Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Джек Райан (№6) - Без жалости

ModernLib.Net / Триллеры / Клэнси Том / Без жалости - Чтение (стр. 8)
Автор: Клэнси Том
Жанр: Триллеры
Серия: Джек Райан

 

 


— Ты был прав, — сказала она, поглаживая его руки.

— Иногда такое случается, — заметил Келли с легкой улыбкой и был тут же потрясен ее следующим заявлением:

— Там остались другие, Джон, другие женщины, которыми владеет Генри.., вроде Хелен, той, что он убил.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я должна вернуться. Нужно помочь им до того, как Генри.., до того, как он убьет еще кого-то.

— Но это опасно, Пэмми, — медленно произнес Келли.

— Я знаю.., но как быть с ними?

Это было симптомом ее выздоровления, Келли знал это. Она снова стала нормальным человеком, а нормальные люди беспокоятся о других.

— Ведь я не могу вечно скрываться, правда? — Келли чувствовал ее страх, но слова Пэм словно опровергали его, и он прижал ее к себе чуть теснее.

— Нет, не можешь, это верно. В этом и заключается проблема. Слишком трудно все время прятаться.

— Ты уверен, что можешь положиться на своего друга в полиции? — спросила она.

— Да, он знает меня. Он был лейтенантом, и я провел для него одну операцию. Был выброшен револьвер, и я помог ему найти его. Так что теперь он должен помочь мне. К тому же мне пришлось помочь полиции в подготовке их легких водолазов, и у меня появились друзья среди полицейских. — Келли задумался. — Но тебе необязательно заниматься этим, Пэм. Если ты хочешь покончить с этой частью своей жизни, я не буду возражать. Мне совсем не обязательно вообще бывать в Балтиморе, разве что для медицинского обследования.

— Все те мучения, которые они причинили мне, они причиняют теперь другим. Если я не сделаю что-то, чтобы помочь, то это никогда не кончится, верно?

Келли вспомнил собственных демонов. От некоторых вещей просто нельзя уйти. Он знал это, потому что пробовал сделать это. Случившееся с Пэм было в некотором смысле хуже, чем то, что произошло с ним, и если их отношениям суждено продолжаться, придется найти место упокоения для этих демонов.

— Лейтенант Аллен, — произнес мужчина в трубку. Он сидел в полицейском участке в западном районе города. Кондиционер сегодня что-то барахлил, да и стол был завален бумагами, которые он еще не прочитал.

— Фрэнк? Это Джон Келли, — услышал детектив, и на лице его появилась улыбка.

— Как там жизнь посреди залива, приятель? — спросил он. — Хотелось бы мне сейчас оказаться там.

— Спокойно и, тихо. А у тебя? — произнес голос.

— Мне хотелось бы... — Аллен откинулся на спинку вращающегося кресла. Крупный мужчина, он, подобно большинству копов своего поколения, был ветераном второй мировой войны — артиллерист в корпусе морской пехоты — и поднялся по служебной лестнице от постового на Ист-Моньюмент-стрит до начальника отдела, занимающегося убийствами. Несмотря на все особенности этой работы, она была не такой напряженной, как часто думали, даже притом, что несла в себе нагрузку, связанную с безвременным завершением человеческой жизни. Аллен сразу заметил, как изменился голос Келли. — Тебе нужна помощь?

— Я, э-э, встретил кое-кого, кто изъявил желание поговорить с тобой.

— Вот как? — спросил полицейский, копаясь в нагрудном кармане рубашки в поисках сигарет и спичек.

— Это бизнес, Фрэнк. У этого человека имеется информация относительно убийства.

Глаза копа сузились и, мозг включился на полную силу.

— Где и когда?

— Я еще не знаю и не хочу обсуждать по телефону.

— Насколько это серьезно?

— Это пока останется между нами? Аллен кивнул, глядя в окно.

— Да, говори.

— Люди, занимающиеся наркотиками.

