Я вошел. Все ещё больше изменилось. Еще полгода, и следы Джонатана Редфорда исчезнут полностью.
      - Вы один? - спросил я Эймса.
      - Да.
      - А где остальные?
      - В Нортчестере. Они хотят в уикэнд объявить о предстоящей свадьбе. Я решил не ехать. Хотите что-нибудь выпить?
      - Охотно. Ирландское виски, если есть.
      - Боюсь, только шотландское. - Тоже пойдет.
      Я сел и смотрел, как он готовит выпивку. Он подал мне стакан и сел напротив.
      - Продолжайте, мой дорогой Шерлок Холмс, - Эймс улыбнулся. Мужественная попытка смягчить обстановку. Только она не удалась.
      - Что вы знаете о Поле Бароне? - спросил я.
      - Я знаю, что деньги не были карточным долгом, что Барон шантажировал Уолтера или, скорее, Джонатана.
      - Вам никогда не приходила в голову мысль, что посылать сюда Вайса было безумием? Если бы речь шла о карточном долге, возможно нет. Но речь шла о шантаже. Зачем нужно было вмешивать постороннего?
      - Не имею понятия. Из соображений безопасности, может быть?
      - Нет. При шантаже безопасность и успех зависят от количества людей, посвященных в дело. Чем меньше, тем лучше. Было бы безумием посылать сюда Вайса только за деньгами.
      Я отпил глоток.
      - Почему Пол Барон послал Вайса? Вопрос настолько очевиден, что никто не потрудился вообще его поставить. Барон послал Вайса, потому что он его послал, точка. Очевидный факт. Однако он окажется вовсе не столь очевидным, если присмотреться к нему ближе. У Барона действительно не было никакой причины посылать кого-то за деньгами.
      - Откуда вы можете знать? Как вы уже сказали, Барон это сделал.
      - Барон ещё в воскресенье замахнулся для большого удара. В понедельник он ждал телефонного разговора. Телефонного разговора, но не курьера! Разговор состоялся около половины двенадцатого. Но ему не сообщили того, что он ожидал услышать. Он ушел в большой спешке. И только после этого связался с Вайсом.
      Эймс изучал свой стакан.
      - К чему вы клоните?
      - Опишите мне ещё раз события понедельника. Утра понедельника.
      Он поболтал лед в стакане.
      - Я позавтракал вместе с Джонатаном. Потом ушел к себе. Приблизительно в половине двенадцатого, возможно чуть позже, ко мне пришел Уолтер. Он сказал, что Джонатан ушел с Дидрой, и предложил подвезти меня на такси. Он собирался ехать в Нортчестер с вокзала Грейт Централ. Я согласился.
      - Где находится ваша комната?
      - В задней части квартиры. Теперь я, естественно, занимаю её целиком.
      - Ваша комната изолирована так, что вы ни Уолтера, ни мисс Фаллон не видели и не слышали? Не слышали, как уходил Джонатан?
      - Дом построен на совесть.
      - Значит, дело сводится к тому, что вы после завтрака ничего не видели и не слышали. Вы больше не видели Джонатана.
      Он уставился на меня.
      - Я рискну спросить: ну и что? Это вы уже знали. Почему вдруг вспомнили?
      - Потому что никто из тех, кто хорошо знал Джонатана, ни разу не видел его после завтрака. Кроме Уолтера и Дидры Фаллон.
      Если бы я рассчитывал на реакцию, то был бы разочарован. Его актерская физиономия оставалась неподвижной. Взгляд, казалось, ушел внутрь. Он принюхался и пригубил свой напиток.
      Я тоже.
      - Вайс не знал Джонатана. Он был взволнован, все произошло так внезапно! . Он видел мужчину высокого роста, в халате и с бородой. Позже ему показали фото трупа на полу и покойника на столе для вскрытия. Швейцар видел мужчину с бородой, в одежде Джонатана, вместе с мисс Фаллон. Было холодно. На Джонатане наверняка были пальто, шляпа, вероятно, шарф; то есть то, что надевают, когда холодно. Я держу пари, что Джонатан прошел мимо швейцара, не поздоровавшись; мисс Фаллон, напротив, по всей вероятности, приветствовала швейцара и, возможно, даже заговорила с Джонатаном, когда они мимо него проходили. Обманный маневр. В ресторане опять мисс Фаллон, которую там знают. Джонатана она, вероятно, привела туда впервые. Ставлю сто к одному, что Джонатана в "Карле ХII" никогда раньше не видели. Бывал он раньше в этом ресторане, Эймс?
