Не написать в КТ — грех

Автор: Сергей Леонов

ЖИЗНЬ КОРОТКА И НЕ НАПИСАТЬ В КТ > ГРЕХ! ТАК ЧТО ИЗВИНЯЙТЕ.

Такая история. Не так давно обновили компьютер. С Celerona 1200 на Athlon 64 3000+. Начались мучения — на 1-ых днях расшился BIOS. Я просто пытался разогнать его. Спрос CMOS не помог — унесли в ремонт. На днях я пытался установить заставку на BIOS. Вообще перестал работать. В ремонте сказали что я убил его и заменили плату. Что я сделал такого?

Никак не могу доделать лабу по физике — виновата Терра. За мою неминуемую парашу ответите всей редакцией! :-)

#635, стр.42: беспроводная мышь с проводом... +1 :-)

Привет, Терра! Как все и всегда люблю тебя. Кто делал обложку у #635, че то не могу ее понять, то ли это вервольф, то ли сумасшедший от потери вашего журнала человек переодевшийся в зверя хочет покончить собой? (грустно)

Читаю журнал с 1996 года. Был большой перерыв, но не смог утсоять перед обложкой с медведом. Вот ведь воистину превед.

Lj golubchikav

Горечь осталась только она журнал классный но у нас на него так подняли цену что покупать его стали как я понял меньше. Сижу в ванной и думаю над 635 номером. Хороший сюрприз или превед ты нам подкинула... :-(.

HDD называют винчестером не из-за того, что он сдвоенный, размер первого винта совпадал с калибром знаменитого ружья, imho.

Здравствуйте! Спасибо за журнал! А обложка #634 — это эскиз обложки #666? И на обложке #635 изображена собачка Вити Жижина и кого она в этот раз наслушалась?

Козловскому — а в нашей деревне набирают номера тоном! Эх, Москва!

Статья Преподобного в #635 — настоящая Игра в бисер. Браво маэстро!

Хороший журнал, пушечный. Вот только доходит до нас самый свежий номер, — это номер двух недельной давности. Но это ничего. Главное что доходит. Я вас люблю.

3dram! По4ему ни4его не пишете о косми4еских спутниках? Ведь такая интересная тема. А вместо этого заполняете страницы пустыми статьями про фотокамеры! :-/

Вот так новость! У меня украли Компьютеру!! Интересно, зачем?

Внесите ясность, господа — Г. Андреев & А. Галактион один & тот же человек? (см. Стр. «Содержание»)

— Анекдот в тему: Штирлиц шел по городу… Никто бы и не подумал, что он русский разведчик, если бы не волочащийся за ним парашют…

Великая «KT»! Читая Голубятню #13, пустил слезу, да и стр.19 не радостней. От депрессии спас Климов. С любовью из села, Mr.Doom

А моя бабушка страницами из вашего журнала прикрывает помидоры в деревне. Вот до куда дошел прогресс!

Срочно высылайте пустую тару. Своя закончилась — «вдребезги»!

— Забыли указать, что редакция в данном случае с автором не согласна, и все заявки на стеклотару просьба отправлять Алексею лично.

Опять не понял статью Ваннаха =( я что, с возрастом становлюсь глупее?

— Возможно, это Михаил становится умнее.

В 2 раза дольше ждал 637 номер.. Читаю на балконе с пивом и балдею :)

Долой Гагнидзе! Его непрофессионализм не очарователен, в отличие от Козловского и Голубицкого. Не стильно как-то. Успехов!

Чтоб не выпускать #666 замените это число на обложке восьмеричным или шестнадцатеричным аналогом: 666=1232=29A Вот это будет номер! :) #29A! :))

Правда что Rover производят в россии? p.s. Выше нос терра!!!

— Абсолютная правда. Ровно такая же, как факт, что я умею готовить суп. Типа «Доширак» в стаканчике.

N17 стр. 56.Здесь я должен написать отзыв, но длина 1-й смс непозволяет.

— Это ваш телефон не позволяет. Абсолютный рекорд пока — 804 символа (на русском).

Дом на стр.31 #638 — монтаж, а не реальность!

