Глава 7

Они не пришли ни ночью, ни утром, ни днем, ни вечером.

Не было их и в следующую ночь.

Они появились в полдень, в самое жаркое время, когда их меньше всего ждали. И пришли они не с востока, как ожидалось, а с севера.

Видимо, они подошли к деревне ночью, залегли, укрывшись пыльными кусками ткани с нашитыми пучками травы, неразличимыми на фоне выгоревшей равнины, дождались рассвета. Осмотревшись, убедившись, что в деревне вроде бы нет посторонних, вроде бы все тихо и никто их не ждет, медленно поползли на животах, подбираясь вплотную к огородам. Там они поднялись и побежали, прячась за изгородями.

Двигались они быстро, бесшумно, рассыпавшись широкой цепью. Они не знали, что их ждет в деревне, и потому осторожничали.

Их заметили, лишь когда они ворвались на деревенскую улицу. Заметались переполошенные куры. Закричала женщина, подметающая крыльцо, бросилась в дом. Играющие в пыли мальчишки брызнули в разные стороны. Застучали запираемые двери, захлопнулись окна.

Только Халтет сидел в тени тополя и не двигался. Спокойно следил за приближающимися чужаками.

Он знал, что надо делать.

— Проморгали! — Малыш выбежал из комнаты в прихожую. Буйвол стоял возле окошка, держа в руках обнаженный меч.

— Там их нет!

Они оба слышали крики и поняли, что эти крики означают.

— Они пришли с другой стороны! Проклятье!

Айхия выглянула из своей комнаты. Буйвол махнул ей рукой:

— Прячься! Они пришли!

— Где Шалрой? — крикнул Малыш.

— Я здесь! — Пастух вбежал с улицы, запер за собой дверь, прислонился к косяку, пытаясь отдышаться.

— Видел их? — спросил Буйвол.

— Только одного. Заглянул за угол и увидел.

— Я видела, — сказала Айхия. — Из своего окна. Человек шесть.

— Наверное, их не меньше десятка, — сказал Малыш.

— Справимся, — Буйвол, легонько отодвинув девушку, шагнул в ее комнату. Краем глаза поймал какое-то движение справа, развернулся мгновенно, готовый отразить атаку. И ухмыльнулся, увидев себя, — всего лишь большое зеркало на стене — дорогая вещь. Балует пастух племянницу, балует…

— Спускайся в подпол, — сказал Малыш девушке.

— Прячься, — поддакнул Шалрой, попытался ободряюще улыбнуться.

— Все будет хорошо? — спросила у них Айхия.

— Лучше не бывает, — сказал Малыш и подмигнул. — Не волнуйся.

Буйвол скользнул мимо девушки. Доложил:

— Десять человек. Не кучкуются. Все вооружены. Пешие. Одеты легко, доспехов нет. И Весельчак с ними. Беседует со стариком.

— Он вернулся, — сказал Халтет.

— Кто? — Чет Весельчак не смотрел на старосту. Он следил за деревней.

— Тот, кого вы искали раньше.

— Меченый?

— Наш пастух.

— Зачем ты говоришь это мне?

— Вы же его искали.

— Сейчас я ищу своих людей.

— Четырех человек на двух лошадях?

— Да, их. Они не вернулись в срок. Что ты скажешь об этом? — Чет пристально посмотрел на Халтета. Глаза его казались неживыми, холодными.

— Они были здесь два дня назад, — Халтет выдержал взгляд разбойника. — Забрали все, что могли, и уехали. К горам.

— Здесь кругом горы.

— Они двинулись на запад..

— На запад? Зачем? Ты врешь, старик!

— Они нашли наше золото, — произнес Халтет заготовленную ложь. — Возможно, они не захотели делиться с тобой.

— Золото? Какое? Откуда?

— В горах его много. Надо только уметь взять. Мы умеем…

Чет долго молчал, разглядывая старика, пытаясь понять, правду ли тот говорит. Сказал:

— Ты врешь!

— Нет, — ответил Халтет.

— Врешь!

— Они забрали все золото и ушли на запад. К горам. Ветер был сильный, но, возможно, за деревней еще можно найти следы… — Халтет знал, что следы есть. Вчера утром он сам велел двум подросткам, Хитату и Артису, увести лошадей как можно дальше от деревни, на зеленые пастбища у предгорий, к пещерам, где можно спрятаться в случае опасности. Ребята умчались, гордые оказанным доверием, и Халтет надеялся, что с ними сейчас все в порядке.

— Я проверю, — сказал Чет. — И если следов не окажется… Это будет твоя последняя ложь, старик.

— Я говорю правду.

Бандиты, заняв центр деревни, с нетерпением ожидали дальнейших распоряжений. Весельчак запретил им собираться вместе. Он каждому назначил зону ответственности, наказал глядеть в оба, держать оружие наготове.

Жарило солнце. Дрожал раскаленный воздух.

Кое-кто из бандитов, ослушавшись приказа, украдкой поглядывая в сторону Чета, сходил с утоптанных дорожек, прятался за домом, в тени, садился на землю, откладывая оружие, забывая об осторожности. Деревня казалась вымершей. Было тихо, спокойно. Перепуганные крестьяне теперь десять дней носа из дома не высунут. Кого тут остерегаться?..

— Сколько золота? — спросил Чет.

— Много. Мы собирали его сорок лет.

— Зачем?

Этого вопроса Халтет не ждал, но ответ пришел в голову сам:

— Чтобы перебраться на лучшие земли.

Снова возникла пауза. Холодные глаза изучали безучастное лицо Халтета. Наконец Чет ухмыльнулся:

— Ты складно говоришь, старик. Но я не верю тебе.

Староста пожал плечами:

— А разве есть такие, кому ты веришь?

Чет расхохотался:

— Ладно. Со своими людьми я разберусь сам. Показывай, где Меченый.

— Зачем он вам?

— Это не твоего ума дело!

— Да, конечно… — Халтет не двигался с места. Ему нравилось быть в тени. — Я просто хотел предупредить — он опасный человек.

— Кто? — Чет фыркнул. — Пастух? Опасен?

— Вы убили его отца. Убили подпасков. Угнали стадо. Вы разозлили его. Это плохо.

— Ты что, старик, выжил из ума? — Чет больше не ухмылялся.

— Я? Еще нет… Но вот пастух без стада… Это плохо.

— Где он?! — рявкнул Чет.

— Там! — Халтет махнул рукой себе за спину. — Дома. Ждет вас.

— Ждет? — Чет поднял лук, нацелил стрелу точно в лоб старику.

— Да. Ждет. И он не один.

— Не один? — Лук был выгнут до предела. Тетива чудом держалась на кончиках пальцев, казалось, что она вот-вот их срежет.

— Не один… — Халтет тянул время. Так было договорено. Он не видел, что сейчас делают бойцы. Но он догадывался.

— Что ты имеешь в виду?

— Зачем ты целишься в меня? Я ведь на твоей стороне. Я все тебе рассказываю.

Чет не шевельнулся, не опустил оружие, не ослабил тетиву.

— Кто с ним?

Халтет пожал плечами:

— Я не знаю… Впрочем… — Он повел глазами вправо. Слегка улыбнулся, заметив знакомые стремительные силуэты, скользнувшие из-за домов на противоположной стороне улицы, поднял руку. — Да вон же они!

Чет медленно повернулся в сторону, куда показывал старик…

Первого бандита они сняли тихо и быстро. Буйвол подкрался к нему со спины, сгреб ручищами, зажав рот, а Малыш, вынырнув из-за угла, с десяти шагов выпустил стрелу, попав точно в сердце. Они оттащили тело за поленницу, сняли с него плохонький меч, отдали затаившемуся среди дров Шалрою.

— Иди стереги Айхию, — шепотом сказал Буйвол. Пастух кивнул и, пригнувшись, побежал к своему дому, оторой бандит, спиной прислонившийся к стволу тополя, Заметил их, но не успел поднять тревогу. Лишь страх плеснул в его глазах.

Стрела Малыша пробила врагу горло, а через мгновение меч Буйвола отсек ему голову. Еще продолжая жить, цепляясь за дерево, обезглавленное тело сползло на землю.

Никто ничего не заметил.

Дальше врагов было больше. Они стояли тесней, ближе друг к другу. Скучая, поглядывали по сторонам. Перемигивались, показывали какие-то знаки, словно переговаривались жестами, ухмылялись.

Держась за домами, прокрадываясь дворами, Малыш и Буйвол незамеченными подобрались к центру деревни. Подползли еще ближе, залегли за кучей навоза, осмотрелись.

Халтет беседовал с Весельчаком. Головорезы откровенно томились от безделья.

Семь человек, не считая главаря. Все на виду. Трое отложили луки. Двое других увлечены тихим разговором. Каждый из них — легкая мишень.

— Идем? — спросил Буйвол.

— Пошли, — Малыш приподнялся. Они бросились вперед и увидели, как Халтет показал в их сторону, но не точно на них, а мимо, и как он сказал громко:

— Да вон же они!

Чет Весельчак медленно повернулся в сторону, куда показывал старик. Руки его дрогнули.

— Этот мой! — проревел Буйвол.

Три бандита вздернули луки, рванули тетивы, словно хотели их порвать. Противники были плохими стрелками, и Малыш невольно поморщился. Он даже помедлил чуть, давая врагу лишнее время — так было интересней. И выпустил первую стрелу.

Все пришло в движение. Пригнувшись, убегал Халтет. Буйвол несся на Чета Весельчака, натянувшего лук. Шесть бандитов разбегались в стороны, рассредотачивались, пытаясь окружить неожиданно появившегося врага. Заваливался набок подстреленный разбойник.

Малыш выпустил вторую стрелу и снова не промахнулся. Он не стоял на месте, петлял, бросался из стороны в сторону, кружился, не давая противникам как следует прицелиться. Он видел каждого из них и предугадывал их действия. Он играл с ними, а они этого не понимали.

Они были никудышные стрелки. Их стрелы летели мимо.

Зато Чет, их предводитель, мастерски владел луком. Сейчас он застыл, натянув тетиву, целясь в мчащегося на него Буйвола. Весельчак спокойно ждал, когда можно будет выстрелить наверняка. В упор.

Здоровяк мечник слишком самонадеян. Неужели он думает оказаться быстрей?

Или он просто невообразимо туп?

Сейчас.

Буйвол, предугадав выстрел, рванулся в сторону, но опередить лучника не сумел. Он лишь чуть уклонился — стрела прошила бицепс левой руки вместо того, чтоб пробить грудину.

— Проклятье! — рявкнул Буйвол. Снова он оказался слишком медлительным! Опять неудача!

Пробитая рука ослабла. Буйвол махнул мечом и едва его не выронил. Чет уклонился от неловкого удара, швырнул бесполезный теперь лук противнику в лицо, отпрыгнул за ствол дерева, выхватил из-за пояса длинный нож, больше похожий на меч…

Малыш, поднимая ногами тучи пыли, метался по дороге. Остались лишь три живых противника. Они успели найти укрытия. Первый спрятался за рассохшейся большой бочкой, что стояла около заброшенной деревенской винокурни. Второй укрылся за покосившимся срубом колодца. Третий убежал за навозную кучу…

Буйвол перехватил меч здоровой рукой. Другую он просто не чувствовал. Болела растянутая лодыжка.

Чет Весельчак выскочил из-за дерева. Он пританцовывал, низко пригнувшись, разведя руки, широко расставив ноги, размахивал перед собой длинным ножом и был похож на паука. На ядовитого паука.

А Буйвол ненавидел пауков…

Бандит, спрятавшийся за бочкой, высунулся из-за своего укрытия, выстрелил почти наугад и не успел спрятаться — стрела Малыша пробила ему горло. Хрипя, разбойник выронил лук,

Шагнул назад на заплетающихся ногах. Он зажимал себе шею, и кровь брызгала из-под стиснутых пальцев, кропила пыльную серую траву.

Малыш кинулся в сторону, увидел бок разбойника, прячущегося за колодцем, не мешкая всадил в него стрелу. Подвывая, раненый бандит вывалился на открытое место и тотчас получил вторую стрелу в грудь.

— Я сдаюсь! — донеслось из-за навозной кучи. Оттуда, крутясь, вылетел лук и упал в пыль под ноги Малышу. — У меня нет оружия! — короткий меч, кувыркаясь, отлетел в сторону.

Малыш нацелился на голос, крикнул:

— Выходи!..

В этот момент Чет Весельчак отскочил и метнул нож в противника. Буйвол легко отбил нож клинком. И тогда Весельчак вдруг развернулся и побежал. Это было так неожиданно, что Буйвол опешил.

— Эй! Куда?

Чет бегал так же хорошо, как и стрелял из лука.

— Стой! — Буйвол пришел в себя, бросился догонять сбегающего врага. И понял, что не успеет — поврежденная лодыжка заполыхала болью. Опять не успеет!

— Проклятье! Малыш! Стреляй в него! Стреляй!

Малыш держал на прицеле человека, медленно выходящего из-за навозной кучи. Враг сдался, поднял руки, но это могла быть уловка — Малыш не собирался рисковать.

— Стреляй! — кричал Буйвол, ковыляя за Весельчаком. А тот уже был на краю деревни. Перепрыгнул через низенькую изгородь и помчался в степь.

— Стой!

И Чет вдруг остановился, повернулся к преследователю. Буйвол, стиснув зубы, прибавил ходу.

— Кто вы такие? — крикнул Весельчак. Буйвол добежал до изгороди.

— Откуда вы здесь взялись? — исступленно кричал Чет, словно бы не замечая, как приближается Буйвол. — Что вам надо? Я вам нужен? Да? Я?.. — Весельчак расхохотался, запрокинув голову к небу. — Гоните меня? Загоняете? А куда? Куда? Зачем я вам?..

Буйвол был уже шагах в тридцати.

— Зачем я?! — прокричал бандит в небо и сорвался с места.

— Стой! — рявкнул Буйвол.

Но Чет больше не думал останавливаться. Он бежал и бежал, все удалялся, пока окончательно не скрылся из вида.

Буйвол еще какое-то время преследовал исчезнувшего врага. Потом, поняв, что это бесполезно, остановился, выругался, плюнул под ноги. Прокричал еще раз в пустоту:

— Стой! — и опустился на горячую землю. Запал битвы прошел. На смену пришли боль и апатия.

Он осмотрел руку, насквозь пробитую стрелой. Покачал древко, двумя пальцами легко переломил его. Стиснув зубы, закатив глаза, вытянул из раны обломок стрелы, отшвырнул в сторону. Выдохнул. Потом долго снимал сапог с опухшей ноги, разглядывал сизую лодыжку, ощупывал, ругался, утирал испарину.

Передохнув, он кое-как обулся, встал, опираясь на меч, и, сильно хромая, отправился назад.

И чем ближе он подходил к деревне, тем тверже становился его шаг.

В небольшой низинке Чета Весельчака ждала лошадь, привязанная к вбитому в землю колышку. Он оставил ее здесь, когда вместе со своими людьми под покровом темноты отправился в деревню.

Он не предполагал, что вернется сюда совсем один…

Добежав до ложбинки, Чет увидел, что лошадь на месте, и немного успокоился. Упав на землю, он долго лежал, переводя дыхание и вглядываясь в степь — не появятся ли преследователи. Он скрипел зубами, стискивал кулаки, терзал пальцами сухую землю, вновь переживая свое поражение.

Всего два человека! Два безвестных бойца-оборванца, пешие, без доспехов, без кольчуг — разгромили весь его отряд. И как! Молниеносно! Без усилий!

Кто они?

И куда теперь? Возвращаться к стаду? Перерезать всю скотину, чтобы ничего не осталось крестьянам?

Хорошая идея!

А вдруг они уже там? Или скоро будут…

Нет, надо уходить! Возвращаться к стаду сейчас слишком рискованно…

Это все Меченый! Проклятый пастух! Он привел тех двоих! Ничего, еще будет время поквитаться!

