- Он слышит, он знает.
      Тирус опять посмотрел на бога.
      - А третья просьба, Лорд Нидил? - Вызовет ли он сейчас гнев бога?
      - Частично.
      Тирус и Джателла недоуменно посмотрели на бога. Нидил не торопился рассеять их недоумение - время ничего не значило для Бога Смерти. Когда уж они начали думать, что больше ничего не услышат, в их мозгу вновь раздался голос:
      - Крестьян я освобожу. Они пойдут к воротам Кета и обретут существование.
      Джателла заплакала и сквозь слезы проговорила:
      - Я тебе очень благодарна. Бог Смерти. Наступит конец их несчастьям. Я благословляю твою безмерную щедрость.
      - Я не щедр. Я взял их, как я всегда беру жизнь. Но крестьяне не совершили грехов или зла. Врадуир поработил их и их души не должны оставаться здесь.
      - А капитан Дрие и его команда?
      Возможно, усталость и удивление щедростью Бога сделало Тируса чересчур настойчивым.
      - Они должны остаться. Они выбрали Врадуира по своей воле, надеясь разделить с ним власть. Они предатели и Кет не примет их в свои священные ворота.
      Непрерывно двигающиеся тучи, которые были глазами бога, повернулись и начали смотреть на куб с Врадуиром, восхищаясь им, как вероятно ювелир восхищается жуком, застывшим в обломке тысячелетнего янтаря.
      - Он хорошо сложен, мой слуга Врадуир. Я не сужу зло, я беру жизнь. Он тоже забирал жизнь. Он создал эту цитадель для меня и многие его рабы обрели здесь свою смерть. Но Кет говорил мне, что он пустит их в свои благословенные земли. Врадуир, капитан Дрие и некоторые другие не смогут туда войти. Они будут служить мне вечно, как предатели Тречея, Риердона, Бенригу и Тредено...
      Нидил прочел огромное количество имен, подавляющее большинство которых ничего не говорили Тирусу и Джателле. Были ли это страны, потерянные во времени и пыли, или страны, вообще неизвестные в Кларике? Они не стали задавать вопросов, довольные тем, что получили от Нидила.
      - Мое. Все мое. Я сохраню цитадель. Она мне нравится. И жертвоприношения Врадуира, и твои мне тоже нравятся. Иди под моей защитой назад с тем, что ты получил, мой слуга Тирус. Но не приходи больше в мои владения. Больше я не буду оказывать милости. Не приходи больше, пока не придет время и годы перережут нить твоей жизни и ты должен будешь направиться в Кет.
      Не очень уверенный, что он должен что-то отвечать, Тирус пробормотал:
      - Я... я благодарю тебя. Бог Смерти.
      Опять в его мозгу прокатился беззвучный смех, как горный обвал.
      - Благодарность не нужна! Я тебя все равно заберу, только позже. Но, надеюсь, не как жертвоприношение. Сейчас я оставляю вас. Мое государство огромно, цитадель лишь маленькая его частица. Я правлю всем, как Врадуир убедится... всем... всем...
      Звуки исчезли вдали. Пламя и дым тоже погасли. Погаси тихо и беззвучно. Как и голос Бога в их мозгах, пламя растворилось в воздухе, оставив после себя только абсолютно чистый стол, ни пепла, ни золы на нем не было.
      Теперь они могли слышать только стук своих сердец и шум своего дыхания. Тишина была абсолютной после того, как исчез Бог. Исчез также и запах разложения, и дикий холод, который замораживал волю. В комнате было очень холодно, но это был обычный холод, холод дальнего севера, тот холод, который был известен в странах живых людей. Тирус и Джателла осторожно отошли от алтаря и направились к дверям, где находились Роф, Илисса и Эрейзан.
      Роф покачал готовой, поморгал глазами и сказал:
      - Неужели это действительно было?
      - Врадуир - доказательство, - угрюмо сказал Тирус. - Он здесь оставлен, как украшение, которым будет наслаждаться Нидил, когда в следующий раз посетит цитадель.
