Компьютерра (№255) - Журнал «Компьютерра» № 34 от 18 сентября 2006 года

Душан кивнул. На экране появился первый слайд презентации. Рихард высказался в том плане, что еще год назад он не мог представить, что 3ds Max и Maya будут разрабатываться в одной компании и что это очень здорово. Душан немедленно перевел, что доклад будет посвящен лицензионной политике Autodesk и борьбе с пиратством.

Рихард встрепенулся и поинтересовался у зала, многие ли понимают его английский. Руки подняли практически все, кроме Душана.

— Так ты нам и не нужен, Душан, — добродушно сказал Рихард и, видимо, не рассчитывая на то, что многие в зале понимают его юмор, пояснил. — Шутка.

Рихард и Душан продолжили доклад в англо-русском режиме, что, пожалуй, было не самым удачным решением. Лекции о вреде пиратства и без того сложно сделать интересными, а когда одно и то же тебе повторяют дважды, то нужно иметь немалую выдержку, чтобы досидеть до конца. Выдюжили, естественно, не все, хотя даже с учетом этого промаха Autodesk удалось собрать намного больше слушателей, чем можно было предположить.

Основной посыл очевиден: пиратить программное обеспечение плохо, потому что от этого страдают сами пользователи. Компании, страдающие от пиратства, вынуждены меньше, чем могли бы, тратить на R&D, и Autodesk, который много тратит на R&D, не исключение, потому что при наличии денег он бы тратил еще больше, а это новые функции, дополнительные патчи и прочая. Кроме того, уменьшение доли пиратского ПО подстегивает экономический рост в ИТ-индустрии. И, в конце концов, нужно называть вещи своими именами: пиратство это воровство, а тот, кто ворует программные продукты, тот «порча, и чума, и язва здешних мест».

— Вы же не будете спокойно смотреть, как угоняют ваш автомобиль? — задал Рихард залу риторический вопрос.

Зал сочувственно промолчал.

В Новую Зеландию и обратно

Организаторы планируют выпустить DVD с материалами конференции, но один из самых интересных докладов на диск не войдет — студия Питера Джексона Weta Digital разрешила своему сотруднику Сергею Невшупову выступить на CG Event только при условии, что аудио— и видеозапись выступления вестись не будет. Ничего сверхсекретного в докладе Сергея не было, но официальным спикером Weta Digital он не является и компания, предоставив все необходимые материалы для презентации, решила, видимо, лишний раз подстраховаться.

Половину выступления Сергей посвятил «Властелину колец», а половину — «Кинг Конгу», но слушателей интересовали не только технические детали, но и организационные моменты: как устроена компания, как организовано производство визуальных эффектов, как осуществляется взаимодействие с заказчиками и как, в конце концов, попасть в Новую Зеландию. На добрую треть этих вопросов Сергей отвечать отказался, поскольку они выходили за рамки его доклада, на какие-то он просто не знал ответа, так как в своей повседневной работе сталкивается с определенным кругом задач и охватить необъятное не может.

Впрочем, на вопросы о переезде в Новую Зеландию Сергей отвечал охотно, благо алгоритм достаточно простой: хороший специалист высылает в Weta Digital свой демо-рил, Weta Digital высылает ему предложение и — при условии полного непротивления сторон — помогает с переездом. Хорошие люди в Новой Зеландии нужны так же, как в России, только платят им больше. Единственное, пожалуй, условие — нужно работать на том программном обеспечении, которое использует студия. Переучивать гениев никто не будет.

Самому Сергею, можно сказать, повезло. Он пришел в компанию семь лет назад, когда о ней знали лишь специалисты и не было ни «Кинг Конга», ни «Возвращения короля» — и только первая часть «Властелина колец» маячила где-то на горизонте. Weta Digital была не первой студией, куда Невшупов отправил свой демо-ролик, но первой, кто не ответил отказом. Сегодня он сам признает, что по нынешним стандартам его квалификация оставляла желать лучшего. На родине, во Владивостоке, Сергей работал в маленькой студии, где не было жесткой специализации, и приходилось заниматься всем подряд.

— O Weta Digital я узнал случайно, из-за того, что они взялись за «Властелина колец». Проект только начинался. Первое время они даже не знали, состоится он или нет, но когда все подтвердилось, начали активно набирать людей. И, конечно, столкнулись с тем, что специалисты из известных компаний не слишком спешили променять насиженные места на работу в Новой Зеландии.

