - Я буду поддерживать твою выдумку. Я надеюсь, что когда-нибудь Шарлотта оценит мое упорство, видя, что мне удается сделать тебя счастливым. Но она обязательно будет утешать тебя из-за того, что ты лишился дюжины любовниц. Ты только не смейся, Роган.
      - Ни за что! - сказал он. - А теперь позволь показать тебе мои ирисы и кентерберийские колокольчики. Да, как тебе нравится зонтичная иберийка? Это очень милый цветок...
      - В тот момент, когда ты впервые приехал в Малберри-Хаус, я любовалась иберийкой! Роган, до чего же это прекрасно! Надеюсь, она до сих пор цветет.
      - Может быть, и нет. Она требует постоянного ухода. Если хочешь, то можешь здесь ее посадить. Да, как ты думаешь, наши дети будут похожи на моих родителей или на нас?
      - Возможно, милорд, - поцеловав его, сказала она, - если нам повезет, то они будут похожи и на тех, и на других. Ой, Роган, давай попробуем вырастить мирт! У меня до сих пор ничего не получалось, но, может быть, в поместье лорда Дэкери...
      - Ну, если там не получится, мы можем попробовать вырастить его и в Маунтвейл-Хаусе.
      - Интересно, как там поживают Шарлотта с Августусом? - крепко обняв Рогана, сказала Сюзанна.
      - Надеюсь, что он еще не умер от истощения сил, - ответил тот.
      Глава 36
      Ежемесячные кошачьи, бега.
      Беговая дорожка Макколти, близ Истборна.
      Август 1811 года, яркий, солнечный субботний день.
      Джилли вновь попытался вырваться из рук Сюзанны.
      - Нет, нет, подожди, - прошептала она, поцеловав его в голову. Потерпи еще немного. Скоро ты сможешь бегать, сколько влезет.
      Рядом с ней стоял сквайр Биттл, держа на поводке своего кота по кличке Орнери. У пятнистого кота был скучающий вид, а у сквайра - скорее обеспокоенный.
      - Он совсем ничего не ест, - сказал Биттл, обращаясь к Сюзанне, которая, изобразив на лице сочувствие, в глубине души осталась довольна этим известием.
      Миссис Лавлейс, владелица гостиницы "Гордость долины", в ширину такая же, как Сюзанна в высоту, прижимала к своей мощной груди серого кота по кличке Луи и что-то ему напевала. Сюзанна не могла понять, как несчастное животное до сих пор не задохнулось.
      Местный мясник Горацио Бламмер обнимал за шею свою нетерпеливо фыркающую мускулистую черную кошку Гленду.
      Мистер Гудгейм, чья родословная восходила непосредственно к Вильгельму Завоевателю, громко насвистывал - как предположила Сюзанна, для того чтобы отвлечь внимание Хораса, рвущегося в бой. Хорасом звали худого белого кота, больше похожего на пушку.
      Братьев Харкеров Хорас беспокоил больше, чем все остальные.
      - Старому Хорасу опыта не занимать, - покачивая головой, говорил Оззи. - Ох и быстро бегает, мерзавец.
      - Это правда, но зато у него чудной нос. Всегда все вынюхивает и не остановится, пока не найдет, что пахнет. Всегда в сторону рвануть норовит. Ну по меньшей мере часто.
      - Хорошо, что сегодня Блинкер не бежит, - сказал Оззи. - Старина растянул ногу. Этот осел Гримсби чересчур много его тренировал. Я ему уж давно говорил, этому Гримсби, - не больше десяти кругов в день. У Блинкера ноги коротковаты.
      - Джилли всех их обставит, - сказал Тоби. - Подождите, у нас есть секретное оружие!
      Братья Харкеры в недоумении подняли густые брови. Секретное оружие? Это еще что такое? Они ведь сами тренировали Джилли. Тоби усмехнулся, но ничего не сказал.
      Беговая дорожка была в треть мили длиной и очень широкой - добрых десять футов шириной - поскольку кошки во время бега отклонялись то в одну, то в другую сторону. Сегодня на состязаниях зрителей было больше обычного, так как в гонках впервые участвовал Джилли, питомец Маунтвейл-Хауса. Было известно, что кота лично тренировали знаменитые братья Харкеры. Активно заключались пари. Защищаясь от лучей солнца, леди держали над головой небольшие зонтики; джентльмены курили сигары и обсуждали сильные и слабые места каждой кошки - участницы состязаний. Все с нетерпением ждали первого забега.
      В свое время ходили разговоры, что на состязаниях царят коррупция и мошенничество. Когда эти слухи дошли до братьев Харкеров, они провели свое расследование, стремясь раз и навсегда искоренить всех преступников. Было выявлено лишь одно-единственное злоупотребление. Его совершил старый мистер Бэббл, который пытался накормить одну из полосатых бегуний свежей рыбой, дабы лишить ее возможности быстро бегать. Это случилось уже около шести месяцев назад.
