Или будет шить шляпки?
      - Она неплохая девушка, Ирен, - терпеливо возразил Айра. - Я знаю, любовь моя, что у вас обеих были трения, но ее поведение никогда не было ни порочным, ни злобным.
      - Пойдут разные толки, ужасные разговоры. Ты говоришь о тихом разводе. Но без шума не обойдется, Айра. Нам придется пережить скандал.
      - Ты не хуже меня знаешь, что в таких случаях всегда винят женщину. К тому же всем будет ясно, что Байрони ушла не только от меня, но и от своего ребенка.
      - Люди будут интересоваться, а она уже уедет отсюда. Мне это все не нравится, и в отличие от тебя я ей не верю. Она всегда будет незримо присутствовать с нами, мы всегда будем ожидать сюрпризов и беспокоиться.
      Айра глубоко вздохнул и засунул руки в карманы брюк.
      - Мы должны защитить Мишель.
      Его дочь... Он готов на все, чтобы обеспечить ее благополучие. Решительно на все.
      - Что же ты предлагаешь, Ирен? - спросил он наконец, встретившись с ней взглядом.
      Ревность, которую Ирен испытывала к Байрони, задушила ее. Она не могла просто так взять и выло жить, как хотела поступить с этой потаскушкой. Та являла собой угрозу. И так будет всегда. Ирен видела, как с каждым месяцем Айра становился с нею все мягче. Ее приводила в ужас мысль о том, что он сделает ее своей женой.
      - Она не должна уехать, - заявила Ирен.
      Айра тихо выругался.
      - Она уедет, Ирен! Она здесь не останется после того, как...
      - Я понимаю.
      Ирен поднялась из кресла и подошла к раскрывшему объятия Айре. Она потерлась щекой об его плечо, чувствуя, что его напряжение понемногу проходит. Он прижал ее к себе, и она ощутила его отчаяние, его страх, его любовь.
      - Я думаю, она должна умереть.
      Айра оттолкнул ее от себя, и лицо его побледнело.
      - Я не убийца, - возразил он.
      - Ты действительно думаешь, что она не вернется, когда истратит все деньги? И не будет нам угрожать? Айра, Бога ради, подумай о Мишель!
      - Я не убийца, - повторил тот.
      Ирен его хорошо знала и понимала, что он не изменит своего мнения. Она не представляла, как можно лишить Байрони жизни. Айра смотрел на нее, и в глазах у него стояло что-то похожее на ужас.
      Ирен почувствовала, что побледнела, и быстро проговорила:
      - Нет-нет. Разумеется, сами мы этого сделать не сможем. - Она бросилась к нему и тихо разрыдалась. - Мне так страшно, Айра.., так страшно...
      - Я понимаю, дорогая, понимаю.
      "Я люблю его, - думала она, - но он слабый человек. Я должна защитить все, что принадлежит нам. Должна защитить своего ребенка".
      - Айра, - заговорила она, глотая слезы, - кажется, я знаю, как нам поступить.
      ***
      В тот вечер Брент проиграл почти тысячу долларов Джеймсу Коре. Он непрерывно пил и то и дело грубо ругался, как заметил Джеймс Кора, без всякой видимой причины.
      - Приятель, - говорил ему Кора, откинувшись на спинку кресла, пока Брент сгребал к себе с середины стола какую-то сотню долларов, - вы наверняка выиграли бы больше, будь вы повнимательнее. Три короля! Господи, а у меня-то была всего пара валетов...
      Колин со своими королевами и восьмерками был готов поставить снова.
      - Я просто идиот, - категорически констатировал Брент голосом крепко выпившего человека, старавшегося создать впечатление, что он трезв.
      Кора рассмеялся и раскурил толстую сигару.
      - Держу пари, у вас неприятности по женской линии. Нет, не пытайтесь отрицать. Вы же знаете, я опытен в таких делах. Господи, чему только Белл меня не научила!
      - Она сука и лгунья.
      - О! Надеюсь, вы имеете в виду не Белл? Нет, разумеется. Уж не имею ли я удовольствия знать этот образец красоты и добродетели?
      Брент запоздало понял, что должен себя контролировать.