Что-то щелкнуло в голове Аллена. Келли сказал, что его информация получена от «кое-кого», а не от мужчины. Это означает, что он получил ее от женщины, решил Аллен. Келли был умным и находчивым, но не слишком опытным в такой работе. До Аллена доходили неясные слухи о банде наркодельцов, использующих женщин для чего-то, но не больше того. Он не занимался этим делом. Его поручили Эммету Райану и Тому Дугласу из центрального управления, и Аллен даже не должен был знать об этом.

— Сейчас в городе действуют по крайней мере три банды, занимающиеся распространением наркотиков. И все, кто вовлечен в их деятельность, не слишком приятные люди, — бесстрастно произнес Аллен. — Расскажи мне что-нибудь еще.

— Мой друг не хочет быть лично замешанным в это дело. Просто намерен передать тебе некоторые сведения, Фрэнк, вот и все.

Если сведения соответствуют правде, мы имеем дело со страшными людьми.

Аллен задумался. Он никогда не интересовался прошлым Келли, но все-таки знал о нем немало. Келли был квалифицированным ныряльщиком, он знал это, боцманом, воевавшим на малых судах в дельте Меконга, поддерживавших 9-ю пехотную дивизию; ныряльщик, но очень опытный, очень осторожный ныряльщик, рекомендованный для работы с полицией высокопоставленными людьми в Пентагоне. Келли очень успешно подготовил полицейских ныряльщиков и, между прочим, получил за работу чек на крупную сумму, напомнил себе Аллен. Значит, «кое-кто» — женщина. Келли никогда не будет надежно охранять мужчину. Мужчины просто не думают так о других мужчинах. По крайней мере предложение Келли казалось очень интересным.

— Ты говоришь правду, дружище? — был вынужден спросить Аллен.

— Никогда не делаю ничего иного, — заверил его Келли. — Только запомни мои условия: сведения, которые ты получишь, исключительно для целей информации и встреча должна состояться в тихом, безопасном месте. Согласен?

— Знаешь, Келли, любому другому я бы сказал, что встреча должна состояться прямо здесь, у меня, но тебе я пойду навстречу. В конце концов, это благодаря тебе мне удалось довести до успешного завершения дело Гудинга. Ты знаешь, мы ведь взяли его. Приговор суда: пожизненное заключение плюс тридцать лет тюрьмы. Ради этого я готов сделать то, что ты просишь. Доволен?

— Спасибо. Ты когда работаешь?

— Эту неделю до позднего вечера. — Сейчас было чуть больше четырех дня, и Аллен только заступил на дежурство. Он не знал, что Келли уже звонил сегодня трижды, не называя своего имени. — Я кончаю смену примерно в полночь, час ночи. Примерно так. Это зависит от того, какая ночь выдастся, — объяснил он. — Иногда я бываю занят больше, чем в другое время.

— Тогда завтра, вечером. Я подъеду ко входу в участок. А потом можно и поужинать.

Аллен нахмурился. Все это походило на фильм про Джеймса Бонда, секретного агента, и прочую чепуху. Но он знал, что Келли — серьезный человек, даже если мало разбирается в полицейской работе.

— Хорошо, увидимся завтра.

— Спасибо, Фрэнк. До свидания. — Связь прервалась, и Аллен вернулся к работе, сделав пометку на календаре.

* * *

— Боишься? — спросил он.

— Немного, — призналась Пэм. Келли улыбнулся.

— Тогда все в порядке. Но ты слышала, что я сказал. Он ничего о тебе не знает. Ты всегда можешь отступить — если захочешь. Я буду все время вооружен. И это всего лишь разговор. Ты можешь принять в нем участие, а можешь прервать. Мы сделаем все за один день — точнее, за одну ночь. Кроме того, я все время буду рядом с тобой.

— Каждую минуту?

— За исключением того времени, которое ты захочешь провести в дамском туалете, милая. Там тебе придется самой о себе позаботиться.

Пэм улыбнулась и успокоилась.