Сегодня Сергей занимается, по большей части, двумя вещами: look development (работа над внешним видом персонажа; «человек» должен выглядеть похожим на свой прототип, кожа должна выглядеть как кожа, а не как пластик и т. д.) и постановкой света в сложных сценах.

— Сейчас я в основном занимаюсь освещением, — говорит Сергей, — но все зависит от того, какие задачи стоят перед студией в данный конкретный момент.

Сегодня Weta Digital продолжает набирать людей, однако маленькая новозеландская компания со штатом в двадцать человек выросла в двадцать пять раз и превратилась в одну из крупнейших мировых студий. Требования теперь, естественно, выше, да и желающих поработать на Питера Джексона, наверняка, на порядки больше.

— У людей заканчиваются контракты, специалисты переходят в другие компании, уезжают домой — в Штаты, в Лондон. Новая Зеландия — страна во многом аграрная, фермерская. И там есть ощущение, что находишься немножко на отшибе. Не всем это нравится.

Русских в компании не очень много, но есть: над «Кинг Конгом» работало девять наших соотечественников. Платят там лучше, но интерес к работе в Weta Digital, по мнению Сергея, связан не только с финансовыми соображениями:

— Людям интересны проекты. Одно дело, когда ты запускаешь у себя на заднем дворе модель ракеты, и она летит, и это классно. И совсем другое, когда тебя пускают на настоящий космодром и дают возможность поучаствовать в запуске космического корабля. Но тут есть еще один момент — некоторые люди получают кайф от того, что сами строят модель «от и до», целиком, а на космодроме тебе, конечно, дадут только гайку докрутить. Это тоже нужно учитывать.

Другие сильные компании, куда «не стыдно уходить» из Weta Digital и уж точно не стыдно уезжать из России, — это лукасовская ILM («Ей вообще нужно глубокий поклон отвесить. Сегодня ее многие почему-то ругают, но она по-прежнему на переднем крае»), Sony Pictures Image-works, Digital Domain, Pixar и английские студии MPC и Framestore.

Пока слушатели его доклада интересовались переездом в Новую Зеландию, Сергей подумывает о возвращении в Россию. Во-первых, родина, а во-вторых:

— Когда уезжаешь в тридцать лет, интегрироваться полностью в чужую, хотя и знакомую по книгам и фильмам культуру, сложно. В плане культуры я остаюсь сугубо русским человеком. Я с удовольствием смотрю американские фильмы, читаю английские книги, но полной интеграции у меня нет и, видимо, уже не будет.

Впрочем, не очень понятно, потеряет ли Сергей при таком переезде в профессиональном плане.

— О масштабе задач мне трудно судить, для этого надо сценарии почитать хотя бы. Количественно, число шотов в некоторых проектах, над которыми сейчас работают, впечатляет. Что до бюджетов, то как раз если бы можно было увеличить бюджеты, то можно было бы увеличить и масштабы задач, и качество на выходе. И дело не только в деньгах, дело еще и в опыте, которого либо очень мало, либо он очень специфичен — реклама и сверхнизкие бюджеты. Это, поверьте, накладывает свой отпечаток.

Разумеется, какое-то представление о современной российской ситуации дает сама CG Event.

— Мне показалось, что многие вещи являются копированием того, что уже сделано на Западе и копированием не от хорошей жизни, поскольку при хорошем бюджете можно было бы купить готовое решение и тратить свои ресурсы на другие задачи. Другие доклады — это обмен опытом реальной работы, которого в российских условиях не хватает, и это ценно.

Режиссеры и прочая нечисть

Если все вышеописанные доклады носили в целом общий характер, то остальные представляли собой рассказы о применении или создании определенных технологий (самих по себе интересных, но для «КТ» слишком специализированных). Заметных исключений было два — рассказ студии Dr.Picture о работе над «Волкодавом» и выступление представителя студии «Базелевс», которая, ударно отработав оба «Дозора», создала эффективную и недорогую схему подготовки визуальных эффектов.

