2

Бернис Мочарди, вполне живая, но пойманная в ловушку под городом Леппингтоном, глядела, как незнакомец вступает в небольшое пятно дневного света, пропускаемого решеткой водостока у них над головами.

— Я тебя видела раньше. — Она испытывала такую благодарность за общество другого человека, что могла бы запрыгать на одной ножке от радости.

Стоя в сероватом потоке света, Максимилиан Харт улыбнулся.

— А я видел тебя. Ты живешь в гостинице?

— Верно. — Она крепче сжала его руку. — Но как ты сюда попал?

— Меня привели вниз, в туннели. Но никто из белых людей не пожелал ко мне прикасаться. Решили, что у меня дурная кровь.

— Тебя отпустили?

Он с улыбкой пожал плечами, миндалевидный глаз дауна подмигнул.

— Я просто ушел. Они не обращали на меня внимания. Понимаешь? У меня дурная кровь, — добавил он в качестве объяснения. — Как по-твоему, почему у меня дурная кровь?

— Ну, по-моему, у тебя совсем не дурная кровь, — с чувством отозвалась Бернис. — Что до меня, ты — мой рыцарь в сияющих доспехах. Герой.

Он улыбнулся.

— Я бы хотел быть героем. Мне бы хотелось быть храбрым.

— Поверь мне, Максимилиан. Ты очень храбрый! — твердо сказала она, а потом поглядела в глубь туннеля, который через равные промежутки освещали лужицы дневного света. — Максимилиан, а ты знаешь, как отсюда выйти?

Он покачал головой.

— Я никогда здесь раньше не был.

Бернис не переставала держаться за его руку, ободряя себя ощущением его физического присутствия.

— Думаю, все, что нам остается, это продолжать искать. Что скажешь?

— Продолжать искать. Да, продолжать искать.

— Пока мы не наткнемся на одно из этих существ, — с холодной дрожью добавила Бернис. — Пошли, чем раньше мы отсюда выберемся, тем лучше.

Не переставая всматриваться в недра тьмы, лежащей между лужицами света, она шла вперед и спрашивала себя, что делают сейчас. Электра и Дэвид.

Было чуть больше полудня.

3

В половине первого Электра решительным шагом вошла в кухню гостиницы, по пятам за ней следовал Джек Блэк. Прислонясь к кухонному столу, Дэвид угрюмо жевал бутерброд, запивая его густым, как сироп, черным кофе. Электра быстро пересказала ему, что она обнаружила утром.

Дэвид озадаченно покачал головой.

— Ты хочешь сказать, что мой дядя заказал два экземпляра специально подправленной версии семейной истории? — Он в растерянности пожал плечами. — Зачем ему это, скажи на милость?

— Думаю, причину можно изложить одним словом, — отозвалась хозяйка гостиницы. — Одержимость.

— Одержимость?

Она утвердительно кивнула.

— Он, очевидно, одержим легендарным прошлым твоей семьи Больше всего на свете ему бы хотелось, чтобы это было правдой, включая пассажи о том, что Леппингтоны — потомки северных богов, и о том, что членам этой семьи уготовано великое и славное будущее строителей империи.

Дэвид поглядел на экземпляр «Род Леппингтонов: легенды и факты», который дал ему дядя. Это была новая исправленная версия. Электра успела выделить исправления желтым флуоресцентным маркером.

— Но к чему столько трудов? — Он недоуменно покачал головой.

— Думаю, первоначально он изготовил новую версию исключительно для собственного удовольствия.

— Так он никому не собирался ее показывать?

— Ни единой душе. Вероятно, ему хватало того, что он может сидеть в одиночестве в своем доме на холме, перечитывая историю вашей семьи в том виде, в каком ему хотелось бы ее видеть.

— Подожди минутку, ведь оригинал описывает сделки наших предков с богом Тором и создание войска вампиров, так?

— Да, описывает. Хотя и не упоминает пророчества о том, что последний из Леппингтонов — иными словами, ты, Дэвид, — вернется в город, чтобы возглавить войско и повести его к славе и смерти против всего остального мира.

Дэвид потер подбородок, мысли в его голове покатились быстрее.

— И какие еще изменения ты нашла?

— Это была работа на скорую руку по дороге из Уитби. Но, похоже, Джордж Леппингтон вырезал все упоминания фольклорной истории о битве сэра Уильяма из Сэкслиби с вампирами в тринадцатом столетии.

— То есть он уничтожил все упоминания об уничтожении вампиров?

— Прямо в точку. Ему хотелось создать новую версию мифа, в которой леппингтонская разновидность вампиров была неуничтожима. В которой заблудший сын Леппингтонов возвращался, чтобы возглавить их поход против извечного врага. Ты ведь понял, что произошло?

Дэвид кивнул.

— Он сел и переписал миф Леппингтонов так, как ему хотелось бы.

— Но одного он не мог предвидеть. Того, что ты — последний в роду Леппингтонов — на самом деде вернешься в город.

— По-твоему, он безумен?

— Я думаю, одержимость завела его слишком далеко — в конце концов он поверил в собственную версию мифа о Леппингтонах, включая пророчество, которое он сам же и выдумал. Что ты вернешься, чтобы возглавить монстров.

— Но мы же видели этих тварей. — Дэвид потер лоб. — Они ведь реальны. Так? Я хочу сказатъ, нам ведь все это не привиделось?

— Нет, — подтвердила Электра. — Нам эти твари не привиделись. Ничего не поделаешь, они реальны.

— Значит, мы все еще в когтях этого кошмара, — горько рассмеялся он. — Полагаю, эти чудища не растворятся в воздухе, если мы хорошенько выспимся?

— Нет. — Глаза Электры блеснули предвкушением победы. — Но разве ты не понимаешь, что это значит, Дэвид?

Он только покачал головой, которая пренеприятно кружилась.

— Нет, совсем не понимаю, что это может значить.

— Сам посуди, Дэвид. Твой дядя уничтожил все упоминания о том, что этих монстров можно уничтожить.

— Ты хочешь сказать, отрезать им головы?

— Да!

Дэвид поглядел на меч, лежащий на разделочном столе.

— Бог мой, Электра! Ты говоришь, что нам и в самом деле стоит попытаться убить этих тварей?

— Дэвид, именно это я и говорю!

Он потер подбородок.

— Но это чертовский риск.

— На который нам придется пойти.

— Но это значит разыскать этих тварей в пещерах, каким-то образом загнать их в угол, а потом порубить им шеи. Как нам, черт побери, это сделать? И откуда нам знать, действительно их прикончит отрубание головы?

— Помнишь, по телефону я сказала, что нам нужно провести эксперимент?

Он кивнул, но на дне его желудка у него словно закружился холодный водоворот. Он знал, что она сейчас скажет.

— Запертая в подвальной кладовой девушка?

В устремленном на него взгляде Электры была такая решимость, что Дэвид поежился.

— Вот именно. Я всего лишь предлагаю проверить теорию на практике.

— О господи... ты хочешь сказать, отрезать ей голову?

Электра кивнула.

— И мы проделаем это сейчас. Пока еще светло.

4

Дэвид глядел, как хозяйка гостиницы идет к двери, чтобы позвать в кухню Блэка. Тот сидел у стены в коридоре, курил со своими тремя приятелями, которые помогали строить стену в пещере.

Ошеломленный предложением Электры, Дэвид остался сидеть у стола. Она ведь не всерьез это говорила? Убить человека? Господи помилуй, он же врач, разве не посвятил он всю свою сознательную жизнь спасению людей? В его голове одно за другим проносились воспоминания — о практике в родильном отделении, где он ассистировал при родах; о практике в травматологии, где он сшивал плоть, разорванную в автокатастрофах, где однажды голыми руками зажимал рваную рану ребенка. В результате падения на битое стекло артерии на запястье малыша были чисто разрезаны. Он сжал тогда пальцами края раны, остановив извергающиеся во все стороны потоки крови, пока ребенка не повезли на операцию. Спасать жизни. Господи боже, он же верил, что для того и живет на земле.

А теперь Электра преспокойно повторяет Джеку Блэку, этому монстру в тату, что они намерены отрезать голову человеку. Господи всемогущий...

— Послушайте, — прервал Электру Дэвид. — Знаете, все не так просто, как вам кажется.

— Почему? — буркнул Блэк.

— Я вижу два препятствия этому.

— И какие же? — ровным голосом поинтересовалась Электра.

— Во-первых, вы подумали о том, что, возможно, существует способ изменить состояние девушки?

— Ты хочешь сказать, вылечить ее от вампиризма?

— Да.

— Дэвид, у нас нет времени. Через пару часов стемнеет, а тогда эти твари могут хлынуть наверх, будто крысы из канализации. Ты знаешь, как нам тогда их остановить?

— Да силы небесные, что, если мы опережаем события? Ведь в подвальной кладовке человек заперт. Верно?

Электра покачала головой.

— Неверно, Дэвид. Был человеком. Ее когда-то звали Диана Моббери. Она была хорошенькой девушкой лет двадцати.

— А теперь она — один из этих ублюдков. — Блэк раздавил бычок увесистым ботинком. — Электра говорит, эти существа можно убить. Мы проверим, права ли она, попробовав на твари в подвале.

Дэвид покачал головой.

— То есть вы не дадите этой девушке и шанса?

— А она — или ее друзья-вампиры — нам хоть что-нибудь дадут, стоит им наложить на нас лапы? Ты что, забыл, что случилось с Бернис?

— Конечно, нет. Но мы могли бы отвезти девушку в больницу, где...

— Где они ставили бы на ней научные опыты до скончания века?

— Ее состояние, возможно, обратимо.

— Возможно, — кивнула Электра. — Но сколько на это уйдет времени? Дни? Недели?

— Врачи могли бы попытаться.

— Но у нас нет времени. Сколько еще осталось до заката? Шесть часов?

— Электра, мы могли бы...

— Мы теряем время, — буркнул Блэк. — С закатом твари явятся за нашей кровью. Я не собираюсь сидеть и ждать, когда это произойдет. А вы?

— Только не я, — отозвалась Электра. — Жизнь у меня тут чертовски скучная, но другой у меня нет, и я собираюсь цепляться за нее руками и ногами. Дэвид?

Встав, он отошел в другой конец кухни, туда, где на рабочем столе лежал, поблескивая, меч. Утром он обмотал рукоять изолентой, чтобы не сжимать в руке обнаженный металл. Он провел пальцем по сияющему теперь клинку. В подушечке большого пальца снова завибрировало, словно его тело пребывало в мистической гармонии с оружием.

Дэвид принял решение. Повернувшись, он поглядел на двоих у стола.

— Я говорил о двух возражениях.

— Ладно, — спокойно ответила Электра. — Что второе?

— Второе — практического характера. У вас есть хоть какое-то представление о том, насколько трудно отрезать человеку голову?

Электра пожала плечами.

— Не должно быть слишком сложно. Вон там висят довольно острые кухонные ножи.

— Так вот, мне случалось отделять человеческую голову от тела. В университетской больнице студентам-медикам выделяют трупы — это останки тех мужчин и женщин, кто завещал свои тела науке. Там я хирургическим путем отделил голову от расписанного мне трупа. Тело принадлежало шестидесятилетнему мужчине, и, поверьте мне, это было сложно — чертовски сложно. Рукояти инструментов становятся скользкими от жидкости, вытекающей из тела, так что совсем не просто правильно их держать. Вспомните, из той твари — того существа — внизу не спустили кровь, как это делают с трупами в анатомическом театре. В ее венах — несколько ведер жидкости. И человеческой организм гораздо прочнее, чем принято обычно считать. Трахея в основе своей бронирована твердой хрящевой оболочкой; и что бы вам ни показывали по телевизору, сонная артерия и яремные вены тоже невероятно прочны. Кроме того, есть еще позвоночник, идущий через всю шею.

— Ты это сможешь, Дэвид, — ободряюще сказала Электра. — Мы найдем все нужные тебе инструменты. В гараже во дворе есть даже электропила.

— И последнее, — Дэвид поглядел на нее в упор, — тебе приходило в голову, что она может и не поддаться обезглавливанию?

— Ты беспокоишься, что она будет сопротивляться?

— Черт побери, Электра! — Его смех был нехорошим, с оттенком истерии. — А ты бы что, не сопротивлялась?

5

Вот уже шесть лет Дэвид Леппингтон был врачом. Он дистанцировался — или во всяком случае попытался дистанцироваться — от того, что ему придется сделать через четверть часа, сосредоточившись на необходимых приготовлениях. Это был в точности такой же ритуал, какой можно найти в религиозных службах.

Прежде всего он, закатав рукава, вымыл руки. Потом разыскал большой с деревянными ручками поднос из жаростойкого пластика. Постелил на него одно поверх другого три толстых полотенца. Птичка сказала, что нам понадобится много впитывающего материала, сказав он самому себе, трудясь на кухне.

На полотенца он выложил набор ножей, расположив их по размеру. Разумеется, никакого хирургического скальпеля тут не было, поэтому он избрал острый нож, каким повара срезают с мяса хрящи и жир. За ним последовали большие разделочные ножи, которыми он собирался разрезать мощные пласты шейных мышц, поддерживающие и дающие подвижность мозгу, черепу, зубам, мышцам и коже, из которых и состоит человеческая голова.

Собирая кухонный инвентарь, он проверял, насколько заточены ножи и прочны лезвия пилы, и при этом продумывал, что еще ему может понадобиться от Электры и Джека Блэка. На улице трое парней, которые помогали ему в пещере, сидели на стене, как стервятники. Ветер дул сильнее, извлекая из карнизов и водосточных желобов какой-то безумный, похожий на мелодию флейты, звук. Когда ветер спадал, звуки, будто доносившиеся с похорон и полные отчаяния, становились ниже и мягче, превращались в прочувствованный вздох, какой он однажды слышал в больнице, тогда такие вздохи вырывались из горла человека, умиравшего от рака легких.

И вновь Дэвид усилием воли подавил ропот сомнений. Холодным бесстрастным голосом — будто хирург, готовящийся к операции, он возвестил:

— Нам нужны резиновые перчатки и передники. Будет много жидкости. Вероятно, более чем много. Принесите мне как можно больше полотенец, хорошо бы это были большие банные полотенца, Электра. Мы набросим их на тело как можно ближе к тому месту, где я сделаю надрез. Нам также придется устелить им пол. Как бы прозаично это ни прозвучало, на полу будет скользко. Не хотелось бы затруднять операцию тем, что кто-нибудь поскользнется и упадет. Джек, нам понадобится какое-нибудь ведро.

— Большое?

— Достаточно большое, чтобы в него уместилась такая штука. — Дэвид мрачно коснулся собственной головы. — Как закончим, надо будет завернуть тело в пластик и закопать.

— Есть какие-нибудь идеи относительно места? — спросила Электра, вернувшаяся с охапкой мягких белых купальных полотенец.

— Думаю, традиция требует закопать его или на перекрестке, или у проточной воды. Берег реки подошел бы лучше всего. А голову надо будет непременно закопать на противоположном берету. Не знаю, может, все фольклорные правила, как избавляться от сверхъестественных останков, — полная ерунда, но глупо было бы не следовать им буквально. Никогда не знаешь, что может быть жизненно важным. Вот так... — Он быстро оглядел инструменты. Кривые разделочные ножи, пила. Он касался каждого из инструментов, как будто благословляя. — Должно сойти.

— А почему бы тебе не взять меч и разом не снести твари голову? — вопросил Блэк.

— Потому что для этого нужен опыт работы мечом. А учитывая, что у меня его нет, мне придется прибегнуть к тому, что я знаю лучше всего: хирургическому методу. Ладно, все готовы?

Он поглядел на Блэка и Электру, которая кивнула, лица обоих застыли от напряжения.

— Хорошо. Так вот, сейчас почти три часа. У нас достаточно времени, чтобы понять, сработает ли наш план. Если нам удастся убить тварь в подвале, то тогда мы сможем продумать стратегию, которая позволит уничтожить и остальных вампиров. Идет?

Они кивнули.

Он подхватил поднос с разложенными на нем ножами и пилой.

— Хорошо. Пошли.

Электра и Блэк собрали в охапки полотенца, Блэк прихватил с собой ведро. В ведре лежало несколько пар резиновых перчаток, какие обычно надевали работники на кухне. Поверх перчаток покоилась катушка изоляционной ленты. Это была промышленная клейкая лента, наподобие «селлотейп», только эта была изготовлена из ткани и покрыта особым серебристым пластиковым соединением, отталкивающим воду и все прочие жидкости, какие могли быть на нее пролиты. Тварь, некогда бывшая Дианой Моббери, возможно, не станет лежать смирно, когда Дэвид начнет резать ей горло. Лентой они свяжут ей руки.

Проходя вестибюлем гостиницы, Дэвид глянул на окна. Внешний мир жил своей повседневной жизнью. Дэвид увидел, как по улице грохочут мимо автобусы; входят и выходят из магазинов люди, полицейский смотрит в карту, которую протягивает ему приезжий, и чешет в затылке, соображая, каков будет кратчайший путь. Из трубы, высившейся над крышей бойни, валил дым. Поезд отошел от станции, и Дэвид вознес молитву к небесам, чтобы оказаться на нем.

Когда Джек Блэк отпер дверь в подвал, это желание охватило его вновь, причем настолько сильно, что даже отдалось болью в желудке. Как там говорится? Он отдал бы все богатства обеих Индий, чтобы быть на этом поезде, гремящем по шпалам всю дорогу до Уитби и побережья. А это большие богатства. Ужасно большие. Но оно того стоит.

Только прямо сейчас ему нужно спуститься по этим сумрачным лестницам. Холод наползает из пустоты и теней внизу. Он поежился. Потом с глубоким вздохом он шагнул на лестницу в подвал, который вполне мог бы быть ужасающим преддверием самого ада.

Глава 40