Коллеги посчитали поведение начальника УБХСС вопиющим проявлением личной нескромности, а против руководства универмага вообще было возбуждено уголовное дело (которое позднее благополучно замято). Главный борец с расхитителями социалистической собственности и пять лет спустя сохранил твердое убеждение, что ничего страшного в маленькой услуге, которую ему оказал директор универмага, не было: «По нынешним временам это выглядит смешно, да и тогда никакого криминала не было».

Впрочем, коллеги г-на Олейника все-таки придерживались несколько иной точки зрения, и личная нескромность-таки стоила ему карьеры в милиции: после разговора с начальником ГУВД Аркадием Крамаровым чекист добровольно ушел в отставку со своего поста и благополучно вернулся в родное ведомство (тем более, что и срок командировки его в органы внутренних дел к тому моменту удачно завершился). В УКГБ, где в то время начались сокрушительные реформы, полковник тоже не задержался: ушел на пенсию по возрасту.

После этого, судя по всему, отставной чекист пережил второе рождение — и предстал в качестве коммерсанта. Объясняет он свое перерождение просто: «Уйдя из органов, поверил: можно жить и делать все, что не запрещено законом». С новой своей светлой верой г-н Олейник, как он сам выражается, «по совместительству начал работу в акционерном обществе». В чем именно заключалась деятельность АО «Комэкс», где г-н Олейник трудился генеральным директором, доподлинно неизвестно, да и вряд ли кого это интересует за давностью лет.

Может быть, даже и само название фирмы «Комэкс» давно кануло бы в Лету, если бы в 1994 году при сверке межбанковских расчетов в ГУ ЦБ РФ по Санкт-Петербургу не было установлено, что кредитовое авизо N184 от 15 октября 1992 года, поступившее якобы от имени областного РКЦ Ростова-на-Дону, является фиктивным. Деньги по этому авизо в сумме 296 миллионов рублей в качестве «временной помощи» от малого предприятия «Дон» поступили на счет СП «Ауэр и Варлен» в СевероЗападный региональный банк «Внешэкономбанка». Вот тогда-то об АО «Комэкс» и вспомнили, ибо в те же дни г-н Олейник обратился с письмами во «Внешэкономбанк» и к руководству СП «Ауэр и Варлен», сообщая, что указанная сумма «ошибочно переведена на счет СП» и на самом деле подлежит перечислению на расчетный счет АО «Комэкс». В подтверждение г-н Олейник представил письмо и телеграмму от МП «Дон».

В ходе расследования было установлено, что среди коммерческих структур Ростова-на-Дону малое предприятие «Дон» не значилось и не регистрировалось. Однако в ноябре 1992 года об этом никто не знал, и потому на расчетный счет «Комэкс» в банке «Санкт-Петербург» со счета СП «Ауэр и Варлен» поступили 246 миллионов рублей (оставшиеся 50 миллионов рублей были перечислены как платежи в бюджет). Еще десять дней спустя 186 миллионов рублей из «временной финансовой помощи» со счета АО «Комэкс» были конвертированы в доллары США и перечислены на счет фирмы «Rossamer» в американский «USA Fidelity Bank» (когда следствие поинтересовалось фирмой «Rossamer», то по линии «Интерпола» было установлено, что сведений о ее регистрации в США не имеется).

Между тем собственноручная подпись г-на Олейника фигурирует как под письмами во «Внешэкономбанк» и в СП «Ауэр и Варлен», так и под договорами о конвертации денег и переводе их в США: судя по всему, бывшего главного борца с хищениями социалистической собственности тогда нимало не интересовало, что речь идет о фиктивных фирмах и деньгах сомнительного происхождения. На допросах главный бухгалтер АО «Комэкс» Татьяна Бортникова сообщила, что вся документация, связанная со злополучным авизо, готовилась лично директором АО. Правда, в материалах уголовного дела г-н Олейник все-таки оказался как свидетель (работники следственных органов предполагают, что хищение средств осуществлялось при участии сотрудника ростовского банка).