      Он опустился подле Эрейзана и пощупал его лоб. Ни жара, ни озноба он не ощутил. Но его раны могли привести к серьезным осложнениям. Тирус стал обдумывать, как же им возвращаться, ведь несмотря на защиту Нидила, путешествие будет тяжелым, а Эрейзан был слишком слаб, чтобы перенести его.
      Эрейзан поднялся и посмотрел на Тируса.
      - Мне приснилось... что он говорил, как будто снимет с меня заклятье.
      - Не приснилось, - сказал Тирус.
      - Это правда?
      - Этому богу нет необходимости лгать, - Роф быстро обрел свою самоуверенность, после того, как бог удалился. - И он позволил нам пройти без опаски через все его земли, даже через Ледяной Лес с его Раскалывателями Черепов. Клянусь дьяволом, колдун, ты заключил хорошую сделку, неплохой обмен!
      - Успокойся, - нежно сказала Джателла, глядя на Тируса.
      - Слушаюсь и повинуюсь, королева. Как прикажете. Я ваш слуга.
      - Разве? - брови Джателлы выгнулись дугой. - Надолго ли?
      - Королева, вы раните меня. Я клянусь, что предан вам. И я заработал свою награду, - страстно сказал Роф. - Награда - это единственное, ради чего я повел вас в Ледяной Лес и в страну Бога Смерти.
      - Награда? - Джателла пришла в ярость. - Ты пытался убить нас. Ты убил моих людей!
      - Не я! - Роф говорил, как воплощенная невинность. - Я не пролил ни капли их крови. Зачем рисковать, когда Одноухий и другие делали это за меня? К тому же ваши люде неплохие бойцы. Двое из них еще живы. Они обыскивают цитадель в поисках вас и принцессы. Я легко сбежал от них, когда Врадуир послал меня по вашему следу.
      - Гетания! И ты думаешь, что я поверю тебе?
      - Я думаю, что на сей раз он не лжет, - сказал Тирус.
      Бандит показал им свое оружие, которым он был увешан.
      - Ты правильно понял меня. Если бы я хотел вас убить, то я бы сделал это без труда. Пока ты воевал с Врадуиром, колдун, твоя спина была передо мной. Я мог ее поразить как мишень. Это было бы очень просто. Затем акробат был бы следующей жертвой, ну, а затем и королева с принцессой.
      Тирус улыбнулся и сказал:
      - И ты все-таки стал нашим союзником, почему?
      - Сделка с тобой была для меня более выгодной.
      Джателла резко сказала:
      - Это было не так, когда ты предал нас на Замороженной Равнине.
      - Это было тогда, королева. А теперь, значит, теперь. - Улыбка пробежала по его, искалеченному шрамами, лицу. - Вы сказали, что когда принцесса будет свободна, я получу свою награду. Теперь она с вами. Мы квиты, а?
      - Твоему выбору, без сомнения, помогло то, что Врадуир хотел убить тебя вместе с нами в камере Илиссы, - с сарказмом сказал Тирус. - А ты не думал, что мы за предательство можем отомстить и не платить тебе награду?
      - Ты - человек чести, не то, что твой отец. Ты - королева из дома Фер-Со, который всегда честен в сделках.
      Пристыдить Рофа было невозможно. Он закрутил свои обвисшие усы и вернул им прежнюю элегантность и лихость. Одежда его была испачкана в грязи и крови, перевязь висела на каком-то обрывке ткани, но он был все тот же веселый и самоуверенный бандит, который когда-то встретил их с Эрейзаном на улицах Куреда.
      - Ты слишком поздно решил стать верноподданным, - сказал, ухмыльнувшись, Тирус.
      - Как раз вовремя, чтобы спасти свою шкуру.
      Джателла смотрела то на одного, то на другого, удивленная таким мирным и добродушным разговором.
      - Тирус, он же предал нас...
      - И помог нам, когда мы больше всего нуждались в помощи, - напомнил ей Тирус. - Без его силы и оружия мы бы никогда не пробились в убежище. Пожалуй, впервые Роф выступал на стороне правосудия.
      Роф был ошарашен этим заявлением.
      - Чепуха. Заплати врачам за эти мои царапины, колдун, и я покину вас. Сейчас сюда придут люди королевы. Они не будут столь великодушны, как вы.