      - Нет, не знаете, - буркнул он.
      - Вы сегодня врете так же неудачно, как и играете, старина. Видите ли, все женщины одинаково хороши. Я мог бы продолжать отбирать у вас деньги, но вы явно не в форме. Отправляйтесь-ка к Селест. А когда ляжете с ней в постель, закройте глаза. И увидите все, что захотите - слонов, птичек одним словом, все, что вам угодно.
      Брент что-то проворчал и допил виски.
      - Накачивайтесь дальше и тогда вряд ли сможете связно сказать хоть два слова!
      Брент, не удержавшись, рассмеялся:
      - Ну у вас и язык. Кора.
      - Вот и Белл говорит то же самое, - ухмыльнулся тот.
      - Я не нуждаюсь в ваших советах. Я не новичок в отношении женщин и всяких их штучек.
      - Ладно, - согласился Джеймс Кора. - А вот и два крупных транжиры. Дадут за вас не больше десяти долларов. Эй, Дел, Дэн! Идите сюда, ребята.
      Мне в руки попался славный игрок, проигравший все, кроме своих ботинок.
      Дел Сэкстон, подняв бровь, взглянул на Брента и присвистнул.
      - Ты похож на кучу дерьма, Брент - заметил он.
      - Спасибо, Сэкстон. - Он глянул затуманенным глазом на партнера Дела Дэна Брюэра. - Садись, чего стоишь, как осел.
      - Сам ты осел, Хаммонд.
      - Мэгги сказала, что я наверняка найду тебя здесь, - сказал Дел, подсаживаясь к Бренту. - Она беспокоится.
      - Проклятые женщины! Скажи ей, чтобы не лезла в чужие дела.
      - Ну полно, полно, хватит ругаться, - заметил невозмутимый Дэн.
      Брент хотел драки, "но не с Делом. Господи, он строил из себя дурака. И все из-за нее.
      - Мне очень жаль, Дел, - устало вздохнув, проговорил он. - Прости. Дьявол, даже не понимаю, что я здесь делаю.
      - Проигрываешь большие деньги, - сухо ответил Дел. - Кстати, Брент, не хочешь ли поговорить о деньгах?
      Брент нетвердо поднялся на ноги:
      - Нет. Ты можешь быть моим партнером в этом судоходном бизнесе, Сэкстон, но ты ведь не священник. А теперь, джентльмены, с вашего позволения, я думаю, мне следует подыскать себе менее требовательную компанию.
      - Что с ним случилось? - спросил Дэн, глядя, как Брент медленно и осторожно шел между столиками к выходу из "Эльдорадо".
      - Понятия не имею, - ответил Делани Сэкстон. - Поскольку уж мы здесь, не проиграть ли несколько десятицентовиков?
      Глава 14
      - Селест, да убери свои руки! Я же никуда не ухожу!
      Она мягко и весело рассмеялась. Брент, прищурив глаза, сидел развалившись в большом мягком кресле.
      Селест расстегнула пуговицы на его брюках и снова нежно накрыла его своими пальцами.
      - Такая маленькая штучка, - говорила она, слегка поглаживая предмет ее интереса.
      - Спасибо за потрясающий комплимент, - пробормотал он.
      - Мой маленький амурчик не понимает, какое его ждет удовольствие.
      - Твой маленький амурчик надрался до судорог.
      Почему бы тебе не налить мне еще да попридержать комплименты?
      - Я женщина, Брент, а не чудотворец, - возразила Селест. - Еще один стакан, и он сникнет как мертвый. А теперь помолчи.
      Брент вздохнул и закрыл глаза.
      - А, вот уже стал побольше, - с удовлетворением сказала Селест, поднимая к нему лицо. - Ну-ка давай я тебя раздену.
      - Мне не хочется шевелиться. Не хочется думать.
      Ничего не хочется.
      - Что за упрямство? Что случилось, Брент?
      Никто больше не играет в покер?
      - Я - нет. Проиграл Коре тысячу долларов.
      - Ты не в форме, - заметила Селест, качая головой. Она взглянула на дело своих рук и нахмурилась. У нее ушло добрых десять минут на то, чтобы стянуть с него одежду и уложить в постель. Он ругал ее, ругал весь свет и в конце концов распластался, раскинув руки и ноги.
