ГОЛУБЯТНЯ: Тонкая струйка абгемахта

Автор: Сергей Голубицкий

Сей эпохальный эпиграф позаимствован из сетевой библиотеки Ихтика. Всякий раз, перечитывая пророческие слова Великого Факелоборца[Предание гласит, что единокровные братья пытались совратить Аквината с пути истинного методом засылки к нему девицы легкого поведения. Будущий святой испытание прошел с честью: выхватил из камина раскаленную головешку и загонял распутницу по дому до полного изнеможения!], пускаю слезу: воистину — ни добавить, ни убавить. Самое время прекращать споры о виртуальном пиратстве и безнравственности вареза. Абгемахт[Как вы догадались, от немецкого «Abgemacht!» — «решено!», «кончено!»], Феликс Эдмундыч, полнейший вам пушистый северный зверек! И никакая лукавая казуистика антибакунианских стращаний не переборет божественную простоту и мудрость Аквината.

Опять же — диалектика: «не зазорно добывать» отнюдь не означает, что «зазорно охранять» — боже упаси! Как овцы вольны жохом стяжать манну знаний, так и волки вольны охапить алчной шуйцой интеллектуальный продукт. «Jedem das Seine», — не устает повторять старый голубятник уже который год, стремясь достучаться до сердец ламернутой паствы, не опаскуженной корыстью информационного гешефта.

Однако по коням. Сегодня тонкой повидловой струйкой прольются два ворчнявых комментария (зарекаюсь — последние в зимнем сезоне!), после чего продолжим знакомство с полезными программами для обработки греющего сердце и душу музыкально-литературного вареза, проливаемого на нашего брата кооперативными блогами.

Начнем с музыки. Затяжная борьба с гоблинами достигла гаргантюанских тесситур: «Ваши слова в последней голубятне, в первую очередь, оскорбительны не для гуру звукозаписи, а для всех без исключения читателей Компьютерры. Не пора ли Вам переквалифицироваться на какой-нибудь падонкоффский ресурс?» — пискнул в мою личку бесенок lummy (в миру — «Без уважения, Николай»). Так уж и «оскорбительны»? Сказал-то всего ничего: не нужно лезть со своим «профессионально-недоброжелательным» апломбом в чужое культур-повидло. Считай, ничего не сказал, так что, пожалуй, стоит добавить до полного прояснения мозгов.

Но прежде чем добавлять, хочу испросить прощения у настоящих профессионалов звукозаписи, кои могли по недоразумению отнести гоблиновскую филиппику на свой счет! Простите меня, гуру и мэтры, подобные Алексею Ворошилову, серьезному звукорежиссеру и музыканту, приславшему письмо, озаглавленное «RE: Бум грувить! с любовью», в котором спокойно и доброжелательно Высокий Мастер посвятил ламера-голубятника в тонкости нормализации. Не вас, подлинные гуру и мэтры, клеймил я позором в «Бум грувить!», а ту околопрофессиональную шушеру, которая трагическое отсутствие в себе Чувства Музыки компенсирует агрессивной малакией над бурханищем «электретных микрофонов»!

Надо сказать, сию закономерность подметил давно: чем глубже укоренен человек в Божественном Царстве Музыки, тем спокойнее относится к непосредственному качеству звука. Волею судеб моя жизнь протекает в окружении профессиональных музыкантов: моей матушки, преподававшей Bel Canto в музыкальных училищах и консерваториях; моего дяди, выступавшего в военном оркестре и джаз-банде; его жены — преподавателя консерватории по классу фортепьяно; наконец, моей племянницы — докторанта Университета музыки и драматического искусства в австрийском Граце, давшей в свои неполные двадцать пять лет сто тридцать один публичный концерт от испанской Ибицы до бурского мыса Доброй Надежды. Встречались на моем пути и музыканты-неродственники: имел честь быть представленным Святославу Рихтеру, работал переводчиком с легендой американского джаза (по совместительству — продюсером Майкла Джексона) Куинси Джонсом, долгие годы дружил с гениальным пианистом Михаилом Альпериным.

К чему эти перечисления? К тому, что случаи моего совместного с высокими служителями Эвтерпы прослушивания музыки исчисляются не сотнями, а тысячами, однако ни разу не стал свидетелем ни малейшего проявления брюзжания либо недовольства «недостаточной глубиной низов», «стертыми верхами», «неправильно выставленным уровнем нормализации». Музыканты от бога и слов-то таких не знают: вся эта технофеня придумана гоблинами с длинными волосатыми ушами, компенсирующими (и феней, и ушами!) свою врожденную неспособность слушать сердцем.

Как гоблины камуфлируют свою обделенность? Ясно как — фельдфебельским визгом и одергиваниями. Непонятно только, что в моих словах «оскорбительного для всех без исключения читателей Компьютерры»? Читатели «Голубятен» пребывают, уж простите, на моей стороне баррикад, поскольку давно знакомы с хамским ором, исходящим от доморощенных самоназначенных ефрейтеров — будь то на сетевых форумах, в чатах, конторах-никанорах спальных кабельных интернетчиков и прочих подвальных вертепах. Ор этот проник в такие немыслимые закутки бытия и сознания, что впору говорить о неком универсальном качестве постсоветского духовного пространства. Судите сами.

Мое ненаглядное чадо, как и полагается в семилетнем возрасте, увлеклось фэнтезийной параферналией со всеми ее дурацкими орками, эльфами, колдунами и гномами. А также — ударами ветра, полетами на драконах и прочими вывертами больного саксонского воображения. Делать нечего — пришлось устанавливать Lineage II и погружаться в морок самой популярной в мире ММРПГ.

Поскольку официальные серверы Lineage платны (10 долларов в месяц), гордые обитатели реального прототипа земли Мордор тут же создали десятки (если не сотни) собственных Lineage-серверов, где и принялись кучковаться на полную халяву. Что ж, дело хорошее: загружаем клиент размером в два гигабайта (!), регистрируемся на сервере, создаем собственный персонаж-аватар (мы с Серегой-младшим стали эльфом-мистиком) и отправляемся в свободное плавание. Бродим мы, значится, по загадочному лесу в поисках неизвестно чего и уклоняясь от орков и бледных то ли спирохет, то ли поганок, а вокруг творится головокружительное действо: аватары соотечественников носятся как угорелые по экрану, круша «красных келтиров» в поисках тамошнего материального счастья — мечей, брони, луков, волшебных посохов, «шмота» («одеяний» на местном сленге) и еще 84 тысяч бессмысленных объектов и атрибутов «линеаджевской» власти.

Носятся — и ладненько, коли б молчали. Куда там: аватары постоянно обмениваются репликами, и реплики эти отражаются в специальном окошке в левом нижнем углу экрана. И в чате этом ТАКОЕ!!! Я даже растерялся — куда мы с сыном попали: в волшебную сказку куртуазного средневекового мира или на казарменную койку в Энской части стройбата? А может — на нары колонии строгого режима? Или — не приведи господи! — вообще на форум любителей КПК под управлением Palm OS, аккурат под окрик местного фельдфебеля-модератора?

Мрачную догадку решил проверить на россиянских форумах Lineage II — увы, и там все подтвердилось: народ озлоблен, злораден, агрессивно заточен на властное подавление слабого и — главное! — новичка. Не весь народ, разумеется, но общая тональность именно такова: наивный вопрос вновь прибывшего с ходу высмеивается, «бывалые» олигофрены сначала смачно вытирают ноги об ламера и лишь затем, словно цикнув слюной сквозь сжатые от презрения зубы, кидают подачку-подсказку, после которой отпадает всякое желание задавать остальные вопросы.

Почему же, о господи, любое начинание в отечестве — неважно, в реальной жизни или виртуальной — сразу же превращается в беспредел дедовщины?! Что же это за такая неискоренимая уголовно-нарная ментальность, проказой разъедающая все население — от старика до сопляка, превращающая людей в озлобленных, ненавидящих друг друга хорьков, неспособных объединиться для противостояния реальному внешнему злу, а лишь испытующих сладострастное удовлетворение от пинания до смерти своего ближнего, родственного и единокровного? Что же это за Зэкистан мы тут построили?!

Уф! Устал я что-то от борьбы с ветряными мельницами. Ну их к аллаху! Только в софтяшках и удается отдохнуть душой и сердцем. Amen!

В последнее время на бакунианских порталах появилось здоровое поветрие — делиться своей музыкальной коллекцией в форматах, задействующих алгоритмы сжатия без потерь, — так называемых lossless. Вижу, вижу, как повскакивали с нар бдящие обличители: «АААА! Минуту назад старое голубидзе вещало о безразличии к качеству звука, а теперь, лицемерное чудовище, заговорило о преимуществах lossless-компрессии!» Эх, горе-то какое! Выходит, ничего-то бдящие не поняли в крике моей души: не против качественного звука направлена моя отповедь гоблинам, и не было в ней призывов к прабабушкиным патефонам! Говорил лишь о приоритетах, о ценности самой музыки, коя не измеряется битрейтами и частотой дискретизации! Когда же есть возможность выбирать между MP3 в 128 кбит/с и записью в Monkey’s Audio, то выбирать, разумеется, нужно Monkey’s Audio — формат, максимально сохраняющий оригинальное звучание.

Большинство постов в коллективных блогах, посвященных высококачественным аудиозаписям, использует именно этот формат Monkey’s Audio (файл с расширением APE), значительно реже встречается и основной конкурент «обезьянки» — FLAC. Как правило, пластинка или компакт-диск перегоняется в общий APE-файл, который дополняется так называемой индексной QUE-картой, затем компрессируется RAR’ом и выкладывается на Рапидшару. Вопрос: что нам делать с этим богатством? Ответа два:

восстановить оригинальный диск CD Audio для прослушивания на «взрослой» аппаратуре;

конвертировать lossless Monkey’s Audio в компрессированный хоть и lossy, но достойный формат типа Ogg Vorbis для мобильного пользования (вроде моего плейера iRiver H3xx, понимающего ogg — в отличие от высокомерных «айподов» и «сонек»).

Описанием алгоритма восстановления диска CD Audio мы откроем следующую «Голубятню», сегодня же ограничимся второй процедурой. Для работы нам понадобится одна бесконечно убогая по интерфейсу и столь же могучая по содержанию утилита под названием oggdropXPd. В самом деле — ничего квазимодистее придумать невозможно (рис. 1).

Да-да, это всё, вы не ошиблись: при запуске программы появляется жалкое окошечко с призывом «Плюхать файлы сюда» и больше ничего! Плюхать можно что угодно: Wav, Ape, Flac, Pac или Ofr — то есть некомпрессированный либо losseless-компрессированный файл. Рыбка-доходяга начнет вращаться вокруг собственной оси и спустя некоторое время (весьма незначительное — oggdropXPd кодирует с высокой скоростью) выдаст готовый к употреблению файл Ogg Vorbis.

Дурашливость интерфейса oggdropXPd с лихвой компенсируется настройками кодировщика, в коих упаси вас бог ковыряться! Единственная подкрутка, необходимая честному ламеру для поддержания марки: установите качество компрессии в режиме Standard Quality Mode на уровень 10.00, что даст на выходе около 500 кбит/с, коих хватает за глаза и уши незакомплексованному меломану (рис. 2).

Линки, помянутые в «Голубятне», вы найдете на домашней страницеinternettrading.net/guru.

РЕПОРТАЖ: Образование свободы

Автор: Илья Щуров Voyager

Эта статья — самый настоящий долгострой: рассказать о применении свободного ПО и связанных с ним идей в образовании я порываюсь уже полтора года. Однако все мои попытки написать что-нибудь восторженно-захватывающее по этому поводу упирались в банальную нехватку материала: по большому счету, писать было почти не о чем. Ситуация кардинально изменилась буквально за два дня: в конце января в Переславле-Залесском прошла конференция «Свободное ПО в вышей школе», организованная ALT Linux совместно с рядом российских вузов. И материал сразу появился — за что хочется поблагодарить организаторов и всех участников[Cо сборником тезисов конференции можно ознакомиться на www.heap.altlinux.ru/pereslavl2006 ].

К моему большому удовольствию, несмотря на прагматичное название, в основном конференция была посвящена не софту как таковому, а гораздо более общим и интересным вопросам. Тон обсуждению задал первый же доклад под заголовком «Какая информатика нужна информатикам?». Николай Николаевич Непейвода, профессор Удмуртского государственного университета, рассказал о проблемах, неизбежно возникающих всякий раз, когда речь идет о подготовке высококвалифицированных ИТ-специалистов, а не «кодеров». Отсутствие системного подхода к построению учебного курса и ориентированность на конкретные «модные» технологии приводят к тому, что к моменту выпуска знания студентов успевают значительно устареть. Усугубляют ситуацию и сами студенты, зачастую научившиеся кое-как писать код еще в школе и считающие себя «крутыми спецами» с первого курса: изучать базовые понятия им не интересно, не говоря уже о таких «устаревших» языках, как Pascal или Lisp.

Решение видится (и реализуется на практике в УдГУ) в создании сбалансированного учебного плана, включающего в себя как весьма серьезную базовую подготовку в логике, математике[Отдельный большой вопрос, обсуждавшийся на конференции, но выходящий за рамки статьи, — какая именно математическая база нужна ИТ-специалисту? Пока ограничусь ссылкой, но надеюсь, что мы к этому вопросу еще вернемся: Непейвода Н.Н., "Какая математика нужна информатикам?", Открытые системы, 2005, #9,] и computer science, так и знакомство с современными технологиями разработки (индустриальное и экстремальное программирование), методами проектирования и управления программистскими коллективами, а также освоение конкретных продуктов — именно в таком порядке. Например, параллельно идущие в самом начале обучения курсы традиционного и нетрадиционного программирования (сентенционального, событийного, функционального) действуют на многих «продвинутых» студентов как холодный душ, показывая истинный масштаб их (не)знания.

Близким темам были посвящены и другие доклады. Андрей Столяров с ВМК МГУ рассказал о выборе инструмента для преподавания функционального программирования. Использование для этих целей современных языков (например, OCaml) и даже многих диалектов Lisp приводит к излишнему акцентированию внимания на особенностях конкретных реализаций, уводя студента от основ. В то же время само функциональное программирование и тем более простые диалекты Lisp отторгаются студентами как неприменимые в практической жизни. Бороться с этим можно по двум направлениям: с одной стороны, показывая возможности функционального подхода для решения соответствующих задач (например, символьные вычисления), а с другой— используя Lisp в связке другими технологиями, где он может получить реальное применение.

Рассказам об использовании конкретного открытого софта в образовании, конечно, тоже нашлось место: начиная с построения учебного процесса на базе Linux и заканчивая использованием свободного ПО в моделировании металлургических агрегатов. Часть докладов носила характер «историй успеха» (success story), — например, Евгений Алексеев из Донецка рассказал об опыте преподавания курса информатики с элементами численных методов для студентов общеинженерных специальностей с помощью пакета Scilab: начиная с азов программирования и заканчивая (в перспективе) сложными специальными расчетами. Другие участники рассказывали скорее о теоретических возможностях: так, Вадим Житников поведал о Maxima— свободной системе компьютерной алгебры (кстати, первой в своем роде), не уступающей по функциональности Maple и Mathematica— но, увы, пока уступающей по простоте освоения и удобству использования.

Говоря о преимуществах применения открытого софта в образовательных учреждениях, часто рассуждают в терминах противостояния: «свободное ПО против ворованного проприетарного». Однако такая формулировка не вполне корректна и не очень продуктивна. Свободный софт— это больше чем бесплатная альтернатива дорогим коммерческим продуктам. Это в первую очередь сообщество пользователей и разработчиков, это процесс, это идея, а не набор программ. И эффективное использование свободных разработок невозможно без участия в деятельности сообщества, без общения с другими участниками, без выкладывания в открытый доступ собственных достижений— даже если они не кажутся завершенными. Пока же этого почти не происходит, и отдельные преподаватели действуют скорее в одиночку: пишут методички, создают курсы, адаптируют софт и т.д. Вопрос «ну а где на ваши решения можно посмотреть?» звучал после многих докладов— и обычно оставался без ответа. А при таком подходе потенциал open source не работает.

Отдельная тема, в которой принципы свободного софта проявляются наиболее ярко, — возможность участия студентов в работе над реальными проектами. Например, учащийся может опубликовать свои разработки, сделанные в рамках курсового или дипломного проекта, под открытой лицензией— и тем самым уменьшить вероятность его «умирания» после формальной сдачи. С другой стороны, как было замечено многими участниками конференции, вместо создания собственного проекта зачастую разумнее подключиться к уже существующему[Список задач в open source-проектах можно найти, например, на сайтеGoogle Summer of Code]. Открытые коды и подробная документация, сопровождающая большинство успешных open source-проектов, значительно упрощают их изучение— чего нельзя сказать о проприетарных продуктах. Положительный эффект от подобной деятельности очевиден: студент не только учится понимать чужой код и грамотно писать свой, но и приобретает бесценный опыт работы в команде, своими глазами видит, как проектируются и развиваются сложные продукты. К тому же доработка существующих решений приносит ощутимый, видимый невооруженным взглядом результат, что должно отчасти решить распространенные проблемы с мотивировкой.

