90 тысяч лет до нашей эры

      -Ва-р-р пойдёт к обрыву с трудом выговаривая своё имя вновь произнёс он.
      -Хорошо Варр произнёс Нам-Ур, - но овраг коварен, а зубы его гнилы.Нужно нарезать много полосок, чтобы сделать одну большую веревку. Но из чего их сделать?
      Блум с готовностью скинул свою одежду.
      Нет, Блум - покачал головой Нам-Ур. Злые духи залетели в пустую голову Нам-Ура иначе бы он не послал на гибель Ка. Нет Блум. И Нам-Ур скинул с себя медвежью шкуру- символ власти и могущества племени.
      Достав рог оленя, с вставленной в него острой каменной пластиной, он не спеша, принялся разрезать шкуру.
      Мужчины племени напряжённо смотрели на него.
      Надо торопиться с тоской думал Нам-Ур. Могучий Ву скоро уйдёт на покой, и тогда лошади могут стать лёгкой добычей стервятников, или хищных волков.
      Но разрезанную на полоски одежду Нам-Ура нужно было ещё связать и Нам-Ур привлёк к этому делу всех мужчин своего племени. Один только широкоплечий Браг отказался.
      Браг не слабая болтливая женщина, чтобы вязать тонкие полоски надменно сказал он.
      Сурово посмотрел на него Нам-Ур
      Солнце уже заходило и его последние лучи освещали небольшую кучку людей, стоящих на краю глубокого оврага.
      Попробуй Варр и Нам-Ур протянул ему веревку.
      Варр взял кожаную веревку и легонько потянул её концы, проверяя прочны ли узлы.
      Не так Варр. И Нам-Ур взяв веревку потянул её с такой силой, что от напряжения у него вздулись вены на лбу. Так он проверил каждый узел.
      Затем он обратил взор свой к заходящему солнцу простёр руки и произнёс.
      Могучий Ву, могучие добрые духи- помогите племени Нам-Ура идти трудной тропой жизни
      Несколько секунд он стоял так и смотрел до боли в глазах на заходящее солнце.
      Затем он обернулся к Варру
      Варр может идти к оврагу сказал Нам-Ур.
      Несколько самых здоровых и молодых мужчин его племени взяли веревку в свои сильные грубые руки.
      Быстро спустился на дно оврага Варр.
      Быстро отрезал острой пластиной кусок мяса, привязал его к себе, с сожалением посмотрел на бездыханное тело Ка и убедившись, что ему уже нечем нельзя помочь, стал подыматься наверх.
      Нам-Ур невольно залюбовался его движениями.
      Варр лезет как дикая большая кошка о которых ему рассказывал отец, и которых он никогда не видел, подумал он.
      Несколько раз подымался и спускался на дно оврага Варр. Движения его стали медленнее и менее ловкими.
      Раз он даже чуть не сорвался. Его рука вместо раскачивающийся в наступающей темноте верёвки ухватила пустоту.
      На мгновение он замер и неминуемо бы полетел вниз если бы с какой-то непостижимой змеиной ловкостью он не изогнулся почти пополам поймал верёвку, несколько секунд повисел на ней, тяжело переводя дыхание, а затем упорно полез вверх.
      Варр устал а у племени Нам-Ура много еды- сказал ему Нам-Ур, когда он поднялся наверх.
      Варр тяжело посмотрел на него.
      Племени Нам-Ура нужна еда, нужно много еды, сказал он и снова полез вниз.
      И ещё несколько раз спускался на дно оврага и поднимался отважный Варр.
      Наконец силы покинули его. И он почти в полной темноте упал к ногам Нам-Ура.
      От страшного напряжения у него пошла из ушей кровь.
      Варр отважный воин и сильный мужчина произнёс Нам-Ур унесите его.
      Коварная Мун хитро смотрела на него своим жёлтым глазом, внизу в кромешной темноте завывали волки.
      Вспыхнула одна искра, затем вторая третья и через некоторое время языки разгоревшегося пламени стали жадно лизать берёзовые дрова отгоняя темноту.
      Потянуло ароматным дымком.
      Но благодатный сон не шёл к Нам-Уру, члены его были напряжены.
