Юлию нравилась эта крошка с пухлыми губами. Пусть у нее короткие, чуть кривоватые ноги, зато попка по высшему разряду. Возможно, вместо трусиков она носит сертификат качества. И вместо лифчика сертификат соответствия международным стандартам. Бюст у этой киски выше всяких похвал. Памела Андерсон со своими силиконовыми игрушками рядом не стоит. Он никак не мог оторвать глаза от этого дива. Нет, он не развратник. Просто он где-то слышал, что взглядом можно перемещать предметы. А нужно было срочно остановить эту вздымающуюся грудь, иначе она совсем вывалится из разреза. И тогда может случиться катастрофа. Сексуальная катастрофа. А он еще не отчитался о проделанной работе.
      – Приготовьтесь к самому худшему, – со скорбным видом изрек он. И выдал страшный диагноз: – Вика, ваш муж вам изменяет…
      Клиентка мужественно выслушала приговор своему семейному счастью. Ни одна черточка не дрогнула на ее смазливом личике.
      – Козел лишайный! – смиренно молвила она. – Чтоб он сдох!.. Доказательства есть?
      – Да, разумеется. Согласно договоренности…
      С показной небрежностью он взял пульт – на экране телевизора замелькало изображение. Муж Вики самозабвенно дарил свою любовь роскошной блондинке с пышным задом.
      Казалось бы, все просто. Вставил кассету, запустил видик – и на тебе, доказательства измены налицо. Но не все так просто. Юлию приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы установить видеокамеру в нужном месте и в нужное время. Знаменитый Штирлиц по сравнению с ним жалкий дилетант.
      Юлий думал, что Вика начнет рвать и метать. Но ничего подобного. Сначала ее лицо выражало презрение. Затем оно разгладилось, глазки заблестели. Щечки порозовели. Грудь стала вздыматься все чаще и выше. Ех-мох, да, похоже, она входит в экстаз. Как будто крутое порно смотрит. Почему как будто? Ведь это в самом деле порно. Не важно, что на экране ее собственный муж. Или как раз наоборот – это очень важно. Так сильнее заводит.
      Вика разошлась не на шутку. Казалось, она вот-вот сунет руку между ног и начнет усиленно крутить тазом. Но вместо этого она посмотрела на Юлия.
      – Вы отлично справились со своей работой.
      – Фирма веников не вяжет.
      – Но это еще не все.
      Ее грудь лезла из платья, как дрожжевое тесто из тесной кастрюльки. Юлий по-прежнему хотел впихнуть ее обратно. Но уже не взглядом, а рукой.
      – Вы хотите, чтобы я снял вашего мужа с брюнеткой вместо блондинки? – широко улыбнулся Юлий.
      – Нет, я хочу, чтобы вы помогли мне отомстить моему мужу…
      Она решительно поднялась с дивана. Тряхнула головой – роскошные черные волосы рассыпались по спине. Качнула бедрами, неуловимо быстро взмахнула руками. Такое впечатление, будто платье само скользнуло вверх, мелькнуло над головой и куда-то бесследно исчезло. Ни на бедрах, ни на груди никаких сертификатов не обнаружилось. Потому что нижнего белья не было и в помине…
      – Ты отомстишь моему мужу? – требовательно спросила она.
      Она ошибается, если претендует на оригинальность своей просьбы. Знала бы она, что каждая вторая его клиентка взывает о мести. Правда, их у него было не так уж много – раз, два и обчелся. Зато он переспал с ними со всеми. Теперь очередь Вики подошла.
      – Ну так что, отомстишь?
      – Да!!!
      Юлий не развратник. Он за униженных и оскорбленных. У него есть карающее копье возмездия. И он знает, как им действовать, чтобы восторжествовала справедливость…
      Вика оказалась ненасытной самкой. И скоро напрочь забыла про своего мужа. Она думала только о себе. Через пару часов изнурительной скачки Юлий понял, что она мстит не мужу, а ему самому. Она выжала из него все соки, высосала все силы. И, казалось, нет конца и краю этой свистопляске.