Домики жгут! В #638 шутку оценил! Жесть!

— Мне кажется, вы первый, кто заметил и отозвался по поводу не совсем простых домиков. За что предлагаю вам приз: кулер Ice Hammer для процессора или такой же для видеокарты (на ваш выбор, впрочем… а, ладно, за внимательность отдам оба).

Новый логотип МТС: те же яйца, только в профиль.

— Знали бы вы, как мучился Сергей Вильянов, придумывая заголовок к нынешней 13-й…

Что грядущий нам готовит?

Автор: Олег Волошин

Увлеченные изучением кварков физики-ядерщики придумывают все новые и новые названия этим неуловимым частицам. Они бывают то «очарованные» (не исключено, что самими физиками), то «странные», то «нижние», то «красные»… А вот компания Quark решила не мудрствовать лукаво и назвала следующую версию широко известного в узких кругах QuarkXPress очень просто — седьмой.

Чтобы этот узкий круг все же немного расширить, фирма «Терем», авторизованный интегратор Quark, провела семинар-презентацию, на которой слушатели узнали, что нового обещается в седьмой версии пакета[На семинаре выступил с докладом специалист компании Quark Марко Пагель (Marko Pagel)].

Любопытно, что если сравнивать с продуктами Adobe, которая выпустила Creative Suite (включающий InDesign, Photoshop и Illustrator), то цена всего этого комплекта примерно равна цене текущей версии одного только QuarkXPress. А так как и Photoshop, и Illustrator покупать все равно приходится, то в результате CreativeSuite обходится гораздо дешевле, чем QuarkXPress плюс Photoshop, Illustrator и расширения для проверки орфографии голландской компании TechnoDesign вместе взятые. Представители компании «Терем» сообщили, что идут переговоры о том, чтобы сделать для России специальное предложение: при покупке QuarkXPress 6.5 либо включать эти расширения в комплект, либо продавать по существенно более низкой цене, а новую версию системы (с уже внедренными расширениями) будут предлагать в России дешевле, чем на Западе. Кстати, цена «семерки» в Европе ожидается в районе полутора тысяч евро.

За что же разработчики новой версии просят такие деньги?[Функциональность программы пока можно оценить лишь по бета-версии, которая доступна на сайте, но, похоже, больших изменений уже не будет]

Во-первых, за полностью переписанный графический движок и переделанный пользовательский интерфейс с расширенным контекстным меню и группируемыми интерактивными панелями инструментов (настройки панелей и их расположение теперь могут быть сохранены в отдельный сет). Во-вторых, появился режим Split-View, позволяющий отобразить на экране сразу несколько частей документа с разным масштабом (рис. 1).

Во-вторых, за поддержку открытых стандартов (Unicode— и OpenType-шрифтов, ICC, JDF, PPML, XML, XSLT, HTML, CSS).

В-третьих, за расширенную систему ввода-вывода. Теперь 7-я версия Quark самостоятельно понимает такие форматы, как PDF (и PDF/X), SWF (Macromedia Flash), XLS (MS Excel) и PSD (Photoshop) со всеми каналами (в том числе и альфа-) и слоями с соблюдением их прозрачности, благодаря чему можно использовать эти слои не выходя из QuarkXPress. Для работы с изображениями в «семерке» появился специальный модуль QuarkVista, позволяющий менять уровни, корректировать кривые, заменять цвета и т. п. Причем все эти манипуляции не изменяют исходное изображение. Расширился инструментарий по созданию теней для различных элементов (бордюров, боксов, различных частей текста и участков изображений, рис. 2), появилась возможность создания прозрачностей и прозрачных градиентов (их можно применять и для альфа-каналов).

QuarkXPress 7 научился самостоятельно экспортировать документы в такие форматы, как PDF (в том числе и PDF/X 1 и 3, которые обеспечивают наибольшую совместимость), HTML (c поддержкой CSS), PPML (плюс JDF), XML (и XSLT) и EPS со встроенными шрифтами. Ну и разумеется, PostScript (2, 3).