      - Покинешь? - Джателла показала на заваленный обломками коридор, в котором не было прохода. - Как?
      - Здесь есть другие двери, королева. Хороший вор всегда должен быть уверен, что для него есть путь к бегству, вдруг дела его будут складываться неблагоприятно. Пока вы с колдуном болтали, я обыскал комнату и нашел чистый коридор. Не беспокойтесь, путь к воротам я найду.
      Он поклонился и направился к двери. Джателла сделала движение, как будто хотела остановить его. Роф предупреждающе поднял палец, улыбнувшись королеве.
      - Останемся друзьями, королева. Вы и колдун мне нравитесь. Не злоупотребляйте моей лояльностью. Мне будет очень жаль, если придется убить вас.
      - Мы можем преследовать тебя, бандит, - однако было очевидно, что Джателла сама не верит в эту возможность.
      Роф посмотрел на Илиссу и Эрейзана. В его черных глазах появилась неожиданная теплота.
      - Я думаю, что нет. Вы связаны с теми, кто нуждается в помощи. У вас не будет времени гоняться за мной. Врадуир бы бросил раненых замерзать и истекать кровью. Вы не бросите. А, колдун?
      Тирус смущенно сказал:
      - Ты хорошо читаешь мои мысли. Может я тоже в сердце бандит, как и ты.
      Роф, побледнев, закричал:
      - Никогда! Забудь о том, что я нанимал тебя. У нас с тобой больше нет никаких дел. Я не хочу больше связываться с колдунами, даже такими честными, как ты! Я пошел. Излечи эти укусы и...
      Тирус не сделал ни одного движения, но разум и язык Рофа замерли. Немой и немыслящий, он стоял, как статуя, Джателла задумчиво на него посмотрела. Тирус ждал, зная, что она скажет, еще до того, как она заговорила.
      - Тирус, он помог нам. И если он сказал правду, что мои люди живы...
      - Я чувствую присутствие людей в цитадели, кроме нас, - сказал Тирус. - Роф знал, что они для Врадуира не имеют ценности, он не убивает просто так, а только за деньги.
      - Его награда, - проговорила Джателла. - Заклинание?
      - Оно ему не повредит, королева. Я только задержал его для вашего удовольствия, - сказал Тирус. - Он ваш подданный. Теперь королева сможет решить, заслуживает ли он награды или его следует наказать. Как преступника и предателя.
      Со вздохом Джателла сказала:
      - Пусть идет, Тирус. Он заработал награду и свободу. - Однако, она вздернула подбородок упрямым движением и добавила: - Но когда он в Куреде явится за наградой, предупреди его, что как и раньше, он будет прятаться от сыщиков, которые будут его ловить, как и раньше.
      - Я не возлагаю особых надежд на твоих сыщиков, - сказал Тирус.
      Вдруг они услышали какой-то звук, который, как показалось, был смехом Эрейзана. Тирус посмотрел на Эрейзана. Его голова лежала на коленях Илиссы и она нежно гладила его лоб, стараясь, чтобы он уснул. Было ясно, что Эрейзан слышал решение королевы и был доволен ее решением отпустить Рофа.
      Молочная пленка покрыла глаза Рофа, когда Тирус обратился к нему:
      - Слушай меня, Роф. У тебя в памяти останется только то, что я скажу. Ты пришел с нами в цитадель. Здесь была битва, и ты менял союзников несколько раз. В конце концов ты помог нам сокрушить Врадуира и за это получишь плату. Но ты никогда не видел изменения облика Эрейзана, в твоей памяти этого нет. И ты не помнишь о том, что отучилось с Илиссой. Эти воспоминания потеряны для тебя и никогда не возвратятся. Паутина, огонь и вода, закройте его память навечно. Пусть будет так.
      Тирус кивнул и молочная пелена рассеялась, освободив язык и разум Рофа.
      Испуганный Роф спрашивал, весь дрожа:
      - Что... что ты сделал со мной?