      Он, конечно, мог послать ее куда подальше. Но услышать в ответ презрительное «импотент!»… Нет, только не это…
      Юлий был только рад, когда в дверь позвонили. Должен был прийти его школьный приятель Пух. Если честно, он не больно-то и хотел видеть этого трепача. Но сейчас был рад ему, как самому родному в мире человеку…
      – Посмотрю, кто там, – срываясь с Вики, сказал он. – И обратно…
      – Только побыстрей…
      – Я мигом!
      Конечно же, он нагло врал. Сейчас он затащит Пуха на кухню, закроется с ним. И пусть Вика думает, что у них очень важный разговор. А важный разговор – это достойный повод избежать половой каторги…
      Юлий распахнул дверь. И обмер. На пороге стоял вовсе не Пух. Это был герой-любовник из эксклюзивного порнофильма. А если короче, перед ним стоял муж Вики.
      Этому типу не в порно сниматься, а в корриде участвовать. В качестве быка. Глаза мутные от крови, ноздри раздуваются, голова под углом атаки. Рогами в грудь целит. А с рогами полный порядок – жена позаботилась. И комплекция у него будь здоров – кило сто живого веса, без учета сала и дерьма. Шея бычья, на открытых руках бугрятся мышцы.
      – Какие проблемы? – спросил Юлий.
      Вместо ответа рогоносец еще ниже нагнул голову. И ударил ногой, как копытом.
      – Ветеринарный врач этажом ниже…
      С этими словами Юлий попытался закрыть дверь. Но Викин муж оказался быстрей.
      Он рванул в атаку, плечом вышиб дверь. Юлий получил ускорение, отлетел в глубь прихожей. Но на ногах удержался. И даже мысленно выхватил невидимую шпагу. А как же тореадору управиться с разъяренным быком?
      Постоять за себя Юлий умел. Боксом всерьез занимался, знал несколько приемов боевого самбо. Но на легкую победу он не надеялся. Дядя бык казался очень серьезным противником.
      Незримая шпага в руках. А вот и красная тряпка – из комнаты опрометчиво высунулась Вика.
      – Так я и знал! – взревел ее муж.
      И злорадно улыбнулся. Да он, похоже, рад любому поводу почесать кулаки.
      В сознании Юлия вспыхнула известная фраза: «Тореадор, смелее в бой!» Что ж, пусть это будет его девизом на ближайшие несколько минут…
      А вот у быка не было никакого девиза. И он не терял на лирические раздумья драгоценные секунды. Он с ходу ринулся в бой.
      У Юлия в голове снова вспыхнуло. На этот раз от мощного удара в челюсть. Глаза превратились в бенгальские огни, мозжечок повел себя как стрелка компаса на магнитном полюсе. Хорошо, не отказала мышечная память.
      Сильные тренированные ноги восстановили равновесие. Правое бедро заученно вытолкнуло вперед правое плечо. Тяжелый кулак сам нашел цель.
      Бык схлопотал промеж глаз. Поплыл, подался назад… Но это был всего лишь нокдаун. Жаль, что не нокаут. Юлий пожалел об этом в тот момент, когда кулак противника с силой ткнулся под глаз. Только в долгу он не остался. И ответил тем же…
      Они стояли посреди прихожей как два придурка и обменивались ударами. Сначала били друг друга в голову, затем удары пошли в грудь, в живот. В конце концов Юлий не выдержал. Ноги его подкосились, и он рухнул на колени. Все, это конец, мелькнуло в отбитой голове. Хотя нет, конец в другом месте, руку всего лишь протянуть.
      И он протянул руку. Вложил в кулак всю силу и энергию. Мощный удар в пах оказался решающим. Дядя бык заревел от боли, перегнулся в пояснице и завис в пространстве на широко расставленных ногах.
      Юлию осталось только встать на ноги, собрать руки в замок и добить этого идиота с куриными мозгами и бычьими рогами. Но его опередила Вика. Она подлетела к собственному мужу с чугунной сковородкой в руках и со всей силы зарядила ему по горбу. Бедолага только обреченно хрюкнул и пятаком состыковался с полом.