Есть в новой версии и другие интересные возможности. Например, синхронизация всего контента (не только картинок, но и текста), собственная система управления цветом (Color Management) и такая удобная вещь, как Job Jackets (совместимая с Open Job Definition Format, JDF). В двух словах — это система, которая позволяет создавать централизованные рабочие настройки цвета, стилей, шрифтов и т. п. (так называемая библиотека стилей) для нескольких верстальщиков. Благодаря Job Jackets главному дизайнеру не приходится проверять, у всех ли самая последняя версия библиотеки.

К сожалению, точная дата появления на рынке седьмого «Кварка» пока не объявлена; однако 27 мая в Штатах пройдет конференция, посвященная запуску этого знаменательного продукта.

Несколько фактов о QuarkXPress

Поддержка старых версий. Она будет (иначе пользователей не заставишь перейти с более ранних версий), а вот сохранение в совсем старые форматы (QuarkXPress 4.x) не предусмотрено, только в формат 6.5.

Расширения. Будут или нет работать старые расширения в QuarkXPress 7, зависит только от самих расширений. Это связано с переходом на Unicod и полностью переписанным графическим движком.

Импорт данных. Продукты Adobe InDesign и Illustrator не поддерживаются, за исключением возможности копировать текст из InDesign.

Горячие клавиши. В большинстве своем они остались старыми, за исключением новых функций, однако в 7-й версии возможности по их настройке несколько ограничены.

Совместимость платформ (Win/Mac). Благодаря поддержке Unicod— и OpenType-шрифтов эта проблема решается автоматически.

Наука: Забытые отцы лазера

Автор: Алексей Левин

Каноническая версия истории изобретения лазера проста, изящна и далеко не полна. Выглядит она так. В 1916 г. Альберт Эйнштейн (Albert Einstein) создал теорию взаимодействия излучения с веществом, из которой вытекала принципиальная возможность создания квантовых усилителей и генераторов электромагнитных волн.

В первой половине 50-х годов появился предшественник лазера — аммиачный мазер, квантовый генератор микроволнового излучения, практически одновременно изобретенный и построенный в Нью-Йорке и Москве. В США эту работу выполнили профессор Колумбийского университета Чарльз Таунс (Charles Townes) с ассистентами Джеймсом Гордоном (James Gordon) и Гербертом Цайгером (Herbert Zeiger), в СССР — научные сотрудники ФИАН Александр Прохоров и Николай Басов. В 1958 г. Таунс вместе с канадцем Артуром Шавловым (Arthur Schawlow) и независимо от них Прохоров дали теоретическое обоснование конструкции квантового генератора светового излучения, который тогда назывался не лазером, а оптическим мазером. В мае 1960 г. сотрудник исследовательского центра фирмы Hughes Теодор Мейман (Theodore Maiman) запустил первый в мире лазер на искусственном рубине. Спустя полгода в лабораториях корпорации IBM заработал инфракрасный лазер на фториде кальция с добавкой ионов урана, построенный Питером Сорокиным (Peter Sorokin) и Миреком Стивенсоном (Mirek Stevenson) (этот прибор действовал лишь при температуре жидкого водорода и практического значения не приобрел). Наконец, в декабре того же года исследователи из Bell Laboratories Али Джаван (Ali Javan), Уильям Беннетт (William Bennett) и Дональд Хэрриот (Donald Herriotte) продемонстрировали первый в мире газовый лазер на смеси гелия и неона, который повсеместно применяется и в наши дни. После этого физики и инженеры всего мира включились в гонку по созданию всевозможных лазеров, которая идет и по сей день.

Все эти события действительно имели место, но одновременно с ними происходили и другие. В 50-е годы мазерами и лазерами плодотворно занимались физики, чья роль известна сегодня лишь специалистам. Попробуем хотя бы частично заполнить лакуны в истории создания лазера.