      - Я сделал так, чтобы ты уже не смог действовать, как наш враг. Мы все еще не доверяем тебе, - сказал небрежно Тирус. Роф прошелся руками по лицу и телу, чтобы убедиться, что на нем нет никаких волшебных цепей.
      Не найдя ничего, он не знал, начинать ли ему вновь куражиться.
      - Я цел?
      Тирус залез в свой пакет и отрезал кусок сушеного корня. Он протянул его бандиту.
      - Это тебя излечит. Все укусы и раны, нанесенные рабами Врадуира, затянутся.
      - Но ничего тебе не поможет, если ты убил моих людей, - угрюмо сказала Джателла.
      - Клянусь, что двое из них живы, - воскликнул Роф. - Клянусь дья... моей бородой. Богом Смерти и его цитаделью!
      Тирус посмотрел в себя и сказал:
      - Да, ты прав. Это единственная клятва, которую ты одержал.
      Вдруг они услышали вдали голоса. Кто-то забарабанил в одну из дверей в эту комнату, но не в ту, которую указал Роф. Это были голоса людей, знакомых людей. Джателла бросилась к двери и стала искать какую-нибудь щель, крючок.
      - Это вы, сэр Микит?
      - Королева! Мы здесь! Утей и я! Мы спасем вас от колдуна!
      Все расхохотались при этом запоздалом обещании. Роф с гордостью сказал:
      - Ну видите, что я не солгал?
      Он сунул в карман магическое лекарство Тируса и повернулся к той двери, которую от выбрал.
      - Не пытайся взять ничего отсюда, - предупредил его Тирус. - Оставь все здесь. Все. И оставь нам лошадей, а то я тебя снова заколдую.
      Роф сверкнул глазами в ответ на эту угрозу и рассмеялся.
      - Охотно! Я всегда смогу украсть лошадей сколько угодно - нет! Купить, ведь королева мне заплатит золотом...
      Тирус быстро прозондировал мозг бандита, пока тот ни о чем не подозревал. Колдовство было достаточно эффективно. Мозг крантинца был пуст от всего, что было связано с заклятием Эрейзана и изнасилованием Илиссы. В случае необходимости Тирус мог бы проделать такую же операцию с людьми Джателлы и с самой Илиссой, если бы она того пожелала. После этого все зло Врадуира полностью кончится. Все остатки его черной магии останутся здесь, в цитадели, вместе с самим колдуном.
      Дверь вскоре подалась усилиям людей. Она была теперь закрыта только с помощью дерева и железа, колдовские замки исчезли вместе с тем, кто их ставил. Двери были просто дверьми.
      Люди приветствовали Джателлу, наперебой описывали битву с бандитами и зверями Врадуира. Они с грустью поведали о смерти сержанта Нейра и солдат Риса и Ксана. Разбойники тоже все погибли. Тирус заметил, что имя Рофа не упоминалось. Очевидно, он действительно исчез, как только представилась возможность, и пустился один в поисках жертв и обещанной награды. Утей был ранен и потерял много крови от сильной раны. Микит тоже был изранен и покрыт запекшейся кровью. Он сожалел, что потерял меч в битве. Но они были живы, Роф не обманул.
      Тирус подошел к двери, которую Роф оставил открытой - Микит и Утей пошли в другую дверь. За собой Тирус слышал оживленную беседу между Джателлой и ее подданными. Они пошли за ним, и вдруг весь разговор затих, когда Джателла сказала:
      - Там бандит...
      За дверями была лестница и в конце ее стоял Роф. Он крикнул им:
      - Королева, помните! Пришлите мою награду в Таверну Карманников! Я гарантирую безопасность вашему посланцу, полную безопасность! Клянусь!
      Микит и лейтенант Утей хотели броситься за ним, но Джателла остановила их. Они слышали шаги удаляющегося Рофа, поднимающегося по лестнице. Затем шаги затихли в огромных пространствах цитадели.
      Неожиданно Микит и Утей заметили Илиссу, которая стояла на коленях в дальнем конце комнаты, и закричали от радости:
      - Принцесса! Жива, жива!
