- Да, но я бы успел подготовиться к общению с такой мегерой!
      - В конечном счете ты, мой дорогой муженек, остался в крупном выигрыше. У тебя есть пятьдесят тысяч фунтов. На небольшую часть этих денег ты можешь купить поместье где-нибудь на севере и отослать меня туда. И присутствие сварливой мегеры не будет отравлять тебе удовольствие спокойно распоряжаться остальной суммой.
      - Виктория, прекрати издеваться надо мной! И хватит молоть чушь относительно пятидесяти тысяч фунтов. Надоело.
      Теперь Рафаэль не улыбался. Его лицо казалось суровым, почти угрюмым. И неприятным. Виктория опустила голову и, ссутулившись, направилась к двери.
      - Я попрошу миссис Рипл найти нам карты. - Немного помедлив, она добавила:
      - Рафаэль, а девственнице позволительно хорошо играть в карты? Или она должна заикаться, трепетать и всячески показывать полную беспомощность? Или, быть может, ей следует плохо тасовать карты? Какие еще глупости она должна продемонстрировать ?
      "А она молодец, - с неожиданным удовольствием решил он, - не теряется, демонстрирует силу воли и несомненное мужество".
      - Точно не знаю, - легко ответил он. - Я еще ни разу не играл в карты с девственницей. Могу предположить, что, поскольку цель жизни любой женщины - лелеять и ублажать своего законного супруга, она должна играть плохо, с ошибками, чтобы дать ему возможность выиграть и ощутить свое превосходство.
      - А она обязана при этом взирать на него с немым обожанием?
      - Совершенно верно. А ты хорошо ласкаешь мужчину? Знаешь, как ублажить его? Доставить удовольствие?
      - В жизни этим не занималась!
      - Да, я забыл, ты же девственница. Или по крайней мере была ею некоторую часть своей взрослой жизни!
      Виктория поняла, что чаша ее терпения переполнилась. Больше выносить насмешки и издевательства она не сможет.
      - Все, Рафаэль, - спокойно сообщила она. - Перемирие закончено. И пошел ты к черту.
      Расправив плечи и гордо выпрямившись, она направилась к выходу. Но, решив, что ее уход со сцены происходит слишком медленно, вдруг подхватила свои юбки и выбежала из комнаты.
      Рафаэль понял, что снова все испортил. Проклятый язык! Выругавшись, он схватил бутылку бренди и решительно направился к себе.
      На следующее утро он чувствовал себя отвратительно. Голова болела так, что, казалось, вот-вот разорвется. Он не мог ни о чем думать. И не хотел.
      Жизнь ему спас Том.
      - Что-то вы плохо выглядите, сэр, - поделился он своими наблюдениями с нетвердо стоящим на ногах Рафаэлем. - Моя мать научила меня готовить одно пойло, которое здорово помогает утром, с похмелья. Мертвых на ноги поднимает. Хотите попробовать?
      Рафаэль молча кивнул. Сил открыть рот у него не было. Напиток был коричневый, тягучий, с неприятным вкусом и еще более отвратительным запахом. Но действие он оказал просто волшебное. Через полчаса Рафаэль почувствовал себя заново родившимся.
      - Боже мой, Том! Я твой вечный должник! - воскликнул Рафаэль и с чувством пожал руку ухмыляющемуся кучеру.
      - Бренди может оказаться вероломным другом, сэр, - изрек Том, - это уж точно. А миссис Виктория тоже составила вам компанию?
      - Нет, - вздохнул Рафаэль, отчетливо припомнив события вчерашнего вечера, - я был наедине с моей бутылкой. Знаешь, дружище, пожалуй, я даже осмелюсь отправиться в столовую и проверить, чем миссис Рипл собирается травить нас за завтраком.
      - Много яиц, сэр. Это пойдет вам на пользу. Еще один из советов моей мамаши.
      Рафаэль был удивлен неожиданной словоохотливостью Тома. С тех пор как его наняли на службу. Том едва ли произнес больше двух десятков слов.
