Не будем спорить, пока идем; когда придем, пожмем друг другу руку и, может быть, найдем, что не о чем спорить.
      Классификация убеждений — красных, белых, чернокожих.
 
       17.
      Ученики — больше рассуждают, чем понимают, и больше толкуют, чем могут растолковать. В выносимых ими впечатлениях (из уроков истории) больше самоуверенности, чем самосознания. Из этого и складывается мираж историч[еского] понимания.
      Логич[еские] ошибки истор[ического] материализма: противополагать личность, как принцип произвола случайности, совокупности историч[еских] условий, как принципу закономерности, необходимости, тогда как сама личность есть только одно из исторических условий; след[овательно], одно из слагаемых противополагают сумме.
 

1900—1910 гг.

       18.
       [Не ранее 1б января 1900 г.]
      […] Не я виноват, что в русской истории мало обращаю внимания на право: меня приучила к тому русская жизнь, не признававшая никакого права. Юрист строгий и только юрист ничего не поймет в русской истории, как целомудренная фельдшерица никогда не поймет целомудренного акушера. 16 янв[аря 1]900 г.
      Богословие на научных основаниях — это кукла Бога, одетая по текущей моде.
      Россия и Финляндия = большой зверь и маленький зверек; их отношение [зависит] от того, чувствует ли себя первый слабее или сильнее второго.
      Вы расслабляете наше сознание и не предлагаете нам таких гофманских капель, которые бы помогли нам быть Вашими приличными слушателями. […]
      Социология
      Отношение свободной личности к исторической закономерности. Личность свободна, насколько она, понимая историческую закономерность, содействует ее проявлению или, не понимая ее, затрудняет ее действие. […]
      Природа рождает людей, жизнь их хоронит, а история воскрешает, блуждая по их могилам.
 
       19.
       [Не ранее 7 марта 1900 г.]
      Под здравым смыслом всякий разумеет только свой собственный.
      Евангелие стало полиц[ейским] уставом.
      О нем рассказывали страшные вещи: нелюдим, не держит своих журфиксов и редко посещает чужие, терпеть не может писать, хотя пишет хорошо, презирает р[усскую] литературу, особенно беллетристику, мрачно смотрит и на прошедшее и на будущее России и по праздн[икам] ходит к заутрени. Отчего не посмотреть на такого чудака (смеется над русским народом, как петровским подкидышем европ[ейской] цивилизации). Целая аптека пессимизма.
      На его умном лице с широким носом и недоверчивым взглядом не выражалось на этот раз ничего. Он, очевидно, был расположен беседовать только с самим собой и даже сидел с опущенной головой, т.е. не держал на носу пенсне, которое заставляло его автоматически поднимать голову и принимать вид размышляющего человека.
      Коновязев: Шекспир в XIX в., поколение детей революции, испуг перед закономерностью человеч[еской] жизни в XIX в., поколение неврастеников ко введению нового полит[ического] порядка, убеждение вм[есто] ума и миросозерцания (10 заповедей блаженства с прибавлением XI-й — будируй). Напяливают убеждения, как перчатки для выезда в свет.
      Черт его побери, вот ему писать повести и рассказы; однако — порядочный софист.
      Пучок раздраженных и сильно поношенных нервов. С тонким, немного вздернутым носом, с поблекшими голубыми, но все еще подвижными глазами.
      Напол[еоновские] маршалы — это те же Метуэны, Гатакры, Кичинеры. Их величие создано мадамами Sans-Gкne.
      Конов[язев]. Мыслей давно уже ни у кого нет, остались только гальванистические подергивания мозгами. И это только в больших городах. Говорят, то же и на З[ападе]. Что ж? Это ничего не доказывает: скверный пример никому не образец.
      Беллетристика — до порога уголовного суда или психиатрической больницы.
 
       20.
       [Не ранее 1901 г.]
      Самодержавие и земство. Конфиденц[иальная] записка мин[истра] фин[ансов] статс-секр[етаря] С. Ю. Витте (1899). Печатано «Зарей», Stuttgardt, 1901.
      Всякое общество вправе требовать от власти, чтобы им удовлетворительно управляли, сказать своим управителям: «Правьте нами так, чтобы нам удобно жилось». Но бюрократия думает обыкновенно иначе и расположена отвечать на такое требование: «Нет, вы живите так, чтобы нам удобно было управлять вами, и даже платите нам хорошее жалованье, чтобы нам весело было управлять вами; если же вы чувствуете себя неловко, то в этом виноваты вы, а не мы, потому что не умеете приспособиться к нашему управлению и потому что ваши потребности несовместимы с образом правления, которому мы служим органами».
 