      На узкий помост величественно взошла леди Донтри. Она уже пять лет являлась распорядительницей на бегах, не пропуская их даже в плохую погоду. Сезон кошачьих бегов длился с апреля по декабрь.
      - Приготовиться! - во всю мощь своих легких гаркнула леди Донтри.
      Все приготовили своих кошек.
      - На старт!
      Кошек опустили на землю. Их тренеры и владельцы замерли в напряжении.
      - Марш!
      Забег начался.
      Мистер Биттл громко хлопнул в ладоши прямо над ухом своего Орнери, и кот взвился в воздух. Пробежав целых двадцать футов, он остановился и принялся оглядывать орущую толпу. Через некоторое время к нему подбежал задыхающийся мистер Биттл и снова хлопнул в ладоши. Орнери с готовностью пробежал еще двадцать футов.
      Луи, принадлежавший миссис Лавлейс, бежал за маленьким Чарльзом Лавлейсом, который несся со всех ног, держа в руке дохлую рыбу. Когда Луи догнал Чарльза, мальчик, чтобы кот не вырвал у него рыбу, высоко поднял руку и продолжал бег на цыпочках.
      Худой Хорас ровно мчался по дорожке, не обращая внимания ни на остальных кошек, ни на толпу. Взгляд его зеленых глаз был устремлен вперед - туда, где у .финишной линии, ухмыляясь и потирая руки, стоял мистер Гудгейм.
      Гленда, воспитанница Горацио Бламмера, пробежала половину дистанции, почти не отставая от Хораса и опережая всех других кошек. Затем она вдруг остановилась и посмотрела на высокую женщину, которая прыгала и что-то радостно кричала. Одно мгновение - и Гленда оказалась у нее под юбками.
      Что же касается Джилли, то он остановился почти сразу после старта и не сводил глаз с Сюзанны, которая прыгала и кричала:
      - Беги, Джилли, беги!
      К ней присоединился Роган, который выкрикивал:
      - Если сейчас же не побежишь, останешься без обеда!
      - Без обеда, без обеда! - вторила сидевшая у него на руках Марианна.
      Но Джилли не двигался с места. Если кошки могут хмуриться, то можно сказать, что Джилли нахмурился.
      И тут же принялся лизать свою правую лапу.
      Внезапно где-то на середине беговой дорожки приятный баритон стал напевать лимерик:
      Покусали юнца с душою тонкой
      Семь котов и три резвых котенка.
      Он вскричал: "Я не скрою
      Не страшна смерть герою:
      Как британец умру с песней звонкой!"
      Это был Джейми. Джилли навострил уши, шерсть у него встала дыбом. Затем он устремился вперед, на голос, который снова запел лимерик, на этот раз громче.
      Джейми, прошедший уже значительную часть дистанции, не спеша трусил вдоль дорожки, в воздухе звенел его чистый голос.
      Однако белый тощий Хорас по-прежнему оставался явным лидером. Джейми запел громче. Джилли прибавил ходу и начал догонять Хораса.
      - Джилли его обставит, - уверенно сказал Тоби.
      - Без обеда! - кричала Марианна.
      - Значит, говорите, секретное оружие, - благоговейно произнес Оззи Харкер. - Новая метода.
      - Старина Хорас в хорошем состоянии, - покачав головой, сказал Том. Только посмотри, как он тело свое вытягивает. Уж и не знаю, хватит ли времени у Джилли, чтоб его, красавца такого, догнать.
      Джилли уже почти настиг Хораса. Джейми пел так громко, что вся толпа со смехом прихлопывала ему в такт.
      Вот Хорас и Джилли поравнялись. Но тут Хорас без всякого предупреждения набросился на соперника, укусил его в шею и побежал обратно. Он мчался прямо к той дохлой рыбе, которую нес маленький Чарльз Лавлейс. Наскочив на Луи, Хорас сбил его с ног, высоко подпрыгнул, схватил свою добычу и быстрее ветра понесся сквозь толпу с рыбой в зубах, оставляя позади недовольные крики миссис Лавлейс и мистера Гудгейма.
      Луи со всех ног помчался следом.
      - Никогда не видел, чтоб Луи так быстро бегал, - прикрывая глаза от солнечного света, сказал Оззи. - Он ведь так может и догнать старого Хораса.
      В конце-то концов рыба его.
      - Не-а, - возразил Том. - Сперва миссис Лавлейс поймает Хораса. Тут-то шерсть и полетит!
      Джилли не снижал темпа. Наоборот, он, кажется, бежал еще быстрее.
      Джейми ждал его у финишной черты. Когда Джилли пересек ее, опередив Гленду по меньшей мере на шесть корпусов, Джейми вскричал: