Глава 8. АЛЕКСАНДРА

Ну и неделька! Пронеслась в мгновение ока, хотя событий хватило бы на целый год. Чего стоит одно то, что мы с Мэдди живем теперь в собственной квартире, в Челси! В понедельник я выхожу на службу! А сегодня вечером мы встречаемся с Майклом! Просто потрясающе, я так счастлива! Мамочка моя — молодец. Она сказала: «Живи хорошо и в конце недели обязательно приезжай ко мне, чтобы я тебя подкормила». Потом дала мне пятьдесят фунтов на личные расходы и съездила в Челси посмотреть квартиру. После этого мы пообедали в ресторане, и мамочка купила нам чайный сервиз и столовые приборы. Квартира полностью оборудована, но мамочка считает, что мы не должны есть старыми ножами и вилками. Видела бы она, что нам давали в швейцарской школе!

Мы с Мэдди подробно обсудили случай с Питером Линкольном Смитом и пришли к выводу, что он вел себя как последняя свинья! Мэдди говорит, что я должна рассказать об этом папе. Но я не ябеда, к тому же мне стыдно.

В конце концов мы порешили, что, будь на месте Смита нормальный парень, все было бы в порядке. Более того, мы пришли к выводу, что нам уже пора… Вы сами понимаете что. Переспать с нормальным парнем. Все говорят, что секс — это замечательно, а девственницы в наше время не в моде.

Я в глубине души решила, что должна завести роман с Майклом. Мы с Мэдди без конца обсуждаем, как нужно предохраняться. Мэдди считает, что мы должны найти приличного старичка доктора, который выпишет нам противозачаточные пилюли. Пожалуй, это и в самом деле приятнее, чем другие способы. Некоторые из них кажутся мне просто унизительными. И чересчур сложными.

Вообще-то сексуального опыта у нас — кот наплакал. Меня целовали только трое ребят, включая Питера. Мэдди — примерно столько же, хотя швейцарец-садовник раздел ее почти догола. Даже лифчик снял. Тот случай мы с ней обсуждаем бесконечно. Мэдди говорит, что у нее ослабли коленки и по телу разлилось приятное тепло, а он целовал ее груди и облизывал соски, словно младенец. А потом жутко рассердился, потому что Мэдди не позволила ему большего!

Груди у Мэдди совсем маленькие. У меня куда больше. Мне даже неловко, когда я вижу, как Майкл смотрит на них.

— Интересно, что из себя представляет этот Джонатан Роберте, — сказала вдруг Мэдди. И тут же сменила пластинку. — Правда, забавно, что Майкл вызвался идти с тобой сегодня? Вот будет потеха, если я стану твоей золовкой.

Мэдди хихикнула. Я почувствовала, что краснею.

— Не смеши меня. Майкл просто хочет помочь нам, потому что мы никого в Лондоне не знаем.

— Ха! Что-то не припомню, чтобы Майкл когда-нибудь вызывался помогать мне. Он вообще жуткий эгоист. Нет, он прицелился заполучить твое белое тело, чистое и нетронутое.

Порой Мадлен бывает настолько невыносима, что я готова ей глаза выцарапать.

Накануне Майкл позвонил и сказал, что они с приятелем хотели бы вывести нас в свет. Говорила с ним Мэдди, а я ловила обрывки фраз.

— Ты хочешь пойти? — шепнула мне Мэдди, прикрывая рукой трубку.

— Да, — прошептала я в ответ. — С удовольствием.

Они договорились, что мальчики заедут за нами на , следующий вечер, в восемь.

Майкл и Джонатан опоздали на полчаса. Я жутко нервничала, потому что боялась, что они забыли про свое обещание.

Джонатан оказался довольно милый. Мадлен была рада.

— Что ж, девочки, — сказал Майкл, — пора вам начинать знакомиться с Лондоном.

В желтом свитере с воротничком и в черных брюках он был совершенно неотразим. Нет, правда, Майкл настоящий красавец! Как голливудский герой.

Мы погрузились в машину Джонатана. Я и Мэдди сели сзади. Приехали в какой-то тесный ресторанчик в полутемном подвале, битком забитый людьми. Там нас усадили за угловой столик из тесаной сосны с черной свечой на стеклянной подставке. Очень романтично, но слишком шумно.

Я сидела напротив Майкла. Он перегнулся через стол и сказал мне:

— Сегодня ты недурно выглядишь. Лондон явно тебе на пользу.