       21.
       [Не ранее 24 октября 1902 г.]
      [ …] Слова — самовнушение etc. успокаивают ум, но не просветляют, как есть суррогаты, которые не питают, а только утоляют голод. Сыт не стал, а перестал быть голоден. […]
      Смутное время — любимая эпоха [18]60—70-х годов.
      Эпидемичность мысли, стадность настроения.
      Интересовались красивыми историческими лицами или драматич[ескими] эпизодами, не историей, чем интересуются дети или незрелые взрослые. Анекдот лег краеугольным камнем в основу исторического обществ[енного] сознания.
      Дело несделанное лучше дела испорченного, потому что первое можно сделать, а второго нельзя поправить.
      Плевать, как публика отнесется к делу; нам важно, как мы сами отнесемся к делу.
      Гений, негений — первый не понимает, что он творит, а второй понимает, что он ничего не творит.
      Понимать музыку — не то же, что считать темпы.
 
       22.
       [1902 г.]
      Страшно только одно — ослабление работоспособности мозга.
      Человек — потенц[иальный]х; он сам не знает, сколько чертей в нем сидит, и только история выводит этих метафизик[ов, как] микробы, на свежую воду. […]
 
       23.
       [До августа 1904 г.]
      «Всячина» (к курсу)
      Своя таблица умножения, свое непререкаемое дважды два, без которого невозможно никакое мышление, невозможно никакое общение. Новое у Сол[овьева] — дело Петра подготовлено органически из Др[евней] Руси. […]
      Борьба вечная между мыслью и жизнью. Мысль ищет чего-нибудь постоянного, разумного, логики, стереотипа человека, а жизнь ежеминутно составляет комбинации, причудливые, не укладывающиеся под привыч[ные] классификации и категории.
      В России развилась особая привычка к новым эрам в своей жизни, наклонность начинать новую жизнь с восходом солнца, забывая, что вчерашний день потонул под неизбежной тенью. Это предрассудок — все от недостатка исторического мышления, от пренебрежения к исторической закономерности.
      Реформа Петра у Сол[овьева] учила считать накопл[енные] народом силы при всяком движении вперед.
      Много актеров, но на про[тяже]нии веков нет ни одного деятеля, кроме Петра В[еликого]. […]
      Рвут у нас студенты или … Я небезразличен. Тих[омиров]: не нуждается в защите, не могу быть председателем, у меня много личных мнений по этому делу. Учреждение было бы оскандалено, при[ват]ные профессора. Комиссия не поняла своей задачи (ей бы [принять] во внимание историю): хотела быть слишком юридической и не спохватилась остаться универ[ситетск]ой. Но университет не окружной суд, а учебно-воспит[ательное] учреждение.
      Смертию смерть поправ — это русский писатель, который воскресает только по смерти. Готов служить делу свободы, но не хочет быть ее холопом.
      В том и другом случае (реак[ции] или революц[ии]) Учр[едительное] собрание будет партией, не нар[одным] пред[ставитель]ством. Кому инициатива? Страна может остаться без законодательства.
      Утратили чутье действительности и такт дея[тельно]сти.
      Однорожие и единодержавие.
      […] Вырастет человек из ребенка.
      Не выношу его глубокомысленного, новгородско-иерусал[имского] взгляда.
      Забастовки и вооруж[енное] восстание — следствия свободы, которая уничтожила свою причину.
 
       24.
       [Не ранее 19 февраля 1906 г.]
      Единство — больше на этнограф[ических] связях, чем на общих политич[еских] идеях или интересах.
      Закон давал частные льготы и специальные классовые повинности, но не общие права и обязанности.
 
       25.
       [Не ранее З марта 1906 г.]
      Державная дочь П[етра] В[еликого] 160 лет назад восстала против смертной казни, показав тем пример европ[ейским] законодателям. Моск[овский] у[ниверсите]т, протестуя против смертной казни, исполнит завет своей основательницы.
 