      – Ты молодчина! – с улыбкой на разбитых губах похвалил ее Юлий.
      – А ты козел! – был ему ответ.
      Та же самая сковородка подло мелькнула перед глазами. И он вмиг ощутил себя танком в момент попадания бронебойного снаряда в башню. Голова его выдержала. Но сознание разлетелось на мелкие куски. Эти куски сложились в мозаику, какую-то долю мгновения кружили перед глазами. А потом все исчезло…
      Острый запах нашатыря ударил в нос, включил сознание. Юлий пришел в себя. Но прежде чем открыть глаза, рукой провел по макушке, откуда пронзительными импульсами струилась боль. А вот и сам источник – огромная шишка.
      – Что, больно? – спросил чей-то басовитый голос.
      Юлий открыл глаза и увидел перед собой знакомое лицо. Подполковник Круча. Мент. Он был в штатском. Но перепутать с кем-то другим этого человека невозможно. Очень колоритная личность. Смотришь на него, и кажется, что на тебя надвигается гора. Будешь хорошим – пронесет. Напортачишь – будешь заживо похоронен под скальными обломками. Может, это и не совсем удачное сравнение. Но лично Юлию хотелось произвести на этого человека хорошее впечатление. Да и другим, скорее всего, тоже.
      Юлий хорошо помнил тот день, когда впервые увидел этого исполина. Да и Пуху эта встреча надолго запомнилась. Беднягу до сих пор трясет, когда он вспоминает жуткий взгляд, каким раздавил его мент. Говорит, кошмары чуть ли не каждую ночь снятся.
      Но Пуху-то что. Он всего лишь на ментов бочку катнул. Трепач и пустослов – это его диагноз. Юлий не такой. Но замазался он покруче. И все из-за этой дуры Лизы. Полная идиотка – мужа родного киллерам на поживу сдала. И Юлия в это гиблое дело впутала.
      – Конечно, больно, – ответил за него кто-то из спутников Кручи.
      Он и сам с усам, этот мент. И команда у него убойная. Не люди, а монстры какие-то. Монстры уголовного сыска.
      – Ты как Юлий Цезарь после той бойни в римском сенате. Только слегка живой… Кто ж тебя так угораздил? – спросил последний из ментовской троицы.
      Савельев, кажется, его фамилия.
      – А вы не знаете? – угрюмо спросил Юлий.
      – Когда мы к тебе пришли, здесь никого не было. Дверь открыта, ты на полу совсем никакой. И тишина… Ну так что, расскажешь, как все было? Мы и заявление примем. Как говорится, не отходя от кассы…
      – Нет, заявлять не буду.
      – Тогда придется тебя допросить.
      – А чего допрашивать? Шел, споткнулся, упал.
      – Ну да, очнулся – гипс. Только не на руке гипс. А на мозгах… Ты кого лечишь, дружок? – Савельев смотрел на него хищным немигающим взглядом.
      У Юлия начала леденеть спина. А если сам Круча будет на него так смотреть, то и позвоночник отморозить недолго. Но подполковник и не думал тянуть из него душу. Он стоял у входной двери и зачем-то рассматривал замки.
      – Ну, подрались мы, – буркнул Юлий. – С кем не бывает?
      – Мы – это кто?
      – Да какая разница?
      – Большая разница!
      Молодой опер и дальше бы продолжал напирать. Но вмешался Круча.
      – А замки на дверях не взломаны. Сам открывал? – спросил он, глядя на Юлия.
      Савельев тут же схлынул на задний план.
      – Сам.
      – Кому открывал?
      – Думал, Пух пришел.
      – Пух – это кто?
      – Да вы его знаете. Мы с ним тогда в микроавтобусе ехали.
      – А-а, этот, который трепло.
      – Да, язык у него без костей…
      – Итак, ты думал, что пришел твой приятель. Но это был не он. Тогда кто был?
      – Ну это… Клиент… Вернее, не совсем клиент. Или совсем не клиент…
      – А если точнее?