А золото? Правду ли говорил старик о золоте? Не верится. Должно быть, Грязный Рино, Космач, Кривой Тремп и Коротышка Мит тоже мертвы. Сохнут где-то в этой проклятой земле, даже не гниют, как обычные мертвецы…

А если старик не врал? Если золото было? Если эти голодранцы решили не делиться нежданной добычей и ускакали совсем в другую сторону?

Проклятье!

Старик был спокоен, когда разговаривал. Не похоже, что он врал…

Золото… Оно действительно есть в горах…

Крестьяне собирали его, чтобы выбраться из этой проклятой котловины. Очень смахивает на правду.

Но разве те двое выпустили бы четырех грабителей? Нет! Наверняка нет!

Но они могли разминуться. Могли просто не встретиться,

Кто знает, где тут правда, где ложь.

Надо уходить, пока не поздно!..

Чет поднялся, отряхнулся. Спустился к лошади, отвязал ее, погладил ноздри, похлопал по крупу. Вскочил на спину, припал к шее, гикнул, ударил пятками.

Вперед! На запад! Вдруг золото действительно там!

Кто знает, какая судьба уготована ему? Может, он стане! богат? И тогда его месть будет изощренной!

А если же ему суждено остаться тем, кто он есть… Что ж… Тогда он просто убьет своих обидчиков… Рано или поздно…

Глава 8

Когда Буйвол вошел в деревню, на улице было полно народу. Селяне, собравшись большой толпой, шумели, радуясь победе. Слышался смех. Деловитый Халтет отдавал распоряжения — трое взрослых мужчин, взяв на всякий случай топоры, отправятся к пещерам за лошадьми. Трое других вместе с пастухом Шалроем немедленно пойдут искать стадо. Пленный бандит уже рассказал, что скотина была оставлена ими без охраны, и сейчас вольно пасется около ручья, вытекающего из ущелья. Чалтет знал это место. Шалрой тоже там бывал. Если поторопиться, если идти без остановок, то уже завтра днем они увидят свое стадо.

Со скотиной, по словам разбойника, все было в порядке. Коров они не тронули, только изредка резали овец и баранов на мясо. Чет Весельчак собирался перегнать все стадо через горы и в первом же городе продать.

Малыш, взяв в напарники деревенского мясника, стаскивал трупы на дальний конец деревни, к длинному сараю без окон, где когда-то хранилось зерно.

Возвращающегося Буйвола крестьяне приветствовали криками. Воин в ответ поднял над головой меч. И пошатнулся. Левая рука висела плетью, одежда была перемазана кровью.

— Ты догнал его? — крикнул Малыш, волоча за ноги обезглавленное тело. Бледный мясник нес отрубленную голову, ухватив ее за волосы.

— Нет, — Буйвол покачал головой. — Он ушел.

— Это плохо, — сказал Халтет. — Он может вернуться.

Буйвол дошел до людей, присел на обочине дороги, опираясь на меч. К нему тут же подбежала Айхия, опустилась рядом, осторожно коснулась пальцами раны, разорвала рукав, тихонько ойкнула, увидев кровоточащую черную дыру.

— Он не вернется, — сказал Буйвол, посматривая на девушку — Он один, без оружия. Он знает, что его ищут. Он не останется здесь. Сбежит.

— Значит, мы ничего не получим? — спросил Малыш. — Никаких денег?

— Похоже, что так.

— Тебя надо перевязать, — сказала Айхия.

— Ерунда! — Буйвол отмахнулся здоровой рукой. — Кровь уже почти не течет.

— Надо промыть рану.

— Я бы просто попил.

— Да, — Айхия легко поднялась, — конечно, я сейчас принесу. Малыш, бросив труп возле амбара, отряхнул руки и направился к другу. Мясник присел возле тела, приставил страшную мертвую голову к обрубку шеи. Торопливо отошел. Его мутило от этой жуткой работы.

— Ну что теперь будем делать? — спросил Малыш. Буйвол пожал плечами:

— Пару дней отдохнем и пойдем назад.