Выступление Виктора Лакисова из Dr.Picture было посвящено не столько технологиям, которые использовались при работе над фильмом (картина, кстати, почти готова и должна выйти на экраны уже в следующем году; на CG Event даже показали небольшой ролик), сколько взаимоотношениям между киношниками и студиями. Особо теплыми их не назовешь. К тому же, деньги приносит не кино, а реклама. А кинематографом все занимаются из интереса и с расчетом на будущее.

— Но наш враг вовсе не режиссер, — грустно сказал Виктор. — Наш враг — перфекционизм.

Извинившийся за отсутствие Тимура Бекмамбетова докладчик из «Базелевс» (Дмитрий Киселев) сообщил, что «Базелевс» зарабатывает и собирается дальше зарабатывать на кино. Сейчас у «Базелевс» на руках 52 (!) проекта. Невероятный показатель, если учесть, что в штате компании около двадцати человек. Секрет успеха — в правильной организации труда. «Базелевс», грубо говоря, выступает в роли компании-супервайзера, которая берет на себя общий объем, делит его на задачи, задачи делит на подзадачи, подзадачи делит еще несколько раз и получившиеся микрозадачи раздает субподрядчикам, в роли которых могут выступать как студии, так и специалисты-фрилансеры. Многим из присутствующих эта схема была знакома — обкатывалась она на «Дозорах».

По внутренней идеологии это чистой воды p2p-технология. Достоинства такого подхода в том, что супервайзер сохраняет полный контроль над исполнением работ, а роль, собственно, исполнителя при этом снижается и в случае ситуации, которую в народе называют «динамо», он легко может быть заменен другим свободным специалистом. Кроме того, заметно падает и стоимость работ — если какой-нибудь студии на откуп отдать план целиком, то стоимость его создания будет заметно выше простой суммы эффектов, которые нужны в этой сцене. Разумеется, не все планы можно раскидать по свободным ресурсам таким образом — например, знаменитые гонки по гостинице «Космос» («Дневной дозор») целиком делала одна студия. Но многие планы квантуются без особых проблем, что существенно снижает стоимость проекта. И даже в том случае, когда студии достается план целиком, он предварительно расписывается на составляющие (для каждой из которых известно время и стоимость изготовления), что также сбивает цены. Использование труда фрилансеров еще сильнее удешевляет процесс, что позволяет работать на бюджетах в десятки раз меньших, чем голливудские. Увлекшись, докладчик даже предположил, что стоимость «Кинг Конга» завышена раз в сто, но потом сам осекся и мысль эту продолжать не стал.

Сергей Невшупов, работавший над «Кинг Конгом», считает, что мировые цены на визуальные эффекты совершенно оправданы и никаких сверхприбылей в них не заложено:

— Хорошие специалисты должны дорого стоить, это раз. Потом, посмотрите, сколько стоит одна лицензия на, скажем, RenderMan Pro Server. Чтобы организовать renderwall, без которой невозможно кинопроизводство, вам придется купить несколько сот или тысяч — в зависимости от масштабов задачи — лицензий. Плюс стоимость железа. Даже с учетом скидок деньги просто фантастические. Нужно просто умножить.

Возможно, этим и объясняется значительная часть успеха студии «Базелевс», которую проблемы легальности используемого подрядчиками ПО не волнуют, да и не должны, наверное, волновать. Причем, тонкий момент тут не только в использовании пиратских версий программ (что для России не новость), но и в том, что фрилансер, скорее всего, для работы над сторонними заказами будет пользоваться оборудованием и программным обеспечением студии, что, в общем-то, не совсем этично.

В любом случае, выбора у российских кинематографистов нет. В России нет студий, сопоставимых по масштабу с ILM или Weta Digital, и решение «Базелевс», когда студия берет на себя весь проект целиком, «распиливает» его на кусочки и отдает субподрядчикам — естественный и единственный, пожалуй, на сегодня путь работы над крупными проектами. Другие студии тоже зачастую прибегают к вынужденному аутсорсингу (или набирают дополнительный штат для работы над конкретным проектом), главное отличие «Базелевс» в том, что они назвали вещи своими именами и поставили этот процесс на промышленную основу.

Две эти темы — аутсорсинг и взаимоотношения с кинематографистами — бурно обсуждались и на круглом столе, который закрывал серию докладов, прочитанных в ЦМТ.

Вообще говоря, круглые столы, на которых мне довелось бывать в последнее время, оставляют странное впечатление. Простая логика подсказывает, что при обсуждении имеет смысл пригласить все заинтересованные стороны. Но все чаще круглые столы организовываются иначе: люди с достаточно близкими позициями решают, что им делать с людьми, у которых по обсуждаемым вопросам иное мнение.Не могу сказать, что круглый стол на CG Event был собран исключительно по этому принципу, но за кинематографистов пришлось отдуваться, в основном, режиссеру Джанику Файнзиеву, к которому ни у кого из присутствующих особых претензий не было.

Не столько договорившись, сколько выпустив пар, участники отправились на закрытие конференции в IMAX, чтобы на следующий день вернуться к непонятливым киношникам, жадным заказчикам, необязательным сотрудникам и прочим радостям жизни, которые, скорее всего, являются следствием небрежного моделирования, произведенного несколько тысяч лет назад в предельно сжатые сроки.

ОГОРОД КОЗЛОВСКОГО: Подлинная картина

Автор: Козловский Евгений

Как вы думаете: почему Dell отзывает четыре с лишним миллиона своих батарей от ноутбуков? Совесть заела? И они, плюнув на убытки, решили сохранить лицо? Не думаю. Скорее всего, в компании прикинули, что они потеряют на этой замене куда меньше, чем если придется заплатить по суду, по иску двух-трех покупателей, в чьих ноутбуках, не дай бог, батарея вспыхнет или взорвется. Американский суд, в отличие от суда российского, очень даже печется о правах рядовых граждан. Да что там Dell?! В прессе то и дело проскакивают сообщения об отзыве огромных партий автомобилей, в которых вдруг выявляется какой-нибудь потенциально опасный дефект. И всяких других железок.

А что будет, если из-за одной из обнаруженных в Windows дыр (которым, кажется, нет числа и на которые редкая неделя проходит, чтобы Microsoft не выпускала заплатку) потребитель понесет ущерб, сравнимый со взрывом ноутбучной батареи или даже отказом одного из тормозных контуров в автомобиле? Даже учитывая подлинный гуманизм американского суда? А ничего! Потому что, когда вы покупали Windows, вы подписали так называемое «Лицензионное соглашение», согласно которому корпорация Microsoft, по сути дела, не несет за свой продукт ровно никакой ответственности! Ну, то есть не нравится вам такой подход к делу — не покупайте Windows (которой — в определенном, конечно, смысле — конкурентов на рынке практически нет; как так получилось в столь свободно-рыночном мире — остается только гадать...). А согласились — молчите. И добро бы одна Microsoft вела себя так нагло, — а то ведь практически любой производитель любого софта, даже крохотного и совсем самодельного, — норовит подсунуть перед инсталляцией подобное «Лицензионное соглашение»! И поди потом предъяви ему претензию!

Оно понятно: софт — дело сложное и малопредсказуемое, особенно в разных вообще непредсказуемых сочетаниях плюс в сочетаниях с каким-нибудь экзотическим железом, — но с другой стороны: взялся за гуж — не говори, что не дюж. Что касается меня, я (хоть, возможно, и не доживу) сладострастно предвкушаю миг, когда хотя бы с американского (а там и другие подтянутся... или начнет Европа?) правосудия свалятся не то цепи лоббизма (а то и коррупции, чем черт не шутит и у них?!), то ли пропадет трепет перед загадочным hi-tech’ом, — и производителей заставят по полной, долларом, отвечать хотя бы за критические дефекты продаваемого ими товара. За те хотя бы, которые нанесли покупателям доказуемый ущерб. И тогда появится хоть какой-то смысл у требований софтопроизводителей платить им за их товар. Потому что на сегодняшний день всякий, кто скачивает и устанавливает софт нелицензированный, просто-напросто предлагает производителям свое, столь же, возможно (но не более), наглое «лицензионное соглашение»: как, дескать, удалось достать, так и пользуюсь.