О, какой прелестный вечер!

Мы пили красное вино и ели куриное фрикасе. Мадлен быстро освоилась с Джонатаном, и Майкл был со мной очень мил и обходителен. К концу ужина он сказал: «Знаешь, я раньше считал тебя глупышкой, но теперь вижу, что для девушки ты просто умница». Мне было приятно это слышать.

Из ресторанчика мы ушли уже в первом часу. Майкл держал меня за руку. Я была на седьмом небе от счастья.

— Что дальше? — обратился Джонатан к Майклу. — Закатимся в «Джуди»и потанцуем?

— Нет, «Джуди»я на дух не выношу. Там собирается один сброд.

— А как насчет «Хобо»? — вызвалась я.

В прошлый раз я там заскучала, но с Майклом будет совсем иначе.

— Я не состою в его членах, — развел руками Майкл, — а правила у них строгие.

— Ничего страшного, — сказала я. — Мой отец в некотором роде финансирует это заведение, так что я уверена, что нас пустят.

— Но только не в субботнюю ночь, милочка, — вмешался Джонатан. — Сегодня там настоящий бедлам.

— А я говорю, что для нас сделают исключение, — настаивала я.

Я ощущала некоторую гордость из-за того, что им «Хобо» был недоступен. Я попыталась припомнить фамилию управляющего. Какой-то Тони. То ли Берд, то ли Блик…

— Послушайте, раз Александра настаивает, давайте поедем, — предложила Мадлен.

— Пожалуйста, — скрепя сердце согласился Джонатан, — но предупреждаю, что мы только зря потратим время. Нужно быть самим Марлоном Брандо, чтобы попасть туда сегодня.

— Поехали, Марлон, — ухмыльнулся Майкл, стискивая мне руку. — Докажи нам, что для тебя не существует невозможного.

Признаться, я немного струхнула. А вдруг нас и вправду не пустят? И кто только меня за язык тянул! — Вся улица перед зданием, где размещалась дискотека, была запружена машинами. Они стояли вдоль тротуара в два ряда. Джонатан высадил нас у входа, и мы остались ждать, пока он найдет место для парковки.

Тут подкатила какая-то красотка в черном спортивном автомобиле. Оставив машину прямо посреди дороги, она лихо прогарцевала в клуб. Майкл уставился ей вслед. Я ощутила жгучий прилив ревности.

Вскоре Джонатан вернулся, и мы поднялись на лифте.

— Слушаю вас, — улыбнулась блондинка за стойкой в вестибюле.

Я подошла к ней.

— Мы… Мы друзья, э-ээ, Бенджамина Халеда. Он сказал, что мы можем приехать сюда.

— А места вам забронированы?

— Нет, но…

— Мне очень жаль, — блондинка пожала плечами, — но вы не заказали столик заранее, я ничем не смогу вам помочь.

— Я же говорил, — язвительно фыркнул Джонатан. — Поехали отсюда.

— Одну минутку, — сказала я, решив не отступать. — А мистер Блик здесь?

— Мистер кто? — переспросила девушка, — Мистер Тони Блик?

— А, вы имеете в виду мистера Блейка… Она надавила на кнопку, и вскоре появился официант.

— Луиджи, передайте мистеру Блейку — если он там, — что пришли люди, которые говорят, что они друзья мистера Халеда.

Девушка сочувственно улыбнулась.

— В субботнюю ночь нужно непременно заказывать столик заранее, — сказала она. — Кроме того, за вас должен поручиться член клуба. На вашем месте я попросила бы мистера Халеда…

Тут я услышала, как голос за моей спиной произнес:

— Мне очень жаль, но свободных столиков не осталось. Сами понимаете…

Я быстро повернулась. Так и есть — тот самый Тони. Я улыбнулась ему и сказала:

— Здравствуйте. Вы меня помните? Слава Богу, он улыбнулся в ответ.

— Конечно.

— Может быть, вам все-таки удастся втиснуть нас хоть куда-нибудь? Папа сказал; что это возможно.

Я напряженно ждала ответа. Было бы ужасно, если бы нас не пустили! К счастью, все обошлось. Тони сказал, что найдет для нас место. Я просияла, взяла Майкла под руку, и мы проследовали за Тони в зал.

