СОБЫТИЯ: Электронные фунты, свопиты и прочие М-песо

Автор: Виктор Достов

Лет десять назад слово «платеж» ассоциировалось у подавляющего большинства жителей России исключительно с банкнотами и монетами. Незаметно в нашу жизнь вошли многочисленные альтернативы — пластиковые карты и платные SMS, WebMoney и Яндекс.Деньги. В метро вместо жетонов появились карточки, в ларьках стройными рядами выстроились пестрые карты предоплаты, магазины активно рекламируют подарочные сертификаты — все это разнообразие уверенно заняло место в нашем обиходе.

Конечно, какой-то особой российской специфики здесь нет. В Америке, Европе и Азии активно идет поиск новых технологий, позволяющих сделать платежи более удобными, быстрыми, эффективными с точки зрения пользователей и государства. Этим проблемам и был посвящен девятый Форум по вопросам электронных платежей, Digital Money Forum 2006, состоявшийся в Лондоне. В 2002 году мы уже писали о нем, с тех пор Форум превратился в одно из главных мировых событий по теории и практике высокотехнологичного денежного оборота, платежных систем и связанных разделов.

Общий тон мероприятия был очень оптимистичным. Докладчики с уверенностью говорили, что спад интереса к этой теме после кризиса доткомов преодолен, законодательные рамки в рабочем виде очерчены, имеется понимание целей и задач цифровых денег и основанных на них платежных систем, разделяемое теоретиками, бизнес-сообществом и в значительной степени регуляторами. Оптимизм проявляли как представители «старых» систем, так и новички рынка.

Из «старых» игроков основным выступающим был, без сомнения, глава европейского отделения PayPal.com Карл-Олав Шейбле (Carl-Olav Scheible). Несколько лет назад это отделение практически свернули, сконцентрировавшись на американских делах, но сейчас PayPal вновь активно действует в других регионах (Европа дает порядка 20% счетов). Правда, относительная доля онлайн-платежей через PayPal, скажем, в Англии (25%) пока уступает американским 50%, но быстро растет. В ближайшее время в системе откроется стомиллионный счет (97 млн. на сегодня), а это значит, что по пользовательской массе PayPal оставила далеко позади таких титанов, как Bank of America, American Express или Deutschebank. Сейчас PayPal распространяет свою деятельность на офлайн, выпуская пластиковые карты и запуская шлюзы с банкоматными сетями, что, несомненно, приведет к дальнейшему росту значения этой системы для мирового платежного рынка.

Вторая «большая вещь» нынешнего Форума — бесконтактные безличные (на предъявителя) небанковские предоплаченные карты Oyster (oystercard.com). Эту программу несколько лет назад для эффективной оплаты проезда запустило ведомство Transportation for London (TfL), отвечающее за организацию транспортных потоков британской столицы. Яркие синие карты, по беглым наблюдениям, есть у подавляющего большинства горожан. Во всяком случае, попытка заплатить банкнотой в автобусе или метро неизбежно наталкивается на «нет сдачи», а большинство пассажиров просто проводит карточкой по терминалу. Разумеется, гигантский объем денежной массы, хранящийся на этих картах, вызывает живейший интерес у других участников транспортной инфраструктуры, а также у великого множества продавцов, сосредоточившихся вокруг автобусных остановок и станций метро. В этом году компания получает небанковскую лицензию Financial Services Authority на эмиссию цифровых денег, после чего карты становятся универсальным расчетным средством. Учитывая мощную сеть пополнения, включая кэш-ины[Cash-in — под этим термином объединяются автоматические киоски и банкоматы с устройством ввода банкнот и монет для последующей оплаты услуг, пополнения банковских счетов, предоплаченных карт и т. п. В России сети таких терминалов разворачивает «Элекснет» и другие компании], такие карты могут занять заметную нишу в мелких розничных платежах. В России попытки расширить область применения транспортных карт предпринимались неоднократно — например, петербургским метрополитеном, но из-за отсутствия понятного регулирования развития не получили.