Сложно сказать, у кого именно вызвала недовольство коммерческая активность г-на Олейника, но именно после завершения удачной операции с деньгами «из воздуха» и случилось покушение на него у дома 46 по улице Кораблестроителей. Правда, сам потерпевший утверждает, что к покушению на него были причастны «люди в погонах», и в одном из интервью газете «Час Пик» даже прозрачно намекнул на связь криминального инцидента с именем тогдашнего начальника ГУВД Аркадия Крамарова. Последнему, очевидно, он не может простить своего ухода из милиции, к которому г-н Крамаров имел самое непосредственное отношение. Кстати, в версию насчет «людей в погонах» г-н Олейник, видимо, и сам не очень-то верит, ибо, по сугубо неофициальным данным, вскоре после выздоровления он обращался к мужу сестры своей жены, который пользуется авторитетом в определенных кругах под кличкой «Ларчик», с просьбой «оказать помощь в решении возникших проблем» (родственник, по тем же сведениям, получив деньги с просителя, обещал помочь, но то ли не смог, то ли не захотел).

Как бы то ни было, после покушения г-н Олейник на какое-то время «лег на дно» — правда, не очень глубоко. Возобновив свою коммерческую деятельность в 1993 году, он обратил внимание на охранный бизнес и стал одним из создателей охранной ассоциации «Защита». На посту ее руководителя г-н Олейник и трудился, пока его искали следователи — вплоть до того, как вознесся в кресло члена петербургского правительства.

Второй приход г-на Олейника во власть стал результатом стечения большого количества разнообразных обстоятельств. По мнению осведомленных людей, большая заслуга в этом принадлежит руководителю многих петербургских охранных предприятий помощнику Александра Невзорова Руслану Коляку, пользующемуся серьезным авторитетом в разных интересных кругах. Не то г-н Коляк надоумил бывшего чекиста пойти в команду к кандидату в губернаторы, не то вообще познакомил г-на Олейника с кем-то из штабистов г-на Яковлева — короче говоря, г-н Олейник обнаружился в предвыборном штабе и занялся обеспечением личной безопасности претендента на высокий пост.

По одной из неофициальных версий, новому патрону г-н Олейник угодил, доложив о раскрытии якобы готовившегося на него покушения. Самого покушения, правда, не было, но слухи о его подготовке накануне выборов губернатора наделали в городе немало шума — о своей непричастности к несуществующему «заговору» сразу же поспешила широковещательно заявить супруга тогдашнего мэра Людмила Нарусова. Причиной же для паники тогда послужили сильно искаженные слухи о действительно имевшем место изъятии двух радиоуправляемых мин и оружия на Ново-Волковском кладбище в промежутке между первым и вторым турами губернаторских выборов. Оружие к выборам никакого отношения не имело, но г-н Олейник сумел представить дело так, будто бы мины должны были взорваться как раз под машинами г-на Яковлева.

Говорят, что г-н Яковлев был всерьез напуган информацией о заговоре, а заслугу г-на Олейника в его раскрытии посчитал достаточной для того, чтобы рассчитаться со спасителем креслом в городском правительстве. Впрочем, некоторые источники утверждают, что мотивы, двигавшие новоиспеченным губернатором при назначении в свой кабинет человека с сомнительным прошлым, были куда серьезнее, и в качестве версии указывают на возможное давление представителей тех самых кругов, в которых пользуется своим авторитетом г-н Коляк.

После того как назначение г-на Олейника в состав городского правительства стало свершившимся фактом, информация о некоторых эпизодах его биографии поступила и в Генеральную прокуратуру России, и в МВД. Никакой реакции из уважаемых ведомств не последовало. Сам г-н Олейник, приступая к многотрудной работе по координации деятельности стражей порядка, объявил, что намерен в своей деятельности «сосредоточиться на проблемах более эффективного сотрудничества всех правоохранительных органов Петербурга». «Ведь их разобщенность, когда на большом правовом поле каждый копает только свою грядку, не на пользу делу», — считает бывший коммерсант.

Питерские стражи закона справили новоселье за 5 855 435 долларов.

