Брент только теперь сообразил, что все еще не выпустил ее рук из своих. Он быстро разжал пальцы и отступил от девушки.
      - Простите, мэм, - повторил он.
      - Нет, вы не виноваты, - возразила Байрони, принимаясь отряхивать юбки. - Это я зазевалась.
      - Я слышал какие-то выстрелы, - заметил Брент.
      - Ах да, - согласилась она, и ее глаза сузились от плохо скрытого презрительного недовольства. - На этот раз стреляли в цель молодые ребята, и для беспокойства нет причин.
      - Я и не беспокоюсь, просто поинтересовался. А как понимать ваши слова "на этот раз"?
      Она пожала плечами.
      - К сожалению, Сан-Диего приобрел репутацию города, отличающегося жестокостью и насилием.
      Дуэли, перестрелки, да и просто поножовщина...
      Боюсь, что мы сыты всем этим по горло.
      - Он не исключение, то же самое я наблюдал в других городах, где мне довелось побывать.
      Она снова взглянула на Брента:
      - Я никогда раньше не видела вас в Сан-Диего.
      - Разумеется. Я приехал сюда впервые. Впрочем, завтра уезжаю.
      - Вы профессиональный игрок?
      - Да. Наверное, да.
      Она продолжала смотреть на Брента, бессознательно облизывая кончиком языка нижнюю губу.
      - Вам нравится то, что вы видите?
      Байрони поморгала, не очень понимая вопрос, а потом увидела веселые огоньки в его глазах.
      - Да, - без обиняков ответила она.
      Этого Брент не ожидал. Он был готов к чему угодно - к тому, что она смутится, упрекнет его в неджентльменском поведении, - только не к этому.
      - Ну тогда позвольте мне воздать должное и вам.
      Вы - красавица, даже с мукой на носу.
      Она улыбнулась во весь рот, но покачала головой, протестуя против преувеличенного комплимента. Она хорошо знала, как выглядела в ту минуту: собранные на затылке в тугой пучок волосы, хлопчатобумажное платье тускло-серого цвета, похожее на мешок из-под картофеля. Но у нее, по-видимому, не было сил оторвать взгляд от его лица. Она не испытывала перед ним никакого страха. Это казалось ей странным.
      - У вас совершенно необыкновенные глаза. Простите меня, но я не могу от них оторваться.
      Брент выгнул черную бровь.
      - Надеюсь, они одного и того же цвета, мэм, или, может быть, в них попала мука?
      - Нет, дело не в этом. В них нет.., подлости.
      Брент нахмурился. Она не была ни навязчивой, ни нахальной, и в ее голосе и манерах отсутствовало всякое жеманство. Внезапно с ее лица сошла улыбка, она грациозно нагнулась к своим пакетам и подняла их.
      - Я должна идти. Простите, что я на вас налетела.
      - Подождите! - окликнул ее Брент, но Байрони не остановилась. Она подобрала юбки и быстро зашагала по Сан-Диего-авеню к площади, где у ограды приткнулся старый тарантас. - Я даже не знаю вашего имени, - проговорил он словно самому себе.
      Она разговаривала с какой-то пожилой женщиной - вероятно, с матерью. Он помедлил, глядя, как она стряхивала с себя остатки муки, стоя рядом с лошадьми. "Неважнецкие лошади", - подумал Брент. И замедлил шаг, увидев крепко подвыпивших троих молодых людей, развязной походкой шагавших посреди улицы. Средний из них засовывал в кобуру револьвер.
      - Эй, Чарли, - спросил один из юношей, - не твоя ли это сестра вон там?
      Брент вспомнил осуждающую интонацию в ее голосе, когда она говорила, что какие-то молодые люди упражнялись в стрельбе по мишени. Уж не на собственного ли брата она злилась?
      - Да, Томми, - ответил Чарли. - Можно подумать, что ты захотел познакомиться с ней поближе.
      Забудь об этом, приятель.
      Брент почувствовал, как в нем закипает гнев. Он пристально посмотрел на Чарли. Между братом и сестрой было мало сходства. Чарли был смуглолицым, с грязно-каштановыми волосами, тускло-серыми глазами и красным от крепкой выпивки лицом. Они стоили друг друга, эти парни, - нахалы, задиры, а может быть, и того хуже.