Сейчас в Англии различные предоплаченные платежные продукты (препейд) в качестве альтернативы «классическим» кредитным картам представляют собой очень горячую тему. Сам этот термин в значительной степени воспринимается как синоним электронных денег. Можно выделить несколько основных направлений экспансии препейда. Прежде всего это предоплаченные продукты сотовых операторов и сети прямого пополнения. Если несколько лет назад ряд сотовых операторов обсуждал возможность перевода практически всех абонентов на контрактные тарифы по американской модели, то в последнее время стало ясно, что, несмотря на все усилия и огромный рекламный бюджет, доля препейда по-прежнему превышает половину и скорее можно говорить о его экспансии на американский рынок. Чтобы обслуживать этот сегмент, повсеместно развернуты привычные для россиян пункты оплаты услуг в розничных магазинах и других торговых точках (бизнес, представленный в России компаниями e-port, ОСМП, «Киберплат», «иДилер» и другими). В Англии есть пять больших фирм, которые предоставляют торговым точкам возможность принимать платежи (top-ups — пополнения), так что наклейки «PayPoint» и «TopUp» встречаются на каждом шагу. Причем платежи принимаются не только за сотовую связь, но и, например, за коммунальные услуги (bill payments). В свою очередь, структуры, занимающиеся сбором коммунальных платежей, сейчас активно внедряются на рынок пополнений для третьих сторон. Отметим, что такая деятельность законодательно не рассматривается как банковская.

С точки зрения общей экономики и государства, в препейде видят инструмент вытеснения наличных в мелких транзакциях, очень полезный для увеличения прозрачности денежных потоков и снижения расходов. На данный момент в Англии 80% от общего количества розничных платежей происходит за наличные[Разумеется, по объему платежей доля меньше, так как меньше доля налички в «больших» покупках. С другой стороны, есть сектора — например, в индустрии развлечений (кино, парки аттракционов), где платежей картами практически нет], причем себестоимость этих транзакций (с учетом прямых и косвенных затрат) непомерно велика. По оценкам универмагов Tesco, в розничной торговле эта цифра близка к 3%. Поэтому интерес к новым платежным инструментам огромен. Представители Tesco приводят такой пример: технологическое сокращение времени обслуживания бесконтактной карты по сравнению c традиционной банковской карточкой может принести компании миллионы долларов в месяц. Сходная ситуация сложилась и на американском и особенно на японском рынках. На конференции отмечалось, что в последний год произошел поворот в сознании банкиров и регуляторов: предоплаченные карты перестали восприниматься как «ухудшенные кредитки», и созрело понимание их самостоятельной функциональности, ориентированной больше на «наличный», чем на банковский сегмент.

Соответственно, для таких карт характерны упрощенные выдача и обслуживание, отсутствие привязки к банковскому счету, более простые и быстрые процедуры авторизации и клиринга транзакций.

В качестве основных технологических инструментов препейда рассматриваются бесконтактные и чиповые карты. Эти два понятия относятся к разным областям — способу общения с платежным терминалом и способу хранения информации о счете — и могут сочетаться в различных вариантах.

Разумеется, не обошлось и без мобильных телефонов. Наряду с «классическими» SMS-протоколами активно обсуждались телефоны со встроенными NFC-чипами (Near Field Communications), выполняющими роль бесконтактного мобильного кошелька. Существенная разница с SMS-протоколами состоит в том, что NFC непосредственно контактирует с торговым терминалом, который сам авторизует транзакцию, или передает информацию в процессинговый центр по «традиционным» каналам связи, выступая в роли локального прокси. Стоит заметить, что при платежах «телефонная» сущность практически не важна — NFC-блок просто использует телефонный дисплей и клавиатуру. NFC-платежи продвигает, к примеру, компания Payzy.com, по оценкам которой в ближайший год около половины новых телефонов будут NFC-совместимыми. На вопрос, зачем телефон, если есть карта с контактным или бесконтактным чипом, — существует ясный ответ: телефон действительно дает удобный интерфейс, на котором можно строить более сложные модели платежа, нежели «провел-подтвердил» (хотя полная модель использования и востребованность такой функциональности пока непонятна[Возможно, первопроходцем здесь выступит Япония, где подобные системы внедряются довольно активно (см. «КТ» #634). Вот на их примере и посмотрим, что к чему]).

Для реализации препейда используются и более традиционные схемы. Можно упомянуть сингапурскую модель предоплаченных карт с магнитной полосой, когда карты свободно продаются в супермаркетах (с начальным счетом порядка 10 долларов) и пополняются в широкой сети по всей стране.