      - Не могу сказать наверняка. Пожалуй, нет.
      Я ждал. Но он не сказал ничего больше. Только сидел и рассматривал свой пустой стакан, как бы спрашивая себя, куда подевалось виски, и как наполнить стакан, не вставая и не наливая вновь.
      - Тогда, пожалуй, сказать придется мне, - заговорил я наконец. - Когда вы в понедельник утром уходили из дому, Джонатан был уже мертв. - А результаты вскрытия?
      - Не исключена ошибка в определении времени смерти. Существует сотня причин, по меньшей мере затрудняющих установить его точно, тем более, что Джонатана нашли много позже. Холод, например. Вайс говорил, что в кабинете было холодно.
      Эймс поднялся и зашагал к бутылке.
      - Все окна были открыты. Я их закрывал.
      - Не было никакой надобности оставлять их открытыми. Труп ведь нашли только в шесть часов вечера. Убийца мог рассчитывать, что его ни в коем случае не увидят раньше. Только вы с Джонатаном имели ключи от квартиры, а о вас каждый знает, что вы человек привычек.
      - Здесь вы правы. Джонатана найти не могли, пока меня не было дома.
      - Дополнительная предосторожность, - кивнул я. - Важно было, чтобы свидетели, включая Вайса, заявили, что видели Джонатана живым ещё в четверть второго, или даже в половине второго, если верить какому-то Вайсу.
      Я опорожнил стакан и отодвинул его от себя.
      - С Вайсом преследовали двоякую цель, и, возможно, в первую очередь думали даже не о том, чтобы повесить на него убийство. Скорее всего, Вайс должен был лишь свидетельствовать, что Джонатан был жив ещё в четверть второго. Тем самым все члены семьи оказывались вне подозрений. А другой блестящей идеей стало замешать его в убийство.
      Эймс принес свою выпивку к креслу и закурил.
      - Значит, вы утверждаете следующее: Джонатан был убит приблизительно в половине двенадцатого. Уолтер и я ушли. Пола Барона вызвали, он прошел незамеченным. Он связался с Вайсом и одновременно вызвал человека, который сыграл роль Джонатана. Этот мужчина отправился вместе с Дидрой на ленч, позаботившись, чтобы его заметил швейцар, и в тоже время был здесь, чтобы встретить Вайса?
      - На мужчине был халат, потому что костюм Джонатана был забрызган кровью. По указанию Барона он затеял с Вайсом драку. Вайс убежал. Барон опять положил труп на место и вместе с мужчиной покинул квартиру черным ходом. Потом он от этого мужчины каким-то образом отделался.
      - Каким-то образом? Ах, да. Я понимаю.
      - Барон убрал окровавленный ковер и отчистил пол.
      Эймс уставился на меня.
      - Мне это представляется довольно сложным.
      - Вовсе нет. При данных обстоятельствах это было в высшей степени просто, почти до идиотизма. Барон наверняка знал сотню бродяг, которые за тысячу долларов готовы почти на все. Он знал Джонатана, и требовалось только подобрать человека соответствующего возраста и роста. Бородой можно обзавестись в Манхеттене за десять минут. Как только вы ушли из дома, ему больше не нужно было опасаться тех, кто действительно знал Джонатана.
      - Но это похоже на стихийный порыв вдохновения.
      - Именно потому я так уверен в этом вопросе. Ни один человек не смог бы такого планировать заранее даже приблизительно. Пришлось бы, смотря по обстоятельствам, целыми годами ждать подходящего момента. Это должна была быть именно спонтанная мысль; озарение, вызванное критическими обстоятельствами. Ему нужно было как можно скорее замять убийство. У него был труп, пустая квартира и двадцать пять тысяч долларов. Наличными, на руках. Лучше он не смог бы организовать. Человека, который сыграл роль Джонатана, он нашел так же легко, как и Вайса на роль козла отпущения.