      - Она выглядит красоткой, - заметил третий.
      Чарли повел худыми плечами.
      - Ты готов волочиться хвостом за чем попало, одетым в юбку.
      - Она наверняка очень мило помахивает ею, - отозвался Томми.
      Ответной реплики Брент не расслышал. Да и какого дьявола он вообще этим заинтересовался?
      Устремившись дальше по улице, он остановился около какого-то старика, сидевшего на стуле, прислоненном к стене дома. Старик махнул рукой женщине, и та в ответ коротко кивнула. Приближаясь к нему, Брент повел носом - от старика несло спиртом, потом и дешевым табаком.
      - Здорово, приятель, - приветствовал его старик.
      Брент в ответ кивнул и спросил:
      - Кто она, вон та девушка?
      Старик сплюнул, и Брент увидел, как на расстоянии фута от стула плевок расплылся в отвратительной бурой лужице.
      - Девиты, мать с дочкой. Ее зовут Байрони.
      - Байрони, - машинально повторил Брент.
      - Да. Ее мать была влюблена в одного английского парня, по имени лорд Байрон, какого-то дрянного поэта, как говорил мне Мэдисон. Глупое имя. А ее отец - Мэдисон Девит. Один из моих лучших друзей, добряк. Мне за него обидно.
      Брент по-прежнему не спускал глаз с девушки по имени Байрони. Он понимал, что она ему понравилась - это само по себе было совершенно необычно - и что ему хотелось поговорить с нею побольше.
      Действительно, ему уже давно не нравился никто из женщин. Была, разумеется, Мэгги. И Лорел, когда ему было всего восемнадцать лет. Он покачал головой.
      Господи, он не вспоминал о Лорел со дня получения письма от ее брата Дрю, полгода назад, в Денвере.
      Дрю не упоминал о Лорел, но Брент обычно вспоминал о ней именно в таких странных обстоятельствах, как сегодня. Непроизвольно он поднял руку и ощупал пальцами шрам на левой щеке. "Не может быть ничего глупее похотливого юнца", - подумал он.
      - Так почему же вам обидно за него? - наконец спросил он старика.
      - Все дело в девушке. Бедный Мэдисон страшно ругался. Рассказал мне, что застал ее с любовником, одним из этих проклятых калифорнийцев. Этот парень не собирается на ней жениться, но его папочка дал Мэдисону денег, чтобы откупиться. Проклятые гордецы! Мэдисон надеется, что у девчонки по крайней мере не раздуется живот от бастарда.
      Но она так молода, подумал Брент. Вероятно, ей нет еще и двадцати. Любовник? Она не показалась ему женщиной такого типа... Впрочем, он, наверное, ошибся. Одному Богу ведомо, сколько раз он уже ошибался.
      Она, вероятно, пыталась соблазнить отпрыска из богатой семьи. Обычное дело. Гнусные женские штучки.
      Вы прекрасно научили меня всему, -Лорел. Он услышал милый смех Байрони Девит и увидел, как она чешет за ухом одной из лошадей.
      - Что-то не верится, - заметил Брент.
      - Все так и есть, как я говорю. Я же друг ее отца.
      Он рассказывает мне обо всем, ничего не скрывает.
      Дочка его большая гордячка, но все-таки потаскуха. - Он снова длинно сплюнул, угодив коричневой струей прямо в центр лужицы, наплеванной за долгие часы сидения у стены.
      - Она вовсе не выглядит шлюхой.
      - Настоящая потаскушка да еще с дурацким именем, больше никто. Да, бедный Мэдисон... И немудрено, ведь девчонка воспитывалась без отца, в Бостоне. Теперь ему придется искать ей мужа где-нибудь в других местах. Ни один уважающий себя здешний мужчина ее теперь не захочет.
      "Особенно, - подумалось Бренту, - если звонить каждому встречному и поперечному о ее.., неудачах". Он увидел, как Байрони уселась в тарантас и взяла из рук матери вожжи. На короткое мгновение она подняла глаза прямо на него и улыбнулась.