      - Вот так, - оседлав его проговорила Селест. - А теперь прекрати свои гнусные ругательства и немного постони.
      Вместо ожидаемого стона Брент бормотал:
      - Я дурак, распутник, лишенный всяких чувств.
      Она для меня ничто, пустое место, и скоро я выкину ее из своей жизни и из своей головы. Упрямая.., глупая и красивая...
      В конце концов Брент застонал. Подняв руки, он ухватил Селест за бедра, а она, глядя сверху на его озабоченное лицо, тихо спросила, не прерывая своих движений:
      - Упрямая? Ты хочешь сказать, она не твоя?
      Байрони...
      Брент прогнулся, его пальцы впились в ее бедра.
      - Нет! - выдохнул он. - Господи, ну и память у женщин! Перестань, Селест.
      Она замедлила изощренную пытку.
      - Тихо, мой дорогой. Наслаждайся и забудь другую.
      Он забыл, по меньшей мере на пять минут, а потом провалился в сон. Селест притянула его к своей груди, поглаживая его взъерошенные волосы. Тишину комнаты наполнил храп. "Мой могучий мужчина упал сраженный, подумала она, - и, вероятно, этого даже не почувствовал". Она не любила его, но была от него без ума и ценила как превосходного и щедрого любовника.
      Он то и дело клялся, что никогда не женится, никогда не допустит, чтобы его заарканила какая-нибудь женщина.
      - Дурачок, - бормотала она, ласково гладя ладонями его спину. Что он имел в виду, сказав, что она скоро уйдет из его жизни? Может быть, она уезжает?
      Не поэтому ли он и напился?
      ***
      - На этой неделе мы выполним все необходимые формальности, Байрони, сказал Айра.
      Они втроем сидели за завтраком в напряженном молчании, пока не заговорил Айра.
      - Вы готовы выполнить мои требования, Айра?
      - Да, конечно.
      - Вы дали ему.., нам.., не слишком большой выбор, - заметила Ирен.
      Прежде чем ответить, Байрони взяла небольшой кусок омлета, голос ее прозвучал иронически:
      - Неужели вы можете представить себе мое дальнейшее пребывание здесь? Будь вы на моем месте, разве вы не хотели бы уехать? Не требовали бы этого?
      - Здесь у вас очень легкая жизнь, - возразила Ирен. - У вас остается фамилия Батлер, наряды, какие вы пожелаете, положение в обществе... - Она запнулась, увидев на лице Байрони отражение невероятного гнева. - Но чтобы вы удовольствовались положением какой-нибудь продавщицы, этого при всем моем воображении я представить не могу.
      - По крайней мере вокруг меня больше не будет лжи, не так ли?
      - Человек привыкает ко лжи, - возразила Ирен.
      Не прошло и часа после завтрака, как Байрони почувствовала тошноту. Резкие колики заставили ее схватиться за живот, но боль прошла. Остатки инфлюэнцы, глубоко вздохнув, подумала она.
      По обыкновению она сопровождала Айру с Ирен в церковь. По окончании службы поболтала с Чонси и Делом, договорившись о ленче с Чонси на вторник, обменялась шутками с Агатой и Хорасом Ньютонами и почувствовала себя неловко, когда вежливо поклонившийся ей Сент пристально посмотрел на нее. Она собиралась во второй половине дня кататься верхом на Колючке, но после обеда почувствовала себя настолько уставшей, что улеглась в постель.
      - Вы уверены, что вполне оправились от инфлюэнцы? - спросил ее следующим утром за завтраком Айра.
      - Возможно, не совсем, - согласилась Байрони. - Чувствую себя немного утомленной.
      - Не позвать ли Сента?
      - О, не надо. Думаю, мне просто нужно немного отдохнуть. - Она машинально вертела в руке намазанный джемом тост. - Я хочу уехать в пятницу, Айра.
      - Хорошо, - согласился он.
      ***
      - Он бросается на всех, как гремучая змея, - говорила Мэгги Сенту. Скажешь ему "привет", а он смотрит на тебя, словно под вопрос поставлена его честь.