Каждый руководитель, серьезно относящийся к своему бизнесу, понимает, сколь важна деловая обстановка на рабочем месте. Интересно, как допрашивается за столом «Метрополь» за 4 тысячи 926 долларов и 66 центов"? Какие мысли приходят в голову за стулом для письменного стола «Про» по 776 долларов? Наконец, что предпочитает прокурор Петербурга Владимир Еременко: стул «Аксис» за 1184 доллара, или кресло «Жозефина» за 1150? А может быть, он — аскет — довольствуется табуреткой всего за 525 баксов?

«Аксис», «Жозефина» и прочие табуретки, согласно контракту, должны были меблировать новое здание петербургской прокуратуры и, как следует из документов, были доставлены в вышеупомянутое здание.

Стражи закона справили новоселье в начале 1996 года в только что отреставрированном доме N9 на Исаакиевской площади, известном знатокам города как «дом Мятлевых». На память турецкие строители, проводившие капитальный ремонт и реставрацию здания, подарили стражам закона аляповатую вазу, красующуюся в пустынном холле второго этажа.

Благодарность «гастарбайтеров» можно понять — работа по благоустройству казенного дома стала золотым дном и для строителей, и, видимо, для отдельных представителей заказчика, коим выступила Генеральная прокуратура России. Щедрость генпрокуратуры, решившей облагородить одно из подведомственных учреждений, просто не знала границ.

Дом на Исаакиевской отошел к прокуратуре города по распоряжению мэра Анатолия Собчака. Здание, конечно, требовало ремонта, и тут как тут очень кстати подвернулась крупная турецкая строительная фирма «АТА», любезно согласившаяся выполнить необходимые работы.

10 января 1995 года Генеральная прокуратура Российской Федерации в лице начальника Финансово-хозяйственного управления Назира Хапсирокова, «действующего на основании Закона о прокуратуре», и «АТА INSAAT SANAYI V TICAR T LTD» (Стамбул) заключили контракт о реставрации особняка, доставшегося петербургской прокуратуре. Сумма договора составила 2,44 миллиона долларов без учета налога на добавленную стоимость. Два миллиона из них должны были быть переведены на банковский счет подрядчика в качестве авансового платежа после заключения соглашения. В контракте указан и банковский счет «АТА» в Швейцарии: BANQU INDOSU Z G N VA N502340.

К слову, появление цифры в 2,44 миллиона — точной стоимости объема запланированных работ — было, мягко говоря, не слишком оправдано, ведь на момент заключения договора ни проекта, ни сметы на реконструкцию еще не существовало.

Позже, «в связи с увеличением заказчиком объема работ», появилось дополнительное соглашение, стоившее еще 2 855 435 долларов США, включая налоги. В результате общая цена контракта увеличилась до 5 855435 долларов с учетом НДС и спецналога. 1 036 147 долларов должны были вернуться в бюджет в виде налогов, но не вернулись. Вся сумма упала на счет «АТА» в Женевском банке. При этом вряд ли стоит упоминать о таких мелочах, как нарушение валютного законодательства, допущенное самой генпрокуратурой…

Мы располагаем копиями нескольких заявлений в акционерный коммерческий банк «Московский национальный банк» о переводе денег со счета Генеральной прокуратуры в Швейцарию при посредничестве «Bankers Trust Company» (Нью-Йорк). Заявления на перевод под номерами 7, 8, 14, 17 датированы сентябрем-декабрем 1995 года и подписаны гном Хапсироковым. Только по этим четырем документам в Швейцарию ушли около 2640 тысяч долларов.

Деньги в чужом кармане считать как-то неловко, и, конечно, прокуратура вольна распоряжаться своими средствами, пускай даже бюджетными. В конце концов, если Назир Хапсироков полагает, что седалищам его подопечных крайне необходимы стулья за 400 долларов, то почему бы и нет? Другое дело, что, похоже, общая стоимость фактически выполненных на Исаакиевской работ, стройматериалов, мебели и оборудования оказалась значительно ниже тех почти 6 миллионов долларов, что ушли за рубеж.