       26.
       [Не ранее 20 июня 1906 г.].
      Дело, возмутившее всех поряд[очных людей] со свойств[енным] ему выраз[ительно] — образн[ым] красноречием, — выед[енное] яйцо.
      Сами разделяли частное дело от офиц[иального], а теперь частное обращение к товарищам — в протокол. Я не слуга таких изворотов мысли и нрав[ственного] чувства.
      Мурет[ов] может менять свои взгляды, как ему вздумается, но никто не обязан считаться с его настроением, направлением, изменч[ивыми] побуждениями, лично им в себе воспитанными.
      Записка Мышц[ына] — неудачная симуляция порядочности.
 
       27.
       [Не ранее ноября 1906 г.]
      Мысли
      Что такое закон? Мы не законодатели, но мы исполнители закона, проводники; без нас его некому исполнять.
      Пружина напряжена туже, но не лопнула.
      Международное значение падало, и это падение до поры прикрывается диплом[атическим] приличием. Флота нет ни балтийского, ни тихоокеанского, — нельзя сказать, чтобы его не было, но его нет. Финансы потрясены; кредит заграничный — в биржевое попрошайничество, внутренний — в переписку сумм из одной сметной графы в другую, доверие к правительству — выражение, вышедшее из оборотного языка, как архаизм, требующий ученого комментария. Это часть почвы историческая. Договор с Лидвалем — тоже в силу 87 ст[атьи], как временное правило, подлежащее одобрению Думы.
      Весь г[осу]дарственный порядок — из недоразумений, превратившихся в предупреждения.
      Шаг вперед легче полушага назад — в гору. Не отступать и не забегать, идти ровным постулат[ельным] шагом.
      Одни хотят пасть, другие помириться. Те и другие на моральной или психологической, а не политической [почве]. Но есть ли она? Даже с подпочвой.
      Взгляд на моральную почву в прошлое. Совещания с сведущими людьми.
      Почва есть и психологическая! Ясно, что с нами, с народом, играют: где не догадаются, а где и испугаются.
      Люди без заносчивости и без робости не захватывали чужого и не поступались народным. На игру закрытую отвечать: «Откройте карты». Доверие исчерпано, все израсходовано: там терять уж нечего.
      Знаю только, что первое условие проиграть битву — струсить перед ее началом.
      У русского царя есть корректор посильнее его — министр или секретарь. Царь повелит — министр отменит, как при Ек[атерине] II с наказом. Он лучше понимает волю царя, чем сам царь.
      Наша беда в нас самих: мы не умеем стоять за закон.
      Реакционная Дума — не беда! Ее нельзя желать, но не надо бояться.
      Я понимаю правительство: будущая Дума для нас страшный суд за июль — февраль.
      Не знаю общества, которое терпеливее, не скажу доверчивее, относилось к прав[итель]ству, как не знаю правительства, которое так сорило бы терпением общества, точно казенными деньгами.
      Не нужно сделок; прямой договор.
      Власть как средство для общего блага нравственно обязывает; власть вопреки общему благу — простой захват.
      Успехи: ключ дан, замок отперт, дверь отворена и свежий воздух пахнул на вековую пыль. Выбирайте людей, которые, спокойно, ровно ступая по твердой законной почве, не порываясь, стремились вперед и, не пятясь назад, во имя закона сделают Думу могучим оплотом законности, мира и преуспеянья. Идти напрямки, без сделок, но с прото[колом] в руках: иначе нельзя.
      Воспользовались идеями Думы и только скомкали их. В правительстве Гурко с Лидвалями…
      Делом власти было это сказать; наше дело понять, как это сделать (рескрипты).
 
       28.
       27 февр[аля] 1907 г.
      […] Все эти земские советы, собрания были только сделки, а не учреждения, минутные сборища на всякий случай.
 
       29.
       [Около 1З октября 1907 г.]
      К духовенству. Л[екция] VI, в у[ниверсите]те
      Великая идея в дурной среде извращается в ряд нелепостей.
      На богословской ли почве, или на материалистической, но ум приучался к научной работе. Гизо, [стр.] 102.
      Виртуоз душевного спасения.
      Великая истина Христа разменялась на обрядовые мелочи или на худож[ественные] пустяки. На народ Ц[ерковь] действовала искусством обрядов, правилами, пленяла воображение и чувство или связывала волю, но не давала пищи уму, не будила мысли. Она водворяла богослужебное мастерство вместо богословия, ставила церк[овный] устав вместо Катехизиса; не богословие, а обрядословие. (Закон Божий — не вероучение, а богослужение.)
      Процесс самосознания в духовенстве есть история его самоотрицания: оно вымирает по мере того, как сознает свое положение.
 