      Сент что-то буркнул себе под нос, и заговорил, прежде чем Мэгги успела открыть рот снова.
      - Не знаю, что делать с Фелицией. Пожалуй, пропишу небольшую ежемесячную дозу настойки опия, как я уже делал. Она говорила мне, что у нее постоянные колики, боится, не будет ли ей хуже от выбранной.., профессии.
      - Дурочка, - сказала Мэгги. - Чашку кофе?
      - Черного, Мэгги, если можно, - согласился Сент.
      - Надо что-то делать с Байрони Батлер, - продолжила разговор Мэгги, усевшись напротив Сента с чашкой кофе. - Селест, у которой добрейшее сердце и длиннейший язык, сказала мне, что Брент бормотал что-то насчет "ее отъезда".
      Сент дернул головой, как и ожидала знавшая его привычки Мэгги.
      - Это нелепо, - заметил он и немедленно закрыл рот. Боже мой, этические нормы так растяжимы. Где проходит граница дозволенного для каждого человека? Может быть, Байрони действительно лучше уехать. Бедняжка заслуживает лучшей жизни, чем роль матери ребенка другой женщины.
      Но Айра проявляет к ней такое внимание, как, например, вчера, в церкви. Господи, посмотреть на них - прекрасная пара.
      - Поговоришь с ним, Сент?
      Он услышал ту же озабоченность в голосе Мэгги, которая не давала покоя и ему самому.
      - Это не мое дело, Мэгги, - глубоко вздохнул доктор, - совсем не мое.
      - Но ведь он твой друг, разве нет?
      - Да, и как друг, не хочу совать нос в его дела.
      - Будешь ждать, когда он сам обратится к тебе?
      Держу пари, тогда что-то сделаешь!
      - Что это за пари ты готова держать, Мэгги? - медленно протянул Брент с порога.
      Мэгги встрепенулась, виновато краснея.
      - Ты можешь стучать, Брент? Ведь у нас с Сентом могут быть интимные дела.
      Сент чуть не поперхнулся кофе. Брент был не похож на себя опустошенный, усталый. Он явно похудел.
      - Не увидел бы ничего такого, чего не видал уже сто раз, - заметил Брент, без приглашения погружаясь в бархатное кресло. - Судя по твоему виноватому виду, Мэгги, ты сплетничала. Разумеется, как все женщины - разве нет?
      - Не злись, Брент, - мягко сказала Мэгги.
      - Я злюсь? - выгнул темную бровь Брент.
      - Такого грубияна еще поискать!
      - Да успокойтесь же вы оба, - поднял ладонь Сент.
      - Что-что? - не унимался Брент.
      Сент нахмурился. Мэгги была права. Брент вел себя возмутительно.
      - Я встретил сегодня утром Айру Батлера. - В действительности этого не было, но Сент хотел увидеть реакцию Брента.
      Она не замедлила последовать. Брент словно застыл в кресле, глаза у него сузились, и он процедил сквозь зубы;
      - Какого дьявола ему было нужно?
      - Он посылал за мной, - вежливо ответил Сент, поднимаясь из кресла. Спасибо за кофе, Мэгги.
      Фелиция выспится и будет чувствовать себя лучше. Я пошел. Брент, вам добрый совет - разумеется, медицинский. Перестань пить.
      - Иди к черту.
      - Святой - к черту? Это невозможно!
      ***
      У входной двери дома Батлеров Чонси встретила Эйлин.
      - Я хотела бы повидать миссис Батлер, - повторила она, недоумевая, почему женщина преградила ей дорогу.
      - Миссис Батлер больна, миссис Сэкстон. Доктор никого не разрешает к ней пускать.
      - Больна? Что с нею?
      Эйлин пожала плечами:
      - Вам лучше спросить об этом у доктора, миссис Сэкстон. Мне лишь известно, что она лежит в постели.
      - А мистер Батлер дома?
      - Нет, мэм. Мне нужно идти, миссис Сэкстон. - Эйлин закрыла дверь перед носом Чонси.
      - Что за чертовщина! - бормотала Чонси, усаживаясь в коляску. - Домой, Люкас. Оказывается, миссис Батлер больна и к ней никого не пускают.