Впрочем, это так, общие слова, вступление, культур-повидло, как пишет Голубицкий, — которое, однако, не на пустое место намазалось. Разговор пойдет о двух «софтах»— Главном (Windows XP) и второстепенном, но стоящем на весьма и весьма ответственном посту: TrueImage от acronis (которому я посвятил уже два «Огорода»: "Увеличьте значение IPRStackSize до 18..." и [частично] "Избыточный массив недорогих дисков«, а Голубицкий посвятил недавно [»Игра света"]) пару скорбных абзацев. Упоминания касались в первом случае — отрубания после установки TrueImage сетевых папок (что само по себе неприятно, но, во всяком случае, не особенно влияет на главную работу TrueImage: восстановление диска из образа), во втором — о некорректном клонировании диска другого размера (когда Windows XP отказалась полноценно работать), а у Голубицкого — о том, как образ вообще не восстановился (во всяком случае — работоспособно) на диск, с которого был удален совершенно посторонний раздел. (Некоторые форумописатели пеняют мне, что вольно ж было связываться с «Акронисом», что есть, дескать, замечательный GHost, но другие тут же рассказывают подобные же истории и о нортоновском «Призраке».)

Со мною же на сей раз произошло следующее. Я вернулся из отпуска и, соскучившись за две с лишним недели, прильнул к компьютеру. Первым делом — получил почту, разобрал привезенные фотографии и обновил труимиджевый образ, — так, на всякий случай. Вторым — полез поглядеть, чего там за это время произошло в Microsoft на предмет новых критических заплаток и прочих обновлений. Заплаток и обновлений оказалось такое необозримое количество, а я так устал от долгой дороги за рулем, что, поленившись разобраться в каждом обновлении, позволил установить их чохом. А среди них, во-первых, оказались новые драйверы для видеокарты (которые вообще-то появились довольно давно, и я уже наступил на эти грабли: они конфликтуют с драйверами, взятыми с сайта производителя, да так конфликтуют, что приходится несколько часов тратить на восстановление status quo), во-вторых — инструмент проверки Windows на лицензионность (у меня — как я сто раз уже признавался — нелицензионная, — при том, что в столе лежит целых три лицензионных: ну, так уж получилось, а переустанавливать — полжизни терять!).

Господи! Уже при загрузке появилась табличка, говорящая, что — вероятно, я был не в курсе — моя версия ненастоящая, — однако позволяющая через минутку загрузиться пока и с этой, преступной; в трее тут же появился отвратительный черный паучок, который то и дело испускал чадящие «баллоны», предлагающие рассказать в подробностях, как я могу Microsoft заплатить, чтобы получить индульгенцию. Если б не проблемы с видеокартой, я, возможно, чтоб только отвязаться от всех этих предупреждений и увещеваний (понятное дело — обновление о проверке на подлинность не удалялось из системы ни под каким соусом), заплатил бы м-ру Гейтсу (что, увы, не увеличило бы ни на сколько его передо мной ответственность «в случае чего»): каким только рэкетирам не приходится нам платить! — но в комплекте с глюками видеосистемы это было уже слишком. И вспомнив, что только накануне я обновил труимиджевый образ, я решил восстановиться с него вчистую, после чего завязать со столь опасными обновлениями системы: работал без них два с лишним года — поработаю и еще.

По многочисленным советам я не стал прописывать загрузочную запись Acronis’а на диск (говорят, что в результате этого всякое случалось, и всегда — неприятное), а пользуюсь TrueImage, загружаясь с им же изготовленного загрузочного CD. Загрузился. Попросил восстановить образ. TrueImage согласился и зашуршал. Шуршал, как ему и положено при ста с лишним гигабайтах образа, час с небольшим и отрапортовал, что все — ОК. Превосходно! Я извлек CD и начал грузить Windows. И что вы думаете? На диске оказалось ровно то содержимое, какое было и до восстановления. То есть с предупреждениями о нелицензионности и неправильными видеодрайверами. Странное дело, — подумал я. — Как такое могло случиться? Может, восстановление просто пригрезилось, — и повторил процедуру еще раз. Диск снова шуршал, дисковый светодиодик не то что мигал — горел не переставая. Перезагрузка. И опять — все по-старому. Ну прямо такое чувство, будто весь мой диск C:, который я пытался восстановить, защищен от записи. Я даже подумал: не Microsoft ли постаралась сделать это, чтоб я не убежал от расплаты? — но ведь компьютер грузился с акронисовского диска еще до начала запуска системы...