— Я должна заняться ужином, — сказала она, направляясь в кухню.

Келли вышел наружу. Рассудок требовал больше времени уделить подготовке к стрельбе, но он уже занимался этим. Келли вошел в бункер, где размещалась мастерская, и снял кольт с полки. Сначала он нажал на кнопку и надавил на боевую пружину. Затем повернул втулку. В результате пружина распрямилась. Келли разобрал затвор, снял ствол, и теперь пистолет был разобран, как полагается в полевых условиях. Он поднял ствол и посмотрел в него на свет. Как и ожидал, ствол был грязным от стрельбы. Келли почистил каждую поверхность, пользуясь чистыми тряпками, щелочным растворителем «Хоппе» и зубной щеткой до тех пор, пока на металле не осталось и малейших следов грязи. Затем он нанес на пистолет тонкий слой масла. Не слишком много, чтобы не пристали грязь и пыль, что, в свою очередь, может привести к заклиниванию механизма в решающий момент. Закончив чистку, Келли собрал пистолет быстрыми и сноровистыми движениями — он мог сделать это с закрытыми глазами. Приятно чувствовать привычную тяжесть кольта в руке — он несколько раз оттянул назад затвор, чтобы убедиться, что пистолет собран должным образом. Наконец, визуальный осмотр подтвердил это.

Келли достал из выдвижного ящика стола два заряженных магазина и один лишний патрон. Он вогнал заряженный магазин в рукоятку, передернул затвор, и первый патрон оказался в патроннике. Затем он осторожно опустил взведенный курок и задвинул еще один патрон, до этого казавшийся лишним, в магазин, который вынул из рукоятки. Теперь этот магазин был тоже полностью заряжен, и Келли вернул его на место. Таким образом, в его распоряжении оказался пистолет с восьмью патронами и запасной магазин с семью — всего пятнадцать патронов. Этого было бы недостаточно для прогулки по джунглям Вьетнама, но, по мнению Келли, вполне хватит, чтобы встретить опасность в темных переулках города. Он не сомневался, что попадет в человеческую голову из пистолета при любых условиях — будь то день или ночь — первым же выстрелом с расстояния в десять ярдов. Он никогда не дрожал под огнем, и ему приходилось убивать людей. Какие бы опасности ни угрожали им в городе, Келли был готов к ним. К тому же он не собирался сражаться с подразделениями Вьетконга. Келли ехал в город ночью, а ночь была его другом. На улицах будет меньше людей, о которых следует беспокоиться, стреляя в городских условиях, и если противник не знал, что он в городе, — а им это не будет известно — ему не придется думать о засаде. Надо всего лишь быть настороже, а это стало для Келли привычкой.

На ужин Пэм приготовила курицу, которую научилась жарить совсем неплохо. Келли едва не достал к курятине бутылку вина, но вовремя передумал. Зачем искушать Пэм алкоголем? Может быть, он и сам бросит пить. Невелика потеря, а принесенная им жертва только подтвердит его веру в нее. Их разговор за столом не касался серьезных вопросов. Келли уже выкинул из головы мысли об опасностях. Нет смысла думать о них. Слишком живое воображение только затрудняет осуществление предстоящей задачи, а отнюдь не облегчает ее.

— Ты действительно думаешь, что нам понадобятся новые занавески? — спросил он.

— Рисунок тех, что висят у тебя, не гармонирует с мебелью.

— На яхте? — фыркнул Келли.

— На ней как-то мрачновато, понимаешь?

— Мрачновато, — заметил он, убирая со стола. — Послушать тебя, так все мужчины одинаковы... — Келли замолчал. Первый раз он не сумел удержаться и допустил ошибку. — Извини.., На ее лице появилась шаловливая улыбка.

— А что, в некотором отношении так оно и есть. И перестань так нервничать, когда разговариваешь со мной о разных вещах, ладно?

Келли почувствовал себя лучше.

— Хорошо. — Он притянул ее к себе. — Ну, если ты так считаешь.., тогда...