До появления статьи Эйнштейна «Квантовая теория излучения» физики не сомневались, что проникающие в материальную среду фотоны взаимодействуют с электронными оболочками атомов и молекул лишь двумя путями — либо поглощаются и переводят частицы среды на более высокий энергетический уровень, либо испускаются с одновременной потерей этими частицами части своей энергии. Эйнштейн первым понял, что существует еще одна возможность. Допустим, частица вещества уже находится в возбужденном состоянии с энергией E2. Тогда при встрече с фотоном, энергия которого равна разности между E2 и энергией E1 другого, «нижележащего» состояния этой частицы, частица излучит фотон, а сама перейдет в состояние E1. Очень важно, что новорожденный квант полностью тождествен первому — у него такая же энергия E2—E1, такое же направление движения, такая же поляризация и такая же фаза. Получается, что исходный фотон принуждает частицу «породить» его собственную копию. Такой тип излучения называется вынужденным (в 1924 г. этот термин первым использовал американский физик Джон ван Флек, John van Vleck).

В обычных условиях возникновение вынужденного излучения маловероятно. На это есть две причины. Во-первых, энергия затравочных фотонов должна надлежащим образом соотноситься с энергетическим спектром возможных состояний частиц среды, что случается далеко не всегда. Во-вторых (и это важнее), в норме среда пребывает в термодинамическом равновесии, и абсолютное большинство ее частиц находятся в состоянии с минимальным значением энергии (его называют основным).

Падающий фотон имеет неизмеримо больше шансов встретиться именно с такой частицей и поглотиться ею, нежели попасть в окрестность частицы, способной в результате контакта излучить фотон-копию. Поэтому неудивительно, что вынужденное излучение долгое время оставалось лишь теоретическим понятием. Косвенные экспериментальные свидетельства реальности этого явления впервые появились в 1928 г., а прямые — почти двумя десятилетиями позже.

Получить вынужденное излучение заметной интенсивности в принципе несложно. Лучший (но, как сейчас известно, не единственный) рецепт предписывает изготовить среду, которая содержит на верхнем уровне E2 больше частиц, чем на нижнем E1. В этом случае у фотона с энергией E2—E1 больше шансов запустить процесс генерации вынужденного излучения, нежели поглотиться. Среда, которая отвечает этому условию, называется инверсной. Инверсные среды получают искусственно, разными способами, причем все они требуют затраты энергии. Самостоятельно такие среды возникают очень редко — например, это происходит в верхних слоях марсианской атмосферы, где под действием солнечного излучения резко увеличивается доля молекул углекислого газа, находящихся в возбужденном состоянии. Любопытно, что это явление было открыто лишь в 1981 г. — через много лет после появления лазера.

Инверсная среда может быть источником излучения, но, как правило, физически неинтересным. Такая среда всего лишь самопроизвольно (как говорят физики, спонтанно) излучает по всем направлениям фотоны одинаковых энергий (монохроматический свет). Именно это и происходит на Марсе — вынужденное излучение молекул двуокиси углерода равномерно рассеивается по всем направлениям.

Ситуация радикально изменится, если из инверсной среды извлекать энергию, сконцентрированную в узком пучке. Проще всего это сделать, поместив среду в трубку с зеркалами на концах, перпендикулярными к оси трубки. Поскольку спонтанное излучение распространяется во все стороны, какая-то часть его направится строго вдоль оси трубки. Эти фотоны, и только они, многократно отразятся от зеркал и извлекут из среды свои многочисленные копии. В результате пространство между зеркалами заполнится одинаковыми фотонами, мечущимися в обоих направлениях. Пока воздействие на среду обеспечивает сохранение инверсии, это положение сохраняется. Однако если хоть одно зеркало сделать полупрозрачным, то часть фотонов уйдет наружу (непрерывно или импульсами, в зависимости от того, как именно осуществляется инверсия). В итоге возникнет либо стабильный, либо пульсирующий поток (в случае пары полупрозрачных зеркал — два потока) идентичных фотонов. Подобное излучение называется когерентным. В идеале все когерентные фотоны обязаны двигаться параллельно, но на практике луч все же будет расходиться, хоть и незначительно. Это и есть лазер, квантовый генератор вынужденного когерентного светового излучения.