Ох, как там было здорово — громкая музыка, темпераментные танцоры! Какое счастье, что мне удалось привести сюда Майкла!

Нас усадили за стол, переполненный так, что я оказалась буквально прижатой к Майклу. Он взял меня за руку и с растяжкой произнес:

— Очень, просто очень хорошо.

Все было замечательно, пока не появилась какая-то девица, размалеванная под паяца, которая тут же начала строить глазки Майклу. Он почти всю ночь протанцевал с ней.

Это был какой-то кошмар. Единственная отрада, что я увидела Стива Скотта! Живьем, буквально в нескольких шагах! И Тони Блейк пригласил меня на вечеринку к нему в дом!

На обратном пути я рта не раскрыла. Когда Джонатан довез нас до дома и остановил машину, они начали вполголоса переговариваться с Мэдди. Я сидела сзади с Майклом. Он сказал:

— Что ж, малышка Алекс, неплохо бы нам это повторить.

Малышка Алекс! Я была вне себя от бешенства!

— Послушай, Мэдди, — громко сказала я. — Завтра мы с тобой приглашены на вечеринку к Стиву Скотту.

Тони Блейк захватит нас.

— Ой, какая прелесть! — завизжала Мэдди. — Как это у тебя вышло?

— Вы не должны идти с Тони Блейком, — заявил Майкл.

— Почему это не должны? — возмутилась я.

— Не должны, и все, — сказал Майкл. — Вы еще такие несмышленыши… Он вас с потрохами съест! Скажи на милость!

— Вылезай, Мэд, пошли домой.

Как он смеет называть нас несмышленышами!

— Спасибо за ужин, — сказала я и припустила к подъезду, не дожидаясь Мэдди. Слезы застилали мне глаза. Похоже, я влюбилась!

Глава 9. ФОНТЭН

В Нью-Йорке жутко холодно. Люди нудные — что на улицах, что в магазинах. Стоит им узнать, что я англичанка, тут же начинаются скучнейшие и утомительные беседы. У одного бабушка в Сканторпе, у второго тетка в Фолькстоне и так далее. Сегодня в «Бенделсе» ко мне пристала совершенно незнакомая дамочка с тягучим южным говором и замучила расспросами о том, где я достала свою шиншиллу. Она буквально раздевала меня глазами. Хотя одеты богатые американки с шиком.

Рэй стал местной знаменитостью и всеобщим баловнем. Женщины к нему валом валят на стрижку и укладку. Он и сам сделался довольно женственным — я просто в ужасе! А ведь какой был страстный любовник! Возможно, мне только померещилось, но я крайне редко ошибаюсь в подобных делах. Он так ни разу и не предложил мне провести вместе ночь. Успех совершенно вскружил ему голову. Придется поговорить с Бенджамином — пусть отберет у него салон или еще как-то накажет.

Проведя здесь неделю, я поймала себя на том, что начала вспоминать Тони. За столько дней ни одного приличного приключения. Два часа в постели с мужем одной из моих подружек не в счет.

Да, неплохо бы вытащить сюда Тони на несколько деньков. Показать свету это сексуальное животное. Можно сказать Бенджамину, что он в Нью-Йорке нужен для того, чтобы выяснить перспективу открытия здесь филиала «Хобо». Тони будет в восторге. Куплю ему кое-какие шмотки, познакомлю с городом.

Да, сегодня же позвоню Бенджамину, чтобы он все устроил. Тони может прилететь в понедельник, а в следующий уик-энд мы вместе отправимся назад.

Я оделась тщательно, не спеша. Мы уговорились пообедать в «2»с Сарой, женой того парня, с которым я провела два часа в постели. Знаю, что ей не терпится рассказать мне о своем новом любовнике. Судя по слухам, это официант-китаец. Что ж, неудивительно, ведь Сара всегда отличалась извращенным вкусом. Сара будет без ума от Тони. Сейчас она почтенная матрона под сорок, худенькая, и очень симпатичная, в прошлом модель, как и я. Вышла замуж за нефтяного магната из Техаса, потом за миллионера из Калифорнии, а теперь замужем за Алленом, писателем-неудачником. Денег у нее куры не клюют, и Аллен распоряжается ими довольно успешно. И он и она знают, что у обоих есть внебрачные связи, но смотрят на это сквозь пальцы. Более того, Сара была бы только рада услышать о нас с Алленом. Кстати, в постели он совершенно никудышный. Сплошное разочарование.