— М-м-м... — Она улыбнулась, отвечая на его поцелуй. Руки Келли пробежали по ее спине, и он заметил, что под хлопчатобумажной блузкой у нее нет бюстгальтера. Она хихикнула. — Я все ждала, когда же ты наконец заметишь.

— Мне мешал свет свечей, — объяснил он.

— Свечи вполне гармонировали с ужином, но вот только запах... — Она была права. Вентиляция в бункере оставляла желать лучшего. Этим тоже надо заняться. Перед Келли открывалось очень занятное будущее. Он передвинул руки на более интересное место ее тела.

— Ты считаешь, я прибавила достаточно?

— Это мое воображение или...?

— Ну, может быть, совсем немного, — призналась Пэм, удерживая его руки на том же месте.

* * *

— Нужно купить тебе новую одежду, — сказал он, глядя на ее лицо, светившееся уверенностью, которой не было раньше. Он поставил ее к штурвалу, и яхта шла по курсу, проложенному по компасу, мимо маяка Шарпс-Айленд-Лайт, далеко к востоку от судоходного канала, который был сегодня полон судов.

— Отличная мысль, — согласилась Пэм. — Но я не знаю, где находятся хорошие магазины. — Она взглянула на компас, проверяя курс, как заправский рулевой.

— Их нетрудно найти. Стоит только взглянуть на площадку для стоянки автомобилей.

— Что ты имеешь в виду?

— Линкольны и кадиллаки, милая. Это всегда означает, что в магазине продается хорошая одежда, — заметил Келли. — Никогда не ошибешься.

Она засмеялась, к чему он и стремился. Келли не мог прийти в себя от изумления, как хорошо она контролирует себя, хотя оставалось сделать еще очень много.

— Где мы будем сегодня ночевать?

— На борту яхты, — ответил Келли. — Здесь мы в безопасности. — Пэм молча кивнула, но он все-таки решил объяснить:

— Сейчас ты выглядишь по-другому, и они тебя не узнают. Они незнакомы ни с моей яхтой, ни с моим автомобилем. Фрэнк Аллеи не знает твоего имени и даже того, что ты — женщина. Этого требует безопасность операции. Мы будем наверняка в безопасности.

— Не сомневаюсь, что ты прав. — Пэм улыбнулась ему. Уверенность на ее лице согрела ему кровь и увеличила уже немалое самомнение.

— Сегодня вечером, наверно, пойдет дождь, — заметил Келли, указывая на отдаленные тучи. — Это тоже хорошо. Уменьшает видимость. Мы старались проводить операции во время дождя. Люди не так бдительны, когда промокают.

— Ты действительно неплохо разбираешься в таких вещах? Мужественная улыбка:

— Я учился в по-настоящему жестокой школе, милая. Через три часа они вошли в гавань. Келли подчеркнуто продемонстрировал свою бдительность, окинув взглядом площадку для стоянки автомобилей и убедившись, что его «скаут» стоит на прежнем месте. Он послал ее вниз, пока швартовался у причала и подгонял машину к яхте. Пэм точно следовала его указаниям и прошла прямо от яхты к «скауту», не глядя по сторонам, и он сразу выехал из порта. Было еще рано, и потому они тут же покинули город, отыскав пригородный торговый центр в Тимониуме, где Пэм в течение двух — Келли они показались бесконечными — часов выбрала три хороших платья, за которые он заплатил наличными. Пэм тут же переоделась в скромную юбку и блузку, которые понравились Келли больше всего. Ее одежда вполне гармонировала с его пиджаком, под которым у него не было галстука. Впервые Келли оделся в соответствии со своими финансовыми возможностями, чем остался доволен.

Они поужинали здесь же, в хорошем ресторане, в темной угловой кабине. Келли не хотел говорить ей об этом, но у него была потребность в приличной пище, и хотя Пэм справилась с жарением курицы, ей нужно было еще многому учиться.