В тот момент мне, конечно, было не до углубленных исследований — хотелось скорее восстановить работоспособность системы, — и я нашел выход: загрузился в запасную, легкую, Windows, установил на ней TrueImage, открыл лежащий в специальном разделе архив (который, слава богу, открылся) как виртуальный диск и, стерев папочки Windows и Application Data, заменил их теми, что были на диске виртуальном. Рабочая Windows восстановилась, как была вчера, я запретил автоматическое обновление и продолжил работу, не переставая думать о восстановлении с нулевым результатом.

У меня не так давно завязалась переписка с одним человеком, который, кроме прочего, написал, что чуть ли не работал в «Акронисе», — так что, если будут какие проблемы, — можно обращаться, — и я в подробностях рассказал ему эту леденящую душу историю. А он... попросту стал в тупик. У меня же возникло подозрение, что дело в том, что мой загрузочный диск не просто диск, а RAID-массив первого уровня, состоящий физически из двух дисков.

Так, полагаю, оно и оказалось. Я пытался восстановиться с загрузочного диска, сделанного восьмой версией TrueImage, у меня же стояла вполне с восьмой совместимая девятая, но какая-то ранняя девятая. После восстановления Windows я, правда, сделал загрузочный «девятый» диск. И тут господа из «Акрониса», которым я написал письмо о еще более ранних проблемах с TrueImage, посоветовали мне обновить версию, однако моя «девятка» была получена в подарок от одного из друзей — потому обновление через сайт не работало, — и тогда производители презентовали мне эту новую версию.

Получив ее (и обнаружив к своему удовольствию возможность открывать диск-образ не только на чтение, но и на запись; увы, увидеть эту возможность в действии мне удалось только однажды — в остальных случаях диск «на запись» подключаться отказывался, только «на чтение», — ну да бог с ним, новая «девятка» так быстро вылавливала изменения и обновляла архив, что идти таким путем получалось даже спокойнее и не особо дольше), — я тут же создал свежий архив и решил проверить его на восстановление.

Увы, загрузочный диск ранней «девятки» не обнаружил в «спецразделе» вообще никакого образа, и я сделал загрузочный диск последней «девятки». Тот обнаружил, но обнаружил же (в отличие от «восьмого») и наличие RAID-массива и с глубоким сожалением сообщил, что пока программа поддерживает только RAID-массивы нулевого уровня. И предложил в качестве места восстановления любой из двух физических дисков, составляющих массив.

Конечно, можно было бы попробовать угадать, который из них ведущий, восстановиться на него и инициировать перестройку второго, — но эти эксперименты я отложу до времени, пока подопрет.

Я совершенно искренне и от всей души благодарен господам из «Акрониса» за щедрый подарок, но, конечно, смог бы расколоться на тридцать евро и сам. Если б имел не то чтобы уверенность — надежду — на то, что в очередной критический момент программа непременно исполнит все свои обещания (а не порадует сожалением, что, дескать, увы, в настоящий момент...), а если не исполнит — тут же прилетят ангелы и все устроят к полному моему удовольствию. Или в крайнем случае по собственной инициативе материально компенсируют все мои потери, вызванные тем, что я им поверил.

Ибо, согласно «Лицензионному соглашению», ни один на свете суд их к этому не принудит!

ТЕМА НОМЕРА: Гастролер

Автор: Владимир Гуриев

Пока прогрессивная общественность судорожно обменивала билеты и гадала, приедет в Москву Мадонна или нет, на 66-м километре МКАД выступал не менее, а то и более интересный персонаж, который, как и Мадонна, впервые посетил Россию. Гастролера зовут Asimo, и это, пожалуй, самый известный гуманоидный робот в мире.

Выступления Asimo состоялись в рамках Международного Московского автосалона и, естественно, происходили на стенде Honda, которая занимается созданием шагающего робота с 1986 года (сам Asimo помладше— первая модель появилась шесть лет назад).

Получасовые «выходы» Asimo в народ проводились каждые два часа и каждый раз по одному и тому же сценарию. Сначала робот степенно выходил из служебного помещения на сцену (Asimo именно ходит и ходит почти как человек, но ступает очень осторожно и неторопливо, на чуть согнутых ногах), пару минут смотрел на зрителей, изредка при этом жестикулируя, а потом, после короткого дефиле вдоль сцены, переходил к главному пункту программы: покорению лестницы.