— Как же ты его упустил?

— Сам не знаю.

— Не догнал.

— Он быстро бегает.

— А нога?.. — Малыш оставил вопрос недосказанным. Но Буйвол отлично его понял. И мрачно ответил:

— Да. Моя нога.

— За пару дней оправишься?

— Конечно.

— Тогда так и поступим.

— Ему просто повезло, — сказал Буйвол невпопад.

— О чем ты?

— Он опередил меня. Но ему просто повезло.

— Да, наверное, — не стал спорить Малыш.

На улице уже почти никого не было. Крестьяне разошлись по домам. Их встревожило известие, что Чету Весельчаку удалось скрыться.

Бегом вернулась Айхия, протянула ковш. Буйвол принял его здоровой рукой, отложив меч, стал жадно пить теплую грязную воду.

— Дай мне руку, — приказала девушка. И когда воин послушался, она принялась мокрой тряпицей протирать края раны, счищая корку подсохшей крови.

— Что ж, — сказал Малыш. — Пусть денег не заработали зато повеселились.

— И людям помогли, — добавил Буйвол. — Но стадо мы еще не вернули.

— Считай, что вернули, — Малыш мотнул головой в сторону связанного пленника, кулем валяющегося возле навозной кучи. — Он рассказал, где скотина.

— А может, мы сможем что-нибудь выручить за него? — заинтересовался пленным Буйвол. — Все-таки он из банды Весельчака.

— Вряд ли. Монахи ищут самого Чета. Зачем им обычный разбойник?

— А зачем им Чет?

— Кто знает…

Айхия чистым льняным бинтом перевязала рану, чуть отстранилась, любуясь делом своих рук. Спросила Буйвола:

— Ну, как?

Воин улыбнулся ей:

— Хорошо. Спасибо тебе.

— Вам спасибо. Обоим. — Она вдруг прильнула к Буйволу, прижалась губами к его щетине. Поцеловала неловко. Вскочила, словно подброшенная какой-то тугой пружинкой внутри, и, сверкая пятками, бросилась прочь.

Оторопевший Буйвол провел грязной ладонью по колючей щеке. Растерянно посмотрел вслед босоногой девушке.

— Вот это да! — Малыш прищелкнул языком, хлопнул товарища по плечу. — Свою награду ты получил! — Он хохотнул. — А кто наградит меня?..

В тени тополя, на своем обычном месте восседал староста Халтет. Он смотрел на бойцов и хмурился.

Девять тел закопали далеко в степи в трех общих могилах. Никто не плакал на этих скорых похоронах.

Когда ямы забрасывали пересохшей, рассыпающейся в пыль землей, Малыш толкнул локтем Буйвола и негромко сказал:

— Посмотри повнимательней.

— Куда?

— Вокруг.

— И что?

— Холмики…

Вся равнина, насколько хватало глаз, бугрилась невысокими холмиками.

— И что? Земля здесь такая.

— Да, наверное. Но выглядит это словно огромное кладбище. Мертвая земля.

— Мало ли что как выглядит, — Буйвол пожал плечами и подумал, что высказал в общем-то неглупую вещь.

…Целых три дня гостили Малыш и Буйвол у крестьян.

Когда Шалрой ушел искать стадо, их сразу переселили в дом к Халтету — конечно же, двое чужих мужчин не могли жить под одной крышей с незамужней одинокой девушкой. И несмотря на то, что старик был безобразен, а ночами он громко храпел, Малыш и Буйвол не роптали — они умели во всем находить маленькие радости. У Халтета всегда было многолюдно, шумно, нескучно. А вечерами староста развлекал гостей байками из своей жизни.

Трофейное оружие бойцы раздали крестьянам. Малыш показал, как правильно держать лук, брать стрелу, натягивать тетиву. Утром каждого дня он давал уроки селянам, пуская стрелы в распотрошенные соломенные чучела на огородах.

— Стреляете вы отвратительно, — приговаривал Малыш. — Но вас много и вы у себя дома. В этом ваша сила.

Буйвол научил деревенского мясника правильно держать меч и продемонстрировал несколько простых ударов и блоков.