      Потом привычным возгласом послала лошадей вперед, и скоро они скрылись за поднявшимися из-под колес клубами пыли.
      - Вы надолго в наши края, юноша?
      - Нет. Сан-Диего для меня слишком тихий город. - "Слишком застойный и грязный", - добавил он про себя.
      Брент подумал о Сан-Франциско и улыбнулся. Да, преступления, коррупция, алчность, все мыслимые виды пороков, но, черт побери, в этом городе человек чувствует себя живущим настоящей жизнью. Город, полный таких же молодых людей, как и он, стремящихся создать себе будущее. Дикий, неистовый, воодушевляющий - таков Сан-Франциско. Он обогнул на судне Эдварда Чамберса все побережье с задней мыслью о том, чтобы войти в судовую компанию своего друга. Но это было не для него. Он знал, чего хотел.
      - Бывали на севере, на золотых приисках?
      - Да.
      - Ну и как, удачно?
      - Довольно удачно, - ответил Брент. - До встречи. - Он прикоснулся в знак прощания к шляпе и зашагал по улице обратно, в сторону Колорадо-Хауса.
      ***
      - Кто это был, Байрони?
      Байрони перевела взгляд с дороги на мать.
      - Я второпях буквально налетела на него и вся перепачкалась в муке. Он очень мил, но уже завтра уезжает из Сан-Диего.
      Элис Девит сплела пальцы рук - по своей давней привычке.
      - Хорошо, что в городе не было твоего отца.
      - Почему? Вы думаете, что он мог бы погнаться за этим человеком и потребовать у него денег за то, что он меня обесчестил? - Голос Байрони дрогнул от горечи и бессильного гнева.
      - Полно, дорогая, - примирительно возразила Элис, - не будь такой. Пятьсот долларов большое подспорье для твоего отца.
      - Дону Хоакину следовало послать его ко всем чертям. Бедный Габриель. Боже, как я хотела бы быть мужчиной! - Она не то фыркнула, не то рассмеялась. - Но тогда я была бы такой, как Чарли. Видели его? Он был с Томми Ларкином и Джимми Тейлором.
      Ничтожные мерзавцы. Разумеется, ваш муж получил бы наслаждение, увидев полупьяного Чарли разряжающим куда попало свой револьвер.
      Элис передернуло. Уже через два месяца после своего возвращения в Сан-Диего Байрони не называла его иначе как мужем Элис.
      - И много просыпалось муки?
      - Не больше четверти мешка. Не беспокойтесь, мама. Я приму все на себя, если он заметит.
      Как мне скрыться от него? Как бежать отсюда?
      - Я видела, как этот незнакомец разговаривал с Джебом Дониели.
      У Байрони вырвался невеселый смешок.
      - Я тоже. И теперь он считает меня последней шлюхой в Калифорнии, если Джеб говорил ему хоть что-то обо мне. Грязный старик!
      - Байрони, ты не должна так говорить.
      - Почему же? - взорвалась та. - Какая разница? Разве это что-нибудь меняет? По крайней мере это спасает меня от его планов в отношении моего замужества. Бьюсь об заклад, он не рассчитывал, что Джеб раструбит эту ложь по всему свету.
      Но разница была, подумала Элис. Если бы Байрони сказала такое отцу, он избил бы ее. Ей придется куда-то отправить Байрони. Элис поняла это, когда ей не удалось помешать дочери заступаться за нее. Но два месяца назад Мэдисон обнаружил ее небольшую заначку - деньги, которые она накопила для Байрони.
      Он не сказал ей ни слова - забрал все деньги и отправился вместе с Чарли в Сан-Диего. Вернувшись оттуда после многочасового отсутствия, он и на этот раз не стал ругать жену, а просто посмотрел на нее и спокойно изрек:
      - Я знаю, зачем ты это сделала. Но решать, что делать с девчонкой, буду я, а не ты. Слава Богу, она не унаследовала твою внешность. Эта девчонка должна чего-то стоить.
      - Она твоя плоть и кровь! - раздраженно воскликнула Элис. Когда-то, много лет назад, она была красивой.