      Никто из них не был так жесток, чтобы расспрашивать о причинах такого беспорядка в одежде Илиссы. Ведь все они были в лохмотьях и все они были в ранах и укусах. Они были достаточно воспитаны, чтобы предположить, что и состояние Илиссы было обусловлено теми же причинами.
      Джателла была обрадована их реакцией и страхи за репутацию сестры стали понемногу исчезать. Она вдруг начала громко хохотать - это была реакция после всего, что было перенесено, после всех страданий и мучений.
      - Роф - главарь бандитов! Какая наивность! Я пошлю ему награду, но не с посыльным, я пошлю хорошо вооруженный отряд, а то мой человек будет ограблен после того, как вручит награду. Тирус, будет ли он еще главарем бандитов, если он остался жив только один?
      - Конечно. То, что он остался жив, и деньги, которые вы ему дадите, сделают его самым сильным в его мире. Все они будут восхищаться Рофом, и под его начало придет много воров, надеясь, что в следующий раз им тоже повезет!
      - За золото! - с удивлением сказала Джателла. - Ради этого он готов на все!
      И они обнялись. И их смех поднялся к низкому потолку, прогоняя прочь страх и холод, по крайней мере на некоторое время.
      19. КОРОЛЬ-КОЛДУН КУРЕДА
      Постоянный жуткий холод омрачал короткое время торжества. Они выиграли, но цела была высота. И теперь им надо выбираться из цитадели. Нидил не ограничил их временем, в течение которого они должны были убраться из его владений. Но никто не желал здесь задерживаться.
      Тирус погрузился в свой мозг. Джателла крепко стиснула его руки.
      - Не один. - В этом упрямом голосе, по-королевски упрямом, слышалось то, что Тирус ожидал услышать. - Ты ищешь магию?
      Он кивнул на Эрейзана, Илиссу и Утея.
      - Им нужна помощь. Нам и сэру Микиту тоже нужны силы для путешествия.
      - Трава из волшебных стран? Но это же опасно. Эрейзан слишком слаб, чтобы идти с тобой. Я прошу тебя не делать этого.
      Тирус был тронут этой заботой.
      - Я должен, - настаивал он.
      Джателла повторила:
      - Не один.
      Как и раньше они стали одним целым. Мужество Джателлы смешалось с его волей, и это повело их через все опасности поиска. Несмотря на опасность, Тирус улыбался, погружаясь в мрачные глубины.
      Он истощил все свои резервы еще раньше. Некоторые силы должны были вернуться после окончания битвы с Врадуиром. Но Тирус не был уверен, что у него хватит сил, чтобы отыскать эти источники. Однако это оказалось до удивления просто. Он был осторожен и двигался безошибочно между узлами паутины, мимо бездонных пропастей с горящими враждебными глазами, мимо извивающихся щупалец, избегая захвата тех, кто жил в том странном и враждебном мире.
      Тирус вернулся на поверхность к своему существованию в реальном мире. В безопасности Джателла тревожно смотрела на него. Для нее время стояло на месте. Но она поняла, что Тирус закончил путешествие и вернулся в целости. Ее улыбка, как солнце, приветствовала его.
      - Никогда у меня не получалось так быстро и легко, - сказал Тирус. Затем он нахмурился и сел рядом с Эрейзаном.
      - Помоги ему, - попросила Илисса.
      - Я помогу, по милости богов, - Тирус тронул холодные пальцы Эрейзана. - Все - соедините свои руки с моими.
      Лейтенант Утей и сэр Микит недоумевали, но они подчинились приказу Джателлы. Плиссе вовсе не нужно было двигаться: она держала руку на лбу Эрейзана, и воздействие магической травы на Эрейзана возбуждало в нем токи, которые, протекая по его телу, вливались в руку девушки, которая так нежно поглаживала его. Джателла и остальные стиснули пальцы друг друга и с изумлением почувствовали, как странные силы вливаются в их жилы. Когда все кончилось, Тирус их предупредил:
      - Эта энергия не безгранична иона когда-то кончится. Но ее, я думаю, хватит на переход до лагеря в долине.
      - И тогда ты сотворишь волшебное пламя, - сказала Джателла. - Я надеюсь, что смогу тебе помочь побольше.