       30.
       [Не ранее 1907 г.]
      […] Петр б[ыл] жертвой собственного деспотизма. Он хотел насилием водворить в стране свободу и науку. Но эти родные дочери человеческого разума жестоко отомстили ему. […]
 
       31.
       [Не ранее 1907 г.]
      Петр не создал ни одного учреждения, которое, обороняя интересы народа и на него опираясь, могло бы встать на защиту своего созидателя и его дела после него.
      Деятельность Петра сплелась из противоречий самодержавного произвола и госуд[арственной] идеи общего блага; только он никак не мог согласить эти два начала, которые никогда не помирятся друг с другом.
      Меншиков, не брезговавший ремеслом фальшивого монетчика для определения искусства Петра выбирать людей.
      Апраксин, самый сухопутный адмирал, полный невежа в навигации, но добродушный хлебосол. […] Он — враг реформы.
      Порицать Петра не значит оправдывать его преемников.
      […] Наигранная грация Ек[атерины] II, какую приобретает скромная, но энергичная женщина многолетней работой над собой, над своей богато одаренной, но не режущей праздных глаз красивой природой. Она была заезжей цыганкой в Росс[ийской] империи.
      Никакие новые партийные вражды не сгладят старой сердечной дружбы.
      Сердце Ек[атерины] никогда не ложилось поперек дороги ее честолюбию.
      С А[лександра] I они почувствовали себя Хлестаковыми на престоле, не имеющими, чем уплатить по трактирному счету. Их предшественницы — воровки власти, боявшиеся повестки из суда.
 
       32.
       [Около 9 февраля 1908 г.]
      Павел — Александр I — Николай I
      В этих трех царствованиях не ищите ошибок: их не было. Ошибается тот, кто хочет действовать правильно, но не умеет. Деятели этих царствований не хотели так действовать, потому что не знали и не хотели знать, в чем состоит правильная деятельность. Они знали свои побуждения, но не угадывали целей и были свободны от способности предвидеть результаты. Это были деятели, самоуверенной ощупью искавшие выхода из потемков, в какие они погрузили себя самих и свой народ, чтобы закрыться от света, который дал бы возможность народу разглядеть, кто они такие.
      Инициаторами покушений были старые столбовые и промозглые крепостники-дворяне, а исполнителями — мелкое обносившееся радикальное барье, которое двигалось, как марионетки, не сознающие, кто ими двигает. Так заложена была мина, которая при помощи длинного подпольного провода лишилась возможности знать собственный ударный пункт.
      Сумасбродство Павла признают болезнью и тем как бы оправдывают его действия. Но тогда и глупость, и жестокость тоже болезнь, не подлежащая ни юридической, ни нравственной ответственности. Тогда рядом с домами сумасшедших надобно строить такие же лечебницы для воров и всяких порочных людей.
      XIX в[ек]
      Огонь передаваем, но неделим — русские самодержавные министры. Закон — основа бесправия.
      1)
      Внешний размах государственной силы. Сокрушение Наполеона. Свящ[енный] союз. Завоевания на Дунае, на Балт[ийском] море, на запа[дном] берегу Касп[ийского] моря, на восточном Черного, созд[ание] нов[ых] г[осуда]рств на Балк[анском] пол[уострове], в Среднюю Азию, течением Амура. Проверяем географию, ревизуем, все ли на месте, что там написано.
      2)
      Подъем законодательства и учредительства. Центр[ализация] управления. Свод законов. Освобождение крепостн[ых]. Новый суд. Земские учреждения. Институт земских начальников. Учреждение госуд[арственной] охраны.
      3)
      Расцвет русской литературы и русского искусства, русского творческого гения. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. Тургенев. Гончаров. Гр[аф] А. Толстой. Гр[аф] Толстой — яркая звезда на мировом культурном небосклоне. Искусства. Не говорю о научных успехах (сам прилип, как слизняк, к этой скале гранитной). Система учебн[ых] заведений 1804 и др[угих] г[одов].
      4)
      И за этими тремя как будто светлыми сторонами жизни открывалась четвертая — совсем теневая, даже мрачная: небывалый организованный гнет правительственной опеки и полицейского сыска (3-го отделения Соб[ственной] канцелярии). Всякое движение свободного духа заподозривается как подкоп под основы существующего порядка. § 5 с листика?.
      Что значат все эти явления? Какой смысл в этом хаосе? Это задача истор[ического] изучения. Мы не можем идти ощупью в потемках. Мы д[олжны] знать силу, которая направляет нашу частную и народную жизнь. С 1801 г. два параллельные интереса: постройка европейского госуд[арственного] фасада и самоохрана династии.
 