Выглядела Сара божественно. Если мне когда-нибудь суждено будет вкусить лесбийской любви, то только с ней. Узкое лицо с высокими скулами, черные как смоль волосы, разделенные посередине пробором. Она была в новеньком с иголочки желтом костюме от Диора, а я — в свободном платье от Ива Сен-Лорана.

Мы заказали по коктейлю с шампанским, дыню и бифштексы. Что делать, приходится всю жизнь сидеть на диете.

— Расскажи мне все, — попросила я.

Сара мечтательно улыбнулась.

— Фонтэн, милая, если ты не отведала восточных страстей, то считай, что еще не жила. Я улыбнулась в ответ.

— Предпочитаю, чтобы мои мужчины были… скажем, подлиннее. Она хихикнула.

— Фокус не в длине, а в умении.

— А по мне — лишь бы побольше да почаще!

Обед пролетел незаметно. Обожаю болтать с Сарой. Мы с ней одного поля ягода.

Позже я позвонила Бенджамину:

— Дорогой, мне пришла в голову чудная мысль. Почему нам не открыть новый «Хобо» здесь? Да, в Нью-Йорке. Ты можешь отправить сюда Тони на несколько дней? Да хоть сейчас или в крайнем случае завтра. Ты прелесть, конечно, я соскучилась. Да, дорогой, — пусть секретарша перезвонит мне и скажет, когда вылетает Тони. Да, скоро уже вернусь. Я тоже тебя люблю. Целую. Пока.

Бедный, старенький Бенджамин. Он и в самом деле свято верит, что я люблю его. До чего же все-таки мужчины самонадеянны! Неужто он не смотрится в зеркало?

Что ж, сегодня я приглашена на вечеринку к Сидвеллам. Ошарашу-ка я их своим новым туалетом. А когда они увидят Тони, то и вовсе рты пораскрывают. Вот будет потеха!

Глава 10. ТОНИ

Сейчас уже четыре часа дня, а Гнусик все торчит у меня, и избавиться от нее нет никакой возможности. Сегодня у нее выходной, и она использует его на всю катушку. Спит как сурок, лица совсем не видно под спутанными волосами. А то, что видно, в дневном свете почему-то оранжевого цвета. Гнусик уверяет, что на фотографиях ее физиономия выходит просто сногсшибательно. Жуткая задавака. Я тоже честолюбив, но с ней не сравнить. Как бы мне выдворить ее из своей постели, да заодно и из своей жизни?

Я тихонечко похлопал ее по плечу. Гнусик отвернулась и негромко засопела. Черт побери, я знаю, как мог бы ее разбудить, но мне этого так не хочется.

Я сходил в ванную, принял душ и умылся. Сварил кофе и врубил телевизор на полную громкость. Гнусик не отреагировала. Я бесцеремонно растолкал ее. Она вздохнула и потянулась, протянув ко мне свои паучьи лапки. Я уклонился. Гнусик раскрыла заспанные глазки и проныла:

— Идем в постельку, милый.

Господи, чего бы я только не отдал, чтобы Сэмми избавил ее от меня!

— Вставай', Джанин, — сказал я. — Скоро моя мать приедет.

— Твоя мать? — Ее словно током подбросило, и она села, явив моему взору роскошные пышные груди, увенчанные оранжевыми сосками. Прямо с центрального разворота «Плейбоя». Очень клево.

— Да, представь себе. Раз в год мамочка меня навещает, и именно сегодня сей знаменательный день.

— Проклятие! — изрыгнула Джанин и выползла из постели.

Тело у нее изумительное. А вот лицо без макияжа — одутловатое и бесцветное. Поразительно, что делает косметика с женщиной. Джанин проковыляла в ванную и закрыла за собой дверь. Я поздравил себя с удачной выдумкой про мамашу и быстренько прибрался. Мне оставалось только выйти на улицу, перекусить где-нибудь, и я мог ехать к Александре. А гнездышко должно быть в порядке — на тот случай, если девочке захочется взглянуть на него.

Джанин вынырнула из ванной полчаса спустя — лицо на месте, сама затянута в свитер и в сверхкороткую юбчонку. Вообще-то мини плохо смотрелось на ее фигуре. Впрочем, Джанин делала вид, что ей на это наплевать. Я уже собрал ее вещички, чтобы она не передумала.

Джанин растянула губы в прохладной улыбке.