      - Откуда же он знал, что сможет так ловко использовать Вайса?
      - Он не знал. Ему подошел бы любой курьер. Это было чистой случайностью.
      - А для чего было Полу Барону все это делать? Так рисковать?
      - Деньги. Неповторимый шанс. До того времени он занимался мелким шантажом, но теперь у него был убийца, которого нужно было прикрыть, и тем самым он заполучил дело всей жизни. А в качестве залога у него был кинжал. Отсутствие кинжала сразу меня озадачило. Теперь я знаю, почему он исчез. На нем остались отпечатки пальцев убийцы, и Барон взял его себе.
      - Вы упоминали о телефонном разговоре, которым Барона будто бы известили об убийстве. Насколько я могу судить, здесь был все-таки его враг, его жертва. Зачем же тот позвал его на помощь и потом ещё помогал ему?
      - Кто-то делал здесь общее с ним дело. Был его компаньоном с самого начала.
      - Компаньоном? При этом Уолтера вы исключаете?
      - Ни в коем случае. Он мог так глубоко увязнуть, что пришлось заколоть Джонатана.
      Эймс осторожно поставил свой стакан. Я наблюдал за ним. Он никак не выразил своего отношения к этой возможности. - Вы не раскрываете карты, Форчун. Вы обобщаете, вы не называете никаких имен. Вы упоминали Уолтера и Дидру. Да, мы знаем, они были здесь, и они не отрицают этого. Будь все так, как вы предполагаете, они могли стать соучастниками, но никак не убийцами, верно?
      Он подождал, но я молчал. Внезапно он встал и подошел к бару. Налил полстакана чистого виски и проглотил залпом. Повернувшись ко мне спиной, он оперся руками о стойку.
      - По-вашему, здесь с Уолтером и Дидрой мог быть ещё кто-то. Некто невидимый и неизвестный.
      - Третье лицо должно было когда-то раньше пройти мимо швейцара. Но это, конечно, возможно.
      Он смотрел на меня в упор.
      - Но и я. . . Я тоже был здесь.
      - Вы тоже.
      Он продолжал пристально смотреть на меня. Затем повернулся, налил себе ещё виски и залпом выпил. Он теперь держался очень жестко.
      - Чего вы хотите от меня, Форчун?
      - Давайте поедем вместе. Сейчас речь идет не только о Джонатане. И не только о Джонатане и Бароне. Речь идет ещё о двух трупах. Один из них-труп робкой, глупой, маленькой девушки, которая даже ещё не начинала по-настоящему жить. Теперь она мертва, потому что казалась кому-то опасной, и убийца ещё на свободе.
      Его спина стала прямой, как палка.
      - В Нортчестер?
      - Да. Моя машина внизу. Он опять повернулся ко мне.
      - Хорошо. Едем.
      Эймс взял пальто и шляпу, и мы спустились вниз. Я предложил ему сесть за руль. Даже человек с двумя руками во время управления автомобилем сравнительно беспомощен. Я не думал, что он кого-нибудь убивал, но это была теория. Я же тоже мог ошибаться. . 25.
      Мы ехали по Вест-Сайдскому шоссе, через мост Джорджа Вашингтона, который казался бесконечной движущейся световой полосой, и через Ривердейл на север. За городом снег лежал толстым белым покрывалом, в котором отражались огни небольших домов и неоновые цветные лампы магазинов и баров.
      Эймс вес машину быстро, умело и молча. Он держался все так же натянуто. Из изнеженного аристократа он стал сильным мужчиной, у которого голова занята тысячью дел. Больше он не был актером на сцене, он был самим собой. Я не имел понятия, о чем он думал, он не стал бы говорить мне об этом. Прежде, чем действовать, он, быть может, хотел сначала выяснить, что я на самом деле знал или подозревал. Я не знал, что он знал или предполагал, или что он об этом думал. Я не знал, как он поведет себя, если придет момент, бросится мне в объятия или не захочет помочь. Может быть, Эймс ещё сам не знал этого.
      Хотя в Нортчестере было меньше домов, но такое же плотное движение. Фары слепили глаза. Мне казалось, будто я один-одинешенек пробираюсь через тоннель, окруженный врагами и миллионами глаз, смотрящих на меня.