      - Возможно, я воспользуюсь твоей помощью.
      Джателла обрадовалась этому неопределенному обещанию, как капризный ребенок. Тирус вспомнил, как он погрузился в мир колдовства с ней. Возможно, повторил он про себя, обдумывая такую возможность.
      - Я всем вам дам лекарство, чтобы излечить раны, нанесенные Врадуиром, - сказал Тирус, доставая траву, часть которой он до этого дал Рофу. - Она хороша против ран, нанесенных его демонами и рабами, а раны, которые нанесли рабы Нидила, обещал залечить сам Бог Смерти.
      Джателла с беспокойством смотрела на рану лейтенанта Утея, которую он получил в бою с бандитами. Тирус тоже осмотрел ее и нахмурился.
      - К сожалению, раны, нанесенные людьми, я лечить не могу.
      - Сделай, что можешь с помощью магии, а обычные раны мы будем лечить сами, - сказала Джателла.
      Тирус стал действовать, двигаясь так быстро, как позволяло ему больное тело. Сначала он предложил корень Эрейзану. К его удивлению один вид этого корня вызвал у Эрейзана тошноту, а про то, чтобы его проглотить, не могло быть и речи. Морщась, Эрейзан оттолкнул его. Он немного приподнялся и сказал:
      - Я стал настоящим наследником моей бабки, наконец. Я... мой желудок не принимает этот... отвратительный корень.
      Илисса смотрела так, как будто обвиняла Тируса в том, что он причина такого плачевного состояния Эрейзана. Тирус выбросил теперь уже ненужное лекарство и сказал:
      - Это означает больше, чем то, что ты внук Дестры, мой друг. Раньше ты говорил, что тебе нравится его вкус. Все изменилось.
      Эрейзан моргал и пытался понять, что же хочет сказать этим Тирус.
      Настроение Тируса, которое поднялось после того, как он нашел лекарство, быстро упало при осмотре ран Эрейзана.
      - Все раны, от которых он страдает, очень опасны, и их слишком много, чтобы он мог вынести дорогу. Он потерял много крови и не может идти.
      - Конечно, нет, - вскричала Илисса. - Мы должны сделать носилки, но как, из чего? Тут же ничего нет.
      - Нам все равно нельзя ничего брать из владений Бога Смерти, - сказал Тирус. - Но оружие - оно ведь наше. Кладите его сюда.
      Утей и Микит пребывали в нерешительности.
      - Разве нам не надо оружие, чтобы обороняться от демонов и воинов, когда мы будем уходить из цитадели?
      - Тирус договорился с Нидилом, что мы будем под его защитой, сказала Джателла.
      Мужчины посмотрели на него с благоговейным трепетом. Микит положил меч Ирико, конфискованный им у бандитов взамен украденного. Затем лег топор Рофа, а поверх их положили кинжалы и ножны. Поверх всего Джателла осторожно положила заколдованный меч Тируса.
      Цитадель вокруг них постепенно изменялась. Работа Врадуира исчезла. Иллюзии отделялись от реальности, исчезли звери, которых он создал, исчезли воображаемые камни, которые он обрушивал на головы врагов.
      Тирус приложил руки ко лбу, сконцентрировался. Странный зеленый свет упал на оружие. Дубовая ручка топора. Дуб внутри заколдованного меча. Драгоценные камни, которыми были отделаны ручки ножа Микита и кинжала Джателлы. Крантинская сталь и клариканское железо, золотая монета, которую использовал Тирус при изготовлении меча. Все это Тирус переводил в новые формы, в которых им теперь и предстояло жить. Когда работа была закончена, зеленый свет снова вернулся туда, откуда пришел, а вместо металла и дерева перед ними лежали великолепно сделанные носилки.
      Они постелили в них плащ Микита, а затем аккуратно положили на них Эрейзана. После того, как они накрыли раненого плащом, Тирус не мог удержаться, чтобы не бросить последний взгляд на алтарь Бога Смерти. Это принесло ему боль, как от свежей и открытой раны. Кристаллический куб Врадуира сверкал сиянием Нидила, живой и одновременно мертвый, таким он навсегда запечатлелся в памяти Тируса.