— Пока, крошка, — бросила она. — До скорого. Прощай, Гнусик! Я позвонил Сэмми.

— Ну и ночка выдалась, — заныл он. — Эта плюгавая сучка впилась в меня, как заноза. Ни минуты покоя не дала.

— Хочешь пожрать? — спросил я, не слишком, впрочем, сочувственно.

— Да, заскочи за мной.

Я сел в свою развалюху и пять минут спустя был уже у Сэмми. Ездил я на стареньком «Фольксвагене», который оставила мне одна подружка на то время, что улетела на гастроли. По дороге я обдумывал, не удастся ли уговорить Сэмми одолжить мне на вечер его авто. Машина Сэмми почему-то заводит девчонок — приземистая, вытянутая, с ревущим двигателем — секс-символ, одним словом, фалло-авто.

Выглядел Сэмми просто кошмарно — в халате, небритый, заспанный.

— Все, завязываю с малолетками, — провозгласил он. — Никаких сил на них не хватит.

Мы заскочили в ближайший ресторанчик, где Сэмми поделился со мной живописующими подробностями о сексуальных вывертах и неуемной энергии пятнадцатилетней шлюшки.

— И в довершение всего, — завершил он свой печальный рассказ, — уходя, она слямзила пятерку со стола у кровати. Hy и нравы! Все наша свобода!

Я взглянул на часы. Половина седьмого — пора возвращаться домой, переодеваться и мчать к Александре.

— Какие у тебя планы на вечер, Сэмюэл?

— Завалюсь пораньше спать, я вконец измотан.

— Можешь одолжить мне свою тачку?

— Зачем? Ты же сейчас на колесах.

— Понимаешь, Сэмми, у меня сегодня очень важное свидание. Не могу же я сажать девушку в такую телегу.

— А кто она? — В голосе Сэмми прозвучало нескрываемое любопытство. Точно у старой девы.

Я постарался ответить как можно более безразлично:

— Ты, наверное, и не вспомнишь. Вчера сидела с нами — Александра.

— Господи! — изумился Сэмми. — Она же совершенно не в твоем вкусе. Ты предпочитаешь более шустрых…

— Она мне нравится, — отрезал я. — Так дашь тачку?

— Конечно, только к восьми утра ты должен ее вернуть.

Он бросил мне связку ключей, а я взамен отдал ему ключи от «фодькса». Славный все-таки парень этот Сэмми.

Когда я вернулся домой, телефон надрывался, а под дверью лежала телеграмма. Я снял трубку, а другой рукой надорвал желтовато-коричневый конверт.

— Мистер Блейк? — ворвался в мое ухо скрипучий деловой женский голос. — С вами говорит Элис, секретарша Бенджамина Халеда. Я целый день пытаюсь до вас дозвониться, но у вас, видимо, аппарат поврежден.

Я всегда снимаю трубку, когда ложусь спать.

— Да, — подтвердил я. — Уже исправили. Что могло случиться? Может, Фонтэн попала в аварию?

— Мистер Халед желает, чтобы вы вылетели в Нью-Йорк и выяснили, стоит ли открывать там филиал «Хобо».

— Ото! — только и смог выдавить я.

— Мистер Халед хочет, чтобы вы вылетели немедленно. Я заказала вам билет на восьмичасовой рейс, но вы вряд ли успеете. Правда, если вы немедленно…

— Не могу, — прервал я. — Сегодня я повязан по рукам и ногам. У нас похороны в семье. Врун я всегда был отъявленный.

— О… — секретарша замялась. — А завтра, в семь сорок пять утра вас устроит?

Что же стряслось, черт побери? Почему такая спешка? Конечно, я буду радувидеть Нью-Йорк, но что за паника такая? Я быстро пробежал глазами телеграмму:

«Нужен мне здесь. Бенджамин объяснит. Поторопись. Фонтэн».

— Сколько времени я должен пробыть в Нью-Йорке? — спросил я у Элис.

— Думаю, несколько дней. Так в семь сорок пять вам подходит?

— Да, вполне.

— Прекрасно. Машина заедет за вами в шесть утра, все формальности уже улажены, а по возвращении вас встретят. Счастливого пути!

