Створка двери отъехала в сторону. В узкий проход вошла Тванит и направилась на свою половину комнаты.
      Алейтис прикрыла ладонью зевок и всей спиной прислонилась к стене.
      - Ты встала еще до колокольчика? - удивилась она.
      Тванит робко улыбнулась через плечо: - Но ведь я люблю рано вставать, Лейта. Ты же знаешь...
      Она отодвинула в сторону панель, положила щетку для волос на точно предназначенное ей место на полке, тихо напевая, взяла - уже с другой полки - аккуратно свернутую ленту и ловкими быстрыми пальцами перевязала свои черные кудри.
      - Ты ведь знаешь, я не переношу, когда начинается утренняя толчея и суматоха, - закончила она.
      Закрыв панель, она подошла к кровати и принялась складывать простыни и покрывала. Алейтис вздохнула;
      - Не знаю, как тебе это удается, - пожала она плечами. - О, как я не люблю рано вставать.
      Бочком, бочком, Алейтис прошла вдоль стены к своему шкафу и извлекла из груды бутылочек и мятых повязок расческу. Зевнув во весь рот, она рухнула на голый Матрац и начала приводить в порядок свои меднорыжие волосы.
      - Ай-Ашла! - Девушка дернула застрявшую расческу. - Ой! Клянусь, я их когда-нибудь обрежу!
      Тванит, сворачивавшая простыни, хихикнула:
      - Сколько раз ты уже это повторяла, Лейта?
      Алейтис невольно усмехнулась и еще более усердно начала разделываться со спутавшимися волосами.
      - Если бы ты заплетала их, как я... - заметила Тванит и, сунув узел с постельным бельем под мышку, плечом пошире открыла дверь. - Но вся беда в том... - она хихикнула и захлопала длинными ресницами, - что ты слишком тщеславна, вот и все. - И она помчалась вдоль коридора.
      Расческа выпрыгнула из рук Алейтис и, отскочив от стены, упала на пол.
      Девушка поднялась, скорчила в спину убегавшей Тванит гримасу и, выбравшись из ночной рубашки, нашарила в шкафу чистую аббу. Пока пальцы ее автоматически завязывали тесемки на плечах, груди и талии, она осмотрела комнату.
      - С Тванит будет истерика, - удовлетворенно заключила она и, не потрудившись сложить рубашку, швырнула ее в шкаф. Потом подняла расческу, убрала с зубьев приставшие золотистые волосы и отправила ее вслед за рубашкой. Задвинув дверцы шкафа, Алейтис бросила ком начесанных волос в мусорную корзину и величественно вышла в холл.
      Из детской показалась пятившаяся спиной Завар. Вот она остановилась и крикнула обитателям комнаты:
      - Хей, вы, мавапги! Быстро из постелей! Раз-два! Быстро, я сказала! Каштановые волосы падали на ее маленькое, уже с утра утомленное лицо. Ей ответили пронзительным улюлюканьем. Завар скрипнула зубами: - Ну погодите!
      - Вари!
      - Лейта! - Лицо Завар просияло. - Слава Мадару! Йорчи и Кур сегодня просто невыносимы. Помоги мне, ладно?
      Алейтис усмехнулась: - Конечно. Я им пару раз дам по зубам, а ты выкрутишь пару рук.
      Они быстро подошли к двери и заглянули в комнату.
      Два мальчика, завернувшись в одеяла, словно куколки в коконы, и устроившись на узких койках, как на насестах, заливались смехом.
      Завар крепко сжала зубы и метнулась в комнату.
      Когда она попыталась ухватить Йорчи, шалун еще глубже зарылся в одеяло - теперь виднелись только его блестящие насмешливые глаза и спутанные черные вихры.
      - Ах ты, фаш! - простонала Завар.
      В то время как Йорчи выжидательно наблюдал за Завар, Алейтис набросилась на него и, как следует ухватив одной рукой за черные кудри, привычным натренированным движением сорвала с мальчика одеяло.
      Йорчи завыл и замахал на нее маленькими кулачками.
      - Йорчи! - Алейтис слегка тряхнула его. - Перестань. Ты ведь уже не маленький. Встань и закрой пасть, а не то я положу тебя на колени и так отхлещу по заднице, что ты не присядешь от забкиеса от забкисса.
      Мальчишка вдруг взвизгнул и в приступе детской ярости вцепился ногтями в руку Алейтис: - Пусти! Пусти меня! Сука... Рыжая сука... Ты не должна трогать нас, детей... Убери свои вонючие лапы!
      Алейтис вздрогнула, пальцы ее разжались, противная тошнота подкатила к горлу. Она непонимающе глянула в искривившееся от злобы красное лицо мальчика.
      Завар громко охнула и, подскочив, влепила Йорчи пощечину, такую звонкую в наступившей вдруг тишине.
      - Чтобы я больше такого не слышала! Понял?
      Мальчик опустил глаза, напуганный не только собственной выходкой, но и внезапной жестокостью обычно мягкой Завар.
      - Скажи, что ты просишь прощения. - Завар сжала его затылок. - Ну, ты оглох?
      Мальчик переступал босыми ногами по грубой кусачей дорожке.
      - Говори!
      Он исподлобья поглядел на Алейтис и что-то пробормотал.
      - Громче!
      - Извините меня, сабий! - повторил он неуверенным голосом.
      - Вот так. - Завар выпрямилась. - Теперь одевайся. - Она свирепо посмотрела на Курраха, сидевшего в своей кровати с широко раскрытым ртом. А ты? Прочь из постели! Куртку натягивай! Быстро! - Она топнула ногой. Ну!
      Куррах выбрался из-под одеял н начал натягивать коричневую куртку с капюшоном.
      Когда мальчики оделись и обулись, Алейгас помогла Завар снять с кроватей постельное белье и, связав его в узел, не без интереса спросила:
      - А где Кахруба? Я думала, она в паре с тобой на этот месяц.
      Завар пожала плечами, но уголки ее рта чуть дрогнули. Взгляд быстро переметнулся с Йорчи на Курраха.
      - Ты ведь знаешь Рубу, - проговорила она ничего не значащим тоном.
      Алейтис, мучаясь от любопытства, несколько секунд смотрела на Завар. А потом вздохнула:
      - Ага. Принести чистые простыни?
      Завар прикусила нижнюю губу и усмехнулась:
      - Нет. Руба уберет постели, когда выползет из своей. - Она быстро повернулась и вытолкала мальчиков из комнаты. Алейтис фыркнула, пинком вышвырнула в коридор узел с простынями.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.