      - Мы готовы, Тирус, - сказала Джателла, уводя его прочь золотыми узами своего голоса и своей души. Его сердце охотно отвернулось от мук печали и он пошел к Джателле.
      Тирус и Микит подняли косилки. После этого растаяли последние иллюзии. И тут же они увидели, что путь к воротам цитадели гораздо прямее и короче, чем они предполагали. Весь лабиринт из лестниц, холлов, коридоров оказался иллюзией Врадуира. Перед ними появилась прямая дорога к воротам, как бы приглашая их побыстрее убраться отсюда. Обломки стен и камней - все исчезло - дорога была прямой и чистой.
      Но даже и сейчас они были вынуждены идти медленно. Несмотря на то, что Утей заявил, что его состояние хорошее, он чувствовал себя неважно и они были вынуждены часто останавливаться для отдыха. Эрейзан тоже был тяжелым для Тируса и Микита. Они старались идти так, чтобы поменьше раскачивать носилки и беспокоить больного. Илисса все время вертелась рядом, допытываясь, не может ли она чем-нибудь помочь Эрейзану. Джателла и все остальные заверили ее, что само ее присутствие - лучшее лекарство для больного. И это было так. Когда раны очень беспокоили Эрейзана и тот стонал, простое ласковое прикосновение Илиссы успокаивало его, он ложился спать опять, глядя с обожанием на нее и слабо улыбаясь.
      На всем их пути из цитадели вдоль стен стояли молчаливые ряды зрителей. Жуткие армии воинов и устрашающие звери всех веков и стран смотрели на Тируса, Джателлу и их спутников. Впечатление было очень сильным и пугающим: как будто все обитатели цитадели высыпали, чтобы проводить пришельцев. Все они стояли вдоль ледяных стен крепости.
      Но никто из них не угрожал людям и не пытался им воспрепятствовать уйти из крепости. Командир воинов-скелетов наклонил свой череп в шлеме, как будто он следил за ними, когда пни приходили мимо. Но из его руки уже не вырвалась черная молния, чтобы поразить Джателлу, да и у Тируса не нашлось бы достаточно энергии, чтобы отбить удар. Воины уже не были под командованием Врадуира. Связанные приказом Нидила не мешать проходу, они ждали, стоя по обеим сторонам коридора. Они и другие страшные, внушающие ужас создания этого царства. Это была странная процессия с Тирусом и Джателлой во главе, окруженная безгласными неподвижными толпами мертвых созданий.
      Они потеряли счет времени. Не было возможности определить, день это или ночь, и сколько свечей сгорело с тех пор, как они пошли в цитадель и стали пробивать себе путь к убежищу Врадуира. Усталые, они продолжали путь к воротам крепости. Когда они шли мимо воинов-скелетов, Илисса вздрогнула и спрятала лицо в ладонях, отказываясь видеть этих похитителей, которые напоминали ей об ужасных событиях ее жизни.
      Они нашли трупы людей среди молчаливых мертвых зверей и проклятых воинов. Разбойники и храбрые солдаты погибли в бою. Роф переметнулся на сторону Тируса, когда исход борьбы был уже ясен, но Микит и Утей прокляли убитых бандитов, сказав, что ни один из них не проявил милосердия, даже когда стало ясно, что Врадуир теряет свое могущество.
      С почестями они перенесли трупы солдат к отдельной стене и похоронили их под грудами камней и кирпичей. По отношению к предателям-бандитам они не выказывали никакого сожаления, и даже не сделали им могил. Кроме того они содрали с них одежду, чтобы потеплее закрыть больного Эрейзана и Илиссу, а также заменить наиболее изодранные туники, плащи и перчатки.
      Последние похороны состоялись вблизи ворот, где пал сержант Нейр, защищавший до последнего дыхания свою королеву.
      - Гетания примет его в свои священные земли, - с грустью промолвила Джателла.
      С погребальными молитвами она поклялась высечь имена храбрых воинов Риса и Ксана в Адрил-Лура в святой книге матери-Земли.