      Он поднял руку, но потом опустил.
      - Да, это так. Кроме того, она хулиганка, но я укажу ей ее место. Я пошел у тебя на поводу, женщина, отправляя ее к твоей сестре. Но теперь она вернулась, и я использую ее так, как сочту нужным.
      Она почувствовала, как на нее находит знакомое ощущение полной беспомощности, и сказала только одно:
      - Байрони не хулиганка. Она славная, добрая девушка. Почему ты не можешь быть более.., ласковым с нею?
      - Она почти девятнадцать лет уклонялась от своих обязанностей. Пришло время расплатиться со мной.
      "Он совершенно такой же, как его отец", - подумала теперь Элис. И она знала это, понимала всем своим существом еще до того, как вышла за него замуж. Но она очень любила его, хотя и подозревала, что не сможет его изменить.
      - Знаешь, Байрони, - обратилась Элис к помрачневшей дочери, высказывая вслух свои мысли, - было время, когда он ненадолго изменился. Он искренне пытался, но у него так ничего и не получилось. И это сделало его.., еще более ожесточенным. Поэтому-то мы и переехали в Калифорнию, где надеялись начать все сначала на новом месте. Если бы ты только не встревала...
      - И позволила ему вас бить? Да неужели вы действительно считаете, что я могу стоять и смотреть на приступы его ярости, видеть, как он вас колотит? О мама, давайте уедем отсюда! Что бы вы ни находили в нем в те давние годы, ничего больше не осталось. И Чарли становится совершенно таким же, как он. Я смогу обеспечить нам обоим нормальную жизнь, мама.
      Я получила какое-то образование, а тетя Аида научила меня и шить, и готовить. Я найду работу.
      - Не могу, Байрони. Я нужна ему.
      В голосе матери Байрони слышала не только пафос, но и стоявшую за ним силу. Она была более несвободна, чем если бы была заключена в тюремную камеру.
      - Вы правы в отношении пятисот долларов. Они придадут ему ощущение своей значительности, может быть, в течение месяца. Но потом все пойдет по-прежнему. Он будет винить в своих неудачах всех, кроме себя самого.
      - Я нужна ему, - повторила Элис.
      ***
      Мэдисон ничего не узнал о просыпанной муке, а пятьсот долларов испарились за две недели. Он стал мрачным и молчаливым и большую часть времени проводил в Сан-Диего, жалуясь Джебу Доннели на свое невезение. Байрони ожидала взрыва, но его не произошло. Вместо этого однажды вечером Мэдисон Девит вошел в дом, размахивая каким-то письмом.
      - Наконец-то! - воскликнул он. - Теперь, дорогая дочка, ты расплатишься со мной за все годы, которые провела в Бостоне.
      Байрони похолодела.
      - Что ты хочешь сказать, Мэдисон? - осторожно спросила мужа Элис.
      - Я хочу сказать, - объявил он с глубоким удовлетворением, что нашел мужа для нашей дочери. Богатого мужа. Одного из твоих дальних кузенов, Элис, - Айру Батлера.
      На лице Байрони не дрогнул ни один мускул. Она обратилась мыслями к тем немногим разговорам с тетей Айдой, в которых та касалась семейных дел. Айра Батлер был ее дальним кузеном с востока. Далеко не молод - около сорока лет.
      - Единственный вопрос в том, - Мэдисон нахмурившись посмотрел на Байрони, - не беременна ли она? А что, если она носит бастарда от этого проклятого калифорнийца?
      - Разумеется, нет! - воскликнула Элис. - Она никогда...
      - Помолчи, женщина. Наш мистер Батлер приезжает из Сан-Франциско на следующей неделе. Он много заплатит за тебя, дорогая - поистине дорогая дочка. Он пишет о контракте на прекрасных условиях.
      - Почему он хочет жениться на мне? - спросила Байрони.
      - Говорит о семейных связях, - не желая развивать эту тему, ответил Мэдисон. - И даже прислал сотню долларов на приобретение твоего приданого, как он пишет. Так и быть, девочка, ты получишь из них пятьдесят. Да, сделай что-нибудь с собой, а то выглядишь как потертая...