      Заботливо помогая Чонси расположиться в коляске, Люкас нахмурился.
      - Все та же инфлюэнца, мэм?
      - Не знаю. Вообще ничего не понимаю. Она должна была прийти сегодня ко мне на ленч. Наверное, она действительно очень больна, если даже не прислала записку.
      - О миссис Чонси, вам нельзя нервничать, - заметил Люкас. - Мистеру Сэкстону это не понравится.
      - Знаю, - печально вздохнула Чонси. - Он думает, что его ребенок будет первым на свете!
      Но Чонси не забыла о Байрони и вечером рассказала о ней Делу.
      - Что нам делать? - спросила она.
      - Если она больна, то, очевидно, ее наблюдает Сент, Чонси. Почему ты так беспокоишься?
      Чонси теребила бахрому теплой шали - Дел настаивал, чтобы по вечерам она остерегалась сквозняков, которых в доме, впрочем, не было.
      - Служанка Батлеров, Эйлин.., вела себя непонятно.
      - Полно, дорогая. Я спрошу Айру, в чем дело.
      Завтра. Хорошо?
      - Да, спасибо. Я видела, как Люкас целовал Мэри, - добавила она.
      - О Господи, только этого не хватало! Не пора ли мне прижать Люкаса к стенке и спросить об его намерениях? И не зарядить ли перед этим дробовик?
      - Глупый, - проворчала Чонси.
      - Вероятно, ты права. Мэри отлично справится с ним без нашего вмешательства. У нее крутой нрав.
      ***
      - Он наверху, в конторе, доктор Моррис, - доложил Неро. - Мне бы не хотелось его беспокоить, если дело не слишком важное.
      - Спасибо за предупреждение, Неро. Дело важное, иначе я бы не рисковал своей головой.
      - Он так напился вчера вечером, - добавил Неро, - что мне пришлось чуть ли не тащить его на себе.
      - Хорошо. Значит, устал и не будет нападать на меня.
      Он постучал в закрытую дверь и услышал в высшей степени нелюбезный, почти львиный рык:
      - Войдите! Что нужно?
      Сент плотно прикрыл дверь и вошел в небольшой кабинет Брента. Несколько секунд он устраивался в кресле.
      - Ну?
      - О, мы кажется раздражены, не так ли?
      - Сент, если ты явился по просьбе Мэгги...
      - Нет, вовсе нет. Я просто хотел услышать, что тебе известно о намерении Байрони Батлер уехать из Сан-Франциско. - "Ага, - отметил он про себя, - клюнул".
      - Известно только, что она уезжает. Доволен?
      А теперь, черт побери, оставь меня в покое. - Брент закрыл глаза. Он чувствовал себя таким уставшим, таким несчастным, что был не в силах стоять на ногах.
      Сент уселся поудобнее в кресле, скрестив вытянутые ноги.
      - Странно... - задумчиво проговорил он после короткого молчания.
      - Что странно? - выпрямившись, спросил Брент, устремив взгляд на Сента.
      - Она не уезжает.
      - Так, - выдохнул Брент, казалось, не оставив в легких воздуха. Значит, и здесь солгала. Мне следовало понять, что все это игра, все...
      - Она больна.
      Брент почувствовал, как побледнел. Он вскочил из кресла, пересек комнату и остановился прямо перед Сентом.
      - Что ты хочешь сказать? - спросил он сдавленным голосом.
      - Хочу сказать, что был утром у Дела. Тот рассказал мне, что Чонси пыталась войти в дом Батлеров, но служанка ее не впустила. Сказала, что миссис Батлер в постели и что доктор велел никого к ней не пускать.
      - Так ты же и есть ее доктор, черт возьми! Что с нею, Сент? - Брент внезапно отшатнулся, словно его ударили в живот. - Она, вероятно, снова беременна, да? В этом дело?
      - Сомневаюсь, - возразил Сент. - Айра меня не приглашал. Не знаю, кто ее пользует.
      Брент в уме подсчитывал, сколько дней прошло после того, как он видел ее в последний раз. Четыре... нет, пять. Она говорила ему, что чувствовала себя прекрасно, за исключением небольшого кашля.