Одним из слагаемых роста и разнообразия препейд-систем является создание понятного правового поля. В Европе оно базируется на Директиве Евросоюза по цифровым деньгам EC/2000/46 (E-money Directive). На ней основано локальное законодательство в большинстве стран содружества, однако значение директивы выходит за рамки Евросоюза. Например, законы Белоруссии и Армении об электронных деньгах созданы на базе все той же ЕС/2000/46.

Четкое законодательство позволяет лучше оценить долговременные перспективы бизнеса и способствует его развитию. Как следствие, платежные системы стали привлекательным сегментом для инвестиций, что вызвало резкий рост числа стартапов, особенно в области мобильных платежей, интернет-платежей и гибридных систем (интернет+мобильные). Предполагается, что в этом году в Британии будет выдано с полдюжины платежных лицензий, причем речь идет о небольших специализированных компаниях, а не о мобильных операторах или «дочках» банков. Эта цифра вызывает живой интерес, поскольку число успешных платежных систем в любой стране невелико (рынок тяготеет к олигополистической модели), а инвестиции в такие проекты составляют около 10 млн. долларов. Не очень понятно, как все эти компании собираются ужиться в пределах королевства; беседы с представителями Luup.com, Peppercoin.com и других фирм внятного ответа не дали.

Из других интересных идей, прозвучавших на Форуме, хочется особо отметить Swapit и M-PESa. Свопит— это eBay (включая PayPal) для несовершеннолетних. От «больших» систем он отличается тем, что аккаунты не привязаны к реальной валюте. Свопиты попадают на счета самыми разными способами: они могут раздаваться школами за какие-то успехи, поступать с бонусных карточек, вкладываемых в товары, раздаваться во время рекламных акций и т. д. В деньги и обратно свопиты официально не конвертируются[Система задумывалась как подростковая и закрытая, но «серые» обменники по покупке и продаже свопитов, конечно же, не заставили себя ждать. Равно как и жульничество во всех его «взрослых» формах. Отдельным вопросом является фильтрация «взрослого» бизнеса, так что служба безопасности проекта не скучает]. В системе есть аукцион, полнофункциональный p2p и другие ожидаемые функции. На данный момент в Swapit зарегистрировано 350 тысяч счетов, а месячная активность составляет 60 тысяч транзакций. Затея трогательная, но размах внушает уважение. Размах проявляется и в списке партнеров (BBC, Disney Channel, Sony, Tesco, The Sunday Times, Warner Home Video, Universal Pictures, Vivendi Universal Publishing и др.), и в официальной поддержке английского правительства, и в сумме инвестиций — 7 млн. фунтов (12 млн. долларов). Зарабатывает компания, продавая свопиты для рекламных раздач; в 2006 году их планируется реализовать на миллион долларов. Разумеется, на память приходит умерший Beenz.com, работавший ровно по такой же модели, правда без ориентации на подростковую аудиторию, но, возможно, создатели Beenz просто выбрали неудачное время для выхода на рынок.

Вторым «экстремальным» проектом стала система мобильных платежей M-PESA оператора Vodafone. Экстремальность ее выражается в географии — это пилот, развернутый в Кении. В прошлом году «КТ» опубликовала небольшую статью про то, что предоплаченные карты сотовых операторов в Африке стали популярной валютой — благодаря повсеместной доступности и возможности дистанционных платежей. Упомянутый проект, собственно, и ставит этот процесс на промышленную основу. Аккаунты лежат на сервере в Европе, управляются через SMS-гейт, а пополнение счетов и выдача денег осуществляется всеми возможными способами — от банковских до дилерских. Среди решаемых задач кроме повсеместности еще и безопасность — перевозка наличных по Кении довольно рискованное дело. По мнению автора этих строк, кроме гуманитарной миссии и красивой игрушки здесь еще присутствует элемент тестирования в свободной среде — хотя утверждают, что система является банковской, на деле именно Vodafone определяет регулирование этого сегмента в Кении.

АНАЛИЗЫ: Личное в публичном

Автор: Павел Протасов

Январь и февраль этого года ознаменовались борьбой с экстремизмом. Сначала в московскую синагогу ворвался с ножом «полувменяемый» ["Полувменяемый" потому, что в ходе расследования у Копцева было установлено психическое расстройство, которое, однако, не повлияло на его способность контролировать свои действия. По приговору суда ему было назначено лечение во время отбывания наказания] молодой человек Александр Копцев. Затем по Европе прокатилась волна скандалов, вызванная публикацией в газетах карикатур на исламского пророка Магомета. Когда волна докатилась до нас, она стала лишь дополнительным толчком к уже начавшемуся после нападения на синагогу процессу «закручивания гаек».