Выходит, что для работы лазера необходимы три основных компонента: оптическая среда, способная пропускать и излучать фотоны; физический механизм, приводящий ее в состояние инверсии (этот процесс называется накачкой); наконец, устройство для селекции и усиления идентичных фотонов (так называемый оптический резонатор), в данном случае — торцевые зеркала.

Нельзя не упомянуть еще одно важное обстоятельство. До сих пор молчаливо предполагалось, что энергия E1 отвечает основному состоянию частиц среды. Однако количество частиц в этом состоянии так велико, что создать инверсию практически нереально. Много лучше иметь как минимум три энергетических уровня — основной (E0) и два возбужденных (E1 и E2), между которыми возможны переходы. В обычных условиях эта пара уровней почти пустует, и если энергетическая подпитка переводит определенную долю частиц на уровень E2, то инверсия по отношению к уровню E1 возникает автоматически, ведь он-то почти не заполнен. Поэтому, как правило, лазеры работают по трех— и даже четырехуровневой схеме.

Путь к квантовым генераторам когерентного излучения занял несколько десятилетий. В 1924 г. американец Ричард Толман (Richard Tolman) первым догадался, что эйнштейновская теория указывает на возможность усилить интенсивность электромагнитного излучения, без которого, как мы сейчас знаем, лазер не может заработать. Через несколько лет немецкие физики Рудольф Ладенбург (Rudolph Laden-burg) и Ганс Копферманн (Hans Kopfer-mann) получили первые, пока еще косвенные доказательства физической реальности инверсных сред. В 1934 г. американцы Клод Клитон (Claude Cleaton) и Нейл Уильямс (Neil Williams) фактически наблюдали инверсию молекул аммиака, которая, как известно, была положена в основу конструкции первых мазеров. В конце 30-х годов профессор Всесоюзного электротехнического института Валентин Фабрикант выполнил серьезный теоретический анализ методов достижения инверсии в газовом разряде. В 1947 г. американцы Виллис Лэмб (Willis Lamb) и Роберт Резерфорд (Robert Retherford) с помощью вынужденного излучения добились усиления электромагнитных волн, испускаемых молекулами водорода. Эти результаты вкупе с рядом других частично раскрыли возможности, предсказанные теорией Эйнштейна, но в первой половине двадцатого столетия дело дальше не двинулось.

Чарльз Таунс вспоминал, что концепция мазера пришла ему в голову 26 апреля 1951 г. Он был в Вашингтоне на конференции, посвященной обсуждению новых методов генерации волн миллиметрового диапазона для радиолокаторов.

Клистроны, магнетроны и лампы бегущей волны, успешно используемые в роли источников сантиметрового излучения, не слишком хорошо отвечали намеченной цели. Размышление над поиском нестандартного пути решения этой задачи и натолкнуло Таунса на идею прибора, который позже то ли он сам, то ли его ассистенты (мнения расходятся) назвали мазером.

Примерно в то же время или чуть раньше аналогичное озарение посетило и профессора электротехники Мэрилендского университета Джозефа Вебера (Joseph Weber). Как раз тогда он защитил докторскую диссертацию по физике, работая над которой применял электромагнитные волны СВЧ-диапазона для инверсии газообразного аммиака. По ходу дела Вебер глубоко изучил эйнштейновскую теорию и пришел к выводу, что с помощью инверсии можно усилить интенсивность излучения.

Летом 1952 г. он изложил свои соображения на научной конференции в Оттаве, а еще через год обнародовал их в статье, которая стала первой открытой публикацией на эту тему. В ней Вебер показал, как можно построить усилитель микроволнового излучения, использующий термодинамически неравновесный аммиак в качестве инверсной среды. Однако он не подумал о том, что замкнутая металлическая полость (объемный резонатор) превращает этот усилитель в генератор. Как известно, именно это сделали Прохоров с Басовым и группа Таунса. Более того, в отсутствие резонатора расчетный коэффициент усиления прибора получался весьма скромным, посему Вебер и решил, что практического значения такая конструкция иметь не будет. Вскоре он увлекся общей теорией относительности и конструированием первых в мире детекторов гравитационного излучения, что принесло ему в начале 70-х годов мировую известность. Тем не менее Вебера без сомнения можно назвать одним из первоизобретателей квантовых усилителей излучения.