      - Ты должен пойти к ней, - сказал он.
      Сент и сам решил зайти в дом Батлеров, чтобы разобраться.
      - Думаю, да, - поднимаясь, ответил он.
      - И расскажешь потом мне, в чем там дело, хорошо?
      - Да, - согласился Сент. - Расскажу. - Он окинул своего друга понимающим, сочувственным взглядом, но Брент этого не заметил.
      ***
      - Вы что, спятили? - Сент не мог поверить тому, что услышал. Он впился в Айру мрачным взглядом.
      - Говорю вам, Сент, у моей жены есть собственный доктор. Он за нею тщательно следит.
      - Маркус Фарнсворт отъявленный шарлатан! Он знахарь! Он понимает в медицине столько же, сколько моя лошадь! Нет, меньше. Моя лошадь по крайней мере не убивает людей!
      Айра поднялся из кресла и заложил за спину дрожавшие руки.
      - Я согласился принять вас, Сент, подумав, что вам что-то нужно, но вовсе не для того, чтобы вы нападали на меня.
      - Айра, - тихо проговорил Сент, - я хочу видеть Байрони.
      - Нет. Маркус считает, что у нее воспаление головного мозга. Он полагает, что это одна из разновидностей женской истерии.
      - Вздор!
      Айра набрался терпения. Глупо пререкаться с Сентом.
      - Послушайте, Сент, Маркус знает, что делает.
      Мне жаль, что вы ему не доверяете, но я доверяю. Он помогает ей, я вижу.
      - Я хочу ее видеть, - повторил Сент.
      Он не отступится, подумал Айра глядя на человека, которого уважал, любил, а теперь и немного боялся.
      Он раздраженно развел руками.
      - Ну что ж, если вы хотите, приходите после полудня, часа в два. Договорились?
      Точно в два часа Сент поднимался по лестнице в комнату Байрони. Маркуса Фарнсворта там не было, что, пожалуй, было к лучшему, решил Сент. Хотя ему хотелось вывести этого дурака на чистую воду. Надо же - женская истерия!
      Байрони спала. То был наркотический сон. Сент сел рядом с нею на кровать и осторожно нащупал пульс, потом наклонился и послушал сердце. Пульс был нитевидный, сердце работало нормально. Она выглядела бледной и больной.
      - Что он ей дал? - спросил он Айру.
      - По-моему, настойку опия. Я надеялся, что она не уснет. И разумеется, хотел, чтобы вы с ней поговорили. Правда, утром она себя чувствовала плохо. Совсем потеряла голову и только что не буйствовала.
      Бог мой, нахмурившись думал, глядя на девушку, Сент, что ему, черт побери, делать? Он провел рукой по волосам, не отрывая глаз от лица Байрони.
      Ведь это же не его дело, если мать Мишель не Байрони, а Ирен.
      - Скажите, Айра, чем, по мнению Фарнсворта, это может кончиться?
      - Он полон надежды, - отозвался Айра, - но говорит, что эта разновидность болезни проходит тяжело. Он спросил, могу ли я вызвать одного доктора из Сакраменто, человека, занимающегося.., болезнями такого рода.
      "Мне мерещится всякая чертовщина", - подумал Сент, поднимаясь с кровати. Он уже готов был выйти из комнаты, когда от кровати донесся слабый стон. Он повернулся и быстро шагнул обратно.
      - Байрони?
      Она чувствовала, словно на ее сознание и тело давил какой-то тяжелый груз. Было очень трудно держать открытыми глаза. Хотелось только спать. Но она услышала голос Сента.
      - Сент, - прошептала она. - Пить...
      - Разумеется, дорогая. - Он быстро налил стакан воды из кувшина, стоявшего на столике. - Вот, пейте. Только помедленнее.
      Она с большим трудом делала каждый глоток.
      - Зачем вы здесь, Сент?
      - Я тревожился за вас. - Он осторожно обхватил пальцами ее вялую руку. - Как вы себя чувствуете?
      - Слабость... Я очень слаба.
      - Это из-за настойки опия, как мне кажется.