      - Шлюха?
      Он замахнулся, но передумал.
      - Попридержи язык. Я не потерплю дерзостей.
      Скоро голова будет болеть у другого человека.
      Еще полгода назад и у тебя не болела голова!
      Элис оценила решительную позу Байрони и торопливо проговорила:
      - Пойдем, дорогая, на кухню и займемся приготовлением обеда. Там и поговорим.
      - Меня не будет, Эли, - окликнул выходившую из комнаты жену Мэдисон вызывающе веселым голосом. - Я уезжаю в город. Наконец-то дела пошли по-моему.
      - Напьется в стельку, - задохнулась от возмущения Байрони.
      - Мэдисон, - решилась Элис, - не можешь ли ты отдать мне пятьдесят долларов?
      - Сука ты этакая, - пробормотал он, но деньги отдал.
      Элис облегченно вздохнула.
      - Это ответ на все мои молитвы, - сказала она дочери, когда вдали заглохли тяжелые шаги мужа.
      - На ваши молитвы, но не на мои, - заметила Байрони.
      - Нет, послушай меня, детка. Я хорошо помню Айру. Он, конечно, старше тебя, но он добрый человек и красивый мужчина, даже очень. Помню, я всегда думала о том, что он выглядел ну прямо как ангел в моей Библии, всегда такой привлекательный и изящный. Он никогда тебя.., не обидит. Подумать только!
      Интересно, почему он так решил, но это не имеет значения. Я ничего не слышала о нем добрых три года. В последний раз он написал мне из Сан-Франциско в пятидесятом году. Он тогда уже был на пути к богатству. Айра - сильный человек и настоящий хозяин.
      У тебя, Байрони, к тому же появится новая сестра. Ее зовут Ирен, и она ненамного старше тебя. Она сводная сестра Айры, но находится на его попечении, так как его отец и мачеха умерли лет десять назад.
      Байрони прислушивалась к бесконечному потоку слов матери. Добрый человек.., не обидит тебя...
      Разве этого достаточно, чтобы молиться о таком муже?
      Возможно, подумала Байрони опустив плечи, это все, на что она может рассчитывать. Но почему именно она? Ведь он никогда ее не видел. Бессмысленно, так же как и возвращение в круг своей семьи. Как ни странно, прежде чем уснуть ночью, она думала о человеке, с которым встретилась в Сан-Диего, о профессиональном игроке. Потом тихо вздохнула и погрузилась в сон без сновидений.
      Глава 3
      Тетя Аида сказала бы, что Айра Батлер - настоящий джентльмен, а точнее, почти вымершая мужская особь этого вида. Байрони молча соглашалась с этим, глядя, как изящно Айра Батлер пожимал руку каждому члену семьи Девитов. Она посмеивалась про себя, вспоминая, что мерки тети Айды были такими же жесткими, как и ее корсет из китового уса. Через ее жизнь прошло не больше полдюжины мужских особей, сумевших подняться до такого высокого положения.
      Светло-голубые глаза Айры остановились на Байрони, и он улыбнулся. Она поймала себя на том, что вопреки самой себе ответила ему улыбкой. "Без сомнения, - думала Байрони, - он очарователен, внимателен, отлично одет и говорит правильные вещи". Байрони, которая была готова к тому, чтобы возненавидеть его с первого взгляда, пришлось пересмотреть свое мнение еще до того, как подошел к концу первый вечер его визита. Он проявлял к отцу почтительное уважение, тогда как тот рассматривал его с алчным огоньком во взгляде, с завистью и одновременно с чувством облегчения. Она видела, как расцвела мать от комплиментов кузена Айры. Но больше всего ее удивило поведение Чарли. Сначала он был мрачен, и в этом не было ничего неожиданного, но после теплого рукопожатия Айры превратился в дружески расположенного юнца, стремившегося заслужить одобрение и внимание старшего родственника.
      И он был богат.
      Еще долго, после того как она улеглась в постель в тот первый вечер, до Байрони доносился снизу тихий гул мужских голосов. Отец, несомненно, как мог, выбивал каждый доллар из Айры. Ее беспокойство, вызванное всей этой ситуацией, росло.