— Ты отлично выглядишь — спокойная и безмятежная, — сказал он, поднося ко рту чашку кофе.

— Я никогда не думала, что буду так себя чувствовать. Ведь не прошло еще и трех недель?

— Совершенно верно. — Келли поставил чашку на стол. — Завтра мы увидимся с Сарой и ее друзьями. Через пару месяцев все будет совсем иным, Пэм. — Он взял ее левую руку, надеясь, что когда-нибудь на ее безымянном пальце будет золотое кольцо.

— Теперь я верю в это. Честное слово, верю.

— Отлично.

— А что мы будем делать дальше? — спросила она. Ужин закончился, и оставалось еще несколько часов до их тайной встречи с лейтенантом Алленом.

— Может быть, просто поездим по городу? — предложил Келли. Он оставил деньги на столе и повел свою спутницу к машине.

Уже стемнело. Солнце почти закатилось, и пошел дождь. Келли поехал на юг по Йорк-роуд к городу, сытый и довольный, чувствуя себя уверенным и готовым к ночной работе. Въехав в Таусон, он увидел недавно заброшенные трамвайные пути, говорившие о том, что он близок к городу и возможным опасностям. Мгновенно его бдительность обострилась. Взгляд перебегал то влево, то вправо, осматривая улицы и тротуары, и каждые пять секунд останавливался на зеркале заднего обзора. Сев в машину, он сунул свой кольт в обычное место — кобуру под передним сиденьем, откуда он мог достать пистолет быстрее, чем из кобуры на поясе. К тому же так было гораздо удобнее.

— Пэм? — спросил он, не сводя взгляда с транспорта и убедившись, что все дверцы заперты — мера безопасности, казавшаяся чрезмерно параноидальной, в то время когда он сам был настороже.

— Да?

— Насколько ты мне доверяешь?

— Я доверяю тебе, Джон.

— Где было твое место — работы, я имею в виду?

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что сейчас темно, идет дождь, и мне хотелось бы посмотреть на то, что здесь происходит. — Даже не глядя на Пэм, он почувствовал, как напряглось ее тело. — Послушай, я буду осторожен. Если ты увидишь что-нибудь беспокоящее тебя, я умчусь с такой быстротой, что ты просто не поверишь.

— Я боюсь этого, — тут же заявила Пэм, но в следующее мгновение взяла себя в руки. Она уверена в своем мужчине, верно? Он сделал для нее так много. Он спас ее. Она должна доверять ему — нет, он должен знать, что она ему доверяет. Она должна показать ему это. И потому она спросила:

— Ты обещаешь, что будешь осторожным?

— Положись на меня, Пэм, — заверил он ее. — Стоит тебе заметить что-то беспокоящее тебя, и мы уезжаем.

— Тогда хорошо.

Просто поразительно, подумал Келли пятьдесят минут спустя. Здесь происходят события, которых раньше он никогда не замечал. Сколько раз он проезжал через этот район города и никогда не останавливался, никогда не обращал внимания. А ведь на протяжении многих лет его жизнь зависела от того, что он замечал все, каждую погнутую ветку, каждый внезапный крик птицы, каждый след в глине. Но он проезжал через этот район сотни раз и никогда не замечал происходящего здесь, потому что это были совсем другие джунгли, наполненные другими зверями. Часть его существа просто пожала плечами и сказала: «Ну и что? Ты ожидал что-то другое?» Другая часть заметила, что здесь всегда присутствовала опасность, но он не сумел заметить ее, однако предостережение не было достаточно громким и ясным.