      – Клиентка у меня была. А тут муж ее пришел. Ну и… Сами понимаете…
      – А я-то думаю, чего постель смятая, – ухмыльнулся Савельев. – Он тут с дамочкой куролесил. А мужу это не понравилось… Знаешь, я тебе не враг, но скажу, что морду тебе набили правильно.
      – Ну, это еще кто кому набил…
      Юлий хотел рассказать, как все было в точности. Но передумал. Чего воду в ступе толочь, если молодой опер прав. На месте Викиного мужа Юлий тоже бы начал быковать…
      А как бы он поступил на месте самой Вики?.. Забавная девчонка. Сначала мужу сковородой по горбу. Затем любовнику по черепушке. Всех угостила. А потом еще тушу благоверного на себе тащила, чтобы ментам на харчи не достался. Кстати, а откуда она знала, что скоро нагрянут менты? Кто их вызвал? Может, соседи…
      – А-а, что было, то было. Всем досталось. Мне тоже. И правильно… Не буду я заявление подавать…
      – Молодец, – одобрительно кивнул Савельев. – Уважаю… Не надо заявления. Если, конечно, все было так, как ты говоришь…
      – А как могло быть по-другому?
      – Было бы по-другому, вряд ли бы мы с тобой сейчас разговаривали, – сказал Круча. – Лежал бы ты с простреленной головой…
      – Ну и шуточки у вас, – оторопело посмотрел на него Юлий.
      – Да нет, Цезаревич ты Римский, это не шутки. Два трупа – это уже далеко не шутки.
      – Какие трупы? О чем вы?
      – Ты же не стал убивать мужа Тельцовой. Так вот, за это взялись другие. Один посредник, второй. Дальше исполнители. Так вот, исполнители здравствуют. А посредники уже в морге. Такие вот, дружок, дела…
      – За тобой тоже могут прийти, – подлил масла в огонь Савельев. – Так что готовь мыло. А то они могут с собой не принести…
      – Какое мыло?
      – А чтобы петлю намыливать. Так умирать легче…
      И Круча, и его помощник говорили очень убедительно. Да и без слов, одним своим видом, они могли убедить кого угодно. Юлий никогда не считал себя трусом. Но сейчас на душе у него было муторно как никогда.
      – Так я тут при чем? – выдавил он из себя. – Я ж не посредник. И никого не заказывал… Я вообще здесь ни при чем.
      – Охотно верю, – кивнул Круча. – Поэтому ты на свободе. И даже без подписки о невыезде…
      – Но это никогда не поздно изменить, – подленько так улыбнулся Савельев.
      Как будто на муравейник Юлия усадил. По спине поползли мурашки, все тело нестерпимо зачесалось.
      – Это еще почему? – ошеломленно спросил он.
      – А потому… Видишь ли, гражданка Тельцова сейчас под стражей. Но это не дает ей основания чувствовать себя в безопасности. Два трупа – это очень серьезно. И она знает, что третьей по счету может оказаться она сама. Поэтому может изменить показания. И знаешь, для чего? Для того, чтобы мы не искали истинного исполнителя убийства. И чтобы он остался ею доволен. Она его боится… А вот тебя она не боится. Покажет на тебя как на исполнителя заказа, и будет тебе небо в клеточку…
      – Но ведь это не так!
      – А кто знает, что не так?.. Между прочим, в момент убийства ты находился в двух шагах от места преступления.
      – Но это скорее алиби, чем улика…
      – Алиби для тебя. Но ведь совсем не обязательно, что ты лично совершил убийство. Ты мог кого-нибудь нанять…
      – Чушь. Полная чушь!
      – Чушь, – кивнул Степан. – А может, и не чушь… В общем, так, ты сейчас успокойся. Соберись с мыслями – это необходимо. И постарайся вспомнить в мельчайших подробностях, как Лиза уговаривала тебя исполнить ее мужа. Может, она советовала тебе, куда можно обратиться за помощью?