      Я был убежден, что теперь знаю, что произошло в понедельник утром, только никогда не смогу доказать этого, если не удастся заставить кого-то впасть в панику. Паника может быть опасной, обоюдоострой. Но у меня не было другого выхода.
      А пока меня будет искать Гаццо. Свидетели опишут однорукого мужчину, который стоял на коленях над умирающим Лео Царом. Смерть Лео и Карлы Девин возбудит у Гаццо некоторые сомнения в виновности Вайса. Он захочет поговорить со мной. Но у меня оставалось слишком мало времени. У Вайса его было ещё меньше, если я вскоре не представлю убийцу со всеми доказательствами.
      У прокурора сомнений не будет. Для прокурора, любого прокурора, Вайс останется виновным. Карла Девин совершила самоубийство в приступе депрессии, вызванном смертью Барона, или вовсе умерла случайно, а Лео Цар был убит при разборке между уголовниками. Несомненно, при этом будет установлена связь со смертью Барона, но это ничего не изменит в очевидной виновности Вайса. Совсем ничего. У прокурора бессонных ночей не будет.
      Начальник криминальной полиции Макгвайр будет несколько дольше размышлять об этом случае, он даже даст указание своим людям быть начеку, но, в конце концов, он заботится об огромном городе. Участковые детективы Макгвайра не станут слишком утруждать себя. Вайс наверняка заслужил свое, а Гаццо перегружен работой.
      Вскоре после полуночи мы миновали Нортчестер и минут через пять Эймс свернул к великолепному старому дому с двумя маленькими бунгало позади. Окна первого этажа ещё были освещены. Эймс остановился у подъезда.
      Нам открыл дворецкий. Миссис Редфорд была в библиотеке. Эймс плелся позади меня, словно ноги его были налиты свинцом, а ступни увязли в грязи.
      Гертруда Редфорд была одна. Она захлопнула книгу, аккуратно отложила её и поздоровалась с нами: - Ты здесь, Джордж? Я очень рада. Мистер Форчун, пожалуйста, садитесь.
      Я сел. Эймс предпочел встать в углу рядом с баром. Миссис Редфорд следила за Эймсом пронзительным взглядом голубых глаз. На ней было серое домашнее платье, седые волосы тщательно причесаны, пальцы в кольцах. На столике на хрустальной подставке стояла обязательная чашка кофе. Библиотека производила впечатление солидности и аккуратности, все стояло там, где ему следовало стоять. Пепельницы выглядели так, словно их уже сто лет не передвигали и не использовали.
      - Не могли бы Уолтер с мисс Фаллон прийти в библиотеку? спросил я.
      Хрупкие руки нервно дернулись, но моложавое лицо осталось мягким, хрупкое тело расслабленным. Словно я был двоюродным братом, который каждую неделю приходит с визитом. Только меж бровей появилась складка, которая могла означать беспокойство, но не обязательно.
      - Извините, мистер Форчун, - улыбнулась она, - я знаю, вы пришли поговорить о вашем деле. Но в нашей семье всегда беседуют за чашкой кофе. Очень учтивый обычай, как я нахожу, без этого я чувствую себя буквально потерянной. Вы предпочитаете фильтрованный кофе, не так ли?
      - Да, большое спасибо.
      Она кивнула дворецкому.
      - Три фильтрованных кофе, пожалуйста.
      - Два, Гертруда, - возразил Эймс. Он уже открыл бар и достал бутылку виски.
      - Я полагаю, кофе полезнее, Джордж, - заметила миссис Редфорд.
      Эймс налил, не отвечая. Она вздохнула, как будто никогда не могла понять, что мужчинам алкоголь нужен как опора духу.
      - Тогда две чашки, Маклеод.
      Она сложила тонкие руки и любезно улыбнулась мне.
      На Эймса она не обращала никакого внимания. Он стоял в углу и пил. Было совершенно ясно, что мы не сможем ни о чем поговорить, пока не выпьем кофе. Она придерживалась своих обычаев, держалась за внешние проявления своего бытия, что бы ни случилось. Нерушимая скала в бесконечных волнах прибоя.