Окружающее было идеальным. Темная ночь под облачным безлунным небом. Единственное освещение исходило от редких уличных фонарей, создававших одинокие круги света на тротуарах, одновременно покинутых и кипящих активностью. Надвигался и уходил ливень, иногда сильный, но в основном дождь был умеренным, хотя и достаточным для того, чтобы ходить, опустив голову, и ограничивать видимость, а также мешать естественному человеческому любопытству. Это вполне устраивало Келли, поскольку он ездил вокруг "кварталов, замечая перемены в какой-то точке только после того, как проезжал мимо нее второй или третий раз. Он обратил внимание, что даже не все уличные фонари горели. Было ли это ленивой небрежностью городских рабочих или материально-технической заботой местных «бизнесменов»? Может быть, подумал Келли, и тем и другим понемногу. Парни, меняющие перегоревшие лампочки, вряд ли много зарабатывают, и бумажка в двадцать долларов может убедить их исполнять свои обязанности чуть медленней или, быть может, не вкручивать лампочку до конца. Как бы то ни было, это создавало особое настроение. Улицы были темными, а темнота всегда являлась преданным другом Келли.

Кварталы были такими.., печальными, подумал он. Убогие витрины того, что было когда-то продовольственными магазинами, где торговали папа и мама, сейчас наверняка разоренные супермаркетами, которые сами были разрушены во время уличных беспорядков 68-го года, открывали пока еще никем не заполненную нишу в экономической структуре района. Потрескавшийся бетон тротуаров был усеян самыми разными отбросами. Живет ли здесь кто-нибудь? Если да, то кто они? Чем они занимаются? О чем мечтают? Уж конечно, не все они преступники. Прячутся по ночам? И если прячутся по ночам, что делают при дневном свете? Келли узнал в Азии: дайте врагу часть суток, и он закрепит ее за собой и затем расширит, поскольку в сутках двадцать четыре часа и враг захочет завладеть всем этим временем, чтобы использовать его для своей деятельности. Нет, противнику нельзя давать ничего, ни времени, ни места, ничего, что он мог бы использовать себе на пользу. Вот так и проигрывают войну, а здесь ведется война, и победу одерживают не силы добра. Это потрясло его. Келли уже видел войну, которая, как он знал, будет проиграна.

Группа дилеров была весьма разношерстной, заметил Келли, проезжая мимо района, где они сбывали свои товары. Поведение этих людей убедило Келли в их уверенности. В этот час улицы принадлежали им. Между отдельными представителями может быть соперничество, может вестись жестокий отбор — как по Дарвину, — который решал, кому какой сегмент какого тротуара принадлежал, чьи территориальные права перед тем или этим разбитым окном, но, как это происходит со всем подобным соперничеством, и здесь скоро достигалась стабильность, и бизнес продолжался, потому что, в конце концов, именно он и является целью соперничества.

Он свернул в новую улицу. «Новую» — какая ирония! Нет, эти улицы были старыми, такими старыми, что люди добрые уехали отсюда много лет назад, переселившись в более зеленые места, дав возможность другим, кого они считали менее достойными, занять эти районы, а затем и те люди тоже переселились отсюда, и цикл повторился на протяжении новых поколений, пока не случилось что-то очень плохое и не возникло то, что он видел сейчас перед собой. Ему потребовался почти час, чтобы понять, что здесь есть люди, а не просто заваленные отбросами тротуары и преступники. Келли увидел женщину, ведущую за руку ребенка от автобусной остановки. Интересно, откуда они возвращаются? — подумал он. От тети? Из общественной библиотеки? Наверно, из какого-нибудь места, посещение которого стоило неприятностей перехода от остановки и до квартиры, мимо зрелищ и звуков и людей, чье существование могло нанести вред этому маленькому ребенку.

Спина Келли выпрямилась, и глаза сузились. Он видел все это раньше. Даже во Вьетнаме, стране, ведущей войну с момента своего возникновения, были родители и были дети и даже во время войны лихорадочные поиски чего-то, напоминающего нормальную жизнь. Детям нужно играть, хотя бы иногда, их нужно обнимать и любить, защищать от суровой действительности как можно дольше, до тех пор, пока мужество и способности их родителей позволяют это. И здесь происходило то же самое, разумеется. Повсюду были жертвы, все невинные в той или иной степени, и самые невинные из всех — дети. Он видел это и здесь, когда молодая мать вела ребенка через улицу, недалеко от угла, на котором стоял дилер, продающий наркотики. Келли притормозил, пропуская женщину с ребенком, надеясь, что любовь и забота, с которой мать будет относиться к нему этим вечером, помогут этому ребенку. Заметили ли ее дилеры? Заслуживали ли внимания простые граждане, или их просто терпели? А может быть, они служили прикрытием? Потенциальными покупателями? Или причиняли неприятности? Служили добычей? А что ребенок? Думали они о нем? Вряд ли.