Замкнутая полость не годится для генерации вынужденного околосветового и светового излучения с длинами волн порядка микрона и долей микрона, тут нужен открытый зеркальный резонатор. Первым об этом догадался профессор Принстонского университета Роберт Дике (Robert Dicke), чрезвычайно разносторонний исследователь, получивший множество важных результатов в области физики и астрофизики. В 1956 г. он подал патентную заявку на аппарат для генерации когерентного инфракрасного света, содержащий газообразную активную среду, обрамленную полупрозрачными зеркалами. Правда, Дике почему-то не уточнил, что газ нужно перевести в термодинамически неравновесное инвертированное состояние, но скорее всего лишь потому, что счел эту деталь несущественной для Бюро патентов. Во всяком случае, сам он всегда утверждал, что заслуживает признания как первый изобретатель лазера.

Фактически Дике сделал даже больше, разработав с помощью своего студента Брюса Хокинса (Bruce Hawkins) один из способов получения инверсной среды — облучение ее светом нужного спектра и поляризации. Именно этот способ — метод оптической накачки — позже применил создатель первого в мире лазера Мейман (и его же одновременно с Дике в 1952—53 гг. независимо разработали Альфред Кастлер [Alfred Kastler] с коллегами во Франции). У Дике, превосходного экспериментатора и сильного теоретика, вроде бы были все шансы первым построить действующий лазер. Однако в середине 50-х Дике занялся гравитацией и моделями Вселенной — всерьез и надолго. Он получил исключительно важные для космологии результаты (в частности, переоткрыл давно забытую теорию реликтового микроволнового излучения), но ушел из квантовой микроэлектроники.

Еще один из предтеч идеи лазера — переселившийся в США голландский физик Николаас Бломберген (Nicolaas Bloembergen). В 1956 г., работая в Гарварде, он опубликовал статью «Проект твердотельного мазера нового типа», в которой развил теорию трехуровневого возбуждения инверсной среды. Впервые эта идея появилась в короткой заметке Басова и Прохорова, напечатанной зимой 1955 г. в ЖЭТФ. Однако их схема никогда не была реализована, а предложенный Бломбергеном мазер испытали уже через несколько месяцев после публикации его статьи. Позднее он выполнил ряд фундаментальных исследований по лазерной спектроскопии, за что в 1981 г. был удостоен Нобелевской премии (вместе с Шавловым).

Таким образом, в 50-е годы к разработке мазеров и лазеров приложили руку трое талантливейших физиков, которые со временем прославились совсем в других областях науки. Однако никто из них не продумал идею лазера в целом, как это чуть позднее сделали Прохоров и Таунс с Шавловым. Тем более интересно, что независимо от этих классиков практически от начала до конца лазер изобрел никому не известный аспирант Колумбийского университета, который потом тридцать лет добивался (и добился-таки!) признания своего приоритета. Он и станет последним и главным героем этой статьи.

Гордон Гулд (Gordon Gould) родился в 1920 г. Со стороны отца он происходил от одного из пассажиров легендарного «Мэйфлауэра», доставившего в Новую Англию первых колонистов, а по материнской линии — от французского пирата. В 1942-м он защитил магистерскую диссертацию по физике в Йельском университете, преподавал там пару лет, а потом получил место в секретной нью-йоркской лаборатории, разрабатывавшей методы разделения изотопов урана для Манхэттенского проекта. В это время он увлекся коммунистическими идеями и стал посещать собрания партячейки, в результате чего в начале 1945 г. остался и без допуска, и без работы. Прослужив четыре года в частной фирме, он поступил в аспирантуру физического факультета Колумбийского университета. Научный руководитель, будущий Нобелевский лауреат Поликарп Куш (Polykarp Kusch), предложил Гулду заняться спектроскопией метастабильных атомов таллия.