В основном процесс заключался в принятии множества поправок к законодательству (получивших название «поправок Крашенинникова», по имени автора-депутата). Кроме усиления ответственности за экстремизм по статье 282 УК и принятия ряда новых статей, изменилось определение материалов, с помощью которых можно вести экстремистскую пропаганду: под него будут подпадать компьютерные программы. Также в законе «О противодействии экстремизму» будет явно «прописан» Интернет, причем под «распространением» соответствующих материалов теперь понимается не только их «выкладывание», но и гиперссылки на них.

Правда, наши «силовые структуры» стали вести себя так, будто поправки уже вступили в силу. Начались вдруг претензии к владельцам сайтов, напечатавшим в качестве иллюстрации злосчастные карикатуры, нарисовавшим свои или просто разместившим нечто, не понравившееся кому-нибудь сильно верующему. Вот об ответственности владельцев сайтов «за экстремизм» мы и поговорим.

Авторы методического пособия об ответственности за криминальные проявления экстремизма, подготовленного в НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ, определяют понятие «экстремизма» так: «особое состояние сознания представителей той или иной национальной, религиозной, культурной общности, характеризующееся ощущением сверхценности исповедуемых идей, тотальным безоговорочным подчинением своей жизни их реализации, отрицанием возможности иного отличного видения мира, приверженностью к крайним, иногда насильственным методам достижения избранных целей» [6].

Из определения хорошо видно, что «экстремистскими» являются не собственно идеи или верования, а методы их защиты и пропаганды. Непонимание этого важного принципа приводит к тому, что, например, проявления православного экстремизма не только не преследуются, но и находят поддержку у властей предержащих. Так, наши местные, брянские православные, для того чтобы установить на въезде в город так называемый «поклонный крест», просто взяли и спилили стоявшую на этом месте стелу в честь тысячелетия Брянска. Никаких разрешений от городских властей они, разумеется, не получили. И хотя в действиях неустановленных православных лиц есть признаки как минимум «вандализма», предусмотренного статьей 214 УК, крест, тем не менее, стоит и по сей день [4]. А, скажем, прозывы против получения ИНН со стороны церкви вполне позволяют «подвести» ее под статью 239 УК («Организация объединения, посягающего на личность и права граждан»), поскольку для состава преступления в данной статье требуется, чтобы объединение заставляло граждан отказываться от исполнения своих гражданских обязанностей.

Основная статья Уголовного кодекса, карающая за «экстремизм», под номером 282, называется «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Из текста следует, что эти действия подпадают под статью в том случае, если они совершены из-за принадлежности оппонента к какой-либо национальной, расовой, религиозной или социальной группе, полу или же в зависимости от происхождения. Причем для наличия состава преступления требуется, чтобы такое действие осуществлялось публично или с использованием средств массовой информации.

«Публичным» распространение каких-либо сведений в отечественной уголовной практике признается тогда, когда оно совершено либо в присутствии неограниченного круга третьих лиц, либо в расчете на то, что тот же самый круг лиц с ними ознакомится (например, путем расклеивания листовок на заборе). Вообще, понятием «публичности» удавалось успешно манипулировать и в офлайне: так, я сам в свое время отказывал в возбуждении уголовного дела по статье 282 из-за подбрасывания в почтовый ящик антисемитской листовки. По простой причине: отсутствовал признак «публичности»: корреспонденция из ящика предназначена для конкретного ограниченного круга лиц. Однако если бы листовка была наклеена на стену в общественном месте — это сразу же стало бы преступлением.

«Публичность» — понятие чисто офлайновое, оно тесно связано с понятием «общественного места» и «присутствующих», так что при решении вопроса о том, как карать за сведения, распространенные с использованием Интернета, суды изощряются в применении аналогий со «средствами массовой информации». Что и понятно: признав Сеть «местом», пришлось бы распространить на все совершаемое в ней стандартные требования к обычным действиям — например, квалифицировать нецензурную брань на сайте как «мелкое хулиганство».