      Скоро с вами будет все в порядке. Тогда... - Сент умолк, потому что она снова забылась. Он встал и решительно сжал губы, составив окончательное мнение.
      - Благодарю вас, Айра, - проговорил он. - Я думаю, скоро ей станет лучше.
      - Разумеется, и я надеюсь на это, - согласился Айра. Руки его были мокрыми от пота.
      Глава 15
      Байрони проснулась от звука голосов - неясных, тихих и встревоженных. Мысли ее были размытыми, тяжелыми. Она попыталась сосредоточиться на голосах. Разговаривали Айра и Ирен.
      Встревоженный голос Айры:
      - Клянусь, Сент что-то подозревает!
      Высокомерный, успокаивающий голос Ирен:
      - Что он может сделать? Ничего, говори" тебе, ровно ничего!
      - Не надо больше, Ирен, я так думаю. Все, что ты кладешь ей в пищу... Это нужно прекратить! Я дам ей уехать. Ты слышишь, что я говорю?
      - Нет, Айра, нет! Пожалуйста, выслушай меня.
      Голоса стали тише, а потом и вовсе замерли где-то далеко от ее двери.
      "Перестать класть мне в пищу?" - Байрони недоумевала. Мысли ее прояснились, и она внезапно поняла, что Ирен хотела ее отравить. Но это же какое-то безумие! Зачем ей это? Потому что они боятся, что ты расскажешь правду о них, что ты будешь их шантажировать.
      - Но я обещала Айре, что не буду, - прошептала она. У нее пересохло горло, голос скрипел и резал слух.
      Теперь она будет начеку, и хорошо, что она сейчас одна. Она вспомнила сидевшего рядом и разговаривавшего с нею Сента. Что она ему говорила?
      Что же делать?
      Надо уезжать, вот что, собраться с силами, думала Байрони. Нельзя ничего ни есть, ни пить. Она заставила себя приподняться и опустила ноги на пол. Потом медленно встала, но тут же упала опять, так как ноги не держали ее.
      Байрони закрыла лицо руками. Она не заплакала, но ей было очень страшно. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой. Почему не может войти в эту дверь тетя Аида? Сказать ей, что пришла в гости миссис Перкинс. Сказать... Увы, никого не было.
      Теперь придется полагаться только на себя. И начинать надо прямо сейчас.
      Она посмотрела на окна. Надвигались сумерки.
      В любой момент Ирен или Эйлин могли принести какую-нибудь еду. Она должна сделать вид, что поест. Сегодня же вечером, решила она. Надо собраться с силами, чтобы уехать сегодня. Байрони подумала о красивом колье, подаренном Айрой на Рождество. Нельзя откладывать его продажу. "Теперь я немного отдохну, - подумала она. - А поздно вечером выскользну через окно. Сяду верхом на Колючку и направлюсь на юг, в сторону Сан-Хосе. Все будет хорошо".
      Она уснула и не слышала, когда Ирен, тихо открыв дверь, заглянула в комнату. Она нахмурилась, потом пожала плечами и унесла обратно вниз поднос с едой.
      ***
      Было около полуночи. Сан-Франциско погрузился в туман - мрачно-серый, густой и тяжелый. Трудно было что-либо различить даже на расстоянии нескольких ярдов.
      Брент ехал верхом на своем жеребце по Маркет-стрит, а потом, срезав угол, направился через Южный парк к дому Батлера. Здесь туман был не таким густым. Было, слава Богу, темно и кругом ни единого огонька. Он узнал у Сента, куда выходили окна ее комнаты. Она не разделяла спальню с мужем.
      Брент подумал о том, предвидел ли Сент, что его слова приведут к такому результату. Вполне вероятно - этот человек был дьявольски проницателен.
      "Итак, - сказал ему Сент, полузакрыв глаза, - полагаю, что завтра навещу ее снова. Будем надеяться, что ее не очень накачали опием".
      Брент все еще помнил гневное выражение его лица.
      "Конечно, это тебя не касается, Брент, но ты говорил, что хотел знать, как у нее дела. - Сент поднялся, потянулся, словно ничто на свете его не волновало, и добавил:
      - Пойду попытаю счастья в "красное и черное" внизу, в вашем салуне".