      - Миссис Карстерс и я поедем на прогулку примерно через час, - сообщил Рафаэль, мысленно надеясь, что ему удастся уговорить Викторию составить ему компанию. Ведь по его вине было нарушено перемирие. Хотя, конечно, Виктория спровоцировала его.
      Эти настойчивые вопросы о девственности... Черт бы побрал ее восхитительные невинные глаза! А чего стоит истерика по поводу склянки с кровью...
      Виктория в одиночестве сидела за столом. Рафаэль сделал попытку дружелюбно улыбнуться, втайне надеясь, что она не заметит помятое лицо и налитые кровью глаза.
      В первый момент она почувствовала, что снова поддается неотразимому обаянию его улыбки. Но тут же спохватившись и приготовившись к защите, она сухо произнесла:
      - Доброе утро, сэр.
      - Доброе утро, моя дорогая, позволь за тобой поухаживать!
      - Нет, благодарю, - насторожилась Виктория. - Я сегодня не голодна. И кроме того, вид этого бекона как-то не вызывает желания его попробовать... Кажется, сегодня будет чудесный день.
      - Да, действительно. Кстати, Виктория, как ты смотришь на обещающую быть исключительно приятной прогулку по окрестностям? Здесь недалеко есть норманнская церковь, которую, по-моему, стоит посмотреть.
      - Это религиозный интерес или исторический?
      - Ни то ни другое.
      - Просто так удобнее?
      - Что ты имеешь в виду? - удивился Рафаэль Он долго созерцал не особенно привлекательный омлет, но в конце концов решил все же последовать мудрому совету матери Тома и положил себе в тарелку изрядную порцию.
      - Чтобы вручить очередную оливковую ветвь?
      - Знаешь, дорогая, если бы тебя в свое время научили держать язык за зубами, мы бы без труда заключили перемирие лет на пятьдесят.
      - Мирные переговоры не ведут таким возмутительным тоном, - холодно отметила Виктория, - и между прочим, как ты можешь есть эту яичницу? Она ведь недожарена! Гадость какая!
      - Я буду тебе очень признателен, моя милая, если ты будешь смотреть только в свою тарелку. И давай рассмотрим нашу проблему с другой стороны. Может, мы в течение дня будем добрыми друзьями, а все перепалки и баталии оставим на вечер? Тебе не кажется, что это будет вполне справедливо?
      Виктория вздохнула и откусила кусочек намазанного маслом тоста. По крайней мере масло здесь всегда было очень вкусное.
      - Хочешь, я открою тебе один секрет, многоуважаемый капитан?
      - Хочу.
      - Я прожила на свете почти девятнадцать лет и никогда не была сварливой и злобной. А ты в такое короткое время сумел пробудить во мне качества, о существовании которых я даже не подозревала.
      - Значит, во всем виноват я, - усмехнулся Рафаэль. - Ну и что же ты предлагаешь?
      - Это так просто, - вздохнула Виктория. - Ты должен мне поверить. Я твоя жена, если, конечно, ты еще помнишь о столь незначительном факте.
      - Ты можешь очень легко доказать, что я могу доверять тебе.
      - Нет, ты должен поверить мне полностью и окончательно, прежде чем мы вступим в брачные отношения.
      - Хорошо, тогда ответь, в чем ты хотела мне признаться.
      Виктория задумчиво перемешивала в блюдечке золотистый мед. Это сладкое чудо природы миссис Рипл не сумела испортить. Конечно, наверное, стоит рассказать Рафаэлю о своей ноге и разом покончить со всеми недоразумениями. Но она не могла заставить себя сделать это. Теперь все так запуталось. А ведь ему придется раскаяться. И еще сожалеть и просить прощения. Возможно, ради этого стоит поступиться своими принципами. Но с каких пор ее больная нога стала принципом? Нет, в этом не было никакого смысла. Во всем, что она делала с момента встречи с этим человеком, отсутствовал смысл!
      - Ты съел все яйца, - в итоге сказала она.
      - Да, - удивился Рафаэль, - перебранка с тобой заставила меня вообще забыть, что я ем. Ты поедешь со мной на прогулку?
      - А почему бы и нет? Ты будешь очаровательным и приветливым? До захода солнца?
      - Но не позже.