       33.
       [Не ранее 20 марта 1908 г.]
      Все только намеки, наброски, идеи — как темные слухи откуда-то со стороны, учреждения без ясно устан[овленных] функций и компетенций, общ[ественные] классы без определитель[ных] очертаний.
 
       34.
       13, 19 июня, 5 июля 1908 г.
      1908, Сушнево.
      13 июня
      Счастье не действительность, а только воспоминание: счастливыми кажутся нам наши минувшие годы, когда мы могли жить лучше, чем жилось, и жилось лучше, чем живется в минуту воспоминания. […]
      19 июня
      Русское духовенство всегда учило паству свою не познавать и любить Бога, а только бояться чертей, которых оно же и расплодило со своими попадьями. Нивелировка русского рыхлого сердца этим жупельным страхом — единственное дело, удавшееся этому тунеядному сословию.
      5 июля
      Но впечатления, какие получал Толстой, быстро свевались по возвращении в родную обстановку. А здесь жили наличными средствами и понятиями, чтобы только как-нибудь прожить. Идеи права, справедливости, свободы были роскошью ума, доступной немногим головам, как дорогой франц[узский] кафтан или парик был доступен немногим карманам.
      Что такое Бог? Совокупность законов природы, нам непонятных, но нами ощущаемых и по хамству нашего ума нами олицетворяемых в образе творца и повелителя вселенной.
      Толстой — поздняя пародия древнерусского юродивого, ходившего нагишом по городским улицам, не стыдясь того.
      Вы сочиняете посмертного Гоголя.
      Мысль Гоголя ни перед чем не останавливалась, даже перед собственной глупостью = совершенно малороссийская мысль, как степной ветер, который несется по волнующейся равнине и воет и выплачивает, — указать ему, где бы установиться, обо что бы удариться, чтобы перестать носиться, выть.
 
       35.
       [Не ранее 27 ноября 1908 г.]
      Чтение 27 н[оя]бря [19]08 г. у Н.В.Д. Толстой и Труб[ецкой] — экзотичность и ненужность мыс[ли], хоть и красивой; сеяли рожь, а выходил испанский лук или что-нибудь тропическое, оранжерейное.
      Ленск[ий]. Невзрачная р[усская] жизнь, прикрашенная худож[ественной] позолотой. Как человек в области искусства довольно пришлый, я г[ово]рил, что вместо того, чтобы украшать русскую мужицкую избу готич[еским] фронтоном, не красивее ли было бы иной стильный музей опростить фасадом мужицкой избы.
      Петр — деспот, своей деятельностью разрушил деспотизм, подготовляя свободу своим обдуманным произволом, как его преемники своим либеральным самодержавием укрепляли народное бесправие.
      Женщина, что музыка: физич[еские] ощущения — нравственные мотивы.
      Правительство уже тогда начинало торговать г[осу]дарством, как своей междунар[одной] лавочкой.
      Все эти Екатерины, овладев властью, прежде всего поспешили злоупотребить ею и развили произвол до нем[ецких] размеров.
      Вы призвали иноземных зевак на наши народные болячки, а меня заставляете быть их физиологии[еским] демонстратором.
      Такова уже натура: собака не может не лаять.
      Дрянной мальчишка, преждевременно развращенный (П[етр] II).
      Переход от произвола к праву — анархия, а не октроированная конституция. […]
      Шляхетство рядовое 1730 г. — это политические зайцы, безбилетно прокравшиеся в политику под именем общества или общенародия.
      Чёрт и художник — главные сотрудники монаха, первый — для обработки мужика, второй — для обработки барина […]
      Гоголь не писал просто, а разыгрывал самого [себя].
      1 апреля Екат[ерины] I. — Сол[овьев, т.] 18, [стр.] 319. Эпоха воровских прав[итель]ств, которые сами стыдятся своей власти, но держатся за нее без всякого стыда.
      Понимаю затруднения Извольского: ни армии, ни флота, ни финансов — только орден Андрея Первозванного. Полит[ическая] свобода — родная дочь науки. […]
 
       36.
       1908 г.
      В нашем настоящем слишком много прошедшего; желательно было бы, чтобы вокруг нас было поменьше истории.
 