— Черт побери, — прошептал он почти про себя, слишком увлеченный, чтобы продемонстрировать свой гнев открыто.

— Что ты сказал? — спросила Пэм. Она сидела спокойно, отодвинувшись от дверцы.

— Ничего. Извини. — Келли покачал головой л продолжил наблюдение. Вообще-то он начал получать удовольствие от этого. Это походило на разведывательную операцию. Разведка заключалась в том, чтобы узнать как можно больше, а сбор информации всегда был страстью Келли. Здесь он встретился с чем-то совершенно другим. Да, конечно, все это было зловещим, разрушительным и безобразным, но одновременно чем-то другим, и это волновало его. Его руки, сжимающие руль, вздрагивали от волнения.

Покупатели тоже были разные. Некоторые, совершенно очевидно, жили поблизости, это было ясно по цвету их кожи и поношенной одежде. Некоторые погрузились в наркотики больше остальных, и Келли пытался понять, что это значит. Может быть, те, что казались нормальными, только начали, и рабство еще захватывало их в свои объятия? А те, что с трудом передвигали ноги, — ветераны самоуничтожения, бесповоротно устремляющиеся к своей смерти? Разве может нормальный человек смотреть на них, не приходя в ужас от мысли, что можно уничтожить себя, принимая по дозе наркотика за один раз? Что заставляло людей идти на это? Келли едва не остановил автомобиль при этой мысли. Происходящее здесь выходило за пределы приобретенного им опыта.

Кроме того, здесь были и другие, в автомобилях средней цены, таких чистых, что они явно приехали в них из пригородов, где требовалось соблюдать определенные условности. Проезжая мимо одной из таких машин, Келли окинул взглядом водителя. Подумать только, даже при галстуке! Он свободно болтался у шеи, что указывало на нервное состояние владельца в этом районе — одной рукой он опустил стекло в окне, а другая покоилась сверху на руле. Правая нога, без сомнения, на педали газа, готовая послать автомобиль вперед при малейших признаках опасности. Должно быть, изрядно нервничает, подумал Келли, глядя на него в зеркало заднего обзора. Он чувствовал себя здесь не в своей тарелке, но все-таки приехал. А-а, вот оно. Через приспущенное окно протянуты деньги, и что-то оказалось взамен в руках водителя. И тут же автомобиль двинулся вперед, насколько позволяла забитая транспортом улица. Повинуясь капризу, Келли последовал за «бьюиком» на расстоянии нескольких кварталов, повернул вправо, потом влево на главную улицу. Там машина выехала в левый ряд и уже не съезжала с него, набрав предельно допустимую скорость, чтобы как можно быстрее уехать из этой мрачной части города, но в то же время не привлечь внимания полицейского с его книжечкой штрафов.

Да, конечно, полиция, подумал Келли, прекращая преследование. Куда они все подевались, черт побери? Было совершенно очевидно, что в этом районе происходило нарушение закона, но копов нигде не было видно. Он покачал головой, поворачивая обратно в район торговли наркотиками. Разница между этим районом и тем, где он жил в Индианаполисе всего десять лет назад, была огромной. Как могло произойти, что ситуация изменилась с такой быстротой? Каким образом он не заметил этого? Его служба на флоте, жизнь на острове изолировали его от окружающего. Он превратился в деревенского парня, простака, туриста в своей собственной стране.