Я попрощался со скрипучим голосом и положил трубку. Признаться, чувствовал я себя порядком ошарашенным. Нью-Йорк! Всю жизнь мечтал побывать в нем. А как насчет виз и прочей дребедени? Мне всегда казалось, что на оформление уходит целая вечность. И что мне взять с собой? «Хобо»в Нью-Йорке! Обалдеть можно!

Терять времени я не мог, если не хотел опоздать к Александре.

Я отобрал кое-какие вещи, которые решил прихватить с собой, и пересчитал деньги. Все мое богатство составило двадцать фунтов. Ничего, подумал я, придется Фонтэн немного раскошелиться. Потом я оделся. В лучшие шмотки. Навел лоск. Я был готов.

Александра и Мадлен обитали в довольно мрачном квартале меблирашек. Я позвонил в дверь и чуть не упал — открыл Майкл, брат Мадлен. Он же не выказал ни малейшего удивления и провел меня в большую, простенько обставленную гостиную. Почти тут же в комнату влетела Мадлен в голубом платьице с оборочками и спросила:

— Можно мне тоже пойти с вами? Я прикинулся огорченным.

— Увы, милая, это невозможно. Я предупреждал Александру.

— Жаль, — вздохнула Мадлен. Она зажгла сигарету, затянулась, потом улыбнулась. — Что ж, Алекс мне потом все расскажет.

Молодец девка, поняла, что от нее требуется.

Майкл предложил мне выпить. Он вел себя так, словно жил здесь.

Наконец появилась Александра. В старомодном викторианском платье с кружевами она выглядела прехорошенькой. Волосы зачесаны назад, личико свеженькое… Чудо! Я был восхищен.

— Ты бы еще кольчугу натянула, — усмехнулся Майкл.

Александра насупилась.

— По-моему, так куда лучше, чем в мини. Правильно, подумал я. А вслух сказал:

— Вы выглядите просто изумительно!

Она торжествующе улыбнулась Майклу.

Этот болван начал уже утомлять меня, поэтому я быстро осушил рюмку слабенького виски, которое он налил мне, и произнес:

— Пойдемте, а то опоздаем.

Мы вышли на улицу. Старенький «Ягуар» Сэмми восхитил Александру. Я не стал признаваться, что машина чужая. К чему лишние подробности? Запустил мотор, и мы покатили.

Внезапно мне пришло в голову, что ехать к Стиву еще рано. В том смысле, что заваливать к нему до половины десятого просто неприлично, да и тогда мы наверняка окажемся первыми.

Нет, нужно посидеть в каком-нибудь тихом уютном местечке и пропустить по рюмашке. Например, в баре, что на крыше «Хилтона», — очень романтично. Внизу переливаются и мерцают огни вечернего Лондона. Или ошеломить ее разухабистым весельем и пьяной атмосферой «Трейдер-Вика»?

Александра сидела, потупив взор, — скромненько, словно школьница. Она и выглядела школьницей — лента, повязанная вокруг волос, придавала ей вид маленькой девочки. По правде говоря, мне было немного не по себе оттого, что я вел Александру к Стиву. Вечеринки его славились разнузданностью, обилием выпивки и девиц, лишенных комплексов. Вдобавок там все «летали». Сам-то я ни травкой, ни зельем не балуюсь, не говоря уж об игле. И, по правде сказать, не понимаю, чего в них другие находят, — на меня лично вся эта мура не действует. Мне достаточно принять несколько порций виски — и я в полном порядке. Конечно, в моем деле приходится порой делать вид, что и я не чураюсь травки, не то некоторые клиенты могут подумать, что я фраер, а мне важно поддерживать репутацию на уровне. Фонтэн и ее приятели время от времени покуривают. Прямо как дети, честное слово. Выставляются друг перед дружкой. Настоящие ценители травки курят втихаря и предпочитают держаться в стороне от праздных сборищ. Хэл, например, всегда навеселе, под парами, но никогда не говорит на эту тему.

— Жаль, что мы не смогли захватить Мадлен, — сказала Александра.

— Да, очень жаль. Послушайте, а что, если нам заскочить куда-нибудь и пропустить по рюмочке? У нас еще есть время до начала вечеринки.

— А когда же она начинается? — Александра перебирала пальцами кружева на платье.

— Около девяти. Как насчет «Хилтона»? Она кивнула.

— Никогда там не была.

У меня чуть челюсть не отвисла — впервые встречаю человека, который ни разу не побывал в «Хилтоне».

Мы поднялись на крышу. Пусть уж полюбуется, раз она здесь впервые. Зрелище — полный отпад.