       37.
       9 янв[аря] 1909 г.
      Самовластие само по себе противно; как политический принцип, его никогда не признает гражданская совесть. Но можно мириться с лицом, в котором эта противоестественная сила соединяется с самопожертвованием, когда самовластец, не жалея себя, самоотверженно идет напролом во имя общего блага, рискуя разбиться о неодолимые препятствия и даже о собственное дело. Так мирятся с бурной весенней грозой, которая, ломая вековые деревья, освежает воздух и своим ливнем помогает всходам нового посева.
 
       38.
       [Около 2 января 1910 г.]
      Тяжелыми налогами государство раздуло свои силы, значение выше меры и нужды и нахватало задач и затруднений не по силам. Государство игры и авантюры.
 
       39.
       [1910 г.]
      Римские императоры обезумели от самодержавия; отчего имп[ератору] Павлу от него не одуреть?
      Ливрейная аристократия передней.
      Суждения истории — не суждения гражд[анской] палаты, укреплявшей мертвые души за Чичиковым.
      Правит[ельственные] учреждения: как они могут быть проводниками права, сами будучи совершенно бесправными?
      Деспотизм кулака и деспотизм ласковой улыбки — к одинаковым результатам.
 

1900-е годы

       40.
      Частный интерес по природе своей наклонен противодействовать общему благу. Между тем человеческое общежитие строится взаимодействием обоих вечно борющихся начал. Такое взаимодействие становится возможно потому, что в составе частного интереса есть элементы, которые обуздывают его эгоистические увлечения. В отличие от государственного порядка, основанного на власти и повиновении, экономическая жизнь есть область личной свободы и личной инициативы, как выражения свободной воли. Но эти силы, одушевляющие и направляющие экономическую деятельность, составляют душу и деятельность духовную. Да и энергия личного материального интереса возбуждается не самим этим интересом, а стремлением обеспечить личную свободу, как внешнюю, так и внутреннюю, умственную и нравственную, а эти последние на высшей ступени своего развития выражаются в сознании общих интересов и в чувстве нравственного долга действовать на пользу общую. На этой нравственной почве и устанавливается соглашение вечно борющихся начал по мере того, как развивающееся общественное сознание сдерживает личный интерес во имя общей пользы и выясняет требования общей пользы, не стесняя законного простора, требуемого личным интересом. Следоват[ельно]…
      Необходимая случайность — в жизни часто…
      Телефонное мышление.
      Декадентство не дорисовывает, только накалывает кистью природу.
      Продукты цивилизации (три).
      Бог смертью больше заслужил (mer[cedes?] de patria ), чем жизнью.
      Не только в более или менее сложном составе, но и в неодинаковом подборе и соотношении составных элементов.
      В государстве народ становится не только юридическим лицом, но и исторической личностью с более или менее ясно выраженным нац[иональным] характером и сознанием своего мирового значения.
      Условия, как случай, будут создаваться разумом или предупреждаться благоразумием, и тогда вскроются новые свойства человеческой природы, новые стороны, еще не виданные…
 
       41.
      Высшая иерархия из Византии, монашеская, насела черной бедой на русскую верующую совесть и доселе пугает ее своей чернотой.
      Мысль Ордина о слав[янском] союзе блеснула ночью и погасла, как грозовая искра.
      Новый военный порядок Петр создавал не столько офиц[иальными] указами, сколько письмами, частичными распоряжениями по отдельным случаям без соображения с законом. Это не законодательство, а личные распоряжения деспота, вышедшего из рамок закона.
      Новые законы только затрудняли разрушение старого порядка, укрепив его законными подпорками.
      Др[евне]р[усский] царь сам потерялся в своих тарелках.
 