      Его мозг сверлила одна мысль. Нужно сохранить еду. Иначе его племя погибнет голодной смертью.
      В кромешной темноте послышался громкий детский плач и широкая ладонь легла на плечо Нам-Ура.
      Нам-Ур устало обернулся. На него глядел улыбающийся воин его племени.
      Мы пришли Нам-Ур сказал он и показал рукой на детей испуганно схвативших своих матерей за складки шкур.
      Хорошо Крав устало сказал Нам-Ур. Костёр горит ярко еды у племени много. Но сначала накормите Варра женщин и детей.
      Пру тоже хочет есть-донеслось из темноты
      Пру не женщина и не слабый ребёнок устало обернулся Нам-Ур- Пру подождёт.
      Колдун поглядел на него полными ненависти глазами.
      Крав и Тху должны охранять еду превозмогая свинцовую усталость сковавшую ему веки-сказал Нам-Ур сказал и тут же заснул.
      **********************************************************************
      Тихо потрескивает костёр в ночи. Спит усталое племя. Но не спят Крав и Тху. Зорко всматриваются они в предательскую темноту ночи, горящую тысячами зеленых огоньков.
      Но это горят не огоньки. Это горят волчьи глаза.
      Почуяв запах мяса, множество сбежалось их из ночной степи. И теперь настороженно они следят за каждым движением людей. Некоторые наиболее нетерпеливые начали свою протяжную тоскливую песню.
      Противно на сердце Тху. Хоть его рука сжимает быстрое копьё с каменным наконечником, но разве совладать ему с разъярённой стаей. А волчье кольцо становится совсем близко.
      Вот Тху в полуметре от себя почуял осторожное злое дыхание и наугад ткнул своим копьём в темноту.
      Раздался жалобный визг и на минуту волки отступили. Но только на минуту. В следующее мгновение самый сильный и наглый из них прыгнул на грудь Тху. Но Тху не зевал его быстрое копьё достало цель.
      Следующий был похитрее. Лишь только на мгновение, только на одно краткое мгновение, которое достаточно было, чтобы переступить с ноги на ногу, Тху ослабил бдительность. Но этого мгновения оказалось достаточным. Ещё один матёрый волк взвился в воздух и тяжело упал на грудь Тху.
      Коренастый Тху устоял, но его тело тысячами острых игл пронзила больволк начал царапать ему своими когтями грудь. На мгновение Тху остолбенел. Последнее что он смог увидеть это близко, совсем близко умные волчьи глаза - горящие холодным злым светом. В следующее мгновение хищник перекусил ему горло.
      Нелепо взмахнув руками, Тху тяжело упал на землю. Крав не зевал. Его копьё пригвоздило к земле и этого хищника. Но волки, казалось, обезумели от этого сытного дразнящего запаха.
      Не обращая никакого внимания на отчаянно размахивающего копьём Крава, один за другим они неслышной серой тенью проскальзывали к горе лошадиного мяса, которая таяла буквально на глазах и растворялись в серых предрассветных сумерках степи.
      Через несколько минут всё было кончено. От запасов племени осталась лишь маленькая жалкая кучка мяса.
      Несколько волков корчились в предсмертной агонии. А рядом с ними захлёбываясь кровавыми пузырями тяжело хрипел Тху. Его быстро оттащили в сторону взволнованные женщины.
      Глава 4
      Рассвет застал страшную картину.
      Беспорядочно накиданные трупы волков, около которых сидел Крав. От потрясшего его горя он даже не мог говорить. Обхватив сильными руками свою большую голову, которая за одну ночь стала белой как снег, он раскачивался и мычал что-то нечленораздельное.
      С потухшими взорами бродили по стоянке дети, и женщины. От еды, которой вчера было так много сейчас осталось лишь несколько кусков уже начавшего разлагаться мяса.
      Чтобы оно окончательно не сгнило Хранитель Огня разжёг большой костёр и теперь острой каменной пластинкой вставленной в рог оленя разрезал его на тонкие полоски, готовясь подвесить их над ярко пылающим костром.
      В глубокой задумчивости повернув голову к холодному осеннему солнцу сидел Нам-Ур.