      Маклеод вернулся с кофе и подал мне чашку. Кофе вновь был великолепен. Она сделала два маленьких глотка и отставила чашку.
      - Вы хотели поговорить с Уолтером и Дидрой? - спросила она.
      - Со всеми вами, - поправил я.
      В её голосе не было ни тепла, ни холода, он звучал совсем обычно.
      - Дидры вообще здесь нет. Она уехала несколько часов назад. Уолтер должен быть дома. Маклеод, пожалуйста, посмотрите, где мистер Уолтер, и попросите его сюда.
      Маклеод ушел. Миссис Редфорд опять пила кофе и рассматривала меня поверх чашки.
      - Вы хотите снова говорить об убийстве Джонатана, - спросила она. Появились новые факты?
      Ее голос звучал так невозмутимо, так искренне заинтересованно, что это становилось уже неестественным. Мы ведь собирались говорить не о благотворительном базаре. - Убиты ещё два человека, миссис Редфорд. Одна совсем юное существо, наполовину ребенок, который никому ничего не сделал.
      - Как ужасно, мистер Форчун. Я знала ее?
      - Она относилась к числу тех девушек, с которыми работал ваш сын.
      - Мы живем в мире насилия, - протянула она. - Я искренне сожалею.
      - Но Сэмми Вайс в тюрьме, миссис Редфорд.
      - Где ему и следует быть.
      - Вайс не мог убить ни эту девушку, ни другого человека.
      - Конечно, нет, - сказала она и улыбнулась. Мягкой, приятной улыбкой. - Но при чем тут мы?
      - Оба были убиты из-за Пола Барона. И Барон, между прочим, тоже убит, потому что знал настоящего убийцу Джонатана.
      - Вы пришли сюда, чтобы обвинить кого-то?
      Ее нежное лицо все ещё учтиво улыбалось, но голос звучал вполне по-деловому. Она действительно хотела знать, зачем я приехал.
      - Мне кажется, вы прекрасно знаете, почему я здесь, - сказал я. Доказала это ваша поездка в Нью-Йорк в понедельник.
      - Пожалуйста, переходите к делу, мистер Форчун. Вы хотите сказать, что считаете моего сына убийцей дяди? Вы здесь, чтобы обвинить Уолтера?
      - Я думаю, вы это знали, - кивнул я. - Да, Уолтер убил Джонатана.
      Эймс так стремительно поставил свой стакан, что в маленькой библиотеке раскатилось эхо от этого стука. - Черт побери, Форчун, как вы можете это утверждать? У Уолтера не было никакого мотива. Вы сами говорили, что там мог быть ещё кто-то.
      - Что случилось после того понедельника, Эймс? Подумайте.
      - После понедельника? - Эймс посмотрел на меня, затем на миссис Редфорд. Потом схватил свой стакан и выпил.
      - Миссис Редфорд с кем-то имела дело, Эймс, - продолжал я. - Она платила деньги, чтобы защитить убийцу. Она не пошла бы на это ни для кого, кроме Уолтера. Уолтер - ключ ко всему.
      Эймс стиснул стакан и только спросил:
      - Гертруда?
      - Подожди, Джордж, - отмахнулась миссис Редфорд и повернулась ко мне:
      - Что вы собираетесь теперь делать, мистер Форчун?
      - Боже мой, Гертруда! - Актерское лицо Эймса постарело на десять лет. - Ты действительно знала это, и. . . - Он выпил. Виски пролились на рубашку. - Знаешь ли ты вообще, чем они занимались? Уолтер с этим Бароном? Скажите ей, Форчун! Расскажите всю эту историю.
      - Пожалуйста, Джордж. Мне это совсем неинтересно, - остановила она.
      Я рассматривал гладкое моложавое лицо. Эта женщина никогда не задавала себе вопросов, на которые не могла бы ответить. Я верил тому, что она сказала. Она не знала, каким образом Вайс был замешан в убийстве, и это её не интересовало. Это её не касалось. Чем это могло грозить Вайсу, её не беспокоило. Вайс был ничем, нулем, удобным случаем на пользу Редфордам. Ее не интересовало как умер Джонатан, или когда. Мертвый Джонатан больше не принимался в расчет. Семья продолжала жить: единое целое, которое значило больше, чем любой отдельный её член.