       42.
      Игра старых бар в свободную любовь со своими крепостными девками (конституционные похоти Ал[ександра] I).
      Петр I. Его возбужденное настроение при его взрывчатости всех настраивало.
      П[етр] сунулся в эту войну, как неофит, думавший, что он все понимает.
      Вас пощадили, позволили существовать, чтобы дать вам время стать смешными.
      Победители — еще шаг — попросили бы пощады у побежденных.
      Это была не трусость — П[етр] не был трус, — а обдуманная глупость, внимание к чужому глупому уму.
      Детальность работы — необъятная переписка царя[-героя] с мелкими исполнителями.
      Итак, война б[ыла] истинной виновницей реформы.
      П[етр] засиделся в своей школе.
      Поход Карла в 1700 [г.] — совершенно варяжский шальной набег IX в. Потом мелкая война, взаимное кровососание.
      Шведский мальчик — викинг, ставший к 1709 г. совершенно шальным варягом вроде нашего Святослава.
 
       43.
      Шутовство — не тонкий, лукавый расчет политиков, но просто грубое чувство гуляк-шутов. Хватали формы шутовства, откуда ни попало, не щадя ни преданий старины, ни народного чувства, ни даже собственного достоинства. В пародии церковных обрядов глумились не над Ц[ерковью], которую очень плохо понимали, а над иерархией, которой перестали бояться, но продолжали не любить.
      Страшный обряд, потерявший устрашавшую силу, стал смешон и досаден, как чучело, испугавшее ворону, и на нем вымещали собств[енное] воронье малодушие. Так подростки смеются над страшными гримасами, какими няньки запугивали их в детстве, чтобы скорее уложить их спать.
      Петербургом Петр [зажал] Россию в финском болоте, и она страшными усилиями выбивалась из него и потом утрамбовывала его своими костями, чтобы сделать из него Невский проспект и Петроп[авловскую] крепость — гигантское дело деспотизма, равное египетским пирамидам.
      Петр учился быть адмиралом и кораблестроителем, а пришлось быть прежде всего сухопутным генералом, организатором армии, а не флота. Он готовил флот, прежде чем приобрел море, и рисковал посадить свой флот на сухопутное гниение, как сгнила на берегу его переяславская флотилия.
 
       44.
      … Из большого и пренебрегаемого полуаз[иатского] государства Петр сделал европейскую державу, ставшую еще больше прежнего, но больше прежнего и ненавидимую. Он лучше обеспечил внешнюю безопасность этого государства, но усилил международный страх к нему, международную злобу против страны.
 
       45.
      1.
      Реформа Петра вытягивала из народа силы и средства для борьбы господствующих классов с народом. К § 6.
      2.
      Перерождение умов посредством штанов и кафтанов. Мистика. Сол[овьев, т.] 15, [стр.] 137.
      3.
      В коалиции терпел поражение, а побеждал один на один (Доброе, Лесное, Полтава).
      4.
      После Петра государство стало сильнее, но народ беднее.
      5.
      Ход реформ от войны: до 1708 г. письмами и чрез лиц, потом указами и чрез учреждения.
      6.
      Регулярная армия, оторванная от народа, стала послушным орудием против него, а внешняя политика, опираясь на нее, создавала престиж власти, который еще более подменял идею государства народного династией и полицией.
      7.
      Не было ломки старых учреждений для постройки новых, а был постепенный развал московских одновременно с возникновением петербургских.
      8.
      Через Полтаву он выходил на большую европ[ейскую] дорогу. Он по-прежнему оставался туп к пониманию нужд народа. Но он стал более чуток к условиям своего международного положения: он понял, что начинается игра не по карману. Предстояла роль нищего богача.
      9.
      Как человек, не привыкший к гражд[анскому] строительству, он колебался, ошибался, идя в потемках. Все [проще] с кого взыскать, кому поручить, кого побить.
      10.
      Не переиздавалось существующее, а создавалось вновь, чего не было: не преобразования, а новообразования. План, как он выяснился путем дробных мер к концу. Не военные дела, а военные успехи и созданное ими положение России — источник реформы.
      Ход: сперва беглый указ или спешное письмо намечало пробел, недостаток, вскрытый войной; потом чрез Сенат разрабатывались учреждения, закон, регламент или инструкция.
      11.
      Обременение народа различными мейстерами, рихтерами, комиссарами, ратами, мистрами, преимущественно из иноземцев: целое нашествие баскаков, темников, численников.