      Нам-Ур тронул его за плечо один из воинов в овраге осталось ещё много мяса.
      Нам-Ур исподлобья взглянул на него.
      Кфу храбрый воин и сильный мужчина наконец медленно произнёс он, но даже он ничего не сможет поделать с разъярённой стаей волков и стервятников. Они уже доедают наше мясо. Нам-Ур встал и медленно подошёл к оврагу.
      Ожесточённо хрипя, лязгая челюстями, волки вырывали друг у друга куски мяса, оставшиеся от погибшего табуна. Часть они в драке свалили в реку, которая протекала неподалёку и теперь по ней плыли со вздувшимися животами трупы лошадей, распространяя непереносимое зловоние. Другую часть со злобным клёкотом растаскивали стервятники, повисшие чёрной тучей над погибшим табуном.
      Всё же Нам-Ур отдал приказ чтобы сплели ещё одну веревку и теперь несколько сильных мужчин разрезав шкуры вязали своими грубыми пальцами тонкие кожаные полоски.
      Остальные, углубившись в ближайший лес, торопливо рубили каменными топорами деревья. Срубив несколько молодых осинок и берёз, они острыми каменными пластинами, стали отсекать у них ветки и заострять комли. Заострённые комли они обжигали на костре, до тех пор пока они не почернели. Другие мужчины племени острыми берёзовыми кольями долбили сырую землю. Работа была не из лёгких от напряжения у них на лбу выступили крупные капли пота. Но нужно было торопиться. Небо было серым и хмурым. Такими же большими и грубыми как у мужчин пальцами женщины проделывали в шкурах каменным сверлом отверстия, а затем сшивали их большими костяными иглами. Нитками им служили кишки и сухожилия мелких животных.
      С громкими гортанными криками мужчины стали поднимать стволы деревьев, устанавливая их острыми комлями в только что вырытые ямы. Образовался большой конус, который они стали покрывать сшитыми шкурами.
      Могучий Ву спрятался в свою хижину - решил Нам-Ур и пошёл к тому месту, где женщины хлопатали около раненого Тху.
      Рана оказалась не опасной хотя и глубокой, острые зубы волка не достали до сонной артерии. Жена Тху промыла его отваром из березового гриба чаги, который ей дала заботливая Олле и теперь Тху спокойно смотрел в серое холодное небо. Отважный воин и сильный мужчина Тху с благодарностью подумал Нам-Ур если бы не он, у племени не было бы и этой еды.
      Когда и вторая верёвка была готова несколько самых сильных воинов племени Нам-Ура спустились на дно оврага.
      Стервятники с отвратительным криком поднялись в воздух, на миг заслоняя небо, но волки не хотели отдавать своей добычи.
      Вздыбив на загривке шерсть, напружинив лапы и оскалив зубы они приготовились к обороне. Злобно рыча они смотрели на людей.
      Но людей нельзя было испугать. Перед ними была еда. Это был их последний шанс.
      Без еды не было жизни. И сейчас они стали зверьми ещё большими и коварными чем волки.
      С кривой усмешкой из под больших лохматых бровей смотрел на них Блум. Он тоже спустился на дно оврага. Ну, подойди поближе глупый старый волк- думал он- и Блум проткнёт твою шкуру своим острым копьём, размозжит твою голову своей большой дубиной. Боль от утраты Ли жгла его сердце невыносимым огнём.
      Но волки вели себя на этот раз осторожно. Злобно рыча, они рыли лапами землю, но нападать на людей не спешили.
      И тогда люди побежали на волков. Зажав в своих грубых сильных руках, кто копьё, а кто тяжёлую дубину они плотной чёрной массой неотвратимо надвигались на них.
      Но перед волками была еда много еды и они не хотели её отдавать.
      Вот один из мужчин добежал до них и поднял свою дубину для удара.
      В то же мгновение, словно подчиняясь невидимому приказу, два волка серыми молниями взвились в воздух.
      Один из них вцепился ему в руку, а другой впился своими острыми зубами в шею.
      Дубина дрогнула в его руках, острая боль в прокушенной руке пронзила его тело с головы до ног и, увлекаемый волчьими телами он стал медленно клониться к земле.