— Чтобы побеждать, нужна самая малость — надо всего лишь быть быстрей противника, — сказал он, закончив единственный короткий урок.

Айхия с бойцами больше не встречалась. Несколько раз Буйвол видел ее в окошко, когда она шла по улице, но когда он выходил на крыльцо, девушки уже не было. Конечно, он мог бы заглянуть к ней домой. И — он был уверен — Айхия с радостью встретила бы его. Но… Буйвол чего-то стеснялся…

Ночью второго дня, ведя двух лошадей, воротились пятеро селян, принесли хорошие новости — вода вроде бы возвращается. Ручьи стали полноводней, утром выпадает обильная роса, а с гор сползает густой туман. Однажды было слышно, как где-то в отдалении рокочет гром.

Позже пришел человек и от пастухов, сказал, что стадо нашли. Охраны действительно не было, лагерь Чета пустовал, внутри наспех выстроенных шалашей пауки сплели свои сети, кострища давно остыли, угли присыпаны пылью — по всему видно — людей не было несколько дней. А скотина почти вся. Разбрелась, конечно, по окрестностям, но недалеко — нашли, собрали. Только вот овец стало в два раза меньше. И третью лошадь так и не нашли. Шалрой с товарищами перегнал стадо чуть ближе к деревне, так что теперь можно будет ездить за молоком. Одно лишь плохо — собак нет. Но пастухи справляются. Привыкли уже, приноровились.

Жизнь в деревне пошла веселей.

Даже пленный разбойник оказался вроде бы неплохим человеком. Сам он утверждал, что в банду Весельчака попал недавно, почти случайно. Всю жизнь был крестьянином, жил в небольшом хуторе по ту сторону гор. Однажды встретил в лесу группу вооруженных людей, попросился к ним, потому что надоела монотонная работа, захотелось мир увидеть, свободы хотелось. Приключений. И его приняли. Кашеваром. Он и оружие-то в первый раз взял, лишь когда все в деревню пошли. Он никого не убил, даже не ранил. Овец резал, да. Но не людей же.

Халтет, выслушав пленника, пристально посмотрев ему в глаза, огласил: будешь делать самую грязную работу. Все, что тебе скажут. Таково наказание. Хорошо будешь трудиться — со временем отпустим, иди куда хочешь. А если учудишь что — запрем в амбаре и кормить не станем. Мы за тобой следим! — пригрозил староста вчерашнему бандиту. А вокруг стояли селяне с луками в руках — они собирались на очередную тренировку, ждали Малыша.

“Вас много и вы у себя дома…”

Теперь крестьяне, случись что, могли дать отпор. Теперь-то они понимали, в чем их сила.

Поздним вечером третьего дня Малыш и Буйвол стали собираться. Еще раз проверили оружие, нацедили воды во фляжки. Выйдя из дома, тщательно протрясли одежду и пустой дорожный мешок. Вернувшись, встали у порога и о чем-то долго негромко переговаривались.

Халтет, сидя за столом, наблюдал за гостями.

— Хлебца в дорогу дадите нам? — спросил у хозяина Малыш. — А может, и еще что побогаче.

— Уходите? — поинтересовался староста, не ответив на вопрос лучника.

— Да. Завтра. На рассвете. Пока еще не жарко.

— И куда пойдете?

— К горам.

— Горы кругом.

— Да уж. Не заблудимся.

— А тропы знаете? Перевалы?

— Найдем, где перейти.

— Проводник вам нужен. Дам я вам паренька одного смышленого в провожатые. До гор вас доведет, покажет куда дальше, объяснит.

— А еды дашь? — повторил вопрос Малыш.

— Дам. И еды дам. И кое-что еще в придачу.

— Что? — Малыш и Буйвол спросили одновременно.

— Завтра увидите. Утром.

Было уже совсем темно. В незавешенные окна заглядывала с улицы ночь. Комната была освещена тусклым мерцающим светом масляного светильника, что висел над столом.

— А сейчас давайте-ка спать, — сказал Халтет и дунул на язычок пламени.