      Она сложила свои хрупкие руки.
      - С Уолтером произошел трагический несчастный случай. Он действовал необдуманно, но он боялся, он знал, что власти не сочтут это глупой ошибкой, хоть, в конечном счете, все так и было. Его могли обвинить. Он пустился на глупые уловки, но мне удалось все исправить. Мистер Форчун, об этом вы хотели мне сообщить?
      - В числе прочего, - кивнул я.
      - Следовательно, нам нечего больше обсуждать. Я не вижу нужды обременять остальных. Уолтер достаточно натерпелся.
      - Это все, что вы мне хотите сказать, миссис Редфорд?
      - Разумеется. Мой покойный муж научил меня, как совершаются сделки. Если у вас есть улики против Уолтера, скажите об этом. Тогда мы сможем вести речь о деньгах и условиях. Если у вас нет доказательств, предлагаю уйти, пока я не позвонила начальнику нашей полиции и не попросила вас задержать. Вы не имеете законного права находиться здесь, я справлялась об этом. У вас есть доказательства?
      - Смерть Джонатана могла быть несчастным случаем. Сам я твердо убежден в этом. Три других убийства - нет.
      - У вас есть доказательства, мистер Форчун?
      Ее бледноголубые глаза впились в меня. Что я мог бы ответить? Доказательств пока что не было. И тут меня выручил Эймс. Он поставил свой третий пустой стакан и потер гладковыбритое лицо. - Уолтер никак не мог убить Барона, Форчун. Это я знаю точно.
      Подключилась миссис Редфорд.
      - Пожалуйста, не говори ему ничего, Джордж.
      Эймс пропустил её слова мимо ушей.
      - На самом деле в среду вечером мы с Уолтером был вместе в моей квартире. Он не уходил.
      - Он вел разговоры по телефону?
      - Нет, никаких. Я помню очень хорошо, потому что Дидра говорила по телефону довольно часто, и Уолтера это раздражало.
      - Джордж! - крикнула миссис Редфорд. - Какой ты глупец!
      Я допил кофе и откинулся назад.
      - Уолтер не убивал ни Барона, ни тех других, миссис Редфорд. Это были вы!
      - Не превращайте себя в посмешище, мистер Форчун. Если вы хотите попытаться это доказать. . .
      - Нет, конечно вы собственноручно этого не делали, вы только принимали участие в том деле, которое вам предложили в понедельник. И тем самым вы убили людей также верно, как если бы проделали это сами. Во всем виновата ваша сделка.
      Я слышал, как Эймс наполнял свой стакан, но не смотрел на него. Я наблюдал за миссис Редфорд. Она не избегала моего взгляда.
      - Если кто-то что-то покупает, не его дело беспокоиться о том, как другие сумеют это выполнить, - твердо сказал она. Мой покойный муж обучил меня и этому. Я заключила сделку и выполнила названные мне условия. Я никоим образом не несу ответственность за то, что совершила другая сторона. Это меня не касается.
      Эймс хрипло спросил:
      - Какие условия?
      По его голосу я понял, что он начинал соображать. Прежде, чем я успел что-нибудь сказать, в дверях появился дворецкий Маклеод. Без Уолтера, но с Морганой Редфорд рядом. Та выглядела так, словно не переодевалась со времени нашей последней встречи, но её глаза блестели весьма странно.
      - Где Уолтер? - спросил я Маклеода.
      Миссис Редфорд движением руки отмела мой вопрос.
      - Звоните в полицию, Маклеод. Я просила мистера Форчуна покинуть наш дом, он отказывается. Скажите начальнику, что мистер Форчун, по моему мнению, вооружен.
      Маклеод покосился на меня и ушел. Миссис Редфорд точно знала, что я никогда не применю оружия. Моргана Редфорд посмотрела на мать, но обратилась ко мне:
      - Уолтер уехал разыскивать Дидру. Я сказала ему. . .
      - Что ты ему сказала, дорогая? - спросила миссис Редфорд.
      - Куда он уехал? - спросил я.
      Моргана, казалось, не слышала нас обоих. Она ответила нам на свой манер.