Он посмотрел на Пэм. Она казалась спокойной, хотя немного напряженной. Эти люди вокруг были опасны, но не для них. Он проявил осторожность, стараясь оставаться невидимым, ехать подобно всем остальным, виляя между несколькими кварталами без определенной цели, просто объезжая «деловой» район. Келли сказал себе, что он не игнорировал возможную опасность. В поисках регулярной деятельности противника он сам не придерживался какого-то маршрута. Если бы кто-нибудь следил за ним и его автомобилем особенно внимательно, Келли заметил бы слежку. И к тому же у него под сиденьем между ног все еще был кольт 45-го калибра. Какими опасными противниками ни казались эти бандиты, они не могли даже сравниться с солдатами Северного Вьетнама и Вьетконга, с которыми он воевал. Они были хороши, но он оказался лучше. Здесь, на этих улицах, царила опасность, но далеко не такая, которой ему удавалось избегать в джунглях.

В пятидесяти ярдах стоял дилер в шелковой рубашке коричневого или темно-бордового цвета. При плохом освещении трудно разобрать, но она казалась шелковой по тому, как отражала свет. Похоже, натуральный шелк, Келли готов был биться об заклад. Эти подонки любили одеваться кричаще. Им недостаточно просто нарушать закон, верно? О нет, они еще должны показать людям, какие они смелые и бесшабашные.

Глупо, подумал Келли. Очень глупо таким образом привлекать к себе внимание. Занимаясь опасными делами, всегда надо стараться скрыть свое лицо, свое присутствие и непременно оставлять для себя по крайней мере один путь спасения.

— Просто поразительно, что им удается успешно проворачивать свои дела, — прошептал про себя Келли.

— Что? — повернулась к нему Пэм.

— Они ведут себя просто глупо. — Келли показал на дилера, стоящего на углу. — Даже если копы не борются с ними, что, если кто-нибудь решит.., я хочу сказать, у него с собой немало денег, правда?

— Возможно, тысяча долларов, может быть, две, — ответила Пэм.

— Тогда что, если кто-то попытается ограбить его?

— Такое бывает, но у него револьвер тоже, и если кто-нибудь попытается...

— А-а, парень в подъезде?

— Да, это и есть настоящий дилер, Келли. Разве ты не знаешь этого? Парень в шелковой рубашке — его помощник. Именно он производит настоящую сделку — так это называется?

— Да, — сухо ответил Келли, напоминая себе, что не сумел заметить что-то, зная, что позволил своей гордости одержать верх над осторожностью. Это — дурная привычка, сказал он себе.

Пэм кивнула.

— Смотри — следи за его поведением.

Действительно, Келли увидел теперь, как производится настоящая сделка. Кто-то в автомобиле — еще один гость из пригородов, подумал Келли, — передал свои деньги (предположение, потому что Келли не мог видеть, но это явно была не кредитная карточка). Помощник дилера сунул руку под рубашку и вручил ему что-то. Когда автомобиль тронулся с места, парень в шелковой рубашке пересек тротуар, и в тени, сквозь которую не мог проникнуть взгляд Келли, произошел еще один обмен.

— А, теперь понимаю. Помощник хранит наркотики и продает их, но тут же вручает деньги своему боссу. Тот получает деньги, но должен при этом иметь револьвер, чтобы гарантировать себя от случайностей. Нет, они не так глупы, как мне это показалось.

— Да, они соображают в своих делах.

Келли кивнул и запомнил это, мысленно проклиная себя за то, что сделал по крайней мере два неверных заключения. Но ведь именно для этого и производится разведка, в конце концов.

Только не надо почивать на лаврах, Келли, сказал он себе. Теперь ты знаешь, что там по крайней мере два бандита, причем один вооружен и скрывается в этом подъезде. Он поудобнее устроился на сиденье и устремил взгляд на потенциальную цель, следя за тем, как развиваются события, по какому плану. Парень в подъезде будет настоящей целью. Так называемый «помощник» — это просто наемник, может быть, ученик, несомненно, никто не будет его защищать.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56