      Следующим утром, после завтрака, Айра спросил, не согласится ли она объехать с ним небольшое ранчо.
      К ее удивлению, отец уже заложил коляску, хотя со дня ее возвращения в Сан-Диего считал эту работу для себя недостойной.
      - Я так рад, что наконец встретился с вами, кузина Байрони, заговорил Айра, едва они уселись в экипаж. - И позвольте сказать вам теперь, когда мы одни, что с еще большей радостью я убедился в том, что вы меня приняли. И заверить вас в том, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы.
      Речь Айры Батлера была приятной, и если голос человека можно назвать медовым, то голос Айры был именно таким. Байрони вспомнила, как мать говорила ей, что кузен Айра Батлер - красивый мужчина. Она не солгала дочери, он выглядел как ангел - шелковистые светлые волосы, белая кожа и светло-голубые глаза. Как ни странно, в голове возник образ того игрока, и она подумала: а у того вид падшего ангела.
      Она моргнула и, отгоняя эти мысли, проговорила:
      - Спасибо, мистер Батлер.
      - Пожалуйста, называйте меня Айрой.
      - Айра. - Она улыбнулась. - Я думаю, что вам дали неудачное имя, сэр. Мне кажется, что вам больше подходит Габриель .       Айра удивленно поднял светлую бровь.
      - Вы выглядите как ангел. Даже как архангел, - ответила она на молчаливый вопрос.
      Он откинул назад голову и от всего сердца рассмеялся, обнажив ровные белые зубы. В нем, несомненно, присутствовало все, чего могла бы желать любая женщина. "Почему же, - недоумевала Байрони, - он до сих пор не женился?"
      - Я буду иметь это в виду, Байрони, - сказал он после короткой паузы. - Но думаю, что предпочту земное бытие, иначе вам, разумеется, пришлось бы согласиться разделить со мною небесную твердь. - Он улыбнулся ей теплой обволакивающей улыбкой, и она ответила ему тем же.
      Услышав знакомый оклик девушки, запряженная в коляску старая бедолага Кули тронулась вперед.
      - Вам случалось бывать раньше в Сан-Диего?
      - К сожалению, нет. Очаровательный городок.
      Возьму на себя смелость сказать, что Сан-Франциско покажется вам не менее интересным.
      - О, я вовсе не считаю Сан-Диего интересным городом, - не раздумывая, возразила она.
      - Да, я забыл. Вы же приехали из Бостона, не так ли? Прекрасный город. Неудивительно, что вас не слишком впечатляет Сан-Диего. - Она кивнула, и он непринужденно продолжал:
      - Вы, вероятно, удивляетесь, почему я сделал вам предложение таким необычным образом. - Он повернулся к ней, и теперь изучал ее профиль.
      - Да, - без обиняков согласилась она. - Именно так.
      - Я увидел вас два года назад в Бостоне.
      Байрони повернулась к нему с расширившимися от удивления глазами.
      - Не понимаю.
      На его лице появилось покаянное выражение.
      - Видите ли, я узнал, кто вы такая, лишь в момент отъезда. Но не забыл вас. Правда, не забыл. А уж когда выяснилось, что мы с вами родственники!.. Можете представить себе мою радость и облегчение. - Он немного помолчал, продолжая улыбаться. - А потом долго вас разыскивал.
      - Чем вы занимались в Бостоне? - спросила Байрони, не находя более подходящей темы. То, что он сказал, ошеломило ее. Уж не хотел ли он признаться, что влюбился в мельком увиденную девушку с первого взгляда? Байрони не могла представить себе ничего подобного, но это взволновало ее. В конце концов, зачем ему лгать?
      - Бизнесом. Скучное занятие для такой "симпатичной юной леди, уверяю вас. Там стояла жаркая и сырая погода. Должен признаться, я не мог дождаться возвращения в Сан-Франциско.
      "Каким бизнесом?" - недоумевала Байрони, но не спросила. Он легко переменил тему разговора, а она, опасаясь показаться слишком нескромной, воздержалась от расспросов.