      - Я знаю, что Уолтер следил за ней. Когда Дидра ушла сегодня вечером, Уолтера не было. Но я знала куда-в тот притон, куда она часто ездила одна. Я сказала Уолтеру. Час назад. Он умчался. Теперь наконец он увидит, какова она на самом деле.
      Честная маленькая фанатичка осталась стоять, как вкопанная, дрожа с головы до ног, а мы смотрели на нее. Она показалась мне достойной сожаления. Ведь она хотела спасти свои золотые детские сны, уничтожить гадкую колдунью-разлучницу и открыть заколдованные глаза Уолтера.
      - Не будь ребенком, Моргана, - бросила миссис Редфорд. - Я уверена, Дидра знает, что делает. А Уолтер опять ведет себя в высшей степени глупо.
      В некотором роде миссис Редфорд была похожа на Сэмми Вайса. Вайс всегда думал, что все будет хорошо, пока он он ничего не делает, его полоса неудач кончится.
      Гертруда Редфорд думала, что нужно только заплатить, купить кого следует, и все снова будет в порядке.
      Я пошел к дверям.
      - Мистер Форчун! - прошипела миссис Редфорд. - Вы не будете докучать ни Уолтеру, ни Дидре.
      Пришлось обернуться.
      - Сожалею, миссис Редфорд. Вы причинили достаточно несчастий. И от вас я не приму никаких приказов.
      - Джордж! - крикнула она. - Моргана, позови Маклеода.
      Эймс налил себе новую порцию виски и уставился в пол. Моргана пристально смотрела на свою мать. Ни один из них не пошевелился. Через некоторое время Эймс повернулся к старухе спиной, и ко мне тоже. На гладком лице миссис Редфорд не было гнева, только удивление.
      - Не позволяй ему уйти, Джордж, - сказала она. - Что случилось? Чего тебе не хватает, Джордж?
      Я ушел. И Маклеод не появился, чтобы задержать меня. Я пошел к машине. У меня не было никаких сомнений в том, какой притон имела в виду Моргана. . 26.
      Стоянка перед большим шикарном зданием была полна машин, но безлюдна. Я обнаружил красный "фиат" Дидры Фаллон, но "ягуара" Уолтера не было. Резкий ветер продувал темную площадку. Сухой снег несся над ней, как пелена зыбучего песка.
      Когда я вышел из машины, этот воющий ветер резанул мне по нервам. Многие мили отделяли меня от дома. Серебристо-серый "бентли" Коста стоял на отдельной частной площадке за углом. Я вошел внутрь.
      Во всех залах царило оживление. Элегантные леди и джентльмены теряли здесь свои деньги так же быстро, как менее элегантные при игре в кости на полу какого-нибудь барака, хотя с большими удобствами и большим юмором. Я держался на заднем плане, перекинув пальто через руку.
      Некоторое время я наблюдал, покусывая нижнюю губу, затем направился к телефонной кабине у входа, накинул пальто и протиснулся внутрь кабины.
      У Коста, конечно, был секретный номер, но клуб в телефонной книге должен быть. Он там был. Я набрал номер и проследил через стекло, как служащий медленно брел к телефону, висящему на стене. Я спросил Коста и заметил, как служащий колебался. Пришлось назвать себя и добавить, что это срочно. Он попросил подождать. Я видел, как он нажал кнопку, которая мгновенно прервала связь. Потом нажал другую кнопку и заговорил бодрее. Вслушался, кивнул, и связь была восстановлена.
      - Хелло, малыш! Что случилось? - небрежным тоном спросил Коста.
      - Мне нужно с вами поговорить.
      - Но вы знаете, где я нахожусь.
      - Я бы не хотел в такой обстановке. Я на вокзале. Поезжайте медленно, я вас увижу.
      В трубке воцарилось молчание. Когда голос прозвучал снова, им можно было бы резать сталь.
      - Вы хотите меня одурачить, Форчун?
      - Советую вам приехать, - только и сказал я. - И притом немедленно и одному!
      Я положил трубку, уселся в маленькой кабине, держа в поле зрения как вход, так и занавешенную дверь в кабинет Коста. Он должен был прийти, и если он придет, то только чтобы не прослыть трусом.