Для изготовления таких атомов Гулд применил совершенно новый для тех времен метод оптической накачки. Постепенно до него дошло, что этим путем можно создавать и инверсные среды. Идея вызревала довольно долго, но в начале ноября 1957 г. Гулд понял, что для получения видимого когерентного света нужно подвергнуть оптической накачке атомарный или молекулярный газ, заключенный в трубку с зеркалами на концах. Он осознал также, что для вывода излучения одно из зеркал должно часть света отражать, а часть пропускать наружу. Годом раньше об этом же догадался и Дике, но Гулду это не было ведомо, ведь Дике ничего не опубликовал. Объединив идею накачки с идеей оптического резонатора, Гулд сконструировал (пока лишь в собственной голове) настоящий лазер.

А потом он повел себя необычно. Интересы научной карьеры требовали немедленно написать статью и послать ее в первоклассный журнал. Однако Гулду было уже 37 лет, он все еще числился аспирантом и мог опасаться, что столпы физического сообщества не поторопятся признать его революционное открытие. Будучи с юности склонен к изобретательству, он чувствовал, что именно эта стезя сулит ему максимум жизненных шансов. Поэтому Гулд решил ничего не публиковать, а добиваться патента. Он заполнил девять блокнотных страниц расчетами, объяснениями и рисунками и 13 ноября засвидетельствовал их у нотариуса. Свое изобретение он назвал лазером — так и появился этот термин. На тех же страницах Гулд дал целый список возможностей использования лазеров и в каждой строчке попадал прямо в яблочко.

Это было лишь начало. На следующий год Гулд придумал, записал и заверил еще несколько лазерных изобретений — в частности, метод накачки газообразной среды электрическими разрядами. Однако в Бюро патентов он обратился лишь в апреле 1959 г. Первоначально Гулд почему-то считал, что для получения патента надо представить не только описание изобретения, но и работающий прототип, которого у него, естественно, не было. Такое правило и в самом деле существовало, но было отменено еще в 1880 г., будучи оставлено в силе лишь для изобретателей вечного двигателя. Как ни странно, эта информация дошла до Гулда с изрядным опозданием, так что у него появились серьезные конкуренты. Артур Шавлов пришел к идее зеркального резонатора в конце зимы 1958 г.; в июле он и Таунс подали заявку на новый прибор, а в марте 1960-го получили патент. Гулд же тем временем покинул аспирантуру ради работы в фирме TRG, которая решила заняться использованием лазеров для наведения ракет. Министерство обороны выделило под этот проект почти миллион долларов, однако Гулд не смог принять в нем участие, поскольку ему отказали в восстановлении допуска. Через четыре года он получил место преподавателя физики в Бруклинском политехническом институте, потом стал вице-президентом небольшой компании, разрабатывавшей оптоволоконные приборы, а в 1985 г. ушел на пенсию.

Покончив с лазерным изобретательством, Гулд полностью отдался борьбе за утверждение своих патентов, которая продолжалась почти три десятилетия — своеобразный рекорд. Сначала он неизменно проигрывал, но в конце концов добился своего. В 1977 г. Бюро патентов впервые признало его приоритет в разработке метода оптической накачки. Правда, до патента тогда дело не дошло, поскольку конкуренты немедленно подали апелляцию. Заявка Гулда несколько раз подвергалась повторным экспертизам и была окончательно утверждена лишь в сентябре 1986 г.

После первой победы дела пошли в гору. В 1979 г. Гулду были выданы патенты на лазерную резку, на применение лазеров в фотокопировальных машинах и на лазерный поджог термоядерных реакций. Любопытно, что Гулд догадался о такой возможности еще в 1957 г., когда перспективы управляемого термояда связывались исключительно с магнитным удержанием плазмы. Принято считать, что применение лазерного излучения для нагрева плазмы до термоядерных температур в 1962 г. впервые предложили Басов и еще один будущий академик, Олег Крохин. Как видим, Гулд их значительно опередил. В 1987 г. он получил патент на создание инверсных сред с помощью газовых разрядов, а еще через год — патент на метод снижения поглощения света с помощью закона Брюстера. Он не смог лишь добиться признания своего приоритета на изобретение зеркального резонатора, и с этим пришлось примириться.