      Ещё одна серая молния мелькнула в воздухе и ударила его в грудь.
      Не в силах больше сопротивляться охотник тяжело упал на влажную землю.
      Урча и хрипя, волки с ожесточением стали рвать его плоть
      Пошёл крупный холодный дождь и земля сразу раскисла. Но люди и волки уже не обращали на него никакого внимания. Скользя и падая, стараясь удержаться на раскисшей мокрой земле, они слились в какую- то бесформенную массу беспорядочно барахтающихся тел. Время от времени из этой хрипящей, орущей массы показывалась сильная рука с дубиной или копьём и тогда ещё один волк падал на мокрую землю с распоротым брюхом или с разможённой головой. Но иногда хищники облепляли серым клубком тело отважного охотника и горе было тому, если рядом стоящий не приходил на помощь, тогда он был обречён.
      Блум сражался вместе со всеми. В самом начале схватки на него кинулся волк. Но ему удалось стряхнуть его с себя и размозжить тяжёлой дубиной ему голову.
      Воспользоваться копьём он уже не мог. От сильного удара Блума оно вошло волку глубоко под рёбра и в горячке боя Блум так и не смог вытащить его.
      Теперь он размахивал тяжёлой дубиной, чувствуя как тоненьким ручейком смешиваясь с дождевой водой стекает с его левого плеча кровь, волк всё же задел его.
      Главное не упасть стиснув зубы думал он. Если упаду мне конец.
      Постепенно накал боя стал ослабевать. Люди всё же начали побеждать волков.
      Теперь чаще стали слышаться глухие удары их дубин, после которых головы волков трескались, как гнилой орех.
      Поняв, что людей им не одолеть волки отступили. Самые отчаянные из них пытались урвать куски мяса, вернее то, что осталось от него. Перемолотое людскими ногами, смешанное с грязью оно сейчас представляло неприглядное зрелище.
      Наконец последний волк покинул поле боя. И люди смогли перевести дух, но лишь ненадолго
      Пока оно окончательно не разложилось, мясо нужно было поднять.
      Несколько мужчин занялись свежеванием волков. Резко пахнущее свежее мясо тоже было едой. Они острыми кремневыми пластинами взрезали им шкуру на груди, предварительно отделив тело от головы, затем сдирали и тут же заворачивали в небольшие тюки. Другие каменными ножами и топорами резали и рубили остатки лошадиного мяса на куски. Затем начался подъем.
      Нам-Ур стоял наверху оврага, порывистый злой ветер срывал с него накидку из шкур дикого козла, которую участливо дала ему одна из женщин племени, но он не торопился запахнуться. Наоборот он с радостью подставлял ему своё разгорячённое тело, свою разгорячённую голову. Одна мысль жгла и сверлила его мозг.
      Племя потеряло почти всю еду ....
      День, так и не успев вступить в свои права, медленно догорал. С неба сыпал густой холодный дождь.
      Мясо было поднято, и хлопотливые женщины племени складывали его под большими навесами, которые успели соорудить мужчины. Но какой ценой. Ещё один охотник стал жертвой коварного оврага. Сорвавшись и пролетев несколько метров он всё же сумел схватиться за мокрую кожаную верёвку.
      Но та, ожегши ему руки, затем их прорезала до кости и охотник, не выдержав страшной боли, с отчаянным криком полетел вниз.
      У других руки тоже представляли кровавые мозоли, и теперь женщины племени торопливо готовили отвар из берёзовых почек, которая дала им заботливая Олле.
      Нагрев в пламени костра камни, они затем осторожно двумя берцовыми костями лошадей ложили их в грубые деревянные чаши, наполненные водой. Скоро вода закипела и по всей большой хижине распространился ароматный пар.
      Один только Блум остался внизу. От потери крови у него кружилась голова и ослабели ноги.
      Нам-Ур подошёл к краю обрыва.
      -Блум не может подняться услушал он громкий крик Блума.
      -Блум должен подняться услышал он голос Нам-Ура.
      Обхватив верёвку, Блум сделал было попытку, но левая рука будто онемела.
      -Блум не может подняться, Блум останется в овраге отчаянно закричал он, чувствуя как по его жёсткой щетине ползут непрошеные слёзы.
      -Блум стал, как маленький ребёнок, услышал он сверху громкий голос Нам-Ура, но племя не оставит Блума и к ногам Блума полетела вторая кожаная верёвка, которую до этого подняли наверх.
      Затем Нам-Ур знаками показал, Блуму, что ему нужно обвязаться.
      Теряя остатки последних сил, Блум стал обвязываться.
      В кромешной темноте его с трудом подняли несколько молодых мужчин племени.
      Весело горел костёр в глубине хижины, тихо потрескивали в нём камни, когда они раскалятся, хлопотливые женщины племени положат на него большие куски мяса, затем будут осторожно переворачивать лопаткой сделаной из ключицы зайца, пока оно не покроется коричневой аппетитной корочкой, а это значит, что на сегодня племя будет обеспечено пищей и теплом.
      Весело горел костёр в глубине хижины, но невесело было на душе Нам-Ура.
      Сразу несколько капель из под плохо пригнанных шкур упало на его лицо.
      Надо будет завтра проводить дорогой отцов погибших воинов думал он. Так и не притроновшись к аппетитным кускам мяса он заснул.
      ***********************************************************************
      Осеннее солнце медленно вставало над пожухлой степью. Его неяркие лучи уже не могли согреть промокшую землю, и даже пар не курился над землёй.
      Стряхивая с себя остатки ночного сна, Нам-Ур тяжело вылез из хижины.
      Вопреки печальным ожиданиям Нам-Ура дождь, что уныло стучал всю ночь по худой крыше хижины, не принёс племени какого-либо ущерба.
      Часть мяса Хранитель Огня успел закоптить, а большую его часть, что люди отвоевали в борьбе с волками, удалось сохранить под кожаными навесами. Всю ночь его обдувал резкий холодный ветер и сторожили четверо мужчин его племени.
      Нам-Ур окликнул его Крук нужно проводить погибших воинов в последний путь.
      Нам-Ур печально кивнул головой.
      Но воды реки вышедшие из берегов после ночного дождя, смыли и тела волков и тела людей и сейчас волны одиноко лизали холодный берег.
      Не похоронить павших воинов - считалось тягчайшим нарушением законов племени, и Нам-Ур это знал.
      Видно могучие духи отвернулись от племени, - с грустью подумал Нам-Ур, сейчас голодные воины идут в Страну Отцов и проклинают нас.
      За ним со злорадной ухмылкой наблюдал толстый Браг.
      Но нужно было готовиться ещё к одному испытанию.
      Потерять еду племени, считалось позором для племени, а виновный должен быть изгнан из племени.
      Чёрные тучи сгущались над головой Крава.
      Крав потерял еду племени, Крав потерял еду племени захлёбываясь от злой радости кричал толстый Пру.
      Люди племени медленно собирались вокруг колдуна.
      Многие видели в тот ненастный вечер Крава и знали, что он не виноват.
      Но законы племени, их нельзя нарушать их дали нам наши отцы, а им отцы наших отцов.
      Что же будет тогда, если каждый будет нарушать законы племени.
      Так думали многие охотники.
      Женщины жалели Крава. Крав хороший охотник думали они, но волки в тот раз оказались сильнее.
      К тому же что будет делать без него его верная Кфу.
      Но колдуна уже нельзя было остановить, гремя своим бубном из высушенной заячьей кожи, он кружился на месте и пронзительно кричал: "Крав потерял еду племени!".
      Постепенно всё племя собралось вокруг колдуна и он, чувствуя всеобщее внимание злорадно повторил, -Крав потерял еду племени и поэтому Крав должен уйти из племени.
      Старый жирный болтун думал Нам-Ур слушая его визгливые речи.
      Не Крав тебе нужен, а Нам-Ур. Если Крав уйдёт из племени и станет тенью, тогда ты без труда справишься с Нам-Уром, со своим толстым Брагом. Вон вы как подмигиваете друг другу.
      Но Крав не виновен начал было один из воинов племени. У Крава было копьё, а у волков острые зубы.
      И волков было много, как травы в степи.
      Его прервал толстый Браг, пусть тогда Фа, если он жалеет Крава, ест тонких противных ящериц и хрустит сушёными кузнечиками, которые женщины будут готовить ему.
      Пусть уходит. Пусть уходит донеслось из толпы
      Вперёд выступил Нам-Ур. Крав потерял еду племени. И Крав виновен громко заговорил он, стараясь перекричать недовольный ропот.
      Но разве не виновен толстый Пру, который говорил племени, что пляшушая гора не упадёт.
      Пру брал у племени чёрного злобного кабана и говорил племени, что он договорится с духами.
      Может быть Пру отдавал его не духам. И Нам-Ур с неожиданной быстротой схватил толстые складки на животе колдуна.
      Колдун испуганно заморгал глазами и попятился. Такой поворот событий ни в коей мере не устраивал его.
      Разве он не виновен - повторил Нам-Ур и обвёл племя глазами.
      Виновен. Виновен, как рокот морской волны донеслось до него.
      -Пусть Пру уйдёт из племени.
      -Нет! Пру не уйдёт из племени! -и Нам-Ур торжествующе посмотрел на него, - у кого ещё есть такой толстый и длинный язык как у Пру? - в толпе облегчённо вздохнули, - кто ещё может разговаривать с духами? Кто ещё может танцевать как Пру?- по толпе прошло лёгкое возбуждение, некоторые заулыбались,
      В последний раз Пру так танцевал! ... Громкий хохот покрыл последние слова Нам-Ура.
      Смеялись все: приседая на корточки, побросав копья, корчились в судорогах смеха взрослые мужчины, далеко откидывая назад свои большие некрасивые головы с нелепыми костяными выростами на затылке, смеялись женщины племени, размазывая слёзы смеха на щеках смеялись, подростки.
      Ой! Пру! Ой! Пру! доносилось из толпы. Станцуй нам ещё Пру. И снова волны смеха накрывали её.
      Смеялся и сам Пру. Поняв, что и на этот раз ему ничего не грозит, бросив на землю свой старый бубен из заячьей кожи, обхватив своими маленькими и пухлыми руками своё грузное тело, он громко по заячьи хихикал.
      И-и-и доносился до ушей Нам-Ура его тонкий неприятный смех.
      Кого вы слушаете прорезало громкий смех как ножом.
      Cразу стало вдруг тихо.
      Кого вы слушаете!?
      Нам-Ур медленно обернулся.
      Браг насмешливо смотрел на него щелочками прищуренных глаз.
      Нам-Ур не вождь племени. И Браг с силой дёрнул кожаные складки одежды Нам-Ура. На Нам-Уре шкура старого вонючего козла, которую не носят даже женщины. Нам-Ур не вождь племени. Нам-Ур посмотри на себя.
      И Браг громко и презрительно расхохотался.
      Нам-Ур взглянул на себя.
      Шкура большого бурого медведя- символ власти - больше не украшала его широкие плечи.
      В суматошной горячке буден он как-то позабыл, что изрезал её на куски, когда доставали мясо со дна коварного обрыва. Притихшее племя тоже смотрело на него.
      Никто не хотел, чтобы толстый Браг стал главой племени. У него глаза бегают как ящерицы говорили про него. Но медвежья шкура символ власти?....
      Нам-Ур вызывающе посмотрел на племя.
      Все молчали потупив глаза.
      В воздухе повисла томительная тишина.
      Ты гремишь как старая высохшая ракушка Браг спокойно проговорил Нам-Ур.
      Видно злые духи залетели в твою пустую голову и ты заболел, но Нам-Ур может вылечить Брага не хуже чем болтун Пру, только вместо толчёных берёзовых почек у Нам-Ура найдётся другое лекарство.
      И Нам-Ур многозначительно опёрся на большую дубину сделанную из комля старой березы.
      Племя настороженно замерло.
      Все в племени знали что Нам-Ур лучше всех обращается с дубиной, но Браг он выше Нам-Ура на целую голову и толще.
      Так думали многие.
      Широко расставив ноги, мерея противника цепким взглядом, мужчины кругами стали ходить
      друг против друга. Никто не решался нападать первым. Нам-Ур хорошо знал чудовищную силу Брага одним ударом дубины ломавшим хребет оленю. Браг видел дубину Нам-Ура в деле.
      Первым не выдержал Браг. Громко сопя он неожиданно быстро занёс дубину и удар нанесённый Брагом несомненно бы размозжил Нам-Уру плечо, но мягко по кошачьи Нам-Ур отступил . И Крук потеряв равновесие чуть не свалился носом в осеннюю грязь
      Воспользовавшись этим, Нам-Ур нанёс ему сильный удар дубиной по рёбрам.
      Другому бы этот удар размозжил все кости, но только не Брагу, который сейчас был похож на разъярённого медведя вставшего на дыбы.
      Зловеще оскалив зубы, зажав дубину обеими руками, он стал наносить быстрые и беспощадные удары.
      Но Нам-Ур недаром был вождём племени. Он уклонялся, то вправо, то влево, то приседал, то неожиданно высоко подпрыгивал. И дубина Брага лишь рассекала пустоту.
      Была ещё одна опасность. Совсем рядом был обрыв, чьё ледяное дыхание Нам-Ур чувствовал спиной.
      Хорошо видел это и Браг. Медленно, но неуклонно, он теснил Нам-Ура к самому краю его.
      Вот Нам-Ур сделал высокий длинный прыжок, намереваясь обойти противника. Но Браг был наготове.
      Он сделал такой же прыжок назад. И Нам-Уру пришлось отступить. Смерть неотвратимо приближалась к нему Вот до края обрыва осталось, три шага, два. Затаив в глазах зловещую ухмылку Браг продолжал наносить удары. Неожиданно быстро он перехватил дубину правой рукой и нанёс особенно сильный удар.
      Этот удар несомненно бы снёс Нам-Уру голову, но Нам-Ур опередил его, неуловимым движением, чувствуя как под его ногами начинает осыпаться земля, падая в пропасть, он пригнулся и дубина Брага рассекла пустоту,а сам он закружился на месте. Быстрой тенью неслышно проскользнул за его спиной Нам-Ур.
      Иди Браг к своим отцам спокойно сказал Нам-Ур и ткнул дубиной в широкую спину Брага.
      А-А на мгновение прорезало тревожную тишину. Прорезало и тут же замерло.
      Браг мягко шлёпнулся на дно оврага.
      Кто ещё хочет померяться с Нам-Уром спокойно сказал он. Но в этом спокойствии было столько скрытой силы, что племя невольно затрепетало перед ним.
      Нам-Ур вождь племени. Нам-Ур вождь племени быстро и тонко закричал колдун и бухнулся Нам-Уру в ноги. За ним упало всё племя.
      ***********************************************************************
      Два солнечных дня, выпавших редким счастливым промежутком в бесконечной череде дождей, племя потратило на заготовку еды. С утра и до глубокой ночи горели жаркие костры, источая ароматный запах копчёного мяса. А затем, его тонкие полоски женщины племени заботливо прятали в небольшие кожаные мешки, сшитые из шкуры волка.
      И снова пошли холодные дожди.
      Нам-Ур сидел около своей хижины и думал.
      Наконец, осенние дожди кончились и наступили ясные морозные днипредвестники холодной зимы.
      В чистом прозрачном воздухе хорошо виднелись горы, к подножию которых Нам-Ур и решил повести своё племя.
      "Белые мухи ещё не летят, - озабоченно думал Нам-Ур,- несколько раз подмигнёт нам коварная Мун своим жёлтым глазом и мы будем недалеко от больших гор. Может быть, племя найдёт там большую пещеру?"
      Но колдун Пру был против такого решения Нам-Ура, правда, спеси в нём после гибели Брага заметно поубавилось, но всё равно на совете племени он держался заносчиво.
      -Мы уходим от могучего Ву, - истерически кричал он, -мы уходим от его жарких объятий.Холодные белые мухи скоро полетят с неба и съедят всё племя.
      -Нам-Ур знает о белых мухах, - остановил его холодным жестом Нам-Ур, но горы могут дать племени пещеру, а что может дать племени равнина, покрытая мокрой чахлой травой.
      -Мы уходим от могучего Ву, - продолжал истерически кричать толстый Пру, - мы нарушаем законов предков. Племя всегда шло навстречу могучему Ву.
      Нам-Ур внимательно и недобро посмотрел на колдуна.
      -Племя уходит от могучего Ву, племя идёт навстречу горам- медленно сказал он и вышел из хижины где сидел совет племени.
      На следующий день мужчины закинули себе за плечи мешки с копчёным мясом и всё племя двинулось в путь.
      Овраг оказался не таким уж длинным, и поплутав около часа между деревьями росшими
      по его склонам, племя нашло небольшую тропинку, ведущую вглубь его, а затем начало медленно спускаться.
      Впереди шёл Нам-ур.
      Раз на них было попытался напасть пещерный медведь- гроза здешних лесов, но воины племени отогнали его.
      Через четыре дня племя подошло к горам.
      Их склоны поросли небольшой кедровой рощей и это было весьма кстати, скудные запасы мяса почти кончились и в племени опять начали роптать недовольные.
      Не медля ни минуты четверо сильных и крепких воинов, скинув лохматые шкуры, покрывавшие их крепкие тела полезли на деревья, к набедренным повязкам их были привязаны большие деревянные колотушки. Достигнув ветвей, на которых находились шишки с орехами они усаживались на них верхом и колотушками начинали сбивать их.
      Э-о. О-о слышились их громкие гортанные крики в морозном лесу.
      Внизу с большими кожанами мешками наготове стояли женщины.
      Как только шишек было набито достаточно, они громкими пронзительными криками предупреждали мужчин и те, отставив в сторону колотушки, начали весело переговариваться между собой.
      Женщины начинали собирать шишки. Затем работа возобновлялась.
      Врук колотил шишки вместе со всеми. От тяжёлой работы от всего его тела шёл густой пар.
      Рысь возникла из ветвей незаметно. Сначала показались кисточки её ушей, а затем и всё её плотное, будто собранное из стальных пружин тело. Люди спугнули рысь с насиженного места. В другое время она не решилась бы напасть на человека, но совсем рядом с Вруком размещались пять небольших пушистых комочков, о существовании которых Врук даже и не подозревал. Плотно прижавшись, друг к другу, затаив дыхание, детёныши ждали своей судьбы.
      Рысь ещё раз внимательно посмотрела на Врука. Перелезла повыше. И мягко оттолкнувшись от ветки прыгнула. Оказавшись на спине Врука эта большая дикая кошка молниеносно пустила в ход свои страшные зубы и клыки.
      Нелепо взмахнув руками, Врук тяжело завалился на спину. Ещё два раза щёлкнули стальные челюсти рыси и голова Врука была отделена от тела. Довольная, облизывающая свою кровавую морду рысь поволокла
      голову в своё гнездо. А из обезглавленного тела Врука тонкой струёй полилась кровь.
      Первой заметила ржаво-бурые пятна крови на холодной земле Фа.
      Она подняла вверх свою голову и, несколько капелек, успевшей сгуститься на морозе крови, упали ей на лицо.
      Фа пригляделась повнимательнее и громкие женские вопли заполнили собой всю небольшую рощу.
      Врука сожрала большая кошка! Врука сожрала большая кошка! - истошно кричала она.
      Побросав на землю колотушки, мужчины тут же слезли с деревьев.
      И теперь зажав в своих грубых руках копья они напряжённо вглядывались в черноту ветвей, пытаясь понять, где же затаилась опасность. Но рысь не показывалась.
      Тогда самый смелый и сильный охотник полез на дерево, где сидел Врук, он уже приближался к ветке, где находилось обезглавленное тело Врука, как вдруг перед его лицом мелькнула когтистая лапа и раздалось отвратительное шипение. В страхе охотник отпрянул. Больше уже никто из них не предпринимал попыток снять с дерева обезглавленное тело Врука. Столпившись внизу, угрожающе размахивая дубинами, они стали беспорядочно метать свои копья. Но рыси они не причинили никакого вреда.