Видя, что Александра колеблется, не зная, что заказать, я попросил принести ей коктейль с шампанским, а себе — двойное виски с кока-колой. Мы приналегли на орешки. Александра постепенно оживилась.

— Какое замечательное место, — сказала она.

— Вы и в самом деле впервые здесь? — спросил я, все еще не в силах поверить в это.

— Да, — она покачала головой. — Я вообще плохо знаю Лондон. Мамочка ненавидит его, поэтому мы редко приезжали сюда. А теперь была вынуждена уступить и согласиться, чтобы мы с Мадлен сняли квартиру. Мамочка очень дружит с мамой Мадлен.

— А с вашим отцом?

— С папой-то… — Александра пожала плечами:

— С тех пор, как он женился на этой ужасной женщине, мы стали мало общаться.

Александра приумолкла, потом продолжила:

— Наверное, я не должна называть ее ужасной женщиной, но я и вправду так думаю.

Я невольно представил себе, что бы она сказала, если бы узнала о моем романе с Фонтэн.

Александра потягивала коктейль, а я прихлебывал виски. Платье у нее было совершенно закрытое, с длинными рукавами. И ниже колен, разумеется. Словно прочитав мои мысли, Александра сказала:

— Теперь, когда мы живем в Лондоне, мне не мешало бы укоротить все юбки. Я чувствую себя старой девой. В Швейцарии юбки у нас были строго определенной длины, форменные, здесь же — совсем другое дело.

— Вам, по-моему, вовсе ни к чему укорачивать юбки, — не долго думая выпалил я. По правде говоря, мне уже давно приелись все эти чувихи, которые пытались перещеголять друг дружку в том, у кого больше видны трусики. В» Хобо» только такие и паслись — в юбках, задранных до пупка. И мне вовсе не улыбалось, чтобы Александра присоединилась к их числу. Кстати говоря, я глубоко убежден, что мини-юбка хорошо смотрится только на безгрудых семнадцатилетках с длинными и худыми ногами. А много ли таких вокруг? Александра допила коктейль.

— Нам еще не пора? — мило поинтересовалась она. Я кинул взгляд на часы — один из многочисленных подарков Фонтэн: циферблат с римскими цифрами, черный ремешок из крокодиловой кожи. Было уже почти девять, так что, решил я, можно двигаться.

В ту секунду, как я окликнул официанта, женский голос громко завопил: «Тони, лапочка!»— и меня обхватили чьи-то руки. Молли Мэнди! Только ее мне не хватало. В цветастом шерстяном платье с бесчисленными разрезами. Пытаясь высвободиться из объятий, я перехватил взгляд Александры — скорее любопытный, чем осуждающий. Облобызав меня, Молли сверкнула белозубой улыбкой, лукаво подмигнула Александре и сказала:

— Веселитесь, ребята.

Потом расхохоталась и вернулась к своему спутнику — сухопарому старикану, облаченному в строгий костюм. Молли была любительницей древностей. И где она их только выкапывала?

— Кто это? — спросила Александра с расстановкой.

— Просто девушка, которая бывает у меня в клубе. Модельерша. Пошли.

Я взял ее за руку. Александра вздрогнула, но руку не отняла. Мы направились к лифту. Видела бы меня сейчас Фонтэн! Я решил, что нужно быть поосмотрительнее и тщательнее заметать следы.

— Послушайте, — сказал я, — ваш отец, возможно, не одобрил бы, что я пригласил вас повеселиться. Все же я работаю на него, так что ему может не понравиться, что я общаюсь с вами. Поэтому будет лучше, если вы ему про это не расскажете. Хорошо?

— Хорошо, — ответила Александра, явно озадаченная.

— А мне хотелось бы видеть вас почаще, — быстро добавил я. — Как вы к этому относитесь?

Я не узнавал себя. Совсем сбрендил, похоже. Никогда еще не вел себя как дурак. И это при том, что я отлично знаю правила игры. Если девчонка тебе и в самом деле нравится, то делать надо вот что. Под самый конец тусовки, когда уже все расходятся, бросить невзначай: «Я тебе позвоню». И не звонить пару недель., Срабатывает безотказно. Но с Александрой все было иначе. Она была такой нежной, милой и невинной, что мне хотелось, чтобы она знала, как я к ней отношусь. Мы вышли на улицу.