Например, как следует из перечня работ, выполненных фирмой «АТА», стоимость устройства гидроизоляции составила 385 786 долларов. На самом деле гидроизоляцию в ремонтируемом доме сделала петербургская фирма «Гидрокор» всего за 154 996 долларов. Аналогичная история произошла с работами по фасаду, которые на бумаге обошлись «АТА» в 174 140 долларов, а в реальности были осуществлены другой российской фирмой и почти на треть дешевле.

Общими усилиями турецких строителей и ответственных лиц прокуратуры удалось существенно сэкономить не только на строительных работах, но и на материалах. Вместо дорогих импортных, предусмотренных проектом, использовали преимущественно отечественные. Кроме того, поставщиками некоторых якобы приобретенных материалов были попросту несуществующей фирмы, а документы на покупку оформлялись уже задним числом.

Следует предположить, что общая сумма затрат была элементарно подогнана к искомым 5,855 миллионам. Это крамольное предположение, в принципе, было бы легко проверить, сделав контрольные обмеры казенного дома, экспертизу стройматериалов и инвентаризацию завезенной мебели и оборудования.

Кстати о мебели, с которой мы начинали этот рассказ. Неудобно ходить по прокурорским кабинетам и спрашивать уважаемых людей, как называются стулья, на которых они сидят. Но именно меблировка и оборудование апартаментов горпрокуратуры должны наиболее ярко характеризовать блеск и нищету наших правоохранительных органов. Судя по перечню оборудования, завезенного в особняк, люди, порой месяцами не получающие сравнительно небольшую зарплату, заседают за шикарными столами в роскошных креслах с чарующими названиями.

Случайно, либо по воле Божьей, оказавшись в доме на Исаакиевской, первым делом взгляните под ноги. Вы рискуете испачкать коврик для чистки обуви из комплекта за 3616 долларов 92 цента. В туалете обратите внимание на мусорные ведра по 179 690 долларов, щетки для унитазов за 142 и коробки для мыла за 181 доллар.

Еще можно понять, зачем прокуратуре велотренажер: начальство заботится о своих сотрудниках. Но что жарят на мангале за 2,5 тысячи долларов, какие цветы растут в латунном горшке за 750, из чего, наконец, сделано ограждение для батареи по цене 41 804 доллара за штуку?

По контракту, «АТА» поставила мебель и оборудование на сумму более 668 тысяч долларов.

Реально, по данным бухгалтерии и прокуратуры, стоимость завезенного инвентаря составила около 298 тысяч долларов. Несложно догадаться, что разница была компенсирована путем завышения цен на полученные товары. Впрочем, и это еще не все. В действительности мебель поступала частично как уставной фонд представительства «АТА», освобожденный от таможенных сборов, а частично как оборудование строящейся гостиницы «Интеротель Петроград», также освобожденное от налогообложения на таможне. К слову, к последней стройке имеют непосредственное отношение некоторые отцы города.

Примечательно, что на момент начала своей деятельности в Петербурге «АТА» не имела ни расчетного счета, ни лицензии на право производства строительных работ, ни даже юридического лица в России, и, следовательно, в соответствии с российскими законами не могла вести здесь какую-либо деятельность. Позже у фирмы появился юридический адрес, значившийся в налоговой инспекции… как дом N9 по Исаакиевской площади.

Во время кампании по выборам губернатора Петербурга, «АТА» уже оказывалась в центре скандала. Мэр города Анатолий Собчак тогда утверждал, что именно с этой фирмой тесно связан бизнес супруги его конкурента Владимира Яковлева, ставшего вскоре губернатором города.

Информация о махинациях в связи с ремонтом здания петербургской прокуратуры недавно стала известна в Москве. Согласитесь, генпрокуратуре, по сути, следовало бы возбудить дело против самой себя. Но так, конечно, не бывает. Генеральная прокуратура завела дела по ст. 162 ч.2 УК РФ (сокрытие налогов) в отношении «АТА» и передала материалы прокуратуре Ленинградской области. Несложно представить, в какую пикантную ситуацию попал следователь, которому досталось это дело: для проведения расследования не мешало бы вызвать на допрос заместителя Генерального прокурора г-на Хапсирокова. Вопрос на сообразительность: пойдет ли следователь на столь решительный шаг?