Здесь Asimo надолго задумывался— как объяснила ведущая, роботу необходимо предварительно рассчитать траекторию, и процесс этот для него довольно трудоемок— и потом так же осторожно преодолевал несколько ступеней вверх, чтобы через минуту спуститься с возвышения на землю.

После кульминации зрителям демонстрировали, как робот умеет пожимать руку, а затем наступала десятиминутная фотосессия, в ходе которой каждый желающий мог сфотографироваться рядом с заезжей знаменитостью.

Во время всей демонстрации ведущая общалась с роботом, но отвечал ей не сам Asimo, который сегодня знает только «японский» и «английский», а вторая ведущая, которая, скорее всего, находилась за сценой.

Как это работает на самом деле

Как любой заправский гастролер, Asimo предпочитает не выкладываться на полную катушку и описанное представление является ни чем иным как небольшой ловкостью рук. Дело в том, что во время публичных демонстраций слишком велика опасность того, что Asimo отреагирует на непредусмотренный сценарием раздражитель и поведет себя непредсказуемо. Поэтому у выставочного экземпляра бо,льшая часть функций, ответственная за общение с внешним миром, просто-напросто отключена. Управляет роботом во время выступления заложенная в него программа (наши коллеги из другого издания хотели с ним поздороваться, но не смогли, так как в текущую программу было заложено только одно рукопожатие, и Asimo его уже использовал). Та же самая история и с лестницей— Asimo может по ней подняться и спуститься, потому что в него заранее заложена нужная траектория, но поставь на сцену другую лестницу и робот окажется в безвыходном положении. И когда Asimo машет кому-то в толпе, он делает это не потому, что кого-то узнал (как предположила романтически настроенная ведущая), а потому что в нем изначально заложено, что на шестой, скажем, минуте он должен остановиться лицом к залу, а на седьмой— приветливо махнуть рукой. Даже «дубляж» робота отчасти вызван именно этим— в реальности робот обычно повторяет данные ему команды, чтобы у пользователя не возникало сомнений, что робот правильно понял приказание. Во время выступления робот работает в другом режиме, и эта функция, естественно, не активирована.

Полностью на автопилоте робота не оставляют— один из технических специалистов всегда готов перехватить управление в реальном времени, но об автономной работе во время публичных выступлений речи нет.

Все это, разумеется, не означает, что Asimo не умеет работать в заявленных режимах, не умеет запоминать лица и распознавать голосовые команды. Он способен справиться со всеми перечисленными задачами, но— в лабораторных или приближенных к ним условиях. Вполне вероятно, что Asimo будет комфортно чувствовать себя в квартире или больничной палате, однако отпускать его одного в толпе создатели пока не решаются.

Возможно, эта легкая асоциальность робота стала одной из причин, по которой Honda перестала сдавать Asimo в аренду (один день аренды стоил около 150 тысяч долларов при себестоимости робота более 1млн. долларов). Кроме того, Asimo не очень-то вынослив— заряда батарей хватает на полчаса, но по технике безопасности его приходится отключать чуть раньше. Впрочем, бельгийские специалисты, сопровождавшие Asimo в Москву, объясняют решение Honda иначе.

— Было очевидно, что Asimo нанимают ради рекламы. И мы решили, что наши технологии должны рекламировать только нас, а не кого-то еще.

Для старшего нешкольного возраста

Остается вопрос: зачем Honda все это нужно. Уже два десятилетия компания тратит деньги на забавную, но откровенно убыточную разработку, которая хоть и повышает интерес к компании, но вряд ли увеличивает продажи автомобилей и прочей продукции Honda. Больше того: работа над Asimo довольно сильно оторвана от остальных разработок компании и все существенные решения, которые были созданы при проектировании шагающего робота, не могут быть применены в других областях R&D.

— Мы делаем робота, — даже с какой-то гордостью сказал Серж Делю [Честно говоря, я затрудняюсь перевести название его должности (robot director) на русский язык. Проще рассказать, что он делает— Серж сопровождает Asimo по миру (из Москвы бельгийско-японское трио уехало в Южную Африку) и полностью отвечает за своего подопечного. Непосредственно разработкой Серж не занимается, но время от времени ездит в японские лаборатории Honda, чтобы «держать руку на пульсе»] (Serge Deloux). — И от нас никто не требует, чтобы мы делали еще и автомобили.