      – Советовала, – вспомнил Юлий. – К психиатру советовала обратиться…
      Сначала он думал, что эта крошка послана ему во благо. Они познакомились полгода назад. Он тогда еще в юридическом учился. Лиза не так уж часто баловала его своим вниманием. Если раз в две недели заглянет на огонек – и то хорошо. А ему и без нее неплохо было. Красивых женщин вокруг – море разливанное. И Юлий купался в этом море. И иногда приставал к запретным берегам. В тот раз тоже не туда заплыл. Молодую жену пожилого декана соблазнил. Не зловредности ради, а по незнанию. Ему вообще в жизни везло на совпадения, в особенности на роковые. В тот раз тоже «повезло». Декан морду бить ему не стал. Зато ловко воспользовался наставленными рогами. Боднул ими – как коленом под зад пнул. Три с половиной года учебы коту под хвост. Хорошо еще, что он с «белым билетом» в свое время подсуетился, а то бы на два года в армию загремел.
      Армии не повезло – не смогла она заполучить в свои ряды столь доблестного бойца, как Юлий. Зато Лиза заполучила его с потрохами. Запудрила ему мозги с частным сыскным агентством, подрядилась быть первой клиенткой. Он клюнул на ее удочку и попал в зависимость от нее.
      Сначала он следил за ее мужем. А потом ему выпала превеликая честь стать его палачом. Только тут Лиза просчиталась. Убийство человека – страшный грех. А переступать через себя Юлий не собирался. Да и не мог.
      Лиза настаивала. Но он твердо стоял на своем. Тогда она посоветовала ему обратиться к психиатру.
      Она знала его честолюбивую струнку. Знала, что в жизни он хочет добиться многого. И частное сыскное агентство для него – всего лишь начало. А она давала ему шанс подняться достаточно высоко. По минимуму, он мог получить от нее сто тысяч долларов. По максимуму, стать ее мужем и забрать все. Но он отказался. И она решила, что он чокнутый. Только чокнутая – она сама. Жизнь это подтвердила.
      – Надо было тебе не к психиатру идти, а в милицию, – не без осуждения посмотрел на него Круча.
      – Надо было, – невесело кивнул Юлий. – Но кто ж знал… Я ее уговорил выбросить из головы эту нелепую затею. Она согласилась. Но сделала все по-своему… А потом, не хотелось казаться иудой…
      – Иуда – это она… Ладно, не про то сейчас разговор. Юлий, напряги память и постарайся вспомнить, к кому Лиза советовала обратиться за помощью, чтобы убить своего мужа? Может, она еще что-то на этот счет говорила? Может, в разговоре проскальзывали какие-то имена, фамилии, клички…
      – Нет, не было ничего. Она не знала, к кому обращаться за содействием, и мне ничего не советовала. Она хотела, чтобы я сам взял на себя всю инициативу… А я отказался…
      – Ну, это мы уже слышали… И все равно, ты напрягись, может, что вспомнишь… Ты должен понять, положение очень серьезное. Скрывать не буду, убийцы смогли уйти от наказания. Сложилась такая ситуация, что мы пока не можем до них дотянуться. Не можем, а обязаны. Убийцы не должны гулять на свободе. Нет у них на это права.
      – Да я понимаю.
      – Поэтому ты и должен нам помочь.
      – Как?
      – Нам нужна любая информация, которая может хоть как-то вывести нас на след убийцы… Может, Лиза говорила тебе, что договорилась насчет убийства? Вспомни.
      – Было бы что вспомнить – я бы сказал. Но нечего вспоминать. Не говорила она ничего. Точно, не говорила…
      – Ты сказал, она сама позвонила тебе, когда убили ее мужа.
      – Сама.
      – Хорошо покопайся в памяти, может, она что-то сболтнула лишнее? Может, имя какое-то промелькнуло, может, еще что?
      – Нет, не было ничего. Было только какое-то демоническое злорадство. Но за это ведь не зацепишься.
      – Не зацепишься, – кивнул Круча. – Значит, ничего ты нам сказать не можешь.
      – Не могу, – сокрушенно развел руками Юлий.
      Он искренне хотел помочь этим людям. Но, увы, у него для них ничего интересного не было.
      – Ладно, пусть будет так. Но если вдруг что вспомнишь – сразу к нам. Ты меня понял?
      – Еще как понял.