Малыш и Буйвол, разом ослепнув, нерешительно двинулись к своей комнате. И остановились, услышав хриплый голос старика:

— В темноте даже самый могучий воин становится беспомощен. Не так ли?

Скрипнули половицы, сначала справа, потом слева. Халтет уверенно расхаживал по своему дому.

— И что из этого? — спросил Малыш, ощупывая стену.

— Все мы ходим во тьме… — старик откашлялся. — Даже самые могучие воины… Ложитесь спать. Завтра будет новый день.

Халтет проснулся часа за два до рассвета. В комнате было светло. Все окошко заняла рябая луна — она словно подкатилась к самому дому и заглядывала внутрь.

Старик зевнул, сел на кровати, спустив ноги на пол. Прислушался — гости спят.

Он накинул рубаху и крадучись вышел из дома. За сараем взял лестницу, прислонил к стене, залез на чердак. Посидел какое-то время в темноте, вдыхая тяжелый пыльный воздух, прислушиваясь к тихим шорохам. Чуть было снова не задремал, уже уронил голову на грудь, но тут осмелевшая мышь, пискнув, пробежала, по ноге, и Халтет вздрогнул, очнулся. Обернувшись, увидел, что небо уже сереет, звезды тают, и заторопился. Подтянул к себе небольшой железный ящичек, спрятанный под охапкой прелой соломы, откинул крышку, достал тряпичный сверток. Положив его на колени, аккуратно распеленал. Провел пальцем по тускло блеснувшему металлу.

Что же это такое?

Не золото, не железо, не медь, не олово.

Ровный диск из неизвестного необычайно легкого металла. И необычайно твердого — даже зубило кузнеца не оставило на нем ни малейшей царапины.

Шесть пятигранных шипов по окружности — словно ножки.

На другой стороне — четыре небольших выемки. Около каждой какие-то мелкие, но четкие знаки. И отверстие в центре… Что же это такое?

Совершенно бесполезный предмет. И металл бесполезный, не поддающийся ни огню, ни ковке.

Разве только щит из него сделать. Приклепать этот диск поверх обычного щита, пусть даже деревянного, и цены ему не будет — любой удар выдержит.

Халтет нашел эту вещь еще мальчишкой. Выкопал, когда вместе с отцом рыл колодец. Сразу же спрятал под рубахой, никому ничего не сказав, и так потом всю жизнь и перепрятывал. Зачем? Только вот однажды показал кузнецу, и тот долго возился, пытаясь понять, что это за металл, качал головой, удивлялся, все спрашивал — когда, кто, откуда? Халтет отоврался, придумал какую-то невероятную историю — уж и сам забыл о чем… И, забрав диск у кузнеца, снова спрятал… А чего прятал? От кого? Прямо как сорока с блестящей мелочью… Хватит! Вот и пригодился теперь этот круг. Не золото, конечно, но диковина. Может, денег стоит. А если и нет — в большом мире всякой безделице применение найдут. Придумают, на что приспособить…

Халтет завернул металлический диск в ветхую тряпицу. Отдуваясь, неуклюже сполз с чердака. Убрал лестницу на место. И пошел будить Хатука, младшего сына Хиама. Мальчишка рос бойкий, излазил все окрестности, несколько раз ходил с Шалроем в дальние переходы, к горам. Ему нравилось рисовать в пыли карты, он сам придумывал какие-то значки, говорил, что учится писать. Халтет любил беседовать со смышленым пареньком, поправлял его схемы, дополнял деталями.

Лучшего проводника для гостей сейчас не найти.

Буйвол спал плохо.

Все чудилось, что вокруг ходит серая тень, бормочет что-то. Он даже разбирал отдельные слова. Но они казались бессмысленными, и он не мог их запомнить.

Ныла пробитая стрелой рука. Снилось, что она горит словно полено, плюясь алыми кубиками углей, и чернеет, обугливается.

Было жарко и душно. В горле першило, хотелось пить. Но за водой надо было вставать, идти во мраке на кухню, запинаясь, натыкаясь на углы, искать ощупью ведро, ковш.