      - Климат там такой же, как здесь?
      - Намного холоднее. Видите ли, Байрони, Сан-Франциско похож вот на это, - он поднял ладонь, - большой палец - это полуостров, слева от него Тихий океан, а выше и с другой стороны - залив. Круглый год у нас стоит холодная погода. Я думаю.., надеюсь, что город вам понравится.
      - Звучит привлекательно. Я помню, как потела... - Байрони резко осеклась и слегка покраснела, вспомнив без конца повторявшиеся наставления тети Айды по поводу вещей, которых леди никогда не должна касаться в разговоре.
      Айра снова рассмеялся, легко коснувшись ее руки.
      - Я тоже. В летние месяцы вы, должно быть, выпиваете здесь галлоны лимонада.
      - Да, - согласилась она. - Приходится. А где вы живете в Сан-Франциско?
      - На Ринкон-Хилле, в Южном парке. Мы с Ирен вместе с архитектором трудимся над тем, чтобы придать нашему жилищу вид, хоть немного напоминающий наш дом в Балтиморе. Надеюсь, Байрони, вы почувствуете себя там как дома.
      - Ирен живет с вами? - спросила Байрони, хотя уже знала об этом. Ей казалось несколько странным, что сестра будет по-прежнему жить с братом после его женитьбы, впрочем, это не имело для нее большого значения.
      - Да. Вы полюбите мою сестру. Точнее, сводную сестру, - поправился Айра. - Я говорил ей о вас, и она с нетерпением ждет встречи с вами.
      Он замолчал, и Байрони учтиво заполнила паузу проявлением интереса к окружавшему их пейзажу.
      - Вы не ожидали, что вам придется так скоро покинуть семью? заговорил он снова.
      - Нет, - ответила Байрони, - не ожидала.
      Моя мать и ее муж понимают, что вы очень занятой человек. После свадьбы вы намерены вернуться в Сан-Франциско?
      Выйти замуж за совершенно незнакомого человека... У нее было такое чувство, точно она каким-то образом отделилась от девушки, сидевшей в коляске.
      Ее оторвали от этой мысли слова Айры:
      - Да, морем. На одном из моих судов, под названием "Крылатое солнце" на нем все устроено очень комфортабельно. Он доставит нас в Сан-Франциско за пять с небольшим дней.
      Ей отчаянно хотелось спросить, сколько денег он отдал ее отцу, но она колебалась. Это была одна из тем, которые считались чисто мужским делом. Она лишь молила Бога о том, чтобы сумма эта оказалась достаточной для того, чтобы облегчить жизнь матери.
      Айра любовался ее профилем, восхищенный красотой девушки. Он женился бы на ней, даже если бы она была простушкой, пирожком ни с чем. Но ее красота заставит каждого мужчину в Сан-Франциско завидовать ему, Айре Батлеру. И она такая юная, такая уступчивая... Все проблемы будут решены. Айри знал все о ее отце и проникся презрением к этому человеку с первого взгляда.
      Жалкий выродок! По крайней мере девушка теперь в безопасности. Он проявил полное понимание и был к ней очень внимателен, интуитивно чувствуя, что это единственный возможный подход к Байрони.
      Он просил ее рассказать о ее жизни в Бостоне и не докапывался до подробностей, связанных с возвращением в Сан-Диего. Посчитал уместным сказать, что ее мать всегда была недалекой женщиной, твердо убежденной в том, что сможет изменить этого клоуна - Мэдисона Девита, но достаточно быстро понял, что роль защитницы своей матери взяла на себя девушка.
      - Вы будете счастливы, Байрони, клянусь вам, - тихо проговорил он, помогая ей выйти из коляски.
      ***
      - Ну, мой мальчик, как дела? - Мэдисон Девит похлопал Айру по спине, забывая о том, что мальчику было уже почти сорок лет.
      - Отлично, сэр, - вежливо отозвался Айра. - Я только что рассказывал Байрони о своем доме в Сан-Франциско. О ее будущем доме.
      Глаза Мэдисона на мгновение сузились. Его разбирало зло на то, что его потаскухе дочери предстояло жить в роскоши. Она этого не заслужила.