      Он появился меньше, чем через две минуты в черном кашемировом пальто и с кислым лицом. Пальто раздувалось на ходу. Задержался, чтобы бросить указания сотрудникам, и вышел один. Я нигде не мог обнаружить Стрега. В конце концов, я же был всего лишь дешевым частным сыщиком, к тому же калекой, и я задел его гордость. Он поехал. . .
      Я выскользнул из телефонной кабины и последовал за ним.
      Я успел увидеть, как он сворачивает за угол к своему "бентли". Добежал до угла и выглянул. "Бентли" стоял всего в нескольких метрах от меня. Подождав, пока он открыл дверь и сел за руль, я пробежал эти несколько метров.
      Он был так озабочен, что заметил меня, только когда я уже стоял у окна со своим старым пистолетом в руке. Коста вскинул на меня свои черные глаза, потом ухмыльнулся. На мою "пушку" он взглянул с некоторым состраданием.
      - Где ты откопал этот мушкет, малыш?
      - С ним я становлюсь храбрее, - ответил я. - Положите руки на руль и смотрите вперед, пока я не окажусь на заднем сиденьи.
      Я сел позади. Роскошные волосы Коста блестели в слабом свете, отражаемом снегом. Он наблюдал за мной в зеркало заднего вида, его зубы сверкали в улыбке.
      - Значит, ты нуждаешься в храбрость, малыш? - спросил он прежним небрежным тоном.
      - Кое-кто ведет себя также, как я.
      - Дело Редфорда?
      - Точно. Где они оба, Коста? Уолтер Редфорд и мисс Фаллон?
      - Почему я должен это знать, малыш?
      - Я полагаю, что вы это знаете.
      Коста шевельнулся. Я выдвинул пистолет вперед, но не вплотную к нему. Он положил обе руки на руль перед собой.
      - Я люблю видеть, с кем говорю, Форчун, - сказал он. - Мои руки на руле, мое пальто застегнуто. Я один. Я поворачиваюсь.
      Он повернулся настолько, что смог положить руки на спинку сидения водителя. Прислонился к дверце, устремив на меня черные глаза. Я тоже откинулся назад на расстояние, недосягаемое для удара. "Бентли" автомобиль просторный.
      - Вы все таки полагаете, что я убил Джонатана? - спросил он.
      - Нет. Это сделал Уолтер Редфорд. - Тогда в чем дело?
      - Уолтер не убивал ни Пола Барона, ни ещё двоих.
      - Каких ещё двоих?
      - Лео Цара и девушку по имени Карла Девин.
      Даже в отраженном слабом свете я увидел, как его черные глаза стали холодными и твердыми, как полированное черное дерево. Он присвистнул сквозь зубы. Я ждал. Снаружи, на продуваемой ветром стоянке не было никакого движения.
      Наконец Коста сказал:
      - Вы хотите сказать, что узнали что-то, малыш?
      - Я знаю, что Пол Барон выручил Уолтера, убившего своего дядю, тем, что повесил убийство на Сэмми Вайса. Этим Барон крепко держал Уолтера в руках, сохраняя кинжал-орудие убийства - в качестве залога. Во всяком случае, так думал Барон. Миссис Редфорд перехитрила его. Она заключила с его компаньоном сделку. За счет Барона. И того убили. Двоих других, должно быть, по той же причине - они слишком много знали о том, что сделали с Вайсом.
      - У Барона был компаньон? Вы это серьезно?
      - Иначе не выходит. Только тот, кому Барон действительно доверял, мог его убить, да ещё и повесить это убийство на Вайса. Тот, кто знал о каждом шаге Барона.
      - И кто же это, малыш?
      - Дидра Фаллон. Получается, что только она. Она, вероятно, убедила Уолтера после убийства Джонатана обратиться к Барону за помощью. Она была там, ей это должно было прийти на ум.
      - Я все время чувствовал, что с ней что-то неладно. Конечно, это возможно. Она хитрая, она вечно рядом. И она не подходила Уолтеру.
      - Нет, она не подходила Уолтеру до тех пор, пока мелкий шантаж не превратился в крупное дело. Тогда его перекупила миссис Редфорд. Ценой был сам Уолтер. Он сразу стал богат, и он жаждал Дидру. Все, что нужно было сделать Дидре, это убрать с дороги Барона.