      Брент спросил его о расположении комнаты Байрони.
      Сент подробно рассказал ему.
      "Значит, у нее собственная, отдельная комната - я правильно понял? Она по-прежнему не спит с мужем?"
      Вместо ответа Сент улыбнулся. "Кто знает?" - сказал он.
      Брент не раздумывал над своим решением. Он просто принялся за его исполнение.
      Что она скажет, когда увидит его? Откажется уйти с ним? Если да, мрачно подумал он, ему будет очень приятно заставить ее повиноваться.
      Он покачал головой и тихо спешился. Привязав жеребца к одной из немногочисленных сосен, Брент направился к заднему фасаду дома. Он остановился и, широко улыбаясь, отбросил в сторону припасенную веревку сосна, доходившая до второго этажа, почти касалась стены дома.
      ***
      Байрони упаковывала чемодан. Она дрожала и обливалась потом от напряжения. Теперь нужно одеться, подумала она. Но на это у нее не оставалось сил. Он села на кровать, тупо уставившись на единственную неровно горевшую свечу. Скоро она окончательно истает, а больше свечей нет. Как она оденется в темноте?
      Байрони встрепенулась от какого-то шума. Сердце ее заколотилось, она уставилась на окно. Оно открылось, и кто-то нащупывал ногой подоконник.
      Брент!
      Он увидел Байрони и широко улыбнулся.
      Она лишь тупо смотрела на него не веря своим глазам.
      - Добрый вечер, мадам, - мягко проговорил он с насмешливым поклоном.
      - Брент, - прошептала она. В следующий момент она сорвалась с кровати и ринулась в его объятия. - Неужели это действительно вы? Я не брежу? - Ее руки судорожно ощупывали его предплечья и плечи.
      - Я.
      - Я не знала, что делать. Понимала, что должна бежать, но не нашла сил даже одеться. И свеча почти догорела.
      Он крепко прижал к себе ее хрупкое тело, несколько секунд не произнося ни слова. Ее сотрясала дрожь.
      Он чувствовал, как она обмякла в его объятиях, и подхватил ее, не давая упасть.
      - Теперь не нужно ничего делать, - сказал он, усаживая ее на край кровати. Он нежно взял ее за подбородок. - Хотите уйти со мной?
      Байрони смотрела на него, словно не понимая.
      - Я думала, что мне не на кого надеяться, кроме себя, - проговорила она вместо ответа. - Вы правда пришли, чтобы увести меня из этого дома?
      - Да. Я вижу, вы уже успели упаковать чемодан.
      Байрони вцепилась в рукав Брента.
      - Прошу вас... Мы можем уйти прямо сейчас?
      Они иногда.., иногда заглядывают ко мне.
      Брент взглянул на ее лицо. Глаза ее лихорадочно блестели. Длинные волосы были забраны назад и стянуты простой лентой на затылке. Он осторожно дотронулся кончиками пальцев до бледной щеки.
      - Сидите смирно.
      Байрони видела, как он выбросил в окно ее чемодан.
      - Ну а теперь, Байрони, от нас может потребоваться некоторая ловкость. Попробуем?
      Она кивнула и хотела подняться на ноги.
      - Нет-нет, - ласково остановил Брент. Он вынул из шкафа плотный шерстяной плащ и надел на нее. - Теперь держитесь. - Он поднял ее себе на плечо, придерживая руками за бедра.
      Байрони закрыла глаза. Если это сон, то она бы не хотела просыпаться. Никогда. Она вдыхала его запах и всем своим существом ощущала силу Брента.
      Сук сосны треснул. Брент тихо выругался, на секунду потеряв опору. Байрони же не издала ни звука.
      Она лежала на его плече, будто это было самое безопасное место на всем свете.
      - Умница, - шептал он, - мы уже почти у цели.
      Он коснулся земли и осторожно поставил ее на ноги.
      - Вы похудели, - заметил он.
      Байрони скользнула по нему вниз.
      - Вы тоже.
      - Почему вы решили? Вы же не видели меня.
      - Ваше лицо.., вы осунулись. Тоже болели?
      Ему захотелось рассмеяться, но он сдержался.