      - Когда мы вернемся в Куред, все узнают ваше мужество и преданность, храбрые солдаты Куреда. И мы принесем жертвы в честь тех, кто погиб здесь и на пути сюда, кто помог нам, тем кто остался победить зло!
      Все остальные также восхваляли храбрость и честность товарищей погибших здесь. Носилки были поставлены у дверей и Илисса сидела рядом с Эрейзаном, рассеянно повторяя погребальные молитвы, в то время, как она заботилась о раненом. Микит посмотрел на принцессу и, подойдя к ней, спросил с любопытством:
      - Принцесса, а что с Обажем?
      Джателла также посмотрела на Илиссу, которая пропустила вопрос мимо ушей, и ответила за нее:
      - О нем будут молиться. - Она выдержала взгляд Микита, а затем продолжала. - Он умер так, как жил.
      Микит больше не спрашивал. Выражение его лица показало, что его подозрения относительно подлой природы Обажа подтвердились. Он понимающе кивнул головой.
      Искусство. Дар мага и чародея, чтобы творить добро. А что есть добро? Разве это не нежность и не способность прощать? Способность забывать? Тирус прозондировал память Илиссы и обнаружил, что она выбросила всякие воспоминания об Обаже - от его оскорблений до обстоятельств его гибели. Это потребовало всего лишь легкого вмешательства со стороны Тируса. А в основном ее душа сбежала от жестокости Обажа и поспешила к новым чувствам, заботе об Эрейзане, восхищению его мужеством и верностью. Тирус помог ей забыть старое и найти новое чувство. Он не мог - не должен был - оставить все это на волю случая. Он не имел на это права, а теперь Илисса не слышала упоминания об Обаже и не думала о нем совсем. Она склонилась над Эрейзаном, вытирала холодный пот с его лица и радовалась, когда он мог слабым голосом произнести слова благодарности.
      Тирус и Микит снова понесли носилки, а Джателла помогла Утею перебраться через распростертый на пороге труп. Тирус узнал его: Берг, он погиб первым и был здесь оставлен своими товарищами. С него уже было снято все, что можно, и теперь этот предатель собирался предстать перед дьяволом без одежды и без золота, которого он так жаждал.
      Тирус в уме сосчитал, вместе с Бергом их было пятеро - великолепная пятерка - и все были мертвы. Все, кроме Рофа, но Роф опять был куплен ими. Он был на их стороне, по крайней мере пока не получит свою награду.
      Ворота цитадели были широко открыты - напоминание, что они покидают страну Нидила. Это было приглашение, которое они приняли не колеблясь и поспешили из крепости.
      Их сапоги скрипели по льду. Плащи, которые они сняли с мертвых бандитов, хорошо их согревали в волшебном колпаке Тируса, сохранявшем тепло и защищавшем их от опасности, которой теперь не было. Давление Врадуира исчезло, бандиты мертвы, даже туман поднялся высоко и позволял им видеть далеко вперед, что позволяло им выбирать наиболее легкую дорогу. Рука Бога Смерти даже позаботилась о том, чтобы убрать промозглую влажность. Это был жест ледяной вежливости. Бог Смерти хотел, чтобы им ничто не мешало покинуть эту землю как можно быстрее. Туман плавал над их головами, как сверхъестественное покрытие. Оно отражало звуки их шагов. На этот раз они шли открыто и без опаски, а не пробирались от одного укрытия к другому.
      Но легионы привидений все еще заселяли равнину, поджидая их. Как и чудища в крепости, они выстроились вдоль всего их пути, но они не молчали. Они стонали и всхлипывали хором, стараясь воздействовать на их сердца. Илисса до этого не видела этих пугающих духов и теперь она в страхе пыталась бежать, куда глаза глядят. Джателла закутала ее в плащ с головой, так чтобы она не могла видеть эти ужасные создания. Однако, она не могла заткнуть ей уши, и Илисса вздрагивала при каждом крике.
      Джателла высказала свое негодование туманному облику над головами, как будто оно было Нидилом.
      - Он сказал, что его рабы не будут вредить нам ничем, но мольбы и жалости этих привидений, такие же мучительные, как клыки зверей и мечи воинов-скелетов.