Тем не менее этот путь не выглядит столь уж привлекательным с точки зрения самого студента: разбираться в чужом коде и встраиваться в процесс разработки довольно трудно, и кажется, что проще все сделать самостоятельно, с чистого листа. Да и фраза «я проектирую свою операционку» звучит гораздо лучше, чем «пишу патч к модулю ядра Linux». Вряд ли будет правильно принуждать студента к сотрудничеству, но если сразу планировать его проект как публичный и поощрять контакты с другими людьми, работающими в той же области, вкус работы в сообществе и желание присоединиться к чему-то большему должны появиться естественным образом.

Все вышесказанное относилось к обучению по специальностям, которые принято называть техническими. Однако информационные технологии могут существенно помочь и специалистам в гуманитарных областях. Впрочем, в настоящий момент ситуация здесь скорее плачевная.

Кирилл Маслинский (ALT Linux) в своем докладе проанализировал методы работы с компьютерной техникой в нескольких сообществах профессиональных филологов. Несмотря на то что решение многих задач в этой области поддается автоматизации (по крайней мере, частично), никакого общеизвестного инструментария найти не удалось — ни проприетарного, ни свободного. Специалисты используют какие-то отдельные разработки, вовремя попавшиеся под руку, но обмена информацией на эту тему практически не происходит. В результате «за бортом» остаются многие полезные программы и утилиты, известные специалистам-компьютерщикам, которые вполне можно применять и в далеких от ИТ областях: начиная от регулярных выражений, значительно упрощающих автоматическую обработку текстов, и заканчивая системами контроля версий, позволяющими работать со множеством редакций одного документа.

Эти проблемы наводят на следующий вопрос: какая информатика нужна гуманитариям? По мнению Маслинского, курс информатики в этом случае должен в первую очередь рассказывать о возможностях автоматизации их задач и о круге доступного для этого ПО, вместе с навыками по его поиску. Что может понадобиться для этого дополнительно и какие знания будут достаточными— вопросы пока открытые.

Уместить весь круг обсуждаемых сюжетов в формат краткого репортажа без применения архиваторов представляется совершенно невозможным. Однако я надеюсь, что мы еще не раз будем возвращаться к этой теме и осветим все то, что осталось за рамками сегодняшнего рассказа. Я также буду рад получить ваши замечания и комментарии. Пишите!

РЕПОРТАЖ: Много Шуми — и ничего! Эксклюзивный репортаж с автодрома Ferrari

Автор: Сергей Вильянов

24 января компания Scuderia Ferrari представила миру новый болид для гонок «Формула 1», получивший название 248 F1.

Презентация состоялась на автодроме в итальянском городке Мюджелло (Mu-gello), что недалеко от Флоренции. Перспективы 248 F1, в отличие от его предшественников, выглядят весьма неопределенно: новые квалификационные требования Международной ассоциации автоспорта (FIA) не позволили Ferrari продолжать заниматься «вылизыванием» своего очень удачного десятицилиндрового двигателя V10, и на смену ему в очень сжатые сроки пришлось разработать восьмицилиндровый, мощность которого на двадцать процентов меньше. По словам Альдо Коста, главного конструктора 248-го, под новый двигатель пришлось полностью переработать шасси, внеся серьезнейшие изменения в механику и аэродинамику болида. Заново разработали коробку передач и дифференциал, потому что для учета особенностей двигателя V8 (главным образом, повышенной вибрации) потребовались очень нестандартные инженерные решения. При этом Коста добавил, что презентуемый экземпляр болида — что-то вроде коммерческой демо-версии, и к первым настоящим гонкам в него будут внесены существенные изменения, над которыми сейчас трудятся в вычислительном центре Scuderia Ferrari, расположенном в городе Маранелло (Maranello).