      – Ну, тогда бывай…
      Уже на пороге он обернулся:
      – А со своей сыскной практикой завязывай. А то без головы останешься. Народ нынче темный, непросвещенный. Сейчас тебе морду набили, а завтра подстрелят…
      – Волков бояться – в лес не ходить.
      – Ага, а чем дальше в лес, тем больше дров.
      – Или сковородок, – ухмыльнулся Савельев.
      – А я каску куплю.
      – Ну смотри, как знаешь.
      Прощаясь, Круча махнул ему рукой и исчез вместе со своей гвардией.

      Едва ушли менты, как появилась бригада «Скорой помощи». Напрасно Юлий протестовал – слушать его никто не стал. Велели собрать необходимые вещи, усадили в машину и повезли в больницу.
      Оказалось, «Скорую» вызвал сам Круча. И сделал это не зря. Потому как у Юлия было сломано ребро плюс ушиб головного мозга. Приговор – несколько дней больничного режима, дальнейшее обследование и лечение.
      Врачи опасались, что разовьется гематома мозга. Но обошлось. Ничего страшного не случилось. Хотя это было не совсем так. В больнице Юлий остро ощутил себя никому не нужным человеком.
      А кому он нужен? Друзей у него нет – одни приятели. Их хоть отбавляй. Водку вместе пили, по девкам ходили – весело жили, одним словом. Но из них в больницу никто не пришел. Подруг у него тоже с лихвой. Все они не прочь были переспать с ним по новой. Но опять же, ни одна не соизволила проведать его. Коллег по работе у него нет, потому как он волк-одиночка. Типа, сам себе режиссер.
      Родители у него есть. Отец, мать. Но у них дача. Если, конечно, так можно назвать деревенский дом в двухстах километрах от Москвы. Но они прикипели к этому дому так, что никаким буксиром их оттуда не сдвинешь. Раньше октября в Москве их не жди. Они бы, конечно, приехали к нему. Но Юлий не стал их тревожить. Ни к чему тоску наводить. Еще сестра у него есть. Но она совсем далеко. В Австралии. Замужем за фермером. У них там колхоз в миниатюре, дым коромыслом и все такое. Ленку беспокоить совсем ни к чему. Битва за урожай – это очень серьезно даже при капитализме.
      А еще у Юлия есть Пух. Он единственный из всех, кто навестил его. Только лучше бы он не приходил.
      – Братушка, предложение есть, – чуть ли не с порога затараторил он.
      – Выкладывай.
      Юлий не надеялся услышать что-нибудь дельное. Поэтому и не особо бы разочаровался, если бы этот фрукт засыпал ему в уши очередную порцию чепухи.
      – Только учти, я в доле.
      – В доле – это как?
      – Да очень просто. Тебе дело расширять надо. За неверными мужьями и женами сейчас все кому не лень следят. Потому и клиентов у тебя с гулькин нос. Так, да?
      – Может, и так, – не стал спорить Юлий.
      То, что клиентов кот наплакал, – это верно.
      – Только дело это поправимое, – тут же добавил он. – Надо все по уму организовать, тогда все нормально будет. Рекламой нужно всерьез заняться. Газеты, Интернет, народный маркетинг…
      – Народный маркетинг?
      – Ну да. Это когда слухами земля полнится. В этом случае болтуны – находка не только для шпионов, но и для нас. Сечешь?
      – Да, болтуны – это хорошо. Я бы и сам в болтуны пошел. Да только я не такой… Но если для дела…
      – Не надо ничего, – осадил Пуха Юлий. – Надоела мне вся эта лабуда. Несерьезно все это…
      – Почему несерьезно? Серьезно! Сам же только что сказал, что надо все по уму организовать… А-а, понял, тебе просто надоело заниматься одним и тем же. Вот тут-то я тебе и нужен. Есть у меня одна идейка…
      – Извини, у меня постельный режим. Не могу прыгать от радости.
      – Не можешь, а придется… Короче, слушай. Тут мне одни умные люди идею подбросили.
      Как всегда, со свалки, мысленно добавил Юлий.