      - Ах да, - согласился он, преодолев свои чувства. - Моя девочка будет хорошей женой.
      Он раздумывал, кого пригласить на свадьбу. Не хотел, чтобы Айра Батлер узнал о блудливых встречах Байрони с молодым красавчиком Габриелем де Неве, по крайней мере до свадьбы. Он совершил большую ошибку, выложив все свои опасения старому сплетнику Джебу Доннели. Мэдисон увел Айру в дом выпить заслуженную порцию виски, оставив Байрони наедине с собой.
      Часом позже Элис нашла дочь в конюшне обихаживавшей Колючку.
      - Ты хочешь выйти замуж за Айру Батлера, моя дорогая? - без всяких предисловий спросила она.
      Байрони медленно повернулась к матери, продолжая похлопывать рукой по гладкой шее кобылы.
      - Он показался мне очень милым. И хорош собой. - Она на мгновение закрыла глаза и проговорила с оттенком горечи:
      - И, разумеется, самое главное его преимущество в том, что он богат.
      Элис проигнорировала последнее и мягко спросила:
      - Ты не почувствовала, что он намного старше тебя?
      Байрони пожала плечами.
      - Он красив, мама. И вероятно, будет выглядеть так же, как теперь, еще лет десять. Думаю, что в конце концов я смогу хоть немного его полюбить. Она помолчала и спросила:
      - Он достаточно заплатил за меня отцу?
      Этого хватит, чтобы облегчить твою жизнь?
      - Да, и сделал это так, что я поняла - ему известны.., слабости моего бедняги Мэдисона. Он будет ежемесячно перечислять изрядную сумму на счет сеньора Бандини в Сан-Диего.
      Байрони облегченно вздохнула. Значит, не все сразу, иначе отец проиграл бы все деньги за неделю.
      Она улыбнулась матери вымученной улыбкой.
      - Ты поговорила с ним наедине?
      - Нет. По-видимому, он.., знал. Мэдисон расстроился...
      - Ты хочешь сказать, опять устроил скандал и кричал на тебя? - Руки Байрони сжались в кулаки. - Он не бил тебя, нет?
      - Нет, правда нет, - беззлобно ответила Элис. - Но Айра своего решения не изменит. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Байрони, и.., защищена. Я почти пере стала верить в чудеса. - Она обняла дочь, и это движение вызвало тихое ржанье Колючки. - Айра хороший человек. Он тебя никогда не обидит.
      Настоящий джентльмен.., один среди столь многочисленных хвастунов, сутенеров и бандитов.
      Уж не бандит ли тот игрок?
      Байрони покачала головой, застигнутая врасплох очередным воспоминанием о том человеке. Нет, это было бы видно по глазам. В них не было никаких признаков подлости. И этот цвет, который она не взялась бы описать темный, но не темно-синий...
      Глаза, в которые можно смотреть годами, так и не познав их истинной глубины. "Перестань, Байрони, прочь эти романтические бредни!"
      Но именно его лицо она увидела позже, укладываясь вечером в постель, когда единственным звуком, нарушавшим полнейшую тишину, было стрекотание сверчков.
      Даже муж ее матери впал в пьяное оцепенение, и ей, слава Богу, не был слышен его храп. Что-то сейчас делает тот игрок? Думает ли он когда-нибудь о ней, о том, чем она занята, мечтает ли о ее прекрасных глазах?
      - Ты безмозглая дура, Байрони, - тихо сказала она себе и, решительно взбив подушку, зарылась в нее лицом.
      ***
      Брент Хаммонд сидел очень тихо, с совершенно невозмутимым лицом, как всегда во время игры в покер с высокими ставками. Он уже выиграл три тысячи долларов. Пятьсот из них лежали в центре стола, вместе с пятнадцатью сотнями долларов троих других игроков. Одним из них был сам Джеймс Кора, хозяин салуна "Эльдорадо". Было далеко за полночь, и игра становилась с каждым часом все напряженнее. Брент не терял бдительности. Он должен выиграть, чтобы купить салун на углу Клэй-стрит и Монтгомери-стрит.