Для тех, кто, подобно мне, не причисляет себя к фанатам «Формулы 1», уточню, что новые требования FIA, наряду с заботой о безопасности гонщиков, вызваны непрерывной чередой побед Михаэля Шумахера, который на болидах Ferrari пять лет подряд (2000—04) становился чемпионом мира. Отсутствие интриги заставило многих фанатов охладеть к гонкам, что очень не понравилось их организаторам: как известно, «Формула 1» — это еще и колоссальный бизнес, по объемам уступающий лишь чемпионатам мира по футболу. Нет зрителей — нет и рекламных бюджетов, так что болиды решили заставить кататься помедленнее, дабы и другие команды могли побороться с засильем Ferrari. По словам технического директора Ferrari Росса Брауна, 248-му потребуется на прохождение круга в среднем на одну-две секунды больше, чем предшественникам. Осталось выяснить — замедлятся ли конкуренты, и как быстро пилоты Шумахер и Масса смогут привыкнуть к новым характеристикам своих болидов.

Отмечу, что «Компьютерра» была единственным русскоязычным СМИ, получившим приглашение в Мюджелло. Нет, мы пока не планируем переквалифицироваться в автомобильное издание, просто уложиться в короткие сроки и разработать новые аэродинамические модели Scuderia Ferrari помогли решения корпорации AMD, которыми итальянцы пользуются с 2002 года. Вот тут бы нам описать конфигурации мегакомпьютеров и продемонстрировать скриншоты из специальных программ, разработанных для Ferrari, но, к сожалению, вся техническая информация представляет собой строго охраняемую коммерческую тайну, и добывать ее нам пришлось буквально по крупицам, а на предоставленных AMD фотографиях невозможно разобрать даже заголовки открытых на дисплеях мегакомпьютеров окон. Так, достоверно известно, что ныне действующий вычислительный центр Ferrari был создан в июле 2004-го, и в нем используется «более четырехсот» компьютерных систем на базе двухъядерных процессоров AMD Opteron. Разумеется — с технологией AMD64. А вот дальше начинаются противоречия: в одном официальном источнике говорится, что все системы работают под управлением Linux, тогда как Дитер Гюндель (Dieter Gundel), отвечающий за разработку электронной начинки болидов, сказал в интервью, что персональные компьютеры используют решения Microsoft, а именно Windows XP. Последнее, кстати, подтверждается и фотографиями, на которых хорошо заметна характерная кнопка «Start» в нижнем левом углу дисплея. Для моделирования поведения болидов на трассе используется ПО компании Fluent (опять же в Ferrari отказываются сообщить даже названия продуктов, не говоря уже о версиях!), причем, Антонио Калабрезе (Antonio Calabrese), глава департамента информационных систем Scuderia Ferrari, в интервью «Компьютерре» сказал, что при переходе на двухъядерные «оптероны» скорость работы в некоторых приложениях выросла аж на сто процентов. Честно говоря, в это верится с трудом, потому что даже на официальном сайте AMD говорится максимум о сорокапроцентном выигрыше от двухъядерности при одинаковой частоте, однако не стоит исключать вероятность эксклюзивной доработки софта Fluent для нужд и возможностей Ferrari. Также стоит отметить, что двухъядерные «оптероны» оказались в распоряжении Ferrari раньше, чем у других заказчиков — в самом начале 2005-го в Маранелло появился первый тестовый кластер на базе новых процессоров, тогда как официальные продажи последних начались только 21 апреля.

В заключение технической части добавлю, что решения AMD используются, главным образом, для разработки аэродинамических решений Ferrari и улучшения их в «полевых условиях», то есть в наиболее болезненной для итальянцев области. Как-никак, замена двигателя и переработка шасси в сжатые сроки не может пройти без огрехов, даже если у тебя под руками команда самых высокооплачиваемых инженеров в мире. Думаю, не случайно все гонщики и сам президент Ferrari Люка ди Монтеземоло (Luca di Montezemolo) говорили о 248-м очень обтекаемо. Дескать, машинка неплохая, ездит неплохо, вон Шумахер на ней сорок кругов только что нарезал — и ничего, не поломалась. Но на улице так холодно (за окном было примерно минус пять, по местным меркам страшный мороз), что втопить на полную не получается. Давайте доживем до тестовых заездов в Бахрейне, вот тогда и поймем